Булгаков Белая гвардия, фильм Дни Турбиных 1976г

"Нет, знаете ли, с такими свиньями никаких революций производить нельзя... " (часть 1)

дочитала на днях роман Михаила Булгакова "Белая гвардия", роман небольшой и быстро читается. мне книга понравилась. с Булгаковым у меня вообще происходят странные вещи, он явно человек не лишенный тоже мистики, что то есть в нем такое. я до сих пор не могу сказать каково мое отношение к нему как к писателю. удивительно. вроде нравится, а вроде и что то такое, не знаю. то ли слог, то ли чего. не сказать, что Булгаков легко читается. он своеобразно читается. будто бы нет единой картины повествования, много разрозненных абзацев, где сон, где явь, где воспоминания героев, где размышления автора. как то так всё намешано и в кучу, что порой вообще не понимаешь, а что собственно происходит? как его же цитата:

/ - Что? Что? Что? Что? Что такое случилось?/

книга рассказывает о многом, это картина Города (так поняла Киева) в 1918-1919 годах. хочется добавить вот эту цитату, она очень сильная и сразу многое объясняет:

/- Ну, так вот-с, - продолжал полковник. - В жизнь свою не митинговал, а, видно, сейчас придется. Что ж, помитингуем! Ну, так вот-с: правда, ваша попытка арестовать своего командира обличает в вас хороших патриотов, но она же показывает, что вы э... офицеры, как бы выразиться? неопытные! Коротко: времени у меня нет, и, уверяю вас, - зловеще и значительно подчеркнул полковник, - и у вас тоже. Вопрос: кого желаете защищать?
Молчание.
- Кого желаете защищать, я спрашиваю? - грозно повторил полковник.
Мышлаевский с искрами огромного и теплого интереса выдвинулся из группы, козырнул и молвил:
- Гетмана обязаны защищать, господин полковник.
- Гетмана? - переспросил полковник. - Отлично-с. Дивизион, смирно! - вдруг рявкнул он так, что дивизион инстинктивно дрогнул. - Слушать!! Гетман сегодня около четырех часов утра, позорно бросив нас всех на произвол судьбы, бежал! Бежал, как последняя каналья и трус! Сегодня же, через час после гетмана, бежал туда же, куда и гетман, то есть в германский поезд, командующий нашей армией генерал от кавалерии Белоруков. Не позже чем через несколько часов мы будем свидетелями катастрофы, когда обманутые и втянутые в авантюру люди вроде вас будут перебиты, как собаки. Слушайте: у Петлюры на подступах к городу свыше чем стотысячная армия, и завтрашний день... да что я говорю, не завтрашний, а сегодняшний, - полковник указал рукой на окно, где уже начинал синеть покров над городом, - разрозненные, разбитые части несчастных офицеров и юнкеров, брошенные штабными мерзавцами и этими двумя прохвостами, которых следовало бы повесить, встретятся с прекрасно вооруженными и превышающими их в двадцать раз численностью войсками Петлюры... Слушайте, дети мои! - вдруг сорвавшимся голосом крикнул полковник Малышев, по возрасту годившийся никак не в отцы, а лишь в старшие братья всем стоящим под штыками, - слушайте! Я, кадровый офицер, вынесший войну с германцами, чему свидетель штабс-капитан Студзинский, на свою совесть беру и ответственность все!.. все! вас предупреждаю! Вас посылаю домой!! Понятно? - прокричал он.
- Да... а... га, - ответила масса, и штыки ее закачались. И затем громко и судорожно заплакал во второй шеренге какой-то юнкер.
Штабс-капитан Студзинский совершенно неожиданно для всего дивизиона, а вероятно, и для самого себя, странным, не офицерским, жестом ткнул руками в перчатках в глаза, причем дивизионный список упал на пол, и заплакал. Тогда, заразившись от него, зарыдали еще многие юнкера, шеренги сразу развалились, и голос Радамеса-Мышлаевского, покрывая нестройный гвалт, рявкнул трубачу:
- Юнкер Павловский! Бейте отбой!!/

вот такая история... просто нет слов. бросить людей и уехать, сбежать. на мой взгляд если человек берет на себя ответственность за такое количество людей, то он просто не имеет права убегать и бросать этих людей. помните, как в фильме "Титаник", капитан даже не пытается спастись, он остается внутри своей каюты и идет на дно вместе со своим кораблем. может моя позиция слишком наивная конечно, романтическая такая, не знаю.
по всему роману, его настроение что передано, того времени, тех событий, какая то общая разрозненность, полное всеобщее непонимание. люди вообще не понимают, что происходит! кто у власти, кого защищать? то отправляются воевать и защищать Город, то быстро срывают погоны и бегут кто куда.

/Да и никто ничего не понимал в Городе, и в будущем, вероятно, не скоро поймут.

