Рапух. Часть 1 Глава 6

   Белые, мягкие, светящиеся изнутри облака… Я лечу… Это стая журавлей… Мне очень надёжно и приятно так лететь с ними вместе… Я слышу, как кто-то ласково и нежно напевает…


Баю-баюшки, пушинка солнца…
Краешком души лети чуть слышно…
Дождь слепой в ладони капли - звонцы
Насыпает. Ветер в травах дышит…
Освещай, пока Абру сияет,
Помогай слова свивать, как нитку.
Так, как раньше помогал и я ей.
Только не сверши, мой сын, ошибки.
Не ходи по тёмному мосточку,
Опасайся фраз излишне сладких…
Гротень страшен и пронырлив очень!
И искусен в соблазненьях гадких!
Баю-баюшки, пушинка солнца…
Сны неси, но помни — в них до века
Путь твой - за добро и свет бороться!
Огради себя и человека!
Баю-баюшки, пушинка солнца…

   Проспала я достаточно долго. На дисплее телефона было почти пять часов дня. Я объявила себе день археолога (кто что нашёл, тот то и съел…), так как в холодильнике ещё оставался вчерашний плов. Поставила его на плиту и, совершенно забыв включить газ, пошла в сад. Солнце стояло ещё достаточно высоко. Окружавшие светило кучевые облака сами собой строились в сказочные замки. Только вот я на принцессу походила маловато. И даже дракон охранял вовсе не меня...
   Я присела на нагретую солнцем шпалу, заменяющую садовую скамейку. И в каком-то странном оцепенении просидела почти два часа, напевая себе под нос колыбельную из сна. Солнце стало клониться к горизонту. Верта притащила мне мячик и заставила отвлечься. Но всё равно, ощущение какой-то нереальности меня не покидало. Придя домой, я порадовалась, что не включила на плите газ, иначе бы плов обязательно сгорел. Поужинала, пошла в спальную, достала заветный коробок и полюбовалась светом «Абру».
   «Я не знаю, сколько частей светлячка нам ещё может понадобиться для борьбы с Тёмной лозой и Карвотом, но я должен поделиться со своим народом. Оставь, на всякий случай, голову насекомыша, а остальное возьми с собой. И пойдём», - услышала я голос внереала. Он завис над столом, заглядывая мне через плечо.
Я отломила от светляка голову и переложила в коробочку поменьше.
   В саду Рапух попросил положить тельце «Абру» на крышку колодца.
«А теперь спрячься!» - скомандовал он.
Прошло с полчаса. Несмотря на то, что было уже почти совсем темно, в сад стали слетаться птицы. Голуби, копчики, стрижи, утки, соловьи, и даже один удод. За пятнадцать минут я увидела практически всех представителей птичьего сообщества, обитающего в Поволжье.
   Каждый из них подходил к колодцу и уносил с собой микроскопический кусочек светляка. Огонёк «Абру» становился всё меньше и меньше. Последней прилетела сова. Оглянулась в мою сторону своими круглыми как плошки глазами и кивнула, как будто благодаря. Взмахнула бесшумно мягкими крыльями и унеслась. Стало совсем темно.
«Всё, можно уходить», - вздохнул внереал.
- Рапух, а откуда в пещере взялась Тёмная лоза? - повернула я голову в сторону внереала. - Как она посмела появиться там, где столько ваших светлячков?
«Думается мне, что всё это время за нами следили. Я ведь тогда был совсем не в лучшей форме, - устало ответил мой друг. - Да неужели ты до сих пор не поняла, Ганна? Ради того, чтоб уничтожить всю колонию, эти чудовища согласятся пожертвовать чем угодно! Это же очевидно!»
–  А что это был за хлопок? Там, когда…
«Когда появился гусь, который вынес тебя? Ты об этом?» - вздохнув, спросил внереал.
Я задумалась.
- Наверное…
«Он был рядом всё это время. Он поднял тебя на ветку того дерева, он забрал твои печали, и он же воплотился в пещере, когда стал нужен», - пояснил Рапух.
- Получается…
«Да ничего не получается! - перебил меня внереал. - Без тебя, Ганна, я всё равно не смог бы добыть «Абру»! А вот потом, когда его светом я наполнился всецело, я и сумел…»
- Что? - вытянула я навстречу внереалу шею.
«Я и сам не знал, что сила такой маленькой букашки так велика! - воскликнул он. - Одновременно с тем, как я материализовал в пещере гуся, я отправил «Абру» в прошлое, в другое место. Гротеню долго придётся искать наших светлячков! Но теперь, к сожалению, только я знаю где они. И это стоило мне целого коготка «Абру!»
- А это целых триста лет жизни одного из вас… - задумчиво произнесла я.
Рапух удивлённо глянул на меня.
«Я и не думал, Ганна, что мы настолько быстро станем практически одним существом...»
- Но мне по прежнему кажется, что знаю я только одно разъединственное перо от целого гуся! - обиженно возразила ему я.
«Я думаю, что твоих познаний теперь хватает на крыло», - задобрил меня внереал.
- А может, на два? - попыталась ещё на одну ступеньку возвыситься я, но Рапух на это не поддался.
«Не обольщайся. Пойдём. Поздно уже».
   Дома я решила продолжить наш разговор.
- Рапух, ты упомянул о каком-то Гротене. Я тоже услышала это имя во сне, - и я напела ему колыбельную.
«Ты знаешь, а я вспомнил это, похоже, одновременно с тобой, - удивлённо промолвил внереал. - Это то, что пел мне отец, пока я был с ним».
- Так что это за Гротень такой? - потребовала пояснить я.
