Архимист

Оглавление
Пролог
Глава 1. Гравюры, магендовид и хуцпа
Глава 2. Этого только не хватало
Глава 3. Между небом и землёй
Глава 4. Внезапно и без стука
Глава 5. Отец, сын и не святой дух
Глава 6. Случайностей не бывает
Глава 7. Алхимики в погонах
Глава 8. Москва – Мамонтовка
Глава 9. Тов. Савельев
Глава 10. Версии
Глава 11. Акценты смещаются
Глава 12. Свидетель
Эпилог

Пролог

Это — мой первый роман, и многие события в нем — вымышленные. Кроме моих фантазий в нем присутствует и описание событий, основанных на архивных документах, за которыми стоят реальные люди. Все документы заимствованы из открытых источников, но сомневаться в их подлинности нет веских причин, хотя бы потому, что многие из этих архивных документов приводит доктор исторических наук, генерал-полковник Леонид Григорьевич Ивашов, в своей книге «Опрокинутый мир. Тайны прошлого — загадки грядущего. Что скрывают архивы Спецотдела НКВД, Аненербе и Верховного командования Вермахта». Очень хочется верить, что он пользовался достоверными и проверенными архивными документами! Орфография и стилистика всех приведенных архивных документов мной сохранена.
 
Заранее соглашусь с возможной критикой, что фабула романа во многом повторяет братьев Вайнеров — «Визит к минотавру», но ведь и они не могли не читать «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова?
   
Выражаю свою благодарность всем, кто проводил исследования и писал о деятельности Якова Блюмкина, Бориса Зубакина, группах НКВД «Андроген» и «Аргус», сотрудничестве РККА и НСДАП и прочее: именно прочтение этих материалов явилось побудительным мотивом к написанию этого романа. К сожалению, осталось очень много засекреченных архивных материалов и загадок, ответы на которые до сих пор не получены, а очень бы хотелось. Попытка привлечь внимание к дальнейшему исследованию данной темы явилась вторым побудительным мотивом его написания: может быть, роман в большей степени ставит вопросы, нежели отвечает на них.

Вся используемая информация получена из открытых источников. При этом всю доступную информацию я старался использовать максимально деликатно, чтобы мои предположения и фантазии не нанесли вред, или не обидели возможных живущих потомков участников описанных мной событий. Искренне надеюсь, что мне это удалось!

Готов с благодарностью принять уточнения, замечания и дополнения от всех, кто владеет какой-либо информацией по существу изложенного материала.

Выражаю также глубокую признательность своему однокашнику, Зубахе Валерию Степановичу, выпускнику академии имени Ф.Э. Дзержинского 1978 года, полковнику милиции, который с 1992 по 2001 год работал в Министерстве внутренних дел и являлся Начальником отдела компьютерных технологий и экспертиз «Экспертно-криминалистического центра» МВД России, за внимательное прочтение материала, редактуру, замечания и ценные советы.

               «Все на земле состоит из первооснов: воды, земли, огня, воздуха
               и эфира. Этим первоэлементам соответствуют состояния — жидкое,
               твердое, горючее, газообразное и квинтэссенция всех состояний.
               Если правильно соединить элементы, то можно получить любой
               известный материал».
                Главный постулат европейской алхимии

Глава 1. Гравюры, магендовид и хуцпа

Была пятница, и была надежда, что очередное дежурство в составе следственно-оперативной группы не принесет ничего неординарного. Хотя, конечно, это ожидание всегда было постоянным, и, как правило, всегда необоснованным. По закону Мёрфи: «Если есть вероятность, что может случиться какая-то неприятность, то она обязательно случится». Неважно, что теоретически этот закон не обоснован. Каждый первый согласится, что «закон подлости» работает неукоснительно.

Надежду разрушил, впрочем, как и всегда, зычный голос по громкой связи: «Дежурная следственно-оперативная группа, на выезд!».

В глубине души я слегка суеверный. Каждый раз, перед выходом из дверей управления, отправляясь по вызову, всегда что-нибудь загадываю. Например, если водитель стоит и курит у дежурной машины, — дело будет несложным. Дело в том, что курить в машине я запрещаю, да и сам не курю, хотя являюсь безбашенным курильщиком. Во-первых, проводник служебной собаки просит не курить в машине, а во-вторых, коллеги — сплошь некурящие. На этот раз водитель уже сидел в салоне, видимо, уже накурился. Этот факт позитива моему настроению не прибавил. К сожалению, в очередной раз не угадал. Признаюсь, что дежурить накануне выходных дней, когда почти вся страна завершает рабочую неделю, я тоже не особо люблю. Как мне кажется, пятница — какой-то особо суетливый день недели. Как-будто все вокруг стараются обязательно доделать что-то, что не было завершено с понедельника по четверг. Как в немецкой пословице: «В пятницу после часа каждый занят своим». Отсюда эта торопливость и суета. Еще больше не люблю дежурство в выходные. Зато в остальные дни недели моя работа мне очень даже нравится, причем уже много лет.

В эту пятницу дороги были не слишком загружены, пожалуй, даже скорее пусты — раннее утро, народ еще не проснулся. Да и ехать было недалеко, на Большую Садовую улицу, совсем рядом с управлением. Вот, вроде только отъехали, а уже в окне автомобиля слева промелькнули здания Московской филармонии и Театра сатиры, а справа — гостиница «Пекин», которая изначально, кто не знает, проектировалась для размещения Главного управления лагерей (ГУЛАГ) НКВД СССР и ведомственной гостиницы при нём. Даже не верится, что когда-то здесь было множество садов и палисадников, от которых и получила свое название Большая Садовая. Как же давно это было! А теперь — центр Москвы. Водитель остановился, долетели пулей.
   
Почти ничего необычного в комнате не наблюдалось: полный порядок и чистота, открытая форточка, мебель эпохи развитого социализма... Единственное, что заслуживало внимание, так это стол из дерева явно ценных пород посреди комнаты, по всему видно старинный и дорогой, с позолоченной инкрустацией в виде шестиконечной звезды Давида (магендовида) почти по всей поверхности. А еще … человек, сидевший на стуле за этим столом. Стул был самым обычным, из той же социалистической эпохи, и с дорогим столом никак не гармонировал. Очевидно, что стол и стул, как говорила моя бывшая жена, были «из разных сказок». Рядом с окном стоял еще один такой же стул. Я присел на него и стал внимательно разглядывать человека, сидящего напротив.

Его лицо было абсолютно спокойным, глаза полуоткрыты, левая рука свисала вдоль тела, в то время как правая покоилась на столе и сжимала наполовину наполненный бокал. Рядом початая бутылка молдавского коньяка «Бессарабия». Закуска отсутствовала.

— Даже лимончик не порезал, — удивился я.
 
Если бы не смертельная бледность его лица, можно было бы подумать, что он взял паузу, задумавшись о чем-то, перед очередным глотком. Но человек с бокалом был мертв и было понятно, что «старуха с косой» пришла к нему неожиданно. На вид он прожил на этом свете не так уж и долго, всего то лет 50.

Покойник, аккуратно подстриженный, с усами и модной нынче короткой бородкой, повторяющей форму лица, был одет в шелковый халат, явно недешевый. Я, как-то подсознательно, провел ладонью по своей, слегка небритой щеке, и подумал: явно, постоянный посетитель барбер-шопов, но теперь они ему уже не понадобятся. Первое впечатление — напротив меня находится когда-то достаточно обеспеченный мужчина, явно следящий за модой и своим внешним видом, наверняка с высшим, а то и не с одним, образованием. Внимательно оглядев комнату, я не обнаружил компьютера. Странно, по идее, должен быть. Может использовал ноутбук, который лежит, например, где-нибудь в портфеле, а портфель — в шкафу, предположил я.  Еще удивило меня полное отсутствие в комнате книг и телевизора.
 
