Дядя Женя

Вы когда-нибудь учились во вторую смену? И я никогда, прежде чем не поступил в местный филологический университет. За одиннадцать лет, проведенных в школе, мой организм привык к устоявшемуся графику. Ложиться приходилось рано, в семь утра вставать, слушая раздражающую и надоедливую мелодию будильника, через силу открывая глаза и действуя на автомате. Я удивляюсь, когда многие говорят, что школьная пора самая беззаботная и мы должны беречь эти времена как зеницу ока, видите ли, у юнош еще нет никаких забот и вся ответственность лежит на родителях. А уже после, после окончания школы и выпуска из высших учебных заведений мы познаем все тяготы взрослой жизни на своей шкуре. Вся ответственность ляжет на наши плечи, времени останется еще меньше, повседневных забот еще больше. Но, эти одиннадцать лет кажутся мне не меньшей пыткой и испытанием. Я с трудом выносил каждое школьное утро, особенно тяжело давалось мне вставать зимой, когда на улице еще темно и кажется, что ночь на дворе. Организм и мозг негодовали: темень, а я вынужден через силу вставать с теплой, уютной кровати, ставшей мне новым приятелем на восемь часов, выходить из зоны комфорта. Но рано или поздно, спустя годы привыкаешь к такому распорядку дня. Сейчас же, на следующей ступеньке получения багажа знаний и становления образованным человеком, все поменялось. В первый же день в университете нам объявили, что, по счастливому стечению обстоятельств, учиться будем во вторую смену. Видите ли, все места на утро уже заняты, а посему именно вы, умнички и лучшие детки, будете вынуждены подстраиваться и переучиваться посещать образовательное учреждение в обед. Не сказал бы, что это плохо, но как по мне, ехать на учебу тогда, когда большинство твоих сверстников и друзей уже возвращаются домой – печальное дело. И назад приходится выбираться под вечер, а если дело имеем с зимой, лютой зимой, когда дорогу заметает снегом, когда пробки и постоянные дорожные происшествия, то на общественном транспорте можно ставить уверенный крест, дожидаясь своего автобуса часами, до позднего вечера. Ничего хорошего вторая смена мне не принесла, но так как организм адаптивный, молодой, я быстро привык. Так и сегодня, на календаре пятница, а за окном моросит мелкий, противный дождик. О, как приятно наблюдать за непогодицей из окон своей квартиры, когда ты знаешь, что никуда тебе идти не нужно и ты полностью в своем распоряжении. Хочешь – смотри фильм, а хочешь – займись чем-то другим. Ты независим и лишь с сочувствием смотришь на тех бедолаг, которые вынуждены идти по своим делам. Сегодня, в роли этой бедолаги оказался и я. Время близилось к тринадцатому часу дня, стояла поздняя осень, за окном мелкий дождь медленно, но верно переходил в проливной ливень, а небо заволокло непроглядными серыми тучами, ничего позитивного и хорошего не сулившими. Дул холодный ветер, но пахло свежестью, как бывает летом после первых капель с неба после продолжительной засухи.

«Но ведь можно и прогулять» - проносилась мысль в моей голове.
