Догонялки-11. Япония до 1830-х годов

ЯПОНИЯ С ДРЕВНОСТИ ДО 1830-Х ГОДОВ

ОГЛАВЛЕНИЕ
ЯПОНСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
БУДДИЗМ В ЯПОНИИ. СЁТОКУ-ТАЙСИ
ПРАВЛЕНИЕ КЛАНА СОГА
РЕФОРМЫ ТАЙКА
КОДЕКС ТАЙХОРЁ
ПЕРИОД НАРА
ПЕРИОД ХЭЙАН. СОСЛОВИЕ САМУРАЕВ
СЁГУНАТ КАМАКУРА
СЁГУНАТ МУРОМАТИ
ПОЯВЛЕНИЕ ЕВРОПЕЙЦЕВ 
ОДА НОБУНАГА И ТОЁТОМИ ХИДЭЁСИ
СТАНОВЛЕНИЕ СЁГУНАТА ТОКУГАВА
КРИТИКА РЕЖИМА СЁГУНАТА
ПРОБЛЕМЫ САМОИЗОЛЯЦИИ 
ТОКУГАВА НАРИАКИ И ВОССТАНИЕ ОСИО ХЭЙХАТИРО


ЯПОНСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Население Японских островов сложилось в ходе смешения нескольких,  очень разных этнических компонентов.
Примерно 15 тысячелетий  назад здесь появились бородатые айны, отчасти смахивающие на европейцев. Позже на острова стали перебираться племена с севера современного Китая, а также совершенно иные в расовом отношении обитатели Южного Китая и Индонезийских островов. Наконец, уже после формирования китайской и корейской народностей на Японские острова перебирались – особенно активно в периоды смут – многие корейские и китайские кланы.
Первые упоминания о людях, населявших острова в Восточном море, содержатся в китайских хрониках династии Поздняя Хань. В 57 году от Р. Х. какой-то князь с этих островов прислал в Китай посольство, и Сын Неба пожаловал ему золотую печать. Эти же хроники сообщают, что во второй половине II века в Японии шла гражданская война, пока около 190 года у власти не утвердилась женщина-колдунья Химико (Пимико, Бимиху), которая «использовала чары для одурманивания населения». Жила Химико во дворце, имела тысячу служанок, на людях не показывалась; один мужчина приносил ей еду и одежду, выслушивал приказы и передавал их подданным. В 239 году, когда Китай уже распался на три царства – У, Вэй и Шу («Саньго» – «Троецарствие»), состарившаяся правительница отправила в царство Вэй посольство с данью и просьбой о помощи в борьбе с другим княжеством. Вэйский Государь пожаловал ей титул вана и сто бронзовых зеркал. Умерла Химико в 247 году; над ней насыпали огромный курган, в котором похоронили больше ста её слуг и служанок.
В 386-534 годах к северу от Китая существовало китаизированное государство, в котором правил сяньбийский клан Табгач (кит. Тоба). Оно называлось Северная Вэй, или Тоба Вэй; его не следует путать с упомянутым выше государством Вэй эпохи «Троецарствия». Хроника Северной Вэй рассказывает о тридцати японских княжествах. Японские правители, признававшие верховенство северовэйских хуанди, получали от них в подарок золотые печати, боевые мечи, бронзовые зеркала, дорогие ткани и ковры. Самое сильное японское княжество той эпохи называлось Яматай.
Яматай из китайской хроники многие историки  отождествляют с племенем Ямато – первоосновой японского государства. Королевство Ямато сложилось примерно в III веке от Р. Х., когда пришельцы с  острова Кюсю завоевали юго-восточную оконечность острова Хонсю; позднее эта область получила названия Кансай («место к Западу от заставы») или Кинки («пристоличный регион»). Сейчас в этом регионе находятся семь японских префектур – Вакаяма, Киото, Миэ, Нара, Осака, Сига и Хёго. Отсюда государи Ямато постепенно распространяли свою власть на соседние регионы.
Хроники Ямато утверждают, что в 131-190 годах трон занимал Сэйму, с 190-го по 200-й год – Тюай, а затем почти семьдесят лет правила вдова Тюая Окинага-тараси-химэ, более известная под посмертным именем Дзингу Кого. Дзингу покорила народ кумасо на острове Кюсю, а в 346 году совершила поход против южнокорейского государства Силла; это японское вторжение подтверждают корейские хроники. Иероглиф, читающийся как «химэ»,  по-японски значит «принцесса». Возможно, именно Дзингу фигурирует в вэйской хронике под именем Химико.
Сами японцы считали, что знатнейшие кланы Ямато ведут происхождение от легендарного Дзимму – прапраправнука солнечной богини Аматэрасу, якобы правившего в VIII-VI веках до Р. Х. Таким образом, японцы приписывали себе (или, по крайней мере, своей знати) божественное происхождение. 
Правители Ямато именовались Окими, что соответствовало китайскому титулу Да ван –  («Великий ван»). В правление китайской династии Восточная Цзинь между Китаем и Ямато были установлены дипломатические отношения. Когда около 420 года от Р. Х. Восточную Цзинь сменила династия Лю Сун, новый государь У-ди в своём указе отметил, что японский правитель Нинтоку (в китайском прочтении – Цзань) «далёк, но верен, достоин, образован, можно дать ему титул».
На Корейском полуострове Ямато активно поддерживала княжество Пэкче в его борьбе против соседних княжеств – Силлы на юге и Когурё на севере. На юге Корейского полуострова, между Пэкче и Силлой, под покровительством Ямато существовало небольшое владение Мимана. В 374 году правители Пэкче ввели у себя китайскую письменность, а в 394 году официально приняли буддизм. Множество жителей Пэкче в разное время переселились на Японские острова,  принеся с собой более высокие профессиональные и культурные навыки. В 405 году из Пэкче прибыл в Ямато кореец Вани, сведущий в «китайской науке»; он стал советником при дворе Окими. Таким образом, китайский язык был официально принят японской властью в качестве средства международного общения. Сами японцы стали записывать китайскими иероглифами и свои слова, сходные по значению, но совершенно иначе звучащие.
С китайским языком в Японию начала проникать система китайских понятий. На её освоение у японцев ушло несколько столетий, зато они восприняли китайскую культуру несравненно шире, глубже и прочнее, чем Русь – культуру Византии.
В V веке правители Ямато тщетно добивались, чтобы китайский Сын Неба признал их власть над Южной Кореей.
Согласно китайским источникам, в V-VI веке в Ямато царский дворец был украшен золотом, серебром и жемчугом и окружён рвом, заполненным ртутью. Городов со стенами у японцев не было, свои поселения они окружали частоколом. Китайцы отмечали, что японцы веселы, склонны к выпивке и не знают, с какого месяца начинается год. Посуда у них есть, а столовых приборов нет Женщин у японцев больше, чем мужчин, богатые имеют четыре-пять жён,  бедные две-три; жёны не изменяют и не ревнуют. Воровство японцам неведомо, тяжб мало. За небольшое преступление преступника бьют палками, отбирают жён и детей, за тяжкое продают в рабство или бросают на съедение зверям и истребляют весь его род. Японцы выращивали зерновые, рис, рами («китайская крапива»), коноплю, занимались шелководством. На рынке у них можно было купить жемчуг и драгоценные камни. Из оружия японцы предпочитали копья, стрелы с костяными наконечниками, пользовались и щитами.
Религия Ямато, сохранившаяся в Японии до наших дней,  именуется Синто – «Путь Богов». Однако слово «Бог» применительно к Японии следует употреблять с большими оговорками. Японцы одушевляли окружающий мир. В их представлении,  людей окружали ками – духи рек, озёр, гор, полей, травы, Луны, Солнца, камней, – словом, любых предметов, включая грязь или вшей. Люди, птицы и звери после смерти также становятся ками, а некоторые из них могут быть ками уже при жизни. Слово синто записывается двумя иероглифами – ;;, при этом первый из них ;, взятый отдельно, читается не как «син» а как «ками». Самой главной ками считалась Аматэрасу Оми-ками –  дух Солнца, а вторым по значению – её прапраправнук Дзимму; разные хроники называют разные даты его правления. Японские Государи-Окими считались прямыми потомками Дзимму, а через него и Аматэрасу: титулы членов императорской семьи – хико (принц) и химэ (принцесса) = буквально значили «дитя Солнца». 
В японском мировоззрении огромную роль играли понятия чистоты и нечистоты. Нечистоту порождало аморальное, антиобщественное поведение: разрушение межей, засыпка оросительных канав, сдирание шкуры заживо, инцест (при общей матери), скотоложство (но не мужеложство), колдовство, наведение порчи. Но точно также нечистыми были и природные несчастья: смерть, болезни (особенно проказа и опухоли), укус змеи или насекомого, менструация, – словом, всё неэстетичное. В этих условиях практически невозможен был уход за больными, их бросали без помощи. Западные исследователи отмечают, что вплоть до нашего времени представления японцев о хорошем и дурном зачастую не связаны с этикой в западном понимании. Британский японист Джордж Б. Сэнсом писал об этой особенности японского мировосприятия: «То, что ужасно, что должно быть смыто и искуплено, есть не вина, но осквернение. Концепция греха, отличного от чистоты, отсутствует или рудиментарна, и на протяжении всей своей истории японцы, видимо, до некоторой степени сохраняют эту неспособность осознать или нежелание уяснить проблему зла».
Ритуальная чистота достигалась с помощью заклинаний (хараи), очищения (мисоги) и воздержания от  скверны (ими). 
Основу японского общества состояли кланы-удзи, в которые входили потомки первоначального племени Ямато. Считалось, что клан Окими и некоторые другие кланы ведут происхождение от Аматэрасу, часть кланов – от других ками, а остальные – от различных выдающихся героев. Кланы-удзи имели разный статус в зависимости от происхождения и других факторов; соответственно их главы носили различные титулы-кабанэ: кими (принц), оми (домашний слуга государя), мурадзи (староста села), куни-но мияцуко («провинциальный дворцовый сын»), агатануси (уездный хозяин) и т. д.; всего насчитывают около 30 разновидностей кабанэ. Самыми древними и знатными считались четыре клана – Накатоми, Имибэ, Сарумэ и Урабэ. Они, кроме Урабэ, вели свою родословную от ками, участвовавших в извлечении Аматэрасу из пещеры, куда она спряталась из-за ссоры со своим братом Сусаноо, и в схождении на землю Ниниги-но микото – внука Аматэрасу, который привёл с собой других синтоистских ками.
Первенствующую роль играл клан Накатоми: его вожди считались специалистами по всем обрядам ритуального очищения, игравших огромную роль в жизни японцев. За Накатоми следовал клан Имибэ, специализировавшийся на обрядах воздержания (ими) и отвечавший за ритуальную сторону при строительстве помещений для Окими. Клан Сарумэ ведал ритуальными танцами. Что касается клана Урабэ, то он, как считалось, появился позже, отколовшись от Накатоми; ему Накатоми передали свои гадательные функции.
У каждого клана был свой ками-покровитель – удзигами; часто (но не обязательно) это был предок рода. Возможно, культ предков сложился в Японии уже после того, как туда проникли китайский язык и китайские идеи. Профессиональных жрецов было мало; глава клана сочетал функции вождя и жреца, а храм назывался тем же словом мия, что и дом вождя.
Население, не входившее в удзи, имело разный статус. В частности, с начала V века появились бэ, или томо, – наследственные общины, приписанные к определённому занятию и контролируемые определённым кланом, нечто среднее между европейскими цехами и индийскими кастами. Первые бэ были сформированы для обслуживания государева дворца; потом их стали создавать всюду, даже в отдалённых провинциях. Они занимались выплавкой металла, проектированием и строительством курганов и каналов, врачеванием, разведением лошадей и т. д., а главы наиболее важных бэ заняли высокое положение при Дворе. Многие бэ, поставлявшие чиновников, ремесленников и строителей, были образованы поздними пришельцами с материка – корейцами или китайцами (более ранние китайские и корейские переселенцы давно влились в состав кланов-удзи). Разновидностью бэ были общины, обязанные обслуживать какого-нибудь члена царской семьи (часто принцессу) или его заупокойный храм, либо представителя другого знатного клана. Такие бэ были именные (минасиро), то есть без передачи функций по наследству, и потомственные (микосиро).
Кланы старались по возможности «улучшить» свою родословную. Летопись «Нихонги» под 415 годом сообщает: «Министры, чиновники и мияцуко разных областей — все и каждый пишутся потомками Государей; другие приписывают своему колену чудесное происхождение и утверждают, будто их предки спустились с неба. Но с тех пор как три силы природы приняли конкретные формы, прошло много десятков тысяч лет, так что единичные кланы умножились и образовали вновь десять тысяч званий [кабанэ] сомнительной достоверности».
Чтобы отличить подлинно родовитых вождей от самозванцев, им было предложено подтвердить свою знатность испытанием – погружением рук в кипящую воду. После этого количество притязавших на божественное происхождение сильно уменьшилось.
По мере усиления власти Окими они присвоили себе право даровать кланам звания-кабанэ, которые были упорядочены и выстроены в иерархию. Самыми почётными звваниями стали оми («слуга», «придворный»), мурадзи («глава села») и мияцуко («дворцовый сын»). О-оми («великий оми») и о-мурадзи («великий мурадзи») возглавили так называемых тайфу («великих мужей»): о-оми – вождей удзи, о-мурадзи – уководителей бэ.
Титул первых о-оми первыми получили главы аристократических кланов Кацураги, Хэгури и Косэ, а титул о-мурадзи – главы кланов Отомо и Мононобэ, которые принадлежали к военной знати и заведовали военными делами. По преданию, когда Дзимму завоевал провинцию Кинки на юге Хонсю, живший там Нигипаяпи-но микото стал ему служить, В летописи «Кодзики» сказано: «И вот Нигипаяпи-но микото взял в жены младшую сестру Томибико, по имени Томибимэ, дитя, у них родившееся –  Умасимади-но микото. Это предок рода Мононобэ». Другая легенда утверждала, что клан Мононобэ происходит от принца Инисики, второго сына Окими Суйнина, якобы правившего в Ямато на рубеже христианской эры.
Кроме того, важную роль играли томо-но мияцуко – глава всех бэ, приписанных ко двору Окими, и местные областеначальники куни-но мияцуко. Когда в 527 году государь Ямато направил шестидесятитысячное войско против Силлы, на Кюсю куни-но мияцко по имени Иваи его не пропустил; правительству потребовался год, чтобы разгромить непослушного областеначальника.
Множество свободных людей в Японии не относились ни к кланам, ни к корпорациям. Они назывались «сто семей».

