Я не предатель!

                (Романтическая история к 8 Марта)
 

 
      
   Деревня Сосновка,  куда меня  как магнитом неодолимо тянуло с ранних лет,  стоит в глухом краю,  далеко от города. Глушь, тайга. Там   родилась моя мама. Это  место  казалось мне землей неизведанной. Помню, как мальчишкой  мечтал о том, как там, в неведомом краю построю  я дом из смолистых бревен, заведу  собаку и подниму высоко над  крышей большой воздушный шар, чтобы он был  виден со всех сторон. Но появился я на свет в городе.  Маме пришлось рано уехать из деревни. Почему так, она никогда мне не рассказывала.
     Не было  у нее  желания туда вернуться:  -  Не хочу прошлое ворошить, - говорила она.  - Никого  там нет, кто бы меня помнил.  Остановиться, чтоб переночевать, и то не у кого. 

     Мамины родители  приехали в Сосновку  вскоре после войны.  Дед  был  человеком армейским, старлейт, после тяжелого ранения в сорок четвертом  бабушка уговорила его вернуться к ней на родину, в Сосновку. Дед прожил долго, свежий воздух и природа  помогли. Бабушка  работала по дому, в огороде и тоже хорошо продержалась на белом свете. Дед до последних дней был председателем местного совета. В восемнадцать лет мама уехала  в город. Там я и родился.  - Да и не хочу я, чтобы кто-то в Сосновке вспоминал обо мне, - говорила мать. Оказалось, это не так. О нас помнили.

    Я  рос потихоньку, и меня все больше тянуло побывать в этих краях. В детстве мне хотелось убежать из дома. Я в Сосновку убегу,  пугал я мать после каждой мелкой ссоры. Каждый раз, попадая с отцом в сосновый лес, я спрашивал его:  Сосновка здесь  близко?  Недалеко, отвечал  он.  Я уговаривал младших братишку и   сестренку отправиться вместе со мной, но им, конечно, было жалко маму и папу. Тот посмеивался и помалкивал

    Я вдруг откуда-то узнал, что они мне, мои братишка и сестренка, сродные.  Этого слова сродный я  не понимал, мне все объяснила  соседка. от которой я его услышал – Это значит, у тебя отец  неродной. - А где мой?- с ужасом спросил я.
-  Откуда я знаю. У матери спроси.
   Я долго боялся говорить об этом. Но когда отец однажды уехал ненадолго, я  все-таки решился начать разговор.
   - Мам, а тетя  Вера мне сказала, что я у вас сын неродной. А где мой отец настоящий?
   Мать ответила как-то странно: - А мы с папой никогда не думаем, что у тебя  папа ненастоящий. Ты что же думаешь, что ты ненастоящий сын?  Дурачина ты этакий, однажды   отцу  чего не ляпни.
    Но я не переставал думать о Сосновке. Там была моя тайна.  Тайна, которую я постоянно носил с собой.

    Это было уже в последнем классе, когда я встретил возле дома мужчину. Он тихо шел мимо  и остановился как вкопанный около меня: – Молодой человек, это какая улица, скажи, - чуть заикаясь и глядя мне прямо в глаза, спросил он.  Я сказал и пошел дальше. Через несколько шагов я непроизвольно остановился и посмотрел на него. Он стоял и смотрел мне вслед. Он показался мне удивительно знакомым. Похоже, он даже знал меня по имени...  Но подойти к нему   не смог.  Я испуганно сорвался с места  и побежал.
    – Я его знаю, я его знаю, -  неотвязно сверлила меня мысль. - Почему я ушел, ведь он точно знает меня. Неужели я  больше его  не встречу?
         На следующий день он вновь стоял на этом месте.  - Стой, Андрюша, давай поговорим.
     -  Откуда Вы знаете  мое имя?
     -  Знаю. Я из Сосновки к тебе приехал. Ты ведь знаешь, кто  твой отец!.. Знаешь?
     -  Зачем Вам это.  Знаю, но на знакомство не нарываюсь.

