Разрыв шаблонов - 24

Я тоже поменял режим своего рабочего дня после встречи с Карбаиновым, к которому  за почти 20 лет его директорства, привык трудовой коллектив. Честно говоря, меня очень напрягло и заинтересовало, почему после его ухода - трех директоров не принял коллектив? 

По завершению  беседы с ним, я решил принять  на вооружение стиль его руководства, который заключался в том, что нужно ежедневно встречаться с бригадами ночной и первой смен, чтобы быть в курсе всех проблем завода.  И как потом мне не раз говорили, по мне можно было часы сверять, я без пяти минут шесть утра входил в формовочный цех и поднимался на этажерку к бетонщицам.

Прошло много лет, а у меня до сих в памяти перед глазами удивленно округлившиеся глаза бетонщиц при виде нового директора в столь ранний час, но когда я спросил:
- Как прошла смена?  Как поступал цемент, песок, щебень и пескогравий?  Как работают бетоносмесители,  и не было ли перебоев по доставке бетона по назначению?

Они как-то разом выдохнули, заулыбались и наперебой заговорили. Эти милые женщины-труженицы, одежда и лица, которых были припорошены цементной пылью, пригласили меня за стол к чаю, от которого не отказался. Это был непременный ритуал наших встреч, и к которому их приучил за много лет Карбаинов. Я всех выслушивал и все брал на заметку. Этой бригаде с высоты более 20 метров хорошо было видно, что делается в формовочных цехах и на складе инертных материалов. И я всем своим нутром почувствовал, как им необходимы эти пятиминутные встречи, и как  им их недоставало в последнее время и они восторженно этого не скрывали.

От них я спускался в пролет наружных стеновых панелей, затем проверял кассетный ряд внутренних стеновых панелей, где побеседовав с рабочими, переходил в пролет сантехнических кабин и на участок бетонных колец. Далее шел в арматурный цех и в цех по изготовлению пустотных плит. Выходил на улицу и шел на растворный участок, после которого  обходил склад инертных материалов, открытый полигон по изготовлению промышленного железобетона.  Дальше встречался с рабочими цементных банок, компрессорной, и от них шел в ремонтно-механический цех. Затем обходил склад готовой продукции, проверяя комплектовочную ведомость, а  в 10 утра проводилась оперативная планерка с руководителями цехов, участков и главными специалистами.

И поверьте на слово, как бабушка пошептала.  Уже через неделю в цехах почувствовался рабочий настрой. Для меня с каждым днем завод становился родным, а я становился своим. Через три дня все прикомандированные со строительных управлений специалисты были разбиты по сменам и осваивали новое дело. Для ускорения адаптации вновь прибывших рабочих, во все смены были направлены ИТР с отделов завода и треста,  да  я и сам, во вторую смену переодевался в робу, брал лопату и  шел помогать  в первый пролет осваивать изготовление наружных стеновых панелей новой серии, а рабочим говорил:
- Пришел сдавать зачет на профпригодность, - все улыбались и смущение с их лиц проходило.

Помню, мне очень не понравилась многопостовая заливка изделий по всей площади цеха в первом пролете, что вызывало многочисленные  перемещения крана и попадание остатков раствора и бетона на пол и приводило к загрязнению  всей площади цеха.

И вот здесь у меня родилось  рацпредлжение по созданию «механизированной линии изготовления наружных стеновых панелей». Я с ЛДК привез сушильные треки, сваренные в тележки,  рельсы и лебедку, и всю конструкцию  мы установили в одну линию до 60 метров в длину. Это позволило не переставлять краном каждую металлическую форму по нескольку раз, а установив форму  на тележку,  по рельсам   ее передвигать лебедкой, освобождая место для установки очередной формы. Кран работал только в зоне механизированной  60-и  метровой линии, что позволило поднять   производительность и  культуру производства.

Медведев, узнав о новаторстве, специально приехал на завод и долго наблюдал за процессом формования изделий, и сказал:
- Не понимаю, почему в проекте сразу так не сделали? - и внимательно,  глядя на меня, сказал:
 - Ты, я вижу, всех своих ИТР в робу одел,  и лопаты всучил и сам впереди  весь заляпанный бетоном. Уважаю. Давай переодевайся, скоро 12 ночи, нужно на штаб не опоздать.
 - Успеем, Леонид Викторович, на заводе автобус ЛИАЗ дежурит,  рабочих и ИТР развозит, все очень довольны.

