День сожжения

Корреспондент Н. спешил на День сожжения.  С момента принятия указа о публичных казнях граждан, не почитающих Отечество, День сожжения вошёл в число самых любимых праздников нашего королевства.
 – Прошу не забывать, – дорогие мои сограждане, что сегодня ещё и глумливая суббота, – услышал он голос с трибуны, когда подошёл ближе. Это председатель Совета идей открывал праздник. – Поэтому простите меня, и я вас прощаю. А теперь главное, ради чего мы собрались: целый год наш город соревновался в почитании Отечества, и вот наступил момент истины. Сегодня мы сожжём самого никчёмного человека в нашем обществе, кто не заслужил ни надгробия, ни имени на памятнике, ни посмертной оды. В конце вы узнаете его имя!
Толпа заревела, взметнулось море рук.  Люди помахали красными шариками и отпустили их в небо.
Праздник начался. На сцену привели детей, захваченных во время освобождения Триземья. Они должны были поблагодарить новую Родину за обеспечение их родителями, братьями и сёстрами, едой, койко-местами и льготными детскими садами.
В это время у подножия сцены развернулись увлекательные аттракционы. В углу площади боролись подростки, как будто в последний раз. Неудивительно. После введения бальной оценки почитания Родины у людей появился мощный стимул проявлять любовь к Отечеству ежеминутно. Победил в соревновании? Это значит, что ты весь год прилежно посещал занятия по рукопашному бою, включающие и весомый блок политических лекций. Значит, слушал своих наставников, отрабатывал приёмы, истекая потом, участвовал в промежуточных соревнованиях, а дома до поздней ночи бил кулаками по деревяшке, чтобы не чувствовать боль, одним словом, трудился, как вол. Получай за это награду – баллы в списке почитателей Отечества. А на другом конце этой лестницы успеха пылающий костёр. Что же ты выберешь, если не дурак?
Поэтому и бились мальчишки, не жалея кулаков. Они использовали приёмы нескольких единоборств. У бойца в белом кимоно выпала капа изо рта. Боец в синем душил его, замкнув ногами треугольник. Н. заметил, как у ребёнка начали закатываться глаза.  Рефери остановил поединок за явным преимуществом бойца в синей одежде. Такую отчаянную борьбу оценили в несколько баллов. Победителя на руках понесли пить чай с мёдом, а проигравшего ждали учителя с розгами.
Это лишь один пример, как можно было заработать баллы. К счастью, государство предоставило огромный выбор занятий по душе. Принять участие в одном из многочисленных конкурсов по ****ству, изготовить плакат, безвозмездно отработать часы в своей фирме, посадить дерево, посадить провокатора на бутылку, сделать живую фигуру из людей и клея – вот неполный список мероприятий, за которые начислялись баллы.
Ради справедливости следует заметить, что в некоторых случаях не почитающего отцов оставляли в живых. Иногда верховный оракул выносил помилование и направлял счастливчика на исправительные работы в Аркадию. Таким образом, у каждого был шанс на пересмотр его судьбы, и каждый боролся за место под солнцем.
 В другом углу площади дарили пушистую сахарную вату за чтение стихов о родном крае, в третьем человек на ходулях раздавал листки, агитирующие вступить в клуб поклонников председателя Совета идей. Поблизости расположились краснощёкие женщины. Они угощали всех желающих блинами. В четвёртом углу катали на птеродактилях.
В самом центре возвышался столб справедливости, обложенный вязанками хвороста. Каждый коллектив обязывался приготовить вязанку. Прутики выдерживали в солёной воде, чтобы они казались подёрнутыми инеем, перевязывали синими и розовыми атласными лентами. Хворост в начале праздника приносили и раскладывали вокруг столба.
Н. увидел в толпе своего коллегу. Тот с удовольствием ел сахарную вату. Н. не любил Д. за маленькие щёгольские усики, которыми он щекотал женщин.
 – Сегодня глумливая суббота, – сказал он, когда их глаза встретились. – Ты меня прости.
 – Что? – переспросил коллега, захохотал и отошёл.
В ушах Н. ещё некоторое время стоял этот хохот, когда он пробирался сквозь разноликую толпу в ярких одеждах, пока не встретил философа Ж.
 – Сегодня глумливая суббота. Простите меня, пожалуйста.
 – Как говорил мой учитель, кто в ссоре обиделся, тот и проиграл, – воскликнул Ж. и побежал ловить и подбрасывать в воздух знакомых детей.
Наступил торжественный момент, которого все с нетерпением ждали. Председатель Совета идей надел лиловую мантию и взошёл на амвон, чтобы после троекратной молитвы огласить имя человека, набравшего в рейтинге патриотов наименьшее количество баллов.
 – Кто не достоин жить в нашей прекрасной стране? – пророкотал он, сдвинув кустистые брови. – Кто заслуживает смерти? Чьи глиностопы не имеют права топтать цветы, выращенные женщинами, любящими отцов? Имя его, – он выдержал многозначительную паузу. – Имя его Н.! Вот он! Ловите негодяя!
Словно залп из огнестрельного оружия прогремел в ушах Н. Он побежал, но два крепких гвардейца схватили его, отрезали уши и потащили к столбу справедливости под крики «На костёр паскуду забулдыжную!». Его отнявшиеся ноги волочились по земле, кровь обильно заливала лицо, а из кармана сыпались бумажки, на которых он делал пометки, и кусочки пряника, купленного у торговца. Следом бежала маленькая собачка и подбирала крошки.
 – Кто мечтает поджечь? – вопрошал председатель.
 –Дайте мне, дайте мне! – закричал Д., с любопытством наблюдавший, как Н. захлёбывался слезами и пытался что-то сказать. Д. достал зажигалку, чтобы запалить хворост, что сулило ему ещё четыре балла, и в этот роковой момент какой-то мальчик быстро вбежал на трибуну и подал председателю свиток. Взмахом руки он потребовал остановиться, развернул бумагу и, не веря своим глазам, несколько раз перечитал, что там было написано.
 – Это помилование, – изумлённо прошептал он дрожащими губами, разглядывая витиеватую подпись. – Помилование для Н.! Слава нашему гуманному оракулу!
Собрание неистово взревело. Какая-то женщина упала в восторженный обморок.
 – В честь помилования Н. я объявляю торжественный круг полёта на птеродактилях, – заключил председатель Совета идей.
Н. отвязали и на руках отнесли к птеродактилю, который от скуки доедал пойманную им зазевавшуюся кошку. Погонщик взмахнул кнутом, и птеродактиль, расправив кожистые синие крылья, взмыл высоко в небеса под ликование народа. Праздник получился замечательный!
Когда ритуальный полёт закончился, Н. сняли с животного. Самостоятельно идти он по-прежнему не мог, потому что ноги не слушались, так что понимающий гвардеец отнёс журналиста домой. Впереди его ждали солнечные берега Аркадии.