Где и когда впервые начали говорить на древнетюркс

 Где  и когда впервые начали говорить на древнетюркском языке?
 
Я решил  выяснить , где впервые начали говорить на древнетюркском языке? Когда это произошло? Когда начался распад древнетюркской общности?
Российская википедия.
Древнетюркские языки — обобщённое название тюркской устной речи и ряда письменных источников[1] с V века н. э. до разделения тюркских (без булгарских) на современные группы. Общей классификации не существует, как правило, в древнетюркские записываются тюркские языки, использовавшиеся до X—XIV вв., но возможны и иные хронологические рамки (см. далее).
Состав, связь с современными тюркскими языками.
Общепризнанным является включение в древнетюркские письменных орхоно-енисейского (тукюйского), древнеуйгурского и древнекыргызского (енисейско-кыргызского) и тюркской устной речи соответствующих эпох.
Письменные древнетюркские признаются наддиалектными (койне) и потому обычно не классифицируются в исследовательской литературе на предмет их близости современным подгруппам. По рефлексам -d- и некоторым другим признакам фонетического, грамматического, лексического толка в этих древнеписьменных источниках проглядывают особенности всех современных собственно тюркских, за исключением якутского (что соответствует наблюдениям средневековых учёных об обособленности предков якутов, в тот момент живших по соседству, от енисейских кыргызов); с другой стороны, хронологически датировать оглушение d > t в якутском не представляется возможным.

Реже в состав древнетюркских включаются письменные и устные тюркские, представлявшие уже сформировавшиеся типы речи:
древнеогузский и староосманский, а также хорезмско-тюркский и раннеогузские (печенежский язык и прочие);
древнекыпчакский и мамлюкско-кыпчакский, армяно-кыпчакский, Кодекс Куманикус;
древнекарлукский, письменные наддиалектные карлукского происхождения — древнеуйгурский, караханидско-уйгурский, чагатайский, тюрки.
Тем самым, при расширенном понимании хронологические рамки древнетюркских распространяются до начала XX века.
В сборнике «Языки мира. Тюркские языки» 1997 года выделяются следующие хронологические этапы:
древнетюркский уровень (V—X вв.);
среднетюркский уровень (X—XV вв.);
новотюркский уровень (XV—XX вв.).
Из древнетюркских и среднетюркских рассмотрены:
язык памятников рунического письма (определён как сложившийся на огузской основе с уйгурскими и кыпчакскими включениями);
древнеуйгурский литературный язык (руническое койне с огузо-уйгурской основой и национальными, собственно уйгурскими элементами);
орхоно-енисейских надписей язык (определён как близкий к древнеуйгурскому руническому, сплав разнородных признаков, уйгурского и огузского);
караханидско-уйгурский язык (хаканский, буграханский) — древнеуйгурский (огузо-уйгурский) и местно-национальные;
хорезмско-тюркский (огузо-уйгурский с кыпчакскими вкраплениями);
чагатайский;
тюрки (среднеазиатский, поволжский, арало-каспийский, северо-кавказский, малоазийский);
сельджукский (староанатолийско-тюркский, староосманский);
мамлюкско-кыпчакский;
половецкий;
огузский язык X—XI вв. («этап кристаллизации типовых черт огузской группы»);
печенежский;
булгарские — собственно булгарский, хазарский, гуннский.
Кратко упоминаются:
армяно-кыпчакский;
Кодекс Куманикус;
карлукская речь в Мукаддимат ал-араб» Замахшари и некоторых дословных тюркских переводах Корана.
В классификации Н. А. Баскакова разграничиваются восточнохуннский древнеогузский V—VIII вв. как орхоно-енисейский, он же тукюйский (ближайшие — тувинский и карагасский, то есть тофаларский) и западнохуннский огузский Х—ХI вв., восточнохуннский древнеуйгурский VIII—IX вв. (примыкает к восточнохуннскому древнеогузскому) и уйгурский караханидский / послекараханидский — карлукско-уйгурские, записанные в западнохуннские. Древнекиргизский значится в восточнохуннских киргизско-кыпчакских. Но фактически в целом Н. А. Баскаков не придерживается родословного древа и карлукские, в частности, занимают переходное положение от восточных к западным.