— Чем же он занимался по вечерам? — подумал я. Хотя если имелся компьютер, то мой вопрос не имел большого смысла.

Почти все стены были завешаны гравюрами под стеклом, обрамленными в изящный багет, возможно, старинными, которые никак не вписывались в интерьер комнаты, давно не видевшей ремонта. Я насчитал их двенадцать. Особо бросалась в глаза крупная надпись CLAVIS на каждой гравюре, судя по всему, на латинском.
 
В латинском я, к сожалению, не силен, поэтому что обозначает слово «clavis» мне было непонятно.
 
— Известна личность потерпевшего? — обратился я к участковому.
 
— Да. Хозяйка квартиры, Рива Нисовна, показала мне ксерокопию паспорта. Это Зубахин Михаил Ильич. Потерпевший снимал ее несколько лет. По пятницам она у него убирала. Проживает в соседнем подъезде, в квартире умершего мужа. Вот сегодня рано утром она и обнаружила труп, и сразу позвонила по номеру 102.

— А сам паспорт обнаружен?

— Пока нет! —  ответил эксперт Николай Петрович, проводивший осмотр комнаты.

— А ключи от квартиры, которыми пользовался убитый?

— Пока тоже нет! Но я еще не все осмотрел. Обнаружены ключи, от хороших дорогих замков, но они не от этой квартиры. Висели на крючке за зеркалом.

Хозяйка квартиры — сухонькая, невысокого роста, по-домашнему, но опрятно одетая, выглядела совершенно спокойной, как будто трупы в своей квартире обнаруживала с завидным постоянством. Может быть, за свою достаточно долгую жизнь ей довелось видеть много смертей? А может проще — с годами человек ко всему становится все более привычен, безучастен и попросту забывает, что значит чувствовать и откликаться на впечатления, ведь невостребованные навыки со временем притупляются.
 
Самым примечательным в её облике были глаза —  такие выразительные, излучающие любопытство. Невольно возникала мысль, как обладательница такой субтильной фигуры может иметь такие большие и живые глаза? Наверное, в молодости она была красавицей, подумал я.

— Скажите, входная дверь была заперта на ключ? —  конечно, обращаться к хозяйке квартиры без имени и отчества не очень вежливо, но я не был уверен, что расслышал её имя правильно.

— На ключ, но у меня свой, им я дверь и открыла.

— Скажите… — я сделал долгую паузу, внимательно и вопрошающе глядя в её большие глаза.

— Рива Нисовна, вот такое у меня необычное имя, — несколько смущаясь помогла она мне.

— Рива Нисовна, а ксерокопию паспорта делали вы, или жилец передал её вам?

— Михаил Ильич сам её и делал!

— И вы, конечно, не сверяли оригинал и ксерокопию?

— Нет, а зачем?

Её вопрос я оставил без ответа.

— Рива Нисовна, вы сдавали квартиру с мебелью?

— Да, конечно, всё в квартире мое личное имущество.

— Очевидно, и стол, и гравюры на стенах?

— Нет-нет, стол и картинки — это единственное, что он привез с собой. А я не возражала. Стол — богатый, красивый, мне сразу понравился. Ну, а картинки… Хоть и страшноватые, но забавные.

— А как получилось, что убитый снимал квартиру именно у вас?

— Да очень просто! — неожиданно оживилась она.  — Моему покойному мужу позвонила двоюродная сестра из Кишинева и сказала: «Знаю, что у вас пустует квартира в соседнем подъезде. Пусти, пожалуйста, пожить там двоюродного племянника Цили Моисеевны из Одессы; это — та Циля, которую ты не помнишь!».

Логическая цепочка у меня не выстроилась, может быть поэтому я покосился на стол с инкрустацией и спросил.

— Рива Нисовна, скажите, а вы согласились сдать ему квартиру, потому что считали, что он — еврей?

— Ну, как-бы нет, но все-таки что-то он наших в нем было.

— И что же именно было от ваших?

— Ну…, — задумалась она, — прежде всего, это — хуцпа.
 
— Это что такое?

— Вы знаете, мне сложно это объяснить не еврею, поскольку понятие «хуцпа» отсутствует у других народов и его аналоги не встречаются в других языках. Русскими словами это можно определить только очень-очень приблизительно, как «дерзость», «борзость» или «сверхнаглость».
 
— Ну, здрасьте, как раз эти качества мне лично очень хорошо известны, —  про себя усмехнулся я. И не счесть, сколько вот таких дерзких и борзых мне удалось изолировать от общества и отправить на длительный отдых, точнее валить в тайге «рожь семиметровую».

— А без этого вашего слова «хупца» …

— Хуцпа, — робко поправила меня Рива Нисовна.

— Да-да, хуцпа… как бы вы могли охарактеризовать вашего жильца?

— Ну, как? Вполне, даже очень, приличный человек! Вежливый и обходительный. Деньги за квартиру всегда платил в срок. Гостей у него никогда не видела. Не курил. Врать не буду: иногда утром во время уборки по пятницам находила пустую бутылку в мусорном ведре, но только из-под дорогого коньяка, так что никакого шмурдяка.

— Извините, что в рифму! — смутилась она и продолжила.

— Все больше на даче жил, в Подмосковье. Поэтому по пятницам раз в неделю, рано утром я у него и убирала. В шаббат настоящим религиозным евреям работать нельзя — Тора запрещает, да и в пятницу не рекомендуется — нужно готовиться к шаббату.
— Вот, оказывается, почему я не люблю дежурить по пятницам, опять усмехнулся я про себя, нужно готовиться к шаббату! «Хорошую религию придумали…», как пел Владимир Высоцкий.

— Кстати, за уборку он платил отдельно. Человек был очень аккуратный, поэтому и проблем с уборкой не было! — продолжила Рива Нисовна.

— А что за дача, про которую вы говорили?

— Точно не знаю. То ли Красково, то ли Мамонтовку пару раз упоминал? Даже на неделе после работы, бывало, заскочит под вечер, и сразу на дачу.

— Рива Нисовна, а где он работал?

— Могу ошибаться, но кажется в каком-то химическом институте.

— А почему вы так думаете, он говорил?

— Нет, он не говорил. Но как-то я спросила его: — Ну почему такой молодой, красивый и респектабельный мужчина не имеет жены? Вы знаете, что он мне ответил? Вы не поверите! Он ответил мне: — Моя единственная и любимая жена — это химия!
Как вам это нравится?

— Да, действительно, это странно! — c готовностью поддержал я.

— Вот и я так думаю! — её лицо выражало полную солидарность с моей позицией.

— Ну, а вы-то, конечно, женаты? — то ли с вопросом, то ли за подтверждением обратилась она ко мне.

По выражению моего лица Рива Нисовна сразу поняла, что у меня нет желания обсуждать эту тему.

— А автомобиль у него был? — продолжил я.

— Точно не знаю, по-моему — нет, но иногда он вызывал такси.

— А компьютер?

— Да, какой-то маленький был.

— Спасибо, Рива Нисовна! Оставьте нам, пожалуйста, дубликат ключей от этой квартиры, и можете быть свободны. Квартиру мы обязаны временно опечатать. При необходимости мы к вам еще обратимся. А если вы что-то еще вспомните, прошу позвонить, вот моя визитка.

— Да-да, конечно! — закивала она и вышла из комнаты.

— Николай Петрович! Уже можно сделать заключение о причине смерти и её сроках? — обратился я к эксперту.

— Следов физического насилия не наблюдается. Смерть наступила около 22.00. Скорее всего — отравление. Точно скажу после вскрытия. Первое впечатление, что убитый пил в одиночку. Следов собутыльника не наблюдается. Дверной замок не поврежден. Странно, что ведро с мусором абсолютно пустое, как будто перед смертью вынес его. Хотя вот… и Рива Нисовна говорит, что он был большой аккуратист. Ну, а пальчики еще поищем. Да…! Служебная собака след взять отказалась. По-видимому, преступник рассыпал какую-то химию.

