Нарцисс Араратской Долины. Глава 133

На том самом месте, где я когда-то торговал своими акварелями с котами и зайцами, в настоящее время бьют фонтанчики: последний раз я был на этом месте летом 2019 года. Это даже как-то символично. Хотя, конечно же, мне стало немного грустно, когда я это впервые увидел в 2014 году; и меня сильно удивили эти весёлые фонтанчики и радостные вопли бегающих туда-сюда детей. Когда художников из тех мест прогнали, а точнее сказать, сильно пододвинули, - этого я точно не знаю; в то время я уже не торговал своими рисунками, ибо моя жена очень хорошо зарабатывала, работая в одном известном западном банке; и мне не надо было себя напрягать и мучиться; и, унижая своё достоинство, рисовать то, что мне уже сильно поднадоело. Мне хотелось начать новую жизнь и рисовать на больших холстах, продавая это за нормальные деньги. Забегая вперёд, могу сказать, что ничего у меня из этой затеи не получилось, и я так и не смог стать настоящим художником-профессионалом. И вероятно, только те мои  акварели и были моим творческо-коммерческим потолком. Это я уже понял спустя многие годы, оценивая себя скромно и без горделивых замутнений сознания…

                Хотя, опять же, постепенно уходить с вернисажа я начал до своей женитьбы: у меня появился один знакомый продавец, которого звали Юра, и я отдавал ему своих котов и зайцев на реализацию. Наше сотрудничество продолжалось до осени 2001 года, а потом резко оборвалось, и больше я с ним, так сказать, не работал; и он перестал ко мне заходить в мастерскую, за очередной порцией акварелей. Сейчас я об этом жалею, так как он был хорошим продавцом, и он хорошо стимулировал меня на новые картинки. Другое дело, что меня не устраивали низкие цены, за которую я ему сдавал свои работы.  Юра же постепенно становился как-бы буржуем; и кроме моих картинок у него, конечно же, были и картинки других художников и художниц. Он одевался в дорогие одежды и на этом не экономил. Мы с ним даже немного дружили, и мне нравилось с ним болтать. Жизнерадостный продавец Юра увлекался Кастанедой и этими всеми эзотерическими делами: шёл путём воина и занимался разными упражнениями. Особо не пил и не курил. Юра был крупного телосложения и немного походил на казахского бая, да у него, и в самом деле, кто-то из родителей был казахом. Он любил свою работу – торговлю художественными произведениями, без претензий на авангардность и гениальность. В нём был некий талант общаться с людьми и продавать им холсты и акварели. Юра всегда ходил в свежей фирменной рубашке; да и обувь носил дорогую, и всегда она у него блестела. Честно говоря, меня он этим сильно удивлял, и я даже думал, что у него на этой почве какой-то сдвиг в психике. А с другой стороны это сильно помогало ему в продаже картин: ведь на людей производит впечатление это всё, и сразу видно, что ты не нищий художник, с которым не грех поторговаться. Сам я всегда одевался, как попало и во что попало. Это потом меня жена приодела и приобула, и я тоже стал похож на сытого москвича.

  Продавец картин Юра потом начал устраивать выставки в том же Центральном Доме Художника, который находился вплотную к вернисажу; там можно было арендовать зал. У него был напарник Виталий, и они вместе сотрудничали и неплохо на этом зарабатывали. Ну и я последний раз отдал ему свои картинки на такую вот выставку, и они продали все мои акварельки, и я получил где-то в районе одной тысячи долларов. Какой-то богатый американец купил всех моих котов и зайцев: он прилетел в Москву на концерт Лучано Паваротти; это было прямо после трагических событий 11 сентября 2001 года. Да и сам этот американец был из города Нью-Йорка; и он даже мне оставил свою визитку (через продавца Юру, сам я с ним не общался). И на такой вот высокой ноте и закончился мой пятилетний период творчества, когда я рисовал котов и зайцев. Всё когда-нибудь заканчивается, и происходит это всегда для самого человека неожиданно. И потом, я резко бросил рисовать и у меня начались загадочные проблемы с психикой, когда я начал бояться больших скоплений людей и поездок в метро. Видимо, это наступил такой вот кризис среднего возраста. И дело тут не в котах и зайцах, которые мне начали как-бы мстить, за то, что я их бросил (хотя это тоже могло быть). А дело тут совсем в другом: Ведь за эти пять лет с осени 1996 по осень 2001 года в моей непутёвой жизни произошло довольно много событий, о которых я потом напишу, если Юпитер позволит…