О. А. Мудрак все древнетюркские от орхоно-енисейского до чагатайского определяет в карлукские в сборнике «Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Региональные реконструкции» 2002 года и в авторской монографии 2009 года[2][3].
Аналогичной трактовки придерживается И. В. Кормушин. Отличие от классификации О. А. Мудрака: О. А. Мудрак традиционно разделяет собственно тюркские на западные (карлукские, к которым причислен в том числе халаджский, кыпчакские, огузские) и восточные, сибирские (якутский, саянские, они же тобаские, хакасские, киргизско-алтайские), в то время как у И. В. Кормушина ближайшими между собой оказываются якутский, тобаские, халаджский и карлукские -j-, выводящиеся из древнеуйгурского[4], в то время как об орхоно-енисейских тюрках и енисейских кыргызах он предполагает, что они использовали не генуинное наречие.
В исследованиях А. В. Дыбо в сборнике «Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык-основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка» 2006 года древнетюркский первоначально попадает в огузско-карлукско-кыпчакское объединение, караханидско-уйгурский внутри него в карлукско-кыпчакское; по отредактированным спискам оба оказываются в так называемых макроогузских, куда также попадают огузские и халаджский (см. стр. 770, 771). В том же сборнике в разделах, посвящённых современным тюркским подгруппам, и в авторской монографии «Лингвистические контакты ранних тюрков. Лексический фонд» 2007 года, генеалогическая привязка древнетюркских отсутствует, но единство традиционных объединений поставлено под сомнение[5][6]:
общетюркские делятся на якутско-долганский и саянские, с одной стороны, и хакасские (кыргызские), карлукско-кыпчакские (карлукские, кыпчакские, центрально-восточные), северноалтайские (примыкают к карлукско-кыпчакским), огузские, с другой;
при этом, в частности, узбекский и новоуйгурский не признаются как ближайшие, высказывается предположение о сибирском (кыргызском) происхождении уйгурского.
Примечания
 Тенишев Э. Р. Древнетюркские языки. Большая Российская Энциклопедия. Дата обращения: 7 мая 2020. Архивировано 2 февраля 2020 года.
 Язык во времени. Классификация тюркских языков. Дата обращения: 31 октября 2021. Архивировано 21 мая 2020 года.
 Классификация тюркских языков и диалектов с помощью методов глоттохронологии на основе вопросов по морфологии и исторической фонетике. Дата обращения: 31 октября 2021. Архивировано 29 октября 2021 года.
 [Сравнительная грамматика тюркских языков. Региональные реконструкции]
 Дыбо А. В., 2007, p. 38, 64.
 СИГТЯ, 2006, p. 144.
Литература
Литература на русском языке
Академия наук СССР, Институт языкознания АН СССР. Древнетюркский словарь / Ред. изд-ва Н. А. Никитина, Н. П. Рычкова; ред. В. М. Наделяев, Д. М. Насилов, Э. Р. Тенишев, А. М. Щербак. — Л.: «Наука», 1969. — 6000 экз.
Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности. — Книга по требованию. — М.: Рипол-классик, 2013. — 100 с. — ISBN 5458237862. — ISBN 9785458237864.
Федотов М. Р. «Авалхи т;р;к ч;лхи». — Ш., 1973.
Тенишев Э. Р. Тюркоязычных письменных памятников языки // Языки мира: тюркские языки / Глав. ред. кол.: В. Н. Ярцева (председатель), В. М. Солнцев; ред. кол. тома: Н. В. Рогова, О. И. Романова, И. Н. Черкасова. — М.: Индрик, 1997. — С. 35—46. — 544 с. — (Языки Евразии). — ISBN 5-87232-027-2.
Дыбо А. В. Тюркские языки // Хронология тюркских языков и лингвистические контакты ранних тюрков. — М.: «Восточная литература», 2007. — 222 с. — ISBN 5020363200. — ISBN 9785020363205.
Баскаков Н. А. Тюркские языки.
