Отношение мужчины к женщине. часть. 2

Некоторые элементы отношения достойного мужчины к женщине

Это только на первый взгляд кажется, что проявлять сочувствие и сопереживание предельно просто. Но, на самом деле, все далеко не так однозначно. Начнем с чисто количественных показателей. Бывает минимальное, среднее и выраженное проявление этих моментов. И понятно, что между минимальным и выраженным есть не только количественная, но и качественная разница. Как, собственно, и применительно ко всем остальным достоинствам и добродетелям, способностям и талантам человеческой личности. Если же рассматривать ситуацию с качественной точки зрения, то можно будет увидеть следующие ступени в проявлении сочувствия и сопереживания.

Начинается все дело с примитивного уровня. Потом идет упрощенный. Далее обычный. За ним утонченный. Потом – изящный. Венчает эту пирамиду изысканный уровень качества. С одной стороны, о последнем можно было бы и не говорить вообще. Ибо, он касается столь мизерного количества людей, что они, с количественной точки зрения, не играют совершенно никакой роли в жизни остальной части людей.

Драматизм человечества в целом состоит в том, что девяносто процентов людей живут в диапазоне проявления классических добродетелей от примитивного до обычного. Из них шестьдесят процентов характеризуется, к сожалению, только примитивным и упрощенным уровнем. Еще тридцать – обычным. Иначе говоря, более-менее сносный уровень встречается лишь у одной трети людей. Утонченный уровень характерен для девяти процентов людей. Изящный уровень – для одного процента. Аристократический уровень – для сотой доли процента. И это в лучшем случае.

Придирчивый читатель может упрекнуть автора в том, что он сознательно сгущает краски и искажает реальное положение вещей. Автор был бы только рад, если бы это обстояло именно так. Но все гораздо сложнее и серьезнее. По мнению классиков психологии и философии, мудрецов и святых, распределение различных уровней добродетельности и гармоничности было таковым (выше описанным) еще две с половиной тысячи лет назад. И останется таковым еще ближайшие две тысячи лет.

Это, собственно, связано с тем, что эволюция и отдельной личности, и человечества целом, к сожалению, идет предельно медленно и постепенно. Если идет вообще. Ибо, по большому счету, человек за эти две с половиной тысячи лет совершенно не изменился. Ни в плане добродетельности, ни в плане гармоничности личности. Аналогичная картина имеет место быть и применительно к мудрости, зрелости, конструктивности, созидательности, одухотворенности. Иначе говоря, всем ведущим параметрам эволюции личности и ее качественным составляющим.

Проблематичность ситуации объясняется достаточно просто. Просто – это, условно говоря. Ибо, на постижение этой «элементарной» простоты у автора ушло более сорока лет жизни достаточно интенсивных размышлений. И, к сожалению, постижение ряда классических истин диалектики жизни буквально заставило автора придти к четкому и однозначному выводу о том, что знания его носят очень символический характер. Если сравнивать их с абсолютной истиной. И в этом можно лишь усмотреть обычное проявление одного из основных законов диалектики (философии) жизни. Когда только очень большой объем знаний открывает перед человеком то, что существуют еще космические безбрежности знания вообще. И мало-мальски существенные показатели могут появляться только после прохождения человеком примерно ста воплощений в человеческом образе. Каждое по шестьдесят-восемьдесят лет. Иначе говоря, в общей сложности шесть-восемь тысяч лет. А последний период истории человечества имеет продолжительность только две с половиной тысячи лет. Из чего можно создать гипотезу о том, что практически все пять тысяч истинных аристократов ума и души в истории человечества – это потомки тех или иных в жителей Атлантиды. Слишком сильно они выделялись и выделяются среди основной массы человечества. Как нечто инородное и совершенно чуждое. Основная масса людей, к сожалению, достаточно враждебно встречала и встречает их. В лучшем случае, весьма равнодушно и отчужденно.

Особенно актуален этот момент в жизни гениев. Так гений Пушкина, Гоголя, Достоевского до сих пор остается тайной за семью печатями для девяноста пяти процентов людей. Достойный читатель может возразить автору – мол, обычному человеку трудно оперировать понятиями гениальности. И это действительно так. Но вопрос, по большому счету, идет даже не о полноценном восприятии личности, жизни и творчества гения, а о хотя бы самом символическом, с количественной точки зрения. Но верным по сути. С качественной точки зрения. Но у подавляющего большинства людей просто-напросто нет даже самой символической системы критериев для оценки даже самой обычной (обычной – это условно выражаясь) творческой личности. Не говоря уже о большом таланте или гении. И в том числе, применительно к интеллигенту или аристократу ума или души. Ибо, с точки зрения банального рационализма большинство людей не видит в этой системе критериев, как, собственно, и в большинстве других классических ценностей, какой-либо существенной непосредственной практической пользы и выгоды для себя лично.

Особенно в тот или иной конкретный момент времени. Главное – это не быть хуже большинства окружающих. А законы гармонии Вселенной – это дело профессиональных философов и священнослужителей. На философию, что называется, масла не намажешь. А, раз так, то смысл и ценность ее равны нулю. В силу чего обременять себя ее понятиями и представлениями, правилами и законами совершенно бессмысленно. Достаточно конкретная, четкая и жесткая логика. Предельно удобная для любого человека с ленивым умом и душой. Не говоря уже о глобальной и фундаментальной лени духа. Это уже относится к высшей математике человеческого бытия. Постигнуть которую многим, к сожалению, не по плечу. Другой вопрос, что дополнительный драматизм ситуации возникает из того, что даже те, что способны что-либо, пусть даже самое символическое (не вообще, а применительно к реальным человеческим возможностям, которые и так предельно символичны относительно абсолютной истины), как правило, постижением философии бытия не желают заниматься, что называется, в принципе.

В результате возникает распространенное фундаментальное духовное невежество, от которого ждать чего-либо существенного в плане мудрости и зрелости, конструктивности и созидательности, гармоничности и самодостаточности не приходится. В принципе. Ибо, на осине не родятся апельсины. Святой Амвросий Оптинский сказал, что «человек не начнёт работать над собой, пока не ужаснется тому, что он есть на самом деле». И эта истина предельно актуальна не только ныне, но и все последние две с половиной тысячи лет истории человечества. Точки над «и» должны быть расставлены должным образом. Каждый человек и народ должны понимать свое истинное место в жизни. Не говоря уже о месте в истории человечества. Или, тем более, о месте в истории Вселенной.

Вы можете возразить – «а зачем это мне?» Конечно, это знание не имеет сиюминутного и прикладного, практического, с точки зрения банальной житейской суеты, смысла. Но вот в чем дело: незнание законов жизни не освобождает кого-либо от ответственности за их нарушение. А наказание следует всегда и для всех. И не какое-то там чисто теоретическое или абстрактное, а вполне конкретное, практическое, предельно серьезное и жестокое. Но, к сожалению, многочисленные и разнообразные уроки истории почти ничему и почти никого не учат. Все возвращается на круги своя.

Так уж сложилось реальная жизнь, что в тот или иной конкретный период времени в жизни человечества наибольшее влияние имеют лидеры деструктивного плана. Которые под различными красивыми лозунгами приводили различные народы не к повышению гармонии их бытия, а к ее резкому снижению. Ибо, они, понимая истинную суть своих намерений, знали то, что народ отвергнет ее в принципе. А желание реализовать свои замыслы было необыкновенно велико. И потому в ход пошла фантазия и воображение, сообразительность и изобретательность, пронырливость и изворотливость, профессиональная наклонность к интриге и авантюре, сознательной и целенаправленной психологической и духовной манипуляции общественным мнением, народом. И даже всем человечеством. В основе своей.

И это продолжается и в настоящее время практически во всех ведущих странах мира. И каких-либо существенных положительных изменений в относительно ближайшем будущем не предполагается. Даже чисто теоретически.