Прогулять и не прийти на пару было обыденным делом, даже для меня. Например, в школе учился хорошо и меня часто хвалили за усердие, трудолюбие и постоянство. Никогда не прогуливал и приходил даже на те мероприятия, на которые не шли самые ответственные отличники. Взамен я получал справедливое и хорошее отношение со стороны самых вредных учителей. Но, оказавшись полностью в своих руках, когда за тобой не наблюдают никакие классные руководители, когда с твоими родителями не созваниваются каждые сутки по причине неуспеваемости и не вызывают на всевозможные собрания, когда ты начинаешь сам нести ответственность за принятые решения – что-то меняется и ты начинаешь мыслить по-другому. Прогулять, не прийти на пару было обыденностью для многих студентов. Плохой сон, непогода, работа или праздник – лишь начальный список с оправданиями и причинами отсутствия. В большинстве своем за единоразовый прогул не отчитывали, никому не было никакого дела, а необходимый балл для получения зачета можно было заработать чуть позже, на контрольных или тестовых работах. Таким образом, в конце полугодия успешно удавалось сдавать необходимые экзамены и ни о чем не беспокоиться. Сегодня, как на зло, возможности прогулять у меня не было. Вернее сказать, такая возможность была всегда, технически, но я четко осознавал: все допустимые границы пройдены, если я не появлюсь на сегодняшнем тесте, который дает достаточное количество баллов для закрытия сессии, то придется отрабатывать перед новогодними каникулами, а быть может, и вовсе отправят на пересдачу. Будучи студентом, ты невольно учишься фильтровать нужные и ненужные тебе предметы, дни, когда можно отсидеться дома, а когда необходимо идти невзирая на условия. Хоть конец света наступи, а на пару прийти обязан. Это был тот самый случай, а посему, нехотя, с большой тоской на сердце, начал собирать свои вещи. Я негодовал, ибо в день сей была лишь одна пара – по русскому языку. Русский язык я любил, не сказать, чтобы сильно, но, как-никак, родной. На нем я пишу, мыслю, общаюсь. Если говорить кратко, то мой филологический портфель состоял из изучения иностранных языков: английского и немецкого, практики и грамматики по сим предметам, а в дополнение шли никому не нужная информатика, физкультура и прочее. С физкультурой я погорячился, к моему удивлению, на территории университета был отлично оборудованный тренажерный зал, совершенно бесплатно для студентов, приходи только и занимайся. Я часто зависаю там с друзьями. Но все же, вернемся к языкам. Я не знаю многих правил по русскому, но зачастую пишу без ошибок. У меня врожденная чуйка на места, где необходимо расставлять запятые и другие знаки препинания. Я не учу, как именно пишутся слова и какие правила применяются, но постоянно выходит правильно. Мне, в отличие от товарищей по учебе, легко дается написание сочинений и маленьких эссе, хоть в школе положительными результатами похвастаться и не мог. Но ведь проблема не в этом. Проблема в том, что в край обленившись, я пропустил большинство пар, а посему идти сегодня было кровь из носу важно. Так и быть, решено, беру всю свою волю в кулак, накидываю ветровку с капюшоном поверх куртки, дабы не заболеть и защититься от назойливого ветра, складываю несколько тетрадей в рюкзак и выдвигаюсь в путь.

Дорога до транспортной остановки занимала минут десять, затем дополнительные минут пятнадцать на автобусе до места учебы. Я люблю ездить в общественном транспорте, особенно, когда есть свободные сидячие места. Заходишь внутрь, скидываешь мелочь в протянутую руку водителя, переводишь свой взор на пассажиров и ищешь местечко поуютнее. Часто везет: последние сиденья возле окна свободны, никто не желает присаживаться так далеко, особенно, когда проехать всего лишь несколько остановок. Но для меня это наслаждение и уединение от всего мира. Наушники в уши, выбираешь любимый трек современной музыки, к слову, я меломан, и увлеченно рассматриваешь сменяющиеся за окном картинки бытия, погрузившись в размышления о вечном.
«Но как же все таки мерзко ходить по дождю!» - мысленно думал я, подходя к остановке.
Вот и автобус мой замаячил на горизонте, мне повезло: мокнуть и ждать пришлось недолго. Нащупав в кармане мелочь за проезд, я занялся поспешным поиском беспроводных наушников. А вот и они, в боковом кармане. Достаю футляр левой рукой, пропускаю выходящих из автобуса пассажиров, отдаю деньги шофёру и присаживаюсь на предпоследний ряд. Один и возле окна. Практически идеально, как я люблю. Теперь у меня есть еще пятнадцать минут дабы уйти от мира сего и погрузиться в свои фантазии. Я люблю уединение и часто называю себя интровертом. И мне действительно хорошо наедине с собой. Я не ищу громких компаний, часто держусь в стороне от большого скопления людей, наслаждаюсь проведенным временем самим с собой, погруженный в мысли о будущем и возможностях, открывающихся перед двадцатилетним студентом. Конечно, и друзья у меня есть, и на мероприятия хожу, и даже в кино бываю. Я никакой не изгой, просто ставлю четкие границы в общении.