Мудрак О. А. Классификация тюркских языков и диалектов с помощью методов глоттохронологии на основе вопросов по морфологии и исторической фонетике. — Вып. 23. — М.: Изд-во РГГУ, 2009. — 187 с. — (Orientalia et Classica XXIII). — ISBN 978-5-7281-1056-9.
Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык-основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка / Ред.: Э. Р. Тенишев, А. В. Дыбо. — ил., карты; 23 см. — М.: «Наука», 2006. — Т. 7. — 908 с. — ISBN 5-02-032710-7.
Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Региональные реконструкции. 2002
Литература на иностранных языках
Массимханулы Д., Абиденкызы А. Влияние древнетюркской цивилизации на традиционную китайскую культуру (англ.) = The Influence of ancient Turkic civilization on traditional Chinese culture. — 2021. — June. — doi:10.26577/JOS.2021.v97.i2.07.
Махмуд Кашгари. «Диван лугат ат-турк»
Gabain A., von. Altt;rkische Gra­mma­tik. З Auflage. Wiesbaden, 1974
Gerard Clauson: An etymological dictionary of pre-thirteenth-century Turkish. xlviii, 989 pp. Oxford: Clarendon Press, 1972.
https://ru.wikipedia.org/wiki/
В настоящее время на основании доступных мне лингвистических, археологических и антропологических данных я склоняюсь к мнению, что прародина древних тюрков находилась на востоке Передней Азии. Именно здесь предки древних тюрков, успешные в прошлом охотники, начали постепенно одомашнивать, обитающих в этой местности диких животных (быки, овцы, козы, верблюды и др.), а в дальнейшем смогли в совершенстве освоить отгонное скотоводство.
Прототюрки зимой они жили в равнинной местности (Аланг йазы - у Махмуда Кашгари, Аран- у азербайджанцев, Арран-у арабов, Рани- у грузин) близ больших рек, а весной поднимались со своими стадами высоко горы. Со временем они стали ощущать нехватку пастбищ и поэтому начали искать новые пастбища для своих многочисленных стад.
Как известно каждый народ весьма тесно связан со своим
ландшафтом. Даже при перемене места обитания люди
стараются выбрать себе для жизни место, напоминающее им их
прародину, то есть жить в той местности, ландшафт и климат
которой ему наиболее близок. Древние тюрки никогда не
пытались жить в неудобных для них местах: в густых лесах, на
крутых скалистых возвышенностях, в пустыне. Они обычно
предпочитали места с обилием воды, с доступными пастбищами.
Поэтому после вынужденного ухода некоторой части древних
тюрков (протобулгары) с территории первичной прародины (IV
тыс. до н.э.), они через некоторое время нашли местность,
которая была очень похожа на их прародину. Эта территория
(Манычская впадина) стала их вторичной прародиной. Когда
они поселились на этих землях, то старались больше её никогда
не покидать. В дальнейшем их потомки создали здесь Хазарское
царство. Вместе с тем можно считать, что протобулгары
расширили территорию первичной прародины. В дальнейшем
по мере роста численности древних тюрков часть из них время
от времени в поисках новых пастбищ покидала прародину.
Последующие тюркские переселенцы в поисках новых пастбищ
ещё более расширили территорию тюркской прародины.
И в дальнейшем, одомашнив дикую лошадь и освоив выплавку
железа, древние тюрки своей прародиной стали называть всю
степную территорию. Речь идёт о степной равнине, которая
расположена к востоку от реки Дунай и тянется отсюда до
берегов Енисея. Дальше на восток они, видимо, не пошли, а
пошли на юг (предки таримцев и хуннов). Это произошло
примерно 3,5 тыс.лет тому назад. Здесь они встретились с
древними китайцами.
А последними из древних тюрков прародину вынуждены были
покинуть в VII веке до н.э. часть огузов. Это произошло после
того как царь Мидии Киаксар пригласил их вождей к себе на пир
и там, подмешав им в вино яд, вероломно убил их.
Огузы, которые в то время покинули прародину и ушли в
северное причерноморье, в дальнейшем известны под именем
царских скифов. Известный советский археолог С. С. Черников в
книге «Загадка Золотого кургана» в 1965 году писал, что «часть
скифских (древнетюркских-Г.) племён, лишившихся своих
вождей и напуганная кровавым гостеприимством Киаксара ушла
в причерноморские степи, часть осталась».