"Вот так революция, - подумал он в своей розовой и аккуратной голове, - хорошенькая революция. Вешать их надо было всех, а теперь поздно..."/

мнение свое Булгаков выразил весьма четко, и я кстати согласна с ним. вот в этой цитате:

/И, поверьте, я никогда не стоял на страже старого режима, напротив, признаюсь вам по секрету, я кадет, но теперь, когда я своими глазами увидел, во что все это выливается, клянусь вам, у меня является зловещая уверенность, что спасти нас может только одно... - Откуда-то из мягкой пелены, окутывающей Карася, донесся шепот... - Самодержавие. Да-с... Злейшая диктатура, какую можно только себе представить... Самодержавие.../

здесь кстати вспоминается Достоевский и его персонаж из романа "Бесы" Шигалев:

/Я запутался в собственных данных, и мое заключение в прямом противоречии с первоначальной идеей, из которой я выхожу. Выходя из безграничной свободы, я заключаю безграничным деспотизмом. Прибавлю, однако ж, что, кроме моего разрешения общественной формулы, не может быть никакого.

Бесы, Достоевский/

тема конечно необъятная, так просто на раз-два на такие вопросы не ответишь. забавно, но я лишь недавно наконец то поняла, что значат правые и левые, смех! никогда особо этим не интересовалась, а тут дошло. что правые это монархисты и поддерживающие существующий режим, а левые - это революционеры, коммунисты, социалисты, большевики... сколько ж их всяких. мы не правые и не левые, мы валенки. мда. вспоминается цитата Горького из "Жизни Клима Самгина":

/Жизнь дана мне не для того, чтоб я решал, кто прав: народники или марксисты./

еще про "Белую гвардию", цитата про царя тоже запомнилась:

/- Ему никогда, никогда не простится его отречение на станции Дно.
Никогда. Но все равно, мы теперь научены горьким опытом и знаем, что
спасти Россию может только монархия. Поэтому, если император мертв, да здравствует император! - Турбин крикнул и поднял стакан./

и мне были весьма интересны вот эти диалоги (много оказалось цитат):

/- Я б вашего гетмана, - кричал старший Турбин, - повесил бы первым!
Полгода он издевался над всеми нами. Кто запретил формирование русской армии? Гетман. А теперь, когда ухватило кота поперек живота, так начали формировать русскую армию? В двух шагах враг, а они дружины, штабы? Смотрите, ой, смотрите!

- Сволочь он, - с ненавистью продолжал Турбин, - ведь он же сам не
говорит на этом языке! А? Я позавчера спрашиваю этого каналью, доктора Курицького, он, извольте ли видеть, разучился говорить по-русски с ноября прошлого года. Был Курицкий, а стал Курицький... Так вот спрашиваю: как по-украински "кот"? Он отвечает "кит". Спрашиваю: "А как кит?" А он остановился, вытаращил глаза и молчит. И теперь не кланяется.
Николка с треском захохотал и сказал:
- Слова "кит" у них не может быть, потому что на Украине не водятся
киты, а в России всего много. В Белом море киты есть...
- Мобилизация, - ядовито продолжал Турбин, - жалко, что вы не видели,
что делалось вчера в участках. Все валютчики знали о мобилизации за три дня до приказа. Здорово? И у каждого грыжа, у всех верхушка правого легкого, а у кого нет верхушки, просто пропал, словно сквозь землю провалился. Ну, а это, братцы, признак грозный. Если уж в кофейнях шепчутся перед мобилизацией, и ни один не идет - дело швах! О, каналья, каналья! Да ведь если бы с апреля месяца он начал бы формирование офицерских корпусов, мы бы взяли теперь Москву. Поймите, что здесь, в Городе, он набрал бы пятидесятитысячную армию, и какую армию! Отборную, лучшую, потому что все юнкера, все студенты, гимназисты, офицеры, а их тысячи в Городе, все пошли бы с дорогою душой. Не только Петлюры бы духу не было в Малороссии, но мы бы Троцкого прихлопнули в Москве, как муху. Самый момент, ведь там, говорят, кошек жрут. Он бы, сукин сын, Россию спас.