 
Дверь автобуса захлопнулась, последние земляки оплачивают проезд и мы трогаемся с места. Неожиданно, как гром на голову, подле меня приземляется мужчина в возрасте, лет пятидесяти пяти на вид. Лицо грубое, местами шрамы и другие дефекты, но излучает улыбку  довольство. Глаза добрые, кажется, голубые. Одет правда как попало: старая, местами разорванная и вновь зашитая куртка голубого цвета, видно, что ношенная далеко не первый сезон, местами засаленные рукава, рабочие джинсы темно-синего цвета, теплые ботинки. Успел я также мимолетным взглядом разглядеть мозоли на руках, а часть кожи, кажется, поражена экземой. Не нужно быть Шерлоком, чтобы догадаться – простой работяга. Да и шут бы с ним, сел да сел, если отвлекать не станет. Вновь погрузился в свои мысли, но, не на долго.
- Учишься? – послышался вопрос со стороны.
«Мне ли? Или с кем еще разговаривает?» - думаю.
Нехотя поворачиваю голову, смотрю прямо в глаза. Тот наблюдает за мной и слегка улыбается. Определенно, речь адресована мне и о минутном блаженстве наедине самим с собой можно забыть. Вот есть такие люди: хлебом не корми, дай лишь пообщаться. И общаюсь ведь на глупые, как по мне, темы. Никакой конкретики, говорят ни о чем. Но если начнут – за уши не оттянуть. Допоздна будут стоять у входа в дом и обсуждать все на свете. И не усидит же, гад эдакий, в маршрутке, в тишине и покое, обязательно познакомится со всеми и обсудит ситуацию в мире.
- Как Вы догадались? – с насмешкой и некоторым презрением отвечаю. Не имею ни малейшего желания общаться, хоть и грубым после показался мой ответ.
- По портфелю, да и молод ты. Студент что ли?
Язвуи не язви, а отстать уже не отстанет.
- Ага, учусь, - со вздохом говорю.
- И чему учат нынче?
- Разному учат, куда пойдешь тому и научат.
- Как же это понимать? – не унимается мужик.
- Имею в виду, что на какой факультет и в какой институт пойдешь, тому и учиться будешь. – с еще большим раздражением разжёвываю.
- Понял, не серчай ты так. Не хотел беспокоить, - извиняется, но, выждав минуту, продолжает: - а ты на кого учишься то?
- Филологический, на филолога. А там, кем уже придется работать тем и буду. Можно учителем, можно переводческой деятельностью заняться. Многое можно.
- Переводческой? Так это что выходит, языки знаешь?
- Делаю вид, что знаю - чуть повеселев отвечаю.
Кажется, шутка ему такая понравилась.
- И какие учишь?
- Английский, немецкий из иностранных.
- Не люблю немецкий, хоть и люди там неплохие живут, с душой, но на нем только и остается что кривляться. Видел как-то выступление по телевизору, так этот ведущий так громко и четко буквы выговаривал, - засмеялся он, - что, ой, что чуть со смеху не упал с дивана.
Разразился непродолжительный , но искренний смех.
- Не нравится немецкий – можно китайский выбрать, или японский, - объясняю.
- Нет, лучше уж немецкий пусть будет. Узкоглазых так понять вообще нельзя.
Возникается ощущение, будто я разговариваю с аборигеном, пропитанным насквозь стереотипами из далекого прошлого, не сведу протороторил
щего ничего о современном мире.
Выждав еще несколько минут, спрашивает:
- А в армии бывал?
Я чуть с кресла не свалился. Ну какое тебе дело, бывал я или нет. Но картина прорисовывалась все ярче и ярче, мне стало очевидно с кем имею честь вести беседу. Пережиток прошлого, не больше. Смотрю на него с некоторым высокомерием.
- Нет, не бывал, а должен?
- Такое дело братец, что и не должен, - заявляет он.
Удивляюсь.
- Я-то сам служил, понимаешь ли. Но это еще при союзе было, совсем другие времена. Правду тебе говорю: армия из соплей разукрашенных, о молодежи нашей нынешней говорю, мужчин делают. И ремеслу учат, и выносливость, характер воспитывают. Да вот какое дело – воевать нам, как бы, и не с кем. А в последние десятилетия армия то наша разворовывается. Дедовщина процветает. Рассадник коррупции, - плюнув на пол, проговорил мужичок, но продолжил: - а ведь нередки случаи, когда не мужчинами возвращались, а валенками и калеками. Звери там сейчас одни, зверье бесчеловечное. И разворовывают, каждую копейку, ненасытные! Все просрали, извини за выражение, и еще больше просрут! Нечего тебе делать в этой армии.
