Хоккейный тренер Дмитрий Богинов

Дмитрий Николаевич Богинов родился 7 мая 1917 года в городе Петрограде. Поговаривали, что он сын контр-адмирала, однако точного подтверждения этому не нет. Свободно владел французским языком – это у него от матери, француженки. Увлекался футболом. Прошел всю ВОВ, дослужившись от лейтенанта до майора, командира танковой бригады. Дважды был в штрафбате. Был награжден множеством медалей и орденом «Красного Знамени». Имел ранения. Далее небольшой рассказ Богинова о его службе в начале войны во 2-й дивизии народного ополчения.
Вскоре опять пришлось на ту сторону идти. Ну, я у немцев танк угнал и на нем к нашим приехал. Меня за это чуть к «стенке» не поставили. Таскали от начальника к начальнику: «Они сейчас из-за твоей провокации на нас пойдут». Я уж и сам был не рад, что в эту авантюру ввязался. Но уж больно по танку соскучился. Дело до командарма дошло: «Если бы не твоя медаль «За отвагу», я бы тебя отдал под трибунал». А через день и вправду началось: немцы полезли и вброд, и через мост. Я предложил взорвать его. «Ты что, мы по нему назад пойдем». Немцы с двух сторон обошли, вот-вот кольцо замкнется. Говорю: пока не поздно, отступать надо. А в ответ: «Приказ поступит – будем отступать». Так мы оказались в окружении, - Дмитрий Богинов.

После демобилизации в 1948 году Богинов целиком отдался тренерской работе по футболу и хоккею, и участвовал в организации команды по хоккею с шайбой на базе завода им. ОГПУ. Окончил Ленинградскую школу тренеров. С 1950 по 1953 года Дмитрий Николаевич тренировал ленинградские «Трудовые резервы» по футболу и хоккею. С 1953 по 1955 года – команды добровольно-спортивного общества «Наука». А в 1955 году Богинову доверили первое большое дело – назначили старшим тренером «Торпедо (Горький).

3 мая 1955 года он официально вступил в должность. Трудовое соглашение было подписано до 1 января 1956 года, но Дмитрий Николаевич проработал в Горьком долгих восемь лет. До прихода Богинова в сезоне 1954/55 «Торпедо» заняло последнее 10-е место (7 очков в 18 матчах), и осталось в первой группе только благодаря расширению класса «А» до 15 команд. Встав у руля горьковского клуба, Богинов стал обновлять состав – начиная с 1955 года, он взял в команду множество хоккеистов ,ставших впоследствии известными не только в Союзе, но в мире. Причем руководство и некоторые болельщики не понимали такого хода тренера, говоря, мол, кого ты набрал, их еще учить и учить.

Именно Богинов открыл для большого хоккея Коноваленко. Дмитрий Николаевич сразу почувствовал, что из Вити выйдет толк. Он попросил Николая Пучкова (олимпийский чемпион и двукратный чемпион мира) организовать специальные сборы для вратарей. Там Коноваленко познакомился с голкипером СКА Литовко и вратарем «Крылья Советов» Запрягаевым, у которых многому научился. Со сборов вернулся преображенный, начал усиленно тренироваться, делать комплекс специальных упражнений для вратарей. До этого ведь его тренировали как полевого игрока, - Валерий Кормаков (защитник «Торпедо» с 1957 по 1971 года).

Интересно, что Богинов окрестил Коноваленко «Мустафой» в честь главного героя фильма «Путевка в жизнь». А вот партнеры по команде звали вратаря попроще – «Витуха». Коноваленко вспоминал, что старший тренер никогда не козырял тем, что воевал и имел много боевых наград. Виктор Сергеевич вспоминал, что на первых порах Богинову мало кто доверял, и хоккеисты подозрительно относились к тренеру. Доходило до казусов, о чем Коноваленко написал в своей книге «Третий период».