Помню,  октябрь месяц выдался слякотным. Завод, казалось бы, совсем рядом с городом, всего-то до городского кольца и городских проспектов, около километра, а тротуара нет, проходящие машины обрызгивают грязью. Беда. Обратившись с просьбой в трест сделать тротуар,  получил ответ, что нет средств, цемента и возможностей. Тогда я собрал ИТР и объявил субботник по строительству тротуара собственными силами, и мы его оперативно сделали. Народ был доволен, потому что многие жили недалеко и пешком шли на работу. Да и мне  было проще по чистой дорожке добираться к шести утра до завода, не поднимать же шофера ни свет ни заря? 

А в понедельник  за проявленную инициативу и допущенный перерасход цемента и других материалов, Управляющий треста «Амурстрой» Дымов, объявил мне «Выговор», который привезли на Завод и вывесили на обозрение всем.  Это, наверное, был первый случай в системе треста, когда приказ с Выговором не принижал достоинство руководителя а, наоборот, меня  зауважали в новом коллективе. 

Также хорошо помню, обходя ежедневно цеха, пролеты и участки, я все больше и больше раздражался от мрачных «кондеек» и покосившихся деревянных рундуков и шкафчиков на рабочих местах,  куда вешали и складывали свою одежду рабочие.

Меня раздражала грязь, которая накапливалась на полу после каждой смены. Я пригласил для разговора начальника  отдела технического контроля, она же была и председатель народного контроля на заводе, чтобы посоветоваться и высказать свои соображения, как улучшить ситуацию по использованию инертных материалов, чтобы все они шли по своему назначению, а не замусоривали цеха и не вывозились в отвал. Предложил силами контролеров ОТК актировать объемы этих потерь после каждой смены и передавать в бухгалтерию на  вычеты  из зарплаты. И оплачивать за эту работу специальной бригаде уборщиков. А накапливалось достаточно много. 

Прежнее руководство бульдозером сгребало бросовый инертный материал с пола в кучу, а затем экскаватором грузили в самосвалы и отгружали в отвал. Начальник ОТК сразу согласилась и сказала, что давно это предлагала делать, но все отмахивались, а здесь вдруг сам директор просит все до последнего грамма пускать в дело. Можно все остатки собирать в формы блоков. Пусть блок будет «слоеным», но это уже продукция для кооперативных гаражей и вспомогательных строений,  которую можно  реализовать, а не выбрасывать на свалку. Наши мысли совпали, поэтому последовал замечательный результат. Конечно не сразу. Пару недель старшие  смен возмущались но, увидев, что их деньги снимаются и начисляются уборщикам стали сами собирать все остатки с пола в специальные формы по окончанию смен.  А через два месяца без всякого нажима сверху началась влажная уборка пола после каждой смены. Воздух в пролетах стал намного чище и свежее, а в первом пролете обнаружили прекрасный мозаичный пол.

Хорошо помню, как для продолжения разговора с целью улучшения бытовых условий для работающих,  я пригласил бригадира и всех старших смен,  начальников цехов и членов заводского комитета. И предложил  - собственными силами в каждом цехе организовать работу централизованных раздевалок, душевых кабин и даже саун, и этим самым окончательно очистить цеха от «бытового мусора».

На этом совещание меня попросили обеспечить цеха мебельными щитами для изготовления шкафов и нержавеющими листами для облицовки бассейна сауны. Все это мне удалось оперативно приобрести на ЛДК и передать цехам. Буквально через месяц заработали бытовки в новом бытовом корпусе управления. Через два месяца силами арматурного цеха совместно с участком производства пустотных плит перекрытия и РММ были восстановлены бытовки в помещении старого заводоуправления.   Была построена сауна с бассейном и комнатой отдыха, где они внедрили «быстрый помыв» - совместно мужчин и женщин в купальных костюмах, сначала в душе, а затем в бассейне, чтобы не задерживать отправку автобуса после смены. Все это было сделано в условиях жесткого графика работ по изготовлению и сдаче изделий в монтаж - в канун Нового года.

Эти меры способствовали созданию трудового настроя, и приятно было видеть светящиеся лица и улыбки, идущих со смены рабочих на автобус мимо большого стенда поэтажной комплектации строящихся домов, после горячего душа и плавания в бассейне. Усталости, как будто и не было -  после 12-и часовой смены!