(хм, интересная история. в книге есть одна фраза, а в интернете смотрю роман, там этого места нет. отмечу фразу, которой нет)

- Стой! - Шервинский встал. - Погоди. Я должен сказать в защиту
гетмана. Правда, ошибки были допущены, но план у гетмана был правильный. О, он дипломат. Край украинский, здесь есть элементы, которые хотят балакать на этой мове своей, - пусть!
- Пять процентов, а девяноста пять - русских!.. (этой фразы в интернете по роману просто нет)/

отдельно наверно еще сделаю пост, где будут цитаты из романа, не думала, что их так много окажется.
после того, как город взял Петлюра начались еврейские погромы. зачем? почему? кому помешали евреи, вопрос. это уже видимо в то время было проявлено то, что через 20 лет привело к ВОВ. как в сериале "Вертинский" есть такой момент, когда в кафе заходят солдаты-патрули (это было где то в Европе) и спрашивают: есть немецкие женщины? им отвечают: конечно есть. один подходит к женщине и салфеткой грубо стирает ей помаду со словами: германская женщина не должна выглядеть как ****ь. ну а потом началось то, что началось. это уже в 1940гг т.е. но ведь не сразу вспыхнуло, не из пустоты появилось. нарастало, созревало 20+ лет (а может больше). но я все же не могу понять одного, почему такая ненависть к евреям? просто почему, непонятно.

и еще в тему цитаты из книги Ильи Эренбурга "Люди, годы, жизнь":

/Киев. Киев, родина моя...
Всякий раз, когда я попадаю в Киев, я обязательно подымаюсь один по какой нибудь крутой улице; мальчишкой быстро взбегал, а постарел - и задыхаюсь; подымаюсь, и кажется мне, что только с Липок или с Печерска я могу взглянуть на годы, на десятилетия, на прожитый век. Все это, если угодно, присказка. Я прожил в Киеве с осени 1918 года по ноябрь 1919-го - один год. Менялись правительства, порядки, флаги, даже вывески. Город был полем гражданской войны: громили, убивали, расстреливали. Если я начал с лирического отступления, то потому, что почти все пословицы лгут (точнее, излагают истины наоборот), в том числе и классические пословицы классических римлян, которые говорили: "Ubi bene ibi patria" - где хорошо, там и родина. На самом деле родина и там, где бывает очень плохо...
...
На толкучке демобилизованные в ободранных шинелях продавали хрустальные люстры и винтовки. На толкучке пели:

Украина моя хлебородная,
Немцу хлеб отдала,
А сама голодная.
...
Что мне сказать о киевском погроме? Теперь никого ничем не удивишь. В черных домах всю ночь напролет кричали женщины, старики, дети; казалось, это кричат дома, улицы, город.
Перец Маркиш написал в те годы поэму о погроме в Городище; там убили пятьсот человек. В Бабьем Яру убили свыше семидесяти тысяч евреев, в Европе - шесть миллионов... Я себя ловлю на сопоставлении. Недавно я слышал машину, которая сама сочиняет музыку. Так вот мне кажется, что вместо сердца отстукивает цифры мыслящая машина. Да, в 1919 году палачи еще не додумались до газовых камер; зверства были кустарными: вырезать на лбу пятиконечную звезду, изнасиловать девочку, выбросить в окно грудного младенца.
Во дворе лежал навзничь старик и пустыми глазами глядел на осеннее небо. Может быть, это был молочник Тевье или его зять, старожил обреченного Егупца? Рядом была лужица: не молока - крови. А ветер беспокойно теребил бороду старику./
...

"Нет, знаете ли, с такими свиньями никаких революций производить нельзя... " (часть 2)

продолжу про роман Михаила Булгакова "Белая гвардия", мне роман понравился, читать советую. так же есть несколько экранизаций романа (и пьесы "Дни Турбиных" по роману), планирую смотреть начиная с ранней версии 1976г (сейчас прочитала в википедии, что роман "Белая гвардия" и пьеса "Дни Турбиных" написанная самим же Булгаковым на основе романа, имеют существенные различия, хм.)

/«Белая гвардия» — первый роман Михаила Булгакова, описывающий события Гражданской войны на Украине в конце 1918 года. Роман повествует о семье русских интеллигентов и их друзьях, которые переживают социальный катаклизм гражданской войны. Роман во многом автобиографичен, почти у всех персонажей есть прототипы — родственники, друзья и знакомые семьи Булгаковых. Декорациями романа стали улицы Киева и дом, в котором жила семья Булгаковых в 1918 году. Булгаковеды проследили судьбу многих прототипов персонажей и доказали почти документальную точность и реальность описываемых автором событий и персонажей.

В романе-реквиеме автор описывает процесс разрушения мира русской интеллигенции. Произведение задумывалось автором как масштабная трилогия, охватывающая период гражданской войны, однако автор написал только первую её часть. Часть романа была впервые опубликована в журнале «Россия» в 1925 году. Полностью роман был впервые опубликован во Франции в 1927—1929 годах. Критикой роман был воспринят неоднозначно: советская сторона критиковала героизацию писателем классовых врагов, эмигрантская сторона — лояльность Булгакова советской власти. Произведение послужило источником для пьесы «Дни Турбиных» и последующих нескольких экранизаций./

цитаты из википедии:

/Защитникам Киева была уготована трагическая судьба. При обороне, а особенно уже после занятия Киева войсками Директории, погибли сотни защитников города. Трупы многих из них были изуродованы или имели следы пыток. После того, как войска Директории оставили Киев, а большевики ещё не вошли в город, было найдено около 400 полуразложившихся трупов, преимущественно из военных. Основную массу пленных защитников города, числом до двух тысяч, победители собрали в Педагогическом музее, где и содержали несколько недель, выпуская в индивидуальном порядке на поруки. Тех же, за кого никто не хлопотал (около 450 человек), при содействии германского командования, под давлением представителя Добровольческой армии и представителей Антанты, выпустили в Германию, откуда многие из них последовали в различные белые армии.