К такому ответу я был не готов. Чуть-чуть ссутулившись, успокоив свое высокомерие, я начал испытывать некоторое уважение к моему новому собеседнику. Человек этот был, если не мудрый, то, как минимум, интересный.
- Я учту, спасибо, – протароторил я.
- Я сам-то служил, как сказал ранее, - продолжал он, - дело было в пятсатвосьмом, около того, да и чуть не попал в Афганистан, представляешь? Точно тебе говорю: попал бы туда – не уверен, что выжил. Но повезло мне, повезло, после года службы у меня аппендицит нашли, и прооперировали. Да неудачно прооперировали то. Пришлось перенести еще одну дополнительную и затем долгий курс реабилитации. А вообще, большие надежды подавал, и выносливость при мне была, и стрелял хорошо. Потом определили в столовую, но вскоре выперли меня оттуда, готовил я плохо. В писари подался, там еще несколько лет и просидел. Бумаги перекладывал, письма принимал и отправлял. В общем, вся эта волокита, сам понимаешь. Служба не пылкая, кормят хорошо, в тепле и добре. Но главное – цел и здоров, все при мне.
Я молча слушал. Выждав минуту, он продолжил:
- Но все равно, страшно мне за вас, молодежь!
- Почему же страшно? – интересуюсь.
- Вы ж все время в гаджетах своих сидите, - начал объяснение - я не хочу сказать, что это плохо. Новый век, технологии, это понятно. Но общаться вы разучились. Разучились в гости ходить друг к другу. У меня внук, парень вроде и толковый, понимает во всех этих гаджетах, недавно с ним дома был, смотрю, а он с друзьями со своими все в компьютерные игры по сети играет. Ну выйди же ты на улицу, посмотри, лето, птички поют, тепло, хорошо. Ну поиграй же ты на  улице во что-то! Картишки рубани партию на воздухе свежем, а не на экране монитора. Не понимаю, честно, не понимаю! Растете, пардон за мой французский, соплями. Не мужчины, а девочки. Так мало того, что не общаетесь вот как мы с тобой, вживую, так еще и высоко думаете о себе. А на деле – пустое место. Ты с родителями живешь?
- Ну да, - киваю.
- Ну да, меня, впрочем, Василий зовут, - протягивай руку мой новый друг.
- Евгений, Женя.
- Так вот, Женя, забрать у тебя сейчас родителей, ты не подумай, ничего плохого не имею в виду, но переселить тебя сейчас совершенно одного, так ты как малое дите – потеряешься. Как лампочку то поменять знаешь? Как гвоздь забить? Как сварить кашу с колбасой? В сантехнике ты, уверен, ничего не смыслишь. А это первая необходимость для любого мужчины. Как для бабы детей рожать и воспитывать, так и для тебя, Женя, быть мастером на все руки и если что случилось в доме – уметь починить. А ты умеешь, Женя? А нихрена ты не умеешь, можешь и не отвечать.
На секунду задумался.
- Если что-то случится и необходимо будет, я загуглю, - нахожу ответ.
- Загуглю, - съязвил Василий, - а забрать у тебя твои гуглы, что ты сможешь сам сделать? Вот то-то и оно. Писать в интернете вы все горазды, на профессии такие модные учитесь: юристы, компьютерщики, переводчики, а как дело быта коснется – язык в жопу и в гуглы бежите. Вот скажи мне, Женя, зачем слесарей и электриков принижаете? Или не знаешь ли, что лишь благодаря им у тебя в доме свет есть? И если его не станет, к кому первому побежишь? А всюду только и слышу насмешки. Дело то понятное, работа и профессия низкооплачиваемая, это уже вопросы к государству, но отношение.. Отношение, Женя!
