Напарники

 Владимир Шпунт.
 
12 февраля 2022 года.          
               
Напарники.
 
  Ну, если не везет, так не везет во всем. Мало того, что борсетка с телефоном осталась в прихожей, так еще комп глючит и я не могу привести его в чувство. Бесцельно прошелся по вагону. Малочисленные пассажиры, кто в маске, кто без, расположились с комфортом в креслах утренней люксовой электрички. Некоторые устроились поудобней досыпать, остальные уединились со своими гаджетами. Только один сухощавый старик из группы риска 65+ выглядит чуждо в общей атмосфере салона. Он зашел в вагон последним, когда электричка уже набирала скорость, и. сверяя билет с нумерацией кресел, остановился возле моего ряда. Я боролся с забастовавшим компьютером, что-то промычал и указал старому его место наискосок от меня. Он примирительно и понимающе улыбнулся, снял с себя куртку, положил ее на соседнее сидение, потом маску положил в портфель, откуда достал какое-то подобие блокнота с пристегнутой авторучкой, и стал что-то записывать. Убедившись, что железо сегодня не заработает, я уложил его в чехол, откинулся на кресло и стал бесцельно озираться вокруг. Сосед, отвлекшись от писанины, перехватил мой взгляд и участливо спросил:
  - Я видел, как Вы измывались над компьютером, могу чем-то помочь? – и, спохватившись, – Я полностью привит, маска мне мешает.
  - Телефон остался дома, а мне надо позвонить.
  - Я Вам предоставлю такую возможность, – сказал старикан и полез в портфель.
Ну, думаю, достанет сейчас кнопочное изделие, которым сейчас никто  не пользуется. «Самсунг» оказался вполне современным, но, взяв его в руки, я пришел в замешательство – номера Виталика я не знал, он вбит в моем телефоне под ником. Видя мой ступор, долгожитель изрек:
  - Вот загаджетное поколение малолеток-тридцатилеток. Вы хоть свой номер помните? 
  Я пропустил колкость мимо ушей, тем более, что он доброжелательно улыбался, и с трудом извлек из памяти свой номер телефона. По предложенной попутчиком последовательности манипуляций с «Самсунгом» я нашел номер телефона сослуживца, записал его на услужливо подложенной  лицом вниз брошюре старца и позвонил в Киев:
  - Виталик! У меня комп ляпнулся, а телефон мой спит дома на тумбочке. Позвони Танюше, пусть она, пока еще не ушла, перегонит материалы тебе на компьютер. Встретимся в офисе, Спасибо товарищу, – я выразительно посмотрел на собеседника, – он помог мне дозвониться .               
  С этими словами я возвратил телефон владельцу, и «товарищ» пустился разглагольствовать:
  - Молодой человек! Транспорт – это не только средство передвижения или сообщения, но и общения, без которого Ваша деловая встреча в офисе сегодня провалилась бы. Знаете, пообщавшись в дилижансе, попутчики унизили Пышку, а пассажиры железнодорожного купе, общаясь в процессе длительного путешествия, постигали высоты Крейцеровой сонаты…
  - Да и в советское время люди катались в вагонах имени Шукшина на печках-лавочках, – прервал я своего спасителя, показывая, что знаком с Мопассаном и Толстым еще в подростковом возрасте в советскую пору.
  - Я рад, что мы одного поля ягодки, нашли общий язык. Можно скоротать время в беседах. Я не любитель уединяться с телефоном.
  Предложение поступило, надо его принимать, тем более, что с моим телефоном не очень-то пообщаешься:
  - Вот наши поколения по-разному восприняли крушение Союза. Если можно, расскажите, как Вы пережили перестройку, – предложил я.

  Старец прикрыл глаза, потом, оживившись, предался воспоминаниям:
  - Я-то пережил её, перестрелку, незаметно на своем производстве, а вот супруга вкусила по полной. Безмятежную, спокойную эру «совка» сменила бурная грабительская эпоха «грабли». Началась она, как известно, в конце 80-х и приучила народ к безденежью и беспределу. Супруга вложила ползарплаты в фирму «Амстердам» и сообщила мне, что скоро получит 100% навара, надо только найти еще четверых желающих обогатиться. Спрашиваю: «А сколько перед тобой уже стали миллионерами?», – «Не знаю, но Света сказала, что ей надо найти еще двоих, чтоб получить полную двойную сумму». Я взял лист бумаги, нарисовал одну черточку, под ней симметрично еще четыре, дальше – 16 и  на этом остановился. Соединил линией края рядов и получился треугольник. Объяснил восторженной вкладчице, что заработают  только два-три первых ряда, и как только в нижних рядах появится прогалина, весь треугольник посыплется.