     Просто теперь  я понял все. Нет, видно не все. Всего я не знаю.  Надо с ним поговорить!
     У дома во дворе была скамейка, но окна нашей квартиры выходили на другую сторону.
     -  Я  Вас позвать к себе не могу. Где Вы сейчас живете?
     - Здесь у родственников. Наши, сосновские они.   Они рассказывают о тебе. Ты школу скоро заканчиваешь. Вот даже фотографию послали. Мы с женой решили, что мне тебя надо найти.
       Он достал из внутреннего кармана  фотографию, где был действительно я. Это фото  было сделано на соревнованиях, я стоял вместе  с друзьями на школьном стадионе. Как попал к нему снимок, было неясно. Он и на следующий день ждал меня возле нашего огромного дома.
      - Я в Сосновке живу, мама твоя знает, где мой дом.
     -  А фамилия твоя как?- наконец  осмелился я спросить.
     Он назвал  свою  фамилию.  – Сухарев.  Имя, отчество - Дмитрий Степанович. Я подумал, неужели вот такая у меня фамилия должна быть, как у  него, как это странно.      Я посмотрел озадаченно. Туман надо мной не рассеялся.. Я вспомнил неприятный разговор с соседкой,  стал понимать какие-то разговоры мамы с отцом. Я знал, что существует вокруг меня тайна, но никак не мог понять, какая. Теперь понятно, что от меня скрывали. Как-то в голове не укладывается. Я сын своего отца, и вот он передо мной.

    -  Я никогда о Вас не слышал. Мама почти ничего  про деревню не говорила, даже про школу не рассказывала.
     -  Что, неужели мама тебе  ничего не рассказывала? – спросил он удивленно,  - Дмитрий я. А какое у тебя отчество?
     - Павлович, у меня Павел отец.
     - Да нет же, это я, Дмитрий!   Я  сюда за тобой  из  деревни приехал. Мы  захотели тебя в гости зазвать, Мы вдвоем живем, никого больше нет. Поедем, поживи у нас. Вера, жена, тебя ждет.  Никто   тебе у нас мешать не будет.
   
       Ах, вот незачем ехать теперь в Сосновку!   Все я разузнал окольными путями. Мне стало страшно.
     -   Я всегда хотел забрать тебя к себе, только опомнился поздно. Теперь от тебя зависит,  что дальше будет.  Я верю, что мать тебя отпустит к нам ненадолго, на недельку. Я с ней поговорить хочу.
       - Нет, не поеду я никуда.  Я о тебе маме не скажу. И отцу не скажу!  Я  от отца не могу отказаться. Он меня любит.  Я не предатель!
      
          Я был красный как рак. У отца – а это мой отец, я в этом уже  не сомневался, и  голос у него мой, и лицо понятное - на лбу  выступили капельки пота, а у меня на глазах слезы.
      -   Вот, Андрюша, признаюсь, и я был маменькин сынок. В деревне нравы  суровей городских.  Родители мне категорически сказали, что не позволят  рано жениться. Не хватило мне решимости  уйти из под домашней власти, уехать вместе с мамой твоей.  Так же вот, как ты, отца   с матерью бросить не захотел. Как, что, почему, не сразу  скажешь. Молодой,  плохо жизнь понимал... Отец  мой лежит больной,  а  Валя уехала.  Думал, увидит  мать внука, все переломится.  Как жить в городе, с ребенком, кто нас, сопляков,  на квартиру возьмет? И где работать? На дворника , и то силенок бы не  хватило.  Я после  школы пошел в техникум. Едва ли ты все это поймешь. Ведь тебе годов тоже сейчас, как мне тогда  было, и не все получается по-умному.  Дружили мы с Валей,  да так свадьбу  и не сыграли. Слаб я оказался характером.  Плохо получилось.
         Я все время о тебе думал. О Вале. О себе.  Изломанные у  нас судьбы. То понимаешь,  что я сам виноват, то  мать свою винишь,  плохую роль сыграла.
«Прежде чем любовь затевать, подумали бы, как жить будете? Не выдюжить нам, кто вас поддержит?»  Мама  была права,   у  нее  нас трое детей на шее и отец больной. Надо ее понять.  Валентина уехала,  не поверила в меня.  А Павлу поверила. Деловой  он оказался.



