Весенняя зарисовка

Сижу в скверике, что - на привокзальной площади. Дышу запахами каштанов, сосны, ели. Перед глазами – весна нараспашку: из земли травка лезет-балдеет, на кустиках птички клюют-не наедятся. Вдруг, откуда ни возьмись, появились две собачки. Их в этом месте всегда полно, ибо так уж сложилось в жизни, что вокзал и привокзальная площадь – это, как бы, зонтик, под которым всегда можно укрыться от одиночества и жизненных неурядиц.
 
Окинул взглядом, как и они меня. Одна коричневая, с белыми латками по бокам. У неё, впрочем, косточка с остатками мяса торчит изо рта. Соображаю: ага, это, наверное, от мясного магазина, который – невдалеке? Там, знаю из наблюдений, их частенько подкармливают. Другая - белая, с коричневыми латками по бокам. Эта, видно, личная охрана. Шучу: на четверть ставки…

Та, что с косточкой, прилегла на весь живот, и давай работать зубами и языком над добычей. А другая – на страже. В сквере тихо. Уютно. Воробышки чирикают, в основном, в кроне рябины, где много осталось прошлогодних ягод. Пара голубей уселась на верхушке каштана, и так любвеобильно целуются. Ворона с электрической опоры кричит – карр, карр! А солнце, будто мячик, катится по небу, и вот-вот упадет на землю.

Вдруг, откуда ни возьмись, к компании названных уже собачек прибавилась еще одна -  махонькая, проворная, ибо, наверное, голодная. А цвет у нее! Будто бы кто слил в одну из емкостей штук семь-восемь цветов краски и перемешал. И эта новенькая, что очень бросается в глаза, начала склонять ту, что охраняет, к тому, чтоб поделиться косточкой. А вдруг?
 
Но у этих двоих, знаете, «пищевой бизнес», видимо, давно уже твердо стоит на рельсах, а эта – со стороны. И та, что сидит «на охране», слегка оскалила зубки, дав понять, что – иди, мол, милая, пока не погнали! А эта, бегая глазками по косточке, продолжает интересоваться: откуда, мол, взяли, как? Но та, в ответ, лишь брызнула перед солнцем еще одним молчаливым, но требовательным оскалом.
 
Что же, законы жизни неумолимы. Пришлось непрошеной гостье исчезнуть. А в сквере события так и пошли по своему плану. Коричневая собачка, оставив в покое кость, ушла в сторону мясного магазина в надежде, что там еще угостят? А та, что охраняла, заняла ее место. Это, знаете, наподобие того, если бы вашего шефа выдвинули по служебной лестнице, а вы сели в его кресло. То есть, активно принялась «дорабатывать» добычу. Ведь сколько её не жуй, не обсасывай, а она все равно вкусная.
 
Об этом знала и та собачка, что - немытая-небритая, и которая опять явилась-не запылилась. И сходу – за кость. Хотя та, впрочем, находилась во рту охранницы. Будто курсы за время отсутствия прошла, и там научили, что брать, мол, надо только наглостью. Так решительно набросилась, что бывшая охранница, которая еще совсем недавно оскаливала зубы, вдруг струсила, и бросилась в бега.
 
Весна – в восторге! Весна – ликует! Деревья, запахи, птички, солнце - всё, казалось бы, рукоплещет обеим: той, что дала деру, и той, что припала к косточке.