  - Так это же МММ! – не удержался я.
  - Нет! Первопроходцы «амстердамовцы» хапанули куш и растворились в общественном сознании. Позже прогремит МММ с ее не плоскостным, как у меня треугольником, а объемным изображением пирамиды. Мавроди сумел построить империю, геройски прошел в Думу. Моя неудачница не смогла совратить ни одного олуха, а ее соблазнительница Света так и не добрала одного недотепу. Погоревала супруга моя, но разве это была первая потеря постсоветского времени? В совхозе «Широкий» раздавали по одному гектару поля с засаженным луком. Заключался договор арендатора с дирекцией совхоза: постоянно проводить прополку, собрать урожай, отгрузить, сдать совхозу и получить сразу деньги на пол«Жигуля». Продадим свою старую и купим новую машину – постпенсионная мечта сбудется! Работали рабы на плантации (в основном, жена с младшим сыном, школьником) весь сельхоз сезон в поле. Получили деньги, хватило только на 4 жигулевских колеса. Инфляция проклятая! Переобул я «Жигуленка», и поехали сельхозработники проведать маму на Харьковщину. Отец мой поучал меня, холостого, перед женитьбой: «Ты сейчас женишься не на девушке, а на матери ее!». Прав был отец – моя теща была самая лучшая в мире, абсолютно искренно говорю.
  - Не всегда так! Вот моя бывшая замайданилась, не может простить мне мое происхождение. С дочкой встречаюсь только у тещи. Золотая женщина!
  - В этом мы сошлись. Так на чем я остановился? – поморщился старейшина, – Ах, да! Продолжим. Чтоб скрасить горечь от луковой утраты, теща бросила дочери в багажник на обратный путь чувал кукурузных кочанов. Сопротивление – «да, что я буду с ними делать?» – оказалось бесполезным. При возвращении домой у больницы №18, водителька заметила бабушек, продающих вареную кукурузу. На следующий день на Калиновском рынке в ряду бабулек с кукурузой была замечена красивая женщина в белом халате, продающая кочаны, сваренные особым способом, и поэтому по высокой цене. Товар быстро был продан к радости соперниц по бизнесу. На вырученные деньги, конечно, полмашины не купишь, но продуктовую корзину пополнить можно с учетом обязанности подкармливать старшего сына, московского студента. Как-то мама повезла гостинцы сыну сама, вместо обычной практики переправлять сумку с едой в вагоне №13 поезда №9/10 Донецк-Москва.
  - Стоп! Вы упоминаете знакомые мне места. А где Вы работали? – полюбопытствовал я без стеснения. 
  - Молодой человек! – воскликнул дед и, поглядывая на меня с прищуром, продолжил:
  - У меня сразу закралось подозрение, что мы с Вами из одного окопа. Я работал на Путиловском заводе. Не петроградском, а донецком. А где Вы жили?
  - На Щорса. Мама и сейчас там живет. Вы спросите, почему не возвращаюсь? Для меня это больной вопрос – я сам испытал безотцовщину. Пожалуйста, рассказывайте свою историю. 
  - Дай бог памяти, – дедуля снова прикрыл глаза, а потом встрепенулся и продолжил:
  - В Бауманке в то смутное время какими-то благотворителями было принято продавать студентам заграничные товары по низким ценам, чтоб нищеброды перепродали дефицит с наваром себе на жизнь. В тот раз сыну достались ультрамодные итальянские женские сапоги, которые маме было поручено продать в Донецке. Из поездки супруга привезла вместе с сапогами 5-ти килограммовую коробку атлантической сельди, по которой соскучились не только мы дома, но и во всем Донбассе. Эти два диссидента Горбачев и Ельцин в одночасье разогнали Госплан, порвав кооперационные связи Союза, чем породили дефицит на ровном месте и, как следствие, бартер повсеместный. Угостив селедочкой соседей и друзей, будущая предпринимательница задумалась, как расширить круг облагоденствованых любителей солененького. А пока думается-соображается надо решать вопрос реализации загрансапог. Позвонила приятельнице Вале, работнице бывшей советской торговли, а та предложила приехать на мотодром – это, как Вы знаете, донецкие Лужники времен раскардаша. Супруга нашла в муравейнике Валю, попыталась передать ей драгоценность на реализации, но та отказалась продавать дефицит: «Становись рядом и продавай. Цена