Одновременно часть огузов ушла на восток. Ушедшие на восток
огузы известны по китайским летописям под именем юечжей. На
западной границе древнекитайского государства огузы -юечжи
появились в VII веке до н.э. Первое упоминание китайцев о
народе юечжи датируется 645 до н. э. Китайский автор Гуань
Чжун в трактате Гуаньцзы описывает племя юечжи, как народ
появившийся с северо-запада. Существует гипотеза, что первый
иероглиф в слове юечжи обозначало мясо (жоу), а название
народа - «жоучжи» приобретает смысл «племя, которое ест
мясо».
Огузы-юечжи изначально занимали пастбища в бассейне
Таримской котловины, там где сейчас находится СиньцзянУйгурский автономный район, Ганьсу и, возможно, Цилянь в
Китае, потом (II в. до н. э.) часть их (кушаны, эфталиты и др.)
перекочевала в Трансоксанию и Бактрию, а потом в северную
Индию, где они основали Кушанскую империю. Другая часть
огузов создала на Алтае Пазырыкскую культуру.
Известный российский археолог А.А. Тишкин в докторской
диссертации «Археология Алтая» пишет о том, что «Начало
формирования пазырыкской культуры связано с приходом
нового этноса, который примерно в течение века освоил
территорию Алтая, подчинил местные племена, ассимилировав
оставшееся население… Это связано с проникновением сакских
(тюркских-Г.Г.) племен, а также с приходом из Малой Азии
сильной кочевой орды, подчинившей местные народы. В
результате сложилась новая общность, получившая в
археологии название «пазырыкская культура…». Своеобразным
символом такого положения дел стали «царские» курганы,
сооруженные в Центральном Алтае (памятники Башадар, Туэкта
и др.). Смена культуры хорошо маркируется не только
совершенно другим погребальным обрядом, но и отличным
предметным комплексом». Другой российский исследователь Тур С.С. в статье «Современные потомки носителей Пазырыкской культуры» пишет о том, что «Появление в данном регионе долихокранного европеоидного типа, именуемого также гиперморфным восточносредиземноморским, связывается с миграцией скотоводческих племен из Средней или Передней Азии».
Известный российский антрополог Татьяна Алексеевна
Чикишева в докторской работе «Динамика антропологической
дифференциации населения юга Западной Сибири в эпохи
неолита-раннего железного века» пишет: «В антропологическом
составе носителей пазырыкской культуры Горного Алтая
выявляется европеоидный компонент, генетически восходящий
к скотоводческому населению северных районов Передней Азии
и южных районов Средней Азии».
Мы можем предполагать, что потомки огузов-пазырыкцев, в VI
веке н.э. образовали Тюркский каганат. И оставила нам на
память орхонские наскальные надписи.
Я также считаю, что в «Огузнаме» мы имеем описание одного из
вторичных прародин древних тюрков. Кроме этого, как
известно, по мере дальнейшего расселения древнетюркские
народы создали и другие бессмертные сказания: «Манас»,
«Книга моего деда Коркуда», «Ер-Косай», «Алып манаш»,
«Урал-Батыр», «Ак буре» и другие. Во всех этих преданиях и
легендах мы имеем описание вторичных прародин древних
тюрков, так как они написаны на новых территориях расселения
тюркских народов.
