Хвост уробороса

Максим Олегович Грек

ХВОСТ УРОБОРОСА
Научно-фантастический роман

Аннотация: Первая половина XXII века. На Земле наступила «Эра экотеррора». Могущественное религиозное движение «Дети Земли» и контролируемая им глобальная Компания отчаянно ищут новые миры для экспансии. В системе звезды Росс 128 была обнаружена планета, потенциально пригодная для жизни человека. Именно она, в далеком 2087 году, стала целью первой межзвездной экспедиции. Полет корабля «Синяя птица» завершился успешно, но с колонизацией было решено повременить. Полвека спустя Компания организует новую экспедицию, ее участникам предстоит не только раскрыть все тайны далекой звездной системы, но и лучше понять, как устроен их собственный дом.

                Моим праправнукам посвящается

ПРОЛОГ

Дети Земли. Антропоцентризм и экспансия.

  Испокон веков люди считали, что всё вокруг существует для человека, а он в центре мироздания. В древности, вселенная представлялась состоящей из Земли, на которой живет Человек, а вокруг солнце, луна, звезды… Человечество породила земная биосфера, а потому оно всегда было и будет антропоцентрично.
Корни этого явления уходят вглубь самой природы человека, в его биологическую суть, в желание неограниченно потреблять ресурсы и плодиться, при этом все окружающее должно способствовать этому или уйти с дороги, покориться, исчезнуть... Но, если оглядеться по сторонам, присмотреться к каждой живой особи на планете, кроме разве что пчёл или муравьев, то можно увидеть, что каждая из них проживает свою жизнь так, что мир устроен только для неё. В ничтожном сознании каждой твари мир центричен, только центр его вовсе не человек, напротив он враг, который мешает ей неограниченно потреблять и плодиться.
Победа человека над всеми конкурентами из животного мира открыла ему путь к экспансии глобального масштаба. Подобное неизбежно произошло бы с любым биологическим видом, получи он конкурентное преимущество в виде развитого интеллекта. Непреодолимая тяга к экспансии – это то, что нас объединяет. Объединяет детей Земли.

  В XXI веке резко возросла популярность учения русского академика В.И. Вернадского, которое в высших слоях общества, особенно в его узких кругах, ответственных за принятие решений глобального масштаба, обрело форму религии. Адепты учения верили, что биосфера планеты представляет собой глобальный организм. Целью этого организма, как и любого другого, является рост, за счет поглощения косного вещества и размножение, причем размножиться он сможет лишь, только тогда, когда породит разумных существ, способных построить корабли, достичь других небесных тел и посеять там семя новой жизни, которая будет являться его продолжением. «Мать – Земля должна разрешиться от бремени!» – эти слова стали своего рода молитвой. Истинная цель появления разумного человечества в биосфере – это создание семян жизни в виде межзвездных космических кораблей и поиск планет пригодных для распространения на них жизни Земли.
Стоит найти такое место, некий внеземной рай, где каждый будет дышать чистейшим воздухом, пить воду, состоящую только из воды, а не на четверть из обеззараживающих химикатов, рожать детей, сколько захочешь, без оглядки на правительственные запреты; новый мир без привычных государств, банков, налогов, транспортных проблем, нищеты, голода и всех прочих бед современного цивилизованного мира, и люди толпами будут осаждать государственные и частные космодромы лишь бы поскорее добраться туда.
А на Земле, тем временем, можно еще более ужесточить запреты в сфере рождаемости, вплоть до продажи прав на беременность с родами и ввести принудительные аборты, мало-помалу, превратив родной для человечества мир в планету для тех, кто может себе это позволить. Биосфера восстановится, и возникнет рай на Земле. Рай для избранных!
Принятые национальные природоохранные программы отличались деталями, но в целом по миру был взят курс на обособление человека от природных экосистем настолько, насколько это вообще было возможно. Реализация мер началась с введения подушного эконалога. Собранные средства Управляющие Советы направляли на оплату контрактов с глобальными компаниями по восстановлению естественного состояния экосистем. Следом началась масштабная кампания по Абсолютной урбанизации человека, параллельно интенсивно изменялась городская среда – по всему миру создавались городские агломерации. Агломерации вырастали на территориях безнадежно измененных человеком, где восстановление естественной среды посчитали нецелесообразным. После разрушения плотин ГЭС и восстановления естественного течения рек, территории, впредь находившиеся под водами водохранилищ, были отведены под масштабное строительство.
Типовым зданием городской агломерации стал НОП (небоскреб общественного пользования). Ключевая особенность НОПа – его абсолютная экологичность. Все тепло, излучаемое его жильцами и оборудованием внутри тщательно собиралось улавливающими системами и перерабатывалось в электроэнергию, которая вновь потреблялась. Ни капли отходов из НОПа, как заверяла реклама компании разработчика, не попадало в окружающую среду. Все отходы жизнедеятельности поступали в гигантские оранжереи, располагавшиеся на верхних этажах, откуда жильцы могли получать свежие фрукты и овощи. По причине полной термодинамической замкнутости здания – все окна в нем были герметичны, а вход и выход жильцов осуществлялся через специальные шлюзы.
Единственным видом транспорта в агломерации были магнитные поезда, многоярусные линии путей которых опутывали все колоссальное поселение. Станции находились в непосредственной близости от шлюзов НОПов, поток населения в утренние и вечерние часы эффективно регулировала Система управления движением населения.
Несмотря на масштабные преобразования в жизни общества, адепты «Детей» не унимались, вновь и вновь призывая людей встать на защиту будущего. «Земля умирает! – истошно вопили сетевые проповедники, – если мировое сообщество не одумается, где будут жить наши дети, какую планету мы им оставим!?». С 2054 года Управляющие Советы всех гособразований единодушно взяли курс на «…формирование устойчивого экологического сознания у населения и ответственности за защиту окружающей среды от антропогенного воздействия». Наступила «ЭРА ЭКОТЕРРОРА».

Часть I

ВО ВЛАСТИ СНА

Глава 1

Ио

  Я бегу вдоль реки и крепко сжимаю в руках, только что пойманную отцом, рыбу с красноватыми глазками и, ярко блестящей на солнце, чешуёй. Пахнет полевыми цветами и дорожной пылью, повсюду порхают стрекозы, голая горячая земля тропинки обжигает босые пятки. Я спотыкаюсь и роняю рыбу прямо в густую траву. Колени вроде бы целы… А вот и рыба, здесь под большим лопухом! Опять встаю и несусь дальше, я спешу показать матери и сестре, которые загорают на лужайке неподалеку, это чудесное создание – настоящую рыбу!
Мне не жарко и не холодно, а значит, я сплю. Для меня самые приятные сновидения – о детстве, о том времени, когда восторг переполняет тебя практически каждое мгновение, а грусть мимолетна.
В нашей семье была традиция – отмечать день рождение матери на природе, благо приходился он на самый разгар лета. По этому случаю, мы выезжали в одно уютное место, неподалёку от нашего дома на берегу небольшой речки. Я в своих снах очень часто возвращался в это место. Все это было очень давно, еще до переезда за стены городской агломерации в далёкую Сибирь.
И тут я окончательно осознал, что сплю, и в эту самую минуту нахожусь невообразимо далеко от той речки, тропинки и даже солнца, которое нещадно палило в тот день. Усилием воли я заставил себя остановиться и посмотрел на реку. Стебли камыша неестественно покачивались из стороны в сторону – уж больно ритмично. Моё воображение пыталось воссоздать то, на что я в тот день не обращал внимания. Я вглядывался в прозрачную воду, пытаясь рассмотреть водные растения и рыб зная, что мое увлечение обитателями реки только зарождалось в тот день, а преодолеть детское желание поскорее похвастаться матери и сестре, немного приврав, о том кто на самом деле поймал эту рыбу, было невозможно.
Псевдонейронная сеть включилась в работу, помогая сознанию, и я почувствовал начало перехода от состояния сна к состоянию виртуального бодрствования. Это стало заметно по появлению резкоочерченных границ у всего, что меня окружало. Камыши, стрекозы, огромное дерево на берегу стали похожи на заставку доисторического монитора, такую же чёткую, яркую и неестественную. От расплывчатых картин сна не осталось и следа. Еще немного и я окажусь в монохромной комнате с виртуальным дисплеем управления моей псевдонейронной сетью интегрированной с системами корабля. Я пробую снова погрузиться в сон, чтобы досмотреть его до конца, а потом уже проснуться, только проснуться во сне.

  В перерывах между рейсами Ио привык просыпаться сразу по-настоящему. Большинство жителей современной агломерации предпочитали, для начала, погрузить проснувшееся сознание в виртуальную буферную зону, где на них мгновенно обрушивался поток кричаще яркого сетевого контента, состоящего из новостей, музыки, астрологических прогнозов и всяческих «заряжалок» и «бодрилок», при этом перед глазами могло появляться расписание дел на день, прогноз погоды – довольно живучий атавизм, поскольку на открытый воздух за целый день попадал, примерно, один из ста. Впитав в сознание весь этот информационный коктейль, граждане будили свое тело, то есть просыпались по-настоящему, конечно так делали те из них, кому это было вообще необходимо. Многие так и проводили целый день в виртуальной среде или в вирт-среде. По долгу службы Ио приходилось находиться в вирт-среде долгие месяцы, поэтому «на берегу» он старался жить той жизнью, к которой привык с детства: просыпаться по сигналу будильника, готовить себе горячий кофе и, стоя с чашкой у гермоокна, подолгу наслаждаться тишиной и своими мыслями, а уже после погружаясь в многоголосие сети, слушать инструкции на день от Департамента управления пилотами, выполнять ежедневные социальные обязанности, в соответствии с контрактом на проживание в муниципальном жилье. Объем социальных обязанностей в некоторые дни был достаточно велик, помимо обязательного выставления баллов в ежедневный рейтинг доверия членам Управляющих Советов агломерации и Временного государственного образования, приходилось проходить различные опросы или оценивать работу систем жизнеобеспечения НОПа. За гермоокном бесшумно скользили по направляющим городские магнитные поезда, развозя горожан по местам работы, линия состояла из семи ярусов, но сейчас поезда ходили только по первым трём, изредка по самому верхнему проносился одинокий состав из двух вагонов.
Ио оторвался от созерцания составов и оглядел своё жилище. Типовая жилая ячейка в стандартном НОПе не отличалась простором. Двадцать квадратных метров выделялись одиноким людям или бездетным парам. Для профессионального космонавта это, конечно же, была роскошь, поскольку по роду деятельности он привык к более тесным пространствам. Да и большинство жителей НОПа могло обойтись и меньшим пространством – капсулой для обеспечения жизнедеятельности при длительном нахождении в виртуале, почти в таких же он проводил время в полете. Удивительно, но в сороковых годах, член экипажа космического корабля – это одна из немногочисленных профессий, требующих физического перемещения куда бы то ни было. Большинство современных людей работало, не покидая пределов жилой ячейки.
Выпив кофе до половины, Ио позволил псевдонейронной сети открыть новостной аудиоканал. В голове зазвучал голос диктора, но Ио, по привычке, пропускал содержание новостей мимо ушей, ему просто нравилось размышлять под методичное бормотание ведущего, на самом низком уровне громкости.
С двадцатых годов прошлого столетия на планете одна за другой стали вспыхивать «страшные эпидемии», уносящие, со слов журналистов и политиков, тысячи жизней ежедневно. Из-за масштабов и участившейся периодичности возникновения подобных глобальных катастроф международные организации требовали принятия новых, более эффективных мер по их предотвращению, главной причиной всего происходящего называлось перенаселение Земли. В большинстве развитых стран ситуацию удалось взять под контроль благодаря разработке специальных мониторинговых программ для псевдонейронных сетей, так называемых «комплексных антивирусов». Различные модификации подобных программ следили за кибербезопасностью пользователя сети и, одновременно, за его физиологическими показателями. Программное обеспечение постоянно совершенствовалось, наиболее продвинутые версии предупреждали о превышении в организме антител к определенным возбудителям на сотые доли процента или могли выдавать ежедневный прогноз о вероятности развития у человека тех или иных заболеваний. Несмотря на появление подобных, весьма эффективных, достижений науки и техники, в обществе сформировался класс самоизолянтов. Эти люди ограничили свои контакты сугубо виртуальной средой, а всё что поступало к ним в жилую ячейку из снабжающей системы НОПа проходило тщательную дезинфекцию и сканирование на наличие «смертельных вирусов».
Впрочем, в развивающихся странах, где граждане не имели возможности приобрести себе псевдонейронную сеть и, тем более, установить комплексный антивирус. Это обстоятельство в совокупности с отсутствием действенных мер по ограничению рождаемости привело к тому, что новые штаммы с замысловатыми названиями выкашивали беззащитное население.
Ио обратил внимание, что как раз об этом вещал срывающийся на крик голос сетевого репортера. Он добавил в поле зрения окно с видеоконтентом и увидел, ставшие уже привычными, ужасающие сцены из импровизированного госпиталя расположенного в каком-то мрачном помещении с серыми стенами и плохим освещением. Подобные места можно было посетить и виртуально, но это занятие на любителя. Ио ограничился просмотром цифр статистики заболеваемости и смертности, его удивляло, что в современном управляемом мире до сих пор находятся места, где невозможно навести элементарный порядок.
Еще предстояло изучить файл с ежедневными рабочими инструкциями. В соответствии с полученным накануне предписанием «…пилот-инженеру категории 2.1-Б, Ио Акротову, 14.01. к 9.00 следует явиться в Главное здание ф.г.к. «Космостранс».
Ио давно работал в Компании и привык читать некоторые инструкции начальства между строк. В старших классах школы сетевой ИИ выдал высокую вероятность того, что он станет хорошим пилотом, дальнейшая судьба молодого человека была предрешена. Обучение в школе пилотов было оплачено за счет Компании, вернее, учился он бесплатно в школе, входившей в систему подготовки будущих сотрудников.
«Космотранс» являлся славянским филиалом глобальной компании, обладавшей монополией на космические полеты в пределах орбиты Сатурна. Филиалы в других государственных образованиях именовались схожим образом на языке доминирующем в регионе. Ио закончил учебу, в среднем, не хуже и не лучше других курсантов. Работать предстояло по распределению: «В любом месте, где осуществлялись космические перевозки!», так его заверяли преподаватели и кураторы, но, в реальности, выбор оказывался невелик. Выпускники школы получали назначение в подразделения Компании, осуществляющие транспортные перевозки по маршруту Земля-Марс или шли служить в Международную военную полицию. Международная военная полиция или, как ее чаще называли, МВП имела свой совет директоров, и пилотов Компании она получала по какому-то взаимовыгодному договору. В результате - тяжелый грузовой корабль восемь лет плавал в космическом пространстве между орбитами планет-соседей, а Ио плавал в физиосупе, чтобы присматривать за этим чудовищем, проводя годы жизни во сне.
Если его вызывали, значит, будут неприятности. До следующего рейса оставалось еще три недели, а один из последних полётов прошел не совсем штатно, поэтому у пилота были все основания проявлять определенное беспокойство.

  К концу XXI века биосфера Земли стала испытывать невиданную доселе нагрузку в виде чрезмерно расплодившегося и потребляющего все больше и больше ресурсов вида. Его экспансия вылилась за пределы планеты – Человечество устремилось к Марсу. Численность населения Марса долгое время колебалась около миллиона человек и упорно не желала увеличиваться. Смертность марсиан значительно превышала рождаемость, а желающих променять перенаселенную Землю на давящие своды куполов и искусственный воздух недонаселенного Марса находилось все меньше и меньше. Тем более, что жизнь и работа в условиях Марса требовали определенного уровня знаний и квалификации, а от перенаселения на Земле традиционно больше всех страдали беднейшие страны с низким уровнем образованности населения.
На фоне развития научно-технического прогресса и радикализации традиционных вероисповеданий «Дети Земли», заполучив в свои ряды огромное количество адептов, превратились в могущественную организацию. По слухам члены советов директоров глобальных компаний поголовно состояли в «Детях», а вместе с ними в движении состояли и их миллиарды. Поговаривали, что «экотеррор» – это дело рук высокопоставленных адептов движения. Идеология организации-церкви опиралась на идеи В.И. Вернадского. Их целью было создание идеальной ноосферы – управляемой человеком глобальной среды обитания. Одним из средств достижения поставленной цели стало управление естественным стремлением человека к экспансии и расширение обитаемого пространства за пределы биосферы Земли. «Биосфера должна разрешиться от бремени и как любой организм ее составляющий – дать потомство. А зародышем молодой биосферы на другом небесном теле должны стать мы – люди. «Для этого нам и дан разум!», - декламировал один из ярых проповедников «Детей» Берг Тумгрет.
После его пламенного спича на одном из заседаний по климату, государственные образования в едином порыве бросились финансировать колонизацию Марса. Вскоре выяснилось, что создать стабильную биосферу на холодной и радиоактивной планете не получится. Отсутствие у Марса магнитного поля ставило крест даже на самых смелых проектах и фантазиях. Через некоторое время стало понятно, что жизнь на Марсе никогда не выйдет за пределы штолен и куполов. Тогда «Дети Земли» направили свои силы на исследование внесолнечных миров, параллельно финансируя развитие технологий ионных двигателей. В сети говорили, что подходящий мир для экспансии вот-вот будет найден. Но межзвездный полет – это вам не внутрисистемное баловство – расстояния чудовищные. Даже в случае реализации самых смелых перспективных технологий экипаж проведет в полете десятилетия. В это же время взгляды телескопов всего мира притягивала система звезды Росс 128. В обитаемой зоне звезды находилась планета земного размера, а спектр отраженного от неё света указывал на наличие воды. Расстояние в десять с половиной световых лет, с учетом перспектив развития существующих технологий, не казалось запредельным.
  Система Росс 128 в 2087 году стала целью первой межзвездной экспедиции. Для целей экспедиции использовался ионный двигатель повышенной мощности и перспективная система поддержания жизнедеятельности с глубоким замедлением обменных процессов при сохранении активной виртуальной жизни с коэффициентом 20. Экспедиция состоялась, но результаты ее были засекречены. Часть экипажа, как говорят, так и не смогла выйти из глубокого виртуала и находится сейчас в специальном хранилище, наподобие виртуальной тюрьмы, где работала Эридана. Технологии за полвека прошедшие с момента старта корабля совершили бросок вперед, сейчас кабинами подобными вирткапсулам экипажа «Синей птицы» пользуются многие жители НОПов, и у них нет никаких физических проблем с выходом из виртуала, только психологические. Как заверяет производитель: «Успех гарантирован в 99 случаях из ста!» В случае же с космонавтами «…произошло необратимое физическое привыкание нервной системы» - подобная формулировка не раз проскакивала в различных сетевых шоу.

- Внимание! - псевдонейронная сеть выдала предупреждение, а комната в поле зрения на мгновение окрасилась в желтоватый цвет.
- Рекомендованное время начала движения к месту дальнейшего пребывания: через 30 минут. Включить обратный отсчет?
Псевдонейронная сеть еще вчера рассчитала его маршрут и отправила данные в Систему управления движением населения. Ио вызвал проекцию маршрута движения, прямо на стекло гермоокна. Нужен посадочный терминал 3В, потом пересадка в узле 18… Последний глоток кофе приятным теплом опустился по пищеводу. Ио оглядел комнату: «Надо будет сменить репродукции на стеновых панелях, пороюсь в каталогах по дороге». Система автополива опрыснула листья комнатного цветка. Пшик! Пора идти. Ио оделся в форменную куртку - на улице середина января. По прогнозу были заморозки до минус десяти - редкий холод для этого времени года и дал команду на открытие входной двери. Створка бесшумно скользнула в сторону, уже в лифте, спускаясь со своего десятого этажа, он заказал системе НОПа уборку ячейки.
К середине XXI века плотность населения в городах катастрофически возросла. Правительства, тогда еще формально суверенных, государств запустили масштабную глобальную программу по преобразованию крупнейших мегаполисов в городские агломерации нового типа. Основу таких городов составляли гигантские небоскребы общественного пользования – НОПы. Внутри такого здания находилось множество типовых жилых ячеек и высокотехнологичная инфраструктура для удовлетворения всех потребностей жильцов. НОПы были герметичны, а их стены оставляли все тепло внутри, поглощая и преобразовывая его в электроэнергию для бытовых нужд. Переселяясь в такое жилье, человек делал неоценимый вклад в борьбу с глобальным потеплением. Строители называли этих стеклобетонных монстров очень красиво: «Лотос-1» или «Изумруд». Собственное жилье в агломерации доступно было очень немногим и стоило астрономические суммы. Жить за пределами городов стало практически невозможно, в связи с принятием группы законов «О воссоздании естественных природных ландшафтов». Граница агломерации напоминала средневековую городскую стену, а контрольно-пропускные пункты на въездах – шлюзы космического корабля. До колпаков, подобных марсианским, дело не дошло, но ходили слухи, что такое усовершенствование ожидает агломерации в будущем, так как окружающая среда все равно нагревается от большого скопления людей и машин.
Демографический кризис на Земле в сочетании с гиперурбанизацией вынудил Управляющие советы всех Временных государственных образований планеты принять решение о повсеместном обязательном внедрении Системы управления движением населения (СУДН). По замыслу создателей системы, для каждого жителя городской агломерации её территория ежедневно разделялась на зоны, которые в его виртуальном поле зрения подсвечивались определенными цветами. Зеленым – места, пребывание в которых того или иного человека считалось желательным; желтым – доступ в которые в данное время не запрещен, но в любой момент пребывание здесь может быть ограничено; зоны нежелательные для пребывания – красные. При попадании человека в красную зону, в виртуальном поле зрения визуализировалось предупреждение и запускался таймер отсчета, в соответствии с показаниями которого со счета нарушителя автоматически списывался денежный штраф. И, наконец, фиолетовые – зоны, доступ в которые был запрещен. При пересечении границ зоны этого цвета, помимо предупреждения и таймера, через тридцать секунд автоматически вызывался наряд военной полиции, при этом штраф со счета горожанина списывался как по показаниям таймера, так и, отдельно, за услуги оказанные полицейскими. Доступ на различные территории агломерации для каждого гражданина персонифицирован, ключевое значение играла плотность людского потока, стоило в каком либо месте собраться достаточно большой группе людей и система автоматически ограничивала зону для посещения. На персональные цвета зон влияла профессия и вообще род занятий, так для кого-то и фиолетовые зоны могли становиться зелеными. Если бы Ио не покинул свою жилую ячейку в установленное системой время, она вошла бы в красную зону. Подобный принцип использовался работодателями для поддержания трудовой дисциплины. Например, если сотрудник назывался больным и в расчетное время не покидал своей ячейки, при этом, не удосужившись уведомить о своем недомогании медицинскую службу, он, находясь у себя дома, мог заработать штраф на кругленькую сумму. Система работала эффективно и безотказно, ориентируясь по индивидуальным маркерам псевдонейронных сетей.
Встретив в холле НОПа, привычных соседей, Ио направился по крытому павильону к терминалу 3В. Развитие электронных средств коммуникации в сочетании с крайне низкой мобильностью населения (кругом вирусы, путешествовать по сети гораздо безопаснее!), привело к тому, что живое общение между людьми практически прекратилось и все контакты «вживую» были сведены к минимуму. Из многотысячного НОПа на работу по утрам выходили лишь единицы, которые знали друг друга в лицо. На днях, в сети выступал один из членов управляющего совета: «Современный человек – это человек мира! Он свободен! Благодаря достижениям современных технологий он может оказаться где угодно, не выходя из собственного дома». «В Славянском содружестве, говорил он, вдвое сократилось количество очередников на получение права завести ребёнка. Люди не торопятся сделать этот важный шаг, хотят получить образование, посмотреть мир…».
К перрону бесшумно подплыл магнитный состав из семи вагонов. Уважаемый член Совета безусловно прав, для того, чтобы подать заявку на ребенка гражданам необходимо встретиться в реальном мире, зарегистрировать семью и переехать жить в одну ячейку, не говоря уже о том, чтобы научиться совокупляться по-настоящему, а не в виртуальных телах неутомимого жеребца и прекрасной гурии. Для большинства – это сопряжено с невообразимым количеством волевых усилий с высоким риском неуспеха. Тот же самый старец вещал через сетевую трансляцию: «Мы на правильном пути. В этом году наблюдается снижение темпов роста численности населения по всей планете, но не все государства понимают какая ответственность лежит на человечестве перед планетой…», перед глазами предстают кадры стреляющих боевых машин и орды оборванных боевиков, вооруженных винтовками М-24 и плазменными гранатометами: «Организация… запрещенная на территории содружества, заявила, что каждая их семья будет иметь детей столько, сколько захочет, что будет жить по законам, которые им завещал…, что женщина создана для замужества, а не для виртуальных утех…», и далее «…сегодня силы Международной военной полиции ликвидировали крупную группировку…».
Заняв место у окна, Ио подключил интерфейс СУДН и вагон залился зелёным цветом, а вот за окном разлилось красноватое море, казалось, что поезд скользит между стволов титанических стальных деревьев какого-то адского леса. Солнце скрылось за тучи и от этого стало еще мрачнее. Возникло ощущение, что пилот снова в чреве гигантского космического корабля только не в космосе, а в марсианской атмосфере. Воздух вокруг, как будто, не пригоден для дыхания и только в этом маленьком вагоне есть живительный кислород.
Большинство современных людей, заняв место в общественном транспорте, мгновенно подключались к сети, поэтому в вагонах магнитных поездов стояла гробовая тишина. Ио не подключался к сети из принципа, больше предпочитая архаично помечтать, при этом он, как и все пилоты Компании, был оснащен псевдонейронной сетью высокой производительности, обеспечивающей интеграцию сознания с искусственным интеллектом космического корабля.

  Псевдонейронная сеть (ПНС) – модный гаджет начала XXII, распространился по миру стремительно, как и любая интересная игрушка. В настоящее время она представляла собой, индивидуально спроектированную по результатам томографии, сетку серебряных проводников наноразмерного диаметра в силиконовой оболочке соединенных с монокристаллическими квантовыми процессорами – искусственными нейронами. Сеть вводилась под поверхность черепа через глазницу в виде мононити с нанизанными на нее процессорами, а они, располагаясь в определенных точках, сплетали паутину прямо на коре головного мозга. Процедура установки ПНС безболезненна и слегка жутковата, зато ее счастливому обладателю открывается доступ в виртуальный мир, который в XXII веке уже значительно превышал доступный реальный, кроме того, появлялись необходимые в повседневной жизни дополнения, это и виртуальный помощник, отвечающий на любой мысленно заданный вопрос, и виртуальное поле зрения, в котором можно было просматривать любой контент, трехмерная геолокация и многое другое. Управлялась ПНС через вызов виртуальной панели управления, мысленных усилий для этого требовалось не более чем для того, чтобы поднять руку.
Различные модификации ПНС быстро распространились среди населения городских агломераций. Наиболее продвинутые позволяли создавать разрешение виртуальной среды неотличимое или превосходящее по ощущениям реальную жизнь. Появились виртуальные наркоманы, которые полностью отрешались от реальной жизни и заменяли настоящие бодрствование и сон их виртуальными аналогами.
Развитие технологий виртуальной реальности основанных на использовании псевдонейронных сетей повлекло за собой создание новых систем поддержания жизнедеятельности в состоянии непрерывного подключения к виртуальной среде. Лучшие образцы легли в основу оборудования для поддержания жизни в космическом полете. Еще одним интересным феноменом погружения бодрствующего сознания в виртуальную среду и искусственным замедлением обменных процессов в организме, стало изменение ощущения времени. Субъективно время в виртуальной среде протекало в привычном темпе, но в реальности оно растягивалось так, что обычный футбольный матч мог длиться сутками или месяцами, в зависимости от глубины анабиоза. Прекрасный способ скоротать время, например, в путешествии на Марс.
Современный внутрисистемный космический корабль на ионном двигателе четвертой или пятой модификации мог домчать до красной планеты примерно за двадцать суток. За это время пассажиры в анабиозе могут посмотреть пару трехмерных вирт-фильмов или сыграть в какой-нибудь симулятор великих битв прошлого.
За пять минут до назначенного времени Ио подходил к секции Стены, в которой располагался офис Космотранса. «Стена» представляла собой гипертрофированную часть внешнего ограждения агломерации с восточной стороны, казалось, что небоскребы срослись между собой и образовали на краю города сплошную стену колоссальной высоты. Офисы внутри Стены были самой дорогой и престижной недвижимостью в городе. Лучшие из них могли похвастаться панорамными гермоокнами, через которые можно было наслаждаться красотой могучей Оби и лесом на правом берегу, в это время года покрытым серебристым инеем. Такое гермоокно имелось и в зале ожидания для сотрудников Компании. Ио, присев на мягкий диван, мечтал чтобы когда-нибудь из его окна открывался подобный вид, а не семь рядов магнитных монорельсов и стену соседнего НОПа. Еще с десяток марсианских рейсов и ему можно подавать заявку Единый банк.
Конечно, купить личное жилье в Стене не получиться, но в паре кварталов отсюда есть небоскреб с индивидуальным жильем, можно будет по утрам ездить на общественную смотровую площадку, ему надо попросить Компанию включить ее в свой ежедневный разрешенный маршрут. Там есть кофейные аппараты, правда цены кусаются, но скоро он будет работником с максимальным стажем и сможет себе это позволить. В виртуальном поле зрения моргнул запрос на входящее сообщение. Ио дал разрешение на визуализацию: «Ио Акротов, Вас ожидают в помещении 412 Б».
Стандартный офис для приема персонала. Непосредственного начальника, как такового, у пилота не существовало. Он работал на Компанию, а инструкции обычно получал по выделенному каналу сети в виде пакетов данных. Все взаимодействие с работодателем было виртуальным и обезличенным. В офис же могли вызвать только по экстраординарному поводу, например, когда задание имело секретные особенности или входе миссии произошли отклонения от нормы.
Ио летал на Марс уже восемь лет, сначала помощником навигатора на транспортнике класса «С» возил грузы и колонистов. Затем его повысили до второго пилота. Через три года после начала навигации поток энтузиастов покорения Марса иссяк, и возить приходилось, в основном заключенных для приполярных колоний. Со временем, необходимость в крупнотоннажных транспортниках неуклонно снижалась. Допуск к должности первого пилота он получил уже на транспортнике класса «А». На кораблях этого класса между модулем для экипажа и ионным двигателем располагались 2 батареи по десять грузовых отсеков-контейнеров грузоподъемностью в сто тонн каждый. В отсеках перевозилась сложная техника, производимая только на Земле, но основным грузом были пассажиры: колонисты-добровольцы и осужденные. Впрочем, в состоянии глубокого вирт-сна разница между ними была не велика. Перевозились они одинаково, разве что в разных отсеках, да и то не всегда. В сон их погружали еще до старта – на Земле. Каждый отсек выводился на орбиту самостоятельным носителем. Специальные аппараты с искусственным интеллектом, дежурящие на орбите, собирали их в батарею, пилоту оставалось проконтролировать стыковку корабля с грузом и вывести транспортник на траекторию Земля – Марс. С этими нехитрыми манипуляциями справился бы и искусственный интеллект, но живой экипаж нужен был для душевного спокойствия пассажиров и для ликвидации последствий различных нештатных ситуаций, которые редко, но случались. Например, сильное эмоциональное потрясение в состоянии вирт-сна могло разбудить пассажира. Отсек-контейнер герметичен, но в его узком технологическом коридоре очень мало воздуха, а температура опускается  до минус 40°С. Экипаж, который сам всю дорогу находится в состоянии вирт-сна, должен успеть добраться до контейнера и выполнить мероприятия под шифром HS – «Human Safe».

Надир

– Ненавижу эти норы!
Несмотря на пятидесятиградусную жару снаружи, здесь было по-настоящему прохладно. На дисплее виртуального поля зрения около 7 °С, если бы не климатконтроль скафандров, парни тряслись бы сейчас мелкой дрожью. Туннель и зал, в который он вёл, были заполнены плотной пеленой «Изола» - инфракрасный сканер будто упирался в невидимую стену.
- Эти хитрые твари притаились где-то там и, наверняка, только и ждут, чтобы мы сунулись к ним на прицел.
Тактический хронометр неумолимо отсчитывал секунды, их прошло уже сорок, с того момента, как взвод должен был войти в зал и приступить к зачистке. Открывать огонь из тяжелых орудий было опасно, свод мог обрушиться и заблокировать дальнейшее продвижение. А упустить боевиков они не имели права, к тому же в зале могли находиться мирные жители, говорили, что эти «кроты» плодятся здесь без всякой меры, имея по пять жен на одного.
Надир пробежался в виртуальном поле зрения по своему арсеналу и остановился на гранатах в когезивной оболочке. Осколки таких гранат, при удачном попадании в свод пещеры настигали противника даже в самых укромных уголках. Надир достал пару из патронташа и начал выкручивать взрыватели, что было довольно непросто в кевларовых перчатках боевого скафандра.
В голове резко взорвался голос командира батальонной тактической группы:
– Исмагулов! Я не слышал доклада о зачистке сектора восемь. Чем вы там занимаетесь, мать вашу!
– Комбат! Противник оказал сопротивление, взвод ведет бой.
– Что-то вы очень тихо воюете, в эфире не единого хлопка.
– Сейчас затишье.
– Я вам покажу затишье! Вы у меня все в вирт-тюрягу угодите. Я лично тебя в «гроб» закрою! Через восемь минут у меня доклад комбригу…
Надир свободной рукой подал знак, похожий на отсечение невидимого провода, и замыкающий боец прострелил ретранслятор, цепочка которых уходила по извилистым туннелям к узкому входу в стене каньона Вади Хаса. Сейчас от ценных указаний командования было больше вреда, чем пользы, тем более взвод под огнем, и «шальная пуля» вполне могла случайно повредить ретранслятор.
Во взводе Исмагулова давно привыкли «помогать» противнику выводить из строя ретрансляторы связи. Теперь предстояло во что бы то ни стало выполнить поставленную задачу, ведь победителей не судят.
Надир вставил разряженные гранаты в магазин гранатомета и подал сигнал «Приготовиться к атаке».
В бою Исмагулов редко использовал средства связи скафандров, у военных полицейских были небезосновательные подозрения, что боевики всего мира давно научились слушать эфир, и никакие способы шифрования сигнала не помогали. Заявить об этом в открытую, означало нанести удар по имиджу Компании производителя, а быть у врага как на ладони никому не хотелось, поэтому в своем взводе командир разработал систему сигналов, подаваемых движением руки или оружия. Это было довольно удобно, поскольку каждый боец взвода видел силуэты своих товарищей в виртуальном поле зрения, даже в кромешной темноте иорданских катакомб.
Когезивные гранаты прорезали воздух туннеля и с характерным шлепком приклеились к стене зала. Одновременно с выстрелами взвод рванул вперед. Расчет Исмагулова оказался верен – услышав гранаты, боевики забились в специальные укрытия-норы, побросав на брустверах тяжелые «Скорпионы». Они ждали разрывов, но никак не ожидали обрушившиеся на их головы бронированные туши. Застигнутый врасплох в своей норе боевик, в последний момент, успел вскинуть доисторический «Калаш» и выпустить очередь, прежде чем Надир оторвал ему руку. Пулевое оружие, даже с такого расстояния, не могло в серьез ранить полицейского в боевом скафандре, но, похоже, повредило гидравлику экзоскелета. Левая рука сразу налилась тяжестью – теперь командиру придется таскать броню без усиления. Вокруг раздавались редкие беспорядочные выстрелы, затем хруст ломающихся костей и дикие вопли тех, кто умер не сразу. Через тридцать секунд небольшой отряд «кротов» был превращен в груду кровоточащего мяса, без единого выстрела. Зал был зачищен.
Из этого помещения вглубь скалы уходило еще три туннеля. Взводу было приказано выдерживать общее направление наступления на запад, не оставляя противнику возможностей для маневра. Горнопроходческие плазменные резаки способны довольно быстро крушить мягкую известняковую породу, но для прорытия нового туннеля с целью маневра или отступления, все равно, требовалось какое-то время, поэтому, после непродолжительной лидарной разведки, два туннеля были подорваны и взвод продолжил движение в указанном направлении. По мере продвижения, и без того неширокий туннель непрерывно сужался, пока не превратился в узкий лаз, который приходилось непрерывно расширять плазменными резаками, чтобы протиснутся в громоздких скафандрах. Цепочка ретрансляторов после зачистки зала была восстановлена. Выслушав порцию отборных армейских ругательств от комбата, Исмагулов сухо доложил о выполнении задачи. Голос комбата ревел в ушах чуть ли не каждые пять минут, но теперь ретрансляторы были жизненно необходимы. Наличие связи со штабом батальона сигнализировало о том, что туннель, по которому они сейчас ползли, не обрушился, а еще эти стальные пятаки были оборудованы датчиками движения, прикрывая взвод от нападения с тыла. Со слов комбата, где-то впереди полицейские вели бой с мощной группировкой противника. Удар с этого направления, по его замыслу, должен был стать для боевиков полной неожиданностью.

  С тех пор, как в мире сложилась устойчивая система Временных государственных образований, границы между которыми считались условными, потребность в мощных национальных армиях исчезла. Ядерное оружие было полностью уничтожено, некоторое сопротивление оказали управляющие советы Содружества славянских народов и Объединенный азиатский совет, но у сетевой аудитории сложилось впечатление, что скорее для вида. При участии нескольких глобальных компаний были созданы силы Международной военной полиции, состоящие из высокомобильных формирований, в распоряжении которых имелись даже боевые космические корабли.
Подразделения вновь созданной правоохранительной структуры могли свалиться на голову любому нарушителю общественного спокойствия, в любой точке планеты и принудить его к миру довольно эффективным способом – физическим уничтожением. Снаряд сорока миллиметровой плазменной пушки, выпущенный бравым полицейским, способен испарить все живое в радиусе пятидесяти метров, так что отдельных нарушителей приходилось отыскивать среди руин способами пригодными, разве что, для поиска органики в микротрещинах марсианской базальтовой скалы. Тем не менее, ряды полиции постоянно требовали пополнения, а количество боевиков, все не уменьшалось. «Если бы не наши бравые ребята, - наперебой захлебывались сетевые корреспонденты, - террористы, завтра же, будут стоять на пороге вашей жилой ячейки, и закинут плазменную гранату прямо под вирт-капсулу или, угнав космический корабль, разрушат целый НОП!»
  Такая трагедия и правда случилась в 2108 – м на территории Индо-тихоокеанской республики. Орбитальный грузовик среднего класса, типа ОТМ-300У, протаранил НОП в одной из городских агломераций. Картина была, поистине ужасающей, всё огромное здание в один миг было объято пламенем от разлившегося ракетного топлива, через несколько мгновений конструкция не выдержала высокой температуры и, с чудовищным грохотом, обрушилась, сминая все вокруг. По несчастливой случайности МВП не смогла этого предотвратить. Автоматическая диспетчерская система отчаянно сигнализировала о сходе грузовика с разрешенной орбиты, но все боевые космические корабли находились в другом полушарии, ликвидировали последствия очередной необдуманной попытки южноамериканских беженцев достичь Антарктического полуострова и основать там незаконную колонию.
«Антарктида неприкосновенна!» – так было решено на Всепланетном Совете в 2054 году. С конца 50-х были закрыты все научные станции, а оборудование и сооружения вывезены и утилизированы. Законы, охраняющие Антарктиду, были весьма суровы, но попытки организовать там незаконные поселения осуществлялись и ранее. Ледовый панцирь отступил, а Антарктический полуостров полностью очистился ото льда. Плохо оснащенные флотилии беженцев не справлялись с навигацией, а полицейским приходилось спасать терпящих бедствие по всему Антарктическому проливу, многие суда при этом тонули. Поговаривали, правда, что судам довольно трудно сохранять строй, во время обстрела с орбиты. Такая информация иногда вбрасывалась сетевыми блогерами, с сомнительной репутацией, демонстрировались кадры «орбитальных бомбардировок», но в многочисленных популярных сетевых шоу ведущие с легкостью разоблачали эти фэйки. В последний раз приглашенные эксперты аргументировано доказали, что съемка велась с судна контрабандистов природных фруктов, направлявшегося из Южно-американских штатов в Африканский союз. МВП обладала законным правом открыть по ним огонь. Вмешательства в природную среду, подобные сбору фруктов в диких лесах, караются пожизненным заточением в виртуальную тюрьму или пожизненной ссылкой в приполярные марсианские купола. Такие преступники предпочитают не сдаваться живьем и сразу открывают огонь по правоохранителям.
 В тот раз, проводимая спасательная операция оказалась неожиданно масштабной и спасение нескольких сотен нелегальных эмигрантов обернулось потерей нескольких тысяч жизней ни в чем не повинных обитателей индийского НОПа.
Уничтожение целого жилого небоскреба послужило поводом для проведения, беспрецедентной по масштабу, операции по поиску и уничтожению исполнителей теракта в Тюрко-аравийском джамаате. Попутно был разрешен ряд межнациональных противоречий и уничтожена, создававшаяся в тайне, национальная армия. Исполнители и заказчики, конечно же, тоже были найдены и уничтожены, а недавно избранному Управляющему совету оказана помощь в становлении молодого гособразования, как полноправного члена мирового сообщества. С тех пор боевой космический флот удвоился, а финансирование МВП из бюджетов гособразований увеличивалось ежегодно.

  Около часа взвод полз по-пластунски по узкому туннелю. Левая рука Надира, лишенная поддержки гидравлики, стала будто свинцовой, и без сил повисла вдоль тела, после скоротечного боя некоторые бойцы взвода имели схожие повреждения. Фильтры системы очистки воздуха уже не справлялись с тоннами мелкой пыли, в которую разбивали известняк плазменные резаки и Исмагулов дал команду включить регенеративные патроны. Их ресурса, с учетом резерва, могло и не хватить, если взвод будет и дальше вгрызаться в скалу.
Неожиданно, по показаниям лидара, впереди образовался тупик. Полицейские уперлись в завал, и командир отделения Гугкаев направил на груду камней антенну радара. Буквально в пяти метрах, за слоем камней, открывалась обширная пустота, в которой бойцов взвода могло ожидать все что угодно. Но выбора уже не оставалось, прорезав последние метры скалы, полицейские, один за другим, влетали в образовавшийся проход, мгновенно рассредоточиваясь вдоль стен полости. Вопреки ожиданиям, их не встретили шквальным огнем. Первое, что поразило Надира – это яркий электрический свет, который после нескольких часов использования системы ночного зрения, казался ослепляющим. Скафандр мгновенно отреагировал постановкой компенсационного фильтра. Оглядевшись, командир взвода не поверил своим глазам, перед ним простиралась огромная естественная пещера, со свода которой свисали на кабелях мощные шахтерские фонари. Все видимое пространство заполняли одноэтажные глинобитные сооружения, их было так много, что места между ними едва хватало для прохода одного человека. Тишина стояла гробовая, только где-то далеко впереди шелестела подземная река.
– Комбат, похоже, мы нашли логово «кротов»! Здесь, в подземелье, какая-то деревня.
Комбат ответил после продолжительной паузы и слегка возбужденным голосом:
– Слушай меня внимательно, Исмагулов! Твой прежний приказ отменяется. Твоя новая задача – тщательно зачистить «логово». Ни один «крот» не должен выйти оттуда живым. Повторяю, НИ ОДИН. Ты понял приказ, Исмагулов!?
– Есть! Приступаю к зачистке.
Ширина пещеры не превышала пятидесяти метров, по мере удаления от того места, где в нее ввалились полицейские, она немного расширялась. Лачуги строились без какого-либо плана, некоторые претендовали на двухэтажность. Исмагулов выслал вперед пару дозорных, троих бойцов оставил прикрывать основную группу, остальных разбил на двойки для осмотра строений. Сам же находился ближе к арьергарду, чтобы оперативно реагировать на изменения обстановки. Один из бойцов, по его приказу, выстрелом, закрепил несколько ретрансляторов связи под сводом пещеры.
Взвод двинулся вперед. Внутри построек глазам полицейских открылась страшная картина – повсюду были тела, высохшие и полуразложившиеся, в основном, женщины и дети. Почти в каждой лачуге бойцы находили следы разделки тел. Ели жители этой пещеры уже умерших соплеменников или убивали ослабевших, определить было невозможно. После боя в первом зале Надир обратил внимание на необычайную худобу боевиков, просто кожа да кости. Трудно было увидеть в этих заморышах источник угрозы для всего цивилизованного человечества. Они отдали жизни за свой дом, который давно превратился в кладбище. Сколько они сидели в этих подземельях? Год? Два? Силы МВП давно обложили их со всех сторон, а боевая операция его батальона одна из последних в этом регионе.
Дозорные дошли до подземной реки - здесь пещера заканчивалась. За рекой поднималась практически отвесная стена, покрытая темно-зелеными обрастаниями. Вдруг, датчики уловили какое-то движение - в узком проулке мелькнула невысокая фигура. Ближайшая пара бойцов ринулась за ней в один из полуразрушенных домиков на берегу.
– Командир, здесь выжившие! – доложил Дацук.
Исмагулов заглянул внутрь лачуги, все внутреннее убранство было изготовлено из материала слагающего стены пещеры. Посреди помещения лежал обтесанный кусок известняка, заменяющий стол, по нему были разбросаны остатки недавней трапезы каннибалов. Вдоль стен стояли две каменные «кровати», на которых валялись какие-то лохмотья, под ними угадывались кости умерших от голода хозяев дома. Часть стены сооружения обвалилась в реку и теперь, через образовавшийся проем, в помещение проникал яркий свет фонаря, свисающего со свода неподалеку. Лачуга имела всего одну комнату и небольшую каморку, прикрытую от основного пространства куском потрепанного брезента. В этой каморке, в куче тряпья, жались друг к другу трое детей, настолько грязных и заросших, что пол их определить было затруднительно. На вид им было от пяти до восьми лет. Дети дрожали от ужаса и пытались поглубже зарыться в тряпки. Надир сообразил, что в боевом скафандре он выглядит как огромное стальное чудовище, лишь отдаленно напоминающее человека. И тут он сделал то, что, уже около двадцати лет, категорически запрещалось делать по уставу – дал скафандру команду на открытие забрала шлема.
Защищенное до этого момента фильтрами шлема, обоняние поразила чудовищная вонь - глаза мгновенно заслезились. Командиру пришлось проявить недюжее самообладание, чтобы мгновенно не вернуть забрало на место. Увидев человеческое лицо, дети перестали лихорадочно трястись и начали проявлять интерес. Выдавив из себя улыбку, Надир поманил детей рукой, приглашая выйти из укрытия. Через мгновение его ужалил «Скорпион».