БУДДИЗМ В ЯПОНИИ. СЁТОКУ-ТАЙСИ

В V-VI веках на Японские острова проникает буддизм, который в I-II вв. н. э. был занесён из Индии в Китай, а в IV веке заимствован из Китая корейцами.
Согласно китайской «Истории Династии Лян», в 467 году пять буддийских монахов из Гандхары (район Кабула) посетили Фусан – заморскую «Страну Крайнего Востока»: «Они проповедовали буддизм, передавали тексты и изображения, рекомендовали народу оставить привязанность к мирской суете. В результате изменились обычаи Фусан».
Согласно же японским хроникам, с буддийским учением познакомил японцев лишь около 540-550 года корейский проповедник из Пэкче. А в 550-552 годах в Японию из Пэкче приехали много знатоков китайской классики, медицины гаданий, в те же годы было ввезено большое количество буддийских сутр, записанных китайскими иероглифами. Официальное признание буддизма в Японии предание относит к царствованию окими Киммэя (539-571). Он предложил главам наиболее влиятельных кланов решить, нужно ли стране новое вероучение. 
Буддизм вырос на почве индуизма, основанного, как и синто, на многобожии (хотя индуистское многобожие, тяготеющее скорее к пантеизму, сильно отличается от синтоистского анимизма). Будда не бог, а человек, познавший суть вещей, достигший Просветления и таким образом вырвавшийся из сансары – вечной череды рождений, страданий и смертей, в которую ввергнуты и люди, и боги, и животные. Принятие буддизма не требовало отказа от почитания каких бы то ни было богов и духов. Тем не менее в Японии, как и в других странах, защитники национальных устоев и традиций отчаянно сопротивлялись признанию этого чужеземного учения. Противников буддизма возглавил клан Мононобэ. В ведении Мононобэ находилось главное синтоистское святилище Исоноками-дзингу. В этом храме хранился  волшебный меч-ками, который некоторые синтоистские теологи считают духом-ками всей Японии. Согласно преданиям, этим мечом дух ветра Сусаноо, брат и муж Аматэрасу, сразил дракона Ямата-но-Ороти и помог Дзимму подчинить Японию. Считалось, что ритуальная чистота в Исоноками обладает исцеляющей силой. (Сейчас храмовый комплекс Исоноками-дзингу входит в число Национальных сокровищ Японии). Мононобэ уверяли, что духи неба и земли, которым издавна поклонялись предки японцев, будут разгневаны принятием буддизма.
Такую же позицию заняли Накатоми – клан не самый сильный, но древний и чрезвычайно влиятельный. Накатоми считали своим родоначальником очень почитаемого ками Амэ-но Коянэ-но микото; в их ведении находился обряд общенационального очищения, имевший огромное значение для японцев.
А главным поклонником буддизма стал клан Сога (Сога-но удзи). Сога вели происхождение не от синтоистских божественных духов, а от смертного полководца Такэноути-но сукунэ, покорителя «восточных варваров» и сподвижника ряда древних государей, включая упоминавшегося выше Нинтоку. В V-VI веках Сога возглавили корпорацию томо-но бэ из китайско-корейских переселенцев. Глава клана, о-оми Сога-но Инамэ (Сога-но оми), построил возле своего дома храм, в который поместил буддийскую статую, привезенную из Пэкче, и почитал ее и как удзигами (бога-охранителя рода), и как божество которому «поклоняются во всех «странах на Западе».
Вскоре страну Ямато постигли болезни и голод. Накатоми и Мононобэ причиной несчастий объявили присутствие чужеземных богов, статую Будды из родового храма Сога выбросили в канал Нанива. Однако потомки Сога-но оми продолжали поклоняться Будде: в 584 году его преемник Сога-но Умако выстроил с восточной стороны своего дома храм, поместил в нем статую Мироку (Майтрейя – Будда Грядущего) и поселил трёх монахинь, чьи предки переселились с материка. Тогда же, как повествует хроника «Нихон сёки» (в другом прочтении «Нихонги»), представитель клана Сиба Датто, имевшего корейско-китайское происхождение, обнаружил в пище, приготовленной для проведения торжественной службы, мощи Будды. Вера Умако и его сподвижников ещё более укрепилась, и Умако воздвиг новый храм. В «Нихон сёки» сказано, что «Закон Будды ведет начало в Японии с этих пор».
Вскоре, однако, в стране вспыхнула новая эпидемия. Мононобэ и Накатоми снова объяснили бедствие недовольством синтоистских ками новой религией. Государь Бидацу запретил поклоняться Будде; Мононобэ и Накатоми сожгли храм и статуи, пепел развеяли над каналом Нанива, а монахинь выпороли. Однако государь Ёмэй, около 586 года сменивший на троне своего сводного брата Бидацу, выразил намерение покровительствовать буддизму. В 587 году Ёмэй умер. Сога Умако в союзе с влиятельным принцем Умаядо, сыном Ёмэя, известным в истории под своим посмертным именем Сётоку-тайси («принц Святая добродетель»), хотели посадить на трон Хацусэбэ, сына Киммэя. Мононобэ-но Мория противопоставил им кандидатуру принца Анахобэ, брата Ёмэя. Решающая битва двух коалиций произошла в седьмой луне 587 года. Перед сражением Умаядо сам вырезал из дерева статуи буддийских божеств и дал обет в случае победы воздвигнуть буддийский храм; Сога-но Умако принес такой же обет. Дружины Мория были рассеяны, он сам и его дети убиты. Трон занял Хацусэбэ, принявший имя Судзюн. В ознаменование победы над Мория были построены буддийские храмы Ситэннодзи и Хокодзи, причём половина рабов Мононобэ были переданы храму Ситэннодзи. После уничтожения клана Мононобэ титул о-мурадзи больше не присваивался.
Сога-но Умако отправил в Пэкче многострадальных монахинь для повышения квалификации. Вернулись они в Японию через год. Их появление стимулировало принятие буддизма многими дочерями корейских и китайских иммигрантов.
Спустя пять лет Умако умертвил государя Судзюна, видимо, тяготившегося его опекой, и посадил на трон вдову Бидацу Суйко – дочь своей сестры и государя Киммэя. Регентом при государыне Умако поставил Сётоку-тайси, которому Суйко доводилась тёткой. 
По преданию, Сётоку-тайси мог одновременно решать десять дел. И дел он в самом деле наделал немало: активно пропагандировал и внедрял в сознание окружающих буддийскую мораль и конфуцианские правила поведения, составил комментарии к трём сутрам, ввёл китайский календарь, наладил дорожную сеть, написал первые японские исторические хроники, построил много буддистских храмов и в 600 году направил в китайскую империю (ею тогда правила династия Суй) послов, которые должны были перенять у китайцев опыт государственного управления.
Тремя годами позже принц учредил в Японии систему 12 рангов, с помощью которой пытался создать чиновничью бюрократию китайского типа, связанную напрямую с престолом. В 604 году были опубликованы «17 статей» – набор лозунгов, содержащий морально-этический кодекс подданных государя Ямато. Третья статья предписывала почитание Трёх Сокровищ буддизма – Будды, Учения (Дхарма) и Общины (Сангха). Идеалом страны провозглашалась централизованная монархия по китайскому образцу. Среди прочего в «17 статьях» содержалось требование к местным правителям не собирать податей, поскольку это является привилегией Окими: «В стране нет двух повелителей, у народа нет двух господ».
В послании Суйскому государю-хуанди от имени японского государя-окими принц вместо названия Ямато впервые использовал иероглифы Нихон, означающие «Место, где восходит Солнце». Стремясь поставить Окими на один уровень с китайским государем, Сётоку написал письмо со следующими словами: «Сын Неба, правящий в Стране восходящего солнца, посылает это письмо Сыну Неба, правящему в Стране заходящего солнца». Впоследствии название островной страны стали произносить как Нихон или Ниппон, отсюда европейские названия страны (Japon, Japan, Jap;o, Giappone) и русское слово «Япония».
Попытка японцев приравнять своего правителя к хуанди вызвала дипломатический скандал. Впоследствии японские окими в посланиях к китайцам именовали себя более нейтрально – Тэнно («Небесный правитель»). Термин «Тэнно» относился к личности японского государя, а его клан, его Двор и его власть именовались «Микадо» – «Высокие Ворота» (полная аналогия с Высокой Портой, о которой японцы, понятно, никогда не слышали).