Вместе с тем, необходимо отметить, что и через несколько
тысячелетий все тюркские народы всё же хорошо помнили свою
прародину и знали, что там продолжают жить родственные им
народы и при первой возможности устремлялись туда. Так,
например, известный российский археолог М.Н.Погребова
пишет, что: «есть все основания предполагать, что в Закавказье
скифы (тюрки- Г.) встретили этнически родственные
племена…Скифы выбирая путь через Восточный Кавказ,
пользовались давно проторенными и, по-видимому, достаточно
хорошо известным путем». (М.Н.Погребова, 1977)
А грузинский учёный Н.Н.Шенгелия приводит слова историка
царя Давида о жизни средневековых тюрков: «прежде тюрки
осенью сходили со своих летних пастбищ в горах со всеми
фалангами своими, а затем оседали они в Гачиани, по берегам
Куры, от Тбилиси до самого Бардави, и по берегам Иори, и на
всех тех превосходных зимних стоянках, где зимою, как и
весенней порой, косят сено, и имеются в изобилии дрова и вода,
и водится там множество всевозможной дичи, и есть всякие
иные блага. В этих местах и ставили они свои кибитки. Не было
числа их коням, мулам, овцам и верблюдам, и жилось им
привольно: охотились, отдыхали и веселились и не терпели
нужды ни в чем. С приходом весны начинали они подниматься в
горы на летние пастбища… А весна тоже сулила им утехи и
покой среди прекрасных полей и лугов, родников и цветущих
местностей, и столь велики были силы их и число, что даже
говорили: „Все тюрки со всех сторон туда собрались". Поскольку
автор истории царя Давида — свидетель и очевидец описанных
выше событий, его сведения очень ценны». (Н.Н.Шенгелия,
1975, стр.46).
Известный историк XIII века Рашид ад-Дин в «Огузнаме» пишет:
«Было лето, когда Огуз выступил из пределов Ширвана и достиг
Аррана и Мугана. Погода стояла очень жаркая и из-за этой жары
там оставаться было невозможно. Поэтому они решили
отправиться на горные летовки (яйлак)…. То лето Огуз провел
на яйлаке в Алатаке. Отсюда он отправил послов в сторону
Багдада, Грузии, Дийарбакра и Ракки с извещением о том, что
придет туда. Он хотел узнать о том, дошли ли до них вести о его
прибытии и какой они дадут ответ на это. Если они покорятся и
станут илем и каждый год аккуратно будут вносить свою дань в
его казну — то прекрасно! [В таком случае] к ним его войска не
пойдут. Но если они не дадут ответа, соответствующего
помыслам Огуза, то он начнет против них поход для того, чтобы
подчинить их…После того, как Огуз отправил послов в те края,
он отправился на зимовку в сторону Аррана и Мугана. Он избрал
для обитания (юрт) и местопребывания междуречье Куры и
Аракса и зиму провел там». (Фазлаллах Рашид ад-Дин, 1987)
Необходимо отметить, что монголы тоже были осведомлены о
том, что в южном Закавказье имеются прекрасные зимние и
летние пастбища. В «Сборнике летописей» Рашид ад-Дин пишет
что: «Когда Аргун-хан (четвёртый ильхан государства
Хулагуидов (1284—1291)-Г.) вышел из уединения, он отправился
на зимовку в Арран…24 числа месяца мухаррама лета 690 [27 I
1291] Аргун-хан, перейдя реку Куру, расположиился на
стойбище Багчэ в Арране… В воскресенье числа месяца раби’-
ал-авваль [5 XI] Газан-хан (ильхан Ирана (1295—1304) из
династии Хулагуидов, старший сын Аргуна-Г.) через Нахчуван
двинулся из Аладага в Арран… В понедельник 6 числа месяца
зи-л-хиджджэ лета 694 [17 X 1296] державные знамена
двинулись из столицы Тебриза в Арран для зимовки». (Рашид
ад-Дин, 1946)
Как известно в монгольских войсках большинство составляли
тюрки и не удивительно, что они помнили о своей
переднеазиатской прародине. Вот что об этом пишут известные
советские историки Б.Д. Греков и А.Ю. Якубовский в книге
«Золотая орда и её падение» пишут: «Многие думали, что
вместе с Бату в Дешт-и-Кыпччак пришло огромное количество
монголов (татар) и что монгольский элемент в составе кочевого
населения явно преобладал. Нет сомнения, что в Улус Джучи
ушло немалое количество монголов с семьями и со всем своим
имуществом, в первую очередь со скотом. Однако
передвижение это, тесно связанное с завоеванием, ни в какой
мере не могло рассматриваться как переселение. Основная
масса монголов осталась у себя на родине, в Монголии.
