Скромность - вторая сводная сестра таланта

Сидишь вот, бывает, чай пьешь, или без чаю совсем, даже, и так шутки шутить захочется, хоть криком кричи. А сидишь, как назло, один, и рассказать некому.
- А ты записывай! - знакомая мне моя советует.
Влетел совет доброй женщины в ухо моё , да где-то внутри головы моей и потерялся. Витал там, со всем остальным, с великим множеством.
Очень даже случайно, я на него наткнулся сегодня.
Ну, - говорю,- что мне с тобой делать?
      
Взял, и на полочку его положил.

*****

Годы прошли, горы книг перелопатил я. И понял. Всё понял, разгадал загадку.
Истину я узрел, которую все, как один, отцы-основатели жанра русского скрывали.
Собрал я портреты: как и положено, в рамках деревянных, из сукна добротного.
Расставил вокруг себя - все на меня, как один, смотрят.
- Что же Вы, - говорю, - отцы, знание такое скрывали, по могилам своим растащили?
Молчат отцы.И, как бы, взгляды свои даже потупили.
Каждый в слове своём - мастер непревзойдённый. На каждого равнялся я, в годы юные, в месяцы молодые. И грезил, и молил Бога, чтобы, однажды, и сам я приблизился, хоть немножечко, к высотам слога русского.
Да только теперь я всех их перерос. Несу я в себе истину, правдивой-правдой тень от себя отбрасывающую.
Всё, вокруг меня, в тени этой.
Собрал я портреты - один, второй, двадцатый - в печку их.
И, ещё минуту,по утрате сокрушаюсь.
Поспешил я, конечно, погорячился. Рамочку-то, хоть одну, оставить следовало. Где, теперь, рамочку взять такую? Куда, себя самого, вставлять?