Если рассматривать ситуацию с духовной точки зрения, то выявится вполне определенная и конкретная закономерность – все деструктивное и дисгармоничное в жизни и отдельного человека, и всего общества возникает в силу участия в этих явлениях представителей темных сил. Очень умных и хитрых, коварных и изощренных. В тысячи раз более способных и талантливых, чем обычный человек. В той или иной степени, в тех или иных вопросах внутренней и внешней жизни, их влиянию подвержены абсолютно все люди. Только  у одних это степень влияния минимальна, а у других – средняя, а у третьих – максимальная. В зависимости от их уровня реальной одухотворённости. Только не показной, внешней, а истинной – внутренней. Основанной на высоком уровне самокритичности и самоанализе, на понимании своего истинного места в жизни, на чувстве долга и ответственности не только перед собой и обществом, но и перед Высшими силами. И на фундаментальной скромности перед лицом абсолютной истины, и на мощной и многогранной кротости перед Высшими силами Вселенной.

Человек – это ничтожная песчинка даже в масштабах Земли. Не говоря уже о размерах Космоса. Правда, способная влиять на уровень гармонии и внутри себя, и вокруг себя. Другой вопрос, что действия человека, игнорирующие основные духовные законы жизни часто приводят к самым нежелательным последствиям не только для него самого, но и на ряд поколений его потомков. Достаточно вспомнить историю России. Прадеды и деды очень старались создать нечто особенное. Чисто внешне это удалось. А вот, по сути – вряд ли.

Сочувствие и сопереживание, проявляемые в минимальной степени, по большому счету, ценности не имеют. Даже простому человеку будет неприятно сочувствие в примитивной форме. Не создает особого душевного комфорта и обычное сочувствие для утонченного человека. Не говоря уже об изящном человеке. И то, что так делают почти все окружающие, еще не является веским аргументом в пользу того, что это действительно правильно и оптимально. И, чем сложнее вопрос жизни, тем выше вероятность того, что большинство не просто не совсем правильно действуют, а совсем неправильно. Конечно, на фоне общего безразличия будет приятен и обычный уровень сочувствия. А уже насколько он приятен и комфортен – это совсем другая сторона медали. Совсем другой разговор.

На фоне распространенной значительной лени души и выраженного банального рационализма рассчитывать даже на самое символическое сочувствие, к сожалению, не приходится.

Кстати говоря, качественное сочувствие предполагает и определенную поддержку того, кому сочувствуют. И это совсем не просто. Ибо, даже на предварительном этапе от сочувствующего человека будет требоваться достаточно хорошая активность ума и души по осмыслению сложившейся неблагоприятной ситуации. И выдаче краткого, но весьма объективного резюме по ее поводу. Проводится и анализ возможных причин и внешнего, и внутреннего характера, послуживших поводом для возникновения той или иной конкретной ситуации. Чаще всего, сочувствующий человек просто жалеет своего партнера по общению, по типу: «какая же сложная штука жизнь». Или «вот какие они сволочи, что поступили с тобой таким образом». И почти никто, собственно, и не задумывался о том, а что, собственно, нужно сделать, чтобы в последующем не попасть в аналогичную ситуацию. Или еще хуже. Например, простому человеку желательно избегать особо сложных ситуаций, чтобы не потерпеть заведомое фиаско. Или же нужно ему иметь действительно умного и мудрого советчика. А не просто шустрого друга, который готов давать советы на все случаи жизни. Причем, не зависимо от своих реальных возможностей и способностей. Ведь то, что кто-то является нашим родственником или многолетним другом, еще не является полной гарантией того, что он действительно умный человек (не говоря уже мудрый).

Высокий интеллект имеет место быть лишь у одного человека из десяти.
Не говоря уже о том, что способность к анализу жизни хотя бы в самой символической степени присутствует в обществе столь же часто, если речь идет о духовном осмыслении. Если человеку не подсказать то, что именно породило его ситуацию, то она будет повторяться в его жизни бесконечное число раз. Иногда ему следует объяснить вполне конкретные законы жизни, которые необходимо не только знать и понимать, но и адекватно учитывать в своей деятельности. Что умеет делать вообще мало кто. С другой стороны, важно рассказать и об определенных чертах характера человека, которые прямо или косвенно способствуют возникновению такой неблагоприятной ситуации. Не на последнем месте находится и мировоззрение человека, его иллюзии и заблуждения, искаженные и извращенные мнения и представления, принципы и убеждения, правила и законы психологического и духовного характера. И в этом плане расставить точки над «и» адекватным образом очень непросто. Не говоря уже о том, а что, собственно, и как нужно сделать, чтобы в значительной степени изменить сложившиеся положение вещей. И все это  желательно рассказать достаточно тактично и деликатно, умно и веско, в подходящей для этого ситуации.

Критика должна быть не просто объективной, но еще и конструктивной. И созидательной. А для этого от сочувствующего требуется не только хороший интеллект, но и мудрость, психологическая гибкость и дипломатичность, осторожность и аккуратность, внимательность и бережность, душевная щедрость и альтруизм, способность настраиваться в резонанс мыслям и чувствам другого человека, хорошо развитое чувство обратной связи, психологическая наблюдательность и бдительность, хороший уровень трудолюбия и добросовестности ума и души. Не говоря уже о хорошем уровне изящности ума и души. Что, даже по отдельности встречается достаточно редко. А в одновременном сочетании – предельно редко.

Иногда человек должен набраться мужества и бесстрастно взглянуть на самого себя, на реальное положение вещей. Которое, чаще всего, обстоит далеко не самым оптимальным образом и требует от человека не просто некоторой серьезной работы над собой, а принципиальной перестройки всей своей личности. И тут уже речь идет не только о трудолюбии и добросовестности ума и души, но и человеческого духа. А это, что называется, совершенно отдельная песня. Ибо, у большинства людей их дух имеет самую минимальную степень конструктивности и созидательности. Да и вообще – минимальную степень активности, предельно низкий энергетический тонус. В силу чего, его возможности очень существенно ограничены даже чисто теоретически. Не говоря уже практически. И тут, собственно, все девяносто процентов людей совершенно беспомощны. Ибо, у них нет даже мало-мальски существенного представления о том, что делать и как, не говоря уже о каких-либо чисто практических умениях и навыках.

И ситуация с человеческим обществом в целом в этом плане обстоит крайне неблагоприятным образом. О чем, собственно, уже писали мудрецы и тысячу лет назад, и две тысячи. Не говоря уже о классиках психологии и философии. Непонимание того, что тот или иной человек есть на самом деле, приводит к многочисленным и разнообразным иллюзиям и заблуждениям о самом себе, своих способностях и возможностях. А это не просто бесконечные проблемы и неприятности, а сотни миллионов драм и трагедий. Регулярно и бесконечно. И если еще на Востоке есть стереотип о необходимости и целесообразности привычки советоваться с действительно мудрым человеком (один человек на миллион населения), то на Западе такая традиция отсутствует в принципе. Да и статус мудреца имеет очень символическую ценность. Иначе говоря, даже сама возможность общения с мудрым человеком игнорируется в принципе. И результат получается почти всегда соответствующий.

Ведь, это только кажется, что почти все живут хорошо и правильно. А вот, когда анализ жизней идет на тысячи, то уже невольно, как бы само по себе, выявляется масса особенностей и закономерностей в этом деле. Оказывается, что правильно-то почти никто и не живет. Более того: даже относительно правильно никто не живет. Большинство, по большему счету, имеет весьма смутное представление о классических ценностях жизни. В том числе, и духовного характера. И так было всегда последние две с половиной тысячи лет. О чем неоднократно писали мудрецы и истинные аристократы ума и души. Не говоря уже об аристократах духа.

Минимально ощутимая мудрость присутствует лишь у двух-трех человек из тысячи. Остальные лишь тешат себя мыслью об ее наличии. И в связи с этим не предпринимают совершенно никаких существенных и адекватных усилий по ее обретению. И даже более того: непосредственно сталкиваясь с ней, в девяносто девяти случаях из ста категорически отвергают ее даже в самых символических количествах. Не говоря уже о существенных. Негативный консерватизм мощно сковал ум, душу и дух большинства людей. В связи, с чем прогноз относительно их жизни не просто не очень благоприятен, а очень неблагоприятен. По большому счету.

