Эпифания вечного

Человеку много ль надо?  Кто помнит эту песню, этот жизнерадостный голос Эдуарда Хиля? И что за странный вопрос? Конечно, много. Не хватает денег, сна, здоровья, чтобы всё объять и уместить в наши крохотные тела.

Сканируйте мысли большинства и увидите, как далеко мы ушли от той эпохи – эпохи романтиков,  бескорыстной дружбы, самозабвенной любви. Как легко красивыми обертками увести нас от вечного.

Но ведь всё возвращается. И я неисправимо верю, что сейчас и есть то время пробуждения, когда так хочется вспомнить свой сон, хотя кипящее утро уже засасывает в воронку и стирает память напрочь. Но мы ведь справимся?

Ох, уж эти вещи! Сколько стихов сложено о вечной душе, с ней только и возможна беззаботная жизнь  ребёнка, по какой-то неведомой причине переставшего расти в нашем сознании. А впрочем, если дитя лишить любви, хлопнуть его по голове резкой бранью, куда ему ещё идти? Ну, хотя бы к игрушкам, они незаметно будут становиться всё изощреннее, и вот уже целыми городами вырастают виллы, ведь надо где-то хранить это изобилие совсем ненужных вещей.

Так стоит ли осуждать этих несчастных, если они с детства не нашли дорогу к радости? Тому состоянию, когда одно лишь пробуждение поднимает к ослепительным солнечным лучам, и ты летишь и отдаешь себя всем, кто ещё способен подставить свою душу под этот поток, способен впитать вечную энергию неистребимой жизни.

Лишь с годами начинаешь видеть тлен всего, что так бережно складывалось на полочки, записывалось на века в строчках, высаживалось на освоенных клочках земли. Зацепиться бы за вечность -  хоть этим красивым домом,  добрыми воспоминаниями или продолжением рода. Не получилось – тогда вечно живущей душой. В следующей жизни непременно всё будет так, как захочется, как учит природа.
 
Но вечна ли она? Вот уже недовольная Земля сметает всё и всех – и правых, и виноватых, уж нет времени разбирать каждого, скорее от этого кошмара, сотворённого людьми. А ведь так хотелось прогресса…

Может, глаза любимых приблизят вечность? Бывает, они далеки, но есть ещё голос, такой родной, завораживающий. Ни наговориться, ни расстаться, ни вынырнуть из этого потока нежности, полёта вдохновения. Он проникает в душу, и в ней расцветает вся Вселенная, та до сих пор воспринималась лишь теоретически в виде далёких недоступных звёздочек, горящих комет или туманной дороги Млечного Пути, разделяющей мир на две половинки, будто когда-то сшитых из совсем противоположных вещей: белых и чёрных, женщин и мужчин. Ну что ж, одинаковых не нашлось. И надо примириться с этим, не лететь же в другую Галактику?

Что мы без любви? Лишь существа, постепенно привыкающие к неизбежности смерти. В детстве не верим в неё, но знаете, смерть нам тоже преподносят, как необходимый товар: «Берите, пока не поздно. Вы ещё сомневаетесь? Да там вам будет хорошо, вот увидите».

И люди берут, словно красивый торт, пусть вредный для здоровья, но минутная радость кажется лучшим выбором. А если забыть про эту с косой? Если идти не оглядываясь, всё время в гору, всё время видя впереди глаза любимых. Разве можно привыкнуть к чувству парения над волшебным миром, разве можно поверить тем, кто с трудом ползает по Земле и вещает о каких-то своих ценностях?
Каждая тварь на Земле рождена для удовольствия. Вовсе не для выживания или бесплодной борьбы за лидерство. Для того и дана любовь, чтобы у нас выросли крылья, пусть невидимые, но уносящие нас совсем в другой духовный мир,  с иными ценностями, неподвластными курсам валют или размерам твоего бессмысленного богатства.

Улыбка так тебе идёт. Она даже изящнее  платья от Версачи или строгого костюма. Она согревает лучше каракулевой шубки или шерстяного свитера. Она вызывает поток самых добрых слов. И мир оживает, словно внезапно ворвавшаяся весна, ручьями смывающая всю грязь угрюмого мира. Неужели это так сложно понять?