ПРАВЛЕНИЕ КЛАНА СОГА

Японист Джордж Сэнсом пишет: «Политическая история Японии на протяжении многих столетий, начиная с самых ранних эпох, о которых нам что-нибудь известно, складывается из борьбы кланов за господство, будь то контроль над императорским домом или его свержение».
Согласно «Нихон сёки», в 498 году Хэгури-но Мотори-но оми пытался воцариться в Японии, но  был разгромлен престолонаследником при поддержке главы соперничающего клана Отомо-но Канамура-мурадзи. В последующие периоды подобных попыток не было. По словам Сэнсома, «когда со временем некий сильный клан действительно добивался господствующего положения, ему было выгоднее контролировать правящую семью, чем свергать её, и для упрочения своего влияния выдавать своих дочерей замуж за принцев императорского дома. Это феномен японской истории, характерный вплоть до недавнего времени: существование верховной власти  de jure  долгое время после того, как всё, кроме внешних атрибутов, перешло к правительству de facto».
В 618 году в Китае произошла смена правящей династии: северный феодал Ли Юань сверг Суйского государя Ян-ди, истощившего терпение подданных грандиозными строительными работами и неудачными военными экспедициями, и основал династию Тан. А в 622 году умер Сётоку-тайси, и Сога-но Умако остался единовластным правителем Японии. Сога-но Умако, а позже его сын Сога-но Эмиси и внук Сога-но Ирука фактически правили страной до середины VII века. Они определяли наследников престола (часто малолетних), женили их на своих родственницах и контролировали их поведение. Во времена Сётоку некоторые указы провозглашались совместно от имени Сётоку и Сога-но  Умако. Позже дело дошло до того, что Сога-но  Эмиси в своем родовом храме исполнил «танец восьми рядов» (яцура-но ами), что считалось исключительной привилегией наследников государя. Важной опорой Сога были кланы и корпорации корейского и китайского происхождения.
В ноябре 643 года, не спрашивая государя, Сога-но Эмиси присвоил своему сыну Сога-но Ирука высший чиновничий ранг и титул о-оми., что вызвало молчаливое возмущение кугэ (наследственных придворных аристократов) и самого Государя. В декабре следующего 644 года Ирука уничтожил вместе с семьёй принца Ямасиро-но Оэ, сына покойного принца Сётоку и влиятельного претендента на престол. Через год Ирука вместе с отцом построил около города Асука на холме Умакаси дворец, который, как и дворец Тэнно, назвали «Микадо». Период в развитии культуры Японии VII века называется культурой Асука. Характерными чертами этой культуры было заимствование художественных традиций Кореи и Китая, догматов буддизма и конфуцианства.
10 июля 645 года во время приёма корейских послов в императорском дворце принц Нака-но Оэ и его помощник Саэки-но Комаро зарезали Ируку. Душой заговора был аристократ Накатоми-но Камако. Сторонников Сога заговорщики убедили, что государыня Когёку на их стороне. Сога-но Эмиси, узнав о смерти сына, покончил с собой; главная линия дома Сога прервалась.

РЕФОРМЫ ТАЙКА

Победители возвели на трон принца Кару-но Оодзи, внука Бидацу, под именем Котоку. Титул о-оми был упразднён, вторым лицом в государстве стал наследный принц, а третьим – утицуоми, советник государя и наследного принца; этот пост занял Накатоми-но Камако, который вместе с титулом получил и новое имя – Фудзивара-но Каматари. («Фудзивара» по-японски значит «Поле глициний»).
Новые правители начали широкомасштабные реформы, направленные на дальнейшее внедрение китайской системы управления. Вернувшиеся из Китая студенты, в частности потомок тэнно Одзина Минабутино Сёан и Такамуку-но аябито Куромаро, получили звание кунихакасэ – «Учителя Страны»; они стали главными консультантами при введение рицурё – «правовой системы», копирующей китайскую.
В восточные провинции для контроля над местными кланами были назначены губернаторы, В первый месяц 646 года от  имени Котоку был издан эдикт из четырех коротких статей, получивший название «Тайка» («Великие Реформы»).
1. Упразднялись общины зависимых людей – «именных» (минасиро) и  «наследственных» (микосиро), сформированные местными магнатами, а сами магнаты лишались самовольно присвоенных земель и рабов-нухи.
2. Как во внутренние (центральные), так и во внешние (окраинные) провинции назначались губернаторы, которым ставилась задача благоустроения вверенных территорий; внутренние провинции делились на сельские округа с администрацией из местных землевладельцев («деревенских правителей») и грамотеев.
3. Предполагалось регулярно вести учёт населения, разбитого на 50-дворки во главе со старостами, ответственными за выращивание злаков, поддержание порядка и взыскание налогов натурой и отработки.
4. Взамен упраздняемых прежних податей вводились новые, исчисляемые пропорционально количеству домов, почтовых лошадей, оружия и отработкам на чиновников, при этом отработку позволялось заменять поставками шёлка и других товаров, в отдельных случаях даже рисом.
На самом деле практические последствия проводимых реформ были не так уж велики. Магнатам вместо отнятых владений дали официальные посты и чины с соответствующим жалованьем, земельными наделами и прикреплёнными к ним крестьянами.
Вторая статья эдикта, предусматривающая назначение губернаторов во все провинции, лишала автономии многих местных магнатов. Но и здесь реформаторы, насколько возможно, постарались не беспокоить наиболее влиятельных вождей. Изменение заключалось в том, что теперь они, в теории, получали свою власть от Микадо.
Создание дорог, паромов и почтовой службы было существенным пунктом, коль скоро центральная власть собиралась поддерживать контакты со своими представителями в провинции. На гористых островах ещё не было ни хороших больших дорог, ни каналов, и едва ли были мосты. Путешествие из столицы в отдаленные провинции было трудным и опасным; помимо естественных препятствий, дальние районы кишели бандитами и пиратами, или, в лучшем случае, их население, пользуясь труднодоступностью своих мест, игнорировало сборщиков налогов и других чиновников. Вследствие этого до тех пор, пока дороги не улучшились и не стали охраняться, передача сообщений из столицы местным чиновникам была долгим и рискованным делом. Что было еще важнее для растущего городского населения, транспортировка продукции в правительственные житницы и склады была долгой, трудоемкой и обходилась дорого. Следует помнить, что до введения металлических денег все подати собирали натурой, и натурой же выдавали чиновникам в виде жалованья.
Как третья, так и четвертая статьи касаются налогов. Их главным предметом было введение единой системы налогообложения и в то же время обложение налогом производства каждого округа посредством подробной переписи населения и земель, а также, насколько возможно, контроль за тем, чтобы местные магнаты не утаивали в свою пользу положенную Микадо долю продукции.
Короче говоря, главной целью всех четырех статей эдикта было перераспределение скорее экономической, нежели политической власти в пользу центральной власти по китайскому образцу. Официальные хроники неоднократно цитируют китайскую доктрину: «Под небесами нет земли, которая не принадлежит государю. Среди держателей земли нет никого, кто не был бы вассалом государя». Но даже в самом Китае этой теории следовали не всегда, а в Японии ее практическое применение было крайне ограниченным. Эту доктрину Микадо, конечно, внушал, как только мог, но он был лишь одним из множества кланов, претендующих на долю в доходах. Когда в 646 году систему правления местных клановых вождей заменили системой провинциальных губернаторов, то, чтобы реформа не потерпела неудачу, в качестве компенсации вождям раздали придворные чины и звания. Отчасти именно по этой причине Микадо уделял так много внимания таким вопросам, как номенклатура званий и цвет церемониальных мантий. Надо было сделать все возможное, чтобы нововведенные почести высоко ценились. Никто из землевладельцев не возражал против теории неотъемлемого права Микадо на отчуждения собственности – до тех пор, пока их собственность действительно не отходила к трону, и хотя в теории изменения в их правах на землю произошли, им, как правило, подтверждали их право на те же самые земли. Поэтому существеннейшим объектом реформы должна была стать систематизация аренды земли теми, кто ее фактически обрабатывает, и постепенная передача соответствующей части полученной продукции государевым чиновникам.
По мере роста власти центрального правительства оно искало пути увеличения своей доли. Поэтому одной из первых предпринятых мер в рамках реформы Тайка стало обнародование системы земельных наделов, согласно которой обрабатываемые земли – главным образом, заливные рисовые поля, – были распределены между работниками, и размеры наделов обосновывались количеством членов семьи. Эти поля были названы кубундэн, что буквально означало «поля, поделенные по числу ртов». Так как количество «ртов» постоянно менялось, проводили перепись населения. Система переписи была развита до высокой степени точности и аккуратности. Без этих записей (да, впрочем,  даже с ними) было невозможно предотвратить не только уклонение от налогов, но и хищения провинциальных и окружных чиновников.
Подати и трудовые повинности внедрялись с величайшей жестокостью по отношению к тем, кто менее всего готов был их вынести. Бедность несла свое тяжкое бремя, богатство легко отделывалось, и неравенство усугублялось с течением времени. Поэтому, как и в Российской империи, люди прилагали все усилия, чтобы уклониться от учёта. Документы того времени свидетельствуют, что переписчикам врали, число совершеннолетних мужчин скрывали, множились просьбы об освобождении от податей и повинностей по самым разным причинам, многие бежали на отдаленные границы, а те, кто оставался, представляли в качестве выплат товары наихудшего качества. В одном официальном сообщении провинциального чиновника Двору говорится, что «шёлк, принесенный в качестве налога, не похож на шёлк, а напоминает осеннюю паутину».
Несмотря на постоянные попытки укрепить систему и частые её корректировки,  она потерпела неудачу – во многом потому, что слишком точно копировала китайскую, не учитывая общей разницы в социальной структуре Китая и Японии.
В Китае податная система основывалась, грубо говоря, на теории «сельскохозяйственного коммунизма». Её целью было равномерно распределить землю среди населения таким образом, чтобы получить максимальную производительную отдачу от каждого работающего на ней, в то же время обеспечивая его существование. И хотя это, вероятно, было скорее схемой, чем практикой, в какой-то степени эта система работала. Она основывалась на очень древней традиции, по которой общинное поле делилось на девять частей, и урожай одного участка сохранялся для государства. После ряда исправлений и добавлений в течение веков, в правление династий Суй (581-618) и Тан (618-907) система была оформлена в кодекс земельных законов. Эти законы и составили основу системы землевладения и налогообложения, установленной реформой Тайка. Но в Японии условия были другие. В Китае существуют большие равнинные площади неорошаемых полей, а в Японии полосы заливных рисовых полей разбросаны среди неорошаемых и перемежаются холмистыми территориями. Китайцы были склонны к стяжательству, но среди них были распространены и уравнительные тенденции, там укоренилась идея единства и упорядоченности, тогда как в Японии преобладающей тенденцией был аристократизм. В Японии в ту эпоху не было ни этнически и культурно однородного населения, ни такой долгой традиции бюрократического управления, как у китайцев. Неудивительно, что опыт заимствования иностранной системы землевладения и налогообложения потерпел неудачу. Вопреки постоянным усилиям подогнать и приспособить её к местным условиям, все дефекты этой системы со временем проявились. Так как Япония была (и ещё более тысячи лет оставалась) сельскохозяйственным государством, это означало, что применение китайской системы ухудшало состояние экономики.
Реформы Тайка осуществлялись на фоне геополитических изменений в регионе и укрепления в Японии позиций булдизма.
В 660 году южнокорейское государство Силла в коалиции с китайской династией Тан уничтожили Пэкче – государство-союзника Японии. В 668 году, ликвидировав северокорейское государство Когурё, Силла окончательно объединила Корейский полуостров. Беженцы из бывших корейских государств были приняты японским Двором, который расселил их в центральных и восточных регионах страны. На Японских островах ждали китайско-корейского вторжения.
До правления тэнно Тэнти (668-671), согласно материалам раскопок и сведениям письменных источников, в Японии (в подавляющем большинстве в её центральной части) было построено 58 буддийских храмов,
В политической области первыми шагами в рамках реформ Тайка было учреждение иерархии чиновничьих шапок и назначение провинциальных и окружных чиновников. Затем приступили к реорганизации центрального правительства. Сведений о последовательности действий у нас нет, но известно, что план составили вернувшиеся из Китая студенты во главе с Такамуку-но аябито Куромаро, исходя из китайской практики.
С 645 года было введено территориальное деление страны на провинции (куни) и уезды (чун), во главе которых стояли губернаторы и уездные начальники, назначаемые из местной феодальной аристократии (чунси). В это же время в Японии вводится система гонингуми (пятидворок) – объединений пяти соседских крестьянских дворов, связанных круговой порукой в выполнении всех повинностей перед государством и общиной. От трех до пяти пятидворок входили в сато – квартал городской или сельский. Малый уезд кото состоял из трех сато, средний тютю – из  большего числа сато (до тридцати), большой дейто – из 40 сато. В ведении огромной армии уездных начальников, их помощников, писцов, квартальных и сельских старост был сбор податей, контроль за исполнением крестьянами отработочной повинности, обширные судебные и полицейские функции и проч. Когда в 646 году провинциальную знать лишили автономии, взамен ей были даны чины и должности. И придворные чины, и должностные функции несли с собой вознаграждение – ежегодную земельную ренту для высших рангов и товарную ренту – для низших. Эти доходы были освобождены от налогов, и положение многих чиновников открывало перед ними возможность получения незаконных прибылей. Поэтому между аристократами шла жаркая борьба за придворные посты, где продвижение могло быть очень быстрым благодаря родственным связям, искусству обращения с кистью, воинской доблести или просто способности вовремя вспомнить подходящую цитату.