«Это тот, о ком я тебе говорил. Хозяин Карвота и садовник Тёмной лозы».
- А раньше ты говорил — хозяева.
«Внереалы тоже могут ошибаться, увы...» - сокрушенно вздохнув, ответил внереал.
- Рапух, ты бы рассказал мне уже всё до конца. Ну, чтобы я готова была хоть к чему-то.
«Я знаю не так много, как мне хотелось бы… - снова вздохнул Рапух, и пушинки его печально всколыхнулись. - Многие сны за эти годы были утеряны. Я ведь говорил, что внереалы не любят слушать друг друга. Нам с тобой придётся искать некоторые ответы самим».
- Расскажи, что знаешь. Например, о Тёмной лозе, - попросила я.
«Нда, - задумался внереал. - Загадочное растение. А ведь пока Гротень не посадил её в болоте забвения и тоски, была простым виноградом… Вся беда в том, что люди пишущие, талантливые, очень часто начинают пить его сок без меры...»
- Понимаю. Это ты про вино, да?
«Всё правильно. Вино — божественный дар. Оно греет душу, и направляет разум в нужное русло. Но только до поры. Ты ведь сама знаешь, что без творчества душа сохнет, тоскует».
- Ещё как! - согласно кивнула я.
«Вот здесь и начинает присасываться к человеку Тёмная лоза. Она заставляет его пить всё больше и больше, заменяя вино своим отравленным соком. А потом сеет в душе человека семена сомнений и начинает там расти… Люди, пытающиеся ей сопротивляться, всегда гибнут очень рано и страшно. Это Гротень мстит им за то, что не покорились его власти».
- Ничего себе, - потрясенно сказала я. А в памяти тут же возник добрый десяток подобных смертей, всецело подтверждающий слова Рапуха. - Все. Отныне пью только минералку.
«Ох, если бы всё было так просто, Птичка моя! - уныло опустил вниз пушинки опахала внереал. - Ростки Тёмной лозы, пустив корни, мутят душу не только того, в ком проросли. Они заставляют его лестью, уговорами, обещаниями славы, делать и рассказывать другим людям то, что нужно Гротеню. Ты видишь, как вас отучают читать книги? Как забивают головы всяким мусором и клоунством, заменяя этой жижей мечты о высоком и светлом? Когда и кто из вас в последний раз писал письмо пером на бумаге? Я думаю, что в нежелании внереалов слушать сны друг друга без Гротеня тоже не обошлось!»
- Но ведь книги существуют не только в бумажном виде, Рапух. Сейчас в электронном ящике, как ты говоришь, можно найти всё — от Конфуция до Коэльо! - попробовала переубедить внереала я. Но он был непреклонен.
«Я рад за этих почтенных людей. Но кроме них, туда гораздо проще попадают вирши слуг Гротеня».
- А Карвот? - продолжила выяснять я. - Если у Гротеня есть Тёмная лоза, то зачем ему этот червяк-переросток?
«Лоза занимается людьми, - втолковывал мне Рапух. - А Карвот — он охотится за нами. Пока всё хорошо и внереал полон сил этот, как ты говоришь, червяк, и близко не смеет подойти к внереалу. А вот вкусит человек отравленного зелья Тёмной лозы и перестаёт сочинять светлые истории. Сил у внереала становится всё меньше и меньше… Мы ведь добрые, совестливые — своих людей, раз уж выбрали, ведём, пока те хоть что-то пишут… А Карвот — тут как тут! Поймает внереала, в сети свои запутает, в клубок замотает и держит, пока тот обычным пером не станет.
- Так людей он не трогает? - обрадовалась было я.
«Нет! - терпение моего «учителя» лопнуло. - Только цапнет тебя, ужасом и мраком заразит, чтоб в правильном направлении шедеврилось! А так — живёхонек-здоровёхонек будешь!»
- Ой, извини… - я даже отступила от него на шаг, вздрогнув от столь эмоциональной его выходки.
«Ладно уж, я тоже погорячился, -  примиряюще сказал внереал. - Только помни, что с Гротенем в прятки не играют!»
- А как он хоть выглядит? - тихо спросила я.
«Я толком не помню, что мне рассказывал о нём отец. Только осталось от того сна ощущение холода и противной липкости какой-то… И ещё я думаю, что отец совсем не случайно сделал местом моего обретения нереальности Голубое озеро».
- Местом чего? - переспросила я.
«Так называется место, где внереал впервые воплощает свою птицу».
- А-а-а… А по моему, очень даже логично — где озеро, там и гуси.
«Вообще-то, он не знал, какую птицу я выберу. И как же ты читала об озере, если не знаешь, что оно сероводородное? - поддел меня внереал. - В нём ничего не водится и не растёт. Иначе бы оно заилело».
- Точно. Вспомнила. А ещё оно питается из подземной реки.
«Интересно... Нет ли у кого из наших снов об озере или подземной реке?» - задумался мой друг.
- Рапух, а… - начала было я расспрашивать дальше. Но он остановил меня, опустившись на скатерку.
«Хватит на сегодня вопросов. Боюсь, что на половину из них я сам не знаю ответа».

   Утром следующего дня меня разбудил крик соседки: « Ганька, к вам в сад чей-то гусь залетел! Здоровущий!»
Я метнулась к окну и увидела только то, как гусь скрылся за холмом.
–  Это, наверное, дикий. Не иначе, от стаи отбился. Они же сейчас на юг лететь должны, да? - снова подала голос соседка.
- Наверное.
Я вернулась в спальную и обнаружила, что перо пропало. Успокаивало лишь то, что голова «Абру» в коробочке лежала там же, где я её вчера оставила.