И вот первая планерка после отшумевшего Нового года, которую я запомнил на всю жизнь, как когда-то свой первый день в школе. Трест «Амурстрой»  успешно справился с планом по вводу жилья, и более того, в торжественной обстановке Управляющим треста были вручены ордера на заселение в новые дома и засветились окна у новоселов. Это был подарок для всего города.

До начала заседания, как бы наблюдая  со стороны, слушал возгласы руководителей строительных управлений:
 – А помнишь в три часа ночи  встал башенный кран и срочно пригнали гусеничный  кран.
- А как ставили обогревательные пушки в подъезды и тут же ночевали?
- Все как на фронте.
- Даже не вериться, что в таких экстремальных условиях построили и заселили  еще два таких домища новой серии по 72 квартиры каждый.
- Там и мои получили квартиры и радуются, я  для них стал, как отец родной!

Вот такие речи слышались со всех сторон. И только один Котелкин угрюмо сидел, упершись на спинку стула, делая вид, что это его не касалось. Когда Дымов, выйдя из своего смежного кабинета,  еще раз поздравил с  наступившим Новым годом и выразил благодарность всем  управлениям треста  за то, что  слаженно сработали и добились победы и тут  язвительно подал голос Котелкин – начальник СУ-854:
- А тогда почему одному ЖБИ весь дом отдан на заселение, а всем управлениям тоже один дом? - это несправедливо и неправильно. 

Дымов тут же сказал:
- Это решение Коллегии «Дальстроя».  Освоение новых  мощностей - это сложный процесс, порою занимающий многие месяцы, а специалисты нашего ЗЖБИ все сделали раньше плановых сроков, хотя производственные мощности новой серии еще не приняты государственной комиссией, так как не закончены строительством.

- Не будь этих двух домов весь трест сидел бы в глубокой "заднице", - добавил Медведев, и ни одной поощрительной квартиры никто  бы  не  получил,  в  том  числе  и  управление
СУ- 854.  Справедливости ради, нужно хотя бы  словами благодарности отметить, что Намаконов  вместе с нами сделал почти невозможное, он объединил всех нас вокруг  завода ЖБИ на общее дело.  А  мы  жалеем, что как обычно не поделили все поровну, хотя знаем, что на заводе кадров в четыре раза больше, чем в любом управлении, и что завод ими укомплектован на 80%. По-хорошему,  нам нужно было принять решение отдать заводу два дома для  привлечения специалистов.

Медведев также сказал, что считал и считает этот план - гениальной авантюрой Намаконова, и руководство поддержало его только потому, что никакого другого плана в тресте не было из-за неудовлетворительной  работы завода ЖБИ-6.

- С приходом на Завод Олега Александровича не мы его, а он нас всех взял на абордаж, подписав Акт рабочей комиссии пуска в эксплуатацию новой серии дома, и своим приказом перевел завод на четырех сменный режим работы по 12 часов. Игнорировал при этом решение заводского комитета, который категорически выступил против этого решения, а также и письмо из ЦК профсоюза. Олег Александрович напрямую обратился в партком треста с просьбой дать ему 160 лучших коммунистов со строительных управлений, которых попросил направить на три месяца на завод, а всех зеков вывести с завода.   Лично я до сих пор не понимаю, как мы с этой авантюрной задачей справились, по всем расчетам Завод не успевал выпустить изделия для комплектации двух домов. Объясни всем нам, Олег Александрович, как вы это смогли сделать?

Помню, все примолкли, тишина в зале, после этой  обличительной или почти обвинительной речи Главного инженера треста. Я тогда в полной тишине встал и сказал слова благодарности руководству треста и строительных управлений за понимание, за поддержку и за людей, которых так оперативно  направили на завод, которые вместе с заводчанами и выполнили поставленную задачу.

- Да,  действительно, - сказал я,  – эта программа  была на грани авантюры,
но это была не авантюра, а  был четкий инженерный расчет по обеспечению
строительных  объектов  изделиями  новой серии - 97.  Любой простой оборудования, мог привести к срыву графика производства и срыву всего плана.  Чтобы этого не допустить, я действительно без санкции и разрешения оперативного штаба, провел переговоры в Комсомольске-на- Амуре с Начальником объединения «Железобетон -1» - Карнаухом, и попросил подстраховать наш завод комплектацией изделиями  серии 125, которые выпускает ЗЖБИ-4 и которые частично идентичны с изделиями серии 97 по нагрузкам и размерным характеристикам. 