Ибо, неумение (да и нежелание) оперировать сложными понятиями и категориями философии жизни приводит к тому, что решение вопросов средней степени сложности и сложных, в подавляющем большинстве случаев, оставляет желать лучшего. Успех наблюдается лишь в простых вопросах житейского характера. Иначе говоря, мелкой суеты. Что, собственно, и создает иллюзию у большинства людей о своих мощных и глобальных возможностях по жизни вообще. Понятно, что ты живешь не хуже, чем твое непосредственное окружение. Но вопрос в том, а правильно ли это на самом деле?

Это и не может быть правильным, ибо, большинство имеет предельно смутное представление о большинстве классических ценностей. В частности, о конструктивности и созидательности, зрелости и самодостаточности, гармоничности и мудрости, о самовоспитании и самосовершенствовании, об основных законах бытия, о закономерностях эволюции личности, о правильно любви к себе, об ответственности перед Высшими силами Вселенной.

Просто сложные вопросы жизни возникают в человеческой жизни не каждый день. А лишь периодически, спустя большие интервалы времени. И это создает иллюзию того, что неудачи в их решении не имеют ничего общего между собой. И вызваны лишь неблагоприятным стечением обстоятельств. Но дело в том, что результат более девяноста процентов неудачных решений в жизни большинства людей можно было предсказать четко и конкретно очень задолго до возникновения той или иной проблемной ситуации. Как, собственно, и сам факт ее возникновения. Для даже относительно мудрого человека это не составляет особого труда. Иногда, правда, в роли достоверного пророка может выступить и человек с хорошо развитой интуицией и проницательностью.

Но неумение и нежелание большинства людей увидеть истинные причины своих проблем и неприятностей приводит к их регулярному повторению. Конечно, это далеко не просто – взглянуть на себя объективно и бесстрастно. Самокритичность и самоанализ (не говоря уже, постоянный многогранный и изощренный самоконтроль) – это весьма редкие явления жизни. Непонимание истинной ценности мудрости приводит к тому, что большинство не стремится к ее обретению. Да и полностью игнорирует присутствие мудрого человека в своей жизни, внося в нее, тем самым, громадный хаос, высокий уровень проблематичности и драматичности. А жизнь имеет тенденцию, как минимум, повторять сложные экзамены, пока человек не научится эффективно решать сложные задачи. Сам или с помощью другого человека – это уже другая сторона медали. Мудрец – это подарок Высших сил обычным людям. Вопрос только в адекватном отношении к нему. У классического интеллигента ситуация обстоит существенно более оптимально, чем у большинства простых людей.

Умение предоставить возможность другому человеку сохранить свое лицо – это очень редкое и очень ценное качество. Это не столько черта характера, сколько элемент мировоззрения. Дело в том, что человеческая жизнь на девяносто процентов состоит из моментов второстепенного и третьестепенного характера. Иначе говоря, не имеющих особой важности и ценности. Например, небольшие недостатки ума и души. Как и небольшие ошибки в жизни вообще и в том или ином виде деятельности, в частности. Конечно, никто не говорит, что за них обязательно нужно кого-либо хвалить. Но и отчаянно ругать и обличать тоже нет какой-либо особенной необходимости. Можно, безусловно, отметить свое определенное критическое отношение к тому или иному конкретному моменту жизни или личности другого человека, но делать это аккуратно и бережно, осторожно и внимательно, тактично и деликатно, великодушно и снисходительно. Всегда нужно помнить о том, что идеальных людей не существует. И в каждом есть свой комплект, как достоинств, так и недостатков. И так всегда было и всегда будет.

Вообще позиция критика обязывает человека очень ко многому. В первую очередь, не устраивать из своей критики спектакль. Не говоря уже, обычный балаган. Публичная критика особенно болезненна для его объекта. Не стоит без особой необходимости задевать самолюбие человека. Не говоря уже о его чувстве собственного достоинства. И в этом, несомненно, может проявиться не только элементарная интеллигентность, но и изящность ума и души. Что особенно высоко ценится наиболее достойными людьми. Конечно, не всеми остальными в обязательном порядке, но, тем не менее.

Мы увидели определенный поступок человека. Но, пока мы не знаем всех мотивов поведения конкретного человека в этой ситуации, окончательное решение о категоричной оценке его действий принимать не стоит. Конечно, иногда есть вполне определенные нюансы, четко и однозначно характеризующие реальную ситуацию. Но это на первый взгляд только представляется легким и простым. А, на самом деле, имеет отношение к мудрости. Которая, по большому счету, имеет место редко у кого. Мягко говоря. Например, большинство людей считает, что хорошо разбирается в людях. Но анализ более пятидесяти тысяч людей показал, что это умение в должной степени присутствует только у пяти человек из ста. В лучшем случае. Остальные лишь тешат свое самолюбие иллюзией об обладании этим свойством.

Жизнь - это явление очень сложное и изощренное, многовариантное. И нередко возникают очень тонкие и очень сложные, своеобразные и неоднозначные, противоречивые и непривычные, странные и непонятные ситуации. Когда прежних представлений о жизни может оказаться принципиально недостаточно для полноценной оценки ситуации. И не только в нюансах, а даже по большому счету.

Интеллигент в девяноста процентах случаев дает возможность другому человеку сохранить свое лицо. Другой вопрос, что делает он это вполне осмысленно. И если человек откровенно злоупотребляет его доверием и хорошим отношением, то он может изменить свою точку зрения. Вплоть до прямо противоположной. Для этого интеллигент имеет систему достоверных критериев по оценке поступков человека. И поэтому ошибается во много раз реже, чем большинство обычных людей. Не говоря уже о развитой интуиции и проницательности.

Интеллигент отличается повышенной внимательностью и наблюдательностью, чуткостью и умением настраиваться в резонанс мыслям и чувствам партнера по общению, развитым чувством обратной связи. Порой мельчайшая интонация голоса, произвольный жест, мимическое движение лица, второстепенный оттенок выражения глаз может рассказать о человеке гораздо больше, чем просто отстраненное наблюдение за ним не только многие дни, но и многие годы.

Даже полупрофессиональные авантюристы и интриганы, психологические манипуляторы и им подобные люди очень ловко умеют пускать пыль в глаза, создавать многочисленные изощренные иллюзии и заблуждения, искажённые и извращенные мнения и представления у наивных и доверчивых, простых и неискушенных людей, лишенных творческого мышления, высокой степени психологической изощренности личности, развитой интуиции и проницательности, одухотворенности и мудрости.

Интеллигент старается не ориентироваться на чисто внешние моменты. В отличие от всех остальных. Он старается видеть суть дела. В первую очередь. Он понимает свое особенное превосходство над большинством обычных людей. Ибо, знает то, что они были лишены возможности столь интенсивно и эффективно развивать свои достоинства и добродетели, способности и таланты. И, в первую очередь, именно в силу этого момента не могут составлять ему достойную конкуренцию. То, что он приложил еще и сам гигантские усилия по развитию и совершенствованию своей личности - это отдельный разговор.

Интеллигент умеет определять истинную степень деструктивности и дисгармоничности другого человека. Выражаясь простонародным языком - степень его дрянности. Не нужно быть большим аналитиком, чтобы понять то, что дрянность величиной в пять процентов и в пятьдесят имеет не столько количественное различие, сколько качественное. Это не просто разные явления жизни. Это принципиально разные. Ибо, пять процентов имеют место быть практически у всех людей. А пятьдесят процентов - это такой уровень дрянности, когда можно с уверенностью говорить о том, что перед нами находится явный моральный урод. Даже если у него три высших образования и он занимает большую руководящую должность. От этого суть дела никак не меняется.

