Анютины глаза. Часть 1

Был у нас в деревне барин. И вошёл он в лета, но и не в большие. И набрал себе девок дворовых молоденьких. Не для тяжкой работёнки, а  чтоб краше дни текли. И я в девках у него года три прохлаждалась. Где мусорок замету, где крошки со стола в карман сгребу да курочкам отдам – так и работала. Вот захожу летом в господский дом. «Барин, барин», - а он не откликается. Заглянула в опочивальню-то и… Боженьки вы мои, да барин-то голымя середь дня спят. И пожалела я, признаться, что спиною кверху, потому что любопытная была. Посмотрела на зад его да и вышла тихонько. А так уж хотелось и передка глянуть!
В тот же час иду я назавтра сызнова к опочиваленке. Интересно ж молодой да неопытной, что там у него. Крадусь тихонечки, смотрю, а они нынче как надо лежат да ничем не накрымшись. Я его шёпотом «барин, барин» - ага, спит. Ну, взяла ж тряпку, будто полы мою, а сама к нему на коленках-то всё ближе ползу. Гляжу, а у него промеж ног то самое, на что девкам не пристало пялиться. Закраснелась я тогда, но и глаз отвесть не могу: много об той штуке слыхала потому что, да ни разу не видала. Храпит барин, а я на карачах стою пред ним да разглядываю из близи. Дохнуть боюсь. Как насмотрелась, так и выползла тихо на двор.
Идёт третий день. Говорит барин мне: «Пойду я, Анютка, дремну часик. Ты пока в дом без большой надобности-то не входи, не буди». «Нет, барин, без надобы не взойду», - говорю. А сама как взгляну на него, так краснею, аж горю горьмя – чуть себя не выдала. Полчас спустя веник в руки беру да шмыг к спальне. А они сызнова раскидисто лежат да по жаре-то по большой снова голый весь. Таращилась я так долго на его…, что устала. И так захотелось мне их сарделю рукой тронуть, что едва сдержамшися. Покралась назад к дверям да выскочила. Три ночи не спала, всё об чём-то думалось да мечталося. Но никому ничего не рассказала, в себе сохранила навек. И много годков прошло, а я всё об той мелочи помнила. Да теперь вот открылась.