— Николай Петрович, ноутбук и мобильный телефон так и не обнаружены?

— Пока не наблюдаются!

— Понятно…

— Сергей! — обратился я к оперуполномоченному. Опроси соседей и просмотри записи с камер видеонаблюдения, если они, конечно, есть. Выясни, существует ли sim-карта, привязанная к паспорту, место работы? За мной — происхождение стола и репродукции эти странные. Что-то мне подсказывает, что не может нормальный человек вешать в своем жилище эту средневековую лабуду в таком количестве просто так.

— Николай Петрович, Сергей, завершаем осмотр, оформляем протокол и едем в управление. Не забудьте опечатать квартиру!

Я вышел из подъезда и закурил. Водитель, облокотившись на капот машины, тоже курил и разглядывал что-то в небе. — Где ж ты был, соколик, утром? — подумал я. Два факта для меня стали совершенно очевидны: первый —  расследование будет непростым, второй — население планеты вчера точно уменьшилось на одну единицу.
В управление возвращались гораздо дольше: Москва давно проснулась, улицы уже заполнились прохожими, начали образовываться первые автомобильные пробки.
 
Сергей сидел справа от водителя, на «халуйском» месте, как говорит один мой знакомый — после увольнения из МВД охранник олигарха, потому что этот персонаж первым выскакивает из машины и бежит распахивать дверь хозяину, сидящему на заднем сидении. Я расположился сзади вместе с Николаем Петровичем, молчал, обдумывая все увиденное и услышанное. Хозяином себя, хоть и сидел на месте олигарха, не чувствовал!

Взгляд случайно отфиксировал текст рекламы «чего-то там» на одном из фасадов здания, финальная часть которого гласила — «Количество товара строго ограничено!». Именно с восклицательным знаком. Какую информацию несёт эта идиотская фраза — подумал я? Никакую! Количество товара всегда и везде ограничено, оно не может быть безграничным. А чем определяется «строгость» ограничения — хотелками рекламодателя?    Писать «количество товара ограничено» — это все равно что сообщать «Волга впадает в Каспийское море». Где же и чему учились эти маркетологи?

В этот день вызовов больше не было, и это позволило мне спокойно подготовиться к докладу руководству в первый рабочий день недели. Впрочем, фактов и улик по делу было настолько мало, что доклад ожидался весьма коротким.

Понедельник, первый день расследования

В понедельник, вернувшись от руководства, стал набрасывать план следственных мероприятий.

— Николай Петрович, что с результатами экспертизы?

— Почти закончил, к вечеру завершу и представлю отчет.

— Можно и завтра к утру, к совещанию в отделе.

Николай Петрович — опытный эксперт-криминалист, женат, двое детей, один из последних выпускников Экспертного факультета Волгоградской следственной школы МВД России — в то время главного учебного заведения экспертно-криминалистического профиля, к слову, — автор ряда статей по теории криминалистики. Фанат профессии, так что подгонять его не было никакой необходимости! Ему даже предлагали поступить в аспирантуру, чтобы написать диссертацию, но Николай Петрович отказался.

— Сергей, а ты найди мне, пожалуйста, кто в Москве может квалифицированно проконсультировать по средневековым гравюрам.

— Уже!

— Что уже?

— Уже нашел, и даже уже созвонился со старшим научным сотрудником отдела графики Государственного музея изобразительных искусств им. Пушкина. Он почему-то хитро улыбался. Я, конечно, отфиксировал это, но причину уточнять не стал.

— Ну, ты растешь на глазах!

— Спасибо! — Сергей был явно польщен похвалой.
 
— С датой и временем встречи пока не определились. Изложил только суть вопроса и получил согласие. Вот телефон.
 
— Как так быстро?

— Интернет! — заулыбался Сергей.

Сергей — оперуполномоченный, холост, выпускник Московского университета МВД России, диплом с отличием, прекрасные аналитические способности, потрясающие навыки в налаживании контактов с людьми. Спортсмен — второй дан по каратэ, стиль Дзёсинмон-Шорин-рю, ученик самого Вахтанга Шарадзе, обладателя аж шестого дана. О новостях каратэ он регулярно меня просвещает, потому что знает — мне это реально интересно, поскольку я и сам довольно долго, больше 10 лет, в молодые годы занимался каратэ в уютном спортивном зале на Петровке 26. Работает Сергей сравнительно недавно, но схватывает все самое важное на лету.

В общем, с сотрудниками мне весьма повезло!

***

                Выписка из протокола от 26.01.1938 г.

Слушали: дело № 13602 по обвинению Зубакина Бориса Михайловича, 1894 г. рожд., уроженца г. Ленинграда, бывшего дворянина, бывшего офицера царской армии, беспартийного, за контрреволюционную деятельность арестовывавшегося органами НКВД в 1922 и 1929 гг., осуждённого к трём годам высылки в Северный край, скульптора.

Обвиняется в том, что руководил и был организатором и руководителем антисоветской мистической фашистской повстанческой организации масонского направления, ставил себе задачей свержение Советской власти и установление фашистского строя.

Постановили: Зубакина Бориса Михайловича – расстрелять.

                Выписка из акта постановления от 26.01.1938 г.

Расстрел Зубакина приведён в исполнение 03.02.1938 г.

***

Глава 2. Этого только не хватало

В музее им. Пушкина не был давно. Стыдно, но времени на все не хватает: после развода с женой приходится и вопросы быта решать самостоятельно. С последнего моего посещения внешне главное здание почти не изменилось. Недавно узнал, что его реконструкция начнется с опозданием, только в этом году, а планировалась еще в 2021.

Старшим научным сотрудником оказалась весьма симпатичная, достаточно молодая и приветливая женщина — вот почему так хитро улыбался Сергей! — понял я.
 
Звали её Ольга Алексеевна. Выглядела весьма и весьма эффектно, да оно и понятно — близость к прекрасному. Как старый ловелас, сразу обратил внимание, что обручальное кольцо на пальце отсутствует.

Я представился и показал ей фото гравюр и инкрустированного стола.

— Как я понимаю, сама история и техника создания гравюр вас не особо интересует. Думаю, вам интересны, прежде всего, смысл и творческий замысел художника?

— Да…, наверное, так, — неуверенно подтвердил я, поскольку что реально меня интересовало пока и сам не представлял.

— Насколько подробно…, точнее каким временем вы располагаете, поскольку про гравюры я могу рассказывать бесконечно долго?

— Ну, время у меня есть, а информация лишней не бывает!

— Хорошо, я поняла. Тогда постараюсь коротко, но максимально информативно.
 
— Судя по фото, это гравюры «12 ключей мудрости» легендарного бенедиктинского монаха-алхимика Басилия Валентина (Basilius Valentinus), якобы жившего в XV веке. Его глубокие познания и трудоспособность экспериментатора для того времени были необыкновенны. Он впервые получил соляную кислоту и изучил её взаимодействие с металлами, впервые подробно описал сурьму и способ её получения, описал азотную и серную кислоты, царскую водку, нашатырь, сулему и другие соли ртути, некоторые соединения цинка, олова, свинца и кобальта.
 
— Что касается теорий, то автор связывал занятия алхимией с вопросами чисто религиозного характера, и считал поиски, например, философского камня возможными лишь для людей глубоко благочестивых.

— Все представленные гравюры выполнены Маттеусом Мерианом Старшим —  швейцарским художником и гравёром 17 века. Слово clavis на всех гравюрах — «ключ», в переводе с латинского.