       Мы сидели с ним на лавочке во дворе нашего дома. Я узнал только часть семейной тайны. 
       - Я хочу поговорить с отцом. Пусть он мне все расскажет,- сказал я.
       - С Павлом?  Ну да, он тебе ведь тоже отец.
       - А с кем еще! Ты его знаешь! – я не заметил даже, что перешел на «ты».
       -  Знаю  его, и он меня  знает. Мы ведь все  из Сосновки. Мы  были друзья, но Валя выбрала меня. Видно, красивей я тогда был.  Я  ей  сам в любви признался. Не думал, что так получится. А Пашка был умнее. Когда   она уехала, Павел  тоже за ней поехал. Он ведь по ней тоже сох. Мама твоя красавица какая!  Так был положен конец нашей дружбе. Через какое-то время они расписались, и вот теперь ты Павлович, а не Дмитриевич... Почему это Валентина  не рассказала?
        - О чем тут думать?  Я своего отца люблю.

        - Ты не бойся, я нормально живу. Зарабатываю, дом большой, хороший. В деревне девчонки красивые есть.  Приедешь, сам увидишь. Хочешь, машину  тебе подарю? Дом твой будет.
       -  Отдай своим детям.
       -  Нет их у меня. Вдвоем с женой  живем.  Ой, нет, прости, сын. – смешался он,  - это не так.  Есть у меня сын. Это ты, Андрюшенька.
       
       Я опять  перешел на Вы: -  Мама  мне о Вас не говорила. Муж у нее Павел, и он мой отец! Я его сын. Для меня в этом нет сомнения. Знаешь, не поеду я в Сосновку  И думаю, что Вам с мамой не стоит встречаться.
      А он вдруг сник и подавленно сказал: - Ну что же ты так, сынок...    Андрюшенька... 
    

       Всю ночь я проплакал. Утром мама спросила:- Ты заболел? Глаза красные.
       Я  молча сел за стол. Вдруг он сегодня не придет?
       Выскочив во двор, убедился, что отец уже тут. Его лицо тоже было усталым.
       Я сказал ему: - Я не смог поговорить,  Мама сказала, что папа вернется из командировки через три дня. Он  часто бывает в командировках.
      - Значит, мы с  ним не увидимся. Павел не  дурак, он  поймет все. Я скоро отправлюсь домой. Я на неделю взял отпуск.  Пойди,  скажи маме, что поздно сегодня вернешься, Мы поедем сегодня к брату. Там нас  ждут.

II
       Мы пошли, и отец взял  меня за руку. Как малыша.  И я услышал тепло его сильной руки. Это магически подействовало на меня. Никто меня, молодого парня, не брал  за руку,  да так, чтобы от этого появилось счастье.  Мы шли довольно долго до трамвайной остановки. Ехать надо  на другой конец города, в трамвае.  Мы сели рядом, и мне казалось,  что все люди понимают,  что это отец и сын, поэтому улыбаются нам.

         Отец стал рассказывать о себе:
        - Теперь я часто вспоминаю молодость, школу. Когда  нам стало ясно, что будешь ты у нас, Валя уехала в город.  Бросила меня. Я конечно во всем виноват. Поступила она на учебу, а Павел поехал тоже, учиться  и работать стал.  Не знаю, как все получилось, но  через несколько месяцев они  поженились. Я оказался не на высоте, а Паша  добротой и умом взял. Вот как вышло.  Мне  лучше сразу уехать было, да дома отец лежит больной, на шее у матери вся семья. Впрягся сразу после школы.  А Валя  уехала. Не удалась у  меня личная жизнь. Да, прошлого не поправишь. Потом   техникум закончил. Электромеханический.  Так больше мы не виделись.  Ты наверно это знаешь.
 -  Папа тоже институт закончил. На вечернем учился. Часто по командировкам ездит.
-  У меня здесь  брат, дядя твой, к нему едем, и сестра есть, она в деревне живет.