Собственно, уровень изощренности интеллектуальных и психологических, духовных и эстетических процессов, происходящих в личности классического интеллигента настолько высок, что находится за гранью восприятия большинства обычных людей. Это принципиально иная система координат. И ценностей. И он не питает иллюзий относительно того, что кто-то может легко и быстро войти в эту систему координат. Один из основных диалектических законов жизни заключается в том, что эволюция личности идет, как правило, очень медленно и постепенно. И каких-либо мало-мальски существенных результатов можно достичь только после интенсивных и добросовестных многолетних усилий ума и души, духа и тела. Гении в этом плане составляют исключение из правила. Но за всю историю человечества их было всего пятьсот человек.

Конечно, это не значит, что стремление развить в себе некоторые элементы истинной интеллигентности или аристократичности бессмысленно и бесполезно. Это в любом случае облагораживает любого человека, способствует повышению уровня гармонии его личности.

Психологическая предупредительность проявляется главным образом в том, что ее обладатель стремится не создавать (по возможности) проблемные и неприятные, сложные и стрессовые ситуации для окружающих. В первую очередь, для своих родных и близких. А, по большому счету, абсолютно для всех. Конечно, в отдельных ситуациях положение дел требует того, что должно быть высказана определенная критика в чей-то адрес, порицание и даже откровенная и мощная взбучка за легкомысленность и безответственность и прочие отрицательные качества личности. Но в произвольном порядке, вне зоны общественных и личных интересов создание стрессов нежелательно.

Предупредительность - это свойство ума, характера и мировоззрения человека. Достаточно редкое и поэтому особенно ценное качество. Наиболее распространена среди интеллигентных людей (не по формальному статусу, а по состоянию души). Максимальное распространение и в самой наибольшей степени она имеет среди аристократов души. В их число входят некоторые писатели, художники, композиторы, скульпторы, архитекторы, поэты, артисты, режиссёры, классики психологии и философии, деятели культуры.

Предупредительность заключается и в том, чтобы помогать своему ближнему избежать сложной и проблемной ситуации своим советом, практической помощью. Или выйти из нее с наименьшими потерями. Иногда это касается особенно важных жизненных моментов, а иногда второстепенных. Можно подсказать человеку то, что среди людей, приближенных к нему, есть не совсем порядочные личности, которые не следует облекать своим доверием, дабы не попасть в неприятную ситуацию. Иногда человек выбирает очень трудоемкий вариант решения той или иной жизненной задачи. И добрый дружеский совет может помочь ему избежать перенапряжения и переутомления. Бывают случаи, когда кто-то собирается вступать в брак с тем, кто ему совершенно не подходит. Но он этого, в силу своей большой влюбленности, не видит. Иногда бывает полезно развеять его иллюзии. Конечно, форма подачи своей мысли, совета, рекомендации тоже играет большую роль. И нередко определяет ее реальную и потенциальную ценность.

Человек собрался о чем-то посоветоваться с другим человеком. Но не уверен в должной степени компетентности или добродетельности своего потенциального советчика. Рассеять его сомнения и важно, и полезно. Человек совершил ошибку и не понимает истинных причин ее возникновения. И тот, кто доброжелательно и доступно их ему объяснит, убережет его от новых и более сложных ошибок. При условии, конечно, что мнение эксперта было адекватно учтено и понятно.

Выбор специальности - тоже очень важный момент. Другой вопрос, что для подачи адекватного совета в этом вопросе необходимо достаточно хорошо и подробно представлять себе личность человека, в адрес которого предполагается тот или иной совет.

Бывает так, что человек имеет в своем окружении действительно очень хорошего человека, являющегося потенциальным кандидатом в верные и надежные друзья. Но жизнь еще не столкнула одного с другим для получения более обширных и разнообразных впечатлений друг о друге. А уровень мудрости, интуиции и проницательности не позволяет первому распознать уровень гармонии личности второго. И тут совет более опытного человека был бы особенно ценен и полезен. Ибо, он избавил бы его от интенсивных и продолжительных поисков своего друга.  Не говоря уже о многочисленных неудачах и разочарованиях. Ибо, умение разбираться в людях - это, по большому счету, элитарное умение. Которым большинство, к сожалению, не владеет. И поэтому постоянно совершает массу ошибок, нередко ведущих к большим проблемам и неприятностям. В отдельных случаях, даже к драмам и трагедиям.

Предупредительность помогает человеку вести дискуссию наиболее оптимальным и конструктивным образом. В частности, для получения наиболее оптимального результата в виде истины. И не превратить временного оппонента в постоянного недоброжелателя или врага.

По большому счету, любой вид предупредительности способствует тому, что у ее объекта возникает существенно меньше отрицательных эмоций. Выходит человек из дома на улицу, где идет дождь. А зонт не взял и ему можно вовремя напомнить о зонте. Вчера на улице был небольшой мороз, а сегодня - сильный. И человек, помня день вчерашний, одевается несколько легче, чем следовало бы. Уберечь его от простуды, значит уберечь и от дополнительных переживаний, связанных с ней.

Иногда предупредительность касается даже не самого человека, а кого-то из его окружения. Засиделся человек в компании, а его близкие его ждут дома и волнуются. Напомнить ему о целесообразности звонка ближним иногда бывает полезным делом.
Бывают в обществе модные увлечения для детей. И совсем не факт, что у того или иного конкретного ребенка к определенному увлечению есть существенные наклонности. И бывает важно объяснить родителям то, что этот вид занятий их ребенку не подходит. А подходит совсем иной. Не факт, конечно, что они захотят кого-то слушать. Ибо, нередко их волнует лишь внешняя престижность увлечения ребенка. А не его успехи в узком виде деятельности. Не говоря уже о неблагоприятном воздействии на психику ребенка, да и на всю его личность в целом какого-либо совершенно нелюбимого занятия.

Предупредительность может касаться и самого ее обладателя. Например, зная то, что отдельные виды продуктов доставляют определенный психологический или физический дискомфорт, человек может или исключить их из своего рациона (особенно в гостях) или существенно ограничить их потребление (алкоголь, например).
Бывает так, что после общения с тем или иным конкретным человеком наш герой чувствует сильный многогранный дискомфорт (психологический, физический и т.д.). В силу чего, он может по возможности или избегать общения со столь проблемной личностью, или существенно его ограничить. Чтобы свести ущерб для себя к минимуму.

Большинство людей относится или к типу жаворонка, или к типу совы по своему суточному биоритму. Разумный человек, проявляя предусмотрительность и предупредительность, постарается самые сложные дела переносить на первую половину дня, если он жаворонок. Или на вторую, если он сова.

Каждый человек имеет вполне определенный комплект достоинств и недостатков. Зная этот момент, можно в жизни делать основной акцент на тех ситуациях, в которых достоинства конкретного человека могут проявиться наиболее значительно и ярко. И в тоже время, избежать ситуаций, где могут проявиться недостатки. Так человеку со средним уровнем интеллекта не желательно заниматься серьезной научной работой. А человеку с простым душевным устроением не особо желательно профессионально заниматься большим искусством. Человеку с низким уровнем одухотворенности нежелательно быть служителем церкви.

Если человек знает то, что он относится к простому типу личности, привыкшему мыслить только простыми понятиями и категориями, то он при столкновении со сложными жизненными явлениями не должен их решать сам, в одиночестве. Ибо, результат, скорее всего, будет грустный или очень грустный.

Жизнь – это такая штука, которая является не только явлением многогранным, но еще и многовариантным, со своей иерархией ценностей. Распознать которые быстро и четко, конкретно и дифференцированно (не говоря уже о градуированности восприятия) для большинства людей, в том числе, интеллигенции, оказывается, в лучшем случае, очень сложно, а в худшем – принципиально невозможно. И вот на помощь наиболее толковым и добросовестным, творчески мыслящим людям и приходит сообразительность. Которая основана не только на хорошем интеллекте, но и богатой фантазии и воображении, на психологической интуиции и проницательности, тонкой душевной организации, способности мыслить многогранно, мощно и быстро. Ситуация с интеллектуальной и психологической точки зрения бывает не только стандартной и распространённой, но и необычной и непривычной, странной и противоречивой, проблемной и даже конфликтной, своеобразной, многогранной и многослойной, когда стереотипное мышление, как правило, терпит свое принципиальное фиаско. Особенно в тех случаях, когда впечатление о внешней стороне того или иного явления жизни (в том числе, человеческого бытия) приходят в принципиальное противоречие с его истинной сутью. Так человек мелкий стремится выглядеть крупным, пустой – содержательным, глупый – умным, подлец – порядочным, лицемер – искренним, эгоист – альтруистом, порочный – добродетельным.