— Смысл гравюр «12 ключей мудрости» был расшифрован ученым-лингвистом Эженом Канселье. Это позволило хотя бы частично узнать смысл и назначение того или иного символа, используемого алхимиками. Кстати, если эта тема вам интересна, недавно вышел русский перевод книги Эжена Канселье — «Алхимия».

Все это было изложено без запинок, на одном дыхании, как заранее хорошо подготовленная и отрепетированная лекция. Её квалификация как специалиста не вызывала никаких сомнений. И смотрел на неё я, и слушал с удовольствием!

— Действительно, кратко и исчерпывающе, но откуда такие глубокие познания? Про научные достижения монаха вы рассказали, как дипломированный химик! Ведь дипломированных алхимиков не бывает? — улыбнулся я.

— А это благодаря Борису Пастернаку:

     Во всем мне хочется дойти
     До самой сути.
     В работе, в поисках пути,
     В сердечной смуте.

кокетливо заулыбалась она.

Я рассмеялся в ответ. Беседовать с ней было приятно!

— А про стол с еврейской звездой что-нибудь можете сказать?

— Ну, это скорее не еврейский символ в данном контексте. Здесь, я думаю, он используется именно как алхимический символ, обозначающий завершение «Великого Делания».

— Великого чего? — не понял я.

— Великое Делание, от латинского magnum opus; в алхимии — это процесс получения философского камня (иначе именуемого как эликсир философов), а также достижение просветлённого сознания, слияния духа и материи. Вы знаете, некоторые из алхимиков утверждали, что им действительно удалось успешно осуществить Великое Делание.

— Кстати, если интересуют более глубокие сведения об алхимии: в нашем музее как раз в августе-ноябре прошлого года проходила выставка «Котел алхимика»; я как раз готовила эту выставку и при желании могу познакомить вас с её материалами. Так же могу порекомендовать трактат «Mutus Liber» («Немая книга» или «Книга без слов»), где описан процесс Великого Делания.

Мне показалось, что общение со мной вызывают у неё также положительные эмоции.
— Спасибо большое, Ольга Алексеевна, но пока достаточно. При необходимости обязательно обращусь к вам. Еще раз спасибо!

Я уже собрался попрощаться — работа не ждет, но она остановила меня, слегка придержав за руку.

— А еще…, мне кажется, что объект вашего внимания серьезно увлекается вопросами алхимии.

— Увлекался! — хмуро отреагировал я.

— А вы сами, как относитесь к алхимии? — спросил я.

— Вы знаете, тема настолько обширна, что коротко ответить я не смогу.

— Для того, чтобы понять, что же такое классическая алхимия, сначала необходимо определить, в чем именно заключается цель алхимии самой по себе. Ученые, философы, блистательные умы человечества искали на протяжении четырех тысяч лет первоматерию, сущность, эликсир, философский камень, чтобы понять природу вещей, объяснить, как произошла Вселенная и человек. Из чего состоит мир, какие связи в нем существуют? Алхимия — практические и философские скрытые знания о трансформации материи на основе подражания природным процессам.

— Да, не существует реальных доказательств того, что кому-то из них удалось найти философский камень. Однако им удалось все же сделать немало открытий, хотя их опыты оканчивались зачастую весьма трагически: они погибали не только на эшафотах, но и от взрывов, от ядовитых ртутных паров.

— Алхимия в широком смысле — это деконструкция, сочетание и создание чего угодно — металла, плоти, и даже души...

— Если у вас будет время и желание, я готова встретиться и обсудить эту тему. Вот, возьмите мою визитку.

Ольга Алексеевна нравилась мне все больше и больше. Мы попрощались, а про себя я подумал: — А почему бы и нет?

Выйдя из музея, я сел на лавочку и закурил. Ну, этого только не хватало — алхимии и алхимиков!

***

                Секретно
                Выписка из Приказа
                Председателя Объединенного государственного
                Политического управления при С.Н.К. С.С.С.Р.
                № 28 / «С»
                Москва, 2 февраля 1933 г.

1. Утвердить штатное расписание рабочей группы, откомандированных в центральный аппарат О.Г.П.У. из Главнауки Наркомпросвещения в кол-ве 6 чел.
В дальнейшем группу именовать «АНДРОГЕН».
2. Руководителем группы назначить ЗУБАКИНА Бориса Михайловича. Предоставить ему право самостоятельно подбирать и представлять к назначению в штат в рамках установленных лимитов любых специалистов, необходимых для работы.
Собственный персонал группы тов. ЗУБАКИН может назначать самостоятельно внутренними приказами.
3. В распоряжение группы выделить один автомобиль из гаража О.Г.П.У. и спец/дачу в Красково /Дача № 18/.
4. Закрепить к группе уполномоченного тов. ВЛАСОВА Евгения Сергеевича.
5. Прикомандированных ученых содержать под Присягой в штатах специального аппарата О.Г.П.У. с ежемесячным содержанием.
6. Финотделу центрального аппарата произвести все необходимые расчёты для закупки инвентаря, спец. оборудования, литературы, в т. ч. по командировкам по прямому представлению тов. ЗУБАКИНА.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ О.Г.П.У. при С.Н.К.                МЕНЖИНСКИЙ

***

Глава 3. Между небом и землёй

Сразу после возвращения из музея собрал сотрудников группы и проинформировал о том, что мне удалось узнать у эксперта. О самом эксперте, конечно же, умолчал.

— Ну, а теперь вы, коллеги. Кто начнет первый? — я обвел взглядом Сергея и Николая Петровича?

— Давайте я, — отозвался Николай Петрович.

— На основании совокупной оценки всех имеющихся в моем распоряжении данных, включая осмотр места происшествия, следственные материалы, результаты вскрытия трупа и лабораторные исследования, могу сделать однозначное заключение: смерть произошла в результате отравления. К сожалению, характер яда установить пока не удалось, что-то из семейства цианидов. Могу только утверждать, что яд носил газообразный характер и попал в организм через дыхательные пути — об этом свидетельствует сильное раздражение слизистых оболочек верхних дыхательных путей. Как яд попал в организм — пока непонятно.

— А зачем так сложно? — удивился я. — Не проще было в рюмку с коньяком накапать какой-нибудь гадости?

— Ответить пока не готов. Возможно, причина в том, что, проникая через дыхательные пути, отравляющие вещества поступают непосредственно в кровь, вызывая значительно больший и быстрый токсический эффект, чем при введении через рот, да и следы обнаружить сложнее. Буду работать в этом направлении дальше.
 
— Следов крови и чужих отпечатков пальцев в квартире не обнаружено, только убитого и хозяйки, как и других посторонних следов. Среди личных вещей ничего примечательного. Странно только, что не обнаружено никаких бумаг: ни документов, ни писем, ни записок, ничего, что могло быть связано с личностью убитого. Судя по всему, убитый сам впустил убийцу в квартиру. Ключи от квартиры обнаружены так и не были. Видимо, убийца закрыл этими ключами входную дверь и унес их с собой, но обнаружена какая-то другая связка ключей от дорогих замков. Пальчики убитого по дактилоскопической базе данных МВД не проходят. Пока все.

— Ты знаешь, что меня смущает? — обратился я к эксперту. — Ну уж очень чисто все сработано: ни отпечатков, ни ключей, ни документов, ни мусора. Даже ноутбук, по-видимому, пропал. Такое впечатление, как будто спецназ работал! А если бы еще и Риву Нисовну устранили, так у меня бы вообще никаких сомнений не было!

— Есть такое впечатление! — со вздохом согласился Николай Петрович.

Я задумался на не которое время: — Какова же возможная причина убийства, причем столь изощренного? Понятно, что существует бесконечное число причин того, почему люди решают убить другого человека: ревность, корысть, религиозные убеждения, политические мотивы, классовая ненависть — все это вроде бы не наш случай! Ксенофобия, заказуха? Возможно. Что-то еще?

— Сергей, что у тебя?