Однажды «ветераны» случайно узнав, что Богинов раньше работал слесарем-инструментальщиком, позвали его в инструментально-штамповый корпус, где многие из хоккеистов в свое время работали, и устроили ему проверку. На тренера посыпались каверзные для неподготовленного человека вопросы: «какой зазор должен быть между пуансоном и матрицей на таком-то материале?», «каким сверлом надо пользоваться для прохода под резьбу?» и другие. Этот экзамен Дмитрий Николаевич выдержал с честью, и старожилы признав в нем своего, рабочего человека, «приняли» тренера.

Помню предсезонки в первые годы работы Богинова. Все упражнения были в новинку. Нагрузки – непривычно большими. Конечно, их не сравнить с нынешними. Мы очень уставали. И тренер придумал – один день в неделю отдых с рыбалкой, ухой у костра. После такого «выходного» мы тренировались с удвоенной энергией. Богинов мог настроить команду на матч, пользуясь разными приемами. Например, сыграть на самолюбии. Многие из нас обязаны Богинову тем, что окончили учебу. Он заставлял нас учиться: постоянно контролировал, приходил домой, проверял, чем мы занимаемся в свободное время. Иногда высмеивал за нашу нерадивость, - Виктор Коноваленко.

Игорь Чистовский вспоминал, что в физическом плане Богинов готовил их жестко, но зато они носились по льду как черти, и недостаток тактики и мастерства иногда компенсировали большой работой на площадке. Чистовский: «Мать честная, как мы это выдерживали, уже сейчас не знаю!» Роберт Сахаровский: «А на мотоцикле что было? Богинов едет, а мы бежим». Чистовский также говорил, что новый тренер в первую очередь опирался на местных воспитанников, взяв из «Крыльев Советов» только двух хоккеистов для усиления – Прилепского и Сорокина.

Впрочем, усиление не было напрасным – оба эти «ветерана» были грамотными и многому научили молодежь. Богинов был хорошим и пробивным организатором, умел договариваться с руководством. При нем хоккеисты стали получать квартиры, и возможность приобретать машины. Новый тренер смог необыкновенно сплотить команду, настроить хоккеистов на получение максимально возможного результата. Сам Богинов никогда не играл в хоккей, да и на коньках стоял слабо и, поняв, что в плане мастерства мало что может дать своим подопечным, свои тренерские функции перепоручил капитану команды Игорю Шичкову (выступал за «Торпедо» с 1950 по 1963 года).

Результаты пришли не сразу: в сезоне 1955/56 «Торпедо» заняло 12 место в чемпионате СССР, в сезоне 1956/57 – 13 место. А вот в сезоне 1957/58 горьковские хоккеисты, набравшись опыта и мастерства, стали восьмыми, на следующий год девятыми (правда, в том году розыгрыш медалей вели всего 10 команд). В сезоне 1959/60 горьковская команда заняла 5-е место, уступив ЦСК МО в ; по результатам трех матчей (6:5, 1:3, 0:8).

- Дмитрий Николаевич любил себя показать. Мы тогда на сборы в Польшу часто ездили. И вот Богинов там дает местным журналистам интервью: «Помните в советском хоккее была тройка «три Б»? Поляки в недоумении. А Дмитрий Николаевич продолжает: «Ну, мы же тогда на весь мир гремели: Бобров, Бабич, Богинов!» А ведь сам Богинов в хоккей никогда и не играл, - Лев Халаичев (игрок «Торпедо» с 1956 по 1964 года).

В конце 1960 года Николай Эпштейн во главе молодежной сборной СССР отправился для проведения серии товарищеских матчей в США. Помогал ему Дмитрий Николаевич. Николай Семенович вспоминал, что в самом начале поездки с Богиновым произошел курьезный случай, который, впрочем, стоил обоим тренерам невосстановленных нервных клеток. Один американский журналист попросил дать интервью местному телевидению, и когда автобус с советскими хоккеистами подъехал к гостинице, он ринулся с переводчиком к Богинову.