Сообразительность помогает выбрать вариант восприятия, оценки конкретного явления в наиболее оптимальном варианте. И, в соответствии с этим наметить более адекватную реакцию на ситуацию. Так, например, человек ошибся. Первая реакция большинства окружающих людей заключается в том, чтобы указать человеку на его ошибку. И многие из-за своей мелочности и примитивности, стереотипного мышления, чрезмерной амбициозности и демонстративности, тщеславия и ненасытной жажды общественного самоутверждения любыми путями и способами, стремятся обыграть такого рода ситуацию как большой и яркий спектакль, в котором они будут, несомненно, играть главную, наиболее эффектную и престижную роль уличителя и обличителя. И, чем меньше что-то вписывается в их стандартные рамки восприятия и мышления, тем с большим энтузиазмом они разворачивают свое «действо».

Например, идет незнакомый человек и шатается. Мышление большинства идет по пути наименьшего сопротивления: раз шатается, значит, пьяный. А, раз пьяный, значит должен быть уличен и обличен. А то, что человек может быть абсолютно трезвым, но страдать сильным головокружением (например) в силу вполне определенных патологических состояний и заболеваний, в голову «критику» не может придти, ибо, это уже требует от него принципиально более существенной умственной активности, от которой он или уже отвык или никогда не был способен в принципе.

Самокритичность у таких «критиков», как правило, почти полностью отсутствует.
Как показали наблюдения автора за последние сорок лет, большинство гораздо легче верит во что-то плохое, чем во что-то хорошее. И более того: возможность квалифицировать то или иное явление (мысль или чувство, желание или стремление, поступок или элемент чужого творчества и т.д.) как отрицательное, девяносто девять процентов людей в девяносто девяти процентах случаев старается не упустить. Ибо, это дает им возможность публичной демонстрации своей особенной добродетельности, благородства и т.п. Но, в тоже время, эти же девяносто процентов людей в девяносто процентах случаев демонстративно игнорируют ситуацию, когда можно высказать одобрение и поддержку, принципиально положительную оценку, не говоря уже о восхищении чужими достоинствами и добродетелями, способностями и талантами. Особенно, если речь идет о тонкой и дифференцированной оценке явлений очень умных, очень красивых, очень изящных, многогранных и многослойных, требующих от эксперта умения мыслить категориями высокой степени сложности. О которых девяносто процентов людей, в лучшем случае, имеет весьма туманное представление. В результате чего, решение задач жизни, условно говоря, алгебраического уровня люди пытаются решать с помощью лишь арифметических методов и способов. Естественно, что при этом терпят принципиальное фиаско. Но в своей неудаче стремятся обвинить, в лучшем случае, «странную жизнь», а, в худшем случае, - окружающих. Приписывая им, при этом, принципиально низменные и подлые намерения. За которые те, по мнению «критиков», должны быть обязательно должным образом наказаны.

Вот что получается нередко у людей, лишенных психологической сообразительности, хотя и предполагающих факт наличия и этого качества в их «гигантском» комплекте достоинств и добродетелей. И поэтому то, что интеллигенту может даваться легко и непринужденно, естественно и закономерно, является совершенно невозможным для большинства. Интеллигента могут даже обвинить в склонности к интригам и авантюрам, психологической ненормальности (он ведь умеет то, что не умеют все окружающие) или даже в занятии черной магией (ему помогают могущественные темные силы). Так, например, Паганини обвиняли в том, что он продал свою душу дьяволу и в результате этого получил сверхъестественную способность к музыке. Которую принципиально невозможно втиснуть в распространенные стандартные рамки. И это действительно так: интеллигентность с элементами аристократизма интеллектуального и душевного, духовного и эстетического является элементом совершенно иной системы жизненных координат. Которая, к сожалению, остаётся для большинства пожизненно недоступной для адекватного восприятия и оценки, анализа и понимания, полноценного наблюдения и исследования.

Лишь какие-то мизерные крохи, по большому счету, могут попадать в поле зрения обычного человека. И все его попытки не только легко и быстро постигнуть что-либо, но даже очень интенсивные и очень продолжительные, добросовестные и трудолюбивые усилия обречены, как правило, на неудачу. А признать свою принципиальную несостоятельность для большинства людей представляется невозможным в силу хотя бы небольшого уровня мужества. Уже о самокритичности речь даже не идет. Потому как, для того, чтобы понять относительность своих знаний нужен очень большой ум. Только реально сильный человек может осознавать относительность величины своей силы. Только большой и истинный ученый может представить ограниченность своих возможностей в познании мира.

В пору вспомнить умнейшего человека Древней Греции Сократа, который считал, что он знает только то, что ничего не знает. Собственно, даже все человечество в целом знает так мало по сравнению с абсолютным знанием, такую ничтожную величину, что ее можно вполне правомерно обозначить чем-то близким к нулю. Или ничем.
На познание отдельных фундаментальных истин у человечества нередко уходят целые столетия. И в этом заключается один из элементов диалектики Жизни. Истинная любознательность не ограничивается лишь жаждой получения просто новой информации.

Есть стремление получить по возможности принципиально новую информацию для существенного обогащения своего интеллектуального багажа. Человек, таким образом, постоянно открыт для любой новой информации, пусть даже весьма необычной и парадоксальной, сложной и противоречивой. В связи с чем, старается в максимальной степени использовать любую возможность получения новой информации, в том числе и совершенно случайно возникшую в его жизни. Это, конечно, требует от него проявления постоянной интеллектуальной и психологической бдительности. На которую у большинства даже представителей современной интеллигенции совершенно не хватает ни умственных, ни душевных, ни физических сил.

Но, получение новой информации – это только первый этап в умственной работе любознательного человека. Вторым этапом идет серьезное и глубокое осмысление этой информации, систематизация ее и соотнесение с уже имеющейся. В ряде случаев, идет существенная переработка старой информации и органичное внедрение в нее новой. Или, по крайней мере, делается конкретный задел для нового мыслительного процесса, который будет добросовестно осуществлен несколько позже. Но это имеет место в том случае, если речь идет об интеллигенте с задатками интеллектуального или психологического (душевного) аристократизма. Применительно к обычному человеку это, к сожалению, выглядит весьма проблематично. Умственная и душевная лень и неорганизованность, доминирование стереотипного мышления делают интеллектуальное и душевное развитие (не говоря уже о духовном и эстетическом) обычного человека весьма низко эффективным и малоперспективным. Что, однако, не мешает такому человеку испытывать мощную ревность к успехам других, более трудолюбивых и усердных, более серьезно относящихся к вопросам самовоспитания и самосовершенствования. И, видя большие успехи своего ближнего, обнаруживающие свою принципиальную личностную несостоятельность (с точки зрения большого формального общественного признания), амбициозный человек, мягко говоря, затаивает зло на успешную личность. Даже в том случае, когда успехи другого касаются той конкретной сферы деятельности, от которой весьма далек наш «критик».

Философия и психология посредственной личности далеко не так проста и безобидна, как это представляется на первый взгляд непосвященному человеку. Это гигантский ядерный реактор с практически неограниченным энергетическим потенциалом. Это своего рода вечный двигатель, способный, кроме всего прочего, периодически выдавать просто-таки фантастические обороты. Но, в отличие от обычного двигателя, получающий, при этом, чаще всего, лишь косвенные и опосредованные повреждения.