Глава 2

Ио

Это был обычный рейс Земля-Марс. Второй пилот Ио Акротов нежился в лучах заходящего солнца на своем специально сконструированном виртуальном острове. В соответствии с проектом, остров находился посреди безбрежного озера в умеренных широтах. Стояла середина лета, солнце заметно припекало. Ио сидел на крыльце бревенчатого дома в удобном мягком кресле с широкими подлокотниками. Пахло запекшейся на солнце сосновой смолой. Бесконечная водная гладь была как зеркало. У длинного дощатого пирса покоилась деревянная шлюпка с веслами, словно приглашая отправиться подальше от берега. Ио встал и начал спускаться с крыльца, чтобы немного поплавать, как вдруг, будто бы подул прохладный ветерок и на небосклоне ярко зажглись алые буквы «HS». Через минуту он уже стоял на четвереньках перед вирт-капсулой, пытаясь пальцами вызвать у себя рвоту. Лицевая маска давно была сорвана, времени для того чтобы дать насосу откачать физиосуп из желудка и пищевода, не говоря уже о нижней части тела у него уже не оставалось. В ста метрах позади отсека экипажа, в отсеке-контейнере, из виртуала выпал человек и сейчас он так же трепыхается на стальном полу, только в минус сорок. Капитан-первый пилот, к его удивлению, не проявлял такой расторопности и спокойно ждал, пока насос сделает свое дело с обоих концов. В глазах его, вместо ожидаемого спокойствия и решительности он увидел признаки паники.
- Эй, капитан… Очнись! Этот зэк там окочурится нахрен!
В ответ только жужжание насоса и растерянный взгляд первого пилота – он был в ступоре.
- Ну и чёрт с тобой, может чего заклинило в мозгах, пока был в сети, – вслух выругался второй пилот.
Ио уже натягивал скафандр. Для того чтобы попасть из отсека экипажа к контейнерам нужно было выйти в открытый космос. Ио зашёл в вакуумный шлюз, термокостюм с кислородной маской и медицинской аптечкой были упакованы и пристегнуты на груди скафандра. По инструкции первым к проснувшемуся пассажиру должен был броситься первый пилот, а второму предстояло тащить резервный скафандр для эвакуации.
- Надеюсь, этот обморочный очнется и поймет, что мы с ним поменялись обязанностями по ситуации, – подумал Ио.
В шлюзовой камере установился вакуум, и внешний люк открылся в космос. Прямо по курсу маячило красноватое пятно Марса, корабль летел кормой вперед, вот-вот должны были включиться ионные двигатели для торможения.
- Не посмотрел в программу полета… Когда же теперь дёрнет? Если я в это время буду за бортом, могу и под движки улететь.
Пилот пристегнул стропу и даже подергал со страху: «Как будто такая проверка что-то даст!»
Отключив магнитные подошвы, Ио выпорхнул из шлюза. На спине скафандра крепились баллоны с азотом, для обеспечения пневмотяги в вакууме.
- Спокойно. Если включатся движки корабля, я полечу гораздо быстрее и никакая стропа меня не удержит. Еще импульс, еще… и вот я у контейнера 16F.
Пилот приложил, установленный на запястье, магнитный ключ. Замок просигнализировал узнавание и начал процедуру открытия шлюза.
- Как же все долго…
Ио мельком бросил взгляд направо, в сторону отсека экипажа.
- Этого придурка капитана еще не видно! Как же я потащу зэка обратно через космос? Проще его там сразу и пришить, чтоб не мучился.
Открылась узкая шлюзовая камера шириною аккурат под баллоны. Ио прижался к внутреннему люку что есть сил, створки за спиной натужно закрылись.
- Три, два, один… давление 0,9 атмосфер…захожу.
Пилот представлял пассажира корчащимся и блюющим на полу, но забыл, что в отсеках-контейнерах нет искусственной гравитации. Да и в отсеке экипажа её электромагнитное подобие включалось только перед плановым пробуждением или, как сейчас, по сигналу «HS». Впереди Ио увидел дрожащий бесформенный комок, вокруг которого плавали, уже начинающие застывать, крупные капли физиосупа. Пробившись через капли Ио увидел мужчину сжавшегося в позе эмбриона. Его спина уже покрылась коркой из желтоватого льда, волосы превратились в сосульки. От лица, спрятанного в колени, шел пар. Налету открывая аптечку, пилот выхватил шприц-пистолет с анальгетиком и вколол пассажиру в плечо. Мужчина пискнул, дрожь стала не такой частой.
- Расцепись! Медленно…
Захрустел, застывший на коже физиосуп. Ио приложил к его лицу кислородную маску.
- Теперь опусти ноги, я одену термобелье.
Кое-как разлепив скрюченное тело, пилот натянул на бедолагу термобелье и включил подогрев. Пассажир тут же закатил глаза и мерно засопел, то ли уснул, то ли потерял сознание. Только сейчас Ио почувствовал, что его скафандр изнутри заполнен остатками физиосупа, которые не успел откачать насос. Хорошо, что хоть шлем изнутри был отделен непроницаемой для жидкости мембраной и эта дрянь не попадала на лицо. Ио вспомнил о капитане, шлюз по-прежнему молчал. Контейнер был наглухо экранирован, по радиоканалу до отсека экипажа не достучаться. К счастью, для связи с рубкой на дальней стенке контейнера была размещена сенсорная панель. Оставив своего пациента посреди коридора, Ио подплыл к панели, приложил магнитный ключ и нажал на кнопку. Никакого отклика не последовало, хотя на панели светился символ исходящего вызова. Пилот проверил связь скафандра с панелью – связь была в порядке. Капитан не отвечал.
- Что он сдох что ли? Супом захлебнулся!?
Вдруг стена вирт-капсул слева бросилась к ним навстречу, замерзшие капли физиосупа разбились на осколки – это включился ионный двигатель. Они прибывали на Марс, а пассажир безмятежно скорчился на стене, которая стала полом.
- Перегрузка где-то 2-3 g, на максимуме будет около восьми. Для меня это не проблема, но пассажир…
И тут Ио осознал весь трагизм ситуации. Его капитан не запаниковал и не испугался, он в отличие от своего помощника заглянул в программу полета и понял, что к чему, но сказать не смог или не захотел. Ситуация была двойственная: с одной стороны, экипаж обязан принять меры по спасению пассажира, а с другой, оставалось всего двадцать минут до начала торможения – слишком мало, чтобы успеть вернуться в рубку. Поэтому он и не пошел следом, поэтому насосы не откачивали из него физиосуп, а закачивали обратно, после пробуждения по сигналу.
Он преспокойно сидел сейчас за виртуальным столом и строчит рапорт о безрассудном поведении своего второго пилота. Прежним путем в отсек для экипажа не забраться, сила инерции легко снесет их прямо в пламя двигателя. Отсеки-контейнеры корабль весьма скоро сбросит на орбите – этот процесс автоматический. Здесь капитан не имеет права вмешиваться в работу автоматики, на кону жизни остальных пассажиров и прибыль Компании. Механизм доставки грузов на Марс был отлажен очень точно и доказал свою эффективность. Ио недобро посмотрел в сторону своего подопечного:
- Нас ожидает очень необычная посадка на Марс…
Для непрерывного обеспечения марсианских колоний различными грузами и, собственно, колонистами, была создана относительно недорогая и эффективная система. Межпланетные транспортники не предназначены для посадки. Контейнеры с грузом сбрасывались на орбите в точках рассчитанных искусственным интеллектом, с учетом всех характеристик движения корабля. Сведение грузов с орбиты обеспечивалось АРТ-ИИ или «кальмарами» ; автономными кораблями, которые представляли собой топливный бак с четырьмя мощными пальцами-захватами. Каждый «палец» венчало сопло жидкостного ракетного двигателя, закрытое обтекателем. Двигатель имелся и на «голове» «кальмара», плюс вспомогательные двигатели коррекции курса. Базировались корабли на Фобосе. Станция заправки, диагностики и ремонта была полностью автоматической, но параметры состояния ее систем, в особенности ядерного реактора, контролировались людьми с поверхности Марса. В окрестностях станции непрерывно велась добыча руды для получения криогенных компонентов ракетного топлива.
Как только пребывающий транспортник разворачивался для торможения, «кальмары» стартовали с Фобоса и направлялись к точке прибытия на орбите. Получив опознавательный код контейнера и подтверждение из точки посадки, «кальмар» обхватывал контейнер своими пальцами и, используя двигатель на голове, сводил его с орбиты. На определенной высоте с пальцев сбрасывались обтекатели и кальмар с контейнером, используя двигатели на пальцах, садился на поверхность.

В сложившихся обстоятельствах неприятность заключались в том, что пассажиров в вирт-капсулах от перегрузок при посадке предохранял физиосуп, менявший свою плотность в зависимости от величины ускорения, а пилот с проснувшимся находились в узком межкамерном коридоре с металлическими стенами, да еще вперемешку с ледяными осколками. Ио лихорадочно просчитывал свои шансы:
- Неужели весь мой героический поход закончится так нелепо?
Современный человек привык при любой возможности обращаться с запросом к сети. У него тоже ПНС чесалась, но на корабле была только маломощная служебная, по сути, справочная книга, не предназначенная для поиска выхода из нестандартных ситуаций, а в отсеке-контейнере и она была недоступна, только панель связи с рубкой на стене и панели управления вирт-капсулами пассажиров.
И тут его осенило! Если постараться, в вирт-капсулу влезут и двое, конечно ни о каком подключении к процессору вирт-реальности не могло быть и речи, но такие контейнеры оборудованы специальным баком с резервом физиосупа, которого должно хватить для заполнения двух-трех капсул.
Пассажир застонал, Ио всадил ему еще одну дозу из шприца-пистолета: «Рано просыпаться парень!» Сила тяжести возросла, ноги и руки налились свинцом. Пилот засунул пассажира в вирт-капсулу ногами вперед. Теперь нужно было снять скафандр, взяв в руки резервную кислородную маску из спас-комплекта. Он дал команду системам скафандра открыть шлем, успев почувствовать носом ледяной спёртый воздух, и быстро надел маску. Лёгкие заполнил воздух из системы регенерации, с лёгким химическим привкусом. Затем снял остальную часть скафандра и сразу почувствовал обжигающий холод. Система управления вирт-капсулой была программируемой. Ио выбрал программу «Контрольное заполнение. Проверка герметичности» и выставил таймер на пять минут. Преодолевая нарастающее тяготение, сам сполз в капсулу и захлопнул дверцу. Потянулись минуты. В голове мелькнула мысль о неработоспособности устройства, и вдруг пилот почувствовал, как клейкая масса медленно, как бы нехотя, обволакивает его тело, заполняя пространство капсулы. Ио шумно выдохнул, приставил шприц-пистолет к своему бедру и спустил курок. Реальность плавная и тягучая, как физиосуп, стала утекать из его сознания.

Надир

Под действием анальгетиков, мгновенно впрыснутых в кровь скафандром, сознание медленно возвращалось к командиру взвода. Голова гудела от канонады, которую устроили бойцы, уничтожая группу боевиков, укрывшуюся в неприметной нише в стене пещеры за рекой, под самым сводом. Ответного огня никто не вел, и он услышал, как Гугкаев приказал прекратить стрельбу и провести разведку. Для этой цели во взводе имелись миниатюрные дроны, чтобы увидеть картинку надо закрыть забрало, но скафандр не реагировал на команду. Надир постарался повернуть голову направо и осмотреть руку, которую он почему-то не ощущал. Половина лица отозвалась на это движение нестерпимым жжением и, если бы не препараты, он, наверное, опять погрузился бы в беспамятство. Броня на правом плече была раскурочена, что произошло с плотью оставалось только гадать. Снаряд «Скорпиона» состоял из двух компонентов: первый – кумулятивный прожигал броню, следом, в образовавшуюся брешь, влетал второй – разрывная пуля в оболочке из вольфрамого сплава. И если с жаром от первого успешно справлялся внутренний слой термостойкого материала, то от разрыва второго под броней защиты уже не было. Судя по тому, что Исмагулову обожгло лицо, попадание пришлось по касательной, значит, руку еще можно было спасти.
– Командир, ты как? – рядом оказался Дацук.
– А ты как думаешь? Кто там в нише?
– Я помогу закрыть забрало, сам посмотришь. Скафандр тебя не слушает, потому что ты ранен и можешь не соображать.
Забрало ожило и плавно сомкнулось перед глазами. Надир запросил картинку с камер дронов. У искореженного «Скорпиона», раскинув руки, лежали два измочаленных осколками трупа. На вид подростки, лет тринадцать-четырнадцать, – это были последние «кроты», взвод выполнил боевую задачу.
Большим плюсом ранения было переключение связи с вышестоящим командованием на командира первого отделения, и теперь голос комбата звенел в шлеме у Гугкаева. Командир же наслаждался тишиной и ковылял, опершись на Дацука. Позади Исмагулова бойцы волочили за шкирку детишек-людоедов, которые вели себя на удивление смирно. Из соображений информационной безопасности аудио и видеозапись в районах проведения спецопераций не велась, зато в штаб БТГ поступали отчеты о функционировании скафандров, так что его фокус с забралом не остался без внимания. Комбат был ярым сторонником строгого соблюдения уставных правил и, наверняка готовил для своенравного командира взвода, какую-нибудь изощренную кару. Про захваченных «пленных» Надир скромно умолчал, приказ по зачистке логова они выполнили, а малолетних детей нельзя считать опасными боевиками. Комбат привык отдавать приказы на убийство, поэтому не стоит напрягать его мозг гуманитарными тонкостями. Стоило поторопиться, командование приняло решение затопить катакомбы. В эти минуты саперы готовятся перекрыть подземную реку плотиной, а бойцам взвода предстоит ползком, да еще и с ношей в виде раненного командира проползти больше километра по узкой норе, прежде чем вновь встать в полный рост. Только оказавшись в медицинском аэромобиле, Исмагулов позволил себе расслабиться и забыться долгим сном без сновидений, а когда очнулся в палате медицинского модуля «Бригады МВП в городской агломерации «Левант»», перед его глазами, в воздухе, висела виртуальная проекция комбата.
– Пришлось настоятельно просить докторов, чтобы вкололи тебе порцию энергетика, иначе ты до конца света проспишь.
– Комбат, я…
– Не напрягайся, мне доложили, как ты маячил с открытым хлебалом перед дыркой в стене. Если бы у тех ребятишек не двоилось в глазах от голода, они бы точно тебе башку снесли. Расскажи мне лучше, зачем ты притащил с собой этих оборванцев? Прибывшая в каньон команда эвакуации вела прямую сетевую трансляцию о «доблестных борцах с терроризмом» и тут, в кадре, эти детишки. Компании пришлось приложить определенные усилия, чтобы найти «безутешных родителей», у которых «кроты» похитили детей. Будет время, посмотри сюжет, обхохочешься. Только где нам теперь взять человечинки, чтобы накормить этих сироток? Отдать бы тебя под суд сердобольного за невыполнение приказа, да нет теперь оснований.
– Я считаю, что поступил правильно. Эти дети…
– Это «кроты»! Враг! Я лично готов был навсегда засунуть тебя в виртуальный карцер, но к твоей персоне проявило интерес командование. Я больше не хочу видеть тебя в своем батальоне. Надеюсь, пообщавшись с тобой, они сделают правильные выводы и, не теряя времени, отправят тебя на гражданку! - проекция растаяла, в палате воцарилась тишина, только мирно урчало медицинское оборудование, колдующее над его искалеченной рукой.
Увольнение из рядов МВП не сулило Исмагулову ничего хорошего, за неполные десять лет, его жизнь прочно срослась со службой. Сказать больше, он ничего не умел, кроме как воевать, или готовиться к войне. Война была его хобби, даже отправляясь отдыхать после очередной кровавой заварушки в свою жилую ячейку НОПа на окраине «Леванта», Надир не переставал изучать новинки стрелкового вооружения и боевой техники, упражнялся в тактике на симуляторах, или погружался в изучение разведсводок из неспокойных районов планеты.
Его судьба была вполне заурядной для уроженца Средней азии. Семья Исмагуловых проживала на восточной окраине Каспийской пустыни, говорили, что когда-то давно на ее месте плескались волны настоящего моря. Отца он почти не помнил, когда питьевой воды совсем не стало, и людей стали срочно эвакуировать на запад, он пожелал остаться и умереть на земле предков. Из тех далеких краев он вынес только острые, зачастую беспричинные, приступы жажды, которые ему приходилось скрывать, дабы не быть признанным негодным к службе. Их с матерью и двумя сестрами определили в «Левант», где предоставили две стандартные ячейки в новом НОПе.
После установки ПНС, подросток, почти сразу, попал во власть армейских метавселенных, где быстро обучился азам ведения боя, познакомился с казарменной и походной жизнью, при этом он заметил, что от длительного пребывания в виртуальной кабине его, и без того худое, тело стало выглядеть еще более жалко. Сутками напролет Надир участвовал в виртуальных войнах, а его никнейм гордо красовался в первой сотне лучших бойцов планеты. Однажды ему попалась очень мудреная миссия на незнакомой карте. Порог ощущений был выставлен на 0,9 – максимально допустимый для виртуальных игр, но десятипроцентное снижение не всегда спасало геймеров от смерти в результате болевого шока. Такие игры были занятием для настоящих профи, к таковым, безусловно, относил себя Исмагулов. В результате многочасового штурма неприступной базы, из двадцати человек в игре осталось только трое, кроме Надира, это были еще два матерых профессионала. Они ворвались через вентиляционную шахту на пункт управления и расстреляли командование базы. К их удивлению, командир базы не умер, хотя и напоминал нашпигованную свинцом отбивную. Негодованию игроков не было предела, читерство на таком высоком уровне сложности недопустимо, но командир поспешил их успокоить, заверив, что миссию они завершили и нападать он не собирается. Он попросил не волноваться, потому как все, что произойдет с ними в дальнейшем для их же блага, а еще на их счет будет зачислена компенсация за понесенный материальный и моральный ущерб. После этих слов виртуальные декорации разбитого пункта управления сменились привычным монохромным кубом с цифрами статистики. В тот момент Надир не сообразил к чему был этот спич с извинениями, но когда вместо казармы своего альянса он неожиданно увидел закованных в броню полицейских с легкостью выдирающих тщедушное тельце геймера из вирт-кабины, эта незатейливая психологическая подготовка помогла ему сохранить немного самообладания. Минуту спустя, его выволокли из НОПа и засунули в полицейский аэромобиль. ПНС по какой-то причине перестала отвечать, вначале это явление вызвало беспокойство, но чуть позже, уже в вагоне магнитного поезда бесшумно скользящего прочь из агломерации, Надир начал испытывать настоящую ломку. Сопровождающий полицейский сжалился над ним и вколол какой-то препарат, от которого наступило чувство апатии и отрешенности, но все равно, где-то внутри затуманенного сознания, как воспаленная рана, пульсировало жгучее желание снова погрузиться в сеть.
Место, где оказался Исмагулов, представляло собой несколько, по меркам городской агломерации невысоких, зданий заключенных в широкий, надежно охраняемый периметр. Вместе с ним магнитный поезд доставил сюда еще нескольких юношей, таких же худых и бледных, как он сам. В первый день после прибытия им объявили, что специальная программа отобрала их для службы в рядах Международной военной полиции. ИИ посчитал их ментально готовыми к службе, задача сотрудников Центра – подготовить их физически.
Началась учеба, и Надир впервые осознал немощь своего тела. Там, в метавселенной, он совершал многокилометровые марши, переплывал реки и озера, дрался с несколькими противниками сразу и всегда выходил победителем, а здесь даже небольшой кросс под палящим пустынным солнцем утомлял его так, что он едва мог дышать. Инструкторы были неумолимы, если бы не специальные препараты, которыми их пичкали по несколько раз на дню, большинство новобранцев просто поумирало бы от таких нагрузок. Тренировки в сочетании со стимуляторами делали свое дело и с каждым днем его тело все больше преображалось. Через два месяца будущим полицейским разблокировали псевдонейронные сети, но только в ограниченном режиме, для подключения к тактическим тренажерам и системам вооружения. Голод виртуального наркомана давно уже не мучавший Надира, вопреки опасениям, не проявился. Настоящее оружие оказалось ничем не хуже виртуального, страсть к бою вспыхнула у юноши с новой силой. Он с легкостью выходил победителем в каждом учебном бою, его новое тело стало ничем не хуже виртуального аватара, на «прокачку» которого он потратил несколько лет игрового времени. Через полгода учебы, вчерашний игроман превратился в подготовленного бойца, способного выполнить любую задачу на земле, под водой или в космосе.

Глава 3

  С 60 – х годов XXI –го века во всех признанных мировым сообществом государственных образованиях Земли утвердилась политическая система, названная впоследствии «народной олигархией». Населенными территориями руководил Управляющий Совет, состоящий из нескольких (от семи до десяти) учёных мужей, занимающих свое место в соответствии с Всенародным рейтингом доверия. Рейтинг доверия каждого члена Совета находится в открытом доступе в сети и складывался из «Баллов одобрения», выставляемых каждым гражданином в ходе еженедельных социологических опросов.
Во всех конституциях ГО было прописана потенциальная возможность любого гражданина открыть свой личный рейтинг доверия для всенародного голосования, но при этом существовали определенные условия, ключевое из которых – довольно высокая плата за использование сетевых ресурсов. Таким образом, архаичные выборы канули в лету и больше не проводились, если рейтинг доверия того или иного члена Совета падал, а у какого-нибудь бизнесмена, ученого, врача, да хоть посудомойки, наоборот, подрастал, и в какой-то момент становился выше, их обладатели менялись местами. Сегодня ты управляешь судьбами народов, а завтра это уже делает тот, кому больше доверяют. Прозрачность процесса формирования рейтинга была абсолютной, поставив балл в рейтинг, любой мог проследить ничтожное его изменение в режиме онлайн. При такой системе голосования состав членов непрерывно менялся, однако поразительно, что в принимаемых решениях Управляющие Советы всех Временных государственных образований были весьма единодушны. Советы проводили социальную политику в пределах своего ГО, отвечали за работоспособность и развитие эко-инфраструктуры, работу судебной системы и взаимодействовали с глобальными компаниями – производителями различных товаров, от НОПов и магнитных поездов до продуктов питания, транспортными компаниями и, конечно же, МВП. В каждом ГО квартировалась местная бригада МВП, командир которой, формально, подчинялся Совету. Решения Управляющего Совета озвучивались через сеть одним из членов, заседания проводились всегда в разных частях ГО, в предварительно децифровизованных зданиях. Не было ни официальных резиденций ни правительственных зданий. В повседневной жизни члены Совета были обычными гражданами и занимались тем же, чем и до избрания. Из государственных структур свои здания имели только суды и штаб бригады МВП.
Тотальная цифровизация жизни привела человеческое общество к полной открытости. Всё происходящее где-либо и когда-либо мгновенно становилось достоянием общества, правда по-прежнему подводила достоверность. Информации было настолько много, что она транслировалась по тысячам сетевых каналов. Настроив фильтр ПНС, пользователь мог получать информацию по определенным каналам, но некоторые каналы были рекомендованы Управляющим Советом и за их отключение устанавливался штраф, пропорциональный времени проведенному в оффлайне.
Хотя Управляющие Советы государственных образований не имели секретов друг от друга, по-прежнему существовала коммерческая тайна и некоторые помещения и даже целые здания офисов глобальных компаний были децифровизованы. В подобных зданиях проводились и закрытые заседания Советов. Подобное поведение публичной власти, как правило, объяснялось опасениями по поводу того, что обсуждаемый закон до его обнародования будет неправильно понят и вызовет необоснованное падение рейтингов, эффективно работающих политиков. Бывало, что после обнародования тех или иных законов состав Управляющего Совета полностью обновлялся за час, но принятый закон, при этом, сохранял свою силу, особенно если он соответствовал мировым тенденциям в соответствующей сфере.
Однажды, в Славянском содружестве случился скандал, в кадр в ходе выступления члена УС, кажется профессора Титова, попал лист бумаги с текстом очередного закона… Неслыханное кощунство в мире, где за сломанный ивовый прутик можно загреметь в марсианскую колонию лет на десять! Какое-то несчастное дерево было пущено на бумагу. Профессор, оправдываясь, говорил, что лист синтетический, но его рейтинг доверия, сразу же, устремился к нулю, а через двадцать восемь минут он перестал быть членом Совета.

Ио

Здание марсианской колонии находилось под куполообразной крышей и официально называлось «куполом», однако пространство под ней было неотличимо от нутра обыкновенного земного НОПа. Гермоокна имелись только в помещениях, граничащих с внешней стеной, они были не такие широкие, как на Земле, и с дополнительной защитой, поскольку солнечный свет на Марсе губителен для всего живого из-за высокой доли ультрафиолета в спектре. Жители колоний ютились в однообразных серых комнатах, соединенных однообразными серыми коридорами. При наличии у каждого марсианина последней модели ПНС, цвета и краски каждый добавлял себе по вкусу в виртуальном поле зрения. Бытовые приборы, мебель, предметы интерьера аскетичны и функциональны, никаких излишеств. Доставка каждого килограмма груза с Земли стоила баснословных денег.
Между марсианскими колониями существовало четкое разделение: вблизи экватора располагались колонии добровольных поселенцев, а ближе к полюсам колонии-тюрьмы. Труд добровольцев и осужденных резко различался: добровольцы – занимались преимущественно сельским хозяйством, причем довольно успешно – продукция марсианских теплиц даже экспортировалась на Землю. По роду занятий, жители приполярья называли их «колхозниками». Осужденные – добывали воду и рудные полезные ископаемые, за что экваториальное население называло их «шахтерами». На экваторе воды не хватало, а у полюсов ее имелось в избытке. Добровольные поселенцы теоретически могли покинуть планету в любой момент, правда, билет на пассажирский корабль поверхность-орбита стоил целое состояние, а стартовал он далеко не каждый месяц. Население полярных колоний отбывало там свой обязательный срок, после чего осужденный мог переселиться в колонию на экваторе и, если за время своего заключения он смог накопить денег на билет, улететь на Землю. Большинство заключенных тратили свои сбережения на многотысячные штрафы за нарушение трудового расписания или правила местопребывания, и проигрывали в сетевые игры. Положение многих из них было настолько бедственное, что денег не оставалось даже на то, чтобы съехать на экватор. С определенного момента численность населения приполярья стала значительно превышать численность экваториального, на что администрация Марса отреагировала введением квот на перевозку отбывших свой срок заключенных на экватор. Квоту назвали «сельскохозяйственной», поскольку, таким образом, компенсировалась нехватка рабочих рук в теплицах.
От каждой приполярной колонии была проложена толстостенная труба в мощной теплоизоляции, вдоль трубы тянулись дороги – расчищенные и утрамбованные бульдозерами грунтовки. По этим дорогам ходили грузовые автопоезда на огромных колесах, с продуктами в одну сторону и рудой в другую. На этих же автопоездах путешествовали шахтеры, желавшие стать колхозниками или наконец-то улететь на Землю.

  Пассажир Ио был будущим жителем приполярья – шахтером, его лицо тогда показалось ему смутно знакомым. После того, как пилота достали из контейнера, загрузили в медицинскую капсулу и потащили в реабилитационный модуль купола Арктика – 8 (приполярные колонии носили вполне земные названия, а номера присваивались по порядку от нулевого меридиана на запад) он понял, где видел это худое лицо с густыми рыжими усами и не менее колоритными бровями. Это был тот самый член Управляющего Совета, который, по неосторожности засветился в сети, читающим новый, только что принятый закон с листа настоящей бумаги.
На следующий день Ио уже слегка оправился, а вот его новому знакомому было потяжелее, ведь он вколол ему двойную дозу анальгетика, что по инструкции вообще-то было недопустимо. Глядя через гермоокно на тусклое пыльное солнце, пилот раздумывал над произошедшим. Тогда, в  космосе, Ио действовал на рефлексах, особенно не задумываясь, хотя прояви он хоть немного хладнокровия и рассудительности, как капитан, лететь бы ему сейчас в сторону Земли с грузом марсианской продукции и самих марсиан, а теперь на его корабле второй пилот из местного резерва. Корабль не должен был простаивать, его системы в порядке, а с контейнером разберутся на месте. Капитан уже отправил в Компанию свой рапорт о происшествии, содержания его Ио не знал, но можно сказать наверняка, что в нем он герой, а второй пилот плохо подготовлен и неуравновешен. И вполне возможно, если его догадка насчет личности пассажира верна, не случилось то, что должно было случиться. В общем, его мысли уныло плавали от простого увольнения из Компании с формулировкой «Непрофпригоден» до пожизненного прозябания на «Арктике-8» и даже физического устранения, как человека нарушившего чьи-то стройные планы.
  А ведь Ио был в первый раз на Марсе. Пилоты обычно не спускались на планету, корабль на орбите загружался новыми контейнерами, с помощью тех же «кальмаров» и направлялся обратно к Земле. Пейзаж за гермоокном наводил скуку – красноватые скальные гребни, покрытые то тут, то там пыльным сухим льдом, а между ними пустыня. Колония располагалась в неглубоком естественном ущелье и сейчас по нему двигалась колонна массивных марсианских вездеходов на огромных колесах. Должно быть, смена шахтеров возвращалась с работы. Ио наверное смог бы пилотировать такую машину, получит лицензию… Под эти грустные раздумья он погрузился в сон.
Проснулся от настойчивого вызова по сетевому каналу. Пилот уже и забыл, что марсианская сеть поддерживает полноценный виртуал. Не открывая глаз, развернул виртуальный интерфейс, на экране возник седобородый мужчина с очень бледным лицом. Он представился заместителем начальника колонии Патером. Патер, как ни в чем не бывало, сообщил ему, что третий пилот «Калипсо», транспортника тяжелого класса, не может совершить обратный перелет на Землю, по состоянию здоровья, и Компания выслала приказ о назначении Ио на его место. На завтрак и сборы осталось сорок минут. На орбиту пилота доставит специальный АРТ-ИИ, оборудованный пассажирскими местами, как раз для доставки резервных пилотов на орбиту. Ио знал, что этот тип кальмара не оборудован стыковочным узлом, поэтому на борт транспортника он попадет через открытый космос. Патер добавил, что вакуумный скафандр будет ждать его в техническом отсеке у шлюзовых ворот Т-6. Свои слова он сопроводил ссылкой на схему колонии, с подсвеченным маршрутом и хронометром, схема привычно окрасилась в цвета СУДН. Удивительно, что система создававшаяся, как инструмент контроля за передвижением людей в условиях перенаселенных агломераций, спокойно себе функционировала там, где никакого перенаселения нет и в помине. Первоначальное массовое заселение Марса сопровождалось устойчивыми слухами о том, что на красной планете не может быть экологического террора, в связи с отсутствием природных экосистем, поэтому не будет и сопутствующих ему инструментов, в частности СУДН. До поры до времени слухи соответствовали действительности, но потом, под лозунгами «повышения эффективности использования ресурсов колонии» и вездесущей «безопасности граждан», все атрибуты экологического террора появились и здесь.
Комната Ио на мгновение подсветилась желтым – пора выходить. В стенной нише его ждал комплект свежего белья и новенький комбинезон пилота. Похоже, что наказание решили отложить на какое-то время, а пока он должен работать. Квалифицированный пилот, прохлаждающийся без дела, дорого обходится Компании.
Проследовав по однообразному серому коридору, подсвеченному виртуальными указателями СУДН в столовую, Ио позавтракал превосходным блюдом из местных тепличных продуктов и выпил кофе, который наоборот оказался скверным. Столовая была общественной, кроме него в зале находилось еще около десяти человек с типичной для марсиан неестественно бледной кожей, ходили слухи, что все постоянные жители марса страдают малокровием. Завтрак Ио забрал в стенной нише, подсвеченной для него в виртуальном поле зрения. Местные тихо переговаривались, вкупе с бледнотой этот шепот делал их похожими на пациентов какого-то хосписа. Вернув поднос с посудой в нишу, пилот продолжил путь по тому же серому коридору и, следуя за персональными указателями, оказался в техническом помещении у шлюза Т-6. Коридоры колонии поразили его своим однообразием, если бы не виртуальное поле зрения можно было подумать, что он попал в какой-то игрушечный лабиринт, из которого нет выхода. Дань прогрессу – зачем тратиться на краску, если все что нужно у людей в голове. Если местных разом отключить от сети они, наверное, умрут от голода, пытаясь найти дорогу в столовую.
Облачившись в стандартный вакуумный скафандр Компании, Ио прошел через шлюз и оказался в длинном безвоздушном туннеле с полупрозрачными стенами. Сеть сообщила, что этот антистатический коридор предназначен для предотвращения попадания марсианской пыли во внутренние помещения колонии. На выходе из коридора его ждал багги на четырех огромных колёсах. Когда пилот приблизился, в боку автомобиля открылась небольшая дверца, через которую был виден салон – ехать предстояло в скафандре. Органы управления отсутствовали – багги управлялся искусственным интеллектом, который любезно предложил ему занять свое место и пристегнуть ремень безопасности. Плотно утрамбованная грунтовка вела в сторону от станции на вершину холма. Как только автомобиль начал движение, в воздухе поднялись тучи бурой марсианской пыли, так что контуры окружающего пейзажа едва угадывались. Внезапно бортовой ИИ оповестил пилота о прибытии в зону старта и плавно остановился. Как только пыль улеглась, Ио увидел старого знакомого, доставившего его на поверхность планеты. Кальмар уже оседлал контейнер, обхватив его своими лапами с дюзами. Красно-коричневый корпус титанового чудовища был покрыт рытвинами и ожогами – следами нелегкой работы по преодолению марсианской атмосферы, зачастую насыщенной твердыми частицами. Где-то в его голове находилась тесная кабина на трех пассажиров, предназначенная для доставки ремонтно-наладочной группы на Фобос или, как в его случае, резервных пилотов на орбиту. Подобное путешествие требует подготовки настоящего космонавта, поскольку кальмар грузовой корабль и не привык церемониться с бодрствующими пассажирами. Ио ждала перегрузка 5-6 g. Багги и кальмар обменялись сообщениями по открытому сетевому каналу, и синхронно представили доклад на центральный пост колонии, после чего дверца наземного транспортного средства открылась, а электронный голос вежливо предложил пилоту подняться на борт корабля. Ио удивило, что никаких трапов не было и в помине, ему предстояло забраться на контейнер, а потом и в кабину для пассажиров по специальной технической лестнице. Карабкаясь по узкой лесенке, он отчетливо почувствовал, что в углекислотной атмосфере Марса витает дух жесткой экономии, при этом, в сетевых роликах, посвященных жизни на Марсе, счастливые колонисты обычно не в чем себе не отказывали.
Подъезжая к кораблю, Ио обратил внимание, на удаляющийся в направлении отдельно расположенного технического здания заправочный агрегат, представляющий собой почти точную копию его автомобиля, только вместо кабины для пассажиров он был оборудован двумя цистернами с горючим и окислителем. В сетевом логе высветился доклад ИИ заправщика о полной заправке баков и подтверждение от ИИ корабля. Ио быстро добрался до кабины благо, что в условиях местной силы тяжести это было не слишком трудно. Пригодная для дыхания атмосфера на борту не поддерживалась, автоматика просто задраила люк, предоставив заботу о жизнеобеспечении космонавта, скафандру. ИИ кальмара выдал приветствие, полностью идентичное приветствию своего колесного коллеги, обменялся дежурными фразами с центральным постом и запустил обратный отсчет.
Интересно было наблюдать, как полностью автоматизированные устройства общаются между собой сухими лаконичными фразами. При этом полностью отражать общение автоматов в общедоступном сетевом логе, да еще обязать их докладывать о каждой мелочи на центральный пост колонии, где круглосуточно дежурили живые люди, было чисто марсианским изобретением. На Марсе системы с ИИ использовались повсеместно, при этом в целях апробации, с Земли регулярно поставлялись экспериментальные образцы умных устройств. Открытый сетевой лог для любого общения с участием ИИ и постоянный контроль над ним со стороны человека говорили о том, что марсиане реально побаивались восстания машин.
На орбите пилот терпеливо ждал, пока титановый монстр выполнит свои основные обязанности по стыковке контейнера с рамой транспортника класса «С». Пока кальмар маневрировал, Ио успел через сетевой канал представиться капитану и познакомиться со вторым пилотом (на кораблях такого класса экипаж состоял из трех человек). Когда операция была завершена, ИИ выдал предупреждающий сигнал и люк пассажирского отсека открылся. Подождав пока потоки захваченной атмосферы Марса с ревом вырвутся наружу, он отстегнул ремень безопасности и, используя магнитные подошвы, спустился на корпус транспортника. Ио предстояло преодолеть сто метров до шлюза, те самые сто метров, которые каких-то 25 часов назад стали для него непреодолимой преградой.

Надир

Надир в деталях запомнил свое первое боевое задание. Его определили во взвод лейтенанта Мехди, обычным стрелком. Проблема, которую предстояло решить подразделениям МВП, заключалась в стойком нежелании жителей небольших островков в Эгейском море покидать свои дома и переселяться жить в агломерации. Упорные островитяне продолжали заниматься запрещенным рыболовным промыслом, а на проведенную, в этой связи, массовую конфискацию орудий лова и затопление судов, ответили актами насилия по отношению к представителям власти.
Цепочка малых десантных судов МВП рассредоточилась по акватории. В первоначальную задачу входило уничтожение опреснительных станций. По замыслу командования, оставшись без воды, жители быстро прекратят сопротивление и подчинятся решению Совета. Боевой корабль неспешно скользил по вверенному сектору, получив со спутника данные о цели, капитан отдавал команду на пуск управляемого снаряда, который с хлопком уносился к горизонту, где едва виднелась небольшая полоска земли. Пехота откровенно скучала, с нетерпением ожидая момента, когда возникнет потребность в ее услугах. Прямо по курсу располагался остров Самос, здесь часть опреснителей была спрятана далеко от берега, в горах – снарядами с моря их было не достать, поэтому требовалась помощь десанта.
Когда-то давно этот клочок суши был довольно большим, но поднявшийся за столетие океан, затопил его некогда плодородные равнины, практически разделив остров на две части. Целью высадки был горный массив Ампелос, некогда стекающие с его склонов реки пересохли, вынудив местных жителей построить для своих нужд три опреснительные станции, которые должны были предать забвению саперы взвода.
Высадка прошла красиво и слаженно, как на тренажере. Закованные в черную броню полицейские слажено прыгали в воду и рассредоточивались по каменистому пляжу. Берег был абсолютно тих и безлюден, что немного разочаровало Надира, ведь он ожидал настоящей высадки под обстрелом. Не встретив никакого сопротивления, взвод продвигался в горы. Вскоре, то тут, то там стали появляться признаки присутствия человека. В основном это были небольшие каменные постройки, ютившиеся на склонах ущелья, полуразрушенные, со следами боев – Мехди приказал усилить бдительность. Выше по ущелью разрушений было меньше, но по-прежнему никого не было видно, только небольшие группы исхудавших домашних коз пощипывали жухлую траву. По данным разведки первая опреснительная станция располагалась в трехстах метрах от местоположения взвода, за уступом. Питающий ее трубопровод, пробивая скалу, уходил по склону далеко в море. Вдруг прямо перед ними, на дороге, появился дряхлый старик, одетый в хоть и не новую, но вполне опрятную одежду. Ему немедленно был отдан приказ отойти в сторону и не создавать препятствий законным действиям МВП, но старик стал громко выкрикивать какие-то просьбы, вперемешку с угрозами, а потом принялся причитать и умолять – никто его не слушал. Бойцы взвода были подготовлены к подобным вещам и, наоборот, только усилили бдительность. Вдруг, как по команде, из окружающих построек в ущелье потянулись пожилые мужчины и женщины и все, как один, повторяли просьбы, угрозы и причитания, вдобавок поголовье коз на склонах разом утроилось. Датчики движения боевых скафандров словно сошли с ума, показывая сотни целей разом со всех сторон. От несмолкаемого монотонного шума вокруг акустические датчики стали бесполезны, оставалось надеяться только на оптические сенсоры, рыскающие вокруг в поисках оружия, но они лишь изредка попискивали, принимая за таковое палки, на которые опирались старики и старухи. Шаг за шагом продвигаясь к своей цели, полицейские почти добрались до места, где ущелье сужалось, оставляя для прохода только узкую тропу, как вдруг, раздался оглушительный грохот, и огромный кусок скалы стал оседать им на головы. Подрывники просчитались – вызванный взрывом обвал сползал в ущелье слишком медленно, да и подрыв произведен был явно преждевременно. Передовая группа бойцов легко отскочила назад из-под падающих им на головы камней. Что-то попало Надиру в грудь и отскочило в сторону, потом еще и еще, интерфейс скафандра окрасился предупреждающим красным, на склонах разом засветилось множество иконок целей – Исмагулов впервые в жизни оказался под настоящим обстрелом.
Надира охватил неконтролируемый ужас, конечности, в миг, стали ватными, а сознание поразило острое желание – забиться под какой-нибудь камень. Но системы скафандра мгновенно отреагировали на состояние бойца, по телу разлилось приятное тепло, дрожь поутихла, и он вдруг осознал, что попадающие в него пули не причиняют никакого вреда. Мехди по коммуникационному каналу деловито отдавал команды:
– Рассредоточиться! У них только мелкий калибр. Никто не должен уйти отсюда живым!
  Опытные бойцы взвода довольно ловко уничтожали нападавших одного за другим, используя автоматическую систему целеуказания. Скоро вся земля  под ногами была усеяна гильзами от скорострельных штурмовых винтовок М-30. Надир тоже вскинул свое оружие и открыл огонь. Скафандр безошибочно подсвечивал цель в поле зрения, бойцу оставалось только нажать на спусковой крючок и крупнокалиберные пули разрывали нападавшего на куски. Исмагулов быстро вошел во вкус – все было как виртуальном бою, только проще.
  В игре, пули врага наносили урон или же сразу убивали, в зависимости от установленных ограничений, а в реальной жизни, боевой скафандр оказался необычайно прочным. Легкие винтовки столетней давности, пусть и оснащенные современной системой прицеливания были способны, разве что, поцарапать броню. Мехди подметил, что причина низкой эффективности стрельбы противника – расстояние. Спустившись ниже по склону и засев в укреплениях – они могли доставить взводу определенные проблемы.
Понеся значительные потери, противник укрылся среди построек, стены которых оказались на удивление прочными и не разрушались под градом пуль. Обстановка осложнялась огромным количеством животных забившихся куда только можно и затруднявшим сенсорам скафандров целеуказание.
- Салех, Исмаили! Расчехляйте свои игрушки! Видите, нам их не достать.
Названные бойцы начали разворачивать «Утреннюю звезду» ; оружие, из которого Исмагулову приходилось стрелять только на симуляторе, при этом душа у него обычно уходила в пятки. В их взводе имелась только одна такая игрушка, а четыре снаряда, превращающиеся при подрыве в шар плазмы, переносил помощник наводчика в специальном бронированном контейнере. Залп… и поселение озарила яркая вспышка, электроника скафандров едва успела затемнить визиры шлемов. Страшный жар, в миг, уничтожил все живое в радиусе тридцати метров. После разрыва второго снаряда, огонь с обратной стороны склона тут же прекратился, в ущелье воцарилась гробовая тишина, только потрескивали раскаленные добела камни.
- Салех, восточный склон. Живее!
Как во сне, Надир смотрел на страшное оружие, медленно поворачивающее ствол на оставшиеся постройки. Еще две «утренние звезды» зажглись среди камней, превращая в пепел их обитателей. Плазма не пощадила ни боевиков, ни гражданских, ни животных, превратив их в груды обугленного мяса, где-то в руинах еще стонали раненые, но Мехди спешно повел взвод к цели операции. Подорвать старые, ржавые опреснительные станции не составило труда, сопротивление бойцам больше никто не оказывал. Оставался открытым вопрос, кто поставил этим рыбакам оружие и взрывчатку, но как оказалось, даже в мире абсолютного контроля за всем и каждым, происходят иногда необъяснимые вещи. Огромная масса нелегальных товаров циркулировала по миру, оставаясь незамеченной для всевидящих электронных глаз, постоянно подбрасывая доблестным бойцам МВП новую работенку.
Первая боевая операция оставила у Надира смешанные чувства, с одной стороны, он впервые побывал стрелком и мишенью вне теплых объятий вирт-симулятора, испытав при этом ни с чем не сравнимый прилив адреналина. С другой, если отбросить в сторону его первоначальную растерянность, бой завершился на удивление легко, вооружение МВП создавало просто колоссальное преимущество, совершенно невозможное в виртуальных баталиях и это скорее разочаровывало. Молодой полицейский сохранял надежду, что рано или поздно ему придется сразиться с по-настоящему сильным соперником, но шли годы, а боевые операции все как одна напоминали сражение ос с мухами. Иногда боевикам удавалось добыть образцы тяжелого вооружения и ранить или даже убить какого-нибудь полицейского, но силы неизменно оказывались неравны.
  Не вызывала восторга у Исмагулова излюбленная манера командиров пренебрегать жизнями людей случайно оказавшихся в зоне проведения операции. Для них жизнь каждого, кто оказывался на пути у подразделения, была неважна, важно было выполнить боевую задачу в кратчайшие сроки. Позже Надир узнал, что старшие офицеры МВП поголовно состоят в «Детях», а значит каждый уничтоженный человек, тем более не желающий жить в агломерации и бесконтрольно размножающийся, в их изощренном сознании – благо для биосферы. Наверняка тогда, в день его первого боя, командир взвода Мехди получил приказ сжечь поселение плазмой, даже при отсутствии сопротивления, а эти люди напали на них и так отчаянно сражались, зная, что все равно они покойники.
Став командиром взвода Надир нередко получал приказы на бессмысленное убийство, но под различными предлогами, старался избежать кровопролития. Командование не раз пыталось привлечь строптивого полицейского к ответственности за неправильное понимание «указаний свыше», но природная смекалка, всегда спасала его от расправы. Вопреки настоятельным рекомендациям, не стал он и сторонником Учения, сославшись на неспособность понять «своим военным мозгом» всех его премудростей, чем вновь разгневал командование и был записан в «вечные» комвзводы.
Многое изменилось с появлением «кротов» ; вооруженных отрядов орудовавших на территории Синая и в пустынных иорданских скалах. По данным разведки, отряды сформировали вернувшиеся на Землю марсианские шахтеры, мастерски владевшие современным буровым оборудованием. В соответствии с принятой Советом программой реабилитации, отбывшие срок заключения на Марсе направлялись из аравийского космодрома в «Левант», где для них уже были зарезервированы жилые ячейки в новых НОПах. По неизвестной причине подобная перспектива прельщала далеко не каждого и шахтеры «терялись» по дороге. Оставалось только догадываться, откуда у них появлялись промышленные плазменные резаки и вооружение, причем довольно современное. Они очень ловко строили подземные базы прямо внутри скал, обнаружить следы их деятельности было практически невозможно, а если это все-таки удавалось, организовывали упорное сопротивление, разработав свою уникальную «Тактику подземной войны». Подразделения МВП стали нести невиданные потери ; в пещерах многие технические новинки оказывались просто бесполезны. Личные морально-волевые качества и подготовка вышли на первый план, а с этими качествами, после многолетней войны с безоружными, обнаружились большие проблемы.
  Наконец-то Исмагулов получил то, о чем давно мечтал – по-настоящему опасного противника. За короткое время он превратился в главного специалиста по уничтожению «кротов» и, во многом благодаря его мастерству, были уничтожены главные базы на Синае и теперь здесь в иорданских скалах.