Телеграммы и воззвания Деникина были обнародованы только после взятия Киева украинской Директорией, когда многие защитники Киева были пленены украинскими частями. Оказалось, что плененные офицеры и добровольцы не являлись ни белогвардейцами, ни гетманцами. Ими преступно манипулировали и они защищали Киев неизвестно зачем и неизвестно от кого.

Киевская «Белая гвардия» для всех воюющих сторон оказалась вне закона: Деникин от них отказался, украинцам они были не нужны, красные считали их классовыми врагами. В плен к Директории попали более двух тысяч человек, в основном это были офицеры и интеллигенция./

"... они защищали Киев неизвестно зачем и неизвестно от кого." о, этот мир абсурда! иначе и не скажешь.
перейду к цитатам из романа:

/Упадут стены, улетит встревоженный сокол с белой рукавицы, потухнет огонь в бронзовой лампе, а Капитанскую Дочку сожгут в печи. Мать сказала детям:
- Живите.
А им придется мучиться и умирать.

...Через полчаса все в комнате с соколом было разорено. Чемодан на полу и внутренняя матросская крышка его дыбом. Елена, похудевшая и строгая, со складками у губ, молча вкладывала в чемодан сорочки, кальсоны, простыни. Тальберг, на коленях у нижнего ящика шкафа, ковырял в нем ключом. А потом... потом в комнате противно, как во всякой комнате, где хаос укладки, и еще хуже, когда абажур сдернут с лампы. Никогда. Никогда не сдергивайте абажур с лампы! Абажур священен. Никогда не убегайте крысьей побежкой на неизвестность от опасности. У абажура дремлите, читайте - пусть воет вьюга, - ждите, пока к вам придут.

Как многоярусные соты, дымился и шумел и жил Город. Прекрасный в морозе и тумане на горах, над Днепром. Целыми днями винтами шел из бесчисленных труб дым к небу. Улицы курились дымкой, и скрипел сбитый гигантский снег. И в пять, и в шесть, и в семь этажей громоздились дома. Днем их окна были черны, а ночью горели рядами в темно-синей выси. Цепочками, сколько хватало глаз, как драгоценные камни, сияли электрические шары, высоко подвешенные на закорючках серых длинных столбов. Днем с приятным ровным гудением бегали трамваи с желтыми соломенными пухлыми сиденьями, по образцу заграничных. Со ската на скат, покрикивая, ехали извозчики, и темные воротники - мех серебристый и черный - делали женские лица загадочными и красивыми.
Сады стояли безмолвные и спокойные, отягченные белым, нетронутым
снегом. И было садов в Городе так много, как ни в одном городе мира. Они раскинулись повсюду огромными пятнами, с аллеями, каштанами, оврагами, кленами и липами.

Зимою, как ни в одном городе мира, упадал покой на улицах и переулках и верхнего Города, на горах, и Города нижнего, раскинувшегося в излучине замерзшего Днепра, и весь машинный гул уходил внутрь каменных зданий, смягчался и ворчал довольно глухо. Вся энергия Города, накопленная за солнечное и грозовое лето, выливалась в свете. Свет с четырех часов дня начинал загораться в окнах домов, в круглых электрических шарах, в газовых фонарях, в фонарях домовых, с огненными номерами, и в стеклянных сплошных окнах электрических станций, наводящих на мысль о страшном и суетном электрическом будущем человечества, в их сплошных окнах, где были видны неустанно мотающие свои отчаянные колеса машины, до корня расшатывающие самое основание земли. Играл светом и переливался, светился и танцевал и мерцал Город по ночам до самого утра, а утром угасал, одевался дымом и туманом.

Бежали седоватые банкиры со своими женами, бежали талантливые дельцы, оставившие доверенных помощников в Москве, которым было поручено не терять связи с тем новым миром, который нарождался в Московском царстве, домовладельцы, покинувшие дома верным тайным приказчикам, промышленники, купцы, адвокаты, общественные деятели. Бежали журналисты, московские и петербургские, продажные, алчные, трусливые. Кокотки. Честные дамы из аристократических фамилий. Их нежные дочери, петербургские бледные развратницы с накрашенными карминовыми губами. Бежали секретари директоров департаментов, юные пассивные педерасты. Бежали князья и алтынники, поэты и ростовщики, жандармы и актрисы императорских театров. Вся эта масса, просачиваясь в щель, держала свой путь на Город.