 ***
     -А-а, наследника привел!  Давай знакомиться! - передо мной стоял мужчина, немолодой, улыбающийся и протягивал мне руку. - Дядя Петя.  Сухаревы мы.
   - Андрей, - сказал я и отец гордо добавил: – Андрей Дмитриевич, мой сын, - и они оба улыбнулись друг другу
 - Ну, что же, за стол! За стол!
  Стол был уже накрыт, нас ждали. Стояла пара  бутылок,  сок, с кухни принесли горкой пирожки горячие...
- Дети пьют сок,  женщины вино,  мужики коньяк. Кто против? Принято!
  Вышедшая с кухни высокая темноволосая женщина рассадила нас. Я оказался около отца.
  - Андрюша, меня тетей Клавой зовут. Клавдия Егоровна. Это я тебя в школе сфотографировала,  чтобы отец поглядел.
    Я был в центре внимания,  было как-то неловко и щекотно, но я чувствовал домашнее тепло, и скоро совсем освоился.
   Разговор зашел про деревню, про школу, поликлинику. - Врачи не едут. Думаю,  вот Андрей  мединститут закончит, к нам приедет.
  - Парню в институт поступать, давай, костюм ему купим! – предложил  дядя Петя.  - Не отказываться!  - поддержал отец,  – на экзаменах в костюме надо быть.  Адидас потерпит.
   - Так ты ему направление выпиши. Позвони в район.  Ты же большой начальник, тебя в районе каждая собака знает. Сдаст парень экзамены, без конкурса примут, - посоветовал дядя Петя
    - Сам поступит - сказал отец.

III

     Вечером меня привезли домой. Отец настоял, чтобы я надел свой  новый костюм, дорогой,  белая рубашка с глупой бабочкой, как у артиста.  Он долго любовался мной, пока я не зашел в подъезд.
     Открыв мне дверь, мама долго ошалело глядела на меня: - Откуда ты такой?
     - Отец мне костюм купил.
     - Как, отец? Какой отец? Он же в командировке.
     - Из Сосновки мой отец.
     Мать на минуту потеряла дар речи. - Дима? Это что, он решил тебя подкупить?
       = Мам, перестань. Он же мой отец. Я все знаю. Он прекрасный человек!
     Она села на стул.
      - Да, Дима прекрасный человек. Прекрасный человек.  И она, опустив голову, заплакала.
      - Мам, перестань плакать. Ты же его любила.
      - Да, любила, сыночек мой. Любила.
     -  Ну что из  того, что у меня два отца? Оба прекрасные люди. Вот приедет отец, поговорю с ним. Он меня поймет.  И ты меня пойми. Не могу я их обидеть. И тебя я люблю.

 IV
     Вдруг я понял, что за несколько дней  я стал другим человеком,  повзрослевшим, поумневшим даже.  Я не просто полюбил его, нет, папа Дима   неожиданно стал  тем человеком, которого мне всегда не хватало.   Вот если бы он был раньше рядом со мной! Спроси его, он расскажет. Совет даст, поймет, он  хочет знать о тебе все. Ты можешь открыть свои мысли, не боясь получить  удар по самолюбию.  Если мой отец   рядом был  что-то вроде школьного учителя, правильным, выдержанным, спокойным, если  мама моя была просто  заботливой мамой, то  папа из Сосновки оказался тем  человеком, о котором я мечтал всегда.  С ним хорошо и надежно.
   Я стал понимать,  что он так же страдает от того, что меня нет рядом. Только теперь я понял  чувство  настоящего родства.     Мне за несколько дней стало не хватать его, а ему – меня.  Как сказать об этом отцу, не причинив боль?