Глава 4

Ио

  Ио с Эриданой относились к той немногочисленной категории людей, которая любила парки. Их родители переехали в городскую агломерацию одними из последних. Её детство, так же как и его омрачалось природоохранными запретами постепенно, поэтому их самые приятные детские воспоминания были связаны с лесом, рекой, травой и прочими атрибутами загородной жизни. Городская агломерация, в которую переехали жить их родители, носила название Форт-Сибирь и располагалась у восточных границ Славянского содружества.
Детство Ио прошло далеко на западе, в русском Поволжье. С 2063-го года, после успешного испытательного полета «Смотрящего вдаль» - корабля оснащенного экспериментальным ионным двигателем, к спутнику Юпитера Ганимеду и обратно, без малого, за четыре месяца, в мире наблюдалось необычайное воодушевление, связанное с грядущим освоением планет солнечной системы. Возникла и прочно закрепилась мода называть детей в честь звезд, планет и их спутников. Не стали исключением и родители Ио, причём в честь греческой богини и одноименного спутника Юпитера называли как девочек, так и мальчиков. Выбор имени, как говорили родители, был сделан еще и потому что его прадед носил имя Иван, получилось и угодить моде и почтить предка.
Отец Ио работал наладчиком автоматизированных сельскохозяйственных систем в одном из местных подразделений глобального агрохолдинга. Системы постоянно совершенствовались и участие человека в их работе постепенно сошло на нет, да и сами открытые сельхозугодия были ликвидированы и законодательно запрещены. Вместо них появились огромные купола, сплошь покрытые светонакопительными панелями, полностью замкнутые и управляемые искусственным интеллектом. Отец остался без работы. В тоже время семья получила предписание на переселение в городскую агломерацию. Отцу, как добропорядочному гражданину, имеющему высокий рейтинг среди людей своей профессии, было предложено выбрать любую агломерацию в пределах Содружества. Вспомнив, как в молодые годы он побывал в окрестностях Новосибирска, отец принял решение поселиться в одном из только что построенных НОПов городской агломерации Форт-Сибирь. Агломерация строилась в рекордные сроки на землях, освобожденных от вод Обского моря, после ликвидации плотины и восстановления естественного русла реки.
Родители Эриданы жили южнее, на Алтае. Они переехали в городскую агломерацию после установления современных границ между временными государственными образованиями, все жители их небольшого городка получили целевые ордера на переселение в Форт-Сибирь, как наиболее близкорасположенную. Алтайский край стал территорией Объединенного азиатского совета и объявлен «Зоной свободной от человека».
  «Зоны свободные от человека» появлялись по всей планете по мере полной урбанизации населения. Первой стала Антарктида, затем Гренландия и приполярные области Евразии и Северной Америки. За ними последовали джунгли Амазонии, большинство островов Тихого океана, затем и Атлантического; Тибетское нагорье, земли вокруг крупнейших озёр, не говоря уже о территориях всех существующих с XX-го века заповедниках и национальных парках. Доступ в Зоны для человека был запрещен окончательно и бесповоротно, а границы охранялись эффективнее государственных.
  Создание подобных территорий сопровождалось перемещением огромных масс населения и не всегда жители добровольно соглашались покидать «земли предков». До сих пор то здесь, то там в сети появлялись репортажи об обнаружении и задержании групп «незаконных переселенцев» в различных уголках планеты. Сетевые блогеры, однако, трубили о несовершенстве законодательства, демонстрируя кадры с камер дронов-невидимок, демонстрирующие идиллические картины загорающих у воды нагих красавиц и респектабельных господ, жарящих мясо на опушке леса или детей играющих на лужайке с живыми собаками или кошками, тогда как в городских агломерациях эти животные были запрещены и давно вымерли. Недостаток в общении с братьями нашими меньшими с лихвой компенсировался виртуальными аналогами, на живых же животных можно было посмотреть только в специальных питомниках.
Впрочем, на каждый такой репортаж давались десятки опровержений и разоблачений. За горячую новость очень часто выдавались кадры хроники. Люди с ПНС виртуально могли оказаться в любой точке планеты и, при этом, грубо нарушать природоохранное законодательство, не опасаясь падения с неба десятка бронированных полицейских.
  Эридана работала надзирателем в виртуальной тюрьме. Современная вирттюрьма представляла собой огромный склад, заполненный штабелями стандартных 2,5-метровых вирт-капсул. Процесс поддержания жизнедеятельности заключенных был полностью автоматизирован, но наличие надзирателя-человека было ответом правозащитным организациям и родственниками осужденных, не желавшим доверять жизнь своих близких машине на столь длительный срок. Надзиратель-человек нужен был только для психологического комфорта общества, работа была не слишком высокооплачиваемой. Самым серьезным испытанием для надзирателя была обязанность находиться вне сети целые сутки, до смены с дежурства. Для того, чтобы скоротать время надзирателям выдавались доисторические игровые консоли, в которые была дополнительно загружена библиотека мировой литературы на трёх основных языках Славянского содружества. Даже эти древние артефакты когда-то имели возможность подключения к сети, но сетевые модули из них удалялись. Технофобы (в высокотехнологичный век!) опасались, что машина через эти модули сможет получить контроль над надзирателем. Необходимость физически отправляться на работу, непривязанность к сети и, как следствие, регулярные встречи у парадного шлюза НОПа стали поводом для знакомства, дружбы, а затем и брака. По злой иронии судьбы, после пяти лет совместной жизни Эридана добровольно обрекла себя на виртуальное заточение.
  В виртуальной тюрьме осужденные отбывали назначенный срок находясь в состоянии виртуальной жизни. Их сознание помещалось в модель тюрьмы, впитавшую в себя образы всех знаменитых тюрем планеты и немного фантазии вебдизайнеров. Аватары заключенных были безликими друг для друга (имели унифицированное лицо), жили по обычному тюремному распорядку, который строго соблюдался. При проявлении заключенным каких-либо отклонений в поведении он автоматически помещался в виртуальный карцер – глубокий колодец с серыми пиксельными стенами без каких бы то ни было неровностей, где мог находиться часами, пока не оказывался на грани сумасшествия, после чего машина его усыпляла, давала нервной системе восстановиться и возвращала в обычную камеру к безликим сокамерникам в одинаковой серой одежде, которую к тому же, нельзя было никак снять. Цвет одежды изменялся системой только лишь во время разрешенных спортивных игр. В виртуальных тюрьмах содержались особо опасные преступники и рецидивисты. Нарушители рангом пониже должны были приносить пользу обществу, поэтому их разум сразу после вынесения приговора погружался в виртуальный изолятор временного содержания, по сути обычная вирт-реальность с ограниченным функционалом, а тело упаковывалось в контейнер для межпланетного перелета.
В категорию марсианских колонистов непременно попадали все нарушители природоохранного законодательства. В судебной практике было негласное правило: «Тому, кто нанес ущерб биосфере – нет места на Земле». Поскольку, в связи с проведением политики экотеррора, количество осужденных преступников постоянно росло, отныне Марс не испытывал недостатка в колонистах.

  Как ни странно, но по поводу инцидента с пробуждением Компания хранила абсолютное молчание. Во-первых, Ио не оштрафовали, по этому поводу до следующего полета он находился в весьма приподнятом настроении. Премии за свои «подвиги» пилот точно не ждал, но в тайне надеялся, что известность спасенного пассажира сыграет свою положительную роль. По прибытии на Землю с него взяли подписку о неразглашении случившегося на борту и многозначительно намекнули, что Компания ценит таких смелых и решительных сотрудников, впрочем, его личный финансовый счет так и не пополнился. На этом инцидент был исчерпан. Ио вернулся к работе, совершил пару рейсов на Марс в качестве второго пилота и три уже в качестве капитана, причем тоннаж пилотируемых кораблей плавно повышался, в крайнем рейсе ему выпала честь пилотировать самый мощный транспортник Компании. Вызов в офис застал новоиспеченного капитана врасплох. Может быть, его дело положили на полку, а теперь решили дать ход расследованию. Мысли, мучившие Ио в палате марсианского лазарета, снова нахлынули темной волной.
Принимавший его сотрудник офиса Компании был очень неприметным, Ио не смог бы назвать ни одной характерной черты: среднего роста, средних лет, средние уши, средний нос, даже волосы какого-то среднего цвета, и не светлые и не темные. Он назвался Соларом – одним из самых распространенных последние 30-40 лет мужским именем и предложил сесть. Устроившись напротив, он заговорил вкрадчиво и вежливо и от его слов по телу Ио побежали мурашки, а кровь отлила от лица.
- Я являюсь руководителем одного из подразделений службы безопасности Компании, - начал он.
  Про службу внутренней безопасности ходили мрачные легенды. После общения вот с таким неприметным улыбчивым человечком можно было отправиться прямиком в виртуальную тюрьму с открытой датой освобождения. В виртуальном поле зрения мигнула иконка об отсутствии связи с сетью.
- Мне поручено поговорить с вами об эпизоде, произошедшем во время рейса А-124-ЗМ, дата отправления с исходной орбиты 15 ноября 2132 года – произнес безопасник и сделал многозначительную паузу. Ио обратил внимание, что гермоокно стало зеркальным, как только он зашел в помещение, а ведь из него открывался вид за пределы агломерации. По всей видимости, намечался чрезвычайно секретный разговор.
Проследив за взглядом, он заметил:
- В эпоху тотальной информатизации тяжело сохранить что-либо в тайне, но мы принимаем необходимые меры, чтобы снизить риски. По крайней мере, если наш разговор станет достоянием сетевой общественности, круг потенциальных виновников разглашения значительно сузиться. Не так ли?
- Кстати, забыл предупредить, ваша псевдонейронная сеть в данный момент полностью отключена… Знаю, большинство считает, что это просто невозможно, но уверяю, в данный момент вы – человек начала XXI-го века, вернее… конца XX-го. У вас ведь нет с собой смартфона?
Он улыбнулся одними губами, так как это умеют делать только безопасники, при этом глаза его оставались холодными и смотрели полувопросительно. Ио ответил, что видел смартфоны только в сетевых мирах, воспроизводящих атмосферу того времени, еще в вирт-фильмах и попробовал улыбнуться.
- Собственно, суть дела вы узнаете не от меня. Моя миссия состоит в том, чтобы подготовить вас и… направить на дальнейшие действия. Кстати ваша жена, Эридана, вы с ней общаетесь?
- Она поставила фильтр на мой сетевой идентификатор. Я не могу оказаться в ее виртуальном пространстве, даже для того, чтобы просто пообщаться. А время… Вы, наверное, знаете – она в глубоком погружении, может быть соскучится лет через двадцать реального времени.
- Но вы не оформили развод?
- Нет. Я еще надеюсь, что она вернется в реальный мир и все будет как раньше. Наша заявка на ребенка…
- Ваша заявка аннулирована. Эридана официально признана вирт-наркоманом.
- Но…
- Вот что вы сделаете, когда ПНС станет активна – подадите заявку на расторжение брака. Это не подлежит обсуждению.
Ио слегка кивнул. По правде говоря, он и сам об этом подумывал, но все не мог решиться.
- Теперь к делу: первое о чем вы должны знать – это то, что ваши, скажем так, нерасчетливые действия на борту корабля повлекли за собой нежелательные последствия и потребовали принятия некоторых дополнительных мер. Во-вторых, поговорим непосредственно о вас. В наши дни нечасто встретишь человека, который смог бы отважиться на такие решительные действия в реальном мире. Современные люди полупогружены в виртуал, кто-то погружен в него полностью. Вам самому приходится проводить в нем целые месяцы, по служебной необходимости. Хотя мы проинформированы о том, что ваша домашняя вирт-капсула остается невостребованной. Расскажите, чем вы занимаетесь во время полета, какие текстуры по вкусу, какой сюжет виртуальной жизни наиболее интересен? Это война, приключения, может быть порно?
- Я люблю покой. Да, именно покой. Смоделированные мною текстуры содержат различные природные ландшафты Земли. Я совершаю пешие походы, собираю грибы, рыбачу, строю дома из природных материалов, работаю в саду. Еще люблю плавать на лодке и нырять с аквалангом.
- И всегда один?
- Да, я редко создаю ботов-людей. Иногда, по необходимости, впускаю к себе в среду аватары других членов экипажа.
- Надо сказать, для космонавта, у вас идеальный психотип. Вы не страдаете от одиночества. Тем более удивительно, какое рвение вы проявили при спасении того пассажира. Человек, сторонящийся людей, не утратил чувства сострадания. Интересно.
- Скорее, чувства долга. Как видите, моя виртуальная жизнь не насыщена экшеном. Я берегу свой адреналин для действий в реальном мире, а еще я действовал по инструкции. Компания требует от своих пилотов строгого соблюдения правил.
- Отставьте этот бред про правила! Эти самые правила предписывают вам всесторонне оценить обстановку, прежде чем предпринимать какие-либо практические действия. Корабль должен был вот-вот начать торможение, а вы даже не заглянули в программу полета. Девять человек из десяти, вернувшись из виртуала, тут же заглянули бы в сетевой лог, просто на рефлексах. Так, кстати, и поступил ваш капитан.
- Я не общался с ним после того полета. Мне интересно было бы узнать, что он написал в своем рапорте.
- К счастью, вас это не касается. А пообщаться с ним вам вряд ли удастся. Во время обратного полета он впал в глубокий виртуальный сон, как члены экипажа «Синей птицы». Вы помните?
- Я читал об этом. К ним никак не могут достучаться. Все каналы ПНС заблокированы - разбудить невозможно. Причиной подобного состояния считают чрезвычайно длительное пребывание в вирт-капсулах глубокого погружения старой экспериментальной модели. У нас же был регулярный марсианский рейс, вирт-капсулы на транспортниках Компании одни из самых надежных… Груз стоит миллиарды!
- К несчастью такое случается. Он в нашем специальном хранилище, какой-либо информации из его сознания получить мы не сможем, и никто не сможет…, - улыбка исчезла с лица безопасника, как будто ее там и не было.
- А те космонавты, - как бы между прочим, заметил Солар, - что вы знаете об их миссии?
- То же, что и все, я думаю. В 2083 система поиска потенциально пригодных для жизни планет, подтвердила наличие у звезды Росс-128 планеты в обитаемой зоне с наилучшими шансами, с учетом удаленности от Земли, на успешную колонизацию. В атмосфере обнаружены четкие сигнатуры водяного пара. Планета очень напоминает нашу Землю, просто как сестра близнец. Управляющие советы всех образований в унисон заявили, что наконец-то найдена подходящая цель для колонизации. Проповедники «Детей Земли», все как один, затрезвонили, о священном долге человечества перед биосферой его породившей, о создании семян жизни, ну и так далее…Правда эти ребята никогда не говорят о том, что делать, если у новой планеты уже есть свои «дети».
- Вы не верите в Учение?
- Что Вы! Нет! Просто я привык мыслить критически.
- Что ж, эта особенность добавляет очков в вашу пользу. Видимо они не ошиблись с выбором.
- Простите, о ком вы?
- Неважно. Вернемся к полету «Синей птицы». Что вы еще о нем знаете?
- Знаю, что была найдена прекрасная планета! Океаны, прямо как на Земле. Ни следа какого-либо техногенного воздействия. В сети море прекрасных фотографий с орбиты и с поверхности. Песчаные пляжи, лиловый закат… Я слышал, что наша Компания выполняет крупный заказ на строительство колонизаторских ковчегов. К моему сожалению, технология и место производства, а так же тоннаж и другие технические подробности строго засекречены. Мне, как пилоту космического корабля, интересна эта тема. Я всю сеть перерыл! Говорят, есть какие-то проблемы с финансированием проекта, не все ВГО готовы платить, в частности Южно-Американские штаты и …
- Довольно. Ковчеги строятся. Возможно, не так быстро, как ожидает общественность, но работа продолжается. Про состояние космонавтов и его причины Вы мне уже рассказали. Собственно на этом наш разговор закончен. Сейчас Вы получите инструкции, в соответствии с которыми Вы будете действовать с завтрашнего дня. Я надеюсь у Вас действительно такая хорошая память, как написано в Вашей характеристике.
С этими словами он достал из небольшого плоского кейса, который Ио сразу и не заметил, листы БУМАГИ с напечатанным на них текстом. Ио нервно сглотнул. Точно такой же лист был замечен у члена Совета, в обнимку с которым он падал в контейнере на поверхность Марса.
- Не волнуйтесь, - произнес безопасник, - мне вы можете доверять, - и улыбнулся опять лишь одними губами.
Ио взял листок в руки, на нем были нанесены символы, которые он привык видеть в виртуальном поле зрения. Это были номера транспортных терминалов и контрольные времена прибытия на них. Конечная точка маршрута: «Южные ворота». Время: 13.32, завтра.
- Запомнили? - Ио кивнул.
- Теперь верните мне лист.
Ио отдал бумагу безопаснику, а тот свернул его трубочкой и поставил в вазу на столе. Послышалось шипение, трубочка стала медленно оседать, пока совсем не скрылась за краями вазы.
- И последнее, сегодня ночью ваша ПНС перестанет функционировать, по причине программного сбоя. Постарайтесь, чтобы за оставшиеся полдня информация о нашем разговоре оставалась в тайне, ради вашего же блага. Прощайте.
После этих слов гермоокно в помещении вернуло свою прежнюю прозрачность. Уходя, Ио успел бросить взгляд на свинцовые тучи над замерзшим лесом и, порхающие как бабочки, крупные хлопья снега. Стоило ему ступить за порог, как тут же проснулась ПНС, а вместе с ней и СУДН. Коридор уже пожелтел, пилоту рекомендовалось незамедлительно отправиться в свою жилую ячейку. График движения был крайне жестким.

Надир

  На третий день, выйдя из лазарета, Надир получил положенную ему после успешной операции увольнительную. Полноценная неделя плюс пять дней на восстановление от ран, регенерационная шина по-прежнему украшала его правую руку, иногда напоминая о себе легким покалыванием и некоторыми неудобствами при мытье в душе.
В СУДН были загружены районы агломерации и варианты маршрута к ним, рекомендованные полицейским для посещения, в жилой ячейке допускалось находиться не более 12 часов в сутки, поэтому, не тратя времени зря, Надир решил посетить Музей войны и оружия, а затем подняться на общественную смотровую площадку и полюбоваться просторами Средиземного моря. Магнитный монорельс за десять минут доставил его к старинному зданию, доставшемуся городской агломерации в наследство от древнего Бейрута. Официально, такое явление как «война», давно считалось пережитком прошлого. Действительно, население проживало в едином мире, границы существовали лишь условно. Управляющие Советы не командовали армиями, единственной военной силой на планете оставалась МВП, являвшаяся по сути, коммерческой организацией, точно такой же, как еще три глобальных Компании, отвечавших за транспорт, производство товаров общественного потребления, включая продовольствие и добычу ресурсов и строительство. Неконтролируемой оставалась только виртуальная среда, здесь каждый обладал правом творить, что вздумается. По сути, она являлась миром, в котором каждый мог воплотить в жизнь любые фантазии, обладать чем угодно и сколько угодно, расплачиваясь виртуальной валютой, которая зарабатывалась здесь же предоставлением виртуальных услуг, лишь иногда требуя привлечения ресурсов из реального мира. Сам Надир несколько лет обеспечивал жизнь себе, матери и сестрам только за счет призовых полученных в виртуальных баталиях. Необходимость заботиться о семье оставалась единственной связующей ниточкой между его виртуальным я и настоящим Надиром Исмагуловым.
Став полицейским, и увидев своими глазами изнанку реального мира, Надир с удивлением обнаружил, что в едином информационном поле существуют области, как бы огибаемые потоком данных, не замечаемые ни сетевыми журналистами, ни блогерами; невидимые для вездесущих дронов и спутников. А когда пустота открывается для взора рядового потребителя, оказывается что внутри появился кусочек того старого мира, которым пугают детей на уроках истории, того мира, который может прийти на смену современному благоденствию - появляется работа для МВП и бронированные солдаты идут в бой, сражаясь за светлое настоящее.
Музей войны и оружия был местом, которое всегда притягивало Надира, здесь, среди древних орудий и реконструкций великих битв прошлого он чувствовал себя частью огромного воинского братства, чьи корни уходили далеко в прошлое, а не просто сотрудником Компании с лицензией на убийство. Руководство МВП всегда старалось подчеркнуть, что они просто сотрудники на хорошей работе, именно по этой причине званий и наград у полицейских не существовало. Здесь же, в Музее, Исмагулов мог часами, с наслаждением, разглядывать ордена и медали, подолгу смотреть на блестящие мундиры и представлять, как его далекий предок с гордостью принимал именное оружие из рук седого генерала.
  Вдоволь набродившись по коридорам истории, Надир отправился на смотровую площадку, которая находилась на вершине полукилометровой башни построенной на самом кончике мыса в западной части «Леванта». Попасть в башню можно было только по длинному переходу с прозрачными стенами, который проходил прямо над волнами на приличной высоте, так что еще до подъема на саму площадку у большинства посетителей перехватывало дыхание. Но подлинный восторг охватывал зрителя на самой площадке, представлявшей собой сорокаметровый круг под прозрачным куполом, отдельные сектора круга тоже были выполнены из прозрачного материала, так что людям с акрофобией путь сюда был заказан. Надиру, напротив, нравилось подолгу стоять на прозрачном полу и наблюдать за разбивающимися о подножие башни волнами, но настоящий восторг у молодого полицейского вызывал вид ночного неба. Когда солнце окончательно скрывалось за горизонтом, во всем Тюрко-аравийском джамаате не было лучше места для наблюдения за звездами. Вид звездного неба всегда наполнял его душу пьянящим чувством свободы, своей насыщенностью превосходящим иные чувства, которые ему приходилось испытывать за всю свою недолгую жизнь. Несмотря на то, что сотрудники МВП путешествовали по планете гораздо больше подавляющего большинства людей других профессий, Надир в тайне завидовал пилотам космических кораблей, обладавшим, по его мнению, настоящей свободой. А такие как он, были вечно обязаны следовать указаниям СУДН, уже пять минут настойчиво напоминавшей Надиру об истечении времени нахождения вне стен жилой ячейки НОПа. Чтобы не нарваться на крупный штраф Исмагулов поторопился к выходу с площадки, лишь на мгновение задержавшись, чтобы бросить последний взгляд на манящие звезды.
  Увольнение тянулось неспешно и тягостно, впрочем, как всегда. С реальными женщинами Надир никогда не общался, предпочитая виртуальных моделей. Настоящие чувства он испытывал только в бою и, поэтому откровенно скучал, пытаясь предугадать место и цели следующей операции. Из головы не выходили слова комбата о вызове на ковер к более высоким начальникам, но при этом теплилась надежда, что он, как обычно, вспылил и своенравный командир взвода отделается ничего не значащим взысканием и продолжит выполнять свою нелегкую работу.
Тем не менее, обнаружив поутру в виртуальном поле зрения короткое сообщение с требованием явиться в главное здание местного подразделения МВП, Надир испытал чувства сродни шоку от первого реального боя. В сообщении содержалось точное время и маршрут, а СУДН уже рассчитала время начала движения и загрузила данные в его ПНС – вызов был срочным.
  В строго обставленном кабинете, в сердце одного из офисных небоскребов его ожидал человек, которого до этого времени он всегда считал не более чем частью военной игры, забравшей у юноши из каспийских песков не один год жизни. Перед ним собственной персоной предстал командир той самой виртуальной базы, после захвата которой, он и получил «приглашение» в ряды МВП.
Исмагулов, не подозревая кто перед ним, представился и, на всякий случай, вытянулся «по струнке». «Командир базы» заговорил тихо и вкрадчиво, совсем не характерным для профессионального военного голосом.
- Ты довольно давно в наших рядах молодой человек и успел себя весьма неплохо зарекомендовать. Тем не менее, командование батальона явно от тебя не в восторге. Их волнует…исполнительность. Но, при этом, только за этот год, твоим подразделением выполнено более десяти сложнейших боевых задач. Ваши нестандартные действия иногда доставляли нам некоторые «политические» неприятности. Твой командир батальона считает себя перспективным сотрудником, мечтает о должности командира подразделения в «Леванте», поэтому политические вопросы волнуют его больше чем жизни рядовых бойцов. И, поверь, он получит повышение, благодаря твоим боевым успехам и его рьяному исполнению всех наших «негласных указаний». Кому как не мне об этом знать, я слишком давно руковожу подбором кадров для Компании.
  Ты, наверное, гадаешь, зачем я тебе все это рассказываю. Я лично участвовал в твоем отборе на службу и испытываю гордость, сродни отеческой, наблюдая за боевыми успехами взвода Надира Исмагулова. У тебя есть все качества талантливого военачальника, но ты ни когда не получишь повышения из-за своего своенравия, таковы реалии нашей жизни. Вместо этого, я хотел бы предложить тебе нечто большее, чем высокий административный пост с большим пыльным кабинетом и отглаженной офисной формой. Я хочу предложить тебе звезды.
Произнеся эти слова, член правления МВП сделал паузу и стал медленно прохаживаться из стороны в сторону. Надир немного осмелел и напомнил о себе.
- Мой господин, разрешите получить подробные указания у моего непосредственного начальника?
- А кого ты имеешь ввиду?
- Комбата Латифи, мой господин.
- Он тебе больше не начальник. С этого дня ты поступаешь в распоряжение начальника Центра №3 и приступаешь к подготовке.
- Подготовке к чему, мой господин?
- К космическому полету. Ты назначаешься командиром разведывательной группы, а объектом разведки станет планета в системе Росс-128. Вопросы?
На самом деле в голове у Надира одномоментно возникла тысяча вопросов, но с языка сорвалось только рефлекторное «Никак нет!».
- Да и еще. Разведгруппа состоит из трех человек, тебе предоставляется право выбрать двух надежных полицейских для участия в миссии. Нам бы хотелось, чтобы это были люди, прошедшие вместе с тобой огонь и воду. Я хочу услышать фамилии сегодня к исходу дня, защищенный канал связи закроется в полночь. Ступай.

Глава 5

Ио

  Городская агломерация «Форт-Сибирь», ввиду своей вытянутости вдоль реки, имела четверо западных ворот, которые отличались литерами, основной поток грузов и пассажиров проходил через них. Были еще северные ворота, выходившая из них магнитная дорога вела через опустевший город Новосибирск в северную часть Объединенного азиатского совета, и Южные ворота в направлении Алтая. Магнитная дорога из Южных ворот не выходила, они использовались как отправная точка различных исследовательских экспедиций, но главным образом для выхода машин экологического патруля.
  Неофициальный девиз законодательных и судебных систем планеты – экология превыше всего! С появлением высококачественной виртуальной среды количество насильственных преступлений резко сократилось. В этом мире любые склонные к насилию индивиды могли кромсать виртуальные жертвы на куски сутки на пролет, не выходя при этом из своих жилых ячеек. Стоило только переключить мысленным усилием виртуальный канал, выполнив перед этим какую-нибудь оплачиваемую работу. Можно было пройти четыре или пять соцопросов, кинуть оценку в рейтинг членов УС и еще нескольким гражданам, мысленное усилие и снова перед тобой заплаканная блондинка в наручниках.
  Преступления в реальной жизни требовали невероятной изобретательности, а в государственных образованиях, где сто процентов населения оснащено ПНС было практически невозможно. Количество профессий, требующих ежедневного выхода из НОПа резко сократилось, люди, встречавшиеся у парадного шлюза, знали друг друга в лицо, и появившийся новичок сразу приковывал взгляды. Личные вещи, которые действительно чего-то стоили, могли позволить себе очень немногие и жили эти «немногие» не в НОПах. Другое дело экология. Природоохранное законодательство в большинстве гособразований было невероятно жестким и порой даже жестоким.
Последовательные изменения в законодательстве привели к практически полному запрету на проживание за пределами городских агломераций. Шлюзовые ворота охранялись вооруженными до зубов бойцами местного подразделения МВП, а пропуск в междугороднюю транспортную систему стоил немалых денег. В стоимость стандартного билета входил внушительный экосбор за «потенциальный ущерб окружающей среде от пребывания пассажира за пределами агломерации», но не только дорогой билет препятствовал стремлению жителей оказаться за стеной. Темпы ужесточения природоохранного законодательства значительно опережали темпы строительства НОПов, а граждане, продолжающие проживать вне городских агломераций, в полной мере ощутили свою ответственность перед будущими поколениями.
Вот краткая выдержка из приговоров суда тех лет: «…за нанесение вреда растительным составляющим биосферы, выразившиеся в повреждении дерева вида…(слом…веток…толщиной). Приговорить к штрафу в размере… и конфискация всего личного имущества стоимостью выше…» или «…за проход и попытку разведения открытого огня на территории естественной экосистемы «лес». Приговорить к исправительным работам в колонии 1К 3.15 «Утопия» пл. Марс» и «…за убийство и поедание трёх особей рыбы вида… Приговорить к лишению свободы сроком на два года, с отбыванием наказания в виртуальной тюрьме городской агломерации Новая Европа».
  В течение нескольких лет, у жителей сформировалась особая культура отношения к природе. Даже на территории городских агломераций, где все зеленые насаждения были искусственными и законом не охранялись, граждане не очень любили парки, а если и осмеливались заходить в них, то смертельно боялись наступить куда-либо за пределы полимерной дорожки или случайно задеть какую-нибудь веточку.
В обязанности экологического патруля входил контроль за неприкосновенностью природных экосистем в радиусе 100 км от агломерации. На больших расстояниях от мест проживания человека дежурили вертолетоподобные дроны. Площадь зоны ответственности патруля была огромная, поэтому для выполнения задач патрулирования привлекались волонтеры. Обычно, от кандидатов в патрульные не было отбоя, многие хотели воспользоваться редкой возможностью побывать загородом, поэтому подавшие заявление проходили строгий отбор. За пятнадцать минут до полуночи по сети Ио получил уведомление о том, что его заявка на участие в экопатрулировании удовлетворена.
  Ночь прошла беспокойно. Ио снились космонавты в объятиях липкого виртуального сна, от которого невозможно проснуться. Они, как мухи, копошились в липкой черной паутине, тянули руки к свету реальности, в какой-то момент он оказался среди них. Лицо одного космонавта-женщины показалось ему знакомым, приглядевшись, он узнал Эридану – она тоже тянулись к свету рядом с ним и никак не могла выбраться. Ио с ужасом вырвался из объятий кошмара, проснувшись в холодном поту. На улице светало. За ночь небо очистилось от снежных туч, день обещал быть ясным и морозным. Пилот наслаждался восходом, потягивая горячий кофе. Привычным движением попробовал вызвать виртуальные часы и тут же вспомнил, что его ПНС отключилась в полночь. Сейчас рассвет, а у Южных ворот его ждут во второй половине дня. Время… Он по привычке обратился к СУДН и, с некоторым запозданием, осознал, что это тоже невозможно – для вездесущего электронного контролера он не существовал. По телу разлилось приятное тепло легкой эйфории. Впервые за многие годы он был по-настоящему свободен! Свободен до 13 часов 32 минут. После отключения ПНС его не контролировала ни одна городская система – он стал призраком. Конечно, безопасники следят за ним по своему, но Ио решил, что сегодня они на его стороне. Отыскав за шкафчиком в углу запыленную панель ручного доступа к системам НОПа, которой не пользовались лет десять, он активировал ее по отпечатку пальца. В правом верхнем углу мгновенно загорелся индикатор времени «7.23» – впереди почти целый день. Оставаться дома, как велел безопасник, с отключенной сетью было равносильно добровольному посещению виртуального карцера. Ио осмотрел свою ячейку, без интерактивного управления она выглядела серо и безжизненно. Стеновые панели, в обычное время подсвеченные стереопейзажами, сейчас представляли собой просто серые пластиковые стены. Глаз радовали только живые комнатные растения, снабженные автоматической системой полива и освещения. Томительно потянулись часы ожидания. Система городского транспорта работала чрезвычайно эффективно, до места назначения не более 20 минут на магнитном поезде и еще столько же времени требовалось на путь до станции монорельса и от станции до терминала Южных ворот. Ио заказал себе доставку раннего обеда и, помудрив с панелью управления, визуализировал на одной из стен старый фантастический фильм про огромный космический корабль и разгуливающих по нему человекоподобных тварей. Когда фильм и обед закончились, на стене высветилось время начала движения и таймер обратного отсчета. Привычка!
Сделав всего одну пересадку, Ио вышел из вагона монорельса в районе, где ширина города от Стены до северо-западной окраины составляла всего около километра, здесь располагались различные технические службы агломерации, парк монорельсовых магнитных поездов и другой городской техники. Здесь не было НОПов и, вообще зданий выше пяти этажей. От станции до Южных ворот предстояло идти пешком. Тишина на улицах стояла поразительная. Немногочисленные прохожие, относящиеся, судя по униформе, к техническому персоналу шли, молча, погрузившись в свой виртуальный интерфейс. Ио же, напротив, смотрел на окружающий мир необычайно ясным взором, замечая каждую деталь. Он специально выбрал не кратчайший маршрут, а решил попетлять по закоулкам, благо, что район имел весьма простую схему застройки и всего две главных улицы, которые заканчивались, как раз у Южных ворот. Заблудиться, даже с отключенной навигацией, было невозможно, при этом Ио доставляло необычайное удовольствие двигаться к указанной цели своим собственным путем. Абсурдность и нелогичность действий вызывала в душе неподдельный восторг. Он свернул в переулок и пошел параллельно воротам к границам агломерации, пока не уперся в монолитное бетонное ограждение высотой около десяти метров. По сравнению с величественной Стеной в центре города – это ограждение выглядело жалко. Ио направился вдоль бетонной ограды в сторону противоположную Южным воротам, просто поддавшись сиюминутному порыву, в низу живота защемило, появилось удивительное чувство неправильности происходящего, он физически ощущал потребность повернуть обратно, осознавая, что опаздывает к установленному времени, но при этом упорно продолжал двигаться в обратную сторону, испытывая странное наслаждение. Насытившись вдоволь чувством собственной непокорности, Ио взял себя в руки и резко повернул к цели своего пути, слегка сожалея, что поддался соблазну.
  Рядом с воротами располагались ангары с патрульными автомобилями и другой техникой для производства работ снаружи. Возле ангаров толпились люди, здесь из отобранных кандидатов комплектовались экипажи экопатруля. Ио подошел к регистрационному терминалу и ввел свой номер, полученный после одобрения заявки. Хотя распределение прибывших ранее волонтеров шло не шатко не валко, он мгновенно получил приглашение в один из ангаров. Войдя внутрь, пилот увидел знакомые автомобили на огромных колесах, похожие, как братья близнецы, на марсианские багги. Этот факт ничуть его не удивил, поскольку вся автомобильная техника используемая человеком в XXII веке выпускалась на заводах одной глобальной компании. Автомобили на шасси низкого давления были единственным разрешенным законом средством передвижения по природным ландшафтам и вторым, после магнитных поездов, законным наземным транспортным средством на планете. На входе в ангар пилота встретил штатный сотрудник экопатруля:
– Ио Акротов? Меня зовут Сол Кутепов. Я командир вашего экопатруля. Вам предстоит пройти вводный инструктаж – пройдемте со мной. После зайдете на склад обмундирования - вон там, в конце коридора. Наш выход через полчаса – советую поторопиться!
В небольшой аудитории, где кроме Ио находилось еще трое волонтеров, командир ввел вновь прибывших в курс дела, по сути, повторив инструкцию, размещенную в сетевом разделе для волонтеров. Им предстояло патрулировать назначенный сектор, выявленных нарушителей природоохранного законодательства задерживать, устанавливать личность, фиксировать на видео доказательства и загружать информацию в сетевую базу экопатруля. После того, как протокол заверялся электронными подписями, патруль терял к нарушителям интерес, дальше ими занималось местное подразделение МВП.
Большинство патрулей исполняло обязанности в районе Новосибирска. Город еще не был полностью обнесен защитным ограждением, строительство которого планировали закончить в следующем году, поэтому его немногочисленные жители имели свободный доступ к природным экосистемам. Их патрулю, напротив, был поручен довольно обширный сектор к юго-западу от агломерации. Командир подробно объяснил предстоящую миссию: «Маршрут будет проходить вдоль лесистых участков, необходимо внимательно наблюдать за местностью, в случае обнаружения… осмотр…контроль…», – и еще целая куча избитых фраз любого армейского инструктажа. Отдельно Сол остановился на синхронизации ПНС патрульных и на установке индивидуальных сетевых маркеров, при этом никто из присутствующих не обратил внимания, на то, что Ио не подключен к сети. Хотя не заметить этого было невозможно, поскольку командир отправил каждому контрольные запросы и, как ни в чем не бывало, сказал, что открыл общий доступ к необходимому программному обеспечению. Через минуту Сол объявил, что инструктаж закончен, всем присутствующим следует получить обмундирование и вооружиться, а вся информация вместе с дополнительными инструкциями уже загружена в облако миссии.
Облачившись в комбинезоны цвета хаки, и вооружившись импульсными винтовками нелетального действия, небольшой отряд погрузился в патрульный автомобиль и через шлюз Южных ворот выкатился за пределы агломерации. Ио довольно часто бывал за пределами городской стены. Обычно магнитный поезд мчал его, через ворота с литером С-1, на северо-запад, где в трехстах километрах от любого из современных человеческих поселений располагался сибирский космодром. Здесь один из кораблей, курсировавших по маршруту поверхность-орбита, называемых среди космонавтов «кузнечиками», доставлял его к очередному, доставшемуся по разнарядке транспортнику. Попасть два рейса подряд на один и тот же борт считалось большой удачей, с учетом наличия в Компании большого парка кораблей и не маленького штата пилотов, обычно корабли и экипажи комбинировались в различных сочетаниях. Магнитный поезд нес его через покрытые травой или снегом степи, оживляемые то тут, то там пятнами леса. Иногда поезд подходил к ним вплотную, тогда можно было заметить, убегающие стремглав стада косуль или одинокого лося. Современные магнитные поезда, набрав скорость, поднимались над полотном на три метра, поэтому для животных были не опасны, хотя сам вид бесшумно летящего по воздуху стального чудовища, безусловно, вызывал у них настоящий ужас. Не проходило и часа, а поезд, снижая скорость, проходил мимо гигантского электролизного завода, на котором из грунтовых вод производились криогенные компоненты топлива для «кузнечиков» и, наконец, останавливался у платформы космодрома. Путешествие проходило всегда по одному и тому же маршруту. Пилотам чаще доводилось наблюдать Землю с орбиты, чем у себя под ногами.
Автомобиль под управлением одного из штатных экопатрульных, которого волонтерам даже не представили, сделал пару петель вокруг ближайших лесистых балок и уверенно направился к реке, командир объяснил этот маневр необходимостью проверить берег на отсутствие рыбаков, что было удивительно, учитывая насколько строгой была ответственность за подобные занятия. Далее маршрут пролегал строго вдоль реки. Могучая Обь стремительно несла свои воды на север, за прошедшие двадцать лет не случалось морозов способных сковать ее льдом. Смеркалось, а они все двигались вперед, за окнами автомобиля можно было различить только белое поле и черную блестящую ленту реки, да еще туманную пелену леса на противоположном берегу. По расчетам Ио, они уже давно преодолели стокилометровую зону патрулирования и теперь двигались в абсолютной темноте на юго-восток. Никто из состава патруля не выражал по этому поводу ни малейшего удивления. Судя по остекленелому взгляду других волонтеров, они находились в сети, командир же работал с навигационными приборами и осматривал окрестности через бортовой прибор ночного видения. Пилоту же оставалось только гадать, чем закончится это путешествие.
Вскоре в лунном свете показались остатки строений, а вдалеке над рекой, отчетливо виднелись опоры разрушенного моста. Поскольку путь патруля пролегал строго вдоль реки, Ио предположил, что эти руины когда-то были городом Камень-на-Оби. Их водитель уверенно направил автомобиль между зданиями в сторону какой-то полуразрушенной фабрики. В глазах волонтеров появились проблески сознания, но они ничуть не удивились, а взяли на изготовку импульсные винтовки, до этого мирно стоявшие в специальных нишах у кресел. Патрульный автомобиль вплотную подъехал к остаткам ограждения фабрики. «Здесь надо пройтись пешком. К машине!» – скомандовал Сол. Ио давно догадался, что их команда не имеет к экопатрулированию никакого отношения. Схватив винтовку, он последовал за остальными.
- «Главную опасность в заброшенных городах, - объяснял командир, - представляют собаки. В лесу проигрывают конкуренцию волкам, а здесь их царство».
- Слышишь вой? Главное, они совершенно не боятся людей. Кстати вон одна! Разведчик…
Сол выстрелил из импульсной винтовки. Огромная лохматая псина, взвизгнув, поджала хвост и ринулась восвояси. Бетонный обломок, из-за которого она выглядывала, раскалился до красна и начал громко трескаться. Нелетальность выданного им оружия вызывала большие сомнения.
- Пойдем быстрее. Здесь им жрать особо нечего, поэтому выстрелами надолго не отпугнешь.
Патрульные нырнули внутрь проема в бетонном заборе фабрики и через тридцать метров уткнулись в новехонький периметр режимного объекта. По всей видимости, система охраны их опознала, потому как, через мгновение, в ограждении образовался проход и весьма своевременно, поскольку черная дыра в старом заборе, через которую они только что прошли, уже успела наполниться огоньками голодных собачьих глаз. Еще через пять минут команда оказалась внутри здания, подозрительно напоминавшего вирт-тюрьму. Отряд встретил огромный полицейский, обвешанный броней и оружием, словно небольшой танк. Обменявшись с командиром парой фраз, он потребовал сложить оружие в ящик у стены, а затем повел по темному бетонному коридору с низким потолком, при этом Ио обратил внимание, что идти приходилось под уклоном. В конце коридора за массивной стальной дверью их встретил улыбчивый человек в униформе офисного служащего Компании. Он настолько контрастировал с этим мрачным местом, явно военного назначения, что пилота охватило ощущение нереальности происходящего. Он схватил Ио под руку и отделил от спутников со скоростью ветра:
- Сюда, мой друг! Вы выбраны Компанией для чрезвычайно важной миссии. Миссии во имя Матери Земли!
Бросив небрежно в сторону патрульных: «Спасибо, господа!» - он повел его сторону по длинному, но теперь очень узкому проходу. Немного погодя, одна из его стен стала прозрачной, за ней открывался вид на огромный зал, освещенный неярким холодным светом. В зале возвышались стены черного, поблескивающего индикаторами металла, разделенные лишь узкими технологическими проходами. Первое впечатление оказалось верным – это была огромная виртуальная тюрьма.

