Неизвестная земля. Часть 2

Обычно в фантастических книжках экспедиции героев начинают за здравие. Они добираются до места, уверенные в том, что все пройдет успешно, и только потом с ними случается какая-то неприятность. Мы тоже были главными героями сейчас одной из общечеловеческих историй, когда люди ступили все же на Марс. И наша экспедиция действительно проходила в штатном режиме.

      Корабль «Марс – 1» плыл по просторам космоса по нужной нам траектории, не сбиваясь с курса на автопилоте. Он казался надежным что снаружи, что изнутри. Конечно, я так рассуждала с позиции простого обывателя, ведь у меня не было инженерного образования, но ничего не скрипело и хорошо. Коридоры корабля были обшиты металлическими листами и покрыты в несколько слоев защитной антирадиационной пленкой, она же была и снаружи, чтобы мы не расползлись по швам, пока преодолевали открытый для излучения простор.

      Все было подогнано и подтянуто максимально плотно, и даже не верилось, что мой список медикаментов отклонили, назначив совершенно другое и в других объемах. Конечно, я могла перестараться, или же они слишком сильно понадеялись на том, что с нами будет все хорошо. Неизвестно, но бродя по коридорам нашего судна, я не могла сложить два плюс два так, чтобы получилось четыре.

      Команда день ото дня приспосабливалась друг к другу, отходя от шока после вылета с космодрома. Космонавты во главе с капитаном Филиппом проводили трехчасовую проверку корабля, общаясь преимущественно между собой, но все чаще присаживаясь к нам за стол для обсуждения различных тем. Мы в основном обсуждали Марс, точнее то, о чем кому было известно, и конечно же больше всего говорили наши светила науки.

—Если уж пуститься во все тяжкие, - начал Крис – геолог из Берлинского университета. – То про эту планету чего только не написано, но есть факты, и они следующие. Марс необитаем, и скорее всего на нем никто никогда не жил. Конечно, нам известно, что вроде как там есть замерзшая вода, но поверх нее есть еще и сухой лед. Кто знает, правильно ли мы оцениваем возможности нашей аппаратуры, а даже если и есть вода…
—То возможно и была жизнь, - вмешалась я и довольно улыбнулась. – Вода – это жизнь.
—Об этом можно только спорить. Исследования грунта ничего не показали, даже остаточных явлений хоть чего-то похожего на органику. Мы фотографировали Марс со всех возможных ракурсов, но ничего. – Подняла указательный палец вверх Джейн – наш биолог. – Как говорится, ни души.
—А может пришельцы под поверхностью, - начал кривляться Игорь, изображая за столом вылезающего скрюченного пришельца. – И как только вы доберетесь до его ледяной шапки, он скушает ваши ученые мозги.
—Для таких случаев у нас есть вы, - заметила Джейн и самодовольно улыбнулась.

      Я слушала их и старалась вникнуть в суть экспедиции. На борт меня взяли просто врачом, потому что такой специалист необходим, они же летели с конкретными целями. Ученые рассказывали про какие-то непосредственные пробы, эксперименты с растениями, которые мы везли туда. Непосредственные пробы с ледников, до которых нам придется добираться, внимание, на марсоходах, специально разработанных для нашей экспедиции в количестве двух штук. Они много о чем говорили, но мне было больше всего интересно слушать легенды о Марсе. Почему-то эти истории отзывались в моей душе, может быть, из-за того, что я еще с малых лет романтизировала такие легенды, и составленные по ним рассказы. Это было родным для сердца.

—Откуда взялась легенда об Атлантиде? – спросила я, допивая свой кофе.
—Сказка античных историков, как гипербореи, арии и прочее подобное. Кто-то до сих пор верит в Тартарию, - усмехнулся Майк – археолог Бостонского университета. – Легенды и все. Как и древние Боги, сошедшие с огненных колесниц, и прочее такое. И перечислять устанешь.
—То есть, просто сказки? – вопросительно изогнув бровь, я перевела взгляд на него. – Жаль. Было бы интересно найти что-то такое там.
—Сказки, красивые, но сказки, - поддакнула ему Джейн, проходя к раковине помыть кружку.

      Мне всегда становилось грустно от очередной порции научных фактов, которые развенчивали красиво сложенные рассказы про дивных, величественных существ. Может быть, мне в них хотелось верить из-за собственных комплексов, которым не было числа, а, может, однажды мне нужно было пойти учиться на литературоведа, написать книжку или две. Хотя, в таком случае я бы не полетела на Марс. Странно, хотела бы я в другом случае полететь на Марс?

—Через пять минут мы войдем в метеоритный поток. Всем быть на своих местах, пристегнуться и надеть кислородные маски, - раздался голос Филиппа у меня за спиной. Я обернулась, но увидела лишь его удаляющуюся по коридору спину.
—А вы вообще попадали в метеоритный поток, когда летали на МКС? – задала я, уточняя этот момент, потому что никогда не слышала о таком.
—Честно? – отозвался Павел. – Нет.