До самого рассвета шелестели игорные клубы, и в них играли личности петербургские и личности городские, играли важные и гордые немецкие лейтенанты и майоры, которых русские боялись и уважали. Играли арапы из клубов Москвы и украинско-русские, уже висящие на волоске помещики. В кафе "Максим" соловьем свистал на скрипке обаятельный сдобный румын, и глаза у него были чудесные, печальные, томные, с синеватым белком, а волосы - бархатные. Лампы, увитые цыганскими шалями, бросали два света - вниз белый электрический, а вбок и вверх - оранжевый. Звездою голубого пыльного шелку разливался потолок, в голубых ложах сверкали крупные бриллианты и лоснились рыжеватые сибирские меха. И пахло жженым кофе, потом, спиртом и французскими духами. Все лето восемнадцатого года по Николаевской шаркали дутые лихачи, в наваченных кафтанах, и в ряд до света конусами горели машины. В окнах магазинов мохнатились цветочные леса, бревнами золотистого жиру висели балыки, орлами и печатями томно сверкали бутылки прекрасного шампанского вина "Абрау".
И все лето, и все лето напирали и напирали новые.

- А ну, суньтесь!
Большевиков ненавидели. Но не ненавистью в упор, когда ненавидящий хочет идти драться и убивать, а ненавистью трусливой, шипящей, из-за угла, из темноты. Ненавидели по ночам, засыпая в смутной тревоге, днем в ресторанах, читая газеты, в которых описывалось, как большевики стреляют из маузеров в затылки офицерам и банкирам и как в Москве торгуют лавочники лошадиным мясом, зараженным сапом. Ненавидели все - купцы, банкиры, промышленники, адвокаты, актеры, домовладельцы, кокотки, члены государственного совета, инженеры, врачи и писатели...

...И было другое - лютая ненависть. Было четыреста тысяч немцев, а
вокруг них четырежды сорок раз четыреста тысяч мужиков с сердцами,
горящими неутоленной злобой. О, много, много скопилось в этих сердцах. И удары лейтенантских стеков по лицам, и шрапнельный беглый огонь по непокорным деревням, спины, исполосованные шомполами гетманских сердюков, и расписки на клочках бумаги почерком майоров и лейтенантов германской армии:
"Выдать русской свинье за купленную у нее свинью 25 марок".
Добродушный, презрительный хохоток над теми, кто приезжал с такой
распискою в штаб германцев в Город.
И реквизированные лошади, и отобранный хлеб, и помещики с толстыми лицами, вернувшиеся в свои поместья при гетмане, - дрожь ненависти при слове "офицерня".
Вот что было-с.

(удивительно, но в романе, который выложен в интернете не весь текст, что у меня в книге, которую я читала. например, есть слова: /Турок, земгусар, Симон. Да не было его. Не было. Так, чепуха, легенда, мираж./ и на этом всё. а в книге у меня есть продолжение этой цитаты.)

Турок, земгусар, Симон. Да не было его. Не было. Так, чепуха, легенда, мираж. Просто слово, в котором слились и неутоленная ярость, и жажда мужицкой мести, и чаяния тех верных сынов своей подсолнечной, жаркой Украины... ненавидящих Москву, какая бы она ни была - большевистская ли, царская или еще какая.

Затем началась просто форменная чертовщина, вспучилась и запрыгала пузырями. Попы звонили в колокола под зелеными куполами потревоженных церквушек, а рядом, в помещении школ, с выбитыми ружейными пулями стеклами, пели революционные песни. По дорогам пошло привидение - некий старец Дегтяренко, полный душистым самогоном и словами страшными, каркающими, но складывающимися в его темных устах во что то до чрезвычайности напоминающее декларацию прав человека и гражданина. Затем этот же Дегтяренко-пророк лежал и выл, и пороли его шомполами люди с красными бантами на груди. И самый хитрый мозг сошел бы с ума над этой закавыкой: ежели красные банты, то ни в коем случае не допустимы шомпола, а ежели шомпола - то невозможны красные банты...
Нет, задохнешься в такой стране и в такое время. Ну ее к дьяволу!

(опять неполный текст! вырезан эпизод с Дегтяренко. не понимаю что такое. вот называется и читай в интернете, фи. люблю бумажные книги.)

... никакие фонарики не могли рассеять той мутной каши, которая заварилась в головах.

Героем можешь ты не быть, но добровольцем быть обязан.