Глава 6

Ио

- Меня зовут Юпитер,- представился человечек, в контраст своему имени он был весьма небольшого роста. В нашем центре Вас подготовят к миссии.
- Меня уже уволили из Компании?
- Нет! Как Вы могли об этом подумать? Напротив, учитывая уникальность миссии, штатный оклад будет увеличен вдвое. Новое трудовое соглашение рассчитано на весьма длительный срок.
Тем временем участок коридора с прозрачной стеной закончился, далее располагались лаборатории и обычные офисные помещения, всюду сновали сотрудники в строгих костюмах и лабораторных халатах. Общая планировка «центра» напоминала внутренности административного здания любой глобальной компании. Его спутник нажал на кнопку коммутатора рядом с одной из многочисленных дверей. Хозяин кабинета звучным командным голосом разрешил войти. Я перешагнул порог, а мой сопровождающий остался снаружи. Внутри находился довольно просторный кабинет. За массивным ДЕРЕВЯННЫМ! столом расплылся в кресле грузный мужчина с красным одутловатым лицом. Ворот его рубашки был расстегнут, рядом валялся скомканный галстук. В крышку стола была вмонтирована панель коммуникатора и краснолицый, наклонившись пониже, громогласно отчитывал кого-то за плохую вентиляцию. Посреди помещения находился стандартный стол для совещаний, за которым сидели еще два человека. Один из них был одет в небесно-голубой халат, а другой в строгий, но весьма потрепанный костюм, даже очки на носу второго незнакомца были одеты слегка с перекосом.
- Садитесь Акротов, - бросил краснолицый, - я руководитель проекта «Новый дом». Как меня зовут вам знать не обязательно. Вам предстоит участвовать в исторической миссии, впрочем, героем вас никто не назовет, а женщины не будут засыпать цветами. Возможно, вы даже надолго ляжете в ящик вот здесь, в зале напротив. Но космонавтам ведь не привыкать! Ха-ха! Сейчас многие ложатся в гроб добровольно, вопрос только в условиях, в информации, которой сможет пользоваться ваш мозг, пока тело бездействует. Говорят, сознание иногда сходит с ума и просто отказывает возвращаться в реальный мир. Срабатывает инстинкт самосохранения ; управлять виртуальным телом гораздо безопаснее, чем реальным, согласитесь. Впрочем, я отклонился от темы господа Карпов и Носович объяснят суть вашей новой работы. Конечно, вы можете отказаться, но тогда совершенно точно переместитесь в тот большой зал, как только выйдете за порог моего кабинета и, к сожалению, я не смогу гарантировать, что вы когда-нибудь оттуда выйдете. Очень уж дорого, вы знаете, нам обходится вся эта конспирация. Но, наше руководство одержимо ею, ничего тут не попишешь. Коллеги, прошу, поясните суть дела.
Первым заговорил помятый мужчина в очках – это был Носович.
- Как космонавт вы наверняка знаете о миссии Синей птицы? – я кивнул.
- Ваша кандидатура одобрена Компанией для участия во второй миссии к Росс 128, в качестве первого пилота. Вы полетите на Сомнию.
-
Наконец-то все встало на свои места и на душе у Ио сделалось очень легко, мысли потекли куда-то вдаль, в просторы космоса за 11 световых лет к далекой звезде, на орбите которой вращалась планета с лазурными небесами, огромными океанами и чистым прозрачным воздухом. Пилот практически перестал слушать ученого, но произнесенная им фраза вернула его в разговор:
- Информация о полете «Синей птицы», которую можно найти в сети, не вполне соответствует действительности. Некоторые факты засекречены и не подлежат разглашению.
- Планета обитаема?! – выпалил Ио.
- С точностью, да наоборот! Сомния абсолютно не пригодна для жизни. Но у одной из планет системы есть… определенные перспективы.
Ио освежил в памяти все свои знания о системе Росс 128. С тех пор, как развитие технологий позволило человечеству наблюдать, так называемые, «экзопланеты», инструменты наблюдения за космическими телами непрерывно совершенствовались. Наблюдения показали, что звезда Росс 128 в созвездии Девы оказалась древнее и, главное стабильнее, чем следовало быть звезде ее класса. Открытая в 2017 году планета Росс 128 b первое время считалась потенциально обитаемой, но моделирование условий в «зоне Златовласки» красного карлика, оставляло мало шансов для существования жизни на этом небольшом, по меркам открываемых в то время внесолнечных миров, небесном теле. Новую жизнь в изучение этой тусклой звезды и ее планеты вдохнули «Дети Земли». Громадные средства были потрачены на разработку новых телескопов, и вот посреди главного зала Международного астрономического центра появился огненный шар холодного красного цвета, а на его орбите крохотная голубая точка. Спектральный анализ подтвердил самые смелые ожидания исследователей. Голубой цвет точке придавали пары воды и кислород. Все результаты наблюдения были представлены с присущим «Детям» пафосом и мощным информационным сопровождением. Человечество ликовало, сеть гудела от тысяч восторженных комментариев. В тот же день был объявлен конкурс на лучшее название для «нашего нового дома», сухое астрономическое название Росс 128 b никуда не годилось. В итоге, в ходе всемирного голосования планету торжественно нарекли «Сомнией», что означает «Мечта». Немного погодя, «Дети Земли» заявили о подготовке экспедиции, так родился проект «Синяя птица».
Эти события произошли задолго до его рождения. До Росс 128 было одиннадцать световых лет, полет космического корабля занял чуть больше двадцати лет и еще одиннадцать понадобилось сигналу с разведывательными данными, чтобы достичь Земли. Уже подростком, Ио с замиранием сердца смотрел на прекрасные бордовые закаты и восходы над удивительно спокойными океанами. Планета оказалась совсем небольшой, приблизительно с Марс. Орбитальная разведка показала, что площадь водной поверхности поистине огромна, хотя по объему воды, как показали измерения, в процентном отношении Сомнии далеко до Земли. Наблюдения не выявили и следа какой-либо растительности, а осмотр поверхности после высадки разведгруппы показал, что на планете нет и следа биосферы. Конечно, разведчики взяли пробы воды и почвы, на предмет наличия следов микробной жизни, просканировали глубины океанов в поисках неведомых созданий, но для спонсоров полета этот было не столь важно. После того, как командир разведгруппы Михаил Триволис опустил прозрачное забрало скафандра и полной грудью вдохнул воздух нового мира, Верховный наставник Движения громко заявил: «Вот он новый дом для всех нас, для Детей Земли!»
А сейчас, лохматый чудак напротив, заявлял, что планета абсолютно непригодна для жизни!
- Дело в том, - продолжил ученый, - что Росс 128 длительное время была не стабильна, ее вспышки давно и надежно простерилизовали Сомнию. Сказать по правде, спонсоры экспедиции на это и рассчитывали, встреча с инопланетными формами жизни сильно осложнила бы колонизацию. Трудно посеять семена земной биосферы на обитаемой планете – это противоречит идеалам Движения и всему современному экологическому сознанию. Тем не менее, несмотря на то, что теперь звезда спокойна, отправку ковчегов пришлось отложить на неопределенное время…
- Что-то не так с атмосферой? Какие-то ядовитые газы?
- Сигнатуры атмосферы были весьма обнадеживающими. Да, там есть кислород, но всего 7%. Озона в верхних слоях очень мало, практически нет. Позирование Триволиса с поднятым забралом стоило ему пузырей на лице. Интенсивность УФ-излучения на поверхности очень высокая.
- А как же его знаменитый вдох полной грудью?
- Всего лишь постановочный трюк. Он ничего не вдыхал, а звук вдоха наложили при монтаже. Сценарий высадки был отрепетирован заранее, еще на Земле. Компания подозревала, что Сомния может оказаться негостеприимным миром.
- Для чего же разыграли весь этот спектакль?
- Вы считаете, что можно взять и грубо растоптать мечты миллиардов? Ничто так не вредит экономике, как массовое разочарование. Поэтому, люди мечтают, ковчеги строятся, возможно, они даже когда-нибудь отправятся к Сомнии, но для этого нужны технологии терраформирования, которыми человечество пока не обладает. Впрочем, мы могли бы отправиться в систему Росс 128 уже завтра, правда пришлось бы загрузить пару ковчегов оборудованием для строительства теплиц и куполов. Сомния будет тогда не лучше Марса, разве что повлажнее да потеплее, но жизнь на ней принципиально отличаться не будет. Ну а дальше, испарение океанов и героическое тераформирование силами будущих поколений. Конечно, так себе «Мечта», но…
- Если бы не Росс 128 с, - прервал монолог коллеги Карпов. Да, небольшая планета, почти как Сомния, только с мощным магнитным полем и 25% кислорода в атмосфере.
- Насколько я знаю, у Росс 128 больше нет планет в обитаемой зоне.
- Росс 128 с не находится в обитаемой зоне постоянно, но у нее весьма вытянутая орбита.
- Тогда какой нам от нее прок?
- Историческая экспедиция «Синей птицы» оставила нам много нерешенных вопросов, именно поэтому ее экипаж по прибытии и оказался здесь, а не бросился раздавать интервью, направо и налево. Разбавляют, так сказать, нашу скучную виртуальную компанию. По правде сказать, они все уже давно живые трупы, их тела не способны функционировать вне пределов вирт-капсул, но позволить им умереть мы, пока не имеем права, слишком уж ценна информация в их засохших мозгах.
- Кто же остальные? В зале довольно много «гробов».
- Ученые, инженеры-проектировщики… все кто могут быть полезны проектам нашего центра, разумеется, самые одаренные. Это большая честь находиться в нашей виртуальной тюрьме! Здесь никто их не отвлекает от любимого дела и с защитой информации полный порядок. В наше время так тяжело держать что-либо в секрете, у каждого в голове эти провода, а с ними ты как открытая книга, только выйди за ворота и все вокруг будут знать, что Сомния не Земля обетованная, а заурядная безжизненная скала, каких и возле Солнца в достатке. Поэтому и Бургас и Филатов находятся здесь.
- А разведчики? Вы назвали только пилотов.
- Ах, разведгруппа… О них вам лучше спросить у этих двоих.
- Разве они не в глубоком вирт-сне?
- Нет, нет! В самом обычном. Вы сможете с ними поболтать, используя наше оборудование. Вон там, в лаборатории, но несколько позднее. А, сейчас вас проводят в вашу персональную жилую ячейку. Отдыхайте, завтра, когда прибудет второй пилот, познакомитесь с конструкцией корабля, затем пройдете курс необходимой подготовки и кое какие тесты. Подходящее время для старта наступает через месяц.
- Что значит «подходящее время», ведь лететь около 20 лет?
- Время выбрано не случайно, это связано с некоторыми особенностями интересующей нас планеты. Чтобы получить недостающую информацию об этом мире вам необходимо прибыть к Росс 128 с накануне… смены сезонов. Технология, лежащая в основе способа перемещения вашего корабля в пространстве, является уникальным продуктом лучших умов нашего центра. Когда аппарат наберет маршевую скорость, изменить ее будет невозможно, вплоть до расчетной точки торможения, поэтому если вы не хотите лишние годы валяться в вирт-капсулах, необходимо отправиться в назначенный срок.
- Я хотел бы поскорее ознакомиться с конструкцией корабля и неплохо бы что-нибудь узнать о других участниках экспедиции.
- Состав экипажа и разведгруппы идентичен первой миссии. Разведчики завершают подготовку в другом центре Компании и прибудут непосредственно на космодром. С информацией о технических деталях корабля и особенностях функционирования его систем вы ознакомитесь в своей жилой ячейке, там же получите информацию обо всех участниках полета. Мы намеренно не загрузили отчет о полете «Синей птицы», завтра вы получите его из первых уст, от капитана Бургаса.

Глава 7

Ио

  Как только Ио вышел из кабинета к нему подскочил его шустрый сопровождающий и повел к лифту. Кабина спустилась глубже, здесь находился все такой же серый коридор с одинаковыми дверями, разве что света в нем было, как – будто, поменьше.
- Это наш гостиничный комплекс для сотрудников. Ваша жилая ячейка, кстати, вот и она, уже подготовлена. Ключ – отпечаток большого пальца. Обратите внимание на этот планшет,- на низком столике в углу помещения лежал пластиковый прямоугольник толщиною в долю миллиметра, - поскольку ваша ПНС на время пребывания в центре отключена, вся необходимая информация находится здесь. Устройство подключено к сети комплекса, в базе данных есть библиотека и развлекательный контент. Постарайтесь хорошо отдохнуть, завтра я зайду за вами ровно в 9.50, до встречи, ; и человечек ускользнул к лифту, оставив пилота одного.
Выждав десять минут, Ио вышел к лифту и дотронулся до панели вызова – она, ожидаемо, не отреагировала.
- Ну, что ж, очередная тюрьма. С другой стороны, глупо было бы позволять мне одному разгуливать по секретному центру. Я всего лишь пилот, правда, второй в истории межзвездной миссии, но кто знает, чем они еще здесь занимаются.
Ио вернулся ячейку и осмотрел ее. Ничем не примечательное помещение, если б не отсутствие гермоокон, можно было бы решить, что он находится в обычном НОПе. В углу, вход в душевую кабину, рядом – гальюн, крошечный, как на транспортнике С - класса. Кровать, столик, на котором лежал планшет – вот и все убранство. На стене противоположной кровати имелась ниша автодоставщика, точь в точь как у него дома. Ио заказал себе легкий ужин, меню оказалось на удивление разнообразным, и плюхнулся на кровать, приступив к изучению плана предстоящей миссии.

Знакомство с миссией

Миссия не имела названия, только шифр R 12/58, который ни о чем ему не говори, разве что латинская «R» наверняка, кратко, обозначала звезду, к которой они собирались направиться. Задачи миссии: «Разведывательный полет в систему Росс 128. Исследование геологических и геохимических особенностей планеты Росс 128 с. Химический анализ состава атмосферы в перигелии. Опровержение (подтверждение) наличия биосферы. Поиск и утилизация материальных следов деятельности миссии R 11/5 «Синяя птица»». Срок миссии – 24 года.
- В два раза меньше чем у первой экспедиции!
Конструкция корабля поразила Ио еще больше. Космический корабль проекта «Луч», своим внешним видом напоминал серебряную пулю, при этом был оснащен вполне себе скромным ионным двигателем, годившимся разве что для туристических полетов на Луну. При этом, бортовой ядерный реактор обеспечивал энергией еще одно устройство, которое в техническом описании именовалось просто, как изделие «Фотон». Это изделие являлось сердечником «пули», а отсеки для экипажа находились в совсем непривычном месте – по периметру корабля.
В носовой части находились разнообразные датчики, сенсоры и… 5-ми зарядное устройство для запуска кинетических снарядов, плюс к этому три дополнительных снаряда в боекомплекте. Арсенал достойный самого настоящего орбитального бомбардировщика. Такой снаряд, выпущенный с орбиты, производил колоссальные разрушения на поверхности.
Ио вспомнил, как в 2118-м одна из марсианских приполярных колоний отказалась допустить специалистов Компании для проведения регламента бурового оборудования из-за, якобы завышенных цен. Начальник колонии бежал, а самозваная администрация шахтеров заявила, что отныне обслуживать оборудование колонисты будут самостоятельно. Говорят, были сорваны заводские пломбы, нарушены эксклюзивные права на проведение подобных работ, бригаду наладчиков пришлось экстренно эвакуировать резервной авто-техникой с соседней колонии, поскольку их просто не пустили в купол. Финансовые потери Компании от этих безрассудных действий были колоссальными. Пришлось вмешаться международной военной полиции, всего два кинетических снаряда с орбиты превратили мятежный купол в груду развалин, а страховые выплаты покрыли все понесенные убытки. Ио вспомнил скорбное лицо ведущего сетевого блока новостей, называвшего обитателей колонии террористами и провокаторами, а полицейских настоящими героями, стоящими на страже закона.
Впрочем, это оружие можно было использовать и в космосе. Снаряд имеет свой собственный импульсный двигатель, который за секунды разгоняет его до гиперзвуковой скорости. Энергии удара хватит, чтобы раздробить небольшой астероид. Сразу за орудиями в носовой части располагался отсек с кораблем разведчиком. На «Синей птице» разведчик был состыкован с корпусом главного корабля, здесь же он располагался под обшивкой, выходя наружу через двустворчатый люк.
Концепция взаимодействия команды корабля и разведгруппы со времени первой миссии не претерпела изменений, в соответствии с ней, планировалось и размещение людей на борту. Возможность физического контакта между пилотами и разведчиками была принципиально исключена, все общение осуществлялось исключительно через виртуальную среду. Эта мера была продиктована требованиями безопасности, разведгруппа, находясь на поверхности, могла осуществить контакт с чужеродной биосферой и принести какую-нибудь заразу с поверхности.
Центральная часть корабля по периметру была разделена на четыре секции. В одной из секций располагалась рубка управления, внутри находились кресла пилотов и другое оборудование, за глухой переборкой – отсек с вирт-капсулами разведчиков, с другой стороны отсек-близнец с вирт-капсулами для экипажа, связанный с рубкой круглым люком, стандартным для кораблей без искусственной гравитации. В секции противоположной рубке находился технический отсек – царство разведчиков, здесь стояли скафандры с силовыми экзоскелетами, необходимое оборудование и, разумеется, оружие. В этот отсек пилоты, так же как и разведчики в рубку, физического доступа не имели. В секции со скафандрами, кроме люка в переборке слева, имелся второй для перехода на разведывательный корабль.
Корабль-разведчик представлял собой улучшенную версию орбитального бомбардировщика международной военной полиции. Трехместный аппарат, напоминающий наконечник стрелы, приспособленный для полетов в атмосфере с возможностью выхода на низкую орбиту планеты. Мощность двигателей по сравнению со стандартной моделью была увеличена втрое, что обеспечивало возможность самостоятельного возвращения на корабль-носитель. В отличие от главного корабля вооружения на нем не было, разумеется, из соображений безопасности. Проектировщики учли потенциальную угрозу захвата судна враждебными ксеносами.
От общего плана корабля Ио перешел к спецификации оборудования и обомлел ; бортовые вирт-капсулы были самыми что не на есть стандартными, ни единого намека на оборудование для глубокого погружения. Это были самые обычные вирт-капсулы, даже у него в НОПе стояла более продвинутая.
– Да мы просто сдохнем с голоду – без глубокого виртуала!
Организму потребуется огромное количество пищи, и не какими инъекциями питательной смеси тут не отделаешься, да и нужно ее будет на пятерых целую цистерну, которой на схеме корабля он что-то не заметил. Возможно, все дело в неизвестном агрегате в центре корабля, но в техописании о нем было всего три строчки – что-то о генерации магнитных полей высокой напряженности для обеспечения требуемой скорости полета. Насколько было известно пилоту, на «Синей птице» были обычные корабельные вирт-капсулы глубокого погружения, сейчас их активно используют вирт-наркоманы, а они проводят в режиме виртуального сна большую часть жизни, без особых проблем для физического здоровья. Несмотря на то, что полет в ту же точку космического пространства будет происходить почти через пятьдесят лет, им предлагалось обойтись более простой версией оборудования.
Спецификация на легкое вооружение разведчиков отсутствовала, но Ио был полностью уверен, что бравые разведчики до ушей обвешаны различными взрослыми игрушками. Ребята, которых он через двенадцать лет доставит к другой звезде, наверняка побывали не в одной передряге, иначе и быть не могло.
Дальнейшее изучение документации у такого опытного пилота, как Ио вопросов не вызвало. Реактор, ионный двигатель, органы управления были стандартными для любого современного космического корабля. Корабль выводился на орбиту обычной химической ракетой-носителем соответствующей грузоподъемности.
Бегло просмотрев личные данные участников экспедиции и убрав посуду с остатками ужина в нишу доставщика, пилот погрузился в глубокий сон, в котором два бородатых космонавта двадцать лет «забивали козла» намагниченными костяшками и рассказывали находящимся за переборкой седым разведчикам пошлые анекдоты.

Наутро, ровно в 9.50 в коридоре стоял Юпитер с несменяемой улыбкой на лице, рядом с ним переминался с ноги на ногу невысокий парень азиатской внешности, с виду, лет на десять младше Ио. Одет он был в знакомую волонтерскую форму экопатруля, по всей видимости, их обоих доставили в комплекс под одинаковой легендой.
– Представляю вам второго пилота миссии! Это Кан Ёну из Азиатского Совета.
Парень поздоровался и пожал руку, при этом Ио уловил лишь легкий акцент. Как следовало из его резюме, Кан учился на пилота Компании в «Северо-западной» агломерации, поэтому очень хорошо владел славянским наречием.
– Пройдемте, нас уже ждут в лаборатории. Профессор Карпов просил поторопиться!

Глава 8

Общий сбор

В одной из лабораторий, по соседству от зала с «гробами», профессор с двумя ассистентами суетился около странных кресел опутанных проводами и датчиками.
– Не волнуйтесь, по сути это обычные вирт-капсулы, просто из соображений безопасности мы не можем пользоваться заводскими моделями. Эти образцы собраны здесь моими помощниками, но по качеству передачи ощущений они, ни чем не хуже любого современного образца.
– У меня появились вопросы по конструкции корабля и его оснащению, - перебил ученого Ио.
– По особенностям конструкции вас просветит Носович, мое дело – программное обеспечение. Сейчас мы настроим канал для загрузки аватаров разведгруппы, потом ваша очередь, а затем выпустим из клетки пилотов «Синей птицы». Я думаю, начнем с моего любимого конференц-зала. Если захотите сменить обстановку, просто скажите – мы вас услышим.
– Профессор, аватары разведгруппы загружены, – доложил один из ассистентов.
– Господа, теперь ваша очередь. Прошу!
Профессор не солгал, четкость виртуальной картинки была потрясающей – неотличимой от реальности. Ио оказался в светлом конференц-зале, но это было не просто помещение без окон и дверей, а настоящая комната, срисованная с гостиной какого-то старинного поместья. На стенах висели картины, причем, можно было различить не только мазки художника, но и частички пыли на рамах. В центре комнаты стоял массивный деревянный стол накрытый скатертью из плотной зеленой ткани с оборками. У стола стояло семь массивных мягких стульев. Все детали интерьера были неотличимы от настоящих, но больше всего его поразило открытое настежь окно, за которым благоухал цветущий яблоневый сад. В голубом небе, ярко светило солнце, а на горизонте поднимались заснеженные вершины, прохладный ветерок с которых проникал в помещение и слегка колыхал тяжелые бархатные занавески.
В окно, едва ли не по пояс, высунулся один из разведчиков и таращился по сторонам:
– Вот это да! Даже мухи за окном летают, можно подумать, что нас просто отвезли в Альпы или куда-то еще, а не загрузили в ящик.
Двое других маялись за столом, видимо субъективно с момента загрузки здесь прошло несколько больше времени. Оба разведчика разом подняли на нас скучающие глаза, а тот, что стоял у окна развернулся и радостно воскликнул: «А вот и наши водители!» – это был Дацук, как и написано в резюме, бравый рубаха-парень.
Ио заметил, что космические корабли не «водят», а «пилотируют».
– Прости, капитан, я же шучу! Не дай бог, высадите нас по дороге на какой-нибудь каменюге. Ха!
– Мы уже заочно знакомы, думаю, представляться не имеет смысла. Вы ознакомились с особенностями предстоящей миссии?
– Здесь, в центре подготовки, нас ознакомили с видео-файлами индивидуальных камер разведчиков предыдущей миссии, – ответил командир группы, Исмагулов, – так же нам был предоставлен лог скафандров: положение в пространстве, жизненные показатели, отчеты об использовании вооружения. Ну и само собой, общие планы местности, состав атмосферы, интенсивность излучений. Общая картина событий нам ясна, но хотелось бы узнать детали непосредственно от тех, кто находился поблизости.
– Планетка по всей видимости препоганенькая, вмешался Гугкаев, – все три парня погибли в течение тридцати минут, вернее через полчаса погиб Ахметов, а первые двое через 6 минут 14 секунд после того, как решили поиграть в геологов.
– А вот и наши герои! – за столом материализовались две фигуры в форме пилотов Космотранса пятидесятилетней давности.
Ио не сразу узнал первого пилота – он отпустил длиннющую бороду, которой придал рыжий цвет, при этом волосы на голове оставил абсолютно седые. В носу и ушах у старика блестели золотые кольца, а глаза были абсолютно белесые, как у слепого. Появившись, он широко улыбнулся присутствующим.
В глубоком и продолжительном виртуале с людьми случаются различные психические метаморфозы, а эти двое провели там уже полсотни лет. Их физические тела, похожие на египетские мумии, живы только благодаря продвинутым системам жизнеобеспечения.
Второй пилот, наоборот, выглядел невзрачно и безжизненно. Как только его аватар появился на стуле – он тут же вжался в него и начал с опаской озираться по сторонам.
Рыжебородый посмотрел в потолок и пророкотал: «Эй, Карпов! Ты обещал нам улучшить качество среды, если мы еще раз расскажем о нашем приключении со всеми подробностями. Так вот, я хочу себе эту усадьбу и проработанную местность на двадцать километров вокруг. Да, и не забудь деревню крестьянок, километрах в пяти, и чтобы все были настоящие русские красавицы. Ты слышишь меня?». Он кивнул, получив, по всей видимости, ответ по персональному каналу.
– Не забудь и про мою просьбу, - прошептал второй пилот.
– Да успеешь ты сдохнуть, Филатов! – рассмеялся бородач. Виртуальный мир – это мир безграничных возможностей ты и половины еще не видел и не пробовал. Тем более, здесь собраны настоящие гении программирования. Ты видел когда-нибудь такой сад? А эти горы? Ты мог бы забраться на них… Впрочем, довольно! Парни уже заскучали, давай выполним свою работу – расскажем про планету мечты.

Откровение легенды

Бортовой интеллект разбудил меня точно в расчетное время. Торможение в системе Росс 128 практически завершилось, и перегрузка была невелика. Корабль снижал скорость порциями, одновременно маневрируя с учетом местной гравитационной картины. Благо, что объектов достойной внимания массы у этой маленькой, старенькой звездочки крайне мало. Всего два тела можно было считать планетами, остальное мусор, мелкие каменюги, которые гравсканер едва улавливал.
Я помню, как впервые увидел через оптику корабля нашу цель – Сомнию. Она была прекрасна! Это была настоящая голубая планета, из космоса очень похожая на нашу Землю, но все же, другая. Материки, океаны, облака... Мы вышли на орбиту, к тому времени все члены экспедиции уже вышли из вирт-сна. Ребята были подготовленные – проблем с возвращением к реальности не у кого не возникло, разведчики, едва проснувшись, уже рвались в бой. Сканирование с орбиты показало, что планета довольно засушлива, воды на ее поверхности оказалось меньше чем мы ожидали, соотношение площади океанов и суши составляло примерно 40 на 60%, да и океаны, по сравнению с земными, оказались фактически лужами – самые глубокие впадины едва ли насчитывали тысячу метров. Но самое главное разочарование вызвал состав атмосферы: кислорода в ней было около 7 %, озоновый слой практически отсутствовал – это означало что интенсивность УФ-излучения на поверхности может быть весьма велика.
Инструкции, полученные перед началом миссии, предписывали определенный сценарий, которому мы должны были следовать при высадке на планету вне зависимости от результатов разведки. Одной из задач была съемка видеоролика на поверхности: закат над океаном, шум прибоя и разведчик с внешностью сетевой звезды, эта роль выпала Триволису, опустивший забрало скафандра и полной грудью вдыхающий чистый воздух нового мира. Дальше улыбка, панорама с воздуха и все такое прочее… После этого этюда у Триволиса все лицо пузырями пошло, а вдох он делал с кляпами в носу – вот умора, но искусство требует жертв.
На Сомнии разведчики взяли все необходимые пробы: вода, воздух, почва на разных широтах. Климат на планете, надо сказать, хоть и прохладный, но довольно ровный – она очень быстро вращается вокруг звезды, в году всего сорок дней, а угол наклона оси вращения пренебрежимо мал. В чем наши ученые оказались правы, так это в ее полной безжизненности. Сомния никогда не была обитаема, следов жизни не оказалось ни в одной из проб.
Кроме разведки и описания Сомнии, нам предстояло исследовать планету под литером «С». Как и «Планета мечты» она прямо таки светилась кислородом. Главная особенность планеты Росс 128 с, между собой мы стали называть ее Бейра, – сильно вытянутая орбита. Расчеты показали, что около трех земных лет она находится далеко от звезды и похожа на снежок, потом подходит ближе и на некоторое время оттаивает, во всяком случае, в своем перигелии она оказывается внутри орбиты Сомнии, затем опять отправляется промерзать вдалеке от светила. Если бы не значительный наклон орбиты относительно плоскости эклиптики, планеты давно бы столкнулись. Наблюдения с Земли позволили предположить, что этот «снежок» – некий аналог Европы или Энцелада. Замерзший океан, который при приближении к материнской звезде оттаивает – довольно интересный объект для изучения, к тому же, если Сомнию придется терраформировать, он может стать источником воды и кислорода. Сканирование Бейры с орбиты Сомнии показало, что ледяная планета вовсе не глобальный океан, а довольно таки скалистая. Там есть настоящие горы, вернее вся не покрытая льдом суша представляет собой сплошные горы, вся кора, как - будто, сморщилась и покрылась глубокими складками. У планетки было довольно бурное прошлое!
В общем, я разогрел «птичку» и мы переместились на орбиту Бейры, пришлось даже ненадолго прилечь в вирт-капсулы, планета проходила точку апогея, поэтому путь был не близкий.
Оказавшись на орбите, мы начали поиск места для посадки «Птенца»… э… разведывательного корабля. Скажу я вам, задача оказалась не из легких. Для безопасной высадки десанта требовалась ровная площадка и немного пространства для захода на посадку, но нагромождение скал на поверхности оказалось просто невероятным. Мало того, горные долины оказались сплошь покрыты какими-то, сросшимися между собой, гигантскими игольчатыми кристаллами, которые наш волновой анализатор определил, как часть коренной породы. На вопрос: «При каких условиях могла образоваться подобная геологическая формация?», – бортовой ИИ выдал лишь набор совершенно фантастических вероятностных процессов. Проще говоря, бредовые электронные фантазии. Для посадки идеально подходил лед промерзших водоемов, достаточно открытых, иначе снег, скопившийся на их  поверхности, мог бы скрыть корабль целиком.
Разведгруппа отправилась выполнять свою работу. Температура скал колебалась у отметки – 225оС, а в долинах было еще холоднее. Темень кромешная! Мы с Филатовым, наблюдая картину через камеры из теплой каюты, чуть в штаны не наделали, а какого ребятам было бродить там вживую. Почти вся атмосфера планеты лежала на поверхности в виде снега. Воздух под ногами, черные камни в небесно-голубом инее… Очень много кислорода, при этом у такой маленькой планеты оказалось довольно мощное магнитное поле. Будь она на месте Сомнии, вы бы сейчас разгружали ковчеги, а не кормили паству сказками про нехватку финансирования и дефицит производственных мощностей.
Разведчики взяли пробы, какие смогли. Океан – покрыт километровым слоем льда, камни – в основном базальт, застывшая магма. Сложилось впечатление, что на планете в один момент изверглись все вулканы. Не исключен и катастрофический сценарий, возможно столкновение с каким-то небесным телом. Главный интерес представляли кристаллы, но они находились в долинах, чтобы добраться до них от моря – нужно было переваливать горный хребет или искать место для посадки поблизости. Я с орбиты указал Триволису на небольшое озеро, неподалеку от которого, в скалах обнаружилось место с повышенным гамма-нейтронным фоном. Предположили наличие выхода урановых руд и решили, заодно, нанести месторождение на карту. Озеро находилось в долине, густо поросшей кристаллами, «заросли» видимо доходили прямо до, скрывающегося под снегом, уреза воды. «Птенец» плюхнулся на поверхность озера, подняв мощное облако азотно-кислородных испарений, когда все это буйство стихии успокоилось, корабль почти полностью погребен в лазурной жиже, которая очень быстро застыла. Группа выбрался на поверхность через резервный люк и пополз к «берегу». Передвигались они ползком, чтобы не утонуть в практически невесомом снегу толщиной в несколько метров, что удавалось им с переменным успехом и, несмотря на силовые экзоскелеты, до ближайших скал разведчики добрались абсолютно обессиленными.
И вот они кристаллы! Я смотрел на них через камеру на шлеме командира разведгруппы.
Наши разведчики активно закивали головами – они уже посмотрели записи.
Это были не просто каменные иглы высотой в несколько десятков метров, они имели многочисленные ответвления, тоже игольчатые, но при этом проникали друг в друга и сплетались так плотно, что образовывали сплошной полог. Редкие проходы между «стволами» выглядели как врата в чрево гигантского животного. Снега внутри было гораздо меньше, поэтому группа углубилась в этот «лес» на сотню метров. Ничего нового не обнаружив, провела лидарное сканирование пространства, в итоге на трехмерной карте возникло бескрайнее пространство, скрытое под каменными сводами, лишь изредка луч лидара находил просветы в переплетении каменных «ветвей». Были взяты образцы материала кристаллов – структура минералов оказалась неоднородной: образование имело кору из минералов слагающих окружающие горы, глубже находился слой, состоящий из соединений содержащих одновременно кремний и углерод. Дальше бурить не стали, поскольку запас воздуха в скафандрах был сильно истрачен при выходе с озера. Командир группы решил исследовать еще один интересный объект, прежде чем вернуться на корабль. О разведке месторождения урана в горах уже не шло и речи. Объектом была широкая пещера в отвесной скале, вход в нее, частично закрытый азотным льдом, был хорошо виден в инфракрасном диапазоне. Триволис дал команду ИИ «Птенца» просветить ее лидаром. Пещера была не глубокая, но какой-то очень уж правильной формы.
Группа вошла внутрь, судя по данным со скафандров, люди были сильно измотаны, а им еще предстояло возвращаться обратно на корабль.
Ио заметил, как лица его разведчиков становились все более мрачными. По всей видимости, приближалась печальная развязка.
В пещере они нашли горизонтальную штольню, глубина ее действительно была небольшой, но обнаружились две странности, над которыми уже двадцать пять лет ломают голову наши лучшие «мозги в банке»… это я про моих соседей-ученых. Первая – это яма. Справа от входа в штольню есть карман, а в нем яма десять метров глубиной, но в диаметре метра два – правильная, точно колодец. Она, видимо, имела признаки инструментальной обработки. «Видимо», потому что сильно обледенела и Ахметов не был до конца уверен, а потом… он потерял голову. Ой, извините, тороплю события.
Ио увидел, как Исмагулов сжал кулаки.
А, вторая странность – это пробка. Пробка в штольне, метрах в тридцати от входа, сложилось впечатление, что по жерлу поднималась магма, при этом она пузырилась, и вот эти пузыри застыли, закупорив выход на поверхность, совсем немного не хватило, чтобы вылиться из пещеры или затопить эту странную яму. Триволис отметил, что у него появилось ощущение, будто они находятся в великанских сенях, только дверь в дом не закрыли на замок, а залили каким-то пузырчатым сургучом.
Командир группы принял решение прощупать пробку радаром. Снаружи это был просто камень, но плотность породы падала с глубиной, по показаниям радара неглубоко под каменной коркой находилась низкоплотная масса. Техническая оснащенность группы позволяла взять пробы на такой глубине. Было решено бурить механикой, повсюду ведь азотный лед – никаких лучевых штучек, только алмазные сверла. Под камнем находился слой материала похожего по составу на внутренности кристаллов из каменного «леса». Сверло проходило довольно легко, поэтому было решено пробурить еще немного. Пока Триволис и Титов сверлили стену, Ахметов изучал яму-колодец, пытаясь установить природу явления, в результате которого мог образоваться подобный провал.
Вдруг произошло нечто, что именно предстоит разобраться вам ребята, если это вообще возможно через столько лет. Стена взорвалась, вернее лопнула в месте сверления, предположительно, внутри создалось избыточное давление. После этого в трещину хлынула пена, черная как смола, она мгновенно поглотила Титова, а Триволис отпрянул, но не достаточно проворно, чтобы увернуться, упал на спину и его тоже зацепило. Его правая нога до бедра оказалась в этой дряни, к несчастью для него, она каменела прямо на глазах. Пена быстро заполнила половину зала, и Ахметов, пытаясь увернуться, упал в эту чертову яму.
Титов оказался полностью замурован в скале, похоронен заживо. Он истошно орал в эфир, пока мы просто не отключили звук. Триволис пытался высвободить ногу, но инструмент для бурения оказался погребен. Попытки Ахметова выбраться из ловушки не привели к успеху, при падении он повредил гидравлику экзоскелета и не мог разогнуть левую ногу. Вырисовывалась весьма драматичная картина – разведчики были разделены и обездвижены, помощи ждать было не от кого. В сложившейся ситуации, командир группы принял единственно верное решение – активировал систему «Черная вдова».
Ио слышал про эту систему. Ей оснащали скафандры шахтеров на Марсе. Если рабочий оказывался под завалом и воздух был на исходе, ему предоставлялся выбор между смертью от удушья и безболезненной эфтаназией. Система активировалась определенной командой через сеть скафандра и впрыскивала в кровь нейротоксичный яд, который мгновенно лишал жизни погребенного.
В группе разведчиков активировать систему мог только командир. Триволис выпустил «Черную вдову» и через несколько секунд с двух скафандров поступил отчет об активации системы, а затем о прекращении жизнедеятельности. А система в скафандре Ахметова не сработала, видимо пострадала при падении, поэтому он выпустил себе мозги, через забрало шлема, просто опустив его. Воздух все равно заканчивался, а он страшно боялся задохнуться… фобия была такая.
Вот, вобщем-то, и вся история. Ах, да! По инструкции, мы не должны были оставлять никаких материальных следов пребывания человека на поверхности посещаемых планет. Убрать тела из пещеры было невозможно, зато мы добросовестно долбанули по «Птенцу» из плазменной пушки, к сожалению, без проверки результатов стрельбы. Сказать по правде, облако от нашего залпа поднялось огромное, как будто там испарилась половина долины. Я запустил движок и дернул к Земле, где меня навсегда замуровали в железный ящик, чтобы не болтал лишнего. Конец.

Бородатый улыбнулся голливудской улыбкой, а второй пилот закрыл лицо руками и заплакал. За столом повисло молчание, разведгруппа, оснащенная самой современной по тем временам техникой, сгинула, попав в какую-то нелепую западню, причем природа процессов проходящих в этой пещере оставалась невыяснена, одни догадки. Триволис, будучи уже частично замурованным в этот материал, определил, что первоначально пена была похожа на вязкий, маслянистый студень вроде древесной смолы или битума, но через минуту она, в прямом смысле, окаменела. Ее поверхность, по составу, перестала отличаться от горных пород слагающих пещеру, при этом в местах соприкосновения пены со скафандром спектрометр показал наличие титана и вольфрама, а через несколько секунд на дисплее зажглись индикаторы, сигнализирующие о повреждении внешнего слоя. Эта дрянь растворяла бронированный скафандр, предназначенный для работы в условиях космоса.
– Может быть, у вас остались ко мне какие-то вопросы?
–  Мы отработали подобные варианты развития событий на симуляторах, – откликнулся Исмагулов, – ничего нового мы здесь не узнали. За пятьдесят лет, прошедшие со времени старта «Синей птицы» техника шагнула далеко вперед, подобная трагедия в этот раз не повторится. Источник излучения, который вы приняли за выход урановых руд, был единственным из обнаруженных?
– Вообще-то нет. Он был одним из многих обнаруженных нами во время глобальной съемки Бейры. Источники были разными по составу излучения, но очень слабыми, лишь немного выше фона. Я счел это неудивительным – планета крайне гористая и месторождения радиоактивных металлов здесь должны быть не редки. Других сигналов, позволяющих заподозрить какую-либо разумную деятельность на планете, не обнаружены. По моему мнению, это просто безжизненный ледяной шар и только. Если вопросов больше не осталось, я отправлюсь доживать свой виртуальный век, конечно если Карпов не выкинет мое дряхлое тело из ящика, за ненадобностью, через пять минут после вашего ухода.
После этих слов аватары пилотов «Синей птицы» поблекли и растаяли. «Совещание закончено, – раздался голос профессора, – я прерываю сеанс».