Естественно, что в такой обстановке не могло быть речи о
монголизации завоеванных стран, в данном случае Дешт-иКыпчак. Насколько сильны были старые тюркские элементы, на
юго-востоке Европы, насколько кипчаки оставались главной
массой кочевников Дешт-и-Кыпчак, видно из следующих слов
упомянутого ал-Омари: «В древности это государство. (Золотая
Орда, — А. Я.) было страной кыпчаков, но когда им завладели
татары, то кыпчаки сделались их подданными. Потом они
[татары] смешались и породнились с ними [кыпчаками], и земля
одержала верх над природными и расовыми качествами их
[татар], и все они стали точно кыпчаки, как будто они одного |с
ними] рода, оттого, что монголы [и татары] поселились на земле
кыпчаков, вступали в брак с ними и оставались жить в земле их
(кыпчаков)".( Б.Д. Греков и А.Ю. Якубовский, 1946). Б.Д. Греков
и А.Ю. Якубовский далее пишут, что «ценил Хулагу (Внук
Чингис-хана, основатель династии Хулагуидов-Г.) в
Азербайджане исключительные пастбища. В этом отношении
монголами особенно излюблены были Муганская степь в
низовьях Куры для зимовок, а для летовок — покрытые чудными
травами склоны гор в Каратаге».( Б.Д. Греков и А.Ю.
Якубовский, 1946).
Общеизвестно, что формирование той или иной этнической
общности происходит задолго до появления каких-либо
конкретных сведений о ней. Тут на помощь приходит
сравнительно-исторический метод использования различных
видов источников. Лингвистические, археологические»
антропологические, исторические, фольклорные,
этнографические материалы позволяют проникнуть в историю
формирования данного народа, точнее выявить те этнические
компоненты, из которых он сложился, а также определить
степень их участия в создании культуры данного народа.
Л.Клейн в книге «Время кентавров» пишет: «Родство языков —
по аналогии с родством людей — естественно объяснить их
общим происхождением. Но это значит, что у каждой нынешней
языковой семьи существовал в прошлом общий предок —
праязык, а на нем разговаривал соответствующий пранарод. А
если были пранароды, то, естественно, были и некие
компактные территории, на которых каждый такой пранарод
обитал до расселения и из ко¬торых он, затем расселился на
более обширные территории, распавшись на нынешние
родственные народы. Такая сравнительно небольшая
территория для нынешних народов является их первоначальной
родиной — прародиной.
Некоторые политики от науки стремятся доказать, что такая
прародина находилась на территории их страны, поскольку
такое местоположение, по их представлению, дает их стране
какое-то преимущество, особую честь, а их народи — право
первородства. С таким же основанием представители народов,
проживающих ныне вне своей прародины, могут претендовать
на «возвращение» утерянных земель. На деле, конечно, никакие
права из этих древних территориальных соотношений не
вытекают. Если признать такие права за народами, то все
народы передерутся за какие-то земли — у всех нынешние
территории и границы не исконные. Права народа на
территорию определяются не древностью его проживания на
этой территории и не самим фактом его прежнего проживания
на ней, а исключительно живой традицией и системой
международных договоров, эту традицию скрепляющих».
Известный российский учёный Л.Клейн в книге "Время
кентавров" о причинах, заставляющих некоторых
исследователей писать об историческом прошлом своего
народа, написал следующее: "Эти знания нужны для того, чтобы
разобраться в современности и выбрать правильное поведение.
Это не так уж мало. Но, кроме того, у народов есть и простое
любопытство, горячий интерес к своему происхождению, а
также к происхождению соседей и к давним связям и
соотношениям. В этом плане народы — как обычные семьи.
Родословная ныне почти никакой практической роли не играет
(разве что выяснение родства в спорах о наследстве), а всё же ее
хотят знать и сами люди, и их соседи. Это продолжение их
любви и интереса к родителям и ближайшим предкам. Они
узнают в предках свои черты и хотят понять и оценить
вытекающие из этого достоинства и недостатки".
Люди, которых волнует, современное самоназвание его народа
и современное название языка своего народа, как мне кажется,
пытаются определить пути развития своего народа в будущем.
При этом, изучая наше прошлое, мы не только узнаем много
нового и интересного о наших далёких предках, но и уточняем
круг родственных народов, а внеся поправки в название народа
и его языка, мы думаем о будущем и о взаимоотношениях с
соседями.