Журналист: «Ну, как у вас там Хрущев поживает?» «Да нормально поживает, все в порядке», - отвечает Богинов. «А народ его любит?» - «А чего ж, любит не любит, а нормально относится» - «А ты сам?» - «А что я сам, он мне ничего плохого не сделал» - «Ну, а если бы сейчас выборы были, проголосовал бы народ за Хрущева?» - «Да, наверное, выберет, почему же нет. Впрочем, слушай, - разозлился Богинов, - я хоккейный тренер, а не политик. Ту уж, когда будет сама передача, задавай вопросы про хоккей, лады?» Тут корреспондент и «убил» Богинова: «Так ведь уж идет передача в прямом эфире!» - «Как идет, ты, что же не предупредил, а?!» - Николай Эпштейн.

Настроение у обоих тренеров резко «упало» - мало ли как воспримут слова Богинова в Союзе. А через некоторое время раздался звонок прямо в гостиничный номер, и к телефону позвали главного тренера молодежной сборной. «Кто там у вас интервью давал? Богинов? Молодец он, так и надо себя держать, раскованно, с достоинством!» - «А кто говорит?» - «Добрынин говорит, посол СССР в США». Здесь Николай Семенович немного напутал – А.Ф. Добрынин был назначен на пост посла в США в начале января 1962 года вместо М.А. Меньшикова.

После слов посла СССР мгновенно повеселели все, а тренеры на радостях расслабились и «накатили» немножко. Из этого курьезного случая все, и тренеры, и хоккеисты вынесли хороший урок – потом с журналистами держались настороже. Первый матч молодежка провела против сборной университета штата Северная Дакота в Гранд-Форкс. Владимир Юрзинов тогда впервые встретился с Богиновым. Он вспоминал, что после девяти часов полета они, хоккеисты, не чувствовали ног, к тому же очень нервничали, и даже вначале матча робели перед незнакомым соперником.

В перерыве Богинов «напихал» мне, Сенюшкину и Деконскому. Мол, претендуете на роль лидеров в своих командах, а здесь «ваньку валяете». Даже пригрозил выслать назад. Потом досталось его горьковским ребятам – Сахаровскому, Чистовскому, Халаичеву, Коноваленко. При этом я так и не услышал от тренера ни единого матерного слова. Он умел убеждать, не унижая, - Владимир Юрзинов.

Молодежная сборная СССР выиграла тогда тот матч, а также оставшиеся четыре, в том числе три встречи у сборной США. В сезоне 1960/61 горьковское «Торпедо» под руководством Богинова добилось неслыханного триумфа – серебряных медалей чемпионата СССР (высшее достижение клуба в первенствах Союза). Также команда стала финалистом Кубка СССР 1961 года, уступив в финале ЦСКА. Впервые в истории чемпионатов страны призером стала команда из провинции. Виктор Коноваленко позже вспоминал, что после такого грандиозного успеха хоккеисты в родном Горьком стали гораздо популярнее космонавтов – праздновали буквально все.

Любопытный случай приключился с Богиновым на чемпионате мира 1961 года в Швейцарии, куда он попал в составе советской делегации. Он жил тогда в одном номере с главным тренером «Спартака» Александром Новокрещёновым. Потом Александр Никифорович рассказывал: «Не знаю, что и думать. Вчера вечером заявляется в номер официант с огромным тортом и шампанским. Я думал – ошибся номером, но Димка вежливо что-то говорит по-французски, берет торт, а парня выпроваживает». «Это мне, в знак уважения, как почетному гостю», - объяснил Богинов. «Странно, правда? Почему это он – почетный гость? С какой стати?»

Дмитрий Николаевич растолковал эту непонятную ситуацию так: «Сашка – баран! Шли мы вчера мимо портье. Я их заграничные нравы знаю. И представил ему Сашку: это, мол, очень популярный тренер у нас в стране, и сегодня у него юбилей. Он и не подозревал, что имеет к торту хоть малейшее касательство».

Осенью 1962 года в «Торпедо» случилось ЧП, причем с ведущими игроками клуба: Чистовским, Сахаровским и Халаичевым. Команда выступала на турнире на приз газеты «Советский спорт». Выдалось несколько свободных дней, и хоккеисты уговорили Богинова отпустить их на побывку в Горький, но к назначенному сроку все трое опоздали. Богинов разозлился и устроил игрокам разнос. Коноваленко в своей книге «Третий период» рассказывал, что хоккеисты обиделись, и отказались выходить на следующий матч. Халаичев же говорил иначе: мол, он сам попросил тренера не выпускать его на игру, так как был не готов, а Сахаровский и Чистовский опоздали на приветствие, и не имели права играть.

