Защита, Вам слово!

           Судебный процесс заканчивался. Начались прения. «Защита, Вам слово!» - проговорил судья.
           Адвокат Жеребчиков, мужчина средних лет, в очках, с небольшой плешью на голове, встал, одернул костюм, бросил взгляд в сторону подсудимого, откашлялся и начал:
          - Товарищи судьи, как видно из данного уголовного процесса, на скамье подсудимых двое виновных: Рыбаков и Озеров. Интересы одного из них я представляю уже второй раз. Рыбаков помнит, за что он получал наказание первый раз. Рыбаков – худой, невзрачный, ко всему безразличный, тупо кивнул головой в знак согласия.
          - Защита не согласна с теми обвинениями, которые выдвигаются Рыбакову. Второй раз я защищаю этого человека, товарищи судьи. Вглядитесь в лицо подсудимого повнимательнее, и, вглядевшись, вы поймете, что этот человек случайно оказался на скамье подсудимых. Он обвиняется в том, что якобы по предварительному сговору им была совершена кража у гражданки Муркиной шестого октября и повторно восьмого декабря. Безусловно, в жизни бывают всякие парадоксы. Например, эпизод шестого октября. Ему отводится особая роль. Подсудимый Рыбаков приехал с Озеровым в общество «Москвич». Это уже участие в преступлении. Но, граждане судьи, прошу учесть, что договора о взломе гаража у подсудимых заранее не было. Не было и распределения ролей у них. Значит, роли у Рыбакова не было никакой.
         Ворованное они не делили между собой, следовательно, Рыбаков не был участником. Когда он приехал в общество «Москвич», то не спрашивал у Озерова о ворованном. Не видел, что тот брал из гаража. Запчасти были небольшого размера, и Озеров мог спрятать их в багажник незаметно.
         Потерпевшая Муркина не выдержала такой явной неправды:
         - А как же он прятал сиденья от машины, колеса, они же в багажник не поместятся, их тоже не заметил Рыбаков?!
         Реплика гражданки не смутила адвоката:
         - А мы не говорим о крупных вещах, - продолжал он.- Речь идет о маленьких вещах.
          Больших вещей  Рыбаков мог не увидеть, т.к. невозможно было ему от  них повернуться в машине и оглянуться назад. И прошу учесть, что Рыбаков и Озеров имели чисто дружеские отношения. Когда Озеров находился в СИЗО, то он мог опорочить Рыбакова. Это же были экстремальные условия, т.е. не совсем обычные. А что может человек наговорить в таких условиях – сами знаете. Чтобы не было юридической ошибки, которая может стать роковой для Рыбакова, надо вынести ему справедливый приговор. Повторяю: у Рыбакова не было сговора, значит, не было ни умысла, ни преступления. Следовательно, Рыбаков не виновен. Исходя из характеристики Рыбакова, а он работает санитаром в психбольнице, можно сказать, что Рыбаков – личность, случайно оказавшаяся замешанной в преступлении.
         Товарищи судьи, если вы даже и признаете роль Рыбакова как участника преступления, то все равно эта роль будет незначительной, потому что он не проявлял активности в преступлении. Ему можно применить много статей, но это, если он признает свою вину, но поскольку этого не произошло, то я считаю – вина подзащитного не доказана. Правильнее будет применить к нему акт амнистии, - вздохнул адвокат и занял свое место.
         Подсудимому предоставили последнее слово:
         - Я сознаю свою вину, - начал он. – Сознаю в том, что ездил с Озеровым, т.к. не знал, что из этого получится. Я ездил из чувства дружбы и солидарности.
         Муркина взорвалась:
         - А ты что не видел, когда  и сиденья грузили в машину?
        - Было темно и я не мог рассмотреть, что это были именно сиденья, - не смущаясь произнес Рыбаков.
        - Прошу записать это в протокол, - потребовал адвокат.
        И суд удалился на совещание.