В темноте коридора, под малиновый тихонький звук шпор, Студзинский
заговорил негромко.
- Впечатления?
Шпоры потоптались. Мышлаевский, небрежно и ловко ткнув концами пальцев в околыш, пододвинулся к штабс-капитану и сказал:
- У меня во взводе пятнадцать человек не имеют понятия о винтовке.
Трудновато.
Студзинский, вдохновенно глядя куда-то вверх, где скромно и серенько
сквозь стекло лился последний жиденький светик, молвил:
- Настроение?
Опять заговорил Мышлаевский:
- Кхм... кхм... Гробы напортили. Студентики смутились. На них дурно
влияет. Через решетку видели.
Студзинский метнул на него черные упорные глаза.
- Потрудитесь поднять настроение.
И шпоры зазвякали, расходясь.
- Юнкер Павловский! - загремел в цейхгаузе Мышлаевский, как Радамес в "Аиде".
- Павловского... го!.. го!.. го!! - ответил цейхгауз каменным эхом и
ревом юнкерских голосов.
- И'я!
- Алексеевского училища?
- Точно так, господин поручик.
- А ну-ка, двиньте нам песню поэнергичнее. Так, чтобы Петлюра умер,
мать его душу...
Один голос, высокий и чистый, завел под каменными сводами:

Артиллеристом я рожден...

Тенора откуда-то ответили в гуще штыков:

В семье бригадной я учился.

Вся студенческая гуща как-то дрогнула, быстро со слуха поймала мотив, и вдруг, стихийным басовым хоралом, стреляя пушечным эхам, взорвало весь цейхгауз:

Ог-неем-ем картечи я крещен
И буйным бархатом об-ви-и-и-ился.
Огне-е-е-е-е-е-ем...

А тут и так тоски по самое горло. Плюнуть надо на все это. Довольно сентиментальничать. Просентиментальничали свою жизнь. Довольно.

Не сошел Николка с ума в этот момент лишь потому, что у него на это не было времени.

Откуда же взялась эта страшная армия?.. Соткалась из морозного тумана в игольчатом синем и сумеречном воздухе... Ах, страшная страна Украина! Туманно... туманно...
Елена встала и протянула руку.
- Будь прокляты немцы. Будь они прокляты. Но если только бог не накажет их, значит, у него нет справедливости. Возможно ли, чтобы они за это не ответили? Они ответят. Будут они мучиться так же, как и мы, будут.
...
- Будут кошек есть, будут друг друга убивать, как и мы, - говорила
Елена звонко и ненавистно грозила огню пальцами.

Если теперь не выпить, повеситься можно.

Велик был год и страшен год по Рождестве Христовом 1918, но 1919 был его страшней.

А зачем оно было? Никто не скажет. Заплатит ли кто-нибудь за кровь?
Нет. Никто.
Просто растает снег, взойдет зеленая украинская трава, заплетет землю... выйдут пышные всходы... задрожит зной над полями, и крови не останется и следов. Дешева кровь на червонных полях, и никто выкупать ее не будет.
Никто.

Последняя ночь расцвела. Во второй половине ее вся тяжелая синева, занавес Бога, облекающий мир, покрылась звездами. Похоже было, что в неизмеримой высоте за этим синим пологом у царских врат служили всенощную. В алтаре зажигали огоньки, и они проступали на завесе целыми крестами, кустами и квадратами. Над Днепром с грешной и окровавленной и снежной земли поднимался в черную, мрачную высь полночный крест Владимира. Издали казалось, что поперечная перекладина исчезла - слилась с вертикалью, и от этого крест превратился в угрожающий острый меч.
Но он не страшен. Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не
останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?

1923-1924, Москва/

вот удивительное дело, только что прочитала этот роман, только что! но сейчас пока листала книгу, пока перечитывала цитаты, пока читала что то о романе и пр. захотелось его перечитать. что ж ты будешь делать!
...

"И когда по белой лестнице поведут нас в синий край..."

досмотрела фильм "Дни Турбиных" 1976 года, режиссер Владимир Басов. только под конец вдруг поняла, что он же играет Мышлаевского в фильме, ну и сразу пришли мысли о том, что это же Дуремар из "Приключений Буратино"! оказывается не только Дуремар, но еще и режиссер. сейчас посмотрела небольшое видео, где Дмитрий Быков рассказывает о пьесе Булгакова "Дни Турбиных" 1926 года, по которой и снят этот фильм. интересно. о том, что пьеса имела грандиозный успех, что овации длились полчаса, что у многих зрителей во время просмотра этой пьесы случались обмороки и сердечные приступы. и несмотря на явное неприятие новой власти Булгаковым пьесу не запрещали, она с успехом шла в театре и ее не менее 20 раз смотрел Сталин. сводят к тому, что Булгаков говорит четко о том, что страну спасет только монархия, и эта его мысль была близка Сталину, поэтому пьесу и не запретили.

