Сувенир

Косметолог-стилист Илья вышел из салона с двумя банками крема от морщин. Он купил их у себя на работе, но платить не стал, а просто взял. Воровство, конечно, грех, но несметные морщины от затылка до пяток - грех куда более непростительный, - считал Илья, когда ему стукнуло около того возраста, когда уже можно и пора задуматься о морщинах. Илья на вид был отчетливо белый с некоторым влиянием пастельно-песочного по всей территории  эпидермиса, однако это внешняя черта. А по характеру он был тюлень. Или даже олень, но это не имеет значения, ибо нас волнует совсем другое, а не то, каким бывает олень по характеру, даже если он косметолог по призванию. Придя домой, он разделся и лег спать. Отчего-то не спалось. Тогда Илья-олень проснулся, разделся и вымазался донага чудо-кремом, обещавшим вечную молодость кожи и всего, что под ней. Через полчаса времени кожа Ильи начала разглаживаться, принимая вид отбеленной бумаги, которая попала под многотонный паровой каток фирмы Caterpillar. Да и сам Илья постепенно начал принимать форму гладкого овального яйца, втягиваясь конечностями в скорлупу, которая подбирала его под себя, оставляя снаружи только голову. Голова ведь, чтобы думать,- думал Илья, - и это справедливо, что она остается на своем месте, а не прячется под одеялом или под панцирем, хотя скорлупа в какой-то мере и напоминала хрупкий защитный кокон. После произошедшей трансформации Илье вдруг сильно захотелось пить, и он бойким яйцом покатился к воде, втягивая в кокон голову, когда та достигала пола. Прикатив к воде, что покоилась в бутылке на кухонном столе, Илья понял, что открыть ее не получится, ибо нечем. Кататься без рук, конечно, здорово, но как при этом жить дальше, справляясь с простейшими бытовыми задачами - Илья пока не представлял. Однако самая главная сверхзадача бытия решена: ни одной морщины или даже намека на сморщивание больше нет, что вселяло в голову Ильи приятное отношение к жизни, хоть и не отменяло голода и жажды. Конечно, можно было позвонить по телефону и заказать коктейли с трубочками для питья, но и тут, как ни крути, нужны руки для нажимания кнопок. А рук, как назло, не было. Вернее - были, но как ими воспользоваться, если можно сказать, что их нет? Нужна помощь тех, кто еще пользуется руками и неподалеку.
Как теннисистый мячик из под ракетки Беккера, Илья выпрыгнул на ступеньки подъезда и выкатился на улицу, где бурлила, как он полагал, не только жизнь, но и заветная вода. На улице стоял морковный закат и березовый шум вечернего двора. Но это внешнее, а внутри Ильи бушевал отчетливый пастернак. Не тот, что поэт, но - корнеплод. Безудержно колосясь и ветляя, кругом рос вящий пастернак. Не зная меры и культурных пределов, достигал он самого неба, вытесняя собою все, что встречалось без рифмы ему на пути. Это был, безусловно, поэт Б. Пастернак, начинавший как простой корнеплод, но достигший мирового значения в своем гениальном великолепии. Сложно сказать, откуда он появился и что его сюда привело, известно лишь, что в данном повествовании он не играет никакой роли, даже второстепенной, но в качестве декорации вполне сойдет.
Итак Илья яйцом катился к заветной воде, рассекая лужи и стужи, поля и озера, степи и чащи, и докатился до своего салона, где он мазал людей молодильным кремом. - Что ж, - подумал он,- раз уж я здесь, можно и поработать. Пока оставшуюся голову Ильи посещала эта лукавая мысль, на ступеньках у входа сидели две салонные модистки и курили какую-то утонченную дрянь.
- Смотри, Настя, как изысканно и элегантно теперь яйца катаются, - сказала одна другой, показывая маникюром на дорогу, где фигурно  кружился Илья-стилист.
- Круто, - сказала другая, шумно затягиваясь дрянью.
- Не знаю, вкрутую или нет, но катаются так, что к бабке не ходи. Стильно, агрессивно, охренеть как...
- Точно, Варя, заберем его в салон. Поставим на окно - будет у нас хайповое пасхальное яйцо. Имидж ничто, стиль - все!
- Ага, супер! - одобрила первая, затушив пятку о ступеньку, - Забористая сегодня шняга. И яйца крутые...

Илью поставили в нарядную пашотницу на окне, приняв его не за Илью, а за сувенирное яйцо. Говорить и размышлять у него получается уже не очень, так как рот зарос скорлупой, а мозг разбит всмятку. Зато во сне Илья летает в небе на стильном воздушном шаре, который издали немного похож на растение пастернак.