такая-то!». Ученица запричитала: «Ой! Да кто ж за такие деньги купит?». А профессионалка назидательно увещевает: «Тихо! Товар покупателя найдет!». Первый урок получен. Стоит новенькая с сапогами в руках, люди спрашивают, цокают языком и отходят. Вдруг подходит пара – пигалица с тоненькими ножками и мужик в дутышах не по погоде, очень модных в ту пору. Девица впрыгнула своими спичками в сапоги и восторженно восклицает: «В них мы уйдем отсюда!». «Дутыш» расплатился, а ученица-продавщица получила второй урок: «Теперь спрячь, чтоб тебя не украли вместе с деньгами и быстро смывайся!». По рынку периодически проходили по рядам рэкетиры и отбирали у безмолвных продавцов приглянувшийся товар. Новичкам везет – до сапог итальянских «дружинники» просто не успели дойти. В туалете богатейка разложила купюры по туфлям и пошла, словно балерина на пуантах, к ближайшей подруге на Ильича. Дома они извлекли помятую добычу, пересчитали и обмыли почин. Окрыленная успехом энтузиастка решила сходу навязчивую проблему – селедкой атлантической надо снабдить тружеников Донецка! Поехала она отдавать сыну деньги за реализованный дефицит, прихватив меня с собой в качестве тягловой силы. В магазине «Океан» закупила за несколько ходок с десяток банок ненаглядной сельди и мы доставили товар в плацкартном вагоне на Родину. Утром поехали на Южный, там гадюшного рынка еще не было, но несколько бабулек сидели на сваленных железобетонных плитах со своими пучками моркови, петрушки, лучка. И тут дама в белом халате водружает кухонные весы со стрелкой, а подсобный мужик, то есть – я, достает из багажника «Жигуля» банку «Сельдь атлантическая жирная», вскрывает ее и приносит деликатес к «прилавку». Сразу появились покупатели, образовалась очередь, подручный умаялся подносить товар, продавец бойко торгует, складывая выручку в карманы халата. В очереди уже ропот: «Одну селедку в руки!», «Без очереди не давать!», «А ну, не толкайся, вызову милицию!», «Что, больше нет? А когда подвезете?». Дома бизнесвумен выгребла из карманов халата валюту, подсчитала выручку и с удовлетворением решила по просьбе трудящихся масс посетить московский «Океан» еще неоднократно, благо помощник был в отпуске. Приехав в очередной раз за товаром, мы обнаружили, что магазин пуст, банок никаких нет, видно, не выявленные конкуренты пронюхали о нашей золотой жиле или Атлантический океан обмелел, и вся рыба ушла в Тихий. С горем пополам в других гастрономах мы купили несколько банок, но не того фасона и не той емкости. На этом историческая эпопея по снабжению трудящихся столицы Донбасса атлантической сельдью жирной завершилась, а я, как говорится, завершаю дозволенные речи. 
 
  После эмоциональной исповеди старина с блуждающей улыбкой на лице потянулся за своим драгоценным блокнотом. Я, воспользовавшись паузой, сказал собеседнику:
  - Пойду-ка я покурить. А вы докуда едете? – и, не дождавшись ответа, полез в сумку за сигаретами. Вдруг я услышал незнакомый скрипучий голос:
  - Он считает, что я стырю его задрипанный комп.
  Оглядываюсь по сторонам и вижу улыбающуюся физиономию старика-разбойника.

  Возвращаюсь из курительного помещения и вижу, что шутник, сосредоточено чертит что-то в своей брошюре. Завидев меня, откладывает бумагу опять лицом вниз и с самым серьезным видом заявляет:
  - Отвечаю на Ваш вопрос, молодой человек! Перемещаюсь сейчас по маршруту Харьков – Миргород. В Харьков добирались из дому с благоверной окружным путем – через Россию, Белгород повидать больную сестру. Не успели на похороны, царство ей небесное. Болтаюсь по Украине уже третий месяц – наследство, встречи с родычами. Сейчас еду попрощаться к брату, а жена поехала к своей сестре. А потом – в обратный путь, домой. 
  - Я не был у мамы уже два года. Блокада, блокпосты, а сейчас еще и корона. Ехать круголя тоже не получится – границы, паспорт. А кто остался у Вас там, в Донецке?
  - Никого. Соседи приглядывают за моей хатой, Часто – за несколькими квартирами.
  - Давайте не будем о грустном. У меня вопрос – как Вы чувствовали себя рядом со своей бизнесменкой? – спросил я.