                Продавец Юра частенько ездил на поезде в город Санкт-Петербург. Он мотался туда за работами местных художников. В Москве цены на картинки были повыше и они лучше покупались. Юра знал несколько неплохих художниц, которые рисовали приятные и милые глазу акварельки. В городе на Неве, как известно, акварель более профессиональная и утонченная, в отличие от немного мещанской и вульгарной московской акварели. Юра всегда садился в СВ вагон, покупая всё купе, как настоящий буржуй: ему нужны были лишние места, чтобы забить их питерскими картинками, когда он возвращался обратно в столицу. А когда же он ехал в Питер, то он не любил когда-то кто-то рядом храпит, и поэтому тоже покупал всё купе. Так что оттуда он вёз художественные произведения, и туда вёз толстый кошелёк с деньгами. Никакими банковскими переводами он не пользовался. Всё расчёты происходили в наличных, и в основном, - в долларах. Юра был довольно порядочным продавцом, и художников не сильно обижал, хотя и не баловал. Иногда он у меня оставлял какие-то там чужие работы на хранение, и я к этому относился спокойно. В мастерской моей было довольно просторно и было, куда скинуть все эти рамки со стёклами и холсты…

                А в Питере же, продавец Юра ходил по местным ресторанчикам и клубам, ведь он любил вкусно покушать, а цены там были на порядок ниже, чем в Москве. Он мне рассказывал, где он бывал и что там ел. Мне запомнилось из его рассказов одно место, где клиенту все хамят, как в советских столовых: ты пришёл туда, а официантка тебя тут же посылает на три буквы, - что-то вроде: Чо припёрся, фули тебе здесь надо!.. Юре там очень понравилось. Как же это место называлось?.. «Хали-Гали», - насколько я помню. Санкт-Петербург в этом смысле был намного продвинутей мещанской Москвы. При этом, там, конечно же, бандитизма было больше. И в фильме «Брат» как раз показано то время – 1996-1997 года (возможно режиссёр Балабанов немного сгустил краски, как он это любил делать). Алкоголь же Юра употреблял крайне редко, только если надо было немного «принять» с каким-нибудь клиентом. Пьяным же я его никогда не видел… Видимо, в нём были здоровые гены, доставшиеся ему от папы-казаха.

                Мы c Юрой несколько лет довольно хорошо общались. Без конфликтов и каких-то там сильных обид. У него была постоянная покупательница, - жена финского посла: она частенько у него приобретала мои картинки и картинки Вадима Кляшева; и продавец Юра частенько захаживал в посольство Финляндии. И жена посла один раз даже устроила рождественскую выставку-продажу в Хельсинки, в министерстве тамошних иностранных дел. Эта дама была скромной наружности и немолодая. Ну, и потом в её личной жизни произошли изменения, - она развелась со своим мужем и вернулась в Финляндию. Юра по этому поводу сильно переживал. Я тоже как-то был немного расстроен, что мы лишились такой вот постоянной клиентки. Лично я с ней не общался и в посольство не ходил. Это прекрасно делал продавец Юра, у которого был презентабельный и вальяжный вид. Так что вот так… И эта бывшая жена финского посла была школьной подругой будущего президента Финляндии, которую звали Тарья Халонен. Я даже ей в подарок что-то рисовал... К сожалению, я так и не побывал в этой чудной стране, где много лесов, грибов и озёр (да и вряд ли побываю), разве что транзитом; когда мы летали туда-сюда из Америки в Россию, то мы несколько раз сидели в тамошнем прекрасном тихом аэропорту, ожидая рейс Хельсинки-Чикаго или Хельсинки-Москва…

                C продавцом Юрой я не виделся с тех пор чуть ли не двадцать лет. Говорят, что он жив и даже, вроде бы, продолжает свою деятельность. Общаться же мы как-то перестали, в виду того, что я перестал рисовать для него котов и зайцев, ну а других причин общаться, видимо, у нас не нашлось… Как это не печально, люди в основном общаются по взаимной выгоде или по сильной симпатии; ну и, конечно же, когда люди находятся в близких родственных отношениях; опять же, люди общаются на работе, когда, так сказать, сотрудничают. Мы с Юрой, получается, какое-то время сотрудничали, а потом я, как-бы, «уволился»; или точнее сказать, я стал бездельником. Я уже писал, что у меня тогда не было российского гражданства и московской прописки (я стал москвичом в 2008 году, когда мне уже было 42 года), и где-то там официально работать я не мог; да и не очень понятно кем?.. Продавец Юра, вроде бы, был гражданином России, но вряд ли москвичом; он где-то жил на окраине города, но где точно, я не помню. И надо сказать, Юра был довольно скрытным человеком и ничего мне не рассказывал про свою прошлую жизнь. Да я и не спрашивал. Я только помню, что он родился где-то 6 мая 1965 года. Свой день рождения он не скрывал. А вот фотографироваться не любил, так как считал, что фотография чему-то там сильно вредит. Он был ярым поклонником учения Карлоса Кастанеды; и он шёл путём воина. Пришёл ли он к чему-то там или не пришёл, этого я, разумеется, не знаю…