Его слова немного тронули меня, я осознавал что и в правду, многое, что умеет дед мой или отец – я не умею. Но ведь и время нынче другое. Поспешил ответить:
- Но двадцать первый век на дворе, сами говорили. Необязательно все уметь сейчас, это раньше и жнец и грек, и на дудец игрец.
- И швец, и жнец, и на дуде игрец, - поспешил поправить меня Василий.
- Точно, точно.
- Говорил, и жалею что говорил. Кровать закажешь, собрать сможешь?
- Да уж, такие себе вопросы у Вас. И аргументы устаревшие. Инструкция будет – соберу, а если нет – заплачу и мне тут же соберут.
- Заплачу и соберут, много вы на деньги полагаетесь. Это ли не лень, Женя?
- Не думаю, что лень, - поспешил твердо ответить. Я не был согласен и считал, что он ошибается, а посему добавил: мы просто ценим свое время, и если есть возможность заплатить за чужой труд, при этом сэкономив время и потратив его на более важные дела, не правильно ли поступить так?
- Не в первый раз слышу такой аргумент. И кто вас этому учит? У меня ощущение складывается, что вы находитесь в постоянной, никогда не прерывающейся и не заканчивающейся крысиной гонке. Вы себе в голову вбили желание успеха и неверно воспринимаете этот мир! – с жестами, горячо изъяснялся Василий, - вы живете не настоящим, но будущим. Каким-то вымышленным, более хорошим, более успешным будущим. А где это будущее, Женя, и наступит ли оно вообще? Я знаю, о чем говорю, у меня и внук такой. Тоже этим болеет. А знаешь ли ты, что Библия говорит на сей счет? Говорит же она, чтобы мы жили днем сегодняшним и Бога чтили, ибо не знаем и знать не можем, что ожидает нас уже сегодняшним вечером. А если война настанет? А если землетрясение какое? А ты, друг мой, продолжаешь бегать бесконечный марафон в надежде прожить лучшую жизнь когда-то там, за горизонтом, в другой стране.
Я внимательно слушал и не смел перебивать.
- А будущего этого может и не наступить. Ну не знаешь ты, когда и при каких обстоятельствах, пардон меня, сдохнешь. Не знаешь также, в какую сторону изменишься и что с тобой приключится. Жаждешь успеха, славы, богатства, признания.
- Но, я не.. – поспешил возразить я, но не успел договорить.
- Знаю, что жаждешь. Так или иначе, человек к чему-то стремится и делает себе идолов из всего вокруг. Вот деньги – не идол ли? Человек поклоняется им, служит, человек человека за деньги убьет, предаст, обманет. И нормально ли это?
Подумав несколько секунд над его вопросом, я задал вопрос:
- Вы считаете, что деньги – зло?
Я уже много раз слышал ошибочное мнение, что деньги приносят зло и сами собой являются злом. Люди, мыслящие подобным образом, никогда не держали больших денег и остаются полными неудачниками. Их мысли притягивают и реальность, лишь бедный и финансово неграмотный человек считает бумажки злом, а если ты финансово грамотный и знаешь, как распоряжаться имуществом, то почему ведь сразу зло? С ними можно столько добрых дел на благо человечества совершить. Да себя и семью свою обеспечить, в конце концов. Всегда задавался этим вопросом и никогда не получал достойного ответа.
- Деньги имеют ценность лишь потому, что кто-то их хочет заполучить и дать тебе в обмен товар. Сами по себе это бумажки, никому не нужные бумажки. Окажись ты на необитаемом острове с чемоданами золота и банкнот, помогут ли тебе твои деньги? – не унимался Василий.
Поразмыслив, отвечаю:
- В целом нет, не помогут, но..
- Вот тебе и но, никаких но. Один рубль равен рублю, не больше и не меньше. Можешь купить за него хлеб – вот его ценность. Не можешь – добавляй еще рубль к рублю, когда наконец хватит и ты сможешь насытить желудок или оплатить за жилье – вот ценность. Но не больше. Ценность создана человеком, я не прав?
- Возможно, - соглашаюсь, но остаюсь в легком недоумении размышления над его словами, - но легко так судить об успехе со стороны, а сами Вы, добились чего-то?
- Успеха имеешь в виду? Добился ли я успеха в жизни?
- Да, это спрашиваю.
- А что для тебя успех? – спрашивает Василий.