КОДЕКС ТАЙХОРЁ

В 702 году был обнародован кодекс, названный «Тайхорё» («Законы годов Тайхо»); это название затем было дано эпохе с 701-го по 704 год. Кодекс привел в действие новый административный аппарат. Верховным правительственным органом стал Дадзёкан – Великий Совет Государства. Равным ему по положению был Дзингикан – Департамент Религии, род духовной комиссии вроде российского Святейшего Правительствующего Синода, контролирующей дела, связанные с национальной религией, такие, как праздники и обряды, функции служителей храмов и их помощников и отношения между ними.
Великий Совет Государства возглавлял Дайдзё-дайдзин – Министр высшей политики, соответствующий канцлеру в европейских государствах. Он опирался на двух государственных министров – левого, то его главного (садайдзин) и правого (удайдзин), Им подчинялись восемь министерств (палат), а именно:
- министерство центральных дел (накацукасасё);
- министерство церемоний (сикибусё);
- министерство гражданских дел (дзибусё);
- министерство народных дел (мимбусё);
- военное министерство (хёбусё);
- министерство правосудия (гёбусё);
- государево казначейство (окурасё);
- министерство Двора (кунайсё).
Наиболее значительными и престижными министерствами были те, которые имели отношение к Микадо, а именно: министерство Двора, министерство церемоний, министерство гражданских дел и государево казначейство. Остальные четыре министерства, в ведении которых находились общественные финансы, общественные работы, сельское хозяйство, торговля и оборона, имели подчиненное положение. Другими словами, сильные палаты аботятся о делах придворной аристократии, слабым вверены интересы народа.
При всём, вроде бы старании, копировать китайские порядки система управления, введённая реформой Тайка, в корне отличалась от китайской. Китайское общество чётко делилось на сословия: нижнее – торговцы, выше них – ремесленники, ещё выше –  крестьянство, считавшееся фундаментом государства. Однако правящая каста в Китае формировалась не по рождению, а по образованию. Система экзаменов на окружном, провинциальном и столичном уровнях создавала трёхуровневый слой грамотеев, назубок хнавший конфуцианский канон:
– шанъюань, или сюцай (низшая учёная степень),
– цзюйжэнь (средняя),
– цзиньши (высшая).
Именно из их числа формировалась чиновничество. Разумеется, получение классического образования стоило недёшево и было доступно не всем талантливым людям, а при назначении на должности клановые связи и деньги играли важную роль, но основа системы сохранялась, и во времена династии Тан она действовала весьма эффективно. Однако именно её японцы и не переняли. Их система чиновничьих рангов просто-напросто узаконила под другими ярлыками власть аристократии: кугэ – потомственных придворных и даймё – вождей наиболее сильных провинциальных самурайских кланов.
Впрочем, иначе и быть не могло. Ведь в Японии не существовало ни тысячелетней конфуцивнской традиции, ни слоя знатоков конфуцианского канона, стремящихся к чиновничьей карьере. Структура японского общества после реформ Тайка стала, возможно, даже более аристократической, чем когда-либо прежде, так как создание новых должностей лишь добавило прежним привилегированным классам если не власти, то престижа.

ПЕРИОД НАРА

Провинциальные должности поначалу не были синекурой, и занимали их зачастую опальные придворные-кугэ, в том числе те, кто намеревался из своего изгнания извлечь материальную выгоду. Так как им платили мало, этого невозможно было достичь, не вымогая у крестьян, не присваивая подати, не обманывая правительство и не присваивая себе государственные земли. Здесь заключается главная слабость системы провинциального управления и, следовательно, всей государственной системы, стабильность которой зависела как раз от пропорционального распределения богатства между производителями и государством. В действительности же с ростом непроизводительного населения возрастали требования к производителям, доля трона становилась относительно меньше, а многие землевладельцы процветала за счет угнетенного крестьянства. Вопреки всем усилиям правительства сдерживать рост числа  свободных от налогов имений, снова вырос класс наследственных вождей, чья власть соперничала с Микадо, и в конце концов, через несколько столетий превзошла ее.
В начале VIII века дело до этого еще не дошло. Реформа набирала темпы, и новые привезенные из Китая идеи распространялись и ассимилировались.
Одной из основ стабильной культуры, вероятно, является постоянный центр, служащий образцом в самых разных сферах жизни. До реформ Тайка столица Японии кочевала, дворец Микадо в начале каждого нового царствования заново отстраивался в одном из его многочисленных владений во внутренних провинциях. При этом в VII веке в Японии не было городов, подобных тем, что являлись в то время гордостью Китая. Рассказы возвращавшихся путешественников о великолепии Лояна и Чанъани вдохновляли японцев, также как красоты Константинополя влекли вождей Киевской Руси. И вот в 646 года был издан эдикт, предусматривающий «упорядочение» еще не построенной столицы.
Государыня Гэммэй (661-721), дочь государя Тэндзи, в 707 году заняла трон после смерти своего сына Момму. Это было вопиющим нарушением любых прецедентов престолонаследия. В 710 году Гэммэй основала город Хэйдзё-кё в регионе Кинки, в районе современной Нары, задумав разместить здесь постоянную столицу. Образцом для строительства этого города была китайская столица Чанъань. 80-летнюю эпоху, в течение которой Хэйдзё-кё выполнял функцию политического центра страны, называют периодом Нара (710-794 гг.).
В 712 году по приказу Гэммэй была создана официальная императорская хроника «Кодзики» («Записи о деяниях древности»). В 720 году, опять же по приказу Гэммэй, была создана «Нихон сёки» («Анналы Японии»), являвшаяся по сути экспортным вариантом «Кодзики», написанном на китайском языке. Главной целью этих произведений было доказательство древнего происхождения японской монархии для утверждения её равенства с Китаем. Кроме этого, в провинциях были упорядочены сборники преданий и легенд «Фудоки» («Записи областных обычаев»).
Японскую культуру VIII века принято называть культурой годов Тэмпё по девизу  правления тэнно Сёму (729-749 гг.), При Сёиу буддизм был признан государственной религией. По официальному декрету 731 года в каждой провинции был основан буддийский монастырь (кокубундзи), а в столичном храме Тодайдзи была воздвигнута гигантская статуя Большого Будды – Дайбуцу. Благодаря активизации контактов с Китаем в Японию через Великий шёлковый путь поступали произведения искусства из Центральной и Западной Азии, которые оказывали значительное влияние на местных художников. Большинство редких заморских шедевров того времени были собраны в государевых кладовых. Бурно развивалась литература: была составлена первая антология японских стихов вака («японские песни») – «Манъёсю» («Собрание мириада листьев») в 20 книгах, которая содержала около 4500 произведений. Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период с 600-го до 759 гг.