  Почтенный старец оживился, в глазах засверкали веселые искорки:
  - Разумеется, я стремился угнаться за лидером в семье. В то время, когда была в разгаре путина атлантической сельди жирной в Москве, я, как работник, ошивающийся возле главы фирмы, надумал открыть свое дело. В среде сослуживцев я слышал о страшном дефиците в Донецке на жизненно важные изделия номер один, которые исчезли из аптек и киосков «Союзпечать» явно с целью руководства города увеличить поголовье дончан. Сперва я решил приобрести презервативы в качестве подарка для друзей, соседей, сослуживцев, но в процессе посещения аптек, где изделия отпускались поштучно, я решил идти ва-банк – требовал продать коробку на 100 штук. В некоторых аптеках меня сразу посылали, но в нескольких, глядя на тертого жизнью дядю, спрашивали: «А зачем Вам, мужчина, столько?». На это у меня была заготовка: «Это для стройотряда. Они едут на Украину строить коровники!». Собственно, одной коробки мне хватило бы для подарков, но я вошел в раж и приобрел еще три, а остановился, когда денег в кошельке уже не осталось. Ну, и что я с этим приобретением буду делать? Дома я проехал по многим киоскам и предложил девушкам-бабушкам взять на реализацию изделия по двойной цене для меня, а что сверху – то им остается. Почти все охотно согласились и взяли по несколько лент, в каждой из которых по десятку «номер один». Обещал приехать для сбора урожая через неделю. На несколько дней центр города был украшен разноцветными лентами, развешанными в витринах «Союзпечати». В назначенный срок я посетил распространителей дефицита, получил валюту и просьбу продолжить благотворительную деятельность. Только одна киоскерша средних лет успела до расчета с кредитором бросить работу, наверняка смылась за границу, как и все проворовавшиеся миллиардеры. Подсчитав свои расходы и доходы, я пришел к выводу, что мое предприятие может стать рентабельным только если исключить затраты на поездку в московские аптеки. Ну, а добираться туда и оттуда пешком, разумеется, несколько утомительно. Короче, бизнес на презервативах я решил похерить, равно как и всякое предпринимательство в целом.
  - Простите, – прервал я рассказчика,  – а Вам не стыдно говорить о таких делах? Может, дойдет до Ваших внуков-правнуков…
  - Мой юный друг! – перебил меня дедушка со смехом, – Мне о-о-чень стыдно, но как они узнают о смертном грехе деда? Ведь я только Вам поведал эту историю, а мы даже незнакомы, мы просто попутчики, так что Ваша подначка пролетела мимо цели. 
  - Я просто хотел Вас развеселить, – сказал я, изобразив на лице раскаяние, – Я весь внимание!
  - То-то. – хмыкнул удовлетворенно собеседник и продолжил воспоминание, – Пока я занимался отхожим промыслом, жена завершила селедочную эпопею, подбила бабки, получилась круглая сумма, которую надо было быстро потратить с умом, чтоб не повторить прокол с луком. Решила – ударим по мебели! Когда кассирша Донецкого мебельного комбината пересчитывала пачки купюр, она, поморщившись, спросила: «Почему Ваши деньги селедкой пахнут?». Секундная заминка. «Брат матросил на траулере!», – «Тогда понятно». Со временем снова наступила в семье полоса безденежья, надо принимать усилия по восстановлению благосостояния. Одна врач из нашей компании, недавно продавшая родительскую квартиру, прослышала, что якобы в Жмеринке можно купить дешево колбасный сыр, и две подруги-авантюристки едут туда, не знают куда. На означенном вокзале подруги купили из-под полы 10 кг колбасного сыра. И всего-то? Вокзальная буфетчица указала на мужчину, который может помочь. Тот предложил поехать на поселок возле маслозавода, что в километрах семи от вокзала. Одна из подруг остается на стреме в вокзале с сумочкой сыра, а вторая, моя ненаглядная, отправляется по сырному тракту. На месте покупает по наводке извозчика в разных схронах килограммов 200 сыра и доставляет продукт на базу.
  - Простите! – не удержался я, – Как можно спокойно говорить, ведь с женой могло всякое случиться?   