Такой вопрос на секунду привел меня в замешательство.
- Я думаю, что достижение своих целей. В первую очередь финансовых. Чтобы обеспечить семью и любящего человека, - с достоинством отвечаю.
- Хорошо, это дело нужное, но допустим, заработал ты свои миллионы, сел на них, радуешься, что ни в чем не имеешь нужды. Придут и отнимут у тебя все богатство твое, что делать будешь? Не гроша за душой, все, на что ты тратил лучшие годы своей жизни, здоровье и время, все, к чему стремился, исчезло за минуту. Тогда ты успешен?
«Какие каверзные вопросы задает этот мужик» - думаю я, - «но ведь в чем-то он и прав».
- Что тогда успех? – интересуюсь.
- А это хороший вопрос, - отвечает мой собеседник, - желаешь, о себе скажу?
- Давайте.
- Успех для меня жить с Богом. Успех для меня иметь здоровую, счастливую, защищенную семью. Видеть радующихся подрастающих внуков, учить их жизни, разделять с ними неудачи. Я всю душу в них вкладываю. Успех для меня – человеком быть. Не воровать, не пить, помогать нуждающемуся. Видишь в нужде бедолагу – ну помоги ты ему, не пройди меня. И на душе будет спокойно, и приятно. А тебе, глядишь, и вернется. Потому что понимаю: все в этом мире временное и я ни от чего не застрахован. А ты все про деньги, про деньги. Вот что случись со мной завтра, и все накопленные средства никому не помогут, никуда не пойдут. Если я даже рост своего тела контролировать не могу, то как могу знать, что завтра случится?
- Разумно, - соглашаюсь.
- А когда я с Богом, то и жизнь свою Ему доверяю. И богатею не мирским богатством, но тем, из того мира, небесным, - показывая пальцем на небо продолжает Василий, - и дела добрые делаю и в Иисуса верю. И верю, что когда моя жизнь, и без того тяжелая, оборвется, попаду на небо и буду жить вечно там. Ибо знаешь ли, сынок, шестой десяток и навсегда умирать я не намерен. Хочу жить, понимаешь ли, потому что люблю жить!
«Чудаковат, но может в чем-то он и прав» - думаю.
- Знаешь, честно тебе скажу, откровенно. Я не могу жить с мыслью, что после этой жизни ничего не будет. Не могу свыкнуться и примириться, что умру, закрою глаза и все. И точка. Все переживания, характер мой, все лучшие чувства просто исчезнут. Люди верят в такой расклад, а я не могу. Я хочу знать, что жизнь моя только начнется. Как у каждого человека миссия своя есть в жизни, так и я в это верю. Вот так мне Бог и открылся. А ты в церковь не ходишь?
- Не хожу, - произношу в ответ в раздумье.
- Я и не заставляю, ты пойми, - продолжает Василий, - это дело крайне индивидуальное и давить, навязывать свою точку зрения я не смею, может я и не прав, может ошибаюсь, но поживем и узнаем. Узнаем, кто был прав, а кто виноват, согласен?
- Согласен, - уже бодрее говорю.
Немного молчим, каждый погрузился в свои раздумья. Едем не спеша, дороги размывает дождем, во многих местах пробки, светофоры не работают ибо из-за сильного порыва ветра в некоторых районах повалило и разорвало кабеля, дома остались без электричества. Уже опаздываю, но не волнуюсь, приятная беседа завлекает все мое внимание.
- А, скажи мне, девушка то у тебя есть? – с улыбкой спрашивает. – Ты не подумай, не хочу лезть в чужое дело, просто так, живой интерес.
- Да нет, пока как-то нет. Времени мало, да и ответственность все же это перед другим человеком, перед семьей что-ли, - отвечаю.