/И, поверьте, я никогда не стоял на страже старого режима, напротив, признаюсь вам по секрету, я кадет, но теперь, когда я своими глазами увидел, во что все это выливается, клянусь вам, у меня является зловещая уверенность, что спасти нас может только одно... - Откуда-то из мягкой пелены, окутывающей Карася, донесся шепот... - Самодержавие. Да-с... Злейшая диктатура, какую можно только себе представить... Самодержавие.../

про роман "Белая гвардия" на основе которого написана Булгаковым пьеса "Дни Турбиных" я писала здесь https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8092 и здесь https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8093
замечу, что саму пьесу я прочитать не успела и теперь не знаю, прочту ли и когда, читала роман. было конечно написано, что пьеса имеет существенные отличия от романа, на основе которого она написана, но я не думала, что эти отличия настолько мне не понравятся. в целом, если люди не читали романа и смотрят в начале фильм, спектакль или читают саму пьесу, то у них может быть другое впечатление, более положительное. у меня же просто негодование, зачем Булгаков так искромсал, перековеркал, смешал в кучу свой прекрасный роман "Белая гвардия"?! если бы это было сделано кем то другим, то можно было бы это назвать преступлением, но это сделал сам автор, а назвать хочется так же. в итоге получилась какая то запутанная штука, есть роман и там один сюжет, есть пьеса по роману, но там сюжет сильно отличается от романа, какие то два вроде похожих, но не соединяющихся произведения. почему нельзя было оставить главные линии как есть, убрать некоторых персонажей, а не вмещать в одного главного героя Алексея Турбина полковника Малышева и полковника Най-Турса, непонятно. я негодую. скажу сразу, что фильм мне конечно понравился, смотреть я бы его советовала, и читать тоже, но вот на вопрос, что в начале читать роман или пьесу, не отвечу. если вы в начале прочитаете роман, а после посмотрите фильм по пьесе "Дни Турбиных" или например будете смотреть пьесу в театре, то наверное у вас возникнут те же вопросы, что и у меня, какого хрена? какого хрена всё так напутано, при чем самим же автором. возможно такое единичное мнение зрителя не особо имеет значение, так как пьеса имела огромный успех, да и сейчас ее ставят в театрах. но все же, возможно те, что смотрели пьесу не читали в начале романа, и им нормально. а мне нет.

я написала, что и фильм, и роман мне понравились, повторюсь. потому что буду далее писать о том, что не особо понравилось, и что я даже бы назвала ошибкой, как режиссера, так и автора пьесы. роль главного героя Алексея Турбина играет Андрей Мягков, прекрасный актер, и все бы ничего если бы я в начале не заметила какого то излишнего что ли напряжения на его лице, какого то странного молчания, по началу я не понимала о чем это. по роману Турбин старший врач. его напряженное выражение лица стало мне понятным позже, по пьесе старший Турбин полковник! мало того, он вмещает в себя аж двух полковников из романа - полковника Малышева, который говорит речь юнкерам и полковника Най-Турса, который погибает прикрывая отход своих юнкеров. просто каша. это первое, и второе - какой из актера Андрея Мягкова полковник? да, он прекрасный актер, но он не полковник! ну не подходит он на роль полковника, ну никак. на роль старшего Турбина если бы тот так и остался как в романе врачом - да, но на роль полковника никак. фильм понравился, но в какие то моменты просто смотрела стиснув зубы, ну как так то. и мне кажется сам Мягков понимал, что роль полковника ему не особо подходит, он конечно глубокомысленно молчал, хмурил лоб, кричал на юнкеров, но нет. полковник не вышел.