      Эта информация меня очень обнадежила. Полтора дня назад мы вышли из зоны связи с Землей, а теперь приближаемся к метеоритному потоку, и если вдруг что-то случиться, до ближайшей станции техобслуживания всего то сотни тысяч километров. Наверное. Не даром экспедиция началась за здравие, а теперь что? Кульминация книги? Фильма? Как они на бескрайних просторах космоса спасали единственный оставшийся баллон с кислородом? Очень обнадеживающая весточка нашей космонавтики. Мы никогда еще не сталкивались с метеоритными потоками. Очень вдохновляет прожить еще полтора дня до посадки на Марс, и еще три недели до возвращения домой. Три недели. Этот срок кажется таким нереальным, когда на тебя летит метеоритный поток.

—Коллинз, тебе было плохо слышно? – вновь за моей спиной раздался голос капитана. Иногда мне начинало казаться, что он считает меня дурой, несмотря на мою ученую степень по медицине. Впрочем, даже с ученой степенью я игрок, просадивший все. Стыдно.
—Иду, капитан, - выдохнув и поставив кружку в раковину, я быстро добралась до кресла и пристегнулась.

      Вся команда была в сборе, на фронтальные стекла опускался защитный щит, погружавший нас во мрак, в котором мигали разноцветные лампочки панели управления. Я надела кислородную маску и активировала ее, приготовившись к встрече с потоком так, словно в моих силах было что-то с ним сделать. И судя по тишине, воцарившейся в командном пункте, все именно так и приготовились. Коллективным ударом расшибем мы камни, промчавшись стрелой сквозь поток.

      Тишина. В этой тишине было слышно только жужжание двигателей корабля. На радаре мы мигали в красной области потока, только заходя в него. И как жаль, что нельзя было взять управление на себя, и как в фантастических фильмах, словно гоночный болид, маневрировать между этих булыжников. Так было только в фильмах, а в реальности была напряженная тишина.


      Первый удар раздался слева от меня. Он был таким приглушенным, словно камень ударился о подушку. Я вздрогнула и сжала подлокотники кресла от напряжения до белых костяшек. На мгновение, признаться честно, у меня даже перехватило дыхание, а после солнечное сплетение превратилось, наверное, в тот самый булыжник, только ударившийся в мой желудок.

      Я начинала молиться о том, чтобы выпитый кофе не попросился наружу. Как не вовремя возник этот поток, на голодный желудок перенести его было бы легче, а сейчас еще один удар, и меня могло вывернуть. Вот что значит, быть лицом к лицу со смертью, которая тебе вроде и улыбается, но косой пока не машет, а тебе страшно настолько, что уже хочется, чтобы это быстрее прекратилось. А на радаре мы всего лишь были в середине потока.

—Господи, - прошептала Джейн, схватив сидящего рядом Майка за руку из-за того, что очередной булыжник ударил по обшивке прямо над ними.

      Да, Джейн, самое время о нем вспомнить, самое время. Желудок мой скрутило еще сильнее, но все же я недооценила свою сдержанность, хоть меня уже и бросило в холодный пот. Онемевшие руки все еще цеплялись за подлокотники кресла, а мозг прислушивался к ударам, пока еще не повредившим важные структуры корабля. Я посмотрела в очередной раз на радар, и там мы вроде как были уже на окраине потока, что радовало, но эти секунды становились самыми мучительными, потому что длились чрезмерно долго.

      Крис поперхнулся, видимо сдерживая свои рефлексы и пытаясь бороться с тошнотой. Мы – ученая интеллигенция по большей части были взращены в парадигме безопасного проживания в уютном доме, с отоплением и комнатными растениями, одним из которых могли являться сами мы. А тут было все по-другому, как я уже говорила, каждый из нас в той или иной степени осознавал, что смотрит в глаза вечности, но мы об этом не говорили. Зачем?

—Можете расслабить свои ученые булки, мы вышли из потока, - произнес капитан, поднимая защитный экран.

      Как только включили свет, я сняла с себя маску и первое, что увидела отчетливо, так это бледное лицо Криса, который бежал в сторону туалета. Мы все были бледными, но у него первого прихватило желудок. Я решила, что мне лучше еще немного посидеть, чтобы не последовать его примеру, иначе кто будет оказывать ему помощь. Глубокие вдохи рефлекторно снимали напряжение, прогоняя тошноту, но в голове все еще шумело.

      Справа от меня сидели Джейн и Майк, они тоже отходили от перенесенного стресса. Только космонавты, числом пятеро, направились по коридорам с очередной инспекцией оборудования, а капитан начал проверять датчики за пультом управления. А во фронтальном стекле, так близко, как никогда раньше, выплыл Марс, действительно огненно-красный в лучах далекого и холодного в этих уголках Солнца.