— Видеокамеры в подъезде и рядом с домом отсутствуют. Ноутбука и sim-карты, привязанной к паспорту, не обнаружено. Согласно имеющейся копии паспорта (вторая и третья страницы), убитым является Зубахин Михаил Ильич. В ходе технико-криминалистической экспертизы копии установлено, что бланк паспорта настоящий. В оригинале паспорта, с которого предположительно сделана копия, имеются признаки частичной подделки методом подчистки, травления и монтажа. А конкретно:

— фотография в паспорте не менялась;

— первые 2 цифры номера паспорта изменены;

— на второй странице изменена информация о подразделении, выдавшем паспорт;
— на третьей странице паспорта изменены фамилия, отчество, дата и место рождения, а вот имя не изменялось;

— информация о месте жительства (пятая страница) полностью изменена. По указанному адресу Зубахин Михаил Ильич зарегистрирован никогда не был;
— подделка выполнена весьма профессионально;

— место работы удалось установить — Институт физической химии и электрохимии. Связался по телефону с отделом кадров института и переговорил с непосредственным начальником. На работе убитый характеризуется положительно.
 
— А как же он по поддельному паспорту сумел на работу в закрытый институт устроиться? — удивился Николай Петрович.

— Миром правит некомпетентность, Николай Петрович, или алчность! — отреагировал я. Будем разбираться!

Сергей продолжил.

— Согласно информации из отдела кадров, в его личном деле имеется копия диплома об окончании Химфака МГУ по профилю «Физическая химия». Однако на запрос в МГУ был получен ответ, что Зубахин Михаил Ильич на Химфаке МГУ, согласно архивным данным, никогда не обучался;

— подпись на копии паспорта не изменялась;

— личного автомобиля и прав убитый не имел — пробил по данным ГИБДД. Вряд ли мог ездить на чужом автомобиле по доверенности, да еще и без прав, или с поддельными — большой риск.

— Тупик! — подытожил Сергей, разведя руками. — Только по фотографии в России клиента найти невозможно, как иголку в стоге сена.

— Возражу тебе старой иранской пословицей — после короткой паузы отреагировал я: «Если есть воля, то найдётся и выход. Иншалла!».

— Про выход понял, про Аллаха — нет! — Сергей вопросительно смотрел на меня.

— Темнота! Чему вас только в университете МВД учили: «инш’Алла» означает «Если пожелает Аллах!».

Сергей все схватывал на лету, поэтому можно было быть на сто процентов уверенным, что приведенная мной пословица отложится в его памяти навсегда. Именно поэтому я и любил подбрасывать ему информацию, которой он не владел.

Все полученные в ходе следствия данные, для себя обычно делю на три категории: «на земле», «в облаках» и «между». «На земле» — это, своего рода, аксиоматика, т.е. установленные факты, не подвергаемые сомнению. «В облаках» — сомнительные факты, или предположения, пока не имеющие реального подтверждения, но могущие повлиять на ход расследования, и требующие изучения. «Между» — информация, что делать с которой пока совсем непонятно, то ли «приземлить», то ли «вознести», то ли просто закопать? Подчиненные об этой моей странности знают.

— Ну, что ж ... Подведем первые итоги, — резюмировал я.

Что имеем «на земле»:
 
— мотив убийства не понятен;

— зацепок по результатам осмотра квартиры нет;

— каким ядом, и каким способом произошло отравление пока точно не известно;

— оригинал паспорта убитого не найден, есть только ксерокопия;
 
— паспорт, согласно результатам экспертизы, частично подделан, т.е. убитый скрывал информацию о себе, с какой целью?

«В облаках»:

— что за дача, то ли в Мамонтовке, то ли в Красково, на которую якобы постоянно ездил убитый; с какой целью?

«Между»:

— убитый, предположительно, мог увлекаться алхимией: стол, гравюры, работа в химическом институте косвенно подтверждают это; насколько серьезно; может ли это увлечение быть связанным с убийством? Непонятно!

— Сергей! Что конкретно изменено в имени и фамилии убитого и какие первые 2 цифры номера паспорта?

— Секунду! — Сергей стал внимательно просматривать акт экспертизы.

— Вот. В фамилии Зубахин оригинальная буква в паспорте заменена на “Х”, в отчестве Ильич приписана буква “И” и заменена пара последовательных букв “ЛЬ”, а первые 2 цифры номера паспорта изменены на 77.

— Ясно — кивнул я.

— А с тупиком, Сергей, ты погорячился! Полезной информации крайне мало, но она, как мне кажется, все-таки есть! Нужно её только разглядеть!
 
— Всем отдыхать до завтра, но при этом не расслабляться, а думать! Завтра жду ваши предложения.

***

                19.10.1934 г.
                Секретно

                Наркому внутренних дел товарищу Ягоде

                Докладная записка

Группа советских ученых «Андроген» успешно работает по направлению исследования алхимических трактатов и манускриптов известных алхимиков с целью разобраться и понять, каким образом древние алхимики получали золото. На текущий момент мы примерно представляем себе, что при получении порошка философского камня алхимики, использовали минерал сурьмяного железа, который очищался винным уксусом или винным камнем, затем размягчается при помощи солей какого-то минерала, именуемым «философским огнем», а затем длительное время варился в специальной печи с серой и ртутью до выработки камня характерного красного цвета. Который при просушке и измельчении в качестве катализатора добавляли в расплавленные металлы: в олово, свинец, а также в ртуть, медь, получая тем самым, золото высшего образца и по качеству лучше и гибче, чем обычное …

Наша группа нуждается в закордонных командировках. Есть ключи, которые мы не найдем в наших фолиантах. Основные знания по алхимии накоплены в Европе и хранятся за семью печатями. Однако, научный мир солидарен в открытиях и, мы полагаем, в Европе найдем сподвижников и единомышленников в исследованиях. В Германии, Франции, Англии работают группы алхимиков. По нашим предположениям они имеют кое-какие результаты и прогресс в исследованиях.

Руководитель группы                академик Савельев

***

Глава 4. Внезапно и без стука

Я никогда не рефлексирую, если расследование преступления изначально идет туго. Можно не верить, но бывали случаи, когда верное направление поисков приходило ко мне во сне. Врать не буду, такое случалось нечасто. Наверное, эта способность генетически досталась мне от отца.

Отец был старшим преподавателем одной из кафедр военной академии имени Дзержинского. Жили мы тогда в пятиэтажном панельном доме на улице Генерала Глаголева, д. 15, что в Серебряном Бору, в однокомнатной служебной квартире №55 на последнем этаже, настолько маленькой, что, когда родители раскладывали мне на ночь кресло-кровать, невозможно было пройти на балкон — такой же малюсенький, как и сама квартира. Недавно проезжал по улице Генерала Глаголева. Наш дом уже снесен, а на его месте построен новый, современный, многоэтажный. Если честно, когда я увидел это, сердце сжалось от ностальгии. Ведь в этом месте, фактически, прошло все мое детство. Серебряный Бор — в то время жемчужина пляжного отдыха города Москва. Стадион «Октябрь», в бассейне которого я начал, хоть и довольно поздно, заниматься плаванием, и на катках которого зимой мы с отцом проводили почти весь воскресный день, играя в хоккей в разных коробках — он с мужиками, а я с пацанами. Отец отлично играл в хоккей — как профессионал, поскольку во времена учебы в Ростовском артиллерийском училище он играл в хоккей за клуб СКА Ростов.

В то время отец работал над докторской диссертацией. Иногда я просыпался ночью от того, что отец зажигал настольную лампу, садился за стол, который нависал над моим креслом-кроватью, и начинал что-то писать. На мой удивленный вопрос, что случилось, отец отвечал, что во сне пришло решение очередной научной проблемы и его надо записать, чтобы, не дай бог, не забыть. Тогда, по молодости, я этому очень удивлялся, но повзрослев, взял такой подход на вооружение. Я тоже иногда просыпаюсь по ночам и бегу к письменному столу записать мысли, посланные мне во сне свыше. Несмотря на мой зрелый возраст, отца мне по-прежнему очень-очень не хватает!