- Вот это ты правильно подметил, молодца! Ответственность. Знаешь, я тебе вот что скажу, - усаживаясь поудобнее в кресле заговорил Василий, - красота – это временное. И красота обманчива. Видел я таких баб твоего возраста, чего не видеть то, если ходят повсюду, так вот: губы накрашены, макияжа на все лицо намазюкала, платье там, пальто, сумочки за баснословные деньги, идет вся такая из себя важная, высокомерно глазками зыркает по сторонам, принцев блин талией завлекает, ну царица Мухосранска, не иначе, - с иронией и смехом продолжает. – А я вот что тебе скажу. Ты послушай. Красота же – временная, используют такую девочку и бросят когда надоест, и жизнь коту под хвост. А ты себе, если искать будешь, такую не ищи. Ищи простую, добрую, любящую труд. Ибо когда подрастешь, начнется более взрослая самостоятельная жизнь, чтобы была такая, что и постирать может, и накормить мужа. Труда не страшащаяся и послушная во всем. А с такими чучелами, какие по улицам ходят и внимание кобелей завлекают, ты супа не сваришь. И мороки будет потом, хлопот выше крыше. А ты ищи себе добрую, в меру красивую, ибо это спутник твой на всю оставшуюся жизнь. Ты с ней и в воду, и в огонь. И семья будет у тебя, обязательно будет. Но чтобы такая была, что и о детях позаботится, и мужа накормит. А годы пройдут и красоты у вас обоих поубавится. Лишь то, что внутри навсегда останется: преданность, искренность и любовь.
Вздохнув, говорю:
- Cпасибо, конечно, учту.
Но сосед мой продолжил:
- Двадцать лет в браке с женой моей, Олесей зовут, - улыбаясь, говорит. – И прошли тяжелые времена, и голодали, и с избытком жили. Но всегда со мной была, ни разу не бросила. Да, бывали и проблемы в семейной жизни нашей то, я раньше пил много, и приходил пьяный домой, а она, бедная, вынуждена заботиться обо мне: на кровать уложила, раздела, пледом прикрыла, и сидит, наблюдает, чтобы хуже мне не стало. Ужасно порой я себя вел, но она от меня ни на шаг. Затем, конечно, жизнь изменилась в лучшую сторону, пить я бросил, за ум взялся, дети родились и все пошло хорошо. Скажу тебе честно, не хочу грузить, если бы не цветок мой – Олеся, не знаю, где бы сейчас был и был ли вообще.
Наступило молчание. Собеседник мой, Василий, кажется, предался теплым воспоминаниям.. Погода лишь ухудшалась, дождь усиливался, порывы ветра вырывали маленькие деревья и носили по обочине. Периодически гремел гром, изрядно пугающий неожиданностью сидящих в автобусе людей. Следовала молния, но вдали, быть может, даже за городом. Я следил за каплями дождя на окне автобуса, медленно сползающие сверху вниз и повторяющие сей круг бесконечное число раз, анализируя слова сказанные Василием. Близилась остановка, за приятной и мудрой беседой время летит быстро. Вставать и уходить не хотелось, да и пригрелся уже. Эти кадры почему-то на всю жизнь мне запомнились. Сам ты такую атмосферу не создашь, лишь воля случая. Но если попал в ситуацию – приятные воспоминания останутся на всю и без того короткую жизнь. Вот и парадокс выходит: начинаешь беседу с большой неохотой, а оказывается, что человек, собеседник твой – толковый, и, несмотря на разницу в возрасте, по душам поговорить можно и даже полезно. Не хотелось вставать и направляться к выходу, говорю как есть. Но и пропускать нельзя было. О чем жалею.
- Спасибо, - говорю, - дядя Вася. Вы приятный собеседник и человек видно, что с опытом. Я.. я в начале, - продолжил с некоторой неуверенностью и запинаниями, - и говорить не хотел начинать. Но правда, спасибо.
- Да что ты, брось, парень. Все нормально. Твоя остановка следующая? На институте выходишь?
Кивнул в ответ.
- Ну бывай, Женя. Может, даст Бог, еще и свидимся, - протягивая руку проговорил Василий.
Я с радостью пожал его руку и наше прощание получилось теплым, хоть и коротким. Продвинулся ближе к выходу, благо, людей было немного и пройти было легко. Последние несколько метров до двери, за окном рассматриваю угрюмое здание своего университета. Местами ходят люди, но спешно: оставаться под дождем в такую погоду нет ни малейшего желания. Выхожу, поправляю куртку, оборачиваюсь, а за окном сидит довольный и жизнерадостный дядя Вася, улыбается и легонько махает рукой. Прощается.