Часть II

ПРОБУЖДЕНИЕ

Глава 1

Плавно покачиваясь из-за локальных изменений напряженности магнитного поля, специальный состав мчался на север к космодрому. Глядя в окно, Ио Акротов вспоминал разговор с профессором Нестеровичем:
– Корабль проекта «Луч» является самой современной и совершенно-секретной разработкой нашего центра. То, что находится в сердце вашего корабля, позволит избежать длительного погружения в виртуал. Мы могли бы совсем убрать кабины с корабля, но его не следует использовать вблизи массивных небесных тел. Математические расчеты показывают, что мы должны быть предельны осторожны. Работа устройства основана на гипотезе о том, что пространство имеет определенную вязкость, а масса тела мешает ему достичь максимально возможной скорости в этой среде. Так называемое «трение об эфир» не дает скорости материального тела возрастать мгновенно, а только постепенно, как бы, с сопротивлением. Как только включится «Фотон», ничто не помешает кораблю в мгновение ока нарастить свою скорость до максимально возможной, в этой физической вселенной, при этом масса объекта устремится к нулю, поэтому не будет никаких перегрузок. Корабль превратиться в огромный фотон! Расчеты показывают, что время на борту претерпит удивительные метаморфозы, фактически для команды пройдет неуловимое мгновение, в то время как в остальном мире пройдет 11 световых лет. В ходе экспериментального автоматического полета приборы зафиксировали изменение времени в одну сотую секунды, при перемещении корабля на один световой год. Нам потребовалось два года времени, чтобы получить эти данные на Земле. Год на полет в расчетную точку пространства и год на то, чтобы получить данные телеметрии, после чего «Луч-1» был уничтожен. Руководитель эксперимента посчитал небезопасным автоматическое возвращение корабля в Солнечную систему. У корабля есть расчетная погрешность в координатах прибытия, поэтому вирт-кабины на борту необходимы.
– Меня волнует отсутствие у корабля защитного экрана. У «Синей птицы» было целых два: основной и резервный.
– Вам они не понадобятся. На границе обычного и «разреженного» пространства образуется подвижный пограничный слой, попадая в который все материальные объекты с массой меньше корабля «сдуваются» за корму. Проблема состоит в том, что область «разреженного» пространства, в которой двигается аппарат, может изменить траекторию даже очень массивных объектов, таких как планеты и их спутники. Теоретически попадание в гравитационное поле таких объектов, вызовет рикошет, но проверка на практике не проводилась, поэтому мы и уничтожили первый прототип, а не вернули обратно, к Земле. Из соображений безопасности вы должны включить «Фотон» в 500 000 км над плоскостью эклиптики, в расчетной точке. Скорость корабля в момент включения устройства имеет второстепенное значение, она сохранит свою величину в целевой области пространства, важен точный расчет направления и продолжительности работы «Фотона», но с этим прекрасно справиться бортовой ИИ.
- У корабля уже есть название?
- Вам, как капитану, предоставляется право назвать его по своему усмотрению. «Луч-2» не слишком громкое название для звездолета.
- Я назову его «Велес» в честь славянского бога – покровителя путешественников. А кораблик поменьше пусть называют разведчики, мне на его борт путь заказан.
Вокруг стартовых площадок космодрома царила обычная суета. Пуски ракет-носителей с различными грузами происходили по несколько раз за день. Состав с экипажем подкатился к грузовому терминалу у самой отдаленной из них. На стартовом столе возвышался серийный «Горизонт» - многоразовая ракета среднего класса на водород-кислородной топливной паре. Под стандартным обтекателем второй ступени скрывался уникальный космический корабль. Вторая в истории межзвездная миссия готовилась к отправке удивительно буднично, а в открытом для всеобщего доступа расписании стартов, напротив номера площадки, значился «вывод на орбиту спутника связи МВП».
По дороге у Ио впервые появилась возможность пообщаться со своим вторым пилотом в неформальной обстановке. Парень оказался довольно непрост, хотя, на первый взгляд, казался приветливым и открытым. Он неохотно делился подробностями своей жизни на территории Объединенного азиатского совета, предпочитая молча улыбаться, а при проявлении собеседником настойчивости ; отшучиваться. Более охотно Кан Ёну рассказывал об учебе на пилота в Северо-западной городской агломерации, о первых полетах к Марсу. Акротова удивило, что парень, как любой профессиональный пилот, никогда не спускавшийся на поверхность планеты, обладал глубокими знаниями подробностей местного быта, настроений и фобий колонистов. После нескольких регулярных рейсов, он вошел в группу пилотов переданных Компанией на службу в МВП, где прошла большая часть его недолгой летной карьеры. Ёну в совершенстве знал устройство и органы управления всех кораблей флота Компании, чем сильно удивил Ио, прослужившего вдвое больше него и до сих пор не знавшего, к своему стыду, некоторых технических тонкостей. Кроме того, он умел управлять всеми тремя типами летательных аппаратов, состоящих на вооружении МВП, включая наш разведывательный корабль. Со слов Ёну, проживал он в типовом НОПе на окраине «Северо-западной», но, к удивлению Акротова, показывал поразительную неосведомленность в очевидных бытовых вещах. Когда Ио, в очередной раз, выражал недоумение по этому поводу, парень бросал фразу вроде: «У нас в «Северо-западной» по другому» или «Никогда не обращал на это внимание». Женат Ёну никогда не был, более того, он с неожиданной горячностью выпалил: «Жениться и рожать детей – это преступление против Матери Земли»! Впрочем, после этого добавил, что вовсе не против женщин и хотел бы оказаться в числе первых колонистов на Сомнию, чтобы завести семью в Новом мире. А еще второй пилот многое рассказал про военных полицейских:
- Раньше практически в каждой регулярной армии, пока их окончательно не запретили, были небольшие по численности специальные подразделения, которые выделялись на фоне прочих отменной боевой выучкой. Современная МВП – это один сплошной спецназ, а наш главный разведчик, Исмагулов, входит в число лучших. Настоящий головорез! Машина для убийства! Я много слышал про него, он не думает ни о чем кроме войны, даже когда спит. Говорят, до поступления на службу, он входил в ТОП-10 по миру в одной продвинутой армейской метавселенной. Забыл ее название… Одна из тех, где боль – это настоящая боль.
- Там же одни законченные вирт-наркоманы.
- После курса специальной подготовки в лагерях МВП, из них получаются самые лучшие бойцы, если конечно успеть выдернуть их из капсулы до полной атрофии мышц.
  Оказавшись в кресле пилота, Акротов привычно проверил органы управления в тестовом режиме - системы корабля отреагировали идеально. Разведчики заблаговременно погрузились в состояние вирт-сна, бортовой ИИ разбудит их позднее, уже в системе Росс 128. Второй пилот проверил параметры функционирования вирт-капсул - оборудование было в порядке, программа генерации виртуальной реальности и системы обеспечения жизнедеятельности разведчиков работали сбалансировано и без сбоев. В отличие от разведгруппы, пилоты не могли отправиться спать, им предстояло контролировать работу систем корабля до выхода в точку запуска двигателя для межзвездного перелета. На плечи Ио была возложена важная миссия – разрешить бортовому ИИ запустить «Фотон». Экипаж занял свои места в классических противоперегрузочных креслах и приготовился к старту. В виртуальном поле зрения истекли последние секунды, зажглись двигатели и ракета-носитель плавно отделилась от стартового стола, постепенно набирая скорость. Перегрузка нарастала и, через несколько минут, лазурное небо Земли сменило безграничное черное пространство, усыпанное миллиардами далеких огней. Выработав последние литры топлива, первая ступень ракеты устремилась обратно к месту старта. Зажглись твердотопливные двигатели второй ступени, разогнавшие корабль до второй космической скорости в направлении точки старта в межзвездное пространство. Выполнив свою задачу, они отделились одновременно со створками обтекателя и «Велес» остался один на один со вселенной. Разогрев реактор, корабль запустил собственные двигатели и продолжил движение с постоянным ускорением. Через несколько часов, бортовой ИИ отключил тягу, направив энергию на заряд накопителей «Фотона». Теперь корабль двигался по инерции, его нос был направлен в пустоту, где скрывалась, неразличимая невооруженным взглядом, крохотная звездочка.
С момента старта и до поступления сигнала об успешном завершении процедуры заряда Кан Ёну не проронил ни слова, хотя до той поры болтал без умолку. На его лице застыло выражение немого восторга. Конечно, он был молод, но Ио никогда не видел на лице профессионального пилота таких живых и ярких эмоций. В рубке управления установилась мёртвая тишина, на мониторах визуального наблюдения сверкало звездное полотно, которое плавно перетекало в полотно мерцающих индикаторов приборной панели корабля. Неожиданно, тишину нарушил учтивый голос бортового ИИ:
- До выхода в расчетную область пространства осталось тридцать секунд. Капитан, разрешите начать процедуру запуска устройства «Фотон».
Вдруг у Акротова появилось ощущение, что он стоит на эшафоте с петлей на шее, а палач спрашивает разрешения на открытие люка у него под ногами. Мысленно ругая свою бурную фантазию, он четко произнес:
- Даю разрешение.
- Приступаю.
После непродолжительного общения с машиной Ио бросил взгляд на Ёну. Его глаза увлажнились, а лицо стало белым, как снег. Ио старался сохранять хладнокровие, но инстинкт самосохранения не обманешь, липкий страх постепенно выливался откуда-то из подсознания и стремительно овладевал им. Оставшиеся секунды тянулись бесконечно долго и капитан ощутил жгучую потребность сказать что-то ободряющее, но вместо этого вдруг выпалил:
- А ведь мы первые из живых, кто летит на «Фотоне».
- Ага, лабораторные крысы, - дрожащим голосом ответил второй пилот.
Ио постарался подумать о чем-то отвлеченном, вспомнить что-нибудь хорошее из детства. В сознании тут же возник образ босоногого мальчика бегущего по тропинке с рыбой в руке, вот он спотыкается и уже падает, но как то уж очень медленно...
- Устройство «Фотон» завершило работу. Корабль прибыл в пункт назначения, ; лаконично отчитался бортовой ИИ.

Глава 2

  Ио поднял глаза на мониторы и обомлел, расположение звезд в поле зрения сенсоров корабля было определенно другим. Конечно, на первый взгляд, все осталось по-прежнему: созвездия не изменили своей конфигурации, главные звезды сияли на своих местах, но для опытного навигатора изменения были очевидны. Область пространства, в которой оказался корабль, находилась далеко за пределами Солнечной системы. Но самое веское доказательство успешного перемещения находилось прямо по курсу, где ярко сияла незнакомая красная звезда. Ёну вытер пот рукавом летного комбинезона и расхохотался:
- И это всё! Только подумай, одиннадцать световых лет, а я даже моргнуть не успел!
- А мне показалось, что мысли на мгновение загустели, только и всего, - отозвался Акротов с нескрываемым облегчением.
Ликование от успешно состоявшегося межзвездного перелета было грубо прервано предупреждающим сигналом. Один из разведчиков вышел из виртуального сна.
Сигнал поступил от вирт-капсулы Гугкаева, оборудование приступило к выполнению штатной программы откачки физиосупа. Причиной пробуждения значилась потеря контакта с ПНС, а без него сознание мгновенно возвращалось из виртуального мира в реальный. Капитан запросил визуализацию отсека разведчиков, но такая команда требовала подтверждения с той стороны переборки. Неработающая ПНС не позволяла связаться с проснувшимся разведчиком привычным способом, поэтому Акротов включил аварийное устройство коммуникации внутри вирт-капсулы и услышал дикий нечленораздельный рев, как будто вместо человека под прозрачным колпаком находился раненный кабан. Рев сопровождался глухими ударами – Гугкаев явно стремился вырваться наружу как можно скорее, наконец, створка открылась, и разведчик покинул капсулу. Через микрофон пилоты слышали, как проснувшийся немного успокоился, при этом продолжал издавать, абсолютно не похожие на человеческую речь, звуки. Ио визуализировал схему корабля и запросил информацию с датчиков движения, на ней объект размером с тело человека, слегка подергиваясь, медленно дрейфовал в сторону потолка отсека. Глядя на мерцающий огонёк, обозначавший в данный момент живого человека, Ио постучал пальцами по приборной панели и задумчиво произнес:
- Надо будить остальных.
- Только командира или сразу обоих?
- Давай обоих, у парня явно съехала крыша, уговорами здесь не поможешь.
Ёну быстро пробежался глазами по виртуальной схеме управления и отдал команды необходимые для инициирования досрочного пробуждения разведгруппы.

  Огромное красное солнце Бейры находилось в зените, щедро поливая палящими лучами серые сухие склоны. Разведгруппа в полном составе закрепилась на узком карнизе одной из окружавших, поросшую каменным лесом долину, скал. Где-то далеко внизу зияло отверстие злополучной пещеры. Надир приказал посадить разведывательный корабль на высокогорном плато в сорока километрах к западу. В данный момент разведчикам предстояло преодолеть последние метры, отделяющие их от цели. Гораздо ниже по склону, у подножия горы, сверкала водная гладь. Здесь, на высоте, дул пронизывающий ветер, но на прикрытом со всех сторон каменными стенами и «лесом» дне долины был абсолютный штиль, благодаря которому поверхность озера, с высоты, напоминала огромное зеркало.
- Командир, говорят, эти горные озера чертовски глубокие.
- Для нас глубина этой лужи не имеет никакого значения, конечно если ты, Дацук, не решишь искупаться. Я думаю, ИИ построил модель по рельефу ; метров сорок не глубже, хотя он мог сделать его и бездонным. По условиям выполнения миссии мы не должны лезть в озеро, а только добраться до пещеры.
- Командир, время, ; отчеканил немногословный Гугкаев.
- Ладно, хватит болтать. Дацук, вперед!
Щелкнул затвор альпийского гарпуна и наконечник из карбида вольфрама глубоко вонзился в тело скалы. Бронированная фигура устремилась вниз, понемногу стравливая метры тонкого, но прочного троса. Спустившись, Дацук занял позицию недалеко от входа в пещеру, прикрывая остальных. Наступила очередь Гугкаева. Со спокойствием и деловитостью бывалого солдата он закрепил трос и приступил к спуску по проторенному маршруту. До дна долины оставалось еще около двадцати метров, Гугкаев неожиданно мягко оттолкнулся от очередного уступа и вдруг пропал, а вместе с ним и все связанное с аватаром снаряжение. Осталось только аккуратное отверстие в том месте, где еще секунду назад из скалы торчало основание гарпуна.
Надир еще несколько секунд, в недоумении, смотрел на то место, где только что болтался на тросе его боевой товарищ, а, очнувшись, неожиданно для самого себя обратился к Дацуку по имени:
- Альтаир, какие-то проблемы со связью. Войди в пещеру, там контрольная точка. Вернемся в казарму – разберемся, что к чему.
Армейская виртуальная среда была сконструирована таким образом, что по завершении каждой тренировочной миссии разведчики собирались вместе, в привычной каждому военному полицейскому обстановке, где подводили итоги выполнения задания, разбирали нюансы тактики и проигрывали сценарии будущих занятий. После каждый мог отправиться в свой частный виртуальный мир и немного отдохнуть. Надир поддерживал строгую армейскую дисциплину даже в состоянии виртуального сна. В казарме аватара Гугкаева тоже не оказалось, что могло означать только одно – разведчик проснулся. Выйти из состояния виртуального сна самостоятельно и одному было технически невозможно – код на пробуждение разведгруппы в полном составе был только у командира. Его мог разбудить экипаж, но какой смысл выводить одного, если это не командир. Оставалось еще два малоприятных варианта: отказ техники и физическое повреждение тела полицейского. В обоих случаях, по инструкции, полагалось немедленно вывести группу из виртуала. Надир, для очистки совести, попытался вызвать Гугкаева по внутрисетевому коммуникатору, но в ответ получил лишь уведомление об отсутствии абонента. Развернув перед собой поле для ввода, он начал набирать символы кода пробуждения, и вдруг почувствовал, как плавно отступает физиосуп, оставляя влажную кожу волнам очищающего пара. Все поле зрение разом заполнилось мягким зеленым светом дежурного освещения, а в правом верхнем углу настойчиво мигала иконка входящего вызова от капитана:
- Исмагулов, слушает.
- Командир, твой разведчик болтается посреди отсека и он явно не в себе. Его ПНС не отвечает, какой-то сбой. Надо аккуратно поймать его и успокоить.
- Где мы?
- В трех месяцах от пункта назначения. Только что завершили межзвездный перелет.
- Ясно. Не открывайте капсулы, я посмотрю где он.
Через прозрачное стекло Надир разглядел обнаженное тело, болтающееся в воздухе отсека и хаотично машущее всеми конечностями. Плавающие вокруг шарики слюны и кое-чего похуже, периодически сходили с орбиты от очередного резкого взмаха и устремлялись в разные стороны. Где-то справа, в углу, находилась аптечка, а в ней пистолет с анальгетиком. Надир вызвал Дацука:
- Выходим разом, по моей команде, капитан обеспечит синхронность. Я за снотворным, а ты проследи, чтобы этот засранец не улетел далеко. Готов? Капитан? На;чали!
Как то только прозрачные крышки вирт-капсул съехали в сторону Гугкаев заревел, как резанный, и задрыгал руками и ногами с утроенной скоростью. Преодолевая отвращение, Надир вылетел из вирт-капсулы и устремился за анальгетиком, было больно наблюдать, обычно немногословного и спокойного, как скала, товарища, в таком жутком состоянии. Через несколько секунд, Гугкаев оказался в крепких объятиях Дацука, а Надир вколол ему дозу препарата. Тело понемногу обмякло, погрузившись в глубокий сон, теперь участникам экспедиции предстояло разобраться, что же произошло с их боевым товарищем. Одевшись, они перенесли спящего в технический отсек, где располагалась медицинская капсула, оснащенная передовыми средствами диагностики и реабилитации. Такой аппарат, по заверению разработчиков, мог, на время, поставить в строй даже мертвого бойца.
Первым делом, по совету капитана, проверили исправность псевдонейронной сети. К всеобщему удивлению, устройство оказалось в порядке. Полная диагностика организма Гугкаева не выявила каких-либо нарушений – тело разведчика было полностью здорово, другое дело психика. ПНС поддерживала связь сознания человека с виртуальной средой, составные части которой генерировались, в том числе, и процессорами гаджета. Диагностическое оборудование правильно оценило состояние ПНС Гугкаева как полностью исправное ; разведчик был без сознания, но не в классическом понимании. Пока мозг жив, сознание не может исчезнуть полностью, оно как бы сворачивается внутрь черепной коробки, человек может видеть сны, а значит, все равно, продолжает «осознавать». Обладатель ПНС может находиться в виртуальной среде даже в состоянии клинической смерти. Пролить свет на возможные причины отключения устройства Гугкаева помог второй пилот, проявив, в очередной раз, удивительную осведомленность:
- Так называемая «виртуальная среда» представляет собой цифровую смесь объективной и субъективной реальности. Базовая станция, управляемая на нашем корабле бортовым ИИ, генерирует фоновое пространство. Исходными данными для программирования фонового пространства являются общие законы физики. Каждый из вас знает, что мяч, подброшенный в верх на поверхности планеты, обязательно упадет обратно, и не сможет честно утверждать обратное. Мозг каждого подключенного к базовой станции усиливает ее вычислительные мощности, посредством процессоров ПНС, а его сознание обогащает виртуальную среду информацией о моделируемых объектах. Организм, с рождения живущий по законам физики, учитывает их на подсознательном уровне, следовательно, его мозг изначально работает по той же программе что и фоновое пространство. Таким образом, для всех, находящихся в виртуале, выстраивается привычная устойчивая окружающая среда, и никто не сможет поставить под сомнение ее объективность. Получается коллективный сон, протекающий по правилам, с которыми все спящие подсознательно согласны, а машина выступает в качестве арбитра.
Совсем другое дело обстоит с субъективным восприятием виртуальной действительности. Сознательно, каждый человек видит мир только по своему, для мозга не существует никакой иной реальности, кроме ощущаемой лично. Для маленького ребенка, его комната – это целый мир, который с возрастом, понемногу, расширяется до масштабов вселенной. Вводя сознание человека в фоновое пространство, ПНС считывает с коры головного мозга информацию, содержащую в себе индивидуальные особенности восприятия окружающего, построенные на многолетнем опыте.
- Так почему же эта хреновина отключилась!? – не выдержал затянувшегося монолога Исмагулов, - я знал кучу ребят лежавших в коме после ранений и преспокойно болтавших со своими родственниками в виртуале.
- Судя по поведению устройства Гугкаева, его сознание бесследно исчезло, а информация о его личности и пережитом опыте больше не существует. Его мозг в данный момент представляет собой прочный и красивый, но пустой сосуд, на дне которого плескаются лишь врожденные животные инстинкты, - задумчиво и поэтично ответил Кан.

  Получив результаты обследования тела Гугкаева, участники экспедиции пришли в уныние. Разведгруппа понесла потери еще до прибытия на орбиту Бейры, а причины, вызвавшие беспомощное состояние разведчика, оставались неизвестны. Очевидно, что стирание сознания Гугкаева произошло во время межзвездного перелета, но причина трагедии могла скрываться как в самом факте перемещения со скоростью света, так и в связанной с ним поломке оборудования для вирт-сна. Никто не мог дать гарантии, что вирт-капсулы пилотов не получили похожих повреждений, а ложиться в них экипажу предстояло уже сегодня, конечно если им не хотелось в течение трёх месяцев наслаждаться обществом друг друга, уничтожая, и без того ограниченные, запасы белковой пасты и метаболических уколов. Пока бортовой ИИ искал причинно-следственные, проводя диагностику оборудования, пилоты с разведчиками провели короткое совещание по дальнейшей судьбе пострадавшего. Вердикт медицинской капсулы был однозначным: внешне здоровый и крепкий разведчик необратимо превратился в «овощ». Исмагулов вколол ему тройную дозу анальгетика, и разведчики перенесли безжизненное тело на борт разведывательного корабля, где положили в холодильник для образцов. На предложение Акротова выпустить тело в космос командир наотрез отказался, сказав, что похоронит товарища в могиле, со всеми полагающимися по этому случаю почестями. Закончив, оба разведчика, как не в чем не бывало, улеглись в свои вирт-капсулы и погрузились в сон, пожелав пилотам не забыть разбудить их на орбите.
Оставшись наедине с Ёну, Ио решил обсудить сложившуюся ситуацию – миссия находилась под угрозой срыва. По инструкции, разведгруппа не имела права спускаться на поверхность в неполном составе. Скоротечная гибель разведчиков «Синей птицы» красноречиво свидетельствовала о том, что высадка на поверхность вдвоем в непредсказуемых условиях, могла стать настоящим самоубийством. Как капитан корабля, Акротов мог приказать Ёну занять место погибшего Гугкаева, но второй пилот напрочь потерял самообладание и нёс какую-то ахинею:
- Меня о таком не предупреждали. Мне сказали, что риск минимален!
- Никто не говорил, что мы отправляемся на увеселительную прогулку.
- Но… Ты не понимаешь! Мне сказали… Я не думал…
- Да, кто, чёрт возьми!? Нам целый месяц твердили о важности и ответственности нашей миссии, по семь раз в день.
- Я не имею ввиду Центр подготовки. Мне говорили там… дома.
- В Северо-Западной? В офисе Компании?
- Где? Ах, да! Северо-Западная… Я больше не лягу в эти капсулы!
- И сдохнешь от голода, не долетев до Бейры. Давай я лучше сразу тебя в космос выкину, чтобы долго не мучился.
В разговор вмешался бортовой ИИ:
- Извините, что отвлекаю. Капитан, проверка оборудования для вирт-сна завершена. Неисправностей не выявлено.
- Вот видишь, бояться нечего. Прими успокоительное и марш в капсулу, пока я тебя не усыпил, как Исмагулов того парня!
Ёну отстегнулся от кресла и покорно поплыл в соседний отсек глотать таблетки. Ио, молча, проводил его взглядом, а про себя подумал: «Нет, он точно не профессиональный пилот. С такой выдержкой он никогда бы не прошел даже самого примитивного теста на профпригодность. А вот кто он на самом деле мне предстоит выяснить и как можно скорее. Иметь на борту кота в мешке, в качестве ближайшего помощника в мои планы точно не входило». Через несколько минут поступил сигнал о переходе второго пилота в состояние виртуального сна.
Оставшись в одиночестве, Ио проверил программу полета. Через три месяца движения, с набранной еще в Солнечной системе скоростью, «Велес» приступит к торможению, с выходом на орбиту Сомнии. Высадка на «планету мечты» в задачи миссии не входила, но требовалось провести проверку параметров атмосферы и детальную съемку поверхности. Здесь бортовой ИИ должен был разбудить экипаж. Закончив необходимые измерения, корабль преодолеет, в этот раз небольшое по космическим меркам, расстояние разделяющее орбиты планет и прибудет к конечной цели полета – Бейре. На орбите Бейры экипаж разбудит разведчиков, которые возьмут на себя всю дальнейшую работу. С точки зрения пилота космического корабля миссия была проста и понятна, не сложнее регулярного полета Земля – Марс. Бортовой ИИ легко приведет «Велес» к цели, людям же остается только довериться машине. Наиболее важную часть миссии представляла собой высадка, усложнившаяся до предела после смерти Гугкаева. Перед капитаном стояла сложная дилемма: отправить разведгруппу на поверхность в неполном составе или включить в нее человека без необходимой подготовки. Ио запросил досье на Кана: «Родился в ОАС», - более подробная информация отсутствовала. «Учеба в Северо-Западной», - никаких подробностей. И, наконец, служба в МВП в качестве пилота орбитального бомбардировщика. Если верить послужному списку, как пилот малого корабля, он вполне подходил на замену погибшему разведчику. Решив поделиться мыслями с командиром разведгруппы уже находясь в виртуале, капитан бросил взгляд на две маленькие голубые точки, притаившиеся неподалеку от своего красного светила и покинул рубку управления в направлении собственного ложа для электронных грез.

Глава 3

  Вдоволь насладившись видом заката над безбрежным озером, Ио вызвал по внутрисетевой связи командира разведгруппы и предложил обсудить дальнейший порядок выполнения миссии. Исмагулов ответил согласием и через несколько секунд его аватар материализовался в кресле напротив.
- Соболезную по поводу смерти твоего подчиненного, ; начал разговор Акротов, ; бортовой ИИ так и не смог определить причины случившегося, но анализ данных продолжается. Думаю, на обратном пути мы уже будем знать ответ и примем необходимые меры предосторожности.
- Потери в бою – обычное дело, проблема в другом. Ввиду малочисленности, наше подразделение обескровлено на треть, а это уже существенно.
- Я, как раз, думал об этом перед тем, как отправиться в капсулу. Хочу предложить тебе на замену своего второго пилота.
- Но без военной подготовки он будет только мешаться под ногами!
- Я не предлагаю тащить его с собой в пещеру. Он служил пилотом в МВП и сможет управлять разведывательным кораблем. В случае чего, прикроет вас с воздуха. Подумай, если бы на борту «Птенца» оставался пилот, у разведчиков Триволиса были бы неплохие шансы на спасение.
- Мне, всё равно, необходимо провести с ним не одну тренировку по использованию боевого скафандра. Не хочу, чтобы он сидел на борту и скулил, когда нам с Дацуком станет по-настоящему жарко.
- Уверяю, в наших условиях это не проблема. Вычислительные мощности бортового ИИ позволяют растянуть субъективное восприятие времени сна на годы. Я верю, что за три месяца полета ты превратишь его в сносного солдата.
- Ты плохо знаешь Надира Исмагулова, капитан. Я превращу его в отличного солдата!
- Ну, мышцы ему никак не накачать.
- В современном боевом скафандре главное дух и навыки, а мышцы оставим для войн прошлого. Я согласен подтянуть твоего парня по военной части, а сам он что об этом думает?
Ио не хотелось рассказывать командиру разведчиков о психологическом состоянии Ёну, поэтому он ответил кратко:
- Куда он денется. Я здесь капитан.
Удовлетворительно кивнув, Исмагулов задумчиво оглядел окружающий пейзаж:
- Никогда не видел столько зелени. Этот дом и мебель, из чего они сделаны?
- Это дерево. В детстве я видел много деревянных вещей.
- На ощупь, как шершавый пластик.
- Это потому, что ты никогда не трогал деревянных досок. Помнишь, что сказал Кан?
- Хороший у тебя мирок, но немного скучноват. Здесь не в кого пострелять.
- Зато у тебя, наверное, день и ночь не смолкает канонада?
- Нет. Там дом. Настоящий дом.
Аватар разведчика растаял, Ио вызвал Кана Ёну. К его удивлению вызов был отклонен. Пришлось сделать еще несколько попыток, но раз за разом, в конец, забывший о субординации пилот, блокировал входящий сигнал. «Ну, хорошо. Даю ему пять минут», - Ио почувствовал, как его мысли наполняются яростью и неприязнью к этому маленькому человечку.
  Психологическая устойчивость пилотов Компании всегда держалась на прочном фундаменте профессиональной солидарности. Все пилоты космических кораблей были сделаны из одного теста и без слов понимали друг друга в любой ситуации. Уравновешенность и ясность мысли в условиях стресса являлись обязательными качествами для получения допуска к пилотированию. Да, сам Акротов был далеко не идеален, часто принимая не до конца взвешенные решения, но этот парень вел себя как капризная девчонка и, при этом, был удостоен чести управлять новейшим звездолетом.
Парящий в воздухе секундомер монотонно отсчитывал секунды, а Ио, тем временем, мысленно представлял Кана глотающего пыль и слезы на виртуальных полигонах Исмагулова: «Надо выкрутить кратность замедления времени на полную катушку, чтобы этот хлюпик вдоволь потренировался, прежде чем ступит на борт разведкорабля».
Акротов попытался немного успокоиться и вернуть себе самообладание, для чего посмотрел на, трепещущие на ветру, листья деревьев в саду, потом на бирюзовую гладь озера, показалось, что он на секунду провалился в настоящий сон, а когда снова посмотрел на секундомер, обнаружил на нем лишь мерцающие нули. Мысленно ругая себя за проявленную слабость, не медля, вызвал к себе аватар второго пилота. Бортовой ИИ сухо доложил, что второй пилот находится в бодрствующем состоянии и связь с ним невозможна вследствие существенного различия в субъективном восприятии времени. У Ио душа ушла в пятки:
- Доложи градиент и кратность.
- Градиент на сжатие. Кратность максимальная.
- Синхронизируй и вызови Кана.
- В доступе отказано.
- Говорит капитан, тупая железяка! Выполняй!
- В доступе отказано.
Одним движением Ио ввел код на аварийное пробуждение и с облегчением увидел перед глазами прозрачное стекло вирт-капсулы. Еще через секунду, борясь с приступами тошноты от резкого выхода из состояния виртуального сна, он влетел в рубку управления. Половину мониторов визуального наблюдения, вместо ожидаемой черноты космоса, заполняла прозрачная атмосфера Сомнии, сквозь которую ясно виднелись ледяные шапки вершин хребта Триволиса, а прямо по курсу, на орбите, маячила серебристая точка. В кресле капитана сидел Ёду и сосредоточенно следил за потоком данных на мониторе системы управления оружием. В руке он сжимал архаичную рукоять с пусковой гашеткой: «Замри на месте, если хочешь жить», ; железным голосом скомандовал второй пилот.
  Акротов опешил и подчинился. Тем временем, Кан увеличил изображение, использование кинетического снаряда для стрельбы по движущейся цели требовало весьма точного наведения, и на мониторе появился корабль. Убедившись в гарантированном поражении цели с первого выстрела, пилот нажал на гашетку. Кинетический снаряд бесшумно покинул чрево «Велеса» и, запустив двигатель, устремился прочь. Объект оставался неподвижен и, через несколько секунд, мониторы озарила яркая вспышка. Корабль разлетелся на тысячи мерцающих осколков, которые стали постепенно вытягиваться в цепь, обозначая орбиту, на которой еще совсем недавно покоилась легендарная «Синяя птица».

Глава 4

  Завершив маневр уклонения от обломков легендарного корабля, «Велес», как ни в чем не бывало, занял расчетную орбиту для проведения запланированных измерений. Кан переместился в кресло второго пилота и деловито преступил к настройке приборов. В рубке управления повисла гнетущая тишина, которую лишь изредка нарушали короткие сигналы подтверждающие готовность оборудования.
- Не хотите занять свое место, капитан? – нарушил молчание Ёну.
- А я все еще капитан? – вопросом на вопрос ответил Ио.
- Безусловно. Вы продолжите выполнять свои обязанности, во что б это ни стало.
Акротов влез в летный комбинезон и осторожно опустился в кресло.
- Как вы успели заметить, наша миссия пошла не по плану, - продолжил Ёну.
- Довольно трудно не заметить уничтожение целого космического корабля, - выдавил из себя Ио.
- О, нет! Разрушение «Синей птицы» полностью соответствует поставленным целям. Вспомните третий пункт: «Поиск и утилизация материальных следов миссии R 11/5…».
- Я отказываюсь что-либо понимать. Как Бургас и Филатов оказались в «гробах» на Земле, когда их корабль остался в другой звездной системе?
- Бургас и Филатов, покинули Землю в 2087 году и никогда не возвращались обратно.
- Так с кем же мы тогда так мило общались в лаборатории у Карпова?
- Может с самим Карповым, может с его ассистентами. Ну, уж точно не с пилотами «Синей птицы». Это виртуал - под аватарами мог скрываться кто угодно.
- Так мы просто кино посмотрели! Забавно. Надо разбудить Исмагулова…
- … чтобы не повторить судьбу наших коллег, рекомендую следовать намеченному плану и минимизировать инициативу. Я не буду спрашивать, почему вы проснулись раньше срока, что сделано, то сделано, но даже это действие может очень дорого нам стоить.
- Подозреваю, ты знаешь, что случилось с экипажем.
- Я немного осведомлен об особенностях конструкции первого межзвездного корабля, думаю, его ИИ счел возвращение на Землю небезопасным и умертвил пилотов.
- И как же он это сделал? Стер сознание?
- Нет, что-то более простое, вроде «Черной вдовы» в вирт-капсулах. Произошедшее с Гугкаевым является существенным отклонением от плана. Для успеха миссии важно сохранить разведчиков живыми и здоровыми до высадки на планету. Моим первым предположением был сбой в работе ИИ и последующее за этим неадекватное принятие решений о нашей судьбе, а еще меня поразил способ, я такого раньше не видел. Как вы успели заметить, я потерял самообладание, что для меня, в общем-то, не характерно.
- С ним явно что-то не так, он не подчинился команде капитана.
- По моей просьбе. Видишь ли, в работе с ИИ я обладаю несколько большими полномочиями. Сейчас я попросил его отключить аудиосенсоры в рубке управления, поэтому мы так мило сидим и болтаем, но есть вероятность, что он счел рациональным не подчиниться, тогда все что я тебе рассказал, ляжет на чашу весов и, кто знает, в какой момент аргументы за нашу ликвидацию перевесят те что против.
- Постой, ты постоянно говоришь о безопасности возвращения, но ведь «Синяя птица» была классическим кораблем на ионной тяге, к тому же, без серьезного вооружения. Какую же опасность она могла представлять?
- Этого мы никогда не узнаем, но, судя по всему, бортовой ИИ решил, что психологическое состояние экипажа вышло за пределы контролируемых параметров. Другими словами, их состояние несло потенциальную угрозу совершения поступков ставящих под угрозу безопасность цивилизации.
- Звучит неубедительно…
- Ты до сих пор не понял, капитан? ОНИ одержимы Контролем! ПНС, СУДН – кандалы в красивой обертке. Наивно полагать, что нас отпустили бы погулять по вселенной без поводка. Каждые сутки наш дорогой ИИ отправляет отчет о ходе миссии, учитывая, в том числе, настроения экипажа. И пусть идти он будет более десяти лет, главное - контроль сохранен.
- Убийство экипажа из-за небезопасных настроений выглядит довольно дико, если учесть, что на орбите чужой планеты был брошен целый звездолет, буквально напичканный всевозможными данными о нашей «цивилизации» и ее местонахождении.
- Инопланетная угроза тогда считалась маловероятной, но, безусловно, учитывалась. Представь себе, специалисты Компании крупно облажались в совсем неожиданном месте. Компьютерный гений, писавший программу для бортового ИИ «Синей птицы», старался сделать его максимально человечным, учитывая, судьбоносность его будущих решений. Побочным эффектом его человечности оказался инстинкт самосохранения. После нейтрализации экипажа ИИ должен был утопить корабль в океане Сомнии, но не смог совершить самоубийства.
Слушая откровения второго пилота, Ио задумчиво смотрел на проплывающую под ними планету. Через удивительно прозрачную атмосферу, лишь изредка затуманенную редкими перистыми облаками, был виден, как на ладони, второй по величине океан планеты, покрытый богатой россыпью островов. Горы наиболее крупных из них поднимались настолько высоко над волнами, что на вершинах угадывались белоснежные ледники. Прекрасная планета, подарившая землянам мечту. Мечту о свободе.
- Мы должны решить, как нам действовать впредь, чтобы наш личный судья, случайно, не вынес нам смертный приговор.
- Необходимо во что б это ни стало выполнить все задачи миссии, только в этом случае у нас остается хороший шанс на успешное возвращение.
- С этим могут возникнуть проблемы. Один из разведчиков мертв – это серьезная заявка на неуспех. Я хотел включить в состав разведгруппы тебя, но после прохождения курса подготовки в виртуале, по дороге к Сомнии.
- Это исключено.
- Так значит ты у нас теперь главный?
- Дело не в этом. Решение о моей высадке на планету станет фатальным. Я обладаю определенной информацией, которая может стать критически важной для безопасности нашей цивилизации, если попадет в руки инопланетян.
- Кусок замерзшего камня, к которому мы стремимся, три земных года болтается в глубоком космосе, потом немного поджаривается на местном солнышке и летит обратно во тьму. Если бы в этой системе обитали разумные ксеносы, они бы давно были здесь, под нами, но приборы не нашли и следа искусственных объектов или технологий.
- Первая миссия тоже здесь ничего не нашла, а вот Бейра полна сюрпризов. В памяти корабля есть фрагмент видео с камеры Ахметова, снятый перед тем, как он свалился в яму. Наш ИИ должен разблокировать его, как только мы уберемся с орбиты Сомнии и выдать новые инструкции для разведгруппы.
- И что же в нем?
- Какие-то металлические «корни» с довольно высокой вероятностью искусственного происхождения. ИИ центра поместил ее в пределах от 0,7 до 0,8 и наш бортовой с ним солидарен. До включения двигателей еще четыре часа – я, с вашего позволения, вздремну, - Ёну откинулся в кресле и через минуту мирно засопел.
Акротов попробовал последовать его примеру, но спать не хотелось. Подключившись к сенсорам корабля через ПНС, он отправился бороздить неизведанные просторы, погружаясь в глубины океанов и поднимаясь на вершины гор. Он осмотрел каждую впадину, каждый холм экваториальных равнин и каждую трещину ледяных полярных шапок. Вдохнул воздух разреженной атмосферы, попробовав на вкус каждый его атом.
Время пролетело незаметно, закончив измерения, «Велес» запустил ионный двигатель и направил свой остроконечный корпус навстречу оттаявшей «планете Зимы».

  Получив предупреждение о начале ускорения, Ёну проснулся и занял максимально удобное положение. Набрав маршевую скорость, корабль выключил тягу, и у пилотов появилась возможность немного отдышаться. В виртуальном поле зрения, как и предупреждал Ёну, появилось уведомление об открытии доступа к файлу с новой информацией и связанных с ней указаниях Компании. Ио приказал бортовому ИИ открыть файл на центральной панели визуального наблюдения.
Перед глазами пилотов развернулась панорама каменных сводов, покрытых лазурным налетом застывшего атмосферного конденсата. Ахметов подошел поближе к стене пещеры, и сенсоры его скафандра обнаружили аномалию. В поле зрения разведчика отчетливо высветились ветвистые структуры, пронизывающие породу и струящиеся по поверхности подобно корням баньяна. Подняв голову вверх, разведчик заметил такие же «корни» свисающие с потолка, скрытые от обзора массами льда. Ахметов приложил к одному из выростов датчик химического анализатора. Мгновение, и навстречу наблюдателям понеслась темная пузырящаяся лавина. Разведчик проявил чудеса ловкости, успев увернуться от нее, но теперь перед глазами стремительно проносилась отвесная стена. Картинка дрогнула, Ахметов оказался на дне глубокого колодца. Теперь он наблюдал только гладкие стены ямы и сплошную гнетущую темноту у себя над головой – это был конец. Тем не менее, анализатор выполнил свою работу, в правом верхнем углу поля зрения высветился состав материала «корней» ; Ag (70%); Si (13%), C (5%), Cu (…), Fe (…) ... Ио прервал трансляцию – ему не хотелось наблюдать страдания Ахметова завершившиеся самоубийством.
Наблюдая как в центре монитора визуального наблюдения снова появляется Росс 128, со словно прилипшей к ее короне голубой точкой Бейры, капитан нахмурил брови. Загадок становилось все больше, а требования Компании оказались весьма обязательными к исполнению. Миссия получила новую задачу: «Подтверждение (опровержение) техногенной природы обнаруженных структур». Он приказал ИИ еще раз визуализировать данные о составе материала:
- Это весьма чистый сплав. При каких условиях могло образоваться такое…? Я не могу подобрать слов. Что это?
- Похоже на серебряные сосуды или корни, ; только и смог ответить Кан.
- Думаю, они вполне могут оказаться какой-то уникальной жилой, обескураживает лишь чистота сплава. Именно из-за нее ИИ выдали столь высокие вероятности. Разведчики войдут внутрь, возьмут пробы и утрут нос этим жестяным перестраховщикам…, ; Ио осекся, вспомнив, что ИИ «ради перестраховки» может запросто убить их по дороге домой.
- Тебе нужно принять решение, капитан. Миссия слишком сложна для двоих бойцов, пусть и подготовленных. Если они не справятся ; мы все покойники.
- Если я не могу отправить на поверхность тебя, выбор не велик. Я знаю космические скафандры как свои пять пальцев, но никогда не имел дело с боевыми.
- Принципы устройства и управления едины для всех изделий Компании, к тому же, у тебя есть еще целая куча времени ; на такой скорости путь до Бейры не близкий.
- Ты прав, пойду глотать пыль на полигоны Исмагулова.

Глава 5

  Гигантский разум пробуждался ото сна, впервые за много веков существования, осознавая красоту простых природных явлений происходивших на родном для него небесном теле.
Кровавое зарево разливалось по небосклону. Огненная звезда лениво поднималась над горизонтом, она была уже достаточно велика, чтобы отличаться от многих других, но излучаемого тепла едва хватало на испарение атмосферы. Воды озера Чаши были все еще надежно скованы льдом и недоступны для питания частей. Где-то под толстым слоем Материнской породы уже проснулись ресурсы, еще через десять-пятнадцать оборотов появятся автотрофные части. Огненная звезда продолжит расти и, вскоре, наступит Сезон Множества, а пока Гнездо находилось в Единстве, лишь изредка по филаментам пробегали отголоски событий извне. Древние знания обрели форму слов, их можно было выразить звуками, но Гнездо уже давно их не воспроизводило. Колебания материи не слишком эффективный способ коммуникации. Миллионы сезонов назад, еще до События, когда Огненная звезда непрерывно согревала Материнскую породу, Гнездо и ресурсы использовали колебания материи для связи частей, но атмосфера стала остывать и уходить в породу, а с ней уходили и звуки. Теперь части Гнезда связывает Суть.
Ресурсы Вечноспящей планеты тоже используют Суть для связи частей, но их гребень не продолжение тела, а мертвое дополнение. Их покровы тонкие и эластичные, а кровь даже без огня, горяча как Материнская порода за два оборота до первого всполоха Сверкающих небес. Филаменты выпили их без остатка и теперь они часть Гнезда, но откуда в этих маленьких кусочках материи оказались Центры воли? Теперь они тоже часть Гнезда, и оно больше не едино. Гнездо не может бороться со своими частями, но оно будет учиться много Сезонов Единства, пока не прибудут еще ресурсы. А они прибудут, больше не осталось сомнений. Ведь они не с Вечноспящей планеты, они с ЗЕМЛИ.

  Оставив позади миллион километров пространства, «Велес» выходил на орбиту небольшой каменистой планетки, которую первооткрыватели нарекли в честь богини зимы. Бейра неуклонно стремилась к своему светилу и теперь разительно отличалась от мрачного и негостеприимного мира, встретившего первую экспедицию. Прогревшись в лучах звезды, планета обзавелась мощной, богатой кислородом атмосферой. На поверхности, лютый холод сменился вполне «земными» температурами. В точке предстоящей высадки, наступал полдень, и температура воздуха в долине уверенно стремилась преодолеть отметку в десять градусов по Цельсию. Орбитальное сканирование, как и ожидалось, не обнаружило и намека на техногенные сигнатуры. Бейра по-прежнему представляла собой нагромождение горных хребтов, но теперь на месте ледяных пустошей играли волнами настоящие моря, особенно выделялся океан в восточном полушарии, имевший форму почти правильного круга, от его берегов концентрическими кругами расходились могучие хребты, пересекавшие планету от полюса до полюса. В противовес океану, в западном полушарии поднимался могучий континент, который, впрочем, был отнюдь не равнинным, а представлял нагромождение гор, в которых все так же угадывалось чередование параллельных хребтов и долин. В центральной части континента хребты сходились, обрамляя обширное плато с тысячей озер, все еще скрытых подо льдом. Место высадки первой разведгруппы находилось неподалеку от плато в узкой долине.
По замыслу Исмагулова, разведывательный корабль должен был высадить разведгруппу недалеко от входа в пещеру, а сам, преодолев соседнюю долину и обрамляющие вершины, уйти на плато. Согласно первому плану, Акротов, как пилот, должен был остаться на борту разведчика и обеспечить поддержку группы в экстренной ситуации. Другой план заключался в полноценном использовании капитана корабля в качестве пешего разведчика. Разведывательный корабль был оснащен собственным бортовым ИИ, не отличавшимся мощностью, но способным самостоятельно выполнять задачи по управлению кораблем.
  Окончательное решение оставалось за Исмагуловым, но он медлил, взвешивая все за и против. С одной стороны, группа из трех разведчиков быстрее выполнит все возложенные на нее задачи. С другой стороны действия неопытного члена команды могут стать причиной провала.
Тем временем, «Велес» увеличил разрешение оптических приборов и обнаружил интересные изменения в пейзаже. Полученное изображение произвело на Ио неизгладимое впечатление и навсегда врезалось в память. Поддавшись порыву, капитан восторженно воскликнул:
- Ёну, посмотри сюда! Не знаю что это, но… Кристаллический лес, он…цветет?!
Удивительно, но прежде мрачное геологическое образование теперь выглядело как лоскутное одеяло. Гигантские каменные иглы покрывали разноцветные россыпи всех цветов радуги, казалось, что «лес» на самом деле зацвел.
- Наверное, это какая-то примитивная форма жизни, вроде полярных лишайников на Земле.
- Не очень-то радостные новости для адептов Учения. У Бейры обнаружились свои «дети».
- Если жизнь примитивная, она не в счет, - парировал второй пилот, - надеюсь, серебряные корни в пещере – вершина местной эволюции.
Звездолет кружил по орбите, собирая информацию. В других частях планеты так же были обнаружены признаки жизни, но по предварительной оценке биосферу Бейры составляли исключительно статичные виды, представленные различными наростами на камнях. Подтвердить или опровергнуть это утверждение могла только высадка на поверхность.
Надир связался с рубкой управления:
- У нас все готово к высадке, капитан. Осталось только придумать, как тебе соединиться с группой.
- «Велес» не оборудован шлюзами, но в отсеках для сна есть узлы для стыковки со спасательным кораблем в случае аварии. Вам придется вывести разведывательный корабль и пристыковать его с нашей стороны.
- Капитан, не забывай, за пилотирование младшей птички у нас отвечал Гугкаев, я не уверен, что справлюсь с подобным маневром.
- Мы попробуем взять управление на себя. Ёну работает над этим.
- Отлично, свиснете, когда будете готовы.