Иначе говоря, запускается мощный и необратимый процесс психологической и духовной деградации личности. Который, до поры до времени, не оказывает своего глобального разрушающего влияния на чисто интеллектуальные процессы этой личности. Но, чем дальше развивается этот процесс внутри этой конкретной личности (по большому счету, и черт бы с ней), тем более концентрированное зло, в существенно большей дозе и значительно большему числу людей несет она сознательно и целенаправленно, усердно и трудолюбиво, с фантастическим энтузиазмом, доходящим до радикального фанатизма, с проявлением гигантской сообразительности и изобретательности, феноменального полета воображения и фантазии. Читатель может удивиться формальной логической нестыковке в данной ситуации. Как же может посредственная личность проявлять полет фантазии? Может, к сожалению, если ей в этом помогают темные силы, которые по всем ведущим умственным качествам тысячекратно превосходят даже самых умных и очень талантливых людей. Посредственность, страдающая безмерной гордыней, - это удачная марионетка в руках темных сил. И, как правило, пожизненная марионетка. Старающаяся принципиально не помнить и не знать о том, что является носителей особой Божественной искры в своей душе. Ценность которой всегда была, есть и будет настолько значительной, что даже примерные ее размеры большинству людей представить не представляется возможным.

Сообразительность интеллигента можно охарактеризовать еще и некоторыми другими словами: быстрая, мощная, гибкая, тонкая, многогранная. Комплексная, интуитивная и проницательная, творческая, продуктивная, созидательная, конструктивная, постоянная, с элементами оригинальности и гармоничности, естественная и закономерная, касающаяся не только явлений из системы вечных классических ценностей. Хотя, на самом деле, представить что-либо вне системы ценностей бытия очень трудно, ибо, нередко просто тот или иной конкретный человек, в силу своего индивидуального духовного и психологического невежества, не может постигнуть истинный смысл и глубинную подоплеку того или иного конкретного явления жизни.

Что, собственно, отнюдь не означает того, что этого смысла или подоплеки не существует в принципе. Не говоря уже о том, что «пути Господни неисповедимы». Иначе говоря, практически для девяносто девяти процентов людей самый глубокий смысл той или иной сложной конкретной ситуации, к сожалению, остается в принципе за гранью их умственных, психологических и духовных возможностей. Можно даже привести очень грустную статистику: применительно к простым явлениям жизни глубинный смысл оказывается доступным лишь одному человеку из ста; если речь идет о явлениях средней степени сложности, то лишь одному человеку из тысячи; а когда человек дерзает постигнуть явления высокой степени сложности, то лишь одному человеку из миллиона. И так, к сожалению, было пять тысяч лет назад и так будет и через пять тысяч лет. Это один из законов диалектики жизни, не зависимо от того, кто и что об этом думает.

Парадоксы распространенной человеческой логики связаны с тем, что для размышления выбирается банальная житейская система координат, в соответствии с которой девяносто девять процентов людей обладают высокой степенью развития не только стандартных и распространенных достоинств и добродетелей, но и весьма редких, требующих особых талантов и ума и души (от 1 до 0,001 процента в общей массе людей). Но, если рассматривать явления жизни с точки зрения вечной и универсальной системы (иерархии) классических ценностей интеллектуального и психологического, духовного и эстетического характера, то, к величайшему неудовлетворению подавляющего большинства людей, выявится более объективное и принципиально более реальное положение вещей. Которое в десятки, сотни и тысячи раз менее оптимистично, чем распространённые стереотипы об этом.

Конечно, человеку, который никогда не сталкивался с явлениями интеллигентности или аристократизма, трудно постигнуть их колоссальную специфичность. Правильнее было бы сказать так: практически все так или иначе сталкиваются с явлениями интеллигентности, но никто им не объясняет на доступном, именно для них языке, то, что это такое и как правильно к этому относиться. Хотя, с другой стороны, как объяснить человеку, привыкшему мыслить лишь простыми категориями, специфичного явления средней степени сложности. Или человеку, привыкшему мыслить категориями лишь средней степени сложности, специфичность явления высокой степени сложности?

Как правило, это невозможно даже чисто теоретически. Нельзя первокласснику, узнавшему только уровень арифметики, давать задачу алгебраическую. А тому, кто узнал лишь алгебру, давать задачу из тригонометрии. Результат можно просчитать даже без долгих и интенсивных умственных усилий. Вопрос только в том, что даже самые скромные познания первоклассника или пятиклассника являются неплохими среди ему подобных, среди общей массы его ровесников. И поэтому и тот, и другой, в меру своего знания и понимания, могут сказать предельно категорично: «я знаю много». И для их возраста и в их системе ценностей это действительно так. Но, ведь понятно, что даже по сравнению с выпускником школы их знания и умения достаточно символичны, не говоря уже о выпускнике вуза или профессоре.

Но, если первокласснику или пятикласснику такие заблуждения, по большому счету, можно простить и не ставить им в укор, то для взрослого человека, считающего себя уже достаточно зрелым и самодостаточным, такие заблуждения и иллюзии принципиально менее допустимы и приемлемы. Ситуация со школьными учениками приведена для большей наглядности и доступности восприятия. Вопрос в том, что абсолютно все мы являемся пожизненно учениками школы жизни. В которой учебный год, условно говоря, может длиться и десять, и двадцать и даже пятьдесят лет. И даже при такой гигантской продолжительности (с точки зрения одного человеческого воплощения) итоговые годовые оценки у многих получаются далеко не такими лучезарными и оптимистичными, как нам всем этого хотелось. Дело в том, что в школе для получения среднего образования нас учат принципам элементарной житейской логики, в то время как, во взрослой и самостоятельной жизни нужна уже логика духовная. А это принципиально иная система координат, значительно более сложная. Настолько сложная, что оказывается в значительной степени недоступной для понимания и постижения девяносто процентами людей. Если рассматривать это момент, что называется, по большому счету.

И это, к сожалению, не каприз автора, а жестокое и категоричное, мощное и фундаментальное проявление воли Высших сил. Рядом, с которой мнение и воля отдельного человека, каким бы замечательным он себя ни считал, это пылинка по сравнению с бесконечными  просторами космоса. Конечно, такой расклад вещей многим амбициозным, самовлюбленным и самоуверенным людям покажется принципиально неправильным. Что же, каждый имеет право на ошибку и заблуждение. Только вот свою, мягко говоря, субъективность не стоит выставлять в качестве эталона для подражания для всего человечества.

Конечно, человек в двадцать лет предполагает проявление уважения к себе в большей степени, чем в десятилетнем возрасте. В сорок лет больше, чем в двадцать. В восемьдесят лет больше, чем в сорок. Это с точки зрения простой житейской логики. А, вот с точки зрения духовной логики (в том числе, в системе координат ценностей интеллигентного и аристократического плана) человек даже в десять лет, но с задатками гармонии личности высокого уровня, может заслуживать принципиально большего уважения, чем человек в восемьдесят лет, но с низким уровнем гармонии личности. Да и нередко «просто» с задатками особенных талантов. Задатки интеллигентности и аристократизма, даже, по большому счету, не важно какого именно конкретного вида (интеллектуального или психологического, духовного или эстетического) даже у человека в десять лет имеют принципиально большую ценность для общества, государства и человечества в целом, чем вся личность человека восьмидесяти лет, относящегося на самом деле (а не в воображении этого индивида или некоторых представителей его непосредственного окружения, субъективно относящихся к нему) к обычному, посредственному типу.

Конечно, никому не хочется считать себя посредственностью. Но, как показывают наблюдения автора за последние сорок лет и фундаментальные работы классиков философии и психологии, не менее девяносто процентов людей, на самом деле, предпочитают не ударить, что называется, палец о палец для того, чтобы хоть чуть-чуть реально отличаться от банальной посредственности. И это, к сожалению, касается и тех, кто имеет в себе задатки особенной и оригинальной личности. Ибо, то, что реально достигает последняя категория людей в своей жизни, почти в девяносто девяти процентах случаев, является лишь жалким подобием того, что они могли бы достигнуть при качественном самовоспитании и самосовершенствовании во всех выше перечисленных плоскостях (областях) человеческого бытия.