  - А что я мог сделать? Меня же там не было, о приключениях стало известно только после возвращения туристок домой, так что утихомирьтесь и слушайте дальше. Теперь закупка скомпонована на вокзале в одном месте, но как уехать, если билетов нет на проходящий с остановкой на 10 мин. поезд? Кто главный на вокзале? Конечно, – носильщики, а по-современному моторизованные грузчики! Они, человек пять, закусывают у себя в каптерке рядом с электрокарами. Импозантная дама обращается к присутствующим: «Что-то вы едите всухую? Вот вам на бутылку, нам надо два билета до Никитовки!». Двое встают и направляются, один – в кассу, другой – за бутылкой. Билеты в руках, но как двум женщинам, одна из которых ростом полтора метра с учетом каблуков и шапки, дотащить груз «210» к платформе и занести в вагон? Новые переговоры с моторизованными волонтерами: «Надо перевезти наши бебехи и забросить в вагон!», – «Мадам! Не делайте кипиш! Гроши потом. Приедем, заберем Вас». Путешественницы ходят вокруг добычи, нервно поглядывая на вокзальные часы. За несколько минут до объявления по радио о прибытии поезда, двое знакомых подкатывают на каре и, посмотрев на груз, не без принюхивания резюмируют: «Понятно!». Быстро погрузили драгоценность, предложили дамам прокатиться, но те отказались – ведь это вам  не какой-то «Вокзал на двоих». Тележка с грузом стояла прямо напротив входа в нужный плацкартный вагон подошедшего поезда. Трудяги быстро забросили сумки в тамбур, получили на две бутылки, попрощались с клиентками: «Бувайте!» и отъехали, освободив место для посадки другим пассажирам. Труженицы затащили приобретение в свое купе и принялись рассовывать сумки в багажники, под нижние полки. Не все поместилось и тогда одна из подруг, сбросив с себя норковую шапку и кожаное пальто с ламой, забралась на столик и поместила поклажу на верхнюю полку. Только присели дамы отдышаться, вламываются в купе два запыхавшихся здоровенных мужика, у каждого за спиной и на пузе по рюкзаку с колбасным сыром. Новоприбывшим конкурентам сразу было указано, что верхние полки достались им, что место для их товара только на третьей полке, и то частично. После того, как поезд тронулся, страсти поулеглись, во время чаепития в теплой сырной атмосфере, окутавшей весь вагон, выяснилось, что попутчики – челночники, обеспечивающие деликатесом город Славянск. Они подивились прыти двух, с виду порядочных женщин, сумевших раздобыть и доставить в вагон вдвое больше товара, чем в высшей степени порядочные профессионалы. В знак уважения и покровительства, они поведали новичкам, как избавиться от обузы – каким частным лавочкам, магазинам, кафе, ресторанам предлагать товар, какие цены устанавливать на сыр, а также другие тонкости челночного промысла. Тем временем, поезд Киев – Луганск, который идет, минуя Донецк, неумолимо приближался к ближайшей станции пересечения – Никитовке, куда мы с младшим сыном выехали забрать маму с сыром или без, но хотя бы живую. В те давние дивные времена цифровизация еще не взяла в плен человечество, и междугородная связь осуществлялась через переговорные пункты, которые были на всех ж/д станциях. После того, как билеты были на руках, супруга позвонила нам и коротко сказала: «Выезжаю Луганским, буду в «Никитовке в 8-17, вагон 5». Встретили, поцеловали, перегрузили, привезли, разгрузили в гараже, чтоб избежать в кооперативном доме вопросов о подозрительном запахе в подъезде. На следующий день добытчица с сыном развезла продукт по намеченным точкам общепита и советской торговли, потом они помыли машину, а в гараже аромат стоял еще недели две. Заработанных денег хватило на три месяца, но авантюристки повторный вояж в Жмеринку отложили – прошел слух, что лавочку там прикрыли.
 
  Поезд начал замедлять ход, напротив сидящий, взглянув в окно, всполошился:
  - Так это же Миргород! Прощавайте!
  Он набросил на себя куртку, схватил свой портфель и направился к выходу. Дедок со спины выглядел довольно бодрым, но явно припадал на правую ногу. С грустью я смотрел в окно, попутчика никто не встречал, он скрылся в вокзале. Как я проведу время до Киева без телефона и компа? Огляделся по сторонам – может подвернется опять кто-то говорливый? Взгляд упал на бумагу напарника с телефоном Виталика. Это оказался сборник головоломок «Судоку. Сложные и сверхсложные» с притороченной авторучкой. Неужели старый преднамеренно оставил мне подарок, чтоб было чем заняться в дороге? Вообще-то я этой глупостью не увлекаюсь. Пролистал книжицу – большая часть судоку заполнены чернилами, только последняя головоломка – наполовину. И подумалось мне, что я найду своего попутчика по телефону, который отслежу в аппарате Виталика в разделе «входящие». Под предлогом возврата хозяину забытого сборника с авторучкой встречусь с ним и попрошу дедулю передать в Донецке маме коробочку с ювелирными изделиями, которые лежат у меня с ее юбилейного дня рождения. Если он станет артачиться, уговорю его рассказать мне какую-нибудь историю, например, что случилось с его правой ногой, и тогда оказия будет наверняка успешной. До встречи, напарник!