       - Папа, без твоего разрешения я в Сосновку не поеду. Как ты считаешь, можно мне ехать?
       Отец снял очки, и лицо у него стало непривычное. Он глядел на меня и как бы сквозь меня.  Я вдруг заметил, что не такие уж они молодые,  мои родители.
    - Сам, сын, решай. Это касается тебя.  Не скажу я тебе «да» или «нет», надо ответственность брать на себя.  Об этом решении своем ты будешь всегда вспоминать. Любишь ты свою семью?
    - Пап, ну что за вопрос!
   Я знал, что когда он волнуется, то говорит много и  в каждой  фразе в него слово «вот».  И сейчас он волновался,  но старался не показывать этого. Говорил как всегда, убедительно.
    - Нет, ты подумай, ведь у тебя, вот у тебя, не только мы с мамой, но брат и сестренка есть. Вот ведь тут дело какое,  ты что, скажешь, неодинаково любишь маму и их? И меня?  А я, что,  по-другому тебя люблю,  чем  сестренку и брата?  Ты не дури,  что-то голова у тебя не в ту сторону поехала! Ты такой же мой, как и они.  Иначе и быть не  может.
   И вдруг он сказал:-. А он, Дмитрий, конечно, не чужой тебе человек. А мама что сказала?  С ней посоветуйся,  так вот.  Материнское сердце  точнее чувствует...
   - Знаешь, папа, мне хочется честным быть. Почему Вы  мне раньше ничего не сказали?
   - Андрей, надо же, чтобы у тебя сердце взрослое стало. Сердце сильного, мужественного человека. Знаешь, я горжусь тобой. И для меня, и для мамы счастье, что ты у нас такой сын. Учиться-то пойдешь?
   - В медицинский. В Сосновке врачи нужны!
   - Эх, ты,  идеалист! Вы молодые, идеалисты! И я такой же идеалист был. Я  на край света за твоей  мамой пошел. И без этого не было бы у меня тебя, моего сына. Вот я очки снял, но лучше теперь тебя вижу. Нет на нас всех вины. Бывает, иногда приходится страдать всю жизнь из-за одной ошибки.  А что ты про Дмитрия скажешь?
   - Хороший он. Нравится он мне. Красивый. Высокий. Сильный. И умный.
   - С чего ты взял?
   -  Говорили мы много. Он рассказал,  как в молодости трактористом был. А  после смерти деда нашего его председателем поселкового совета выбрали. Потому что дед так народу сказал,  что чистая душа у Дмитрия.
   - Так и сказал?
     Да, так и сказал. Пока мы здесь жили, он  деду  во всех делах  помогал. Хотя кем он ему был, зять? Да и нет. Так, седьмая вода на киселе. А Дмитрий его отцом звал.  Ведь я коль  дедушке внук, то ему я сын.   И не важно, что мы здесь в городе, а кто ему при необходимости помогать будет?

    Отец сказал вдруг обиженно:-  Много же вы успели друг другу наговорить.
    -  Много. Только кто кому  должен, мы  речь не вели. Это я сам знать обязан. Почему  он деду помогал? Не ради меня?
    Лицо  у отца дрогнуло.
    - Ты настоящий мужик  вырос. Здраво судишь. Сам решай. Нас не обижай только.  И  подтвердил: - В одном классе учились.  Друзья, да вот судьба развела.   

V
 
  Я приехал в Сосновку  в костюме, купленным папой. Было много сомнений, стоит ли мне ехать. Мама очень умно подготовила отца к происшедшим без него в семье  событиям. Конечно, он любил  меня. Конечно, он понимал,  что  правда  и только правда может  крепко привязать  меня к нему.  В  восемнадцать   только  начинаешь понимать, чем так  хороша жизнь, думаешь, что она  бесконечна, и должна протекать в бесконечной любви.  Я знал, что у мамы, самой  красивой  девчонки в  деревне были два претендента, оба по уши влюбленные. Павел страдал, что  она  отдала предпочтение Дмитрию. Когда между ней и Дмитрием чуть обозначился разрыв, Павел ринулся вслед за своей любимой. Отбил он  мать у Димы. Ни на что не посмотрел.  Я никогла не спрашивал, жалеет ли мать обо всем. Но у мамы была любимая песня:
   "За окном черемуха колышется,
    Распуская лепестки свои
    За рекой знакомый голос слышится...
    ...
    Спит мальчонка, он не виноват..."
    Песня  из ее  жизни. 
***

     Когда отец шел со мной по поселку, многие останавливали его.  Он жал руку и говорил:   
   - Здравствуйте, это мой сын!  Ему хотелось, чтобы все знали об этом.
 
     Почти фантастическая история. Так и не сгладились углы у трех моих родителей.  И  все же горжусь всеми ими.  После института я приехал к отцу в Сосновку. Правда, над домом, где я живу, нет воздушного шара.
     Вот такой  вышел случай. Я быстро повзрослел тогда. Такая вот извилина в моей  биографии.