Халаичев: «После матча журналисты спросили Богинова: «Почему ударная тройка не играла?» А он им: «Бастуют!» На следующий день из «Советского спорта» вся страна узнала о нашей забастовке». Возможно, что последующий конфликт между хоккеистами и тренером вынудил его в мае 1963 года покинуть «Торпедо» и уйти в только что созданный клуб «Динамо» (Киев). Виктор Коноваленко говорил, что многие хоккеисты так и думали – что из-за этого ЧП тренер и покинул команду. Только много лет спустя он узнал, что решение Спорткомитета СССР назначить Богинова старшим тренером киевского клуба, никак не было связано с тем конфликтом.

Дмитрий Николаевич с энтузиазмом взялся за работу и за короткий срок создал боеспособную команду. Собрав с нуля команду со своим вторым тренером Игорем Шичковым, Богинов вывел за короткий срок клуб из второй лиги в высшую лигу в сезоне 1965/66. Помимо клубной работы Дмитрий Николаевич в разные годы возглавлял молодежные сборные СССР, дважды выиграв Универсиады – в 1966 году в Турине и в 1968 году в Инсбруке. В 1968 году Богинов покинул клуб из Киева, передав свой пост Шичкову.

В Киеве не очень жалуют приезжих, вот и Богинову пришлось уйти из «Динамо». Он ощущал себя там еще большим чужаком, чем в обществе автозаводского начальства. Он рассказывал мне, как скверно себя чувствовал в кабинете секретаря ЦК Компартии Украины по пропаганде – куратора «Динамо», когда тот со всеми, кроме него, разговаривал по-украински, - Евгений Рубин (журналист и друг Богинова).

С 1972 по 1973 года Богинов работал со свердловским «Автомобилистом», а с 1974 по 1975 года – с московским «Локомотивом». Но, видимо, там у него не особо получилось проявить свои лучшие качества. В 1976 году на базе ВАЗа был создан хоккейный клуб «Торпедо» (Тольятти), и возглавить его поручили Богинову. Очень быстро, с помощью руководства ВАЗа, которое обеспечило материальную базу для хоккеистов (квартиры, зарплата и другие «плюшки») Дмитрий Николаевич собрал хороший коллектив. После сезона 1977/78 (третье место в Западной зоне первой лиги) Богинов ушел в отставку, передал дела своему помощнику Валерию Гущину.

В 1979 году Богинов возглавил Федерацию хоккея РСФСР и проработал в этой должности до 1987 года. Несколько раз был женат. Сын Алексей был хоккеистом, а потом пошел по стопам отца, став заслуженным тренером Украины. Богинов – заслуженный тренер РСФСР и УССР.
Дмитрий Николаевич Богинов скончался 4 июня 1992 года в возрасте 74 лет.

Большой мой друг был Димка Богинов. Хоть люди мы совершенно разные. Димка – красавец! Мы с ним пять лет вторую сборную СССР тренировали. Он по женской части, конечно, потрясающий был. Виноват я перед ним. До сих пор груз на совести. Он болел-болел, мне позвонил – а я приехать не смог. Так перед смертью и не увиделись. Надо было приехать, надо… Богинов, ты не знаешь, среди блатных был крупной фигурой, под кличкой «Жид». А как тренер – не «игровой». Тонкости не было. Сам-то он ни во что как следует, не играл, зато человеческие качества удивительные. Рубаха – парень…, -  вспоминал после смерти своего коллеги Николай Эпштейн.

В статье использованы публикации следующих изданий: Википедия,  sports.ru, «Чемпионат», Коноваленко В.С. «Третий период», «Спорт-Экспресс»,  «Хоккейные истории и откровения Семеныча» Вукулов Н.Н., Эпштейн Н.С.