И это драма, по большому счету, не только нашего общества и государства, но и всего человечества в целом. Ни общество, ни государство, ни человечество не может полноценно развиваться и гармонично совершенствоваться, если во главу угла (сознательно и целенаправленно, четко и конкретно, категорично и принципиально, масштабно и фундаментально) общественной и государственной политики и идеологии, философии и психологии, науки и культуры не поставлены вечные и универсальные духовные и психологические законы Бытия, понятия истинной иерархии ценностей Вселенной, а не того, что пропагандируют конкретные лидеры конкретной эпохи конкретного общества в угоду своим меркантильным соображениям о «прогрессе человечества» в их, мягко говоря, субъективном восприятии жизни.

Конечно, некоторые читатели могут обвинить и самого автора в принципиальном субъективизме. Безусловно, элемент индивидуально-специфического (по сути) восприятия бытия человечества имеет место быть. Но он, тем не менее, не вступает в принципиальное противоречие с мыслями, изложенными в более двух сотнях фундаментальных трудов классиков мировой философии и психологии. По крайней мере, в своих основных взглядах и представлениях, принципах и убеждениях. И именно поэтому автор считает возможным предполагать вполне реальную степень объективности своих мнений. Как говорил один из классиков философии «я вижу далеко, потому что стою на плечах гигантов». И это верно не только для него, а для любого человека, стремящегося (и имеющего потенциальную возможность) постигнуть мудрость человечества. Как показывает анализ биографий более пятисот людей, интеллект которых получил большое общественное признание (при жизни или после нее – это уже отдельный вопрос), невозможно достигнуть чего-либо существенного в жизни, если пренебрегать знаниями и опытом интеллектуалов-предшественников, в первую очередь, а уже потом некоторых современников.

Как показывает анализ истории развития даже самых развитых (в политическом и экономическом, психологическом и культурном смысле) стран – Англии, Франции, Германии, США, главную политику в науке и культуре делают не десятки миллионов обычных людей, а всего лишь двадцать-тридцать человек, но по своей сути, а не по форме, относящихся к интеллигентам с элементами аристократичности ума или души (об аристократах духа речь вообще отдельная). Так, в связи с выше сказанным, можно ли считать возможным приравнивать ценность этих редких интеллигентов-аристократов ума или души (иногда и того, и другого одновременно) и ценность обычного человека, о котором, уже спустя два поколения потомков, мало кто помнит.

Конечно, никто и никого не обязывает пожизненно находиться в полусогнутом положении перед интеллигентами. Но, когда вопрос касается общественной или государственной политики относительно истинных интеллигентов, то акценты должны быть расставлены должным образом. Четко и конкретно, категорично и принципиально, в ряде случаев гибко и дифференцированно. Так, например, приоритет интеллигентов - аристократов духа должен быть даже по отношению к прочим интеллигентам-аристократам. А душевный (психологический) аристократизм интеллигента должен стоять выше чисто интеллектуального. Присутствие же двух видов аристократизма одновременно в одном интеллигенте должно быть оценено несколько выше, чем присутствие лишь одного из них. Три вида истинного аристократизма – это большая редкость даже среди аристократов, не говоря уже об обычных людях. И поэтому такое явление должно иметь совершенно особую и непреходящую ценность.

Истинный интеллигент – это не тот, кто лишь гордится своими интеллигентными задатками. А тот, кто предельно интенсивно и добросовестно, всеми силами ума и души стремится максимально полноценно (на сто процентов все равно не получится даже в самом оптимальном случае) развить свои уникальные и редчайшие задатки. И не только развить, но и поставить на пожизненное служение обществу, государству и даже всему человечеству. Ибо, истинная интеллигентность  – это не привилегия, а, в первую очередь, миссия, долг, обязанность. Надо отметить, что определенные способности от рождения даны практически каждому человеку. Это не обязательно какие-то феноменальные таланты, но, тем не менее, они имеют вполне определенную и конкретную ценность с точки зрения иерархии ценностей человеческого бытия. Другой вопрос в том, что девяносто процентов этих способностей у девяноста процентов людей так и остаются на уровне задатков. А, ведь, будь мы немного внимательнее к своим задаткам, трудолюбивее и усерднее, умнее и мудрее, серьезнее и самокритичнее, то могли бы достичь значительно более существенных вершин в своем развитии и самореализации. Самопроизвольное развитие даже самых замечательных достоинств и добродетелей в большинстве случаев не превышает пяти-десяти процентов от того, каким оно могло бы быть у того или иного конкретного человека.

Пушкин не зря говорил, что «гений – это один процент таланта и девяносто девять процентов труда». Труда тяжелого и напряженного, постоянного и добровольного, высоко организованного и добросовестного, проникнутого самодисциплиной и самокритичностью, идущего в большой системе самовоспитания и самосовершенствования, осознанного и одухотворенного, конструктивного и созидательного, продуктивного и эффективного. Идущего в соответствии с пониманием иерархии истинных, классических и вечных ценностей Бытия.

Истинный интеллигент в десятки раз требовательнее к себе, чем обычный человек. И, в первую очередь, в том, за что может реально уважать и любить себя. Можно сказать, что девяносто процентов людей категорически отказывается повысить уровень требовательности к себе даже на десять процентов. Не говоря уже о пятидесяти процентах. Разговор даже об удвоении требовательности рассматривается уже в рамках явно шизофренической логики. И это применительно к наиболее неглупым и неплохим людям. А о прочих речь, в данном случае, вести вообще не стоит. Ибо, это полностью бессмысленно.

А вот амбиции у всех совершенно непомерные, принципиально неадекватные (в девяносто процентах случаев) даже применительно к реальному уровню задатков наиболее ценных достоинств и добродетелей, не говоря уже к истинному положению их личности в тот или иной момент их жизни.

Трудиться даже в два раза больше, если это не дает конкретной материальной отдачи, - это мысль для девяноста процентов людей является принципиально глупой и нелепой. С одной стороны, девяносто процентов людей настолько уверены в своем многогранном совершенстве, что работу по повышению гармонии своей личности даже на один процент (о большей величине и говорить не стоит) считают принципиально нецелесообразной. Ибо, «будет мое совершенство размером в девяносто восемь процентов или в девяносто девять, - это не тема для напряжения моих мозгов». А то, что реальный показатель гармонии личности, при этом, не превышает и десяти процентов, остается, что называется, вне поля зрения этого человека. Как, собственно, и для почти девяноста процентов прочих людей, к сожалению.

Собственно, о какой интеллигентности может идти речь, если девяносто процентов людей отличаются выраженной умственной и душевной ленью, принципиальным нежеланием познавать и постигать даже самые элементарные истины жизни. Не говоря уже о тонких, сложных, многогранных. И это, в первую очередь, девяносто процентов так называемой интеллигенции, которой сам Бог велел интенсивно шевелить мозгами и душевными мускулами. Но почивание на лаврах собственного производства – это занятие гораздо более приятное и комфортное, чем серьезный труд ума и души.

А вот славы хочется почти всем. И славы большой, желательно всемирной. То, как тяжело и изнурительно трудятся истинные интеллигенты-аристократы, с какой степенью самоотречения и самоотверженности, отвержения многих распространённых и общепринятых благ и удовольствий, остается вне поля зрения девяносто девяти процентов людей. Им интересен только процесс возведения интеллигента или просто таланта на пьедестал славы.

Иметь славу интеллигента, но приложить для этого даже всего десять процентов от усилий интеллигента, представляется для девяносто процентов людей категорически неприемлемым. Вот такая специфическая логика мышления. Урожай с огорода хочется получить качественный и обильный, а вот ухаживать за огородом усердно и добросовестно почти не хочется. Или хочется, но крайне редко и без особого энтузиазма.