ПЕРИОД ХЭЙАН. СОСЛОВИЕ САМУРАЕВ

В VIII веке обострилась борьба между аристократией и буддистскими монахами за контроль над центральным правительством. Роль монаршего дома – Микадо – в реальной политике  постепенно снижалась. Стремясь избавиться от влияния монахов столичного региона Нара, государь Камму в 794 году перенёс столицу страны в новый город Хэйан («Столица мира и спокойствия»), который со временем стал называться Киото. Период с начала основания этого города и до образования первого сёгуната (794-1185) именуют периодом Хэйан.
В новой столице Камму начал реформы, направленные на обновление рицурё («правового государства») и подавление аристократического произвола в провинциях. Был установлен жёсткий надзор Микадо за соблюдением «Закона о выдаче земельных наделов». Крестьяне были освобождены от военной службы, а вместо них защиту провинциальной администрации должна была обеспечивать местная знать, которая формировала отряды так называемых кондэй. Кроме того, была санкционирована серия военных походов против «варваров» юга Кюсю и севера Хонсю с целью расширить границы японского государства.
С переносом столицы и налаживанием исполнительной вертикали власть Микадо окрепла, и потребность в его непосредственном вмешательстве во все дела отпала. Однако одновременно возросла роль государевых советников, должности которых узурпировали представители клана Фудзивара. Они отстранили от большой политики прочие аристократические кланы и стали поставщиками главных жён государей, превратившись, таким образом, в родственников царствующего дома. Главы клана Фудзивара выполняли функции сэссё – регентов при малолетних государях, и кампаку – советников (аналог европейского канцлера) взрослого тэнно. Фактически вожди Фудзивара сосредоточили в руках всю полноту власти.
К началу IX века множество молодых монахов были недовольны огосударствлением и политизацией буддизма. В поисках «истинного учения» двое монахов — Сайтё (767-822)) и Кукай (774-835) отправились в китайскую империю Тан и прошли там обучение. После возвращения Сайтё построил храм Энрякудзи на горе Хиэй близ Кирто, ставший оплотом секты «Тэндай», а Кукай в 816 году основал храм Конгобудзи на горах Коя-сан, ставший центром секты «Сингон». Принесённый этими монахами новый эзотерический буддизм призывал к спасению через уединение в горах, изучение буддийского канона и молитвы для прозрения мира.
В 894 году из-за ослабления династии Тан и позиции государева советника Сугавара но Митидзанэ, Япония прекратила высылать посольства в Китай. Это прервало традицию импорта континентальных нововведений и стимулировало японцев разрабатывать свои собственные культурные формы.
С началом X века Микадо стало не хватать земли для раздачи наделов служилым людям. Сбор податей переложили на плечи кокуси – глав провинций; у кокуси появился новый источник обогащения, они назначали своих управляющих в регионах. Вместе с тем, зажиточные крестьяне стали покидать казённые наделы и поднимать целинные земли, чтобы превратить их в частные имения. Государство брало высокий налог с таких имений, поэтому их владельцы дарили свою собственность влиятельным аристократам и монастырям, чтобы платить меньше; а новые хозяева назначали дарителей управителями в своих владениях. Таким путём формировался слой новой региональной знати из крестьян.
В период Хэйан из-за отсутствия внутренней или внешней угрозы для центрального правительства Япония не имела регулярной армии. В целом же уровень безопасности в стране, особенно в отдаленных регионах, был невысок. Для защиты от грабителей местная знать начала формировать вооружённые отряды из «служилых людей» – самураев, именуемых также буси (воины). Вождями таких отрядов становились преимущественно столичные аристократы, которые находились с подчинёнными воинами в отношениях господина и слуги. Самыми известными среди вождей самурайских отрядов были выходцы из кланов Тайра (в китайском прочтении – Хэйкэ или Хэйси) и Минамото (Гэндзи или Гэнкэ). Микадо тоже стал принимать на командные  должности знатных самураев. Постепенно самураев стали рассматривать как отдельное сословие. К середине X века региональные самураи приобрели такую силу, что подняли против правительства Микадо мятежм – в регионе Канто (район современного Токио) во главе с Тайра-но Масакадо, а вблизи Внутреннего Японского моря под руководством Фудзивара-но Сумитомо. Эти события получили название «смуты годов Дзёхэй–Тэнгё»  (935-941 гг.).  Не имея регулярной армии, Микадо подавил мятежи силами других самураев, тем самым способствуя росту их авторитета.
С конца X века двор Микадо перестаёт быть центром политической деятельности, но сохранил культурное значение. В период правления рода Фудзивара (X-XI вв.) здесь  формируется оригинальная аристократическая культура Кокуфу. Покои государева дворца были украшены произведениями искусств лучших мастеров. Часто устраивались празднества, на которые приглашались самые лучшие поэты того времени, проводились музыкальные и поэтические турниры. Культивировалось любование красотами природы – снегом, цветущей сакурой и т. п., играли в интеллектуальные игры, многие из которых были заимствованы из Китая и требовали великолепного знания китайской культуры и поэзии.
Появился новый светский архитектурный стиль дворцов-усадеб с галереями и садами. Одежда знати и горожан приобрела оригинальные, чисто японские формы. В изобразительном искусстве возник новый жанр «японских картин» (ямато-э), основными темами которого стали повседневная жизнь вельмож и местные пейзажи. Одновременно получила распространение японская азбука кана в двух графических формах – катакана и хирагана. Кану впервые начали использовать при создании литературных произведений. Задолго до появления европейских романов в Японии возникает их аналог – моногатари. Среди сочинений X-XI веков особо выделяют «Отикубо-моногатари», «Такэтори-моногатари», «Собрание старых и новых песен Японии» и «Дневник путешествия из княжества Тоса в столицу» Ки-но Цураюки. Кана, однако, рассматривалась как второстепенный вид письменности в сравнении с китайской иероглификой, часто е. пользовались придворные дамы («Записки у изголовья» Сэй-сёнагон, «Гэндзи-моногатари» Мурасаки-сикибу). Моногатари обычно сопровождались сериями рисунков наподобие комиксов, особенно популярных в среде аристократов.
Частые природные катаклизмы, эпидемии и нестабильность в японском обществе середины X века породили эсхатологические представления. На этой волне в стране распространилось новое буддистское «учение «Дзёдо-синсю» («Истинная Школа Чистой Земли»). Согласно ему любой, кто молился Будде Амиде (Амитабха), символизирующем  Запад и находящуюся там Чистую страну Сукхавати («Обитель бдаженства»), мог после смерти сам туда попасть, выпав из сансары – череды страданий, смертей и новых воплощений, на которую обречены все живые существа. Распространяли это учение монахи Куя (903-972) и Гэнсин (942-1017). Вельможи, надеясь на счастливую загробную жизнь, принялись возводить по всей стране храмы и павильоны, посвященные Амиде.
В середине XI века на трон взошёл государь Го-Сандзё, который, не будучи в родстве или свойстве с кланом Фудзивара, взялся за восстановление абсолютной власти монарха. Тем же курсом следовал его сын и наследник Сиракава, который ограничил влияние регентов-сэссю и советников-кампаку из клана Фудзивара. В 1086 году 33-летний Сиракава ушёл в отставку, передав трон своему семилетнему сыну Хорикава; сам же получил титул дайдзё-тэнно («отрёкшийся государь») и занял посты регента-сэссю и советника-кампаку. Так было положено начало практике  инсэй – «правлению бывших государей». Благодаря инсэй клан Фудзивара, который на протяжении 200 лет использовал родственные связи с императорским домом для узурпации власти, утратил свои позиции в правительстве.
Во второй половине XI века на северо-востоке страны дважды вспыхивали бунты («смута годов Хогэн» и «смута годов Хэйдзи»), которые были подавлены силами самураев из региона Канто. Их командир Минамото-но Ёсииэ снискал славу самого успешного полководца во всей Восточной Японии.

СЁГУНАТ КАМАКУРА

Относительно мирная эпоха Хэйанской культуры, культивируемой при дворе Микадо, в середине XII века близилась к завершению.
В 1156 году возникло острое противостояние между государем Го-Сиракава и отставным государем Сутоку, что разделило клан Фудзивара на два враждующих лагеря. Разгорелся вооружённый конфликт, ареной которого стала столица. В обоих лагерях все большую политическую силу начали приобретать профессиональные военные-самураи. По свидетельству монаха Дзиэна, очевидца событий и автора хроники «Записки дурака», в стране наступила «эпоха воинов».
В 1159 году в столице вспыхнула новая война – на этот раз за лидерство между самурайскими кланами Тайра и Минамото («смута годов Хэйдзи»). Тайра-но Киёмори разбил силы Минамото-но Ёситомо и, укрепив союз с Микадо, стал первым самураем, занявшим высшую правительственную должность дайдзёдайдзин («министр высшей политики»).  Также ему были пожалованы чин младшей степени первого ранга, право въезжать во дворец Микадо в карете, влекомой людьми, и земельные владения в областях Харима, Хидзэн и Хиго, ставшие наследственной собственностью клана Тайра.
В 1168 году государь Рокудзё, внук Го-Сиракавы, отрекся в пользу принца Норихито, которому было в это время шесть лет от роду. Норихито вступил на престол под именем Такакура. Матерью этого государя была сестра жены Киёмори. По свидетельству «Повести о доме Тайра» («Хэйкэ моногатари»), брат матери императора, первый государственный секретарь Тайра-но Токитада по этому поводу сказал: «Теперь по всей стране кто только не из клана Тайра, тот даже не человек». Более шестидесяти человек из фамилии Тайра занимали в это время придворные и высшие правительственные должности, и земельные владения этого клана простирались на тридцать с лишним областей. Тайра также сосредоточили в своих руках огромные богатства благодаря торговле с китайской империей Сун во Внутреннем Японском море.
В конце концов против Тайра сформировалась мощная оппозиция. Сын Го-Сиракавы и дядя малолетнего государя принц Мотихито призвал всех самураев Японии свергнуть диктатуру своего ненавистного родственника. Среди оппозиционеров наиболее влиятельным был Минамото-но Ёритомо, который после войны 1159 года был сослан в провинцию Идзу региона Канто. Заложив в городке Камакура свою ставку и подчинив себе самураев региона, он отправил против врага армию во главе со своим младшим братом Ёсицунэ. Началась новая война Минамото и Тайра, которая закончилась полным уничтожением диктаторского клана в 1185 году в битве при Данноура.
Также в 1185 году новгород-северский князь Святослав Игоревич ходил в поход на хана донских и приднепровских половцев Кончака, был разбит и попал в плен. (см. «Слово о полку Игореве»). 
После ликвидации Тайра Минамото-но Ёритомо получил от Микадо право назначать во все провинции страны своих военных губернаторов (сюго) и областеначальников (дзито), которые надзирали над частными и казёнными землями. Ослабив клан Фудзивара и покорив регион Тохоку, Минамото-но Ёритомо стал полноправным лидером всех самураев Японии. В 1192 году Ёритомо получил от Микадо титул Сэйи тайёгун («Великий полководец – покоритель варваров») и основал первое самурайское правительство – сёгунат. Таким образом, в стране сложились две системы власти – монарше-аристократическая в Киото и военная в Камакура. Последняя базировалась на отношениях «господин – слуга» (вассалитет) между сёгуном и самураями-землевладельцами гокэнин. Сёгун гарантировал землевладельцам неприкосновенность старых земель и предоставлял новые за преданную службу; а те присягали на верность ему и служили в правительстве и армии. Время функционирования этого сёгуната называется «периодом Камакура! (1185-1333).
После смерти Ёритомо (1199 год) его вассалы из рода Ходзё уничтожили ряд влиятельных самурайских властителей и захватили реальную власть в правительстве. Они убили третьего сёгуна из рода Минамото и превратили эту должность в такую же почётную фикцию, что и титул Тэнно. Приглашая на пост главы Камакурского правительства аристократов и представителей царствующей семьи, Ходзё руководили от их имени в качестве советников (сиккэн).
В 1221 году экс-император Го-Тоба, решивший ликвидировать двоевластие, поднял в Киото восстание против сёгуната. Однако это выступление закончилось поражением, в результате которого самурайское правительство подчинило себе столицу, двор Микадо и западные регионы страны. Чтобы закрепить успех, в 1232 году Ходзё Ясутоки установил «Список наказаний» – первый самурайский свод законов, который послужил образцом для подражания законодателям последующих эпох.
Буддизм ещё в XII веке вышел за пределы аристократического круга и распространился в среде самураев и простолюдинов. Последователь «Учения Чистой Земли» монах Хонэн (1133-1212) воссоздал секту Дзёдо и проповедовал рай (Сукхавати) в будущей жизни при условии поклонения будде Амида (Амитабха). Его ученик, монах Синран (1173-1263) акцентировал внимание на спасении грешников, встав во главе секты Дзёдо-синсю. В противовес им, монах Нитирэн (1222-1282) основал собственную секту Нитирэн-сю, делая упор на прославление «Сутры Лотоса». В это же время из Китая в Японию был перенесён дзен-буддизм, который оформился здесь в сектах «Риндзай» монаха Эйсая (1141-1215) и «Сото-сю» монаха Догэна (1200-1263) и стал особенно популярным среди самураев.
В период Камакура сказители бива-хоси сложили и сполняли под аккомпанемент японской лютни бива эпические произведения «Хэйдзи-моногатари» («Повесть о годах Хэйдзи») и «Хэйкэ-моногатари» («Повесть о доме Тайра». Среди аристократов любимым занятием оставалась поэзия, лучшие образцы которой вошли в «Новый сборник старых и новых японских песен». Буддистскими идеями суетности и непрочности человеческого существования проникнуты повести «Записки из кельи» Камо-но Тёмэя (1154-1216) и «Записки от скуки» Ёсида Кэнко (1283-1350).
***
В середине XIII века возникла и распространилась от Великого княжества Литовского до Вьетнама Монгольская держава – Еке Монгол улус, посольства которой неоднократно прибывали в Японию с требованием признать верховенство Кагана (Великого хана). Микадо и сёгунат были единодушны относительно сохранения независимости страны, поэтому всех послов казнили. В 1274-м и 1281 годах монголы предпринимали попытки вторгнуться на Японский архипелаг, но были разгромлены , которым японцы дали имя камикадзе («волшебный ветер»)самурайскими войсками и тайфунами, уничтожившими монгольский флот; японцы дали этим тайфунам имя камикадзе («волшебный ветер»). Несмотря на победу, сёгунат не раздал наград подчиненным, чем поколебал доверие к себе.
К концу XIII века многие самураи из-за дробления своих наделов, отдачи их под залог или продажи потеряли средства к существованию. Для их спасения сёгунат издал в 1297 году «Декрет благодатного правления», которым отменял долги и принуждал ростовщиков вернуть должникам имущество безвозмездно. Процесс обезземеливания на время затормозился, но затем ускорился: отныне самураям никто не давал в долг, и землю приходилось продавать. Авторитет Камакурского правительства окончательно упал, и в XIV веке клан Ходзё взял курс на централизацию управления, усилив  недовольство самураев в регионах. Этим воспользовался государь Го-Дайго, правивший с  1318 года. Он перестал подчиняться Камакуре и попытался воссоздать монарший абсолютизм, но потерпел поражение и был сослан на острова Оки. Его сын принц Мориёси продолжил борьбу и при поддержке провинциальных самураев во главе с Кусуноки Масасигэ длительное время противостоял армиям Ходзё. Когда в 1333 году Го-Дайго сбежал из ссылки, на его сторону перешла провинциальная знать. Один из её лидеров, Асикага Такаудзи, уничтожил органы власти сёгуната в Киото, а другой, Нитта Ёсисада, атаковал Камакуру и уничтожил сам сёгунат вместе с родом Ходзё.