зато в фильме, и в пьесе так понимаю, есть прекрасные моменты беседы Елены и Шервинского, очень смеялась наблюдая их общение. Шервинского играет Василий Лановой, красивый такой, статный. вспомнила, что недавно видела его в фильме "Война и мир", там он играл Анатоля Курагина. потом вспомнила, что читала еще о том, что Лановой был мужем актрисы Ирины Купченко, которая играла Соню в фильме "Дядя Ваня" по пьесе Чехова, об этом фильме писала здесь https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8083 . про "Войну и мир" писала здесь https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8091 . интересная взаимосвязь актеров, фильмов, книг. переплетается одно в другое, забавно.
Лариосик в фильме оказался совершенно юным, а по роману казался упитанным мужчиной средних лет. Мышлаевский, которого играет Владимир Басов, по начала как то оттолкнул, настолько он был натурален в своей игре, потом конечно можно было проникнуться к нему симпатией. и кстати Мышлаевский первый говорит о том, что видимо придется принять большевизм, стать большевиком, все остальные его осуждают, но он говорит, что иначе нельзя.
понравился момент, когда Шервинский общается с гетманом, гетман ругается на него, почему в моей стране никто не говорит по украински, почему говорят по русски. Шервинский пытается перейти на украинский язык, но не знает слов... это очень смешно было. потом гетман махает рукой, мол ладно, говорите по русски. смех.
еще по фильму хорошо видно два варианта поведения людей, когда дело их труба. кстати, фамилия Турбины интересно сочетается с выражением "дело наше труба", сейчас только об этом подумала. бежать как гетман и бросить армию на произвол судьбы, или остаться и предупредить людей о надвигающейся катастрофе, как полковник Малышев, и ценой своей жизни спасти своих солдат, как полковник Най-Турс. Турбин старший, который по фильму вмещает в себя этих двух полковников остается в гимназии и ждет юнкеров, что бы предупредить их о том, что война для них закончена, что бы они срывали погоны и бежали по домам, а сам прикрывает их отход. Николка его младший брат остается с ним. пока Алексей Турбин сидит один в здании гимназии и обдумывает возможно всё, что происходит он говорит такие слова: "И когда по белой лестнице поведут нас в синий край...". потом приходит Николка, потом прибегают юнкера Турбин старший их предупреждает, они с Николкой стреляют по коннице Петлюры, а затем старшего Турбина убивают. по сути это были его последние слова "И когда по белой лестнице поведут нас в синий край...". мне стало интересно откуда они, и какого было мое удивление, когда я узнала, что это немного видоизмененные слова стихотворения Вертинского "Ваши пальцы пахнут ладаном":

Ваши пальцы пахнут ладаном,
А в ресницах спит печаль.
Ничего теперь не надо нам,
Никого теперь не жаль.

И когда весенней вестницей
Вы пойдете в синий край,
Сам Господь по белой лестнице
Поведет Вас в светлый рай.

Тихо шепчет дьякон седенький,
За поклоном бьет поклон
И метет бородкой реденькой
Вековую пыль с икон.

Ваши пальцы пахнут ладаном,
А в ресницах спит печаль.
Ничего теперь не надо нам,
Никого теперь не жаль.

1916 г.

сегодня читала комментарии к книге Эренбурга "Люди, годы, жизнь", там нашла про книгу Елизаветы Полонской "Города и встречи", очень люблю большие комментарии в конце книг! там всегда нахожу много нового и интересного, всегда читаю все комментарии до самой последней страницы. вот и здесь, пошла на Лабиринт смотреть книгу Полонской, конечно отложила. потом нашла через чьи то комментарии "Дневник" Любови Шапориной, о ней услышала впервые. цитата из рецензии к книге: "Читать эти дневники тяжело. Л.В. Шапорина тщательно (хотя отчасти и бессознательно) фиксирует уход (уничтожение) целой культуры, оставаясь до самых последних дней ее носителем". на словах "уничтожение целой культуры" мне так стало тоскливо, что аж начала реветь и проревела минут десять. в очередной раз подумала, что надо купить книги про русскую интеллигенцию, очень хочется об этом подробно и много читать. "Дневники" два тома конечно добавила к себе в корзину. уничтожение целой культуры, да... в целом и роман "Белая гвардия" об этом, а еще о предательстве. о том, как высшее начальство может бросить народ, целый Город, бросить свою армию даже не предупредив о том, что дальнейшие бои не имеют смысла. имели бы они смысл если бы гетман остался в Городе, вопрос. возможно нет, так как армия Петлюры имела численное превосходство. но в итоге Петлюру выгнали большевики... боже, сам черт ногу сломит! белые, петлюровцы, большевики, кто с кем, зачем, куда, сумасшедший дом какой то. и казалось бы плохое дело война, но зачем сами солдаты вне зависимости от того в чьей армии они находились устраивали погромы и расстрелы? для чего? при чем здесь простые люди, зачем творить этот ад на земле, боритесь на поле боя, делите власть, но при чем тут простые люди? при чем здесь те же евреи? какое это дело имеет к войне и революции, никакого! это только одна лишь человеческая жестокость, которая ищет выход во все времена, но именно во времена войн и хаоса находит выход в подобных погромах и массовых убийствах, которые отношения к самой войне не имеют никакого. никакого! здесь конечно хочется поразмышлять о том, что есть человек, и какая пропасть пролегает между тем, чем мы себя считаем и тем, кто мы есть. но это отношения к фильму и Булгакову не имеет и потому не здесь.

в целом же, фильм понравился, хороший. картинка сложилась, ну за исключением некоторых (возможно даже основных) пазлов, что Турбин-Мягков, который по фильму полковник, не особо то и полковник. но все остальные актеры очень органичны, и как то проникаешься всей картиной. очень понравились песни в фильме! и актер Андрей Ростоцкий, который играл Николку, он же оказывается и поет некоторые песни, прикреплю их к тексту. атмосферные.
...

больше текстов на моей странице вк https://vk.com/julia_poluyko