Как же всем хочется быть чем-то уникальным и эксклюзивным, особенным и оригинальным. И в тоже время, как показывают наблюдения автора за последние сорок лет, даже миссия «просто хорошего человека» для трех четвертей нашего современного общества оказывается, что называется, не по плечу. Ибо, это всегда был большой и серьезный труд ума и души. А в нынешнее время это труд еще в три раза больше и сложнее. Миссия же замечательного человека остается недоступной уже как минимум, для девяноста пяти процентов людей. Хотя бы в силу того, что и отдельные люди, и общество, и государство имеют об этом очень смутное и туманное, предельно абстрактное представление, хотя, на самом деле, все имеет вполне конкретное содержание.

Миссия талантливого человека оказывается трудно реализуемой даже для девяноста процентов действительно талантливых людей, которых, в лучшем случае, десять процентов людей от всего населения. В итоге получается, что, в лучшем случае, лишь один процент людей достигает мало-мальски существенной ценности для общества. А относительно существенной ценности, даже из последней категории людей, достигает только один из десяти. То есть лишь один из ста тысяч людей. И это необходимо понимать как отдельным людям, так и обществу в целом, политической и идеологической, интеллектуальной и культурной элите, в первую очередь.

При этом следует четко понимать тот момент, что даже создание максимально благоприятных условий для развития и реализации творческих способностей действительно талантливых людей на конкретном этапе развития человеческого общества, к сожалению, не приведет к быстрому появлению принципиально большего числа очень одаренных людей. Их процентный состав, условно говоря, остается, по большому счету, на прежнем уровне. Другой вопрос, что, если такая очень совершенная общественная и государственная политика, и идеология, философия и психология сохранится двести-триста лет непрерывно (что представляется весьма мало вероятным даже чисто теоретически), то тогда Высшие силы могут придти к выводу о том, что некоторые акценты в их отношении к тому или иному конкретному народу можно несколько изменить. Но не принципиально и не навсегда. Но это лишь чисто теоретический момент диалектики бытия человечества. А, на самом деле, повышение уровня гармонии общества и государства даже на десять процентов требует таких больших и длительных усилий, что об этом, к сожалению, мало кто, даже из числа самых умных, догадывается. Ибо, это требует знания, понимания и умения адекватно и эффективно применять духовные и психологические законы и правила бытия вообще, и человеческого, в частности.

Несмотря на то, что вот уже три тысячи лет, как минимум, человечество и его самые лучшие умы озадачено темой построения гармоничного общества, тем не менее, никакой мало-мальски стройной и завершенной философии такого общества не создано. И при том отношении и общества, и государства, да и человечества в целом к философии вообще, и к философии бытия, в частности, в обозримом будущем такая философия вряд ли будет разработана. Не говоря уже о том, чтобы хотя бы одного народа из всего человечества. Один из проблемных моментов, по мнению классиков философии, состоит в том, что нет достаточно существенного уровня одухотворенности основной массы населения. Это с одной стороны, а с другой – нет универсальной философии одухотворенности, приемлемой для людей разных вероисповеданий. Ибо, представители каждой религии, и даже отдельных направлений внутри одного вида религии (католичество, протестантство, православие и т.д.) считают именно свою религию единственно правильной, а все остальные принципиально неправильными.

Драматичность ситуации отчасти заключается в том, что оба этих мнения в равной степени неправильны, потому как в каждой религии есть свои сильные и свои слабые стороны. Но трактовка даже явно сильных сторон далеко не всегда обстоит оптимальным образом. Например: для основной массы людей требуется объяснение всех фундаментальных понятий религии предельно подробное, простое и доступное для восприятия. Иное просто остается вне поля зрения этих людей. Другой вопрос, что, кроме всего прочего, нужно еще и подробная и многогранная методология воцерковления отдельного человека. Которая бы учитывала факт отсутствия творческого мышления у девяносто пяти процентов людей. И сложные явления и категории объясняла доступным языком. Но проблема в данном моменте состоит в том, что философию, как таковую, разрабатывают не широкие массы, а аристократы ума, души и духа. И то, что разработано для широких масс людей, далеко не всегда подходит для интеллигента или аристократа. Для интеллигента ума нужен, условно говоря, отдельный, так сказать адаптированный вариант философии религии. Более сложный и многогранный, более глубокий, более ответственный, опирающийся на специфичность интеллектуала, как такового. Объясняющий права и обязанности его миссии интеллектуала на Земле. И в соответствии с этим конкретные законы и правила духовного и психологического характера, на которые он должен опираться в своем существовании, в первую очередь.

Другой момент заключается в том, что пока не существует разработанной философии и психологии творческого человека, как такового. А это не просто несколько иная, нежели применительно к обычному человеку философия и психология бытия, а принципиально иная, существенно более сложная и многогранная опирающаяся преимущественно на понятия высокого уровня сложности, учитывающая гораздо более интенсивные и изощренные процессы интеллектуального и психологического, духовного и эстетического характера.

Конечно, у разных титанов мысли в их произведениях рассыпаны отдельные фрагменты философии и психологии бытия творческого человека. Но, чтобы их узнать, потребуется целая жизнь, что для девяносто девяти процентов людей категорически неприемлемо. Может быть, в ближайшее столетие это белое пятно в человеческом знании будет ликвидировано. И тогда человечество сделает еще один шаг на пути своей бесконечной эволюции.

Но, даже тогда, когда будет создана универсальная философия бытия, еще не факт, что наступит всеобщее благоденствие. Ибо, реальная одухотворенность – это результат большого и серьезного труда ума и души. К которому девяносто процентов людей, как минимум, не готовы и не способны. И, к сожалению, видимо, еще пару тысяч лет не будут готовы и способны. Ибо, эволюция личности – это очень постепенный и очень медленный процесс. Ибо, как показывает практика, перескакивание в своем развитии через три ступени даже одного человека в девяносто девяти процентах случаев не только не приносит ему реальной и ощутимой пользы, но и наносит громадный и непоправимый вред его интеллектуальному и психологическому, психическому и духовному здоровью и благополучию.

Последовательное освоение каждой следующей ступени имеет принципиально большую вероятность получения конкретного и стабильного результата. Кроме этого, девятьсот девяносто девять человек из тысячи сознательное и целенаправленное занятие философией (в том числе, философией человеческого бытия) считают принципиально излишним для себя, не имеющим практического смысла и ценности. И, с точки зрения банального рационализма, даже вредным, так как оно не дает быстрого и конкретного, большого и ощутимого результата в виде явной выгоды и чисто практический пользы. О том, что польза для души и духа может быть не только не меньше, чем польза для ума или тела, девяносто девять процентов людей предпочитают принципиально не задумываться. Не говоря уже о том, что явления, способные принести даже небольшую (а большую, тем более) пользу для человеческой души или духа, имеют, как правило, потенциальную и реальную ценность, как минимум, в несколько раз больше, чем полезные явления только для ума или только для тела. Никто не говорит, что явления, полезные для ума или тела, не имеют ценности вообще. Но, тем не менее, акценты, по большому счету, должны быть расставлены адекватно и правильно.

Но, к сожалению, девяносто девять процентов людей не то, что много не думают о своем душевном или духовном здоровье и благополучии, не думают об этом вообще. Стало, к сожалению, правилом положение дел, когда о том, что этими вопросами нужно заниматься вообще, и предельно серьезно и основательно, в частности, никто, нигде и никогда никому не сообщает. Небольшим исключением в этом предельно грустном правиле служат религиозные учреждения: монастыри, семинарии, духовные академии. Но и там далеко не все так благополучно, как нам всем этого хотелось бы.

Проблема приобретения даже минимального уровня одухотворенности (только истинной, а не показной) связана с тем, что каждый человек, решивший стать на путь даже небольшого духовного совершенствования, сталкивается с постоянным и предельно интенсивным, талантливо изощренным противодействием темных сил. Которые, в отличие от многих людей, к своим обязанностям разрушителей доброго, светлого, гармоничного и положительного относятся предельно добросовестно, с гигантским энтузиазмом и фанатизмом. И потому, что называется, ставят палки в колеса и где можно, и где, вроде бы, нельзя. Но это тема для большого и отдельного разговора. И поэтому в данной работе она не будет дополнительно освещаться.