Можно, конечно, считать, что решения иногда приходят случайно, однако ничего случайного в этом мире не бывает. Вспомним, хотя бы, притчу про бабочку и цунами! Мы предпочитаем объяснять нечто случайностью, когда это — просто не выявленная нами закономерность.  Мозг использует накопленные знания и выбирает верное решение каким-то невообразимым способом, однако механизм того, как мозг это делает, совершенно не изучен. Поэтому-то меня и коробит от постоянного разглагольствования об «искусственном интеллекте» дилетантами с умными лицами на телевидении и в прессе. Галдеж о нейросетях, якобы стоящих в авангарде развития так называемого искусственного интеллекта, вызывает недоумение. Если нейросеть — это программа, написанная человеком для решения конкретной задачи, то о каком искусственном интеллекте может идти речь? Если мы не понимаем, как устроен естественный интеллект, то как мы можем говорить что-то об искусственном? Однако вдаваться в научные дискуссии об искусственном интеллекте считаю излишним.
Примем как данность: мне не спалось, и сработали какие-то механизмы моего сознания, а идея пришла ко мне совсем внезапно, причем без стука!

В этот вечер Сергей по электронной почте прислал мне очередное видео с интервью его тренера — Вахтанга Юзовича Шарадзе. Во время просмотра в мозгу что-то сработало. Имя и фамилия папы Вахтанга наверняка грузинские. А отчество? Я вдруг подумал, а ведь папу Вахтанга звали не Юзеф, иначе отчество было бы Юзефович, как у маршала Пилсудского, а именно Юз. Поэтому и отчество — Юзович. А почему не Юзич? Потому что не по правилам образования отчеств?

Но, во-первых, ведь существуют исключения! Например, имена Никита, Савва, Фока. Правильные отчества не Никитович, Саввович, Фокович, а Никитич, Саввич и Фокич. Правильные отчества от грузинских имён Шота, Вано, Васо — Шотавич, Ванович, Васович, а не Шотаевич, Ваноевич и Васоевич, как может показаться на первый взгляд. 

Во-вторых, правила распространяются лишь на случаи, когда родители хотят дать своим детям отчество по русскому образцу.
 
В-третьих, Юз — неоспоримо древнее имя, а образование отчеств от древних имен вообще не согласуется с правилами образования отчеств русской именной системы.
Наконец, при занесении отчества в документы учитывают мнение родителей ребенка, так что могут быть и варианты.

Тут меня осенило! Что там говорил Сергей про изменение отчества убитого? Ильич. «И» — приписано, две первые буквы из четырех «ль» изменены, значит — «_ _ ич». Много ли в России отчеств из 4 букв с окончанием на «ич»? Вот, кажется, в чем дело: хотелось избавиться от фамилии, но не сильно, поскольку изменена только одна буква. Главное, хотел избавиться от крайне редкого отчества, поэтому и имя оставил, каким мама с папой назвали.

Неужели «Юзич»? Порылся в интернет. Нет, вроде других вариантов не просматривается. Так, что еще?

Измененный номер паспорта убитого 77 00, то есть выдан в Чукотском автономном округе в 2000 году. Проще всего на семерку изменить единицу. Что если реальный номер паспорта — 11 00, ведь последние две цифры не менялись? А это уже Архангельская область! Вторые две цифры номера — год, когда документ был выдан. Ага… Вот почему он был вынужден изменить еще и дату выдачи паспорта, и год рождения. Будто бы получил паспорт в 45 лет в 2000 году при обязательной его замене!
 
Итак, «картина маслом», как говорил подполковник Гоцман: ищем следы мужчины по имени Михаил, по отчеству, предположительно, Юзич, по фамилии, производной от Зуба_ин (Зубавин, Зубагин, Зубадин и т.п.), возраста около 50 лет, получившим паспорт и зарегистрированным в Архангельске или области.

Неужели все так просто, подумал я? Да нет, непросто! Даже если идентифицируем убитого, это только начало. Зачем скрывал свою личность, зачем перебрался в Москву? Причина убийства и, главное, кто убийца? Почему пустил убийцу в квартиру?

Да, вопросов очень много. Но я почувствовал азарт борзой, загоняющей волка. Осталось только загнать его на номера. А там уж не промахнемся!

Спал плохо, в голове всю ночь прокручивал ход своих рассуждений. Но проснулся, как ни странно, бодрым, выпил кофе с сигаретой и поехал в управление. Все мои сотрудники были уже на месте.

Вторник, второй день расследования

— Ну, что, голуби мои сизокрылые, как отдыхалось, как думалось? — ворвался я в кабинет в весьма хорошем настроении.

— Похоже, что хуже, чем вам! — с виноватой улыбкой отреагировал Сергей.

— Мне тоже так кажется! — вяло поддержал его Николай Петрович.

— Ладно, ладно, не прибедняйтесь! — рассмеялся я.

По их реакции я понял, что отдыхалось неплохо, но думалось не очень: никаких предложений по направлениям поиска не родилось. Я, гордый собой, изложил умозаключения своих ночных бдений.

— Гениально! — как мне показалось, совершенно искренне и без подхалимажа оценил их Сергей.

— Ну, раз гениально, бегом в отдел кадров, оформляй командировку в Архангельск. Вылетаешь сегодня, кого искать, где и как, ты теперь знаешь. По телефону, или через интернет этот вопрос решить не получится.
 
Вечером того же дня Сергей вылетел в Архангельск. Я с нетерпением ждал новостей. Сергей позвонил мне в управление только на третий день после отъезда.

— Придется вам поделиться со мной славой! — в его словах явно чувствовалось радостное возбуждение. Было ясно, что он что-то надыбал.

— Накрывайте поляну, я нашел его! Только он не Юзич, а Азич. Полное имя — Зубакин Михаил Азич. Подробности по приезду, после обеда вылетаю в Москву.
Любопытство мучало меня. Я знал, что без весомых аргументов Сергей не хорохорился бы. А я, значит, все-таки слегка ошибся? Что за странное отчество — Азич? Согласно выстроенной мной же логике, папу должны были звать Аза. Опять же, что за странное имя?

Недолго думая, полез в Интернет, из которого узнал, что имя Аза выступает как в качестве мужского, так и женского. Может иметь как еврейское происхождение со значением «сильный, крепкий», так и арабское со значением «утешение». Чего-то более существенного не нашел.

Я задумался: а интересно, какие все-таки корни могли быть у папы Азы, еврейские или арабские? Вспоминая разговор с Ривой Нисовной, — скорее еврейские.
 
***

                Народный комиссариат

                СРОЧНО
                Т. Савельеву
                Группа «АНДРОГЕН»
                27 декабря 1934 г.

В течение ТРЕХ суток вам подлежит подготовить доклад, который вы лично озвучите в КРЕМЛЕ (точное время и дату вам сообщит т. Власов), в связи с большим интересом, возникшим у руководителей Партии и правительства Советского Союза к вашей работе.

Текст доклада должен быть отпечатан в 3-х экземплярах.

Особое внимание уделите такому аспекту, как ваши исследования могут быть с пользой использованы и полезны для советской науки и промышленности и, что необходимо для того, чтобы развить ваше направление до уровня государственного института.

Ориентировочное время доклада 30 минут.


НАЧАЛЬНИК СЕКРЕТАРИАТА НКВД                П.БУЛАНОВ

***

Глава 5. Отец, сын и не святой дух

Пятница, пятый день расследования

Прямо из аэропорта Сергей приехал в управление, зашел в кабинет с видом триумфатора. Его лицо светилось. Было ясно, что ему есть, что доложить. После взаимных приветствий я, сгорая от нетерпения, предложил:

— Ну, Пинкертон, докладывай!