  Загрузив разведывательный корабль необходимым оборудованием, Исмагулов и Дацук разместились в противоперегрузочных креслах, в полной готовности. Третье место пустовало и от этого на душе становилось невыносимо тоскливо. Командира разведгруппы мучило дурное предчувствие, разноцветные наросты на камнях не вызвали восторга, а наоборот насторожили опытного солдата. Приступ панической жажды, о котором он начал уже забывать, маячил где-то на краю сознания, готовый ворваться в него с неистовой силой. Усилием воли Надир загнал его, как можно глубже и сосредоточился на изучении данных продолжавших поступать с датчиков большого корабля.
Дацук прервал затянувшееся молчание:
- Командир, на нужно придумать название для нашего корабля, а то меня так и тянет назвать его «птенцом».
- Мы назовем его в честь нашего погибшего товарища, - не задумываясь, ответил Надир.
- Акила, что означает «Орел». Отличное название для корабля, - поддержал своего командира Дацук.
Тем временем Кан Ёну, потребовал от бортового ИИ корабля открыть ему доступ к органам управления разведывательного корабля. К удивлению второго пилота, компьютер сделал это легко и непринужденно, на панели визуального наблюдения в рубке «Велеса» появилась панорама его собственного грузового отсека. Выдохнув, Ёну пробежал пальцами по панели и маленький корабль провалился в усыпанную звездами бездну. Ио поспешил приготовить маски с регенеративными патронами, на случай утечки воздуха при стыковке. Второй пилот мастерски подвел разведывательный корабль к стыковочному узлу, створки люка распахнулись и Акротов увидел улыбающееся лицо Дацука: «Это не будет легкой прогулкой капитан. Добро пожаловать в наше подразделение».
В отличие от корабля-носителя, «Орел» обладал всеми атрибутами настоящего самолета. Крылья, прижатые к корпусу в условиях космоса, придавали кораблю форму наконечника стрелы, но в плотных слоях атмосферы он увеличивал их площадь, приобретая почти треугольную форму. Устроившись поудобнее в кресле пилота, Ио направил летательный аппарат к поверхности планеты. Спустившись до высоты всего нескольких километров, «Орел» расправил крылья и теперь двигался над долиной между хребтами, постепенно снижаясь, по мере приближения к месту высадки. Пилот преднамеренно завел корабль далеко на юг, предоставив разведчикам возможность собрать больше информации с воздуха и подготовиться к высадке. Разведывательный корабль снизился еще сильнее, теперь полет проходил ниже горных вершин, «Орел» словно мчался по воздушной магистрали, отгороженной от остального мира белоснежным исполинским забором. Ближе к экватору дно долины сплошь покрывала вода, но по мере продвижения на север, рельеф повышался, а водная гладь уступала место каменистым россыпям. Через тридцать минут полета появились первые кристаллы. На мониторе возникло уже знакомое хаотичное нагромождение, полностью покрывавшее пространство у подножия хребтов. Этот «лес» издалека выглядел серым и безжизненным, на нем не было и следа «цветения» обнаруженного «Велесом» в других местах планеты. Чуть увеличив разрешение, Ио заметил, что целостность многих кристаллов нарушена: в каменных стволах зияли отверстия, некоторые и вовсе переломились пополам, обнажив свое полое нутро. Мертвый лес остался позади, а пейзаж внизу сменился лазурною полосой гигантского озера, которую неожиданно прервало пёстрое одеяло очередного, теперь уже «живого» каменного леса. Одновременно с появлением на мониторах пестрой картины, эфир заполнился массой повторяющихся сигналов, сливавшихся в общий низкочастотный гул. Складывалось впечатление, словно эти исполины перешептываются между собой – это было поистине завораживающе.
- Эй, капитан, - голос Исмагулова вернул Ио к реальности, - до точки высадки осталось сорок минут. Залезай в скафандр – пойдешь с нами.
И, увидев восторг в глазах пилота, добавил:
- Должен же кто-то прикрывать тылы, когда мы с Дацуком попробуем прогуляться по этим поющим джунглям.
- Минуту, только отдам железяке последние указания, не хочу, чтобы он разбил наше единственное транспортное средство.
Несколько минут спустя, разведгруппа собралась в десантном отделении «Орла» в полной экипировке. На этот раз в комплект скафандра входил лишь стандартный запас регенеративных патронов, атмосфера Бейры вполне подходила для дыхания человека, а с вероятной биологической угрозой должна была справиться система фильтрации. Вместо объемных баллонов со сжатым воздухом, за плечами разведчиков разместились рюкзаки с разнообразными научными приборами. Надир через виртуальный интерфейс наблюдал за изменением картины за бортом, участки каменного леса периодически сменялись водной поверхностью, но ближе к центральной части континента, озера, в этих широтах еще покрытые льдом, попадались все реже, а вместо них появлялись участки полностью обнаженного дна долины. Наконец, эфир вновь наполнился монотонным шепотом каменного леса.
- Внимание! Приготовились, - скомандовал Исмагулов.

Глава 6

  Ио несколько раз высаживался на планету в виртуале, но оказавшись в воздухе под брюхом корабля, мгновенно потерял самообладание. До покрытой лужами ледяной поверхности озера было еще добрых десять метров. Забыв о том, что притяжение Бейры ощутимо меньше марсианского, капитан отчаянно замахал руками, от чего незамедлительно потерял равновесие. Вместо того, чтобы ловко приземлиться на ноги, незадачливый разведчик плашмя впечатался в рыхлую поверхность, подняв целую тучу брызг.
- Пока плохо, боец, - незамедлительно отреагировал на фееричное падение Исмагулов, - продолжишь в том же духе, вернешься на орбиту.
- Прости, командир, - только и смог ответить Акротов.
Быстро поднявшись, Ио поспешил догнать группу, уже успевшую преодолеть расстояние до прибрежных валунов. «Орел», сделав вираж, стремительно набрал высоту и скрылся за перевалом.
- Для начала обследуем пещеру. Необходимо, во что б это ни стало, найти скафандры первой разведгруппы. Дацук, вперед! Я за тобой, а капитан нас прикроет.
Пещера полностью освободилась ото льда и своей правильной формой напоминала нору исполинского паука. Изучив близлежащие трещины в скалах, разведчики обнаружили первые серебряные наросты, вживую напоминавшие новогодние украшения, вмурованные в камень. Самые тонкие «корни» хаотично тянулись в разные стороны, а не к светилу, как земные растения. Акротов предложил взят пробы, но тут же был одернут Исмагуловым:
- Не время, капитан. Сначала найдем скафандры.
Ио развернулся, чтобы идти прочь, но вдруг почувствовал легкое сопротивление. Заметив краем глаза, что зацепился за «корень» капитан сделал рывок и освободился. Ему пришлось приложить довольно значительное усилие, но разбираться в причинах задержки времени не было – он опять отставал. Двигаясь прочь, Ио не мог взять в толк, как совершенно гладкие ветви смогли зацепиться за гладкий титановый панцирь, только бросив взгляд на место контакта, он обнаружил две небольшие рытвины.
  Дацук зашел в пещеру, газоанализатор его скафандра незамедлительно выдал предупреждающий сигнал. Нутро пещеры было заполнено едким туманом, невольно вызывавшим в памяти картины иорданских катакомб с частицами «Изола» в спертом воздухе. Переведя скафандр в режим замкнутого цикла дыхания, разведчик осторожно двинулся внутрь. Не успел он сделать и десяти шагов, как системы скафандра просигнализировали о высокой коррозионной активности окружающей атмосферы, высокопрочный боевой скафандр буквально разъедало. Анализ мгновенно сконденсировавшихся на броне капель показал адскую смесь концентрированных минеральных кислот. Продвинувшись глубже, он, наконец, увидел стену, поглотившую разведчиков первой экспедиции. Нынешнее состояние «стены» разительно отличалось от того, что они видели на записях с камер. В этот раз порода оказалась рыхлой и влажной, а на ее поверхности время от времени схлопывались пузыри, источая в тесное пространство пещеры новые порции кислотного тумана. Останков Триволиса нигде не было видно, хотя он был замурован только частично, возможно порода за прошедшее время сдвинулась вперед и полностью поглотила скафандр. Альтаир подошел к яме, здесь его ожидания оправдались – на самом дне колодца радар обнаружил титановый силуэт. Его собственный скафандр вновь протяжно заголосил, рекомендуя немедленно покинуть опасную зону. Разведчик поспешил к выходу, немного задержавшись, он срезал со стены пещеры серебряный отросток и положил его в контейнер для образцов.
Надир внимательно наблюдал за действиями подчиненного, разместившись неподалеку от входа. Когда, наконец, из тумана показалась фигура Дацука, от него шел пар, а металл скафандра покрылся белесой коркой.
- В озеро. Быстро! – скомандовал Исмагулов.
В два прыжка преодолев расстояние до кромки льда, Альтаир пробил прорубь двумя выстрелами из импульсной винтовки и погрузился под воду.
- Очень агрессивная среда, командир, - сказал Дацук. Показавшись на поверхности, - Скафандры Триволиса и Титова не достать, они замурованы.
- Попробуем поднять Ахметова. Он вроде на месте.
- Не думаю, что получиться. Наши тросы сделаны из высокомолекулярного полиэтилена, они конечно прочные и устойчивые к истиранию, но от этой кислоты им несдобровать.
- Ты прав, не хочу, чтобы ты составил Ахметову компанию.
- Предлагаю понаблюдать за изменением концентрации этой дряни. Возможно явление временное, - предложил Ио.
- Хорошо, поставим напротив входа лазерный лидар, будет отправлять данные на «Велес». А мы пока прогуляемся по лесу. Капитан, свяжись с Каном, пусть подготовит ИИ к анализу данных.

  Оставшись один, Ёну погрузился в тягостные размышления. Это путешествие изначально представлялось ему интересным приключением с минимальным риском, учитывая его статус. Однако теперь он испытывал давно позабытое чувство – чувство страха. Липкий страх не оставлял его ни на минуту, разыгравшееся воображение рисовало образы обезумевшего человека на борту разумного корабля, который нащупывает радаром самую глубокую впадину в океане Сомнии, чтобы навсегда там упокоится. Пилоту не давал покоя способ воздействия на погибшего разведчика, способы воздействия на персонал уже давно стали просты и изящны, если необходимо досрочно прекратить жизнь ставшего опасным индивидуума, никто не станет стирать его личность, оставляя вышедшее из-под контроля тело крушить все вокруг. Именно поэтому он решил воспользоваться особыми полномочиями, чтобы поглубже заглянуть в конструктивные особенности корабля. Внимательно присмотревшись к схемам вирт-капсул, он обнаружил знакомые ампулы «Черной вдовы». Если ампулы на месте, значит стирание личности Гугкаева произошло по неизвестной причине, которую им с бортовым ИИ придется установить, во что б это ни стало. Когда Ёну осмотрел свою вирт-капсулу, отступивший было страх, сковал пилота с новой силой – она НИЧЕМ не отличалась от устройств других участников экспедиции, включая наличие ампул с ядом.
Он, как никто другой знал, насколько Они заботятся о своей безопасности, но никогда не думал, что будет играть по общим правилам, хотя и понимал, как трудно в такой небольшой группе скрыть свою исключительность. Ену осознавал, что новые обстоятельства могут существенно снизить его шансы на успешное возвращение, поэтому он твердо решил начать борьбу с бортовым ИИ за контроль над своей жизнью.
Ёну вывел «Велес» на стационарную орбиту и продолжил вести наблюдение за стремительно разогревающейся планетой. Первое, что бросалось в глаза – это изменение интенсивности радиошума исходившего от участков каменного леса. Если в районе высадки «шелест» леса был едва различим и практически не мешал прохождению сигналов с поверхности, то в южных районах континента царил настоящий радиохаос, будто бы тысячи невидимых цикад прятались среди каменных игл.

  Пробираясь через нагромождения скальных обломков, разведгруппа двигалась в направлении кромки леса. Наблюдая за вершинами исполинских кристаллов издалека, Ио невольно вспомнил вид на заснеженный лес из окна офиса Компании. За время их отсутствия, на Земле мог вырасти новый лес, этот же выглядел древним как окружающие горы. Капитан попытался сравнить окружающий ландшафт с привычными земными пейзажами и не нашел ни малейшего сходства, даже мертвая Сомния казалась родным домом, по сравнению с этим сюрреалистичным миром.
По мере приближения к первым каменным иглам, состав атмосферы изменялся – возрастала концентрация хлороводорода. Без сомнения, источником газа были деревья, чуть глубже в просветах между каменными стволами висела пелена белесого тумана. Исполинские иглы росли из породы под разными углами и потому, в глубине леса, их вершины пересекались, образуя полог, плотности которому добавляли вторичные выросты, кое-где торчавшие из основного ствола подобно ветвям. Наиболее крупные иглы, возвышавшиеся над чащей в глубине леса, были никак не меньше пятидесяти метров, но основная масса не превышала и двадцати. Кроме того, подойдя поближе, разведчики обнаружили подлесок, незамеченный первой группой из-за толстого снега. Его составляли небольшие иглы высотою всего около метра и «корни», но не серебристого, как в пещере и ее окрестностях, а светло-серого цвета. Некоторые «корни» сплетались, образуя остроконечный кокон – будущую каменную иглу.
  Наконец они подошли достаточно близко, чтобы разглядеть изменения, произошедшие с каменными иглами и придавшие лесу такие яркие краски. Каждое каменное дерево покрывали выросты в виде пластин разнообразных форм и размеров, отклонявшихся от основного ствола так, чтобы поймать максимальное количество света. Цвета пластин варьировались в довольно широких пределах, но при этом каждая игла имела свой, настолько уникальный, что на окраине леса разведчики не нашли ни одного совпадения. Именно пластины являлись источником радиошума.
Оказавшись посреди молодых игл, разведгруппа приступила к отбору проб. Первыми в контейнер для образцов последовали части «корней», легко поддававшиеся лезвию виброножа. Затем настала очередь «цветов», Дацук попытался отсечь часть пластины с одного удара, но материал оказался на удивление плотным и вибронож прочертил лишь глубокую борозду.
  Вдруг, произошло удивительное, бордовая пластина неожиданно быстро прижалась к телу иглы и изменила цвет, так что стала абсолютно неотличима от обычного камня. Попытки Дацука отделить пластину от ствола не достигли успеха, она словно приросла. При повторной попытке взять образец материала пластины, Надир и Ио держали ее руками, но как только вибронож вошел в материал, им понадобилась вся мощь экзоскелетов, чтобы удержать ее на месте. Наконец, часть пластины заняла свое место в контейнере и группа двинулась дальше.
- Нужно попробовать просверлить дыру в той, что покрупнее и посмотреть изнутри. Снаружи эти штуки камень - камнем, но при этом растут, как на дрожжах, - предложил Дацук.
- Первая группа не смогла добраться до глубоких слоев, не хватило времени, - откликнулся Ио. Он отвечал за регистрацию изменений внешних параметров и успел собрать массу интересных данных.
Выбрав десятиметровую иглу, покрытую пластинами цвета крыльев жужелицы, Дацук приступил к бурению. Поминуя о судьбе первых разведчиков Надир и Ио предоставили Альтаиру делать свое дело, а сами отошли на безопасное расстояние.
Тем временем, местное холодное солнце стало клониться к закату, заканчивался короткий бейрианский день. Разноцветные пластинки почти прижались к поверхности игл, пытаясь собрать максимальное количество лучистой энергии. На закате, каменный лес в парах хлороводорода выглядел особенно живописно. По замыслу Исмагулова разведгруппе предстояло вернуться на орбиту засветло, после чего сопоставить полученные данные с результатами наблюдения с орбиты и спланировать дальнейшие действия. На первый взгляд, у обнаруженных структур присутствовали все признаки жизни, с другой стороны иглы и цветные пластины являлись продолжением коренной породы, а поверхностный слой и вовсе был идентичен ей по составу. Слой материала под каменной корой напоминал кольчугу, сплетенную из миллиардов волокон, плотную как гранит. Потратив больше часа на работу, измученный разведчик уже хотел бросить это неблагодарное дело, когда алмазное сверло вдруг провалилось в пустоту. Надир достал небольшого дрона с инфракрасной камерой на тонком, но прочном кабеле и опустил его в отверстие, закрепив базу с мощным передатчиком на поверхности иглы. Пока разведгруппа будет отдыхать на орбите, он обследует внутреннюю поверхность каменного дерева и сбросит данные на «Велес».
- Капитан, беги на открытое место и вызывай «Орла», пока совсем не стемнело, - приказал Надир, - Или ты хочешь здесь заночевать?
Быстро преодолев подлесок, Акротов осмотрелся и понял, что единственным открытым местом в долине является поверхность озера. Вызвать «Орла» напрямую он не мог, поскольку разведывательный корабль находился на плато за хребтом. Капитан переключил передатчик на частоту «Велеса» и вызвал Кана:
- Ёну ответь. Нам пора «домой».

Глава 7

  Они пришли. Филаменты почувствовали колебания атмосферы, как только летательный аппарат спустился к вершинам Угодий. Гнездо мечтало завладеть им много сезонов подряд, но аппарат улетел за пределы досягаемости сенсоров, не коснувшись Материнской породы. Сезон Единства подходил к концу, но все еще не был завершен. Ресурсы Угодий уже приступили к превращению, Гнездо почувствовало их дыхание несколько оборотов планеты назад, и начало подготовку к охоте. Гнездо опередит их, уже созрели первые части, но в этот раз их предстоит произвести значительно больше. Ресурсы с Земли, как и Гнездо, жаждут познания. Это будет особенный Сезон.

  Пользуясь известными только ему хитрыми уловками, Ёну, одну за одной, отключал системы своей вирт-капсулы, пока не оставил только жизненно необходимые. Вырубать «Чёрную вдову» напрямую было опасно, бортовой ИИ мог неправильно истолковать его действия. А чтобы этого не произошло, он кормил его сказками о несоответствии режима работы оборудования личным стандартам комфорта и выразил желание произвести настройку на свой лад, используя появившееся время. Повредить систему физически ему не хватило смелости, поэтому он лишь поставил программные блоки на все, что считал опасным для своей жизни. Теперь его вирт-сон будет прерываться при малейшем колебании параметра внутрикамерной среды, не говоря уже о подготовке систем для преднамеренного убийства. Подключив обратно все функциональные блоки вирт-капсулы, он замер в ожидании, но бортовой ИИ никак не отреагировал на сделанные изменения, видимо посчитав оборудование абсолютно исправным.
  Восстановив привычное превосходство над остальными обитателями этого маленького кусочка Земли в дальнем космосе, Ёну ощутил покой и удовлетворение. Наконец он мог мыслить спокойно, создатели бортового ИИ «Велеса» не могли предположить, что на борту может оказаться член экипажа, имеющий доступ к исходному коду. Пилот обратился к приборам, судя по тому, что он успел заметить с орбиты, Бейру населяли довольно причудливые формы жизни, которые довольно трудно соотнести с теми или иными царствами земной биосферы. Эти организмы настолько активно использовали элементы литосферы в своем метаболизме, что формировали окружающий ландшафт. Из положительного, Ёну отметил их статичность и наличие факторов способных вызвать массовую гибель, мертвый лес в южных широтах был тому подтверждением. Морская жизнь еще ждала своего изучения, но для целей преследуемых Движением она была второстепенна. Земные формы морской жизни довольно разнообразны и смогут отвоевать себе жизненное пространство. Очевидно, что эти иглы проходят определенный цикл по мере приближения планеты к звезде. В южной части континента процесс шел чуть быстрее и сенсоры «Велеса» отслеживали динамику происходящих изменений. Интенсивность радиошума и концентрация испускаемых лесом газов ближе к экватору была значительно выше, чем в районе высадки, но каменные иглы росли только до определенных широт, на краях континента дно долин полностью заполняла вода. В целом ареал наземной части биосферы Бейры был довольно узок, что не могло не радовать.
Пилот так глубоко погрузился в свои мысли, что перестал наблюдать за разведгруппой, поэтому вызов Акротова застал его врасплох. Приказав «Орлу» следовать к месту высадки, Ёну отметил, что группа не сможет эвакуироваться самостоятельно, если интенсивность радиошума возрастет. Даже сейчас сигнал от передатчика капитана был с трудом различим через пелену помех. Не прошло и часа, как массивные створки в носовой части звездолета распахнулись, пропуская в ангар разведывательный корабль. Первая высадка на планету завершилась успешно, настало время узнать, из какого теста сделаны местные обитатели.
Развернув в техническом отсеке «Велеса» компактную лабораторию, разведчики приступили к анализу добытых на поверхности Бейры образцов. Первыми на лабораторный стол легли корни. Составляющие их вещества, являлись безусловной органикой, но чрезвычайно насыщенной кремнием. Плотно упакованные волокна были, по сути, силиконовыми. Вода в тканях присутствовала только в связанном состоянии, а все физиологические жидкости были кремнийорганическими.
- Эти ткани, - говорил, проводивший вскрытие Дацук, - устойчивы к сильному нагреву и охлаждению, их не берет кислота, что не удивительно, учитывая в каком мире они живут.
- Но я готов поклясться, - поддержал его Исмагулов, - что эти организмы изначально развивались в условиях подобных земным. Посмотри, клетки насыщены фосфатами. Держу пари, что механизм производства энергии у них такой же как и в наших телах.
- Они не могут полностью отказаться от воды, хотя и промерзают насквозь каждый орбитальный цикл, поэтому в клетках присутствуют гидраты.
- Все сходится, но количество энергии запасенной в тканях огромно, а воды для ее извлечения явно маловато, при этом организмы статичны и…
- …и вырастают размером с дом. Капитан, давай сюда серебряный кусок.
Ветвь, срезанная Дацуком в пещере, по своему составу ничем не отличалась от образца собранного в каменном лесу, за исключением слоя серебряного сплава, равномерно покрывавшего силиконовые волокна, как покрывает провод изоляция. В некоторых местах слой не выдержал воздействия агрессивной среды и разрушился, обнажив тело корня полностью инертное к кислоте. Таким образом, предложенная изначально, защитная функция оболочки не подтвердилась. Неясным оставался и механизм образования покрытия. На теле корня разведчики не обнаружили никаких «серебряных» желез, более того, металл сплава полностью отсутствовал в тканях, словно кто-то специально окунул в расплав каждый отросток на этой горе. Наконец, на лабораторном столе оказалась часть цветной пластины. Материал ее внешней коры содержал гораздо больше кремния, чем углерода, кроме того был богат металлами. Изнутри это были те же силиконовые волокна, но в то же время, клетки пластины обладали уникальными свойствами. Во-первых, они обладали способностью к фотосинтезу, энергетически более эффективному, нежели у земных растений. Во-вторых, в структуре лепестка выделялись нити, ответственные за генерацию радиоволн.
Оставив детальное изучение молекулярной структуры образцов бортовому ИИ «Велеса», разведгруппа разместилась в противоперегрузочных креслах технического отсека и, подключив через виртуальный интерфейс второго пилота, Надир начал совещание:
- Анализ образцов помог понять, с чем мы имеем дело, но многие вопросы остались без ответов. Мы до сих пор не установили, что является источником кислотного тумана в пещере и в лесу. Мы обнаружили небольшое количество специфических клеток на кончиках корней, видимо они используют кислоту для размягчения породы при росте и делают это невероятно быстро. Одна из веток попыталась прорасти сквозь скафандр капитана всего за пару секунд контакта.
- Но этих клеток явно недостаточно, - вставил реплику Дацук, - где-то внутри их должно быть очень и очень много.
- Еще, нам пока неизвестно предназначение испускаемых пластинами сигналов, - продолжил Надир, - сигналы довольно монотонны, в течение дня меняется лишь амплитуда, насколько мы можем судить, в зависимости от положения светила. Они передают какую-то простую информацию, но кому? Параметры всех сигналов, исходящих от леса, очень схожи - это не похоже на двустороннюю беседу.
- Интенсивность радиошума, безусловно, зависит от времени суток, - включился в разговор Ёну, - хотя и ночью пластины испускают редкие периодические сигналы. Есть еще один фактор, повлиявший на их шепот – это ваше присутствие. Как только разведгруппа вошла в лес, амплитуда сигналов испускаемых ближайшими иглами резко возросла, а самый громкий «крик» приборы зафиксировали…
- …когда я отрезал часть пластины, - закончил за него фразу Дацук.
- Так-так, значит мы наблюдаем интересную реакцию в абсолютно статичном биоме. Здесь никто не убегает и никого не догоняют, однако, они реагируют на движущиеся и наносящие повреждения объекты, - резюмировал Надир. - Какие-нибудь еще наблюдения Ёну?
- Наряду с увеличением интенсивности шума, увеличивалась концентрация паров хлороводорода на участке леса, где вы побывали, но не сразу, а через некоторое время. Рискну предположить, что это тоже некий сигнал, а не защитная реакция. Нечто подобное произошло в пещере, после того как вы ее покинули, лидар зафиксировал двукратное увеличение концентрации тумана.
- А что нам может поведать дрон в полости? – спросил Дацук. – Не зря же я долбил эту дыру?
- На первый взгляд, игла – это просто пустотелый конус, хотя и радиопрозрачный, что несколько озадачивает, при такой толщине и плотности материала, а еще эта конструкция служит резонатором испускаемого пластинами сигнала и направляет его в сторону основания.
- То есть, усиленный сигнал просто уходит в породу?
- Не совсем так. В основании иглы дрон обнаружил поверхность, напоминающую пузырящуюся стену пещеры. Думаю, эта поверхность – пробка и она медленно растворяется кислотой, источник которой находится с другой стороны.
- И что же под пробкой? – не выдержал Ио.
- Это мы скоро узнаем, нужно только немного подождать. Пока вы были на поверхности, бортовой ИИ провел некоторые расчеты. Проход в пещере откроется через несколько недель, внутри игл процесс завершится быстрее.
- Предлагаю лечь в вирт-капсулы и, месяца через три, повторить высадку. А пока, доверим наблюдение за планетой машине. Что думаешь, капитан?
- Я отдам бортовому ИИ соответствующие указания, но меня беспокоит перспектива вирт-сна в капсуле Гугкаева.
- Вирт-капсула полностью исправна, капитан, - отозвался Ёну, - я провел диагностику. Причина случившегося не в технике, но для вынесения вердикта ИИ не хватает данных. Моделирование еще не завершено, но компьютер уверен, что при разряженном «Фотоне» вирт-капсулы абсолютно безопасны.
- Решено, - подвел итог Исмагулов. – Отправляемся спать.

Глава 8

  Гигантская звезда полыхала морем огня, казалось, что планета мчится навстречу неминуемой погибели, но это была лишь иллюзия. Обогнув светило, Бейра ненадолго отдалиться от него и вновь ринется навстречу огню, чтобы затем на долгие годы погрузится в ледяной мрак космоса.
Момент настал. Сформировавшиеся части покинули породу и приступили к сбору ресурсов. Ранние части не могут вместить полноценное сознание – это дань сути Гнезда, оно проходит цикл перерождения, пока длится Сезон множества. Ресурсов с Земли нигде не было видно, но они оставили машины, а значит, находятся неподалеку и наблюдают. Гнездо заключило захваченные сознания в группу частей, они не участвуют в сборе ресурсов, но продолжат эволюционировать вместе с другими. Когда наступит время Сверкающих небес, они станут опасны. Пора приступать к охоте.
  Пока дети Земли предавались электронным грезам, планета вновь преобразилась. От покрывавшего озера льда не осталось и следа, даже на высокогорном плато повсюду была открыта вода. Жалкие остатки ледяных шапок украшали только самые высокие пики. На месте высадки, в долине, стояла сорокоградусная жара, а воздух сделался чист и прозрачен. Радиоэфир, напротив, был засорен до предела. В широком диапазоне частот стоял такой гвалт, что «Велес» с трудом нащупал сигналы от оставшихся на поверхности приборов.
Кан Ёну пробыл в виртуале чуть больше месяца, заранее оградив себя от виртуального общения с другими членами команды. Время, проведенное в одиночестве, он потратит на наблюдение. Пилот был слишком осторожен, чтобы полностью довериться технике, к тому же, он обязан был увидеть все самое интересное из первого ряда, и, разумеется, получить яркие впечатления. В конце концов, если бы не жажда новых эмоций, человек его круга никогда бы не оказался в настолько опасном месте. А здесь было на что посмотреть! Накануне, сработал установленный разведчиками лазерный лидар ; концентрация тумана в пещере резко возросла, а затем, наружу было исторгнуто огромное облако. Как только сигнал от прибора достиг сенсоров корабля, в своей вирт-капсуле пробудился Ёну. Представление начиналось.
  В течение нескольких часов после пробуждения не происходило ничего примечательного, а потом пилот увидел движение. Наступала ночь и разрешение аппаратуры не позволяло разглядеть детали, но можно было сказать наверняка, что из пещеры вышло несколько существ, которые не спеша направились к озеру. Задержавшись, ненадолго, у кромки воды, они с удвоенной скоростью устремились к лесу. Вскоре место высадки оказалось за линией терминатора и в оптическом диапазоне наблюдение стало невозможно, при этом, в радиоэфире лес гудел, как никогда раньше.
  Наутро Ёну вновь погрузился в созерцание долины, из пещеры тянулась уже целая вереница существ, с высоты напоминавшая колонну муравьев. Повинуясь неведомым инстинктам, выходя они направлялись к воде и, ненадолго задержавшись на берегу, скрывались в чаще. Сходства с муравейником добавляла вторая колонна, следующая в обратном направлении. Возвращаясь, колонна тянулась медленно, с рваными интервалами, но в тоже время стройно и целеустремленно.
  Движение «муравьев» не прекращалось ни днем, ни ночью. Не задерживаясь в подлеске, они ныряли в чащу, что происходило под пологом пока оставалось загадкой. К концу недели поток существ заметно поредел, теперь из пещеры выныривали группы особей, которые также сперва направлялись к озеру, но при этом их поведение изменилось, теперь они двигались подобно волчьей стае во время охоты. Возвращались группы разрозненно и не всегда в полном составе. Каждая особь, определенно, тащила на себе какую-то ношу, но рассмотреть детали не позволяло разрешение аппаратуры. К сожалению, из-за возросшей активности леса «Велес», на время, утратил связь с размещенной на поверхности аппаратурой и Ёну не мог получить информацию из полости иглы, где уже наверняка произошло разрушение пробки. Однако, приборы корабля стали фиксировать перемещение каких-то объектов в каменном лесу, но выделить их на пестром фоне и получить изображение сносного качества никак не удавалось. Хлороводорода в воздухе над лесом почти не осталось, небольшие очаги сохранились только в отдаленных районах, там где произрастали самые массивные иглы. Ёну сгорал от нетерпения, но хладнокровие и трезвый расчет взяли верх. Пилот дождался истечения запланированного для остальных участников экспедиции срока вирт-сна и, как ни в чем не бывало, вошел в сеть, чтобы поприветствовать пробудившуюся разведгруппу, предпочтя скрыть увиденное от своих товарищей и сделать вид, что все это время пребывал в виртуале.
  Единолично завладев половиной корабля, Ёну мог распоряжаться полученной информацией по своему усмотрению, оставаясь при этом неподконтрольным никому, кроме разве что электронного цербера в процессорном отсеке, но и его он почти приручил. Мало-помалу, все вставало на свои места.
Предоставив разведчикам возможность самостоятельно разобраться в обстановке и решить, что делать дальше, Ёну наслаждался одиночеством, которое нисколько не тяготило его, а наоборот позволяло сосредоточиться на воспоминаниях о его затянувшейся жизни. В воспитавшем его обществе одиночество считалось привилегией, сама возможность, по собственному желанию, полностью отключиться от вездесущего глобального социума подчеркивала высокий статус гражданина планеты, а Кан Ёну привык соответствовать своему статусу.

  Сложив крылья, «Орел» огненной стрелой пронзал пышные, белоснежные облака. За прошедшее время облачность на планете значительно возросла. Крупные, тяжелые тучи формировались в районе экватора над океаном и, гонимые мощными ветрами, устремлялись в высокие широты. За непродолжительное, по земным меркам время, погода на «планете Зимы» стала по-настоящему тропической. По замыслу Исмагулова, группе предстояло высадиться на плато, а затем совершить пеший марш в долину. Командир группы хотел подкрасться к существам незаметно и понаблюдать за их поведением, а грохочущий и изрыгающий пламя корабль не очень-то этому способствовал.
Расправив крылья лишь в пяти километрах над поверхностью, «Орел» мягко приземлился в «краю тысячи озер». Огромная равнина покрытая, словно берег моря, россыпью округлых камней, являлась «крышей» местного мира. Плато находилось на высоте около двух тысяч метров над уровнем океана, что для такой небольшой планеты было довольно высоко. То здесь, то там монотонный пейзаж нарушали одинокие скалы и небольшие гряды, но в целом это был ровный стол, усыпанный несметным количеством небольших водоемов с кристально чистой водой. Поразительно, что вся эта красота, на поверку, оказалась абсолютно стерильна. Ни на поверхности камней, ни в воде разведчики не обнаружили даже следов органики. По всей видимости, местная биосфера не охватывала планету целиком, а состояла из очагов жизни, вне границ которых планета была мертва.
Прежде чем отправиться в дорогу, разведчикам предстояло проводить в последний путь своего боевого товарища, который так и не смог оценить суровую красоту Бейры. Ловко орудуя плазменным резаком, Дацук выдолбил в скальном грунте аккуратную полость, куда Исмагулов бережно поместил тело их боевого товарища. Группа выстроилась у могилы, звенящую тишину лишь изредка нарушали порывы гуляющего по равнине ветра. Через минуту разведчики накрыли тело базальтовой плитой и присыпали щебнем, соорудив подобие кургана. Акила Гугкаев навсегда останется в этом чужом для людей мире. Исмагулов внес в память координаты захоронения, если когда-нибудь человечество освоит систему Росс-128, на этом месте появиться памятник, а пока лишь кучка щебня будет выделять это место на фоне окружающего ландшафта.
  От точки высадки до перевала в долину разведгруппе предстояло преодолеть десятки километров по местности, покрытой невысокими сопками и останцами, затем спуститься в неглубокое ущелье отделяющее плоскогорье от подножия хребта, а уж потом, преодолев перевал, спуститься в долину к каменному лесу. Пройдя расстояние до первых ограждающих равнину вершин, разведгруппа в полном молчании стала подниматься в гору. С высоты, панорама равнины захватывала дух, силуэт «Орла» на этом сюрреалистичном фоне казался инородным телом. В эту минуту Акротова впервые с момента старта посетило недоброе предчувствие. Одинокий корабль среди тысяч озер так похожих на звезды… Казалось, что он звал команду назад, просил остаться, не удаляться слишком далеко, не разрывать связь. Думая об этом, Ио ощутил дежавю, где-то далеко в глубине космоса кто-то так же звал его тысячей голосов. Он пытался мысленно зацепиться за возникшее чувство и вдруг, на долю секунды, всем телом ощутил грандиозность пространства, его физическую бесконечность. В сознании возник космический корабль, но только не тот, что стоял сейчас внизу на плато, а другой, летящий со скоростью света. Капитан знает, что тело его на борту, но он смотрит на корабль со стороны и вдруг понимает, что не должен медлить, иначе тонкая связь оборвется и тогда он останется здесь – в пустоте. Ио перевел взгляд с корпуса «Орла» на, уже едва различимый с высоты, холмик, под которым покоилось тело Гугкаева. Возможно, это просто грёзы, навеянные фантастическим пейзажем, или на его эмоциональном состоянии сказались переживания последних дней, но капитану вдруг показалось, что он знает, что произошло с погибшим разведчиком.

Глава 9

  Удивительно, но в этих краях Бейра оказалась абсолютно безжизненной. Разведгруппа медленно продвигалась среди скал, используя весь арсенал технических средств разведки. На сотни метров вокруг ландшафт оставался пустынным, как поверхность какого-нибудь астероида и только гигантское красное светило на небосводе, напоминало об истинном месте нахождения людей. Всю дорогу отряд хранил молчание, даже неунывающий Дацук за целый день не проронил ни звука. Только под вечер, когда пришло время расположиться на ночлег, Надир начал отдавать сухие отрывистые команды по установке палатки и организации охранения. Спать предстояло прямо в боевых скафандрах, что для разведчиков было привычным делом, иногда операции МВП растягивались на недели, а вылезти из «скорлупы» разрешалось только под защитой стен базы. Полностью замкнутый цикл обеспечения жизнедеятельности исключал потери воды из системы, а необходимые питательные вещества впрыскивались прямо в кровь, кроме того, три раза в сутки, боец мог пожевать белковую пасту, подаваемую через специальное устройство в шлеме.
Конструкция армейской палатки за сотни лет не претерпела существенных изменений, за исключением защитного покрытия «Хамелеон», автоматически изменявшего окраску в тон окружающей местности. В реальности защитные свойства палатки, при наличии скафандра, были не существенны, а основные функции сводились к поддержанию психологического комфорта бойцов во время сна.
Первым на пост по охране лагеря заступил Ио, разместившись на вершине ближайшей сопки, он задумчиво изучал ночное небо. Бодрствующий часовой был дополнительной предосторожностью Исмагулова в дополнение к охранным системам, которые лучами прощупывали окрестности, периодически присылая отчеты; небольшие разведывательные дроны прятались за камнями, ожив в случайном порядке, они прочесывали периметр, осматривая каждую щель в скалах. Капитану оставалось только глядеть на звезды, одна из которых была его кораблем, который своими мощными электронными глазами, в свою очередь, наблюдал за лагерем. Неожиданно, Акротов отметил, что нечто не дает ему покоя, какая-то вибрация на пороге чувствительности держала его в напряжении, заставляя вслушиваться в окружающую тишину. Может быть, ему показалось? Но вот опять, он явно что-то услышал, но охранные системы молчали, значит «это» находилось вне их поля зрения. Он никак не мог определить источник гула и начал регулировать чувствительность сенсоров скафандра, в конце концов, зная что совершает глупость, Ио приложил голову к камню, на котором сидел. Теперь сомнений не оставалось – гул шел из-под земли, как будто глубоко в недрах планеты нечто медленно прогрызало себе дорогу. Бронированный скафандр вмиг показался пилоту тонкой бумажной оберткой, такая невероятная мощь ощущалась под этими скалами. Акротов еще раз взглянул на небо и, впервые с момента начала миссии позавидовав Кану, направился в сторону спящих товарищей – его смена подходила к концу.
Наутро все участники экспедиции подтвердили наблюдения капитана. Глубоко в породе что-то перемещалось, если бы дело происходило в земной агломерации, а не на дикой планете, которая еще совсем недавно считалась необитаемой, можно было предположить, что внизу проходит подземная транспортная линия невероятной мощности или ведется добыча полезных ископаемых. Возможно, явление имело сейсмический характер, но сколько раз увиденное в этом странном мире оказывалось совсем не тем, чем казалось на первый взгляд. Существа, которых «Велес» наблюдал из космоса, вели себя как животные и никак не могли управлять подземными поездами или горнопроходческими машинами.
Группа двинулась дальше, высота постепенно понижалась, росла и температура, сопки сглаживались и округлялись. Теперь путь пролегал под гору, и уклон постепенно увеличивался, идти становилось труднее. Наконец, спуск завершился отвесной скалой, перед разведгруппой открылось неглубокое, по местным меркам, ущелье, позади которого величественно подпирали небеса заснеженные вершины. Прямо напротив места выхода разведчиков к ущелью располагался перевал, пройдя через который, они планировали попасть к месту первой высадки. Надир принял решение посвятить один день исследованию ущелья, затем переночевать на перевале, а утром спуститься в каменный лес. В десяти километрах к югу, на дне ущелья, находился источник с повышенным фоном, привлекший внимание первой экспедиции.
Дно ущелья находилось значительно выше уровня моря, чем в долине за хребтом. Атмосфера в этом месте была еще довольно разряжена, разведчики не обнаружили даже намека на корни или каменные иглы. По-видимому, высота являлась ограничивающим фактором для распространения бейрианской жизни. По дну ущелья протекал ручей, группа направилась вниз по течению, то и дело, ручей огибал мощные скальные уступы, вторгавшиеся в его русло. За очередным поворотом русла разведчикам открылась удивительная картина, будто сошедшая со страниц туристического путеводителя. Здесь ущелье внезапно расширялось, а открывшееся пространство полностью заполняли воды прекрасного озера. В отличие от мрачных скал вокруг, здесь был просто райский сад. Отвесный обрыв со стороны плоскогорья был усыпан цветными пластинками, по виду напоминавшими «листья» каменного леса. Увеличив кратность оптических приборов скафандра Ио, с удивлением, обнаружил, что они изредка меняли свое положение, как бы трепетали. Центральная часть озера, на первый взгляд, была усыпана листьями кувшинок, но приглядевшись, разведчики обнаружили толстые, аляповатые кляксы изумрудно-зеленого цвета, лишь отдаленно напоминавшие земные растения. В воде озера разведчики заметили движение - существа размером с обеденную тарелку, похожие на морских звезд с десятком ветвистых щупалец, проворно ползали в мелкой воде у самого берега. Вдруг одна из «морских звезд» оторвалась от камней, затем рывками направилась за придрейфовавшей на мелководье «кляксой» и, быстро обхватив её щупальцами, утянула в глубину. Вода в озере оказалась на удивление теплой, притом, что питал его только студеный горный ручей, однако, причиной нагрева воды могла стать ее чрезвычайно высокая радиоактивность.
Берег озера со стороны подножия хребта был более пологим и покрыт расщелинами, в которых приборы уловили уже знакомый металлический блеск - складки в скалах густо покрывали заросли серебряных корней. Группа застыла в замешательстве, место было поистине уникальным, настоящий оазис посреди мертвой пустыни, который, по всей видимости, существовал благодаря «живительной радиации».
- Похоже, что мы выбьемся из графика, - озвучил свое решение командир группы, - надо здесь все тщательно осмотреть. Я никогда не слышал о природных месторождениях урана способных разогревать целое озеро.
Используя ПНС и процессор скафандра, Надир составил новый график движения разведгруппы и отправил его на «Велес». Бортовой ИИ оповестил Ёну о поступлении файла, но пилот пропустил сигнал мимо ушей, его разум был полностью поглощен моделированием атмосферных процессов Бейры. Как показывали расчеты, вскоре, когда планета предельно сблизиться со своим светилом, температура океана на экваторе достигнет точки кипения. Огромные массы испаренной воды попадут в атмосферу и накроют всю планету плотной пеленой, то что наступит после, будет сродни библейскому потопу. Еще его занимали существа, которые явно куда-то торопились, группы действовали более организованно и сплоченно, а частота выходов из пещеры все возрастала. Ёну не сомневался, что организованные существа из долины являются вершиной местной эволюции. Он заметил, что разведгруппа отклонилась от маршрута, но не придал этому значения. Этой кучки бойцов все равно было недостаточно для того, чтобы узнать все тайны планеты ; здесь понадобится целая армия. Миссия итак уже слишком затянулась, группе персонала на поверхности оставалось последнее – добыть одну особь организованных существ и посмотреть, что у нее внутри. Если у разведгруппы возникнут проблемы или что-либо будет угрожать безопасности Ёну, он не будет ждать возвращения разведывательного корабля, а после того как океан обрушится на планету с небес у него будут все основания для принятия такого решения.

Глава 10

  Гнездо почувствовало вторжение в атмосферу над Угодьями. Ошибки быть не могло – летательный аппарат вернулся. Части приготовились к охоте, но ресурсы с Земли все не появлялись. Прошло время, и одна из частей уловила колебания Сути, исходящие от машин, но не у берегов озера Чаши, а на Мертвой стороне. Части с Мертвой стороны слишком примитивны, их удел искать металлы в Материнской породе, а не охотиться. Именно поэтому Гнездо заключило в одной из этих частей земной Центр воли, слишком сильна скрывающаяся в нем жажда свободы.

