Командировка

Я  ехал в кабине студебекера*  в Здвинск. Большак   остался в стороне, полевая  дорога была значительно  короче, но главное безопасней.  Стояла весенняя распутица, а  с намыленной дождями грунтовки  можно было   сверзиться в  кювет.

Между молодым водителем и  мной сидела фельдшерица. Все молчали,  и каждый думал о чём - то своём.  Шофёр время от времени касался правым  бедром горячего бедра медички, и в такие моменты бросал на неё красноречивые взгляды.

 Я делал вид, что не замечаю знаков его внимания к даме, и все посматривал по сторонам, как охотнику мне не терпелось  увидеть первых уток. Снег ещё белел в сквозных пролесках,  над оттаявшими полями  трепетали жаворонки. Я не слышал их песен, но знал как счастливо звучат их голоса.

Стояла середина апреля, когда солнечная радиация намагничивает кровь молодых людей простыми  желаниями. Мы договорились встретиться возле автовокзала в пять часов вечера.

Студебекер меня не дождался. Видно медичка намекнула водителю, что может уступить, но без свидетеля. Без угрызений совести они уехали без меня той же дорогой. Меня их поступок ничуть не удивил, медичку уже  вызывали на женсовет, где пытались донести до ее совести, что не дело это соблазнять местного женатого специалиста, с которым у неё  обозначился  роман. Она не отрицала случившегося, но оправдывалась, что  взяли её силой.

До дома было 43 километра. Далековато. Разумней было бы переночевать в гостинице, а уж с утра пытаться искать попутку, но впереди была суббота, а я  успел договорился с двумя  охотниками, что уже завтра уйдём с ними с ночевой  на две зорьки в рям.

До первого села добрался на автобусе. Дорога до него была одета в асфальт,  но впереди  маячили ещё 39 км. Я решительно зашагал к своей цели в болотниках и с увесистым жёлтым портфелем, в нём лежали только что купленные продукты для семьи.

Уверен был, что сумею осилить  дорогу.  Ночь застала меня в километрах двадцати от дома.  Трасса была разъезжена вкривь и вкось.  Один раз сошёл на обочину, чтоб  было легче идти, но  встретилась пашня. Ноги в ней  глубоко увязали. Напитанный талой водой чернозём стал налипать к сапогам.

   Вынужден был вернуться  на большак. Над головой  послышалась утиная перекличка, она звучала все чаще. Стало ясно,    птица хлынула на север. Обогнал молодую пару. В ночном мраке они стояли возле остывающего внедорожника.
Водитель, поднял капот, и пытался  разобраться в неполадке движка. Я остановился возле них, надеясь, что поломка у машины незначительная.

-А мы видели сегодня лебедей на озере Урюм, -стала рассказывать мне девушка о своих дорожных впечатлениях. Голос ее звенел счастливым колокольчиком. Это была моя бывшая ученица по лянинской школе. Она добиралась с мужем до его родителей. Минут через пять я покинул их и ушёл во тьму. Дорогу  освещали  звёзды.

  Сил хватило дойти до Верхнего Каргата. Переночевать  попросился у кочегара     местной  котельной, а в 6 утра двинулся дальше. До дома оставалось пройти 12 километров. Ни одна попутка меня не догнала.

Вечерняя  зорька прошла без добычи, криковая утка напрасно звала к себе селезней, они ее не расслышали. Ночевали в палатке, сквозь  зияющие  дыры в её полотне  сверкали  звёзды. К утру все плёсы ряма  застеклил мороз. Под ногами звучно  трещал ледок.

На утренней зорьке добыли одну утку  на троих. Зато сколько было потом  разговоров об этом походе, а сколько было ликования от ощущения, что к нам  наконец то,  вернулась птица.

студебекер* - Studebaker US6 труман.
Один из прекрасных американских грузовиков, которые США нам поставила по ленд-лизу в количестве 114500 штук во время ВОВ. Не все эти машины  наши хозяйственники вернули по договору  в Архангельск и Мурманск, где они попадали под пресс, прежде чем убыть обратно в Америку