СЁГУНАТ МУРОМАТИ

После возвращения императора Го-Дайго в столицу началось так называемое «Новое правление годов Кэмму» («Кэмму но синсэй»). В ходе его планировалось возродить древние монархические порядки и сформировать новое правительство из придворных аристократов-кугэ и военной знати. На практике  реформа пошла на пользу только придворным. Бывший соратник государя Асикага Такаудзи возглавил недовольных самураев, восстал против правительства «реформаторов» и в 1336 году захватил Киото. Помог ему в этом , предшественник Го-Дайго, дайдзё-тэнно («отрёкшийся государь») Когон – представитель ветви Дзимёин династии Ямато, традиционно соперничавшей за трон с ветвью Дайкакудзи, к которой относился Го-Дайго. Асикага Такаудзи посадил на трон десятилетнего Го-Мураками, сына Го-Дайго, и издал «Список годов Кэмму», в котором провозгласил основание собственного сёгуната, называвшегося Муромати по одноименному району Киото. Между тем Го-Дайго сбежал на юг, в район горы Ёсино, где объявил повстанцев «врагами трона» и создал своё отдельное императорское правительство. Таким образом, Микадо раскололся, и в стране началась гражданская война двух ветвей правящей династии – северной в Киото и южной в Ёсино.
Время существования сёгуната Муромати исчисляется с 1338-го по 1573 год. В отличие от предыдущих режимов, новый сёгунат повел курс на децентрализацию. Он предоставил военным губернаторам-сюго в провинциях право присваивать половину налогов, из которой они обязаны были поддерживать местных малоземельных самураев. Эти начальные реформы способствовали привлечению знати на сторону правительства в войне двух династий, но в перспективе превращали сюго в мощных провинциальных властителей, которые часто пренебрегали приказами бакуфу – ставки сёгуна.
В 1392 году, в правление 3-го сёгуна Асикага Ёсимицу, произошло объединение двух ветвей императорского дома в одну, что ознаменовало конец войны.
***
В 1392 году московский Великий князь Василий Дмитриевич, сын Дмитрия Донского, присоединяет к своим владениям княжества Нижегородское, Муромское и Тарусское, а турки-османы завершили покорение Македонии.
***
С помощью сёгунских советников-канрэй удалось временно поставить военных губернаторов под жесточайший контроль. Сёгунат взял на себя ряд политических функций Микадо и стал единственным общеяпонским правительством. Для эффективного управления восточными землями Ёсимицу подчинил их администрации в Камакуре. Он активизировал торговлю с династией Мин, возглавившей Китай после «восстания красных войск» и изгнания монголов, и с корейской династией Чосон. Он также вёл борьбу с контрабандистами и японскими пиратами.
После смерти Ёсимицу сёгунат начал постепенно терять контроль над регионами. Реальную власть в стране захватили сёгунские советники-канрэй и военные губернаторы-сюго. В 1467 году из-за противостояния советников Хосокавы и Яманы о назначении следующего сёгуна вспыхнула война, получившая название «смуты годов Онин». Она положила начало длительным междоусобицам самурайства в столице и в провинциях, так называемой «Сэнгоку» – «Эпохе воюющих провинций», продлившейся до 1615 года. Сёгун окончательно утратил свою роль всеяпонского лидера и гаранта стабильности. Нормой стали социальные катаклизмы: мятежи и восстания низов против верхов. Так, в 1486 году в провинции Ямасиро местные самураи выгнали всех чиновников и 8 лет самостоятельно управляли регионом, а в 1488 году последователи секты «Дзёдо-синсю» захватили власть в провинции Кага и удерживали её около века. В 1492 году сёгун Асикага Ёсимура повёл войска против Такаёри в провинции Оми и осадил монастырь Миидэра; Такаёри спасся бегством в горах Кока, а Ёсимура возвратился в столицу Киото.
***
Также в 1492 году:
– испанцы завершили Реконкисту, уничтожив Гранадский эпмират – последнее мусульманское владение на Пиренейском полуострове;
– умер папа Иннокентий VIII, папский престол под именем Александра VI стал Родриго Борджиа;
– Христофор Колумб приплыл к берегам Америки;
– на Руси Иваном III заложена крепость Ивангород, а вместо константинопольского календаря, использовавшегося с 988 года, введён византийский календарь, в связи с чем начало года перенесено с 1 марта на 1 сентября.
.***
С начала XVI столетия новыми лидерами в регионах постепенно стали даймё (буквально «большие имена») – главы наиболее сильных провинциальных самурайских кланов, которые избавились от надзора сюго и начали формировать собственные удельные княжества. Они конфисковывали частные и казённые земли в свою пользу, переставали перечислять налоги в столицу и организовывали крупные армии из местных самураев. Резиденции даймё создавались в горных замках, у подножия которых закладывались призамковые посады. В ряде княжеств были установлены собственные законы, которые выполняли функции земельного и уголовного кодексов.
В то время как центральную Японию охватили междоусобицы, на Окинаве и юге острова Рюкю князь Хаси сколотил более-менее единое  королевство. Он заключил договоры с Ямато и китайской династией Мин, в 1430 году Минский государь пожаловал ему титул «Сё»  («Управляющий»), который со временем правители Рюкю превратили в имя своей династии. Королевство Рюкю играло важную роль посредника в азиатской торговле XV – первой половины XVI века.
В эпоху Муромати с улучшением путей сообщения стали возникать городки торговцев и ремесленников, преимущественно в местах проведения ярмарок. Наиболее богатые поселения, такие как Сакаи и Хаката, пользовались автономией, имели коллегиальные органы управления и армию. В Киото появились квартальные объединения мещан для защиты города от частых самурайских налётов. Движение самоуправления достигло и сёл, где появились сельские общины во главе с местными самураями и зажиточными крестьянами. Они часто поднимали восстания для защиты своих прав от произвола центральной власти и местных правителей. Так что по уровню развития самоуправления средневековая Япония находилась примерно на том же уровне, что и современная ей Европа.
Культуру начала XV века называют культурой Китаяма, по названию одноимённой горы, на которой сёгун Асикага Ёсимицу возвёл свою резиденцию – «Золотой павильон». Одной из её главных вех было появление театра «но».
Через полвека, во времена правления Асикага Ёсимаса (с 1449-го по 1473 год) оформилась новая культура Хигасияма, названная в честь местности, где был возведен «Серебряный павильон». Эта культура базировалась на  принципах ваби («непритязательная простота») и саби («налёт старины,умиротворение одиночества»). В это же время стал популярным «кабинетный» стиль интерьера, появились татами, сады камней, чайная церемония (тя-но ю, букв. «путь чая») и икебана. В изобразительном искусстве приобрели популярность монохромные картины суми-э, лучшие из которых принадлежат художнику Сэссю. Одновременно возникла художественная школа Кано, которая творила в разноцветном стиле ямато-э. Жители Киото, покидавшие столицу из-за частых военных действий, приносили в провинцию столичные вкусы.

ПОЯВЛЕНИЕ ЕВРОПЕЙЦЕВ

В XV веке испанцы и португальцы, изгнавшие мусульманских колонизаторов, начали трансокеанские плавания, привлекая для этого опытных итальянских мореходов. Через сто лет их купцы и миссионеры стали проникать в Восточную Азию. В 1543 году, в правление сёгуна Асикага-но Ёсидхару, португальцы добрались до японского острова Танэгасима. Они передали островитянам огнестрельное оружие, производство которого было вскоре налажено по всей Японии. В 1549 году, при Асикага-но Ёситэру, сыне Ёсихару, в город Кагосима прибыл иезуит Франциск Ксаверий, который впервые познакомил японцев с христианством. В течение века Японию посещали португальские и испанские купцы, которые играли роль посредников в восточноазиатской торговле, обменивая китайские и европейские товары на японское серебро. Поскольку европейцы прибывали из своих южных колоний и факторий, японцы называли их «южными варварами» (неварварами для них были только китайцы и корейцы).
Если в Китае, считавшем себя центром мира, власти с самого начала всячески ограничивали контакты подданных с европейцами, то в Японии, издавна привыкшей  заимствовать иностранные(китайские и корейские) новшества, этого первоначально не было. К тому же власть сёгунов Асикага к этому времени значительно ослабела. Да и вообще, как отметил в XIX веке русский писатель И. А. Гончаров, любознательные и активные японцы разительно отличались от инертных китайцев. Князья и самураи Западной Японии с радостью принимали миссионеров и купцов, создавая арсеналы огнестрельного оружия. Иногда они сами принимали христианство. Так, первый землевладелец-христианин с острова Кюсю, Омура Сумитада, подарил Обществу Иисуса город Нагасаки, который впоследствии стал японским «окном в Европу». При содействии местных властителей иезуиты открыли церкви в Ямагути, Киото, Сакаи и других японских городах. На конец XVI века в стране насчитывалось около 300 тысяч христиан. Самые влиятельные из них отправились в 1582 году, уже после падения сёгуната Муромати, в качестве первого японского посольства к Папе Римскому – дело, совершенно непредставимое в Китае ни тогда, ни значительно позже. Японское посольство было с большими почестями принято в Европе.

ОДА НОБУНАГА И ТОЁТОМИ ХИДЭЁСИ

В первой половине XVI века на Японском архипелаге не утихали усобицы самурайских кланов. Попытку нового объединения страны предпринял Ода Нобунага – сын мелкого военного предводителя из провинции Овари в центре острова Ъонсю. После смерти отца Нобунага победил своих родственников в войне за наследство, став главой рода Ода. Он захватил в 1570 году столицу Киото и за три года ликвидировал бессильный сёгунат Муромати.
Благодаря поддержке христиан и массовому использованию огнестрельного оружия Нобунага за 10 лет сумел покорить столичный регион Кинки и всю Центральную Японию, беспощадно подавляя светских и буддийских сепаратистов. Действуя от имени государя, он  восстановил авторитет Микадо и сумел оживить  разрушенную войнами экономику.
В 1582 году Нобунага, не успевший воплотить полностью свои замыслы, был убит в киотском храме Хоннодзи воинами собственного вассала Акэти Мицухидэ. Однако объединительный курс продолжил один из его талантливых подчиненных – Тоётоми Хидэёси. Он победил старейшин покойного Оды и ликвидировал независимость провинциальных владений даймё. К 1590 году Япония окончательно была объединена силами Хидэёси. По его указаниям был составлен Всеяпонский земельный кадастр, который упразднил систему частных имений и зафиксировал уровень производительности земель. Земля теперь передавалась крестьянам, которые должны были платить правительству дань в соответствии с этим уровнем. Хидэёси также провел социальную реформу, отделив военные семьи от гражданских, у которых было конфисковано оружие. На склоне жизни Хидэёси начал гонения на христиан и войну с Кореей, которые стоили власти его потомкам.
Японскую культуру второй половины XVI – начала XVII веков принято именовать культурой Адзути-Момояма, по названию одной из резиденций Тоётоми Хидэёси. Культура эта характеризуется роскошью знати и распространением гедонистических настроений среди простых горожан. Тогда зародился «чудаковатый» танец кабуки, который впоследствии развился в отдельный вид театрального искусства. Появился новый жанр рифмованной прозы дзёрури, который исполнялся под аккомпанемент музыкального инструмента сямисэн, незадолго до того занесённого с завоёванного Хидэёси острова Кюсю.
Одной из главных черт культуры Момояма была её открытость к европейским воздействиям. Благодаря иезуитам в Японию попали новые знания в области астрономии, медицины, книгопечатания, морской навигации и живописи. Японцы настолько увлекались заморскими новшествами, что часто стали носить европейскую одежду и даже делали «южных варваров» темами своих картин и рассказов. Японский язык также обогатился рядом португальских и испанских слов.

