Ficus carica

   Как только первые лучи солнца коснулись её ветвей, она тут же оживилась. День начался. Столько дел предстояло переделать! Сначала скорее стряхнуть росу. Она никогда не любила лишнюю влагу на себе. Умеренный блеск – это прекрасно, а излишки грозят пересушиванием, отчего преждевременно могут случится морщинки и неприятные пигменты. Этого допустить она не могла ни в коем случае. Она же – сама безупречность и должна оставаться такой. Во что бы то ни стало. Дальше.  Скорее поймать утренний ветерок! Он поможет встряхнуть ветви, чтоб заспавшиеся за ночь листики выпрямились и приняли изящный вид. Вот так. Теперь можно немного передохнуть и полюбоваться собственной тенью, медленно укорачивающейся поднимающимся солнцем. Набраться сил. Ведь скоро потеплеет настолько, что появятся насекомые. Пчёлы и прочие летающие любители нектара. Это вообще страх и ужас! С ними борьба предстоит самая жёсткая. Сейчас, на пороге расцвета своей красоты, когда нежные цветочки уже готовы были распуститься на концах её ветвей, смоковница была в самом боевом настроении. Цветы нужно было сохранить на как можно более долгий срок. Именно сохранить, не дав им превратиться в плоды! Какие ещё плоды? Они оттягивают ветки! Они высасывают её сок! Они привлекают людей! Они, в конце концов, в перезревшем виде вообще несут массу негатива в виде запахов и неприглядного внешнего вида. А некоторые и вовсе в перспективе могут стать такой же, как она. Взрастить себе конкурентку? Нет, нет, никаких плодов! Пчёл допустить до цветочков нельзя всеми силами!

    Любуясь своей статью, смоковница искоса заносчиво ловила восхищённые взгляды людей. Это было приятно. И стимулировало трудиться. Если б эти людишки только знали, сколько на самом деле уходит усилий, чтоб добиться такой яркой зелени! Нужно непрестанно крутить листиками, следить за солнцем, употреблять необходимое количество влаги, ни больше, ни меньше,  прятаться от лишних дождей и группироваться при ненужных ветрах! Ах, от переутомления так и состариться можно раньше времени! Но она же не глупа! Отдых и приятные моменты она обеспечивает себе тоже. Как и развлечения. Дать щелчка засидевшейся  птичке - её любимое! Или вот ещё: как бы невзначай обронить засохшую ветку на присевшего в её тени прохожего. В возможности повеселиться отказывать себе нельзя. Как и привлечь к себе внимание тоже. Пошевелишь ветвями, всколыхнув листву, поймаешь солнечный блик, играющий на изумруде кроны, и наслаждайся себе зрелищем: людишки останавливаются, раскрывают рты, смотрят, улыбаются, глубоко вздыхают. Да, я такая! Любуйтесь, пока разрешаю!

    Так проходили дни за днями.  Занимая выгодное положение на пересечении дорог, смоковница красовалась перед частыми прохожими своим великолепным видом. Великодушно снисходила до обеспечения тени. Услаждала нежным шорохом листьев. Обволакивала ароматом. И неустанно бдила, холила и лелеяла своё существование. До одного дня. Рокового, несправедливого и страшного. Она сперва и не заметила прохожего. Да и чего его замечать? Мало их тут шастает по своим незначительным человеческим делишкам? Отчего-то подошёл, стал трогать ветви, чего-то искать. Даже не улыбнулся. Даже не восхитился.  А потом ей, такой безупречной и прекрасной, в упор бросил какие-то негодующие слова. Смешно, да и только! Но вдруг среди ясного дня словно померкло солнце. Воздух неестественно замер. Почва, обнимающая корни, как-то брезгливо отстранилась, сбиваясь комочками от них подальше. Соки, кипевшие внутри неё заледенели. Остановилось движение их. Листики замерли, боясь даже трепетать. Если б были у неё глаза, то они бы широко округлились и остекленели. Конец наступил так стремительно и беспощадно, что её возмущенный последний скрип, казалось, слышал весь город. Смоковница засохла. До корня. В один миг. На взгорке оставив лишь серый остов, как обелиск падшего бесплодного великолепия.