Служба главного технолога и комплектации все тщательно проверили и убедились в этом. Я  воспользовался помощью комсомольчан,  и ежедневно направлял в их адрес панелевозы и КрАЗ площадки, что позволило вывести на наш объект до 20% изделий от общей комплектации двух домов с завода ЖБИ-4.  Сейчас  уверенно могу доложить, - сказал я, - на нашем заводе ЖБИ-6 имеется в наличие задел не менее 30% изделий для третьего дома новой серии.
      
- Вот сейчас все понятно, - сказал Медведев и, главное, ответственно!   Спасибо Олег Александрович за хорошее начало освоения новой серии 97 – домов повышенной этажности. Также  спасибо  за ввод в эксплуатацию лесопильного цеха в зоне ИТК.  Я был противником развития собственной производственной базы треста, а сейчас вижу, что был не прав.

Воспользовавшись тем, что  стою перед всем аппаратом управления, я обратился к руководителям треста и к генеральному подрядчику СУ-854  Котелкину с просьбой закончить строительством новые пролеты на ЗЖБИ - 6, где установлено оборудование для выпуска изделий серии - 97, а именно, все зашпаклевать, побелить и покрасить,  тогда можно приглашать государственную комиссию. Далее я сказал:
- Если вы считаете, что для заводчан-строителей и так сойдет, я подписывать такой акт приемки не буду, потому что - это себя не уважать...

Вот так я неожиданно попал в лучи всеобщего внимания, часто слыша вслед:
- Окучил» все управления перед Новым годом, – забрал на завод лучших строителей, да еще на целых три месяца, «заграбастал» больше всех поощрительных квартир... 

Поэтому не мудрено, что для Котелкина  превратился чуть-ли не в личного врага,  хотя  я честно исполнял свои обязанности - обязанности директора завода. 

В критический период  просто был вынужден и даже обязан весь огонь принять на себя, спасая план всего Строительного треста. Конечно, можно было уклониться от исполнения этих обязанностей, когда завком категорически против смены режима работы предприятия, когда оборудование новой серии еще не принято в эксплуатацию, когда большой недостаток в специалистах для завода, причины для оправдания своего бездействия  всегда можно найти...
      
Но в этом проблемном случае, я все ходы мысленно просчитал и пошел в атаку. Как в этих случаях в народе говорят:
- Сам погибай, а товарища выручай.

Наверное,  это неплохая черта характера,  но для многих – я авантюрист на всю голову, но как говорится - бог с ними. Главное - хорошее дело было сделано. Я это видел, обходя квартиры новоселов своего предприятия. Нет большего удовлетворения, чем лицезреть счастливые лица людей, которые в тебя поверили. Только после этой штурмовой атаки за выполнение государственного плана, я почувствовал, что они приняли меня в свой коллектив, я стал их руководителем, как когда-то был их Карбаинов, а это дорогого стоит!

Я много раз рассуждал, что для меня важнее и лучше  по жизни. Идти в науку, куда меня почти насильно выталкивали после окончания института, направив работать преподавателем, а затем и директор ЛДК Друганов стал упорно настаивать, чтобы поступал в аспирантуру, а Министерство своим приказом направило в целевую аспирантуру Ленинградской академии, или оставаться производственником? 

Честно говоря, мне нравилась преподавательская живая работа со студентами, но все, же вверх взяло желание работать на производстве в трудовом коллективе.  Возможно от того, что хотелось видеть результаты своего труда и своей деятельности здесь и сейчас в трудовом  коллективе.
      
По жизни я больше романтик-идеалист, о которых часто говорят – «голова рукам покоя не дает», что есть, то есть. Все время хочется сделать что-то хорошее и нужное и порадовать на работе сослуживцев, а дома родных и близких. Поэтому я и отдал лучшие годы жизни производству, и многие события воспринимал с повышенной долей романтизма, где мне все было интересно и важно, поэтому я делал порою то, о чем другие даже подумать боялись. А если на это смотреть шире, то, с таким масштабом мышления,  жили и   трудились  многие  хозяйственники  нашей страны.  Продолжение  в материале   «Разрыв шаблонов» - 25».