— А можно Пинкертон сначала выпьет чашечку кофе? — самодовольно изрек он.
Было понятно, что он действительно ощущает себя триумфатором и ожидает получить корону на голову, точнее лавровый венок, поскольку по латыни «corona» —  и есть «венок». Это я из латыни как раз знаю, откуда — даже не помню.

— Николай Петрович, как думаете, кофе можно? — я посмотрел на эксперта.

— Если только залпом, без сахара и никакой ванны перед кофе? — пошутил Николай Петрович.

— Спасибо большое, добрые люди, я вас долго не задержу! — Сергей взял чашку и стал наливать кофе.

 — Ты, давай, не ёрничай, а то я ведь могу и вспылить! — я беззлобно попытался приземлить его.

Кофе он выпил быстро, обжигаясь, почти залпом: — Могу докладывать? Было понятно, что ему самому не терпится.

— Сделай одолжение, — разрешил я.

— Если можно, сейчас коротко по записям, а позднее — подробно в рапорте? Сергей стал серьезным и вопрошающе взглянул не меня.

— Хорошо, давай вначале коротко! — миролюбиво согласился я.

— Начну с того, что удалось установить личность не только убитого, но и его отца, и даже деда, и еще кое-что. Пришлось серьезно покопаться в «Государственном архиве Архангельской области».

— Начало многообещающее — подумал я.

Сергей открыл блокнот и начал докладывать, сверяясь с записями.

— Итак, дед убитого — Зубакин Борис Михайлович. Родился в Петербурге в 1894 году, сын полковника царской армии — участника монархического движения, дворянин, образование высшее. Его предки, привезенные в Россию еще Петром Первым, по линии матери были шотландцы. Есть свидетельства, что его мать, урожденная Эдвардс, принадлежала к шотландской королевской фамилии, и все отпрыски мужского рода этой фамилии обязательно проходили специальную подготовку и затем посвящение в маги по древнему друидскому обряду, и Борис Зубакин, в том числе.

— Что за бесовщина? — подумал я, но перебивать Сергея не стал. Он же продолжал.

— С конца 1915 г. до января 1916 г. Борис Зубакин проходил обучение в школе прапорщиков, по окончании которой получил чин прапорщика. Он характеризуется суперэрудированным человеком, талантливым скульптором, неплохим историком литературы, археологом и поэтом. Кроме того, обладал невероятными экстрасенсорными способностями, был основателем и руководителем Московской ложи розенкрейцеров. Был очень хорошо знаком с поэтессой Мариной Цветаевой. В год отъезда Марины Цветаевой в эмиграцию, в 1922 году, её младшая сестра, писательница Анастасия Ивановна Цветаева, познакомилась с Борисом Зубакиным, на тот момент главой тайной ложи розенкрейцеров «Lux Astralis». Более того, он вовлек её в свою «мистическую религиозную группу», из-за чего она впоследствии оказалась в сталинских лагерях. Фактически Анастасия Ивановна была секретарем Бориса Зубакина, специально изучила стенографию, и два года записывала его лекции по герметическим знаниям, которые якобы уничтожила после первого ареста своего учителя. Борис Зубакин, Марина Цветаева и её сестра в 1927 году даже гостили у Горького в Италии в Сорренто. Если не возражаете, про Анастасию Цветаеву изложу чуть ниже единым блоком подробнее в конце доклада. Что-то меня в её судьбе настораживает.

— Не возражаю, а что за герметические знания? — не выдержал я.

— Я сам пока не разобрался! — пожал плечами Сергей.

После этого я решил не перебивать его, а записывать непонятные термины, чтобы позже прояснить их значение для себя, дабы не выглядеть профаном. Итак, пишем: «друиды», «розенкрейцеры», «герметические знания» … Потом посмотрю в Интернет.

— Ну, ладно, трави дальше, — оторвался я от своих записей.

— Борис Михайлович был дважды женат. Первая жена — Евгения Розанова, которая с 1911 входила в мистический кружок Бориса Михайловича.  Вторая жена — Елена Сергеевна Ильинская, 1902 года рождения. О ней данных нет.

— Трижды арестовывался органами НКВД, причем причина ареста раз от раза формулировалась все жестче и жестче. Первый раз был арестован 30 декабря 1922 года и обвинен в нарушении декрета о необходимости регистрации организации, которую он создал, и которая проповедует мир между угнетателями и угнетенными, а также в антисоветской деятельности.

— Надо же, усмехнулся я, уже тогда существовал аналог нынешнего закона о регистрации иноагентов.

— Однако уже 8 февраля 1923 года был освобожден с подпиской о невыезде из Москвы.  То есть он отсидел меньше, чем полтора месяца, что весьма странно. Соратники восприняли этот факт, как успешную вербовку со стороны НКВД.

— Вторично был арестован 27 августа 1929 года по обвинению в участии в «нелегальном гипнотическом обществе в Москве и в распространении мистических идей». Постановлением Особого совещания при коллегии ОГПУ от 29 июля 1932 года Зубакину было разрешено свободное проживание в СССР, поскольку он отбыл срок своего наказания. Лишенный права проживать в столице, Зубакин местом жительства выбрал Архангельск.

— Почему Архангельск, а не Подмосковье, например, — подумал я.

— 2 сентября 1937 года Зубакина арестовали в третий раз и увезли из Архангельска в Москву. Если вначале задержанному в вину вменялось распространение мистических идей, то в 1938 году Судебная тройка НКВД приговорила его к высшей мере наказания, как руководителя «мистической фашистской повстанческой организации масонского направления».

— О, как загнули! — восхитился я.

— Расстрелян в Москве 3 февраля 1938 года.

— Вторая жена, Елена Сергеевна, приезжала к мужу в Архангельск, а в 1937 году была арестована по одному с ним делу — «делу ложи розенкрейцеров» — и сослана в лагерь на долгие годы. Её дальнейшая судьба неизвестна.

Все услышанное мной требовало детализации и осмысления.

— Давай, теперь за Азу Борисовича.

— Аза Борисович Зубакин, 1913 года рождения — сын Бориса Зубакина от первого брака. До 1930 года информации о нем не нашел. В 1930 году поступил в Первый русский великого князя Константина Константиновича кадетский корпус — русское начальное военно-учебное заведение с программой среднеучебного, с полным пансионом для подготовки молодёжи к военной карьере, существовавшее на территории Сербии с 1920 по 1941 годы, которая входила в состав Королевства сербов, хорватов и словенцев. Видимо сказались наследственные корни — дед полковник, отец прапорщик. Как попал туда неизвестно. С расформированием старой армии и эмиграции подданных Российской империи, многие кадеты, выходцы из дворян, воспитанные в духе преданности государю, были вынуждены эмигрировать. Закончил кадетский корпус в 1932 году, XII выпуск. Как и отец писал стихи, которые и принесли ему некоторую известность. Благодаря им, он, как и отец, познакомился с Мариной Цветаевой.

— После окончания кадетского корпуса очень долго был без работы, мечтал вернуться на родину. Чтобы осуществить свои планы в 1936 году отправился в Испанию, где воевал на стороне республиканцев, а затем стал сотрудничать с советской разведкой. В 1940 году переехал в СССР, и в том же году был арестован, получил 8 лет по статье 58 пункт 10 и отправился в воркутинские лагеря, а потом на вечную ссылку в Карагандинскую область. В 1956 году был реабилитирован, вернулся в Архангельск.

— Официально женат не был, но в 1974 году, в возрасте 61 года, зарегистрировал на свое имя сына — Зубакина Михаила Азича. Кто мать — неизвестно. По нему пока все.