СТАНОВЛЕНИЕ СЁГУНАТА ТОКУГАВА

После смерти Тоётоми Хидэёси (1598) место всеяпонского вождя занял Токугава Иэясу (род Токугава являлся ветвью клана Минамото/Гэндзи). В 1600 году, заручившись поддержкой большинства знати, он разбил в сражении при Сэкигахара своих противников из клана Тоётоми и за последующие 15 лет уничтожил весь этот клан. В 1603 году Иэясу получил от Государя звание сэйи тайсёгун и основал .новый сёгунат, расположив свою ставку-Бакуфу в городе Эдо (современный Токио). Время существования этого последнего сёгуната называют периодом Эдо (1603-1867).  Гранью между периодами Адзути-Момояма и Эдо считается правление (1586-1611) государя  Го-Ёдзэя. Он родился в 1572 году, когда Франция пережила Варфоломеевскую ночь, будущий король Генрих IV женился на Маргарите Валуа, известной как «королева Марго», а крымский хан Девлет-Герай был разбит под Москвой при Молодях на реке Лопасне воеводой князем Михаилом Воротынским.
В период господства Токугава Япония, подобно средневековому Французскому королевству или Габсбургской монархии, фактически являлась федерацией княжеств, при наличии большого королевского домена. Четверть всех земель страны принадлежала клану Токугава, а остальные – трём сотням крупных и мелких князей даймё. Последние, однако, не были равноправными и делились на группы:
1) родственники правящего клана Токугава,
2) старинные вассалы клана Токугава,
3) новые вассалы, признавшие власть Токугава только в процессе её утверждения во всеяпонском масштабе.
Все даймё имели собственные автономные уделы – ханы, сложившиеся исторически, но санкционированные центральным правительством в Эдо – бакуфу. Для профилактики восстаний Бакуфу ограничивало политические права даймё «Законами для военных домов», а также истощало финансы их автономий обязательными периодическими поездками князей в Эдо, где каждый из них был вынужден содержать собственную резиденцию. Сёгунат также конфисковал все земельные владения Микадо, обязавшись содержать его за свой счёт.
Помимо даймё, существовали самураи, являющиеся непосредственными вассалами сёгуна. В первых двух сёгунатах их называли гокэнин, а в период Эдо высшие вассалы клана Токугава именовались хатамото (букв. «под знамёнами»), в то время как гокэнин стали низшими вассалами. На практике не существовало разницы между ними относительно уровня дохода, но хатамото имели особые привилегии – право встречи с сёгуном и право носить оружие в его присутствии.
Правительство Токугава Иэясу прекратило преследование христиан, развёрнутое Тоётоми Хидэёси, а в 1604 году ввело лицензирование японских кораблей, которые отправлялись за границу (преимущественно в страны Юго-Восточной Азии).

24 мая 1605 года в Эдо Токугава Иэясу передал должность сёгуна и формальное главенство в роде Токугава старшему из живых сыновей – 26-летнему Токугава Хидэтада. 2 июня Микадо утвердил Хидэтаду сёгуном и одновременно предоставил ему титулы старшего в роде Минамото, главы образовательных центров Дзюннаин и Сёгакуин, а также министра государственной печати 2-го старшего ранга. Кроме этого, ему были подарены аристократическая карета, запряжённая быками, и вооружённая охрана. Такой ход позволял Иэясу избежать новой усобицы после его смерти; при этом все рычаги реальной власти остались у него в руках. Подобным образом поступали и последующие сёгуны Токугава.
Противостояние протестантских Англии и Голландии, с одной стороны и католических Испании и Португалии с другой, распространившееся по всему миру, грозило втянуть японское правительство в конфликт этих равно далёких государств. В связи с этим Япония повела курс на ограничение контактов с Европой и её колониями; впоследствии этот курс получил  название сакоку – «страна на цепи». В 1614 году Иэясу вновь запретил христианство. Десятки тысяч японских христиан были репрессированы, а выезд японцев за границу, где они потенциально могли принять крещение, стал невозможным.
В 1616 году Иэясу получил от Микадо высшую должность дайдзё-дайдзин (министр высшей политики»).. Однако через несколько месяцев после этого он тяжело заболел – то ли от пищевого отравления, то ли на половой почве. 1 июня 1616 года, в 10 часов утра, 73-летний Иэясу умер в замке Сумпу. Хидэтада стал полноправным правителем страны. А в 1623 году он по примеру отца передал должность сёгуна своему сыну Иэмицу, сохранив при этом реальную власть. Умер Хидэтада в 1632 году.
В 1630 году был прекращён ввоз европейских книг, а также тех китайских, где имелось малейшее упоминание о христианстве. Под страхом смертной казни с 1636 года японцам запрещалось покидать территорию своей страны без особой правительственной санкции, а также строить большие суда, пригодные для дальних плаваний. Иностранные же купцы давали специальное обязательство заниматься только торговлей.
В 1637 году часть крестьян и самураев княжества Симабара на острове Кюсю, исповедовавшие запрещённое христианство, подняли антиправительственное восстание.  Сёгунат подавил его за год. В 1638 году из страны были высланы все португальцы (на испанцев репрессии были распространены ещё раньше). В 1639 году, чтобы окончательно уничтожить христианство, правительство Бакуфу запретило всем европейским и американским судам посещать Японию. Исключение составляла Голландия: её корабли, которые оказали помощь в расправе с повстанцами в Симабара, получили монопольное право торговать на искусственном острове Дэдзима близ Нагасаки.
В течение XVII – середины XIX века Япония продолжала поддерживать дипломатические и торговые связи со своими традиционными партнёрами – Китаем, Кореей и Рюкю. Правительство торговало с ними на Дэдзима, на острове Цусима, в княжестве Сацума на острове Кюсю и на юге острова Хоккайдо.
Японское общество периода Эдо состояло из четырёх сословий: военных-самураев, крестьян, ремесленников и купцов. Страной руководили исключительно представители первого сословия. Вне сословной системы находились парии, которые занимались непрестижными работами: утилизацией отходов, уборкой, тюремной службой. Господствующими религиями были синто и буддизм. Существовала система регистрации населения при буддистских монастырях по месту жительства. Христианство было загнано в подполье.
Роль официальной идеологии играло неоконфуцианство («сун мин ли сюэ») – учение Конфуция (Кун-цзы), в эпохи Сун, Юань и Мин вобравшее в себя элементы буддизма и даосизма. Оно приобрело особенно большое значение во времена правления Токугава Цунаёси (1680-1709) и деятельности учёного Араи Хакусэки, который с 1693 года стал у поступил на службу к главе княжества Кофу Токугава Цунатоё.  Неоконфуцианство изучали в школе Сэнсэйдэн, основанной Рёдзаном в 1632 году при поддержке сёгунского брата Токугавы Ёсинао. Она была не только учебным заведением, но и единственным конфуцианским храмом в Восточной Японии. (В 1797 году эта школа была преобразована в правительственную академию Сёхэйдзака, одну из составляющих будущего Токийского университета). Под влиянием неоконфуцианства оформился кодекс самурайской чести бусидо – «путь воина».
В течение второй половины XVII — начала XVIII века общеяпонскими культурно-научными центрами были Киото и Осака, а с конца XVIII века их роль взял на себя город Эдо – столица сёгуната. Культуру времен киото-осакского доминирования принято называть культурой Гэнроку, а культуру периода Эдо – культурой Кассё. Оба названия происходят от названий соответствующих девизов правления тогдашних государей.
Несмотря на политику самоизоляции, в изучались не только кокугаку – «японоведение», но и и рангаку – «голландская (то есть западная) наука». Основы кокугаку заложил Мотоори Норинага (1730-1801), который обосновывал японскую уникальность. Сведения о западных науках и культуре проникали в Японию ку через голландскую торговую факторию на Дэдзима. Толчком для появления рангаку стали переводы европейских научных работ врачами Маэно Рётаку (1723-1803) и  Сугита Гэмпаку (1733-1817). До 1720 года распространение рангаку считалось достаточно опасным. Существовала монополия на перевод голландских книг. Это дело было поручено замкнутому цеху переводчиков, которые на протяжении ряда поколений занимались переложением западных знаний на японский лад. После 1720 года политика изоляции была несколько ослаблена. В Японию стали поступать такие западные изобретения, как механические часы, микроскопы, телескопы, насосы, «волшебные фонари», которые тщательно исследовались местными учёными. Со временем было налажено изготовление их японских аналогов. Наибольший интерес вызывали книги медицинского содержания, а также сведения об изучении возможностей электричества.
С наступлением XVIII века цены на рис упали, что породило хронический дефицит бюджетов центрального и удельных правительств. Риса в виде дани им поступало столько же, сколько и раньше, а тратить им приходилось больше. В 1716 году сёгун Токугава Ёсимунэ начал т. н. «реформы годов Кёхо», включавшие стимулирование бережливости чиновников, освоение целины и увеличение налогов. Новое «Положение о судопроизводстве» позволило простолюдинам жаловаться на администрацию. Его начинания продолжил Танума Окицугу, в 1772 году занявший пост родзю (так теперь назывался глава Бакуфу –  правительства сёгунов Токугава). Он поощрял создание монопольных купеческих корпораций, но обогащение купеческой верхушки сопровождалось ростом взяточничества, и реформатор был вынужден уйти в отставку.
В 1787 году «Три Высоких Дома» – правители княжеств Кии, Овари и Мито – провели на пост родзю и регента при малолетнем сёгуне Иэнари Мацудайра Саданобу. Его курс, именуемый «реформы годов Кансэй», постулировал «обогащение через сбережение». Затем делами Бакуфу начал заниматься сам повзрослевший  Иэнари, вернувшийся к курсу на содействие торговле и развитию городов.
 