  Озеро оказалось невероятно глубоким, мелководный участок простирался, от силы, метров на десять от берега по руслу ручья, затем следовал резкий обрыв в бездну. Дрон для проведения глубоководных исследований остался на борту «Орла». Те устройства, которые имелись в наличии у разведгруппы, могли погружаться от силы на тридцать метров, что составляло менее половины от глубины водоема. Попытка изловить морскую звезду не увенчалась успехом, как только кто-либо из разведчиков приближался к воде, все твари, как по команде, бросались в рассыпную, продолжая удерживать дистанцию, пока охотник находился у кромки воды. Наконец, Дацуку удалось загарпунить одну особь, используя укрытие, сооруженное из ткани «Хамелеона». Тело существа оказалось очень прочным, несмотря на то что гарпун приводился в действие мощным пиропатроном, предназначенным для пробивания скалы, он едва повредил наружную оболочку, но и закрепился достаточно, для того чтобы вытянуть добычу из воды. Оказавшись на берегу, звезда прекратила всякое сопротивление, будто бы мгновенно умерла, хотя гарпун, по-видимому, не нанес ей значительных повреждений. Тело существа было покрыто крупными и довольно толстыми чешуйками, что предавало ему сходство с черепичной крышей. Отделить одну из них от тела не составило большого труда, по всей видимости, они сами со временем отпадали, как при линьке земных животных. Интересен был состав чешуек – это были пластины из карбида кремния. Настоящая броня! Неудивительно, что альпийский гарпун не смог пробить его шкуру. В центре тела морской звезды, между чешуек, пробивался довольно примечательный нарост в форме гребня. Нарост отличался от остальных покровов тела бирюзовым цветом и переливался на солнце. Подобным отливом обладала пластинка, срезанная разведчиками с каменной иглы. Дацук препарировал существо, при этом оно ни разу не пошевелилось и не издало ни звука, хотя до определенного момента, явно оставалось живым. Никаких узнаваемых систем или органов под бронированной кожей не оказалось, звезда была устроена на удивление просто: крупные сосуды связывали цветной гребень и бесформенный мешок, заменявший существу сердце, кроме того на коже под чешуйками имелась масса крупных желез, вырабатывающих тонкие, но удивительно прочные нити. Состав нитей был разведчикам уже знаком – это были все те же пресловутые корни. Результат вскрытия озадачил людей, ведь существа явно охотились на плавучие кляксы, но никаких зубов или когтей у звезд обнаружено не было. Да что там зубов, у них не было и намека на органы пищеварения.
Пока отряд упражнялся в ксеноанатомии, вернулся подводный дрон. Перегрузив файлы в память скафандров, разведчики погрузились в изучение интригующих кадров. В кристально чистой воде озера видимость была потрясающей. Как и ожидалось, стены ущелья обрывались в бездну, поэтому обойти озеро вдоль берега, не взбираясь на скалу, было невозможно. Узкие полоски мели образовались только по руслу ручья, на них из глубины устремлялись целые полчища морских звезд, упорно карабкавшихся по вертикальной стене. Время от времени, мимо дрона проносились какие-то предметы, стремившиеся к свету из глубины. Из этих предметов, напоминавших кокосовые орехи, на поверхности вылуплялись зеленые кляксы. Дрон запечатлел охоту звезды на кляксу. Существа с щупальцами были никудышными пловцами, поэтому терпеливо ожидали, пока толпящиеся в центре озера кляксы подтолкнут одного из своих товарищей в направлении мели. Когда клякса подплывала на доступное расстояние, одна из звезд срывалась с камней, обхватывала кляксу и вместе со своей добычей падала в бездну. Примечательно, что в атаке на кляксу всегда участвовала только одна звезда. Как эти примитивные организмы определяли чья, на этот раз, очередь охотиться - оставалось загадкой.
Для подробного изучения глубинных слоев озера у оптических приборов дрона не хватало мощности. Сонар показал наличие на дне ветвистых обрастаний, наподобие земных кораллов и довольно внушительные терриконы, словно кто-то ссыпал в озеро пустую породу, образовавшуюся в ходе добычи руды. Мощность экспозиционной дозы излучения с глубиной возрастала, стало очевидно, что источник радиации находится внизу. В месте выхода ручья из озера так же находилось мелководье, на котором звезд было еще больше. На дне у подножия хребта не было ничего примечательного, разве что «кораллы» росли несколько гуще, а вот со стороны плоскогорья, под трепещущими пластинками, дно оказалось полностью лишено каких бы то ни было признаков жизни. Серебряных корней под водой тоже не было видно, вместо этого в скале зияло множество отверстий правильной формы, напоминавших норы гигантских раков. К концу дня разведчикам удалось изловить одну зеленую кляксу – это не составило большого труда, существо оказалось абсолютно инертно. Устроено оно оказалось даже примитивнее своего хищника – тонкая, хрупкая оболочка была туго набита фотосинтезирующей силиконовой массой, по структуре напоминавшей вату.
Подошло время подыскать место для ночлега. Для этой цели был выбран широкий, покрытый крупной галькой пляж у подножия хребта. В этом месте лежали несколько крупных осколков скалы, надежно укрывавших палатку от посторонних глаз, если таковые внезапно окажутся поблизости. Развернув систему охраны, группа собралась в своем импровизированном убежище, чтобы обсудить результаты разведки.
- Сегодня, - начал Надир, - мы установили, что жизнь на этой планете более разнообразна, чем могло показаться на первый взгляд.
- Еще, - продолжил Ио, - подтвердилась гипотеза об очаговом характере местной биосферы, возможно когда-то, в прошлом, она и была глобальной, но сейчас жизнь концентрируется только в самых благоприятных местах, например, на дне долин в высоких широтах, или в радиоактивном озере. Главное – это наличие источника энергии, который дает необходимое тепло, но не раскаляет камни добела.
- Удивляет полное отсутствие одноклеточных, даже в воде, - заметил Альтаир. На Земле всюду присутствуют простейшие и бактерии, но здесь существуют только многоклеточные формы жизни. Мы могли бы запросто напиться из этого ручья, ничего не опасаясь!
- Так, может, наберем водички? Вы, разведчики, ребята суровые, но меня немного напрягает цедить через трубочку собственную мочу.
- Отставить, капитан! Будем цедить, сколько потребуется, - отрезал Надир. Разгерметизация скафандров поставит под угрозу всю миссию. Мы слишком мало знаем об этом месте. Кто знает, какая тварь может вылупиться у тебя в кишках из ничем не примечательной песчинки.
- Да, способ размножения этих уродцев, пока не известен. Внутри полнейший примитивизм, как будто – это не организмы вовсе, а какие-то отдельные части, вроде листьев на дереве. Подняв лист в чистом поле, не определить на каком дереве он вырос, нужно увидеть растение целиком, и лучше когда оно цветет или плодоносит, - разразился тирадой Дацук.
- Возможно, ты не далек от истины, Альтаир, но если это листья, то где же сами деревья?
- Наверное, в глубине, - задумчиво предположил Ио.

Глава 11

  Учитывая потенциальную опасность, исходившую от оазиса, первым на пост по охране лагеря заступил сам командир. Серьезное опасение вызывали подводные норы в скалах, а массы породы на дне явно указывали на их искусственное происхождение. Надиру очень не хотелось быть застигнутым врасплох неведомыми копателями. Вскоре местное солнце скрылось за вершинами, и ущелье окутала кромешная тьма. Бейра не имела спутников, поэтому полуночный мрак здесь был особенно густым. Командиру вновь вспомнились мятежные земные пещеры, где человеческое зрение без специальных оптических приборов скафандра было бесполезно. От уреза воды до лагеря, по прямой, было всего около ста метров - нервы разведчика были натянуты до предела. Звенящую тишину лишь изредка нарушали, доносившиеся со стороны озера, приглушенные шлепки – это морская звезда утягивала под воду свою очередную жертву.
Надир примостился за обтесанным водами ручья крупным валуном. Положив рядом импульсную винтовку, он напряженно вглядывался во тьму. Вдруг ему показалось, что на склоне над озером промелькнул тусклый красный огонек, буквально искорка. Через несколько секунд сработала охранная система – датчик уловил движение.
Меняя через виртуальный интерфейс диапазон восприятия оптических приборов скафандра, Надир пытался разглядеть нарушителя периметра и, в результате, засек источник периодического радиосигнала, словно тот, кто двигался во тьме, имел при себе устройство поддерживающее контакт с базовой станцией. Из окрестностей озера исходил привычный для этой планеты радиошум, на который разведчики уже перестали обращать внимание, но этот источник отличался от виденного прежде и уверенно продвигался прямо по крутой скале в направлении лагеря. Вскоре обладатель передатчика подобрался совсем близко и остановился метрах в десяти вверх по склону, прямо над местом, где стояла палатка. Оптическим приборам скафандра категорически не хватало мощности, чтобы разглядеть детали. Казалось, что по скале перемещалась серая бесформенная масса размером с корову. Двигалась масса на удивление плавно, ни один камушек не сорвался вниз со склона. Не желая слишком сильно испытывать судьбу, Надир взял чужака на прицел, и едва не нажал на спусковой крючок, когда вновь увидел, разгорающуюся где-то в его теле, красную искру. Сенсоры скафандра зафиксировали передачу в направлении озера, прекратившуюся, как только погас огонек, затем существо, внезапно, устремилось прочь от лагеря.
- Подъем! Живо! – прервал безмятежный сон разведчиков голос командира.
Через несколько секунд группа со всех ног неслась вверх по течению ручья. Альтаир не успел свернуть и половины охранных дронов, ему пришлось на ходу переводить их в спящий режим в надежде вернуться за ними позже.
- Здесь был разведчик, - объяснял по дороге Надир.
- С чего ты взял, что он нас обнаружил? - парировал Дацук.
- Подойдя к лагерю, он выполнил передачу данных, а потом покинуть охранный периметр. Не знаю как, но он нас увидел и доложил на «базу».
- Что это была за тварь? – поинтересовался Ио.
- Я ничего не смог разобрать в этой темноте, но его выдал передатчик. Он включил его над озером, а потом над нами.
- Оно ползло по скале?
- Эта штука бегает по отвесной стенке легче, чем ты по беговой дорожке.
Когда разведгруппа пробежала около двух километров, Надир приметил удобное место для организации обороны. Выставив дозор из оставшихся дронов, разведчики заняли позиции. Здесь, вдали от оазиса, радиоэфир был кристально чист. Командир разведгруппы надеялся, что это обстоятельство поможет обнаружить неведомого противника, но атаки не последовало. Первые лучи уже вторглись в ущелье и освещали окружающие склоны, а существа все не появлялись. Действие впрыснутых в кровь стимуляторов подходило к концу, следовало начинать действовать, пока лишенные сна организмы не стали настойчиво требовать положенного. Надир принял решение вернуться и забрать ценное оборудование. Он никогда бы не принял подобного решения на Земле, но здесь каждый дрон был на счету, а палатка-хамелеон и вовсе была единственной, к тому же, виденное ночью существо и не думало появляться вновь. Командиру уже стало казаться, что разумное поведение твари было плодом его воображения. Возможно, он видел осторожное ночное животное, которое заподозрило неладное и предпочло спешно ретироваться подальше от незнакомых объектов. Тем не менее, вновь продвигаясь в направлении озера, разведгруппа соблюдала все меры предосторожности: впереди следовал Дацук, внимательно осматривая каждый кубический метр пространства в различных диапазонах спектра - Надир двигался следом, прикрывая товарища, а Ио было поручено выполнять роль арьергарда и внимательно слушать эфир, который, по мере приближения к оазису, наполнялся монотонным гулом. Неожиданно капитан услышал нечто, от чего кровь мгновенно отлила от лица, а биомедсканер скафандра выдал в виртуальное поле зрения целый набор предупреждающих сигналов. Среди ничего не значащего шелеста вдруг отчетливо прозвучал человеческий шепот: «Уходите. Прочь!» Поначалу Ио подумал, что ослышался, но фраза повторилась вновь, а потом он увидел существо и не где-то вдалеке, а буквально у себя под носом. Странное создание, до сей поры распластавшееся по скале и идеально сливавшееся с фоном, поднялось на своих шести конечностях и вытянуло в направлении Акротова седьмую. Капитан смотрел на него, как завороженный. Размером бейрианец действительно был с корову, но, поднявшись, на «лапах» и вытянув «шею», скорее напоминал верблюда. Лапы заканчивались множеством длинных гибких «пальцев», они позволяли твари стоять на практически отвесной стене. Конечность, напоминавшая длинную шею без головы, была наполовину усыпана черными глазами-бусинками, а еще одна, напоминавшая хвост, помогала существу держать равновесие. Тело его покрывали уже знакомые толстые чешуйки-черепки, которые отлично маскировали их обладателя среди камней. В целом, своим внешним видом бейрианец напоминал увеличенную в размерах морскую звезду из озера, включая гребень, который красовался у него в середине «спины». Существо повело шеей из стороны в сторону, гребень изменил окраску и в шлеме скафандра четко прозвучало: «Уходите. Прочь!»
Ио показалось, что он простоял так, завороженный, целую вечность, но яркая вспышка света, вызванная попаданием луча импульсной винтовки, грубо вернула его к реальности. Командир разведгруппы заметил, что он остановился и решил выяснить причину задержки. Существо никак не отреагировало на атаку, ни одно из его многочисленных конечностей даже не пошевелилось. Часть черепков на его коже, в месте попадания, просто испарились, остальные раскалились добела, но это обстоятельство, казалось, нисколько не потревожило его. Следом за импульсом последовал выстрел разрывной пулей, которые сам Исмагулов приказал экономить и использовать только в крайнем случае. Чешуя монстра в месте попадания разлетелась фонтаном на тысячи мелких осколков. После этого он резко развернулся и устремился в гору с невероятной для такого крупного животного скоростью. Надир попал в него еще два раза, но не замедлил, ни на секунду. Пока тварь не скрылась за скальным выступом, в эфире продолжали звучать, непонятно как попавшие в этот мир, слова: «Уходите. Прочь!»
- Я потратил три выстрела и даже не ранил его – это плохо, боекомплект ограничен, - констатировал Исмагулов, подойдя поближе.
Ио, по-прежнему, находился в ступоре и смог выдавить из себя только давно вышедшую из употребления эмоциональную русскую фразу, означавшую приблизительно следующее: «Вот это да!»
Надир оставался профессионалом до мозга костей и посчитал необходимым отчитать своего временного подчиненного:
- Что встал, как вкопанный? А если бы оно напало на тебя? Где твоя винтовка!?
- Оно… прогоняло нас.
- Что значит прогоняло?
- Оно приказало нам убираться.
- Как это приказало? Что ты несешь!?
- Передало по радиоканалу, - уже более уверенно ответил Акротов, - и его гребень, как у тех звезд в озере, засветился при передаче. Не ярко, но в тени было достаточно заметно.
- Значит, я не ошибся, - уже спокойнее ответил Надир, - тогда ночью, у лагеря – это была передача, только я ничего не слышал.
- Видимо, он обращался не к тебе.
- Постой, но откуда эта тварь знает славянское наречие?
- Оно говорило не на славянском – это был универсальный язык народов Южной Европы. На нем разговаривал Триволис.
- Мы должны немедленно вернуться на корабль. К подобным фокусам мы не готовились. То, что они нас предупредили, а не напали сразу – большая удача. Калибр наших орудий для них явно маловат и теперь они знают об этом. К черту дронов, Дацук! Давай выбираться отсюда.
Разведгруппа опять повернула обратно и теперь, казалось, бежала еще быстрее, словно скафандры тоже почувствовали недоброе и подавали на экзоскелеты вдвое больше энергии. Для того чтобы подняться на плато им следовало вскарабкаться по отвесной стене, используя альпинистское снаряжение. Первым к месту спуска в ущелье добрался Дацук, выбрав подходящую точку на скале, он выпустил гарпун, который вместо того, чтобы войти в камень, неожиданно срикошетил и упал к его ногам. Перезарядив устройство, он собрался сделать повторный выстрел, но осекся. Порода в месте, где он собирался закрепиться, вдруг вздыбилась и поднялась на шести опорах, затем рядом, потом еще и еще. Целая стая огромных морских звезд буквально облепила скалу, перекрывая им путь наверх. Повернувшись, Альтаир с ужасом обнаружил, что оживает и противоположная сторона ущелья. Разведгруппа угодила в засаду.

Глава 12

- Велес. Велес. Ёну, отвечай, черт бы тебя побрал!
Ио непрерывно посылала сигналы в эфир, но его второй пилот и бортовой ИИ корабля оставались немы, как будто их и вовсе не было на орбите. Ведя шквальный огонь, разведгруппа прорвалась к перевалу. Акротов не оставлял попыток связаться с кораблем, но все было тщетно.
  Увидев стаю монстров над головой, в голове Надира промелькнула мысль, что теперь разведгруппа обречена. Учитывая прочность тварей, им не составило б никакого труда разом наброситься на людей и просто растоптать их. Но, как и морские звезды в озере, они вдруг стали нападать по одиночке. Складывалось впечатление, что отряд участвует в какой-то странной пошаговой игре, когда противник делает ход и ожидает ответных действий, а после совершает следующий. Экзоскелет скафандра позволял бойцам быть очень проворными, и неуклюжим бейрианцам никак не удавалось схватить их. Разведчики, в свою очередь, били разрывными пулями, которых оставалось все меньше, по опорным щупальцам, лишая тварей подвижности.
  Тем не менее, одной из звезд удалось добраться до Акротова и сбить его с ног ударом хвоста. Пролетев метров десять, он ударился о скалу, ощущения были такими, будто в него на полном ходу врезался грузовик, а на грудной пластине осталась глубокая вмятина. Системы скафандра заверещали, сигнализируя о повреждениях, требующих выхода из боя в связи со снижением прочности защитной конструкции. Следующим прыжком звезда настигла его и, нависнув над распростертым телом, выпустила из-под чешуек множество корней, которые тут же принялись буравить броню, испуская вместе контакта с металлом облака кислотного пара. Увидев, что товарищ оказался в беде, разведчики выпустили в монстра целую очередь разрывных пуль, целясь в основание «шеи». Под шквальным огнем тварь отшатнулась и корни обмякли. Ио выкатился из-под замешкавшегося монстра и укрылся за спинами товарищей, чтобы перевести дух. Всего за несколько секунд инопланетное создание едва не вскрыло сверхпрочный боевой скафандр, что было под силу только тяжелому земному орудию.
  Оценив обстановку, Надир заметил, что единственным путем к отступлению оставался перевал через хребет к месту первой высадки. Не оставляя попыток вызвать корабль, группа поднималась все выше и выше. Подъем был достаточно пологим и удобным для восхождения, вскоре плато, по которому они спустились к ущелью, стало видно, как на ладони. Бейрианцы преследовали разведчиков, но как-то нехотя, а с высотой их активность резко пошла на спад и, вскоре, попытки атак прекратились. Последняя «звезда», атакуя, двигалась настолько медленно, что Надир даже не стал тратить нее боеприпасы, а просто проводил взглядом уползающее вниз по склону жалкое чудовище.
Разведчики поднимались на перевал, гора, вокруг которой разворачивались события двух экспедиций, изобиловала выростами, отдаленно напоминавшими огромные окаменевшие грибы трутовики, и уступами самых причудливых форм. Разнообразием рельефа эта громадина разительно отличалась от любой земной вершины и, как успели заметить разведчики, от своих соседок по бейрианскому хребту. «Велес» по-прежнему не отзывался, попытки вызвать «Орла» тоже не увенчались успехом. Равнина, на которой находился разведывательный корабль, располагалась существенно выше, да еще, вдобавок, была окружена вершинами, находясь, по сути, на дне гигантского кратера. Ввиду отсутствия у Бейры устойчивой ионосферы, единственной возможностью передать сигнал к месту высадки и организовать эвакуацию оставалась передача с орбиты, но проклятый Ёну просто их игнорировал. Надир с Альтаиром в эфире соревновались в изощренности пыток, которым они собирались подвергнуть пилота, вернувшись на орбиту. По недоброму тону разведчиков Ио догадался, что они не собираются при этом погружать его в виртуал. Кан бросил товарищей в бою без прикрытия, а у бойцов МВП это был самый страшный из возможных проступков.
- Нужно поискать другой путь, через ущелье нам уже не пройти, а ресурсы скафандров на исходе, - напомнил Исмагулов.
- И на сколько их хватит? - поинтересовался Ио.
- При текущих энергозатратах, через два-три дня мы начнем испытывать чувство голода, - ответил Дацук, - ну а дальше все будет зависеть от того, кто сколько накопил жирка. Система жизнеобеспечения будет стремиться поддерживать функции мозга до полной атрофии тела, но если ты потеряешь сознание, скафандр перейдет в режим ожидания и станет передавать сигнал «SOS», а ближайшие спасатели в одиннадцати световых годах отсюда, так что…сам делай выводы.
Разведгруппа перевалила через хребет и приблизилась к спуску в долину каменного леса. Пещера и место первой высадки находились южнее. Гладь озера хорошо просматривалась с большой высоты, и до него можно было добраться за несколько часов, но шансы вызвать корабль из глубокой долины были ничтожны. Акротов предложил сделать привал и все обдумать, командир разведгруппы не стал возражать, после недавних событий люди нуждались в отдыхе. В данный момент разведчики оказались в ловушке: с одной стороны, их поджидали полчища многоногих монстров, с другой, раскинулась неизвестная чаща, в которой наверняка обитали более проворные и опасные хищники. Надир пересчитал патроны – боезапас был на исходе. Им только и оставалось, что сидеть здесь, на высоте, под палящими лучами местного солнца и ждать, когда скафандры выпьют из них последние соки в бессмысленной попытке продлить жизнь.
- Наступило время принимать трудные решения. Да, командир? – обратился к Надиру Дацук.
- Умереть на месте от истощения или умереть в бою? Конечно, на Земле я, не колеблясь, выбрал бы второе, но после того, что мы здесь обнаружили, я уже не уверен. Почему эти твари сначала прогоняли нас, а потом напали? Почему одна из них говорила голосом Триволиса? Что если разведчики первой экспедиции еще живы, ведь мы не нашли скафандры?
- Эти твари ходячие передатчики, - поддержал командира Ио, - вдруг парни воспользовались одной из них, чтобы предупредить нас об опасности.
- Или другое, - мрачно произнес Альтаир, - бейрианцы забрали их души.
Над перевалом повисло молчание. Бойцы МВП, скорее по привычке, расположились в укрытиях за обломками скал и не спускали глаз с выбранных секторов обстрела, а пилот Компании, Ио Акротов, просто сидел на краю спуска в долину и наслаждался незабываемым видом лилового заката над каменным лесом. Исмагулов решил оставаться на месте до рассвета, а наутро умереть в бою. Мягко говоря, не радужная перспектива выглядела вполне привлекательной, в сравнении с медленной смертью в титановой скорлупе.
Ио вспомнил свое детство на реке, родителей, еще не слишком старых, затем первую встречу с Эриданой и те немногочисленные, но абсолютно счастливые дни, которые им доводилось проводить вместе и ее, с виду ничем не обоснованный, уход в глубокое виртуальное погружение, из которого нет выхода. Вдруг, Акротову отчаянно захотелось, чтобы и этот межзвездный перелет и высадка на абсолютно чуждую всему земному планету - все оказалось сном. Он представил, как вновь оказался в уютной ячейке НОПа, стоит себе перед гермоокном и смотрит на магнитные поезда, потягивая остывающий кофе, вполуха слушает новостной аудиоканал, размышляя о судьбах человечества. Поддавшись неожиданному порыву, Ио сильно, как в детстве, зажмурил глаза и пожелал, чтобы этот страшный сон наяву поскорее закончился. Чудовищный грохот заполнил все пространство вокруг, а тело вдруг ощутило привычное для опытного космонавта успокаивающее состояние невесомости, такое обманчивое, ведь в гравитационном колодце оно означало нечто смертельно опасное – падение с большой высоты. Глаза открывать не хотелось, но это было лишним, сильный удар милосердно отправил капитана в глубокий сон без сновидений.

  Информация, поступившая на борт «Велеса» за последние сутки добавила к общей картине много неприятных вопросов. Ёну сомневался, что бортовой ИИ пропустил ее мимо своих электронных ушей. Сигнал, который поймал Акротов, мог говорить о многом, но очевидным оставалось только одно – уничтожить следы пребывания землян в системе Росс 128 будет несколько труднее, чем казалось ранее. Ёну пытался оценить масштаб проблемы, но данных не хватало. Возможно «утечка» носила лишь информационный характер, бейрианцы могли записать и интерпретировать переговоры, но если они настолько развиты, то могли попытаться копировать и технологии, а это уже гораздо серьезнее, учитывая оснащенность разведгруппы по последнему слову земной техники.
Тем временем, существа из пещеры продолжали свою монотонную деятельность, но за прошедшую ночь кое-что изменилось. Ёну видел вспышки в лесу, раз за разом каменные иглы озаряли багровые всполохи. Вспышки появлялись довольно далеко от озера, в глубокой чаще. Терзаясь смутными догадками, пилот весь день наблюдал за группами особей, подключив все сенсоры корабля, и как только светило Бейры коснулось горизонта, а долина погрузилась в вечерние сумерки, его опасения подтвердились. Одна из только что вышедших из пещеры особей несла с собой продолговатый металлический предмет – импульсную винтовку образца 2080 года.
Ёну перепроверил данные, но количество вооруженных бейрианцев, уходящих в лес, все возрастало, а технологический уровень аборигенов не поддавался достоверной оценке. Соблазн спросить совета у бортового ИИ был велик, но воспитанная с рождения гордость, не позволяла полагаться на помощников при принятии важных решений. На борту «Велеса» он главный по праву рождения, а значит, вправе единолично определять дальнейший ход событий, не идя на поводу у глупой железяки. Ущелье, по которому разведгруппа двигалась к оазису, кишело существами, навскидку, более примитивными, чем их собратья в долине, но не менее опасными, а значит бойцы в западне. Теперь никто не мог дать гарантии, что эвакуация людей на борт «Велеса» будет безопасна, существа могли специально позволить разведчикам отступить, чтобы потом использовать в качестве приманки для разведывательного корабля, захват которого инопланетянами может повлечь за собой катастрофические последствия.
Тщательно взвесив все за и против, пилот активировал систему управления оружием. Он принял решение, которое вполне отвечало духу обоих межзвездных миссии – поймал в прицеле перевал, на котором расположились разведчики, и выпустил кинетический снаряд. Равнодушно посмотрев на гигантский столб огня и пыли, поднявшийся над местом попадания, пилот переключил свое внимание на «Орла». По крайней мере, он уничтожит следы пребывания людей на поверхности и современное вооружение гораздо более мощное, чем в 2087-м году. Жизнь на Хайнане научила его мыслить на века вперед, вскоре, когда начнется колонизация, ему не хотелось бы столкнуться с хорошо вооруженным противником, но главное – корабль. Если местные обитатели скопируют и его, то колонизационным войскам точно несдобровать, а то, что Бейра станет новой «Мечтой» у него не оставалось никаких сомнений. Уже сейчас в одном из закрытых центров Компании на Марсе ведутся работы по искусственному изменению орбит небесных тел, на основе технологии «Фотона», проект молодой, но весьма и весьма перспективный. Ёну навел прицел на разведывательный корабль, нажал на спусковой крючок и получил отказ – бортовой ИИ заблокировал систему управления оружием. Пилот попробовал выстрелить вновь, но рукоять управления огнем не подавала признаков жизни. Осторожно, Ёну поинтересовался у бортового ИИ о причине неисправности вооружения и получил ответ, который привел его в бешенство:
- Применение вооружения не соответствовало складывающейся обстановке. Второму пилоту, Кану Ёну, отказано в доступе к системе управления до возвращения на Землю.
- Ну, хорошо. Посмотрим, что ты на это скажешь, - сказал Ёну и ввел доступные только ему коды доступа, напомнив компьютеру о задачах миссии.
- В доступе отказано, - констатировала беспристрастная машина.
Бросив, ставшую бесполезной рукоять управления огнем, Ёну переместился за навигационный пульт и приступил к прокладке курса в Солнечную систему. Собранной информации будет вполне достаточно, чтобы организовать операцию по удалению с этой планеты остатков местной биосферы и подготовке к прибытию ковчегов. Разведывательный корабль все равно находился слишком высоко над уровнем моря, чтобы бейрианцы добрались до него, высокая чувствительность местной фауны к абсолютной высоте рельефа была установлена почти наверняка. Пилот приказал бортовому ИИ приступить к подготовке «Фотона», но увидел перед глазами виртуальный транспарант с задачами миссии, одна из которых располагалась на красном поле. Эта была та самая задача, к выполнению которой стремился пилот, применяя оружие. Ёну с силой ударил по приборной панели, в невесомости кулак срикошетил обратно, чуть не расквасив пилоту нос. Оборудование корабля было ни при чем - он сам загнал себя в ловушку.

Глава 13

Они охотились друг на друга, на Земле это называлось войной. Ресурсы, ставшие частью Гнезда, были воинами - охотниками на себе подобных. Ресурсы Земли не могут не воевать, в этом заключается их природа. Там, откуда они прибыли, каждая часть обладает своим собственным центром воли, и каждый является ресурсом для каждого. Казалось невероятным, но вместе они образуют единое гнездо, размером с планету и оно ищет ресурсы в космосе. Невидимые филаменты Земли уже протянулись к Огненной звезде и медленно вгрызаются в Материнскую породу, которой уже дали свое собственное имя – Бейра.
Ресурсы с Земли обладали оружием невиданной мощи, оно легко расплавило скалы, как тогда, во время События. Гнездо хотело обладать им, но снаряд распался без остатка. Все части с Мертвой стороны устремились к месту взрыва, но поиски следов машин оказались тщетны, все растворилось в океане огня.

  Темнота была повсюду, она обволакивала капитана, проникая вглубь сознания, возбуждая потаенные страхи, и вот уже липкий ужас просачивается из подсознания тонким ручейком, стремясь превратиться в бурный поток. Просматривая, впервые, сцены гибели разведчиков «Синей птицы», Ио испытал шок от увиденного, но самый глубокий шрам в его душе оставила смерть Титова. Больше всего на свете Ио боялся оказаться в тесном пространстве под завалом, лишенным возможности пошевелить хотя бы кончиками пальцев. С содроганием он слушал рассказы о марсианских шахтерах, замурованных в ледяных шахтах, с надеждой сравнивающих в виртуальном поле зрения расчетное время до прибытия спасателей с оставшимся ресурсом системы жизнеобеспечения скафандра. Его худшие кошмары сбылись. Капитана охватила паника, глаза заметались по виртуальному интерфейсу, отыскивая неприметную иконку «Черной вдовы».

- Альтаир, ответь! Альтаир…
- На связи…
- Ты в порядке?
- Пока не знаю. Провожу полную диагностику скафандра, ему досталось…
- Я запеленговал тебя, между нами метров пятьдесят, не больше. Эти уступы здорово нас выручили, иначе наши останки валялись бы сейчас на дне ущелья.
Надир выбрался из-под покрывавших его мелких осколков скалы и через пыльный визир посмотрел на место их дневной стоянки. В наступающих сумерках потоки расплавленного камня, лениво стекающие в ущелье, выглядели завораживающе. Надир проверил свой скафандр, обнаружились проблемы с гидравликой экзоскелета, правая рука поднималась с трудом, кроме того, виртуальное поле зрения изобиловало предупреждениями о различных неисправностях, разбираться с которыми времени не было. Оценив расстояние до маркера, обозначавшего на виртуальной карте скафандр Дацука, командир разведгруппы осторожно двинулся вдоль склона. Впереди и чуть ниже, на широком, изобиловавшем валунами карнизе, наполовину засыпанный скальными обломками лежал его боевой товарищ. Кроме многочисленных вмятин в броне скафандра он заметил на левом боку, там, где раньше крепилась обойма с пиропатронами для альпийского гарпуна, зияющую пробоину, из которой торчали лохмотья термостойкой ткани. Предвосхищая вопросы командира, Дацук отчитался о своих повреждениях:
- Рана несерьезная, благодаря дозе коагулянтов кровь быстро свернулась. Я уже восстановил герметичность пеной из медкомплекта.
- Это все?
- Нет, есть новости похуже, я потерял винтовку. Ножны вышли из строя от удара, наверное, упала вниз, в ущелье. Теперь я больше не боец, а обуза для тебя, командир.
- Ерунда, воюют не пушки, а люди. Можешь подняться?
Ответив удовлетворительно, Альтаир, превозмогая боль, выбрался из-под завала. Тем временем совсем стемнело, лава, образовавшаяся в результате орбитальной бомбардировки, давно остыла. Надир пытался связаться с капитаном, но все было тщетно.
- Похоже, что в нашем полку убыло, - мрачно констатировал командир разведгруппы, выключив ставший бесполезным передатчик, оставив для общения с Дацуком привычную для них двоих частоту МВП.
Когда выброс адреналина, вызванный неожиданной атакой из космоса, пошел на спад, разведчики провалились в глубокий сон без сновидений. Утро выдалось необычайно мрачным, небо затянули плотные серые облака, температура снижалась. При свете дня Надир оценил вчерашние разрушения, в результате взрыва в ущелье сошла мощная каменная лавина, засыпавшая его чуть ли не наполовину. Весь склон покрывали застывшие потоки расплавленного камня.
- Кинетические снаряды, - рассуждал Дацук, - не предназначены для стрельбы по пехоте. Чтобы поразить бойца в скафандре, попадание должно быть достаточно точным, иначе его просто отбросит взрывной волной, что и произошло.
- Нас с тобой спасла система наведения и наш покойный капитан. Он ушел медитировать на другую сторону перевала, и компьютер распознал нас троих как площадную цель, направив стрелу точно в центр условного круга. Благодаря этому нас просто разбросало, а вот на перевале был настоящий ад.
- Может, капитан тоже жив?
- Даже если так, то ненадолго. Мы и сами скоро станем трупами, ресурсы на исходе.
Разведчики еще немного помолчали.
- Альтаир, я тут подумал про те пещеры над озером на склоне, если мы попробуем залезть в них, как тогда в иорданских скалах? Оставим на поверхности спутниковый передатчик, проложим дорожку из ретрансляторов. Велес еще на орбите, бортовой ИИ сохранит всю информацию, хочет этого Ёну или нет. Я чувствую, что там, внутри горы есть что-то важное, что поможет людям лучше понять эту планету.
- Мы ведь останемся здесь навсегда? Значит, с этого дня мы с тобой «бейрианцы»?
Исмагулов только утвердительно кивнул.
- Тогда почему бы нам не прогуляться по нашей родной планете, тем более идти то всего ничего.
- Узнаю своего боевого товарища! Видишь там, впереди, склон совсем пологий. Пойдем траверсом до самого озера, а там посмотрим.
Осторожно, поредевшая разведгруппа направилась в сторону оазиса. Серые облака полностью скрыли вершину горы, погрузив людей в густой туман. Скафандры вмиг покрылись крупными каплями влаги.
- Командир, как ты думаешь, почему Ену в нас стрелял?
- Это очевидно, он уничтожает техногенные следы земной цивилизации, хочет убраться отсюда. Видимо бортовой ИИ не так прост и не дает ему улететь, не достигнув целей миссии.
- Но мы уцелели, почему он больше не атакует?
- Трудно сказать, но если бы ударил вновь, то уже точно бы не промахнулся.
Через несколько часов туман стал настолько густым, что видимость снизилась до расстояния вытянутой руки. ИИ скафандров проложили маршрут, и теперь разведчики продвигались вперед по пологому плечу, опоясывающему гору с восточной и южной стороны, постоянно сверяясь с мерцающей в виртуальном поле зрения картой. К вечеру, судя по карте, разведгруппа поравнялась с оазисом и приступила к спуску, ожидая нападения в любую минуту. Вскоре разведчики увидели зияющую чернотой широкую расщелину, в глубине, насколько хватало глаз, росли ветвистые серебряные наросты, назначение которых так и оставалось загадкой для людей. Недалеко от пещеры Надир установил спутниковый передатчик, предназначенный для передачи информации на орбиту. Передатчик был оборудован модулем памяти и мог передавать собранную информацию не только в режиме «он-лайн», но и файлом в установленное время или по команде. Исмагулов выставил таймер на шесть часов, ровно столько понадобится скафандрам, чтобы израсходовать последние запасы метаболических препаратов. Дацук распечатал контейнер с ретрансляторами и установил первый стальной пятак на крупном валуне у входе. «Я пойду первым», ; жестом показал командир и шагнул в пещеру.

Глава 14

  Приближалось время Сверкающих небес. В этот Сезон Множества части добыли много ресурсов, Гнездо продолжит расти и вгрызаться в Материнскую породу, добывая все больше лучистых металлов. Ресурсы с Земли научили его многому, они показали, где скрывается мощь, так необходимая ему для разрыва замкнутого круга, для возвращения к тем временам, когда первые пять частей не смогли разорвать паутину филаментов, дарящих им единство во время короткого зимнего сна, ставшего по воле стихии, первым Сезоном Единства.
Смутные сигналы трепетали на окраине сознания Гнезда, стремясь отвлечь гигантский разум от приятных мыслей о благодатных временах до События. Филаменты уловили изменения Сути, тонкой нитью колебания тянулись по внутренним пространствам Гнезда, уходя наружу и теряясь на Мертвой стороне. Гнездо попыталось сконцентрировать сознание на этой тонкой нити, но оно управляло охотой и частями-собирателями, и там и здесь потеря концентрации означала потерю ценных ресурсов, поэтому оно оставило нить в покое. Ни один ресурс не посмеет проникнуть во внутренние пространства Гнезда, здесь его ждет только одно – он останется его частью навеки, пока не погаснут на небе лучи Огненной звезды.

  Бейра купалась в лучах своего светила, теперь от короны звезды планету отделяло всего несколько миллионов километров. Океан кипел, столбы пара, поднимаясь в небо, в условиях низкой гравитации формировали гигантские тучи, медленно расползавшиеся по атмосфере, и постепенно заполнявшие все пространство между полюсами. Первые всполохи титанических гроз уже прорезали атмосферу. Скоро тонны воды обрушаться вниз, на изнывающие от жары скалы, вселенским потопом. Ёну лениво плавал из отсека в отсек, раздумывая о положении в котором он оказался. Бортовой ИИ выиграл битву, но не войну, если потребуется, пилот разберет компьютер по винтикам и снимет блокировку. Для проникновения в процессорный отсек нужно было нарушить массу строжайших запретов, неизвестно на какие хитрости пошли конструктора «Велеса», чтобы уберечь свое детище от посягательств любопытных космонавтов, но на кону стоял вопрос выживания, и права на ошибку у пилота не было. Вызвав через ПНС данные с сенсоров «Велеса», Ёну лениво наблюдал за происходящим на планете. Существа в лесу продолжали охоту, твари в ущелье с обратной стороны хребта облепили склон под местом попадания кинетического снаряда и копошились как муравьи в муравейнике. Из трех маяков, указывающих на положение разведчиков, два продолжали посылать сигналы на корабль. «Крайне неудачный выстрел! - вслух выругался пилот, обращаясь к бортовому ИИ, ; если бы ты не заартачился, я бы уже решил все наши проблемы». Иконки на карте мигали совсем рядом, теперь бы он не промахнулся.
Наутро небо над местом высадки заволокло облаками – экваториальные испарения добрались и до этих широт. Поредевшая разведгруппа пришла в движение, она двигалась поперек склона в направлении оазиса. Метки, обозначавшие уцелевших разведчиков, исчезли с виртуальной карты – Исмагулов обесточил передатчики. На борту «Велеса» имелись инструменты способные отслеживать передвижения двух человек даже через плотный слой облаков, но судьба разведчиков его уже мало заботила. Ёну пробежался по перечню имевшего в отсеках оборудования, его взгляд остановился на портативном лазерном резаке.

  Разведчики продвигались вперед по довольно широкому туннелю, стены и потолок которого ощетинились ветвистыми серебряными наростами. Ступая осторожно, стараясь не задеть тончайшие отростки, люди вторгались в неизведанные недра. С продвижением вглубь, картина изменилась: туннель расширился, тонкие корни исчезли, а вместо них повсюду вдоль стен проходили толстые жилы, как будто сосуды в тканях горы. Сами стены уже перестали походить на обычный камень, а были словно сотканы из тончайшего волокна. Этот материал был уже известен разведчикам, на этой планете они встречали его повсюду, но еще ни разу в таких масштабах. Люди вдруг почувствовали себя термитами в стволе трухлявого дерева. Туннель был довольно прямым и Дацук методично, через равные промежутки, устанавливал ретрансляторы.
- Командир, осталось двадцать штук. Хватит на километр пути, если не будет резких поворотов.
- Судя по показаниям лидара, дальше какие-то аномалии. Подожди… видишь, там впереди.
В просвете туннеля отчетливо проявился силуэт бейрианца. Существо застыло в нелепой позе, подняв вверх три из своих восьми конечностей, и как бы завалилось на стену. Стараясь двигаться как можно тише, разведгруппа приблизилась к фигуре. В кромешной тьме подземелья оптические приборы скафандров могли различить детали только в непосредственной близости от объекта. Тварь не подавала никаких признаков жизни, ее гребень не мерцал, конечности не шевелились, а все тело пронизывали серебряные жилы различной толщины. Одни, выходя из стен пещеры, врастали в тело, другие, зарождались в нем и прорастали наружу, третьи, просто пронизывали насквозь и вновь уходили в породу.
- Командир, смотри, там еще.
Надир увеличил мощность оптики скафандра и увидел, застывшие в разных позах тела, которых с глубиной становилось все больше. Дальше тоннель, по которому двигалась разведгруппа, расширялся, образуя просторную пещеру. Осторожно, стараясь не прикасаться к пораженным невиданной болезнью бейрианцам, разведчики вышли на ее окраину.
Огромное пространство, объемом со среднюю марсианскую колонию, насквозь проросло белесыми корнями, которые образовывали структуру похожую на паутину гигантского земляного паука. В этой пещере корни были лишены своей серебряной оболочки и своим внешним видом ничем не отличались от образцов собранных разведчиками в каменном лесу. Повсюду в паутину были вплетены тела невиданных монстров, похожих на гигантских насекомых различных форм и размеров, попадались среди них и преследовавшие разведчиков гигантские «морские звезды». Как и в туннеле, тела составляли с паутиной единое целое, молодые побеги вырастали из-под чешуек, точь в точь как при атаке в ущелье, кое-где они уходили в породу, чтобы появиться вновь, уже в серебряной оболочке.
Внезапно среди этого жуткого инопланетного хаоса, на рабочей частоте МВП, к ним обратилось нечто. От неожиданности Дацук выронил из перчаток последний ретранслятор, который, прыгая по камням, выкатился на середину пещеры и остановился, лишь стукнувшись об жвала какого-то безымянного чудовища:
- Это его полость Единства, точнее одна из них.
- Кто это говорит?
- На связи командир разведгруппы «Синей птицы», Михаил Триволис.
Заподозрив подвох, Надир вскинул импульсную винтовку и, переводя прицел с одного застывшего монстра на другого, спросил:
- Ты сделаешь нам одолжение, если покажешься лично.
- Это нетрудно, я позади вас.
Надир резко развернулся и, присев на колено, приготовился испепелить наглого чужака, позволившего себе притворяться героически погибшим разведчиком, но в просвете туннеля никого не оказалось.
- Можешь расслабиться, я не смогу напасть на вас, даже если сильно этого пожелаю.
Только теперь Надир заметил, что гребень одного из парализованных бейрианцев в туннеле слегка мерцает.
- Вы должны выслушать меня, сейчас, когда я снова в Единстве, думается легче. Я – это снова я или даже больше. Времени мало - оно чувствует вас, но не концентрирует внимания, видимо есть дела поважнее. Но все может поменяться за секунды, учтите, вы еда, которая сама заползла в желудок, просто у хозяина пока нет времени на пищеварение.
Надир с надеждой посмотрел на индикаторы системы жизнеобеспечения – диагноз был неутешителен. Все физиологические запасы были на исходе, дыхательные фильтры забиты, скоро скафандры начнут медленно переваривать их тела, через пару часов они едва ли смогут сделать шаг без поддержки экзоскелета. Дацук словно прочитал его мысли:
- Не дергайся, командир. Все равно нам отсюда не выбраться, давай лучше выслушаем его. Ретрансляторы исправны, а значит, у будущих экспедиций появиться ценная информация об этом месте.
Надир опустил винтовку:
- Будь по-твоему, рассказывай, что твориться на этой чертовой планете.

Просторное помещение, светлые стены, тонны скальных обломков больше не давят на броню скафандра. Капитан распрямился и посмотрел вокруг – симуляция. ИИ скафандра принудительно загнал шокированное сознание в небольшой виртуальный мирок, который ПНС способна построить и поддерживать самостоятельно, без помощи мощных процессоров вирт-капсул. Это сработало, аватар, субъективно, мог двигаться вполне свободно, ужас вызванный приступом клаустрофобии понемногу отступил, способность мыслить логически восстановилась.
Сколько он провел здесь? Может день, а может неделю, Ио не знал, но ИИ скафандра сообщил ему о замедлении процессов жизнедеятельности организма в медицинских целях. Чтобы полностью восстановить нервную систему, нужен покой, а пока он трезво может оценить сложившееся положение, посмотреть на показания приборов и подумать. Ио осторожно выглянул из своего виртуального мирка, как из гермоокна ячейки НОПа. На первый взгляд, его положение казалось безнадежным: скафандр погребен под обвалом, но дни пролетели как в калейдоскопе и что-то неуловимо изменилось. Через щели в камнях заструились потоки воды, которые день ото дня становились все сильнее, и вскоре неподалеку от распростертого тела появился просвет.
  ИИ предупредил Ио о почти полном израсходовании ресурсов скафандра. Медицинский стазис лишь ненадолго отсрочил неизбежное, когда организм капитана начнет функционировать в обычном режиме, питательная среда быстро подойдет к концу и тело начнет умирать, если только он вовремя не выберется из скорлупы. Теоретически, сняв скафандр, он сможет двигаться еще несколько дополнительных часов до уже окончательного и бесповоротного конца. Твердо решив бороться за жизнь до последнего вздоха, Ио собрал волю в кулак и вышел из уютного виртуала.
Экзоскелет скафандра работал на пределе возможностей, но ему все-таки удалось пробить последний метр, насквозь пропитанной влагой, рыхлой породы и вырваться навстречу затянутым черными тучами небесам. На поверхности шел ливень невиданной силы, Ио увидел не капли, но струи воды, исторгавшейся из грохочущего и сверкающего безумия над головой. Когда он, наконец, доплелся до первых деревьев каменного леса, к потокам добавились градины размером с куриное яйцо, которые нещадно замолотили по потрепанной броне. Вскоре спасительный полог из сомкнувшихся каменных игл укрыл капитана от разбушевавшейся стихии.
Ио остановился и осмотрелся вокруг, для успешной борьбы за жизнь ему нужен был план. Единственным средством, способным помочь ему убраться с планеты, по-прежнему оставался разведывательный корабль, до которого, при условии успешного преодоления ущелья с монстрами, двое суток пути. Менее половины от этого времени понадобиться скафандру, чтобы израсходовать запасы питательных веществ. Если снять скафандр и выскрести остатки белковой пасты из патрубков системы питания, можно продержаться еще сутки, или больше, заглушив ими чувство голода, но кто даст гарантию, что в условиях высокогорья у него останутся силы на такой дальний путь. Можно было двигаться, сколько хватит сил, а потом подать сигнал «SOS», в надежде, что ИИ «Орла» его услышит и придет на помощь, но такой вариант действий показался капитану равносильным самоубийству. Лихорадочно прокручивая в голове варианты решения фатальной задачи, капитан вспомнил о мощном передатчике, который установила разведгруппа на стволе каменной иглы во время первой высадки. Сигнал от стационарного устройства должен пробиваться через интенсивные радиопомехи, испускаемые каменным лесом, и передавать файлы с разведданными на борт «Велеса» без искажений. По предварительным расчетам этот передатчик был, как минимум, вдвое мощнее встроенного в скафандр. Режим аварийного радиомаяка, являлся обязательным для всех передающих изделий Компании, а значит, с ним его шансы, быть услышанным разведывательным кораблем, существенно повышались. Если верить виртуальной карте, до места установки прибора он должен был добраться за несколько часов, и еще столько же потратить на возвращение к перевалу. У капитана каждый час был на счету, но игра стоила свеч. К счастью, по стечению обстоятельств, ему достались все три термокостюма и кислородные маски, необходимые, в случае если разведчику придется вылезти из скафандра, свои рюкзаки бойцы МВП предпочли наполнить боеприпасами. Пообещав себе не задерживаться ни на минуту, Ио устремился в неизведанную чащу.
Сосредоточив все свое внимание на виртуальной карте, он брел среди бейрианских деревьев, стараясь ни на йоту не отклониться от проложенного маршрута, пока его внимание не отвлек отвратительный скрежет и шипение, постепенно заполнявший все пространство вокруг. Осмотревшись по сторонам, пилот увидел массу удивительных существ ползающих по каменным стволам. Разнообразию форм созданий не было предела: одни напоминали гигантских клопов, другие гусениц, третьи морских звезд. Существа деловито копошились под пологом и, на первый взгляд, их движения казались беспорядочными, но, проследив за примечательным длинноногим пауком, выбравшимся из отверстия в ближайшей к нему игле, Ио обнаружил, что это не так. Паук перепрыгивал с одного ствола на другой и, наконец, нацелился на растущую под самым пологом, фиолетовую пластинку, обхватив ее своими гибкими лапками, он выпустил несколько тонких белых нитей в ее основание. Над местом контакта нитей с телом пластинки заструился легкий дымок, а паук начал расшатывать вырост из стороны в сторону, пока полностью не отделил его от каменного ствола. Взвалив добычу себе на спину и прижав двумя из восьми гибких лапок, паук заспешил обратно и, вскоре, скрылся в своем дупле. Понаблюдав за дуплом еще немного, Ио заметил множество подобных созданий, заносящих в отверстие новые порции провианта.
  Существа из других стволов тоже пытались добраться до пластинок: те, что покрупнее, пытались отделить пластинки целиком, более мелкие виды довольствовались лишь частями, но, при этом, никогда не трогали «листья» растущие на игле, служившей им домом. Ио предположил, что он наблюдает какой-то вариант симбиоза бейрианских «насекомых» и «растений». Он прошел еще немного вглубь каменного леса – картина не изменилась, существа продолжали кипучую деятельность по добыванию пищи. Вдруг, по копошащейся массе пробежала волна паники, «клопы» и «пауки» кинулись врассыпную, на каменном стволе, неподалеку от Ио появился новый монстр, похожий на шестиногую ящерицу с лишенной пасти тупой мордой. Создание было покрыто, уже знакомой пилоту, толстой «черепичной» чешуей, но каждая чешуйка имела вырост виде длинного шипа, на некоторых из них извивались нанизанные обитатели каменного леса. Монстр передвигался с грацией настоящего охотника, поравнявшись с зазевавшейся гусеницей, он резко остановился и выбросил из-под чешуек несколько нитей, мгновенно опутавших добычу и проникших в ее тело. Нити были выпущены из совсем неожиданного места, откуда-то из района спины. Подождав немного, охотник отбросил нити, при этом чешуйки на его теле вернулись в естественное положение, и, подобрав парализованное создание, водрузил его на один из свободных шипов. Глубоко в чаще каменного леса Ио встретил огромное разнообразие как любителей полакомиться частями каменных игл, так и охотящихся на них хищников. Порою, хищники оказывались размером с земного тигра или льва и, на первый взгляд, могли быть опасны, но для местной фауны он оставался не интереснее обломка скалы. Иногда, раненные создания падали на мокрый грунт неподалеку от пилота, немного прейдя в себя, существа не стремились вернуться под полог, хотя на земле хищники никогда их не преследовали. Вместо этого, все существа, независимо от размера и способа питания стремились зарыться в породу, запечатывая выходное отверстие норы быстрозатвердевающей смесью из отрытого грунта и какого-то клейкого секрета.
Находясь на перевале, Ио обратил внимание на группу гигантских игл, высоко вздымавшихся над остальной порослью каменного леса. По пути к месту установки оборудования с передатчиком, капитану предстояло пройти рядом с этими колоссами. Когда, по его расчетам, до них оставалось не больше километра, Ио увидел впереди яркие всполохи. Вспышки белого света озаряли погруженные в полумрак сырые каменные дебри. Ио подходил все ближе, стараясь не шуметь, что было довольно не просто – ручьи дождевой воды, уже набравшие силу, текли прямо у него под ногами. Притаившись за старым, сломанным пополам стволом, капитан выглянул на просторную поляну и увидел картину охоты.
  В центре поляны возвышалось огромная игла, имевшая у основания не менее десяти метров в диаметре. Неподалеку от ствола отчаянно отбивалась от преследователей гигантская «мокрица» размером превосходящая земного слона. Мощными лапами, далеко выступающими из-под сегментированного тела, монстр отчаянно цеплялся за грунт и медленно продвигался в направлении широкого дупла, зиявшего в нескольких метрах над поверхностью. Ио заметил, что из десяти конечностей он опирался только на три, а остальные просто волочились. Густая щетина на панцире существа была наполнена обитателями леса, среди которых виднелись и довольно крупные хищники. Помимо лап для движения, существо обладало тремя парами длинных щупалец покрытых щеткой острых шипов. Не сбавляя хода, монстр молниеносно выбрасывал их в сторону охотников, но они придерживались безопасного расстояния.
Об охотниках стоило сказать особо, на первый взгляд, они напоминали бейрианцев, напавших на разведчиков в ущелье, но эти особи выглядели более статно. Четыре опорные лапы имели вполне сформировавшуюся стопу, усыпанное черными глазками щупальце-шея, грациозно покачивалось над телом, придавая своим обладателям сходство с земными копытными. На этом морфологические отличия не оканчивались, пара щупалец не выполнявшая у морских звезд из ущелья каких-то особенных функций, сделалась тоньше и подвижнее. Чтобы определить предназначение этой адаптации, не нужно было собирать консилиум биологов – этими щупальцами каждый бейрианец-охотник держал новенькую импульсную винтовку. Вот, один из них, со знанием дела, прицелился и выпустил из ствола винтовки световой пучок. Попав точно в сустав одной из еще не поврежденных конечностей монстра, он лишил его последних шансов добраться до спасительного дупла. Выстрелы остальных охотников обездвижили смертоносные щупальца гиганта. Только теперь Ио заметил, что винтовки были не единственными продуктами земной технологии, используемыми бейрианцами. На спинах существ, по обе стороны от коммуникационных гребней, разместился целый набор вооружения и приборов из арсенала МВП столетней давности. Убедившись, что добыча более не способна к сопротивлению, охотники поменяли винтовки на альпийские гарпуны и, дружно вонзив их в панцирь чудовища, попытались сдвинуть добычу с места. Когда группа не преуспела в своих попытках, один из охотников достал плазменный резак и двинулся в сторону поверженной туши. Задерживаться и наблюдать за разделкой, у капитана не было времени, ресурсы скафандра итак были на исходе. Обойдя поляну по широкой дуге, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание вооруженных аборигенов, Ио устремился к своей цели, непрерывно озираясь по сторонам. Время от времени в чаще виднелись вспышки, выдававшие работу импульсного оружия, но по счастью, в стороне от пути следования капитана.
  Вскоре, каменный лес заметно поредел, и впереди забрезжила его окраина, озаряемая грозовыми разрядами. Ио отыскал иглу, на которой разведчики установили оборудование. К отверстию, с таким трудом просверленному Дацуком, добавилось еще с десяток нор, вокруг которых сновали полуметровые сороконожки. Используя вибронож, капитан отделил передатчик от ствола, оставив ставший бесполезным дрон в полости, и уложил его в рюкзак. Не теряя времени, Ио отправился в обратный путь, теперь ему оставалось только идти и надеяться, что по дороге назад к перевалу ему не встретится никаких препятствий. Когда до места его временного погребения остались считанные километры, капитан почувствовал, что впереди что-то происходит. Лесные жители буквально мчались ему навстречу, как будто спасаясь от лесного пожара, ничего подобного здесь он еще не видел. Немного погодя, он почувствовал вибрацию, словно где-то в чаще работал тяжелый экскаватор. Времени на обход аномального участка леса у капитана уже не оставалось, он продолжил путь, и нос к носу столкнулся с возмутителем спокойствия. Осторожно переставляя мощные лапы, уже знакомое Ио титаническое создание протискивалось среди каменных стволов, периодически «облизывая» их своими шипастыми щупальцами. Одна из них ловко прошлась по стволу иглы, за которой остановился капитан, собрав копошившихся на коре существ. Очистив щупальце о щетину на спине, монстр приступил к обследованию следующего «дерева».
Пока Ио раздумывал над тем, как обойти гиганта, из темноты показались охотники, и, недолго думая, открыли шквальный огонь. Воспользовавшись возникшей суматохой, капитан поспешил обойти гиганта и убраться подальше, но был замечен. Он нутром почувствовал это внимание, без всяких приборов, после того как разом прекратилась стрельба по гиганту. Петляя между иглами Ио выжимал максимальную скорость из экзоскелета скафандра, поскольку теперь он из стороннего наблюдателя превратился в добычу.

Глава 15

Портативный лазерный резак был предназначен для резки проводов или аварийного вскрытия вирт-капсул, но не для проделывания бреши в переборках звездолета. Ёну плавил металл по сантиметру в час, молясь всем известным ему богам, чтобы хлипкое устройство не вышло из строя. К счастью, как и все представители его рода, он не отличался статью. По замыслу пилота, проделанный лаз должен был вывести его в узкое пространство между термостатирующим слоем обшивки и стенкой отсека «Фотона», стенка процессорного отсека находилась в двадцати метрах в сторону хвоста корабля. Ёну надеялся, что она окажется тоньше, чем уже почти прорезанная им переборка, хотя толщина стенки была не главной его заботой. Бейра максимально сблизилась со своим светилом и обшивка «Велеса» была раскалена до пятисот градусов, следовательно, в техническом пространстве между отсеками стало жарко как в бане. Пилоту предстояло решить трудную задачу: в условиях невесомости, проползти по стенке отсека «Фотона», не коснувшись термостатирующего слоя в десяти сантиметрах над головой и прорезать лаз в стенке процессорного отсека, не потеряв сознания в результате теплового удара. Ёну высыпал в нагрудный карман летного комбинезона весь запас стимулирующих препаратов, его должно было хватить на пару часов работы, если термические повреждения не зайдут слишком далеко, кроме того, через ПНС, он до предела понизил свой болевой порог. Положившись на крепость своего генномодифицированного организма и надежность техники Компании, пилот дорезал последний сантиметр металла и открыл себе путь в тело корабля.

  Погоня была жаркой, кровь стучала в висках, Ио несся вперед, что есть мочи, стараясь не оглядываться на своих преследователей. Пучки когерентного излучения мелькали над головой, временами выбивая снопы искр из каменных стволов. Им удалось дважды попасть в капитана, но прочный скафандр не поддался устаревшему оружию, ограничившись только сообщением о понесенном ущербе, но это несколько не смутило аборигенов, которые постепенно настигали его. Склон спасительного перевала уже просматривался между иглами, но полукольцо преследователей быстро смыкалось. Капитан лихорадочно прокручивал в голове возможные варианты спасения и не находил ответа, силы были слишком неравны. Краем глаза он заметил несколько крупных бейрианских хищников расположившихся в засаде под пологом, Ио уже давно перестал обращать на них внимание, поскольку они, в свою очередь, совсем не интересовались человеком в титановом панцире. Внезапно лучи перестали мелькать у него над головой, а все внимание охотников переключилось на происходящее в хвосте погони. Капитан невольно замедлил бег и обернулся ; местный «лев» терзал одного из охотников, другие пытались прийти ему на помощь, но сами становились жертвами атак других хищников. «Сегодня фортуна явно на моей стороне», ; подумал Ио, быстро взбираясь по пологому склону.
  Вновь оказавшись на перевале, Ио погрузился в вязкую сырую дымку, иногда капитану казалось, что он погрузился в сказочную молочную реку с кисельными берегами и плывет по ней, сам не зная куда. Двигался он довольно быстро, этому во многом способствовал ландшафтный дизайн, проведенный его коллегой по пилотскому цеху. Расплавленный камень застыл ровной коркой, а те осколки породы, которым не посчастливилось быстро сменить агрегатное состояние, теперь валялись внизу, по обе стороны от хребта. Остались ли в ущелье напавшие на разведгруппу бейрианцы, разглядеть с высоты было невозможно, но спустившись ниже облачного слоя, Ио увидел, что шансы встретить у подножия хотя бы одну чешуйчатую звезду, крайне малы. Мелководный ручей, вдоль которого разведчики вышли к оазису, превратился в полноводную реку, почти наполовину заполнявшую довольно глубокое ущелье. Вода не являлась для него серьезной преградой, боевой скафандр достаточно тяжел, и течению его не снести, гораздо больше беспокойства вызывала перспектива потратить один из трех регенеративных патронов, которые он планировал использовать на плато, после расставания со своей бесценной титановой скорлупой.
  Вскоре, из «молочной» реки капитан погрузился в самую настоящую. Титановый скафандр быстро достиг дна, течение было довольно сильным, но Ио уверенно продвигался вперед, не прошло и часа, как он уже вскарабкался на противоположный берег и, вытащив из гнезда ставший бесполезным патрон с пероксидом, бросил его в мутный поток. Скафандр настойчиво сигнализировал об истощении физиологических ресурсов, до места стоянки «Орла» оставалось два дня пути.
Ночь опустилась на высокогорное плато, представляющее собой застывший купол исполинского вулкана. Черные тучи над головой изредка озарялись грозовыми вспышками. Раскаты грома, многократно отражаясь от вездесущих сопок, звучали непривычно устрашающе. Ливневый дождь перешел в сильный снегопад, и ослепительно-белое одеяло мгновенно укрыло все вокруг. Идти становилось все труднее.
   Дальше тянуть было нельзя, капитану требовалось здоровое тело, чтобы дойти до равнины «тысячи озер». Отыскав небольшое углубление в скале, он открыл забрало и, не мешкая, натянул на лицо кислородную маску, а затем вышел из скафандра. Невольно в памяти всплыл узкий коридор отсека-контейнера марсианского транспортника и скрюченное, дрожащее тело проснувшегося пассажира. Когда это было? Вчера? А может быть и сотню лет назад. Когда путешествуешь между звездами время становиться относительной величиной. Скафандр поддерживал внутри стабильное давление, и о высоте местности можно было судить только по показаниям приборов. Теперь Ио сполна ощутил все прелести высокогорья. Облачившись в термокостюм, капитан сверился с картой, которую предусмотрительно перегрузил из памяти скафандра в ПНС. Разобрав систему питания, он выскреб остатки белковой пасты, их оказалось меньше, чем он предполагал. Оставался последний, но самый важный штрих – рюкзак с передатчиком. Практически невесомый при наличии экзоскелета, сейчас он давил на плечи капитана полновесными десятью килограммами. Положив в рот частичку белковой пасты, Ио шагнул в снежную ночь.

  Силы подходили к концу, Ио едва передвигал гудящие от усталости ноги, которые слушались его все меньше. Небольшой запас белковой пасты подошел к концу. Снегопад не прекращался ни на минуту и в ложбине между сопками, по которой легко передвигалась разведгруппа по пути в ущелье, выросли метровые сугробы. Теперь Бейра вновь полностью оправдывала свое название.
Судорожно глотая кислород из последнего патрона, Ио упорно преодолевал метр за метром. Шансы самостоятельно добраться до разведывательного корабля растаяли, как последняя крупица белковой пасты у него на языке. Собрав волю в кулак, капитан принялся штурмовать ближайший базальтовый бугор. Добравшись до вершины, он активировал аварийный радиомаяк и провалился в болезненный сон. Когда капитан в следующий раз открыл глаза, то увидел сквозь снежную пелену угловатый силуэт «Орла» и медленно ползущие вниз эвакуационные фалы.

  Проклятая переборка оказалась на удивление толстой, а двадцать метров на животе в тесной жаровне, с привязанными к телу магнитными ботинками, дались ему тяжелее, чем он ожидал. Заряд батареи резака практически иссяк, но он до сих пор не мог с уверенностью сказать, удалось ли ему пробиться в полость процессорного отсека. Ёну должен был почувствовать спасительный холод, мозг бортового ИИ охлаждался до отрицательных температур, но пока пилот ощущал только испепеляющую жару, а из проделанных им отверстий не было ни дуновения. Проглотив очередную таблетку стимулятора, пилот подумал, что было бы неплохо вернуться и зарядить батарею, а заодно и проверить состояние своего организма. Меньше всего ему хотелось потерять здесь сознание и окончательно запечься в собственном соку. Развернуться в узком проходе не было никакой возможности, поэтому Ёну медленно, стараясь не коснуться раскаленной стенки над головой, принялся пятиться обратно, в спасительную рубку. Ему удалось преодолеть примерно половину пути, когда на виртуальный интерфейс его ПНС поступило сообщение о старте разведывательного корабля с поверхности планеты. В голове пилота промелькнула слабая надежда, что это ошибка сенсоров, вызванная грозовыми разрядами, но все равно засуетился и оставил, на такой предательски близкой обшивке, кусок пригоревшей кожи с копной черных как смоль волос. Пожалев, что не подавил обонятельные рецепторы, Ёну вывалился в рубку управления и поскорее прикрыл, источающий зной и зловоние проем. Первым делом, он приказал бортовому ИИ восстановить в отсеке комфортную температуру. Рана на голове слегка саднила, должно быть боль на полной чувствительности была адской, но с ней он как-нибудь справиться, чего нельзя сказать о разъяренных головорезах, которые скоро явятся сюда и будут задавать ему неудобные вопросы. Взгляд пилота судорожно метался по отсекам в поисках какого-либо оружия, но кроме разряженного лазерного резака ничего подходящего для обороны не оказалось. Иконка на виртуальном мониторе, символизирующая корабль разведчиков, неумолимо приближалась к «Велесу». Увидев блестящий фюзеляж «Орла» на мониторе визуального наблюдения, Кан Ёну, наконец, осознал, что проиграл.

Глава 16

Исповедь Триволиса

  Оно называет себя Гнездом, но это имя появилось у него совсем недавно, после того как оно поглотило наши тела. ПНС прекрасная штука, по своей структуре она очень близка Гнезду. Соединившись с ней, оно прочитало и вобрало в себя наши сознания, наши мысли. Теперь оно может описывать себя и мир вокруг нашими словами. Оно знает все, что знаю я и знал Титов. Правда с Титовым вышла промашка, оно считало, что человеческое сознание, как и его собственное, может существовать разорванным на тысячи частей. В результате, он растворился, лишь иногда, в Единстве, мне удается находить осколки его мыслей. Со мной оно поступило мудрее и поместило в одну часть себя, из которой мне нет выхода. Её форма меняется от сезона к сезону, но она всегда одна и та же, я это чувствую. Целостным я дал ему гораздо больше информации, чем бедняга Титов, но и проблем со мной у него побольше, поэтому моя часть всегда примитивная. Находясь в ней, я не могу нормально думать, а значит и бежать. Вы спросите, куда и какой в этом смысл? О, смысл есть! Если мне удастся вырваться я смогу уйти в породу, а дальше… Впрочем, его контроль всегда слишком силен, все что я смог сделать тогда, в ущелье – это попытаться прогнать вас, спонтанно проявив глупую солидарность бывшего бойца МВП, но вы сами сунули голову в пасть льва. Я чувствую, что ставлю еще больше вопросов, чем даю ответы на уже существующие. Прошу меня простить, ведь я не общался ни с кем кроме него вот уже сотню сезонов. Это время не прошло даром, теперь я знаю то же что и оно – всю его историю.
  Когда-то давно, сотни тысяч оборотов назад, эта планета была очень похожа на нашу Землю: здесь шумели настоящие леса, существовали ледники и пустыни, жизнь била ключом, но потом произошло Событие. Космическая катастрофа, какой-то объект врезался в поверхность, океаны закипели, большая часть биосферы погибла мгновенно, но некоторые виды выжили – первые части Гнезда были в их числе. Существа, которые во время сезонного анабиоза сливались воедино, врастали друг в друга особенными нитями – филаментами. Существа жили в холодной каменистой пустыне, а для спячки рыли вертикальные норы, размягчая грунт едким секретом и запечатывая вход пробкой из склеенных частиц породы, которая защищала их от посягательств ужасных пустынных хищников.
   В тот Сезон части Гнезда укрылись слишком глубоко, срослись слишком сильно и должны были погибнуть, но выжили. Когда им, наконец, удалось растворить пробку и выйти наружу, мир вокруг уже перестал быть прежним: хищники исчезли, а немногочисленные выжившие соплеменники ослабли и превратились в ресурсы для растущего Гнезда, которое больше никогда не разрывало, образовавшихся в долгом анабиозе, прочных связей. Теперь они повсюду, вся эта гора от подножия до вершины пронизана ими.
  Эта нора, полость первого Единства, она сохранилась – мой разведчик, Ахметов, свалился в нее, когда мы попытались вскрыть пробку и стали жертвой древнего механизма защиты. Как вы успели заметить, Гнездо несколько превысило свои первоначальные размеры, теперь для защиты от стихии оно вынуждено строить вверх, а не зарываться в породу.
  С ростом Гнезда, использование одних лишь филаментов для связи частей стало непрактично, поэтому оно покорило Суть, на Земле мы называем ее эфиром. Теперь к каждой его части тянутся, невидимые глазом, эфирные филаменты. Эти нити, вы окрестили их «корнями», тянутся и переплетаются повсюду – это первая массовая форма жизни на Бейре и предок всех этих существ. Но филаменты Гнезда особенные, как вы успели заметить, они покрыты серебром, по стечению обстоятельств, порода в этом месте богата этим металлом. Серебро ускоряет прохождение по филаментам электрических импульсов, оно соединяет его сознание воедино, позволяет мыслить.
- Значит каменный лес в долине – тоже часть Гнезда, - прервал монолог существа, называющего себя Триволисом, Дацук.
- Когда то предки существ, образующих лес, были частью Гнезда. Сейчас, это его Угодия для охоты. Оно заботится о нем и иногда пополняет своими частями. Если лес перестанет расти, или станет полноценной частью Гнезда без остатка, исчезнет источник пищи. Оно, как мифический змей Уроборос, каждый Сезон Множества поглощает свой хвост, чтобы в Единстве отрастить его вновь.
- Но на кого оно охотится? Там же только эти странные кристаллы!
- Вы ведь тоже думали, что взбираетесь на обычную гору, правда? А на самом деле - это сотканный из филаментов кокон, лишь прикрытый снаружи каменной скорлупой.
Сезон за сезоном, слой за слоем они выращивают структуру, которая в древности защищала их от врагов, образуя целые леса коконов, похожие колонии моллюсков на днище старого корабля. Чем больше кокон, тем больше частей таиться в полости Единства под ним, тем успешнее коллективный организм, таковы правила жизни на Бейре. Когда местная звезда, оно называет ее Огненной, начинает давать достаточно тепла и света, автотрофы выходят из полостей Единства, прогрызают кокон и приступают к фотосинтезу. Каждый из них – это часть единого организма, связанная со своими собратьями и частями, оставшимися в Единстве, филаментами, как материальными, так и волновыми. Когда-то давно, Гнездо тоже производило автотрофы, но, со временем, они стали обузой. Теперь снаружи остались только их окаменелые оболочки. По ним легко отличить кокон Гнезда от настоящих гор планеты.
  Когда тепла становиться еще больше, пробка растворяется, и на поверхность выходят оставшиеся части, части-охотники. Каждая часть стремиться вернуться обратно, в полость Единства, с добычей, если этого не произойдет, она превратиться в ресурс для другого коллективного организма или даст начало новому. Я много раз пытался разорвать филаменты, но связь очень крепка, также как сейчас я пронизан материальными корнями, за пределами полости Единства меня связывают их волновые аналоги.

- Эти существа в паутине, - спросил Дацук,- они ведь мертвы?
- О, нет! Гнездо не совершает бессмысленных убийств, но лишь делает добычу частью себя.
  Да, их тела стали субстратом для роста филаментов, но они не выпивают их сразу. Этот суровый мир научил Гнездо беречь каждый атом, каждый квант энергии, поэтому процесс поглощения растягивается на столетия. Когда я сам стал частью Гнезда, то даже не ощутил перехода. Еще секунду назад я был запечатан в бронированной скорлупе скафандра, и вот я уже часть чего-то огромного и бесконечно древнего. Оно освоило мой язык и начало задавать вопросы. О Земле, о населяющих его существах, о машинах… Оно ничего не смыслит в технологиях, но имея образцы, может воспроизвести все что угодно. Оно спрашивало меня о мощном оружии, способном изменять орбиты планет, но я простой солдат и не посвящен в секретные проекты. Я вспомнил лишь о древнем варварском оружии, основанном на расщеплении атома, и филаменты устремились под вулканический купол в поисках радиоактивных металлов, последствия их работы, вы наблюдали в озере на Мертвой стороне.
- Мы наблюдали там не только горы отработанной породы, но и весьма странных существ. Жизнь на Бейре тоже зародилась в воде? Нет ли таких же Гнезд в океане планеты? – спросил Надир.
Местная фауна недолюбливает воду, но есть здесь и водные формы ресурсов. Эволюция – универсальная сила управляющая развитием всего живого во вселенной. В озере, на Мертвой стороне, обитает младший брат Гнезда, выросший из его утонувшей части, он примитивен и неспособен к мышлению. Каждый Сезон Множества он выпускает свои автотрофы на поверхность озера, а когда они напитаются энергией – возвращает их к Единству при помощи частей-собирателей.
- Накопать урана в скалах, явно недостаточно для производства оружия.
Ему не хватает знаний, чтобы создать настоящую бомбу, но оно планирует восполнить пробелы в знаниях, когда прибудут другие земляне. Оно спрашивало меня о людях, теперь, став частью Гнезда, я тоже начал мыслить в его категориях. Для него не существовало понятия МЫ, такого важного для мира, где мыслят отдельные особи. На Бейре нет особей, здесь есть множества и только гигантское множество, связанное миллионами тонн филаментов, способно быть разумным. Наличие разума в полутора килограммах нервных волокон озадачило и поразило его, но ненадолго. Получив знания о Земле, оно сделало выводы о нашей силе и слабостях. Оно осознало, что мы – это хищник, который попытается убить Гнездо, поэтому оно должно подготовиться и взять все, что возможно у тех из нас, кто осмелиться подойти достаточно близко.
  По мнению Гнезда, сила землян в неограниченном просторе для роста биосферы. Разнообразие видов позволяет существовать ей в любых условиях. Непреодолимая тяга землян к экспансии является следствием природной потребности каждого вида занимать максимально возможное пространство. Эта потребность привела единственный земной вид, наделенный разумом, в морские глубины и космическое пространство.
Слабость землян кроется в их силе. Являясь частями множества размером с планету, каждая особь считает себя его центром, а все вокруг для нее является ресурсом. Земляне создают массу множеств поменьше, оставаясь частью планетарного. Особи-части связываются в стаю, популяцию, семью, общество, государство, каждый раз принимая соседние и входящие в него множества, за ресурсы. Человеческое общество тоже подобно Уроборосу, но его отличие в том что, находясь в хвосте змея, каждый считает себя головой, в то время как настоящая голова питается всеми сразу. Непрерывная борьба отвлекает их от целей общего планетарного множества – экспансии за существующие физические пределы и распространению вне границ Материнской породы, но иногда и подталкивает, поэтому мы здесь.
Гнездо понимает смысл экспансии, но не способно к ней. Оно заперто в плену Сезонов и вынуждено беречь свои Угодия. От их выживания зависит его существование, земляне же уничтожают или подчиняют своим целям все без остатка. Сейчас Гнездо достигло пределов роста, чтобы противостоять людям оно должно начать свою экспансию и достичь множества планетарного масштаба, но если Бейра и дальше продолжит надолго погружаться в космический мрак, все останется по-прежнему. Рано или поздно люди снова прилетят и разрушат Гнездо.

  Голос Триволиса начал сбиваться, по пронизанному серебряными жилами чужеродному телу побежала мелкая дрожь.
- Вам очень повезло оказаться здесь – это старая нора, сюда лишь изредка направляются раненные части, но стоит поторопиться, ему понадобились еще собиратели. Я чувствую, как они начинают расти в этой полости Единства, вы сможете увидеть это своими глазами.
Надир выглянул из туннеля в пещеру, прямо на глазах, из сплошной паутины корней начали формироваться зародыши бейрианцев, они будто бы ткались из филаментов невидимыми пауками. Одновременно с началом акта творения, вплетенные в паутину тела, забились в конвульсиях, все вокруг вдруг ожило и задвигалось в едином ритме.
Расскажите мне про корабль, вы ведь прилетели на корабле?
- Да, но…
- Где же он?
Голос Триволиса изменился, гребень на теле существа стал ярким настолько, что в туннеле стало светло, как у горящего костра.
- НАМ нужен ваш корабль! МЫ должны повторить Событие! – уже не просто говорил, а требовал Триволис.
С потолка пещеры свисали уже вполне оформившиеся восьминогие существа, на отдельных конечностях стали появляться зачатки черепичной чешуи.
- Где корабль…где корабль, - продолжал монотонно сотрясать эфир монстр, впитавший в себя человеческое сознание.
Надир подошел к Дацуку и положил руку ему на плечо:
- Больше не слова, Альтаир. Это уже не он.
Оглядев стены и потолок туннеля, он увидел тончайшие серебряные ростки, которые, как по команде, потянулись в направлении людей. Сомнений не осталось, Гнездо знало, что они здесь и соизволило обратить на них свое внимание. Надир отстегнул от спины рюкзак, в котором в обычное время хранился баллон со сжатым воздухом, и достал из него свою старую знакомую – мину системы «Утренняя звезда».
Воздух вокруг наполнился статическим электричеством, разряды забегали между тянущимися к разведчикам серебряными ростками, наверное, так проявляла себя концентрация внимания Гнезда на крохотном, по его меркам, объеме пространства. Голос Триволиса дрожал так, что слов было уже не разобрать. Скафандр начал выдавать в виртуальное поле зрения массу несуразных окон с бессмысленными данными. Надир откинул забрало шлема разомкнув контакт, все равно, от электрических всполохов и сияния коммуникационных гребней на вплетенных в филаменты телах стало светло как днем. Дацук последовал его примеру, в ноздри ударил запах озона, перебивавший вонь от разлагающихся в паутине существ. Как следует прокашлявшись, Надир установил мину в ствол для стрельбы снарядами такого типа. На оружии мгновенно зажегся индикатор, предупреждающий о том, что дистанция для стрельбы не безопасна для стрелка. Надир ввел, доступный только командиру разведгруппы, код для снятия ограничений и навел оружие на фигуру, в которой томилось сознание легендарного первооткрывателя планет системы Росс 128.
Сформировавшиеся тела бейрианцев уже опустились на пол пещеры и медленно оживали. Динамики скафандров наполнились нечеловеческим ревом, ростки корней добрались до скафандров, еще немного и Гнездо получит над ними контроль.
- Вы все равно не сможете навредить нам! Покоритесь и мы будем жить вечно. Вы хорошие солдаты, ваши знания помогут нам противостоять вторжению.
- Хочу тебе напомнить, что у нас в МВП предательство карается смертью, - произнес Надир Исмагулов и нажал на спусковой крючок.

Глава 17

  Когда, несколько часов спустя, Ио, одетый в легкий экзоскелет из оружейного резерва, ворвался в собственноручно проделанный проем между отсеками, он застал Ёну в полубредовом состоянии. Перенесенные физические и моральные страдания, в совокупности с передозировкой стимулирующих препаратов, дали о себе знать. Жалкий вид второго пилота, глупо размахивающего у него перед носом выключенным резаком, погасил последние искры ярости в душе капитана. Милосердно оглушив второго пилота разрядом тазера, он окинул взглядом рубку управления. На Ио нахлынули чувства сродни эйфории, наконец-то он «дома». За прошедшие несколько дней, которые теперь представлялись ему длинною в целую жизнь, он уже начал забывать, что прибыл в систему в качестве капитана звездолета, а не рядового бойца МВП. Акротов положил тело пилота в вирт-капсулу, предварительно повредив адаптер, обеспечивающий сопряжение ПНС и центрального процессора корабля. Теперь он будет спать мертвым сном без сновидений, пока капитану не заблагорассудится разбудить его.
  Сбросив опостылевший экзоскелет, Ио мысленно поклялся, что больше никогда не наденет на себя эти железяки, и вообще, пора бы подумать о пенсии. По земному времени, он имеет уже двойную выслугу, а когда «Велес» вернется в Солнечную систему, будет и того больше. Только вот чем он займется, уйдя на покой? Ио впервые задумался о судьбе отставных пилотов Компании. Слухи ходили разные, кто-то говорил, что им предоставлялись ячейки увеличенной площади в любой из агломераций планеты. Другие, напротив, рассказывали, что персонал более неспособный или нежелающий трудиться, погружают в глубокий виртуал, имитирующий райские кущи, до полного израсходования ресурсов организма. Поговаривали, даже, что ресурсы заканчивались подозрительно быстро, а с родственниками общалась компьютерная симуляция, неотличимая от аватара, физически связанного с сознанием живого человека. После общения с легендарным экипажем «Синей птицы», который, на деле, существовал лишь в электронных мозгах ИИ Центра, в то время как имитируемые им сознания давно упокоились на орбите Сомнии, последняя версия уже не казалась капитану придуманной страшилкой.
После раздумий о своей судьбе сердце капитана заполнила гнетущая тоска. Его второй пилот, Ёну, явно знал многое, гораздо больше, чем можно найти в хваленной открытой глобальной информационной среде. Недаром он пытался избавиться от разведчиков, как от ненужного мусора. Перед тем как окончательно усыпить второго пилота, он задал ему несколько вопросов. Из бессвязного бреда он понял немногое, но сумел уловить суть. Кан Ёну, если его на самом деле так звали, был включен в состав экипажа не случайно и лишние свидетели, по возвращению на Землю, только бы усложнили подготовку к «высеиванию семян земной жизни»… дальше шла, давно успевшая набить оскомину, проповедь адептов движения «Дети Земли». Что ждет его на родной планете слава или забвение, просторное жилище в Стене или тесный ящик в подвале Центра – он не знал, но вместе с тем был твердо уверен, что навсегда лишится, ставшего таким редким в наш непростой век и от того пьянящего чувства - свободы.
  Когда Ио снова оказался в кресле первого пилота, бортовой ИИ встретил его как старого знакомого. Окинув взглядом панель управления, капитан обратил внимание на объемный файл, полученный кораблем из источника, располагавшегося на склоне горы у радиоактивного озера. Ио открыл файл и вместе со своими товарищами по оружию погрузился во мрак подземелья, услышал рассказ заключенного в нем сознания Триволиса, рев древнего чудовища и жар испепеляющей тело плазмы, будто бы он вместе с ними прошел этот путь до конца и остался там навсегда.
Наступило время собираться в обратный путь, Бейра прошла перигелий и ее атмосфера, понемногу, избавлялась от океанических вод лишь на короткое время превратившихся в грозовые облака. Ио не считал себя лириком или романтиком, у пилотов Компании такие качества считались вредными и даже опасными, но когда на смену серому бушующему морю пришло тихое лазурное спокойствие, ему показалось, что в самом начале своего долгого пути навстречу с холодом и тьмой эта небольшая каменистая планетка у тусклой звезды стала похожа на Землю, как родная сестра.
Ио Акротов задумчиво посмотрел в направлении маленькой звездочки, рядом с которой плыло в океане пространства его собственное Гнездо, и вдруг осознал, что о своем родном доме он знает несоизмеримо меньше.
- Миссия завершена, - произнес капитан, обращаясь к электронному собеседнику, - пора возвращаться в Единство.

ЭПИЛОГ

Точка опоры для мира

  Стоял жаркий полдень, легкий морской бриз покачивал тяжелые пурпурные цветы эритрин. На берегу рукотворного озера в форме кольца, подстелив бамбуковую циновку, в позе для медитации сидел мужчина, одетый в просторное кимоно. На вид ему было не больше сорока, но тяжелый, глубокий взгляд, устремленный вдаль, выдавал в нем мудрого старца, многое повидавшего на своем веку.
Его раздумья прервал «Дух дракона» - трехмерная голограмма, возникшая за периметром кольца, ровно в том месте, куда был обращен взор мужчины. Дракон исполнил замысловатый танец и растаял, так же быстро, как и появился. В пределах «Круга мысли» коммуникационные модули превращались в бесполезный комок силикона, для связи с членами Совета, находящимися в круге, секретариат использовал «духов». Появление «Духа дракона» означало дело крайней важности, требующее личного присутствия в Белом зале.
  Икхулам Хошев нехотя оторвался от созерцания горизонта, заставлять «Дух дракона» появляться вновь считалось дурным тоном. Пересекая кольцо по одному из трех тиковых мостов, он задержался лишь на секунду, чтобы бросить взгляд в глубокую и прозрачную, как слеза, воду озера, где размеренно покачивали плавниками огромные парчовые карпы. На другом конце моста его уже поджидал миниатюрный аэромобиль, настолько бесшумный, что порою Икхулам сомневался, что внутри изящного корпуса действительно скрывается двигатель. Белый зал находился далеко на востоке, взмыв над верхушками деревьев, Хошев направил аэромобиль прямо над водами водохранилища Сунтао. Разрушение плотин, охватившее весь свет, не коснулось Хайнаня. С тех пор, как острова, некогда составлявшие единую провинцию, а заодно и полуостров по ту сторону пролива были объявлены «Зоной свободной от человека», протестовать по поводу восстановления естественных экосистем стало попросту некому. Для всего мира остров был необитаем, а окружающие воды охранялись строже, чем воды Антарктиды. С середины XXI века здесь многое изменилось, теперь природа острова и его тридцать жителей прибывали в полной гармонии.
  Не прошло и двадцати минут, как аэромобиль, совершив круг почета, во время которого его ИИ обменялся паролями с охранными системами, совершил мягкую посадку у белоснежного купола, скрывавшегося в густых тропических зарослях. Поправив кимоно, Икхулам через длинный коридор, напичканный различными детекторами, попробовавшими на вкус каждый атом его тела, вошел в круглое просторное помещение, где за парящим в воздухе столом из белого мрамора, восседали пять членов Совета, воплоти. «Все в сборе, - успел подумать Хошев, - значит повод действительно стоящий».
  Он внимательно изучил лица за столом, пытаясь определить настроение каждого. Все присутствующие были похожи друг на друга, как родные братья и сестры. Большинству из них путь на вершину глобальной пищевой цепи обеспечили кровные связи, многие династии переплетались, как корни деревьев в лесу, но все же природа более разнообразна в своих творениях. Уже много лет никто из членов Глобального Управляющего Совета не оставлял потомства. Наложницы и наложники, время от времени завозимые на остров с материка, проходили процедуру стерилизации, так что новые поколения правителей планеты воспроизводились в лаборатории расположенной глубоко в толще горного массива. Их лица сочетали черты многих рас, их тела были идеальны по красоте и физическому здоровью. Никто не уродовал себя протезами или имплантами, а естественный ресурс жизненных сил не ограничивался и полутора веками.
  Икхулам заметил еще кое-что, чуть поодаль, в левой части зала, возвышался постамент, которого он раньше не замечал. На постаменте лежал уродливый кусок металла с прозрачным колпаком. Это была старая вирт-капсула, такие модели давно вышли из употребления даже в самых густонаселенных регионах планеты. Внутри капсулы он увидел какого-то грязного оборванца и уж было хотел возмутиться, но приглядевшись, заметил под маской фенотипического камуфляжа знакомые благородные черты. Этим оборванцем был седьмой член Тихоокеанской ячейки Глобального Управляющего Совета – Кеванг Ганьшоу.

  Если тело Кеванга было похоже на труп утопленника, выброшенного на берег волнами, то объемная проекция его сознания просто светилась от самодовольства и высокомерия. Еще бы, последние сто лет никто из членов Совета не осмелился покинуть даже пределы острова, не говоря уже о пределах планеты. Он же не побоялся рискнуть своей драгоценной жизнью и отправился в иную звездную систему! Натешившись вдоволь восторженными взглядами присутствующих, Кеванг поведал Совету подробности своего путешествия. Вместе с Ганьшоу на остров поступили протоколы ИИ корабля и файлы с разведданными, которые позволили Совету окунуться в атмосферу планет системы Росс 128.
  Когда проекция космонавта закончила свое выступление, слово взял Волер Гелдсак, самый пожилой член Совета, возраст которого уже перевалил за сто восемьдесят лет:
- Дорогой Ганьшоу, информация, собранная вами в системе, невероятно ценна и мы благодарны вам за проделанную работу, как и за честные попытки сохранить информацию в одних руках. Пока вы отсутствовали, красивая сказка о «Планете мечты» стала тускнеть. Мы не смогли и дальше скрывать правду о причинах отсрочки колонизации. Первые ковчеги отправились к Сомнии несколько лет назад. Не волнуйтесь, их двигатели работают по классическим принципам реактивного движения. Они доберутся до цели еще очень не скоро, может быть смениться поколение, а может и два, в космосе бывает всякое, но когда колонисты отправят свое первое сообщение из нового мира, оно должно содержать как можно больше оптимизма. Вы понимаете? Не много радости принесет планета, на которой нечем дышать. Воздуха в избытке на соседке Сомнии по системе, но чтобы посеять семя Земли в благодатную почву, не обойтись без терраформирования, а кое-кто может нам в этом помешать.
- Как только мое тело восстановиться, я лично готов возглавить операцию по уничтожению этого муравейника, - прервал старейшину Кеванг, - но только после того, как мы установим причину того маленького происшествия с одним из сотрудников нашей Компании, кажется Гугкаевым.
- Пока вы отдыхали, - вступил в разговор Ору Шингу, - специалисты одного из наших Центров просканировали мозг первого пилота. При всей умственной ограниченности, свойственной персоналу, у него нашлись интересные догадки по поводу случившегося на борту. Я позволю себе отнять у членов Совета немного драгоценного времени и высказать это, не лишенное основания, предположение.
На заре космонавтики, многие пилоты космических кораблей сообщали о разных галлюцинациях, возникающих у них во время пребывания на орбите. Иногда это были звуки, иногда образы, подобные явления долго сопровождали людей в космосе, но сейчас мы о них не слышим. Почему, спросите вы. Все дело в расстоянии. Современные космические корабли летают на Марс, спутники Юпитера, Сатурна, никто больше не болтается на орбите, и о галлюцинациях, целое столетие преследовавших космонавтов, все забыли. Но феномен остался!
После включения «Фотона», ваш первый пилот испытал некое мимолетное состояние, которое его мозг запомнил и воспроизвел в эмоционально-тождественной ситуации. Он почувствовал свое сознание связанным одновременно с телом, внутри улетающего корабля, и с биосферой планеты.
Предположим существование такой связи. Безусловно, связь с телом сильнее и биосфера только манит космонавта обратно, боясь безвозвратно утратить часть себя. В конечном счете, на определенном расстоянии, связь с планетой разрывается, поэтому никто не галлюцинирует в дальнем космосе. Но «Велес» не был обычным кораблем, он бросился прочь на предельно возможной для этой вселенной скорости, в моменте уравняв по силе связь сознания с телом и с биосферой. Пилот запомнил, что он, мысленно, оказался за бортом корабля и только усилием воли смог вернуться обратно. Возможно, это только предположение, что моральная уравновешенность Гугкаева не позволила ему страстно захотеть остаться со своим телом и невидимая связь разорвалась, но к несчастью для него, сознание осталось за бортом.
- По вопросам существования сознания отдельно от тела нет экспертов даже в нашем Центре, - язвительно заметила Энка Ликлиг.
- Мне это известно уважаемая член Совета, но все-таки, у нас есть один эксперт, которого наш дорогой Кеванг хочет уничтожить. Это Гнездо с Бейры.

  Черное веретено появилось из ниоткуда, словно частица вселенской пустоты вдруг затвердела и обрела форму. Веретено устремилось к центру звездной системы, к ее пылающему светилу. Продолжив свой путь, оно сгорело бы в хромосфере, но искусственный разум, скрывающийся в титановых недрах, остановил его бег в точно рассчитанной точке. Веретено надолго замерло в пространстве, будто в ожидании.
  Пришло время, и оно вдруг ожило, подчиняясь командам квантового пилота, из тела веретена выросли длинные узкие «крылья» - поглотители солнечного ветра, сделавшие его похожим на стрекозу. Вдоволь напитавшись энергией звезды, искусственный интеллект «стрекозы» включил устройство невиданной мощности, способное изменять саму суть мироздания. Огромная область пространства на пути движения одной из планет системы изменила свою плотность, вмиг увеличив ее орбитальную скорость, а когда она, отодвинувшись от светила чуть дальше обычного, вновь устремилась в афелий, немного придержала ее бег. Раз за разом, при возвращении планеты «стрекоза» включала устройство, питавшееся энергией звезды, повторяя цикл. Прошли годы, десятилетия и орбита планеты уже не была той, что прежде, ее атмосфера не выпадала на поверхность в виде снега, а океан не закипал от зноя. Планета готовилась к встрече. Встрече детей Земли.

БЛАГОДАРНОСТИ

  В первую очередь хотел бы поблагодарить моего коллегу (теперь и по писательскому цеху) Андрея Валерьевича Павлова, который пробудил во мне белую зависть, которая, со временем, трансформировалась в желание творить.
От всей души благодарю моих коллег: Андрея Самвеловича Согомоняна, Михаила Владимировича Конюхова и Виктора Егоровича Тишкова, которые стали первыми читателями рукописи и сделали ценные замечания, которые учтены в финальной версии книги. Особое признание моей любимой жене Светлане, которая с терпением отнеслась к моему увлечению и предала некоторым эпизодам романа больше изящества.