— Понятно, ну, давай, наконец, о младшеньком…

— Михаил Зубакин, 1974 года рождения. В 2004 году поступил на кафедру Теоретической и прикладной химии Архангельского государственного технического университета, который окончил в 2009 году (брал год академического отпуска). В 2010 году поступил в магистратуру САФУ – Северный (Арктический) федеральный университет им. Ломоносова по специальности «Фундаментальная и прикладная химия».
 
Сергей вдруг замолчал, выглядел сконфуженным, шевелил губами, как будто подбирал слова, и наконец выпалил:
 
— Здесь я маленько опропендосился! Михаил Азич окончил не химфак МГУ им. Ломоносова, как я докладывал ранее, а химфак федерального университета им. Ломоносова в Архангельске.

— Дело в том, что по телефону…
 
— Ладно! – прервал его я. Ошибку исправил, значит — молодец, взыскания не последует.
— Что еще?

— По Азичу пока тоже все.

— Понятно, что ты там собирался про Асю Цветаеву доложить?

— Да, мне кажется, это интересно!

— В апреле 1933 года Анастасия Ивановна Цветаева была арестована первый раз. На следствии она не отказывалась от своего знакомства с Зубакиным, но отрицала какое-либо участие в его организации: «...ни о какой мистической или иной группе я не знаю и ни в какой из них не участвовала». Пробыв в заключении шестьдесят четыре дня, была освобождена постановлением Особого совещания при Коллегии ОГПУ.
— Сын Анастасии Ивановны — Андрей Трухачёв — архитектор, как и Зубакин по образованию, также был хорошо знаком с Борисом Зубакиным. Более того, в своих воспоминаниях Андрей Трухачёв называл Бориса Зубакина «своим названным отцом».
 
— Странно, но 2 сентября 1937 года, в день третьего ареста Бориса Зубакина, Анастасия Ивановна Цветаева и ее сын были также арестованы в Тарусе и отправлены на Лубянку, а затем в Бутырки. Постановлением Судебной тройки от 10 января 1938 года Анастасия Ивановна Цветаева была приговорена к десяти годам заключения в исправительно-трудовых лагерях, а уже в феврале отправлена в лагерь НКВД БАМ в район Хабаровска. Её сын получил десять лет по статье контрреволюционная пропаганда. Через 6 месяцев Андрей был переведен в Архангельскую область.

— С сентября 1941 года Анастасия Ивановна работала на Ургальском строительстве: до сентября 1942 года — в поселке Тырма, затем до конца срока — в лагере № 4 на станции Известковая Еврейской АО; в сентябре 1947 года была освобождена из заключения. С октября 1947 жила в поселке Печаткино, Сокольского района Вологодской области, куда приехала к сыну, работавшему на Архбумстрое, и подрабатывала частными уроками английского языка.

— А вот это, мне кажется, очень важно: 17 марта 1949 года Анастасия Ивановна была вновь арестована как «активная участница, идеолог и одна из руководительниц фашистской организации, действующей под прикрытием мистической организации «Орден Розенкрейцеров», которая ставила своей целью свержение советской власти и установление фашистской диктатуры». При этом, обратите внимание, на допросах у неё по-прежнему продолжали интересоваться связями Бориса Зубакина, которого уже давно не было в живых. Постановлением Особого совещания при МГБ СССР от 1 июня 1949 года Анастасия Ивановна была приговорена к высылке на поселение (сроком на пять лет) и отправлена в Сибирь.

— Про себя я отметил, а Сергей то — молодец!  Четко зацепился за факты из биографии Аси Цветаевой, но как истинный иезуит все же спросил: «И что же конкретно тебя настораживает?».

—  Сергей растерянно посмотрел на меня: — Ну как, что? Непонятно из-за чего гэбисты столько лет женщину травили?

— Ну да, ну да! Печальная цепочка: знакомство с Зубакиным —  эзотерический кружок —  арест ГПУ — освобождение — арест НКВД — тройка — десять лет лагерей — освобождение — арест МГБ — ссылка — восстановление в правах. «Какая веселая жизнь!» — как было сказано в одном известном фильме. И все это время им Зубакин покоя не давал! А при всей «тяжести злодеяний» младшей Цветаевой ещё повезло — её «подельника» Зубакина просто расстреляли! Правда, её сына тоже отправили в лагерь, так что везение всё же относительное.

Да, подытожил я про себя: про деда информации достаточно много, про отца — значительно меньше, про сына, по-прежнему, — полный туман. Прям отец, сын и дух, только не святой явно — почти богохульные мысли возникли у меня. А про Анастасию Цветаеву нужно особо поразмышлять!

Я задумался. В целом информация интересная, но что можно выжать из нее немедленно — пока не понимаю. И про Зубакина-младшего вообще яснее не стало. Зацепок нет! Хотя интуитивно я чувствовалось, что именно в векторе «дед-отец-сын» есть нечто устойчивое и важное. И еще Ася каким-то боком — перпендикулярный вектор.

— Сергей! В общем поработал хорошо!.. — я сделал длинную паузу: «Все мозги разбил на части, все извилины заплёл…».

— Было видно, что Сергей рад похвале.

— Твою информацию нужно как-следует осмыслить. А тебя я пока попрошу попытаться найти концы со стороны двоюродной сестры покойного мужа Ривы Нисовны, той, что звонила из Кишинева и просила сдать квартиру убитому Зубакину. Возможно, она знала его отца, или даже деда? Неспроста же она за Зубакина просила! Нужно разговорить её, как ты умеешь, показать все имеющиеся фотографии. Может быть она и еще что-то полезное сможет сообщить? Так что придется тебе лететь в Кишинев! Надеюсь, загранпаспорт у тебя есть?

— Да… паспорт-то есть! — его лицо стало кислым. — Как лететь то? Это либо через Стамбул, либо через Ереван в нынешних условиях. Туда-обратно — четыре дня пути, если еще стыковочные рейсы нормально согласуются, и транспортных расходов — тысяч на сто рублей, если еще и билеты на рейсы есть, не говоря уже о командировочных. Вони от руководства, отдела кадров и бухгалтерии будет… — мама не горюй!

— Ладно, с руководством я сам договорюсь, а оформлять командировку пойдешь в респираторе! — рассмеялся я.

Чувствовалось, что лететь в Кишинев Сергею не хотелось.
 
 — Но, для начала нужно съездить на Садовую и еще раз опросить Риву Нисовну. Хотя нет…, я сам к ней съезжу. С оформлением командировки до моего возвращения пока погоди.

Предварительно звонить Риве Нисовне умышленно не стал, поехал сразу. Она оказалась дома и встретила меня, как хорошего знакомого.
 
— Ой, несмотря на то, что вы из милиции, я очень рада вас видеть!

— Вообще-то я из полиции! А с чем связана такая нелюбовь к правоохранительным органам?

— Вы знаете, мой муж, при советской власти, до того самого момента пока не умер, был ювелиром. Работал он, конечно, на государство, но и частные заказы, не буду скрывать, тоже брал. Он не нарушал законы, но «Вэй’з мир!»… — она сложила ладони на груди и вознесла свои большие глаза к потолку.

Пауза длилась довольно долго, пока я не нарушил её с целью вернуть к диалогу.

— Вы сказали, видимо, что-то по-еврейски?

 — Я сказала — «Боже мой!». И дальше уже без паузы…

— Наш бывший участковый, дай бог ему здоровья, хотя он уже тоже умер в прошлом году, приходил к мужу…

— Рива Нисовна! Извините, я по срочному делу! — прервал я её.

— Конечно-конечно, я вас понимаю и внимательно слушаю.

— Я планирую послать в Кишинев нашего сотрудника для встречи с двоюродной сестрой вашего покойного мужа, той, что звонила из Кишинева и просила сдать квартиру вашему жильцу. Может