КРИТИКА РЕЖИМА СЁГУНАТА

Римские императоры (по крайней мере, до Диоклетиана, а частично и после него)  правили формально в рамках республиканской  конституции, сосредоточив в своих руках полномочия полководца, принцепса Сената и народного трибуна. Точно также сёгуны Токугава,  равные по происхождению с остальными тремя сотнями князей-даймё, легализовали свою власть, получая от Государя-Тэнно звания найдайдзин (хранитель печати)  садайдзин (левый, то есть главный министр) и сэй и тай сёгун (великий подководец – покоритель варваров), а также должности ректоров лицеев Дзюнваин и Сёгакуин, в которых обучались члены императорской фамилии и высшей аристократии. Дополнительный авторитет роду Токугава придавал тот факт, что его считали ветвью древнего рода Минамото.
Идеология почитания Тэнно – «сонно» – возникла давно; особенно активно она культивировалось в княжестве Мито, располагавшемся в регионе Канто на востоке острова Хонсю, на территории современная префектуры Ибараки. Глава Мито Токугава Мицукуни (1628-1701) организовал написание «Истории великой Японии» («Дай Нихон си»), призванной прославить царствующую династию потомков солнечной ками Аматэрасу. Движение не было направлено против сёгуната. Собственно говоря, сторонники «сонно» справедливо считали, что внешнее атрибуты почитания Тэнно, в том числе со стороны сёгунов, укрепляют существующий режим, придавая ему сакральность.
В середине XVIII века впервые сторонники «сонно» открыто выступают против  режима Токугава.
Такэутн, носивший придворное звание сикибу (нечто вроде камер-юнкера) служил княжескому клану Токудайдзи и проповедовал учение секты «Суйка», созданной Ямадзаки Ансаем на основе синтеза синтоизма и неоконфуцианства. Среди учеников Такэути-сикибу были  многие кугэ и даже сам глава клана Токудайдзн Киммура. Однако вскоре распространились слухи, что Такэути преподает кугэ военное искусство и науки (а сёгунат старался держать придоворную аристократию в стороне от военных дел). Также он читал лекции юному императору Момодзоно , родившемуся в 1741-м и взошедшему на трон в 1747 году. В этих лекциях Такэути толковал японскую летопись «Нихонги» в духе учения «Суйка». Кончилось тем, что в 1758 году влиятельный бывший кампаку (канцлер) Итидзё Митиёси и тогдашний кампаку Коноэ Утясаки, опасаясь осложнения взаимоотношений между Микадо и Бакуфу, подвергли наказанию кугэ, причастных к лекциям, и поручили сёсндаю (наместнику сёгуна в Киото) произвести следствие в отношении Такэути.
Сутью учения Такэути было почитание Тэнно и обуздание узурпатора-сёгуна. Однако кугэ ограничивались отвлеченными рассуждениями о том, что обучение наукам и установление добродетели б мире само приведет к осуществлению этих идей. По существу, это дело было вызвано прежде всего противоречиями между кугэ и борьбой двух сект в синтоистском мире – «Иосида» и «Суйка». Но нельзя сбрасывать со счетов и то, что общая социальная неустойчивость того времени обостряла отношения между Микадо и Бакуфу. Между прочим, во время следствия на вопрос бугё (сёгунского управляющего) города Киото: «Значит, вся страна теперь стоит перед лицом опасности?»;Такэути ответил; «Да. Я считаю, что в самом деле вся страна в опасности».
Его приговорили к дальней ссылке.
Ямагата Дайии (Сётэй) проповедовал синтоизм и конфуцианство старой школы, читал в Эдо лекции о конфуцианских военных трактатах и имел многих последователей. Его учение, судя по сочинению «Рюси Синрон» (1759), было по своей сути учением о феодальном долге, пытавшимся обобщить путаное понятие о верноподданническом долге с не менее путаным понятием о лояльности. Однако в его учении, особенно там , где прямо крнтиковалось существовавшее положение, была довольно ярко выражена политическая струя. Дело против Ямагата возникло в 1776 году на основании секретного доноса во время внутренней борьбы в княжестве вокруг его друга Иоснда Гэмбана (канцлера княжества Обата в провинции Кодзукэ). Дайни н его товарищ Фудзии Умон были схвачены и присуждены к смерти. Прежде Умон был на службе в доме отонэри (начальника лейб-гвардии) Ясономия, нo в связи с делом Такэути-сикибу бежал и жил у Дайни. Есть сведения, что он был сторонником решительных действий и разработал план нападения на Эдо и наступления на город Кофу. В смертном приговоре Дайни говорилось о том, что их планы военного мятежа были выработаны на основе чтения старинных книг, а позже на них оказали влияние беспорядки крестьян в районе Дзёсю в провинции  Кодзукэ. Недовольство н Дайни н Умона отражало, однако, настроения не крестьян, а разросшегося слоя ронинов – самураев, по тем или иным причинам утративших положение чьих-то вассалов. В самом приговоре говорилось, что «хотя факта мятежа не было... имело место оскорбление величества (речь идет не о Тэнно, а о сёгуие) и крайняя дерзость».

ПРОБЛЕМЫ САМОИЗОЛЯЦИИ 

Японцы XVIII – начала XIX веков, несмотря на политику самоизоляции, знали  внешнем мире намного больше, чем жители допетровской Московской Руси или Османской Турции. Вообще уровень образования в Японии был одним из самых высоких в мире. Помимо правительственных школ для самураев, действовали частные начальные «храмовые школы «(«теракоя») для простолюдинов, где главными предметами были чтение, письмо, арифметика и основы конфуцианства. После 1803 года запреты на распространение рангаку («голландской науки») были постепенно сняты; последние гонения на специалистов по рангаку были отмечены в 1839 году.
Некоторой брешью в сакоку были визиты в Японию русских торговцев и мореплавателей – таких, как Павел Лебедев-Ласточкин (1778), Николай Резанов (1807) и Василий Головнин (1811); последний был задержан на острове Кунашир и провёл в японском плену два года. В конце XVIII века учёный Кацурагава Хосю издал работу «Хокуса бунряку» – «Краткие вести о скитаниях в северных водах», основанную на рассказах купца и капитана судна «Синсё-мару» Дайкокуя Кодаю о его почти десятилетнем (1783-1792) пребывании в России. Судно Кодаю отнесло бурей к русскому берегу; откуда через всю огромную Россию его привезли в Санкт-Петербург, где представили императрице Екатерина II. К работе Кацурагава Хосю прилагались комментарии, составленные по голландским и китайским источникам, а также японско-русский разговорник.
Недовольство правительства вызывали участившиеся случаи захода в японские гавани английских и французских судов. В 1825 году вышел указ, требовавший открывать огонь по любому западному кораблю, который появится вблизи японских берегов. Однако эти меры лишь способствовали росту интереса европейских стран и США к открытию торговли с Японией.
***
Также в 1825 году:
– Палата представителей Конгресса США в соответствии с тогдашней Конституцией избрала президентом Джона Куинси Адамса;
– Симон Боливар был избран Верховным правителем Боливии;
– умер русский царь Александр I , а восшествие на престол его брата Николая I сопровождалось декабрьским восстанием в Санкт-Петербурге.
***
Сторонники «изгнания» варваров» («дзёи»), добивавшиеся полного закрытия страны, считали Японию центром мира. Движение «дзёи» зародилось в недрах историко-философского учения школы Мито, в котором были представлены конфуцианство, буддизм, синтоизм, даосизм, а также национальная наука «кокугаку». Школа Мито аккумулировала идеи 397-томной «Истории великой Японии», писавшейся с 1667-го по 1715 год и проповедовавшей почитание Тэнно и конфуцианскую догму «о моральном долге» («тайги мэйбун»). Лозунг «дзёи» активно популяризовали в среде самураев и прочих слоев населения крупнейшие теоретики школы Мито – Айдзава Сэйсисай, Ёсида Сёин и Фудзита Токо. Айдзава Сэйсисай в сочинении «Синрон», изданном в 1825 году, утверждал, что на иностранные государства следует смотреть пренебрежительно, ибо Япония занимает положение «главы Вселенной», является олицетворением рассвета и правды, положительным началом. Наоборот, иностранные государства являются отрицательным началом, они – нечто уходящее, сумеречное, ложное. Японский путь развития должен непременно одолеть «путь варваров», ибо японский путь – путь правды и света, утверждающий нравственность, то есть вассальную верность и сыновнюю любовь. Путь же варваров — эго путь мрака и скверны, разрушающий нравственность. Айдзава критиковал «грубых западных варваров» за то, что они провозглашают моногамию, нарушая супружескую мораль с ее принципом двух женских начал на одно мужское. Варвары не понимают, что прежде всего следует заботиться о продолжении рода. Провозглашая взаимную любовь, называя всех людей «ближними» и объявляя братьями случайных прохожих, варвары отрицают правильные (то есть конфуцианские)  отношения между старшими и младшими. Поэтому Айдзава призывал к решительному изгнанию варваров, пока те не превратили японцев в таких же зверей, какими являются они сами.
Но одновременно с этой апологией японского национализма издавались переводы голландских книг, описывавших парламентскую систему. Иосио Наганобу из Нагасаки перевел в 1825 году на японский язык книгу «Описание характера англичан», а в 1827 году – книгу одного голландского врача «Краткое описание мира».

ТОКУГАВА НАРИАКИ И ВОССТАНИЕ ОСИО ХЭЙХАТИРО

Учение «сонно» широко распространилось в самурайской средк после того, как его сторонником стал князь Мито Токугава Нариаки. Он утверждал, что власти клана Токугава угрожают придворные-кугэ, князья-даймё, бродячий люд и варвары, и убеждал сёгуна проявлять как можно больше почтения к Тэнно.
Токугава Нариаки родился 4 апреля 1800 года в Эдо. Его отец, Токугава Харутоси, был правителем Мито-хана и родственником сёгунов Токугава. Нариаки учился у Аидзавы Сэйсисая и сызмальства проявил способности к естественным и гуманитарным наукам. В 1829 году, после смерти старшего брата Токугавы Норинобу, Нариаки стал правителем Мито-хана. В занятии этой должности ему помогали реформаторы во главе с Фудзитой Токо. Нариаки повысил в должностях Фудзиту и учителя Аидзаву и начал масштабные реформы собственных владений в сфере береговой охраны, образования и экономики. В частности, он развил литейное производство и завёл собственную артиллерию, отправил на Хоккайдо экспедицию для освоения острова, упорядочил земельный кадастр, сбалансировал бюджет княжества и наполнил свою казну. Кроме того, для воспитания молодых самураев в патриотическом духе, Нариаки основал школу Кодокан, в которой преподавались науки с позиций национальной философии кокугаку.
В 1833-1837 годах Японию поразил великий голод, вызванный многолетними неурожаями. Повысились цены на продукты, особенно на рис. Люди умирали даже в Осаке, которая считалась самым богатым японским городом. Вместо того, чтобы спасать население, правительство Бакуфу принялось скупать рис в регионах и накапливать его в Эдо. Такая политика вызывала вооружённые протесты не только крестьян, но и местного самурайства. Чтобы сохранить спокойствие в Киото, Токугава Нариаки советовал центральным властям демонстративно привести в порядок гробницу государя Дзимму – основателя Ямато.
Во время голода осакский ёрики (конный самурай на полицейской службе) Осио Хэйхатиро, один из влиятельных учителей неоконфуцианства, неоднократно обращался к властям Осаки и сёгуната с планами спасения городского населения, однако его предложения отклонили. Осакский управитель-бугё Атобэ Ёсисукэ вместо помощи голодающим скупал рис и отправлял его в Эдо для проведения церемонии провозглашения нового сёгуна, которая планировалась на следующий год. Богатые осакские купцы также отказывались раздавать рис беднякам. Осио Хэйхатиро решил поднять восстание против сёгунской администрации Осаки и местного купечества. Он планировал забрать спрятанный ими рис и деньги и раздать их нуждающимся жителям города. Осио заблаговременно продал книги своей библиотеки, а на вырученные деньги нанял крестьян из окрестных сёл. 25 марта 1837 года, спустя полтора месяца после того, как в России на дуэли был убит Александр Пушкин, Осио разослал по городу письмо, в котором критиковал политику Бакуфу относительно голода. Подняв флаг с надписью «Спасаем народ!», он собрал более двадцати учеников-самураев в своей частной школе Сэнсиндо, подпалил собственную усадьбу и выступил к набережной, где находились дома богатых купцов. Благодаря грабежу кладовых с рисом и раздаче продуктов число повстанцев возросло до 300 человек, однако в ходе уличных боёв с регулярной армией сёгуната они все разбежались. Правительственные войска использовали артиллерию, огонь которой вызвал пожар в Осаке. В результате сгорела пятая часть деревянного города. Через 40 дней полиция выследила Осио Хэйхатиро, который совершил ритуальное самоубийство.
Восстание в центре Осаки шокировало тогдашнее японское общество. В январе 1838 года Токугава Нариаки писал в секретном докладе сёгуну: Согласно совершенно секретным сообщениям, полученным прошлой зимой от омэцукэ (генерального полицейского инспектора), в провинции Каи, в Осаке и других местах ещё и теперь идут аресты, карательные операции не закончены, и даже сам омэцукэ поражен этим. Как показало расследование, число приверженцев Осио превышает 80 тысяч человек, и ничего нельзя поделать с ними; положение таково, что если ещё раз случится неурожай или что-нибудь подо6ное, то сразу могут возникнуть крупные события…».
В самом деле – «крупные события» уже начинались совсем рядом я Японскими островами: в год восстания Осио Хэйхатиро Великобритания стала постоянно держать в прибрежных водах китайской провинции Гуандун свои военные корабли.