Как пауки царя выбирали

Поспорили как-то пауки, кто из них важнее.
- Я слышал, что Лев – царь зверей. Но мы же не звери, мы даже не насекомые, у нас свой царь должен быть, —сказал паук Кругопряд.
- Правильно! – охотно согласился длинноногий Сенокосец. – Я согласен взять на себя эту почётную обязанность. Отныне и навеки считайте меня своим царём!
- А почему это именно тебя? – возмутился паук Крестовик. – Мало, что ли, других достойных представителей? Самозванец!
- Да я, что? Я же из лучших побуждений, ведь никто другой не вызвался. – нервно задёргал худыми ногами Сенокосец.

Решили пауки объявить общий сбор. Натянули сигнальную паутину и по ней, как по телеграфу, передали сообщение. Заспешили восьминогие на выборы царя. Местом встречи назначили паутину паука Нефила, благо она у него вместительная, на целых шесть метров раскинулась. Вскоре в синем небе появились первые ласточки паучьей авиации. Маленькие и большие паучки ловко управляли длинной паутинкой, которая легко несла их в потоках ветра. Приземлившись, каждый паук устраивался, выбирая себе соседа посимпатичнее. Запестрела паутина Нефила. Малыши сбились в стайку, пауки покрупнее держались особняком. Гигантские мохнатые гости пристроились по краям на ветках, как на скамеечках, давая отдых натруженным в дороге лапам. Им-то с их весом пришлось пешком добираться. Такого паучьего собрания ещё никто никогда не видывал!
Первым взял слово паук-птицеед Терафоза:
- Раздумывать особо нечего, - пробасил он неприятным хриплым басом, - я самый крупный из всех пауков, значит мне и царём быть!
- А я самый мелкий, -весело пискнул Пату Марплези из Западного Самоа, - мне большой трон без надобности, меня царём берите!
- Да что вы заладили «крупный», «мелкий»! Если всё дело в троне, так я и без него обойдусь, потому что в норе живу, -проворчал паук-землекоп Атипус, - да к тому же наш вид среди пауков один из древнейших. Значит мы опытнее и мудрее других. Нам править паучьим родом!
- Минуточку! – заволновался воронковый паук Ангелена, - мы тоже в норах живём! И, в отличие от вас, Атипусов, паутинными колпачками не прикрываемся! Наша-то паутина из норы воронкой выходит и горизонтальной сетью над землёй стелется. Так что, нам в цари прямая дорога!
- Паутинной скатертью вам отсюда дорога! – завопил, брызгая слюной пёстрый паук-плевак Сцитодес. – Меня царём берите! А не возьмёте, так я всех тут заплюю в два счёта! У меня дополнительные паутинные железы для этого имеются! Ну, в кого первого плюнуть?
Пауки проворно отползли подальше от забияки. Не сдвинулся с места только гость из Бразилии:
- Ты не пугай, - прошелестел он зловеще, а то, как укушу. Всем известно, что меня, паука Фонетриа, лучше не тревожить. Нашего яда не то, что малявки-пауки, даже человек боится! Цап! И «моменто море».
- Какое ещё море? – заметно поостыл Сцитодес.
- Моментальное, - хищно улыбнулся Фонетриа, - В один момент уморю. До смерти закусаю!
- Правильно, правильно, - прищурилась Чёрная Вдова, и от неё тут же отодвинулись пауки, сидящие по соседству.
 За Вдовой ходила недобрая слава. За глаза её называли «ядовитой тёткой». Все знали, что она ловко метает паутину с помощью изогнутых щетинок, расположенных на задних парах ног. В её ловчей паутине за считанные минуты запутывались не то, что мухи, но даже ящерицы, ужи и лягушки. Да и самцы после ухаживаний за Вдовой пропадали бесследно. Никто не хотел связываться с паучихой.
- Что касается паутинных желёз, так из-за них у Сцитодеса обычные железы развиты слабовато, - продолжила Чёрная Вдова, - он и паутину-то всего двух видов выдавать может, а остальные пауки по четыре, а то и по пять сортов ткут.
- Верно, ткач он никудышный, - подтвердил слова Вдовы паук, прибывший из тропиков. – А плохой ткач и царём хорошим не станет. Так что, Сцитодес, сиди тихо и не высовывайся. А то, ведь, и у меня щупальца длинные, я тебя из-под земли достану!
- Да что же это такое?! Безобразие! Угомоните кто-нибудь этих головорезов! – заверещала самочка паука Линифиида.
- Правильно! – подхватили вокруг, - Нам ядовитых правителей не надо! По существу высказывайтесь! По делу!
Закачалась, заволновалась паутина. Пауки заговорили все разом:
- Меня в цари! Я муравьями питаюсь! – кричал паук-скакун, - На длинной паутинке над дорогой зависну, муравьишку выслежу, цап, и вверх!
- Ты бы помолчал, выскочка, - дружно возмутились пауки, - давно уже на паука не похож стал, под муравьёв подделываешься, с муравьями живёшь, а нашим царём захотел стать? Сиди в своём муравейнике и не высовывайся!
- А я добычу паутиной, как сачком ловлю! – пискнул кто-то с верхней ветки.
- А я, зато, могу поднимать вес, тяжелее собственного в пятьдесят раз! -  перебил его мелкий паучок-тенётник.
- Подумаешь! – тут же ответил им люковый паук Лифистиус, - я сигнальные нити от своего люка горизонтально натягиваю, чуть кто их заденет и, фьюить, - добыча прямо ко мне в лапы летит. Инженерная мысль! Меня в цари берите!
- Так ты сигнальные нити к земле тянешь, а я их к воде умею крепить, - парировал паук Серебрянка. – Я и на суше могу жить, и на воде, и под водой! Вот какой царь вам всем нужен!
— Вот и ныряй, пока я тебя не заарканил! – выскочил на середину паук Болеадор, размахивая паутинной нитью с клейкой каплей на конце. – Я ковбой! Я герой! Меня в цари!
Но тут паучиха-нянька Пизаурид ловко перехватила вращающуюся нить и подтянула Болеадора к себе:
- Не о том мы говорим, - выдохнула она, глядя прямо в его многочисленные глаза.
- А о чём же ещё говорить? - растерялся «настоящий ковбой».
- О любви. Царь щедрым должен быть. Мне, например, мой дружок всегда подарки приносит, в паутину их бережно упаковывает, - похвасталась она.
Паучиха Кругопряда, ехидно хихикая, зашептала своей соседке:
- Любовь! Со смеху помрёшь! Ей последний раз дружок подарочек приволок, она его цап! Думала, он ей жирную муху упаковал. А в упаковке-то каменюка замотана!
Паучиха-нянька услышала их разговор:
- Главное не подарок, а внимание, - сверкнула она восемью глазами на сплетниц, - настоящая любовь и простой булыжник в драгоценный камень обратить может.
- Друзья, хватит спорить. Давайте поговорим о прекрасном! – захлёбываясь воскликнул паук-бокоход. – Мы, например, всю жизнь на цветах проводим. У нас и окраска, что надо – ярко-жёлтая или розовая. Именно такая для королевской мантии самая подходящая!
- А попугаев никто высказываться не просил, - громогласно рявкнул паук-птицеед Терафоза Блонда.
Все пауки притихли, и не зря, уж больно грозно выглядел Терафоза, размером с большую тарелку, окружённую мохнатыми лапами. Его поддержал длинноногий Гетеропода Максима:
- Если сейчас кто-нибудь пикнет, сожру!
- Сначала подкрепимся, потом подумаем, на голодный желудок решение не примешь, - облизнулся птицеед, и все пауки прыснули в разные стороны.
 А Крестовик обыкновенный сидел в своей паутине и думал:
- За какие особые качества звери Льва своим царём избрали? Может его и не звери вовсе выбрали, а Человек так решил?
 И отправился Крестовик в жилище Человека, чтобы сплести там свою паутину и получить ответ на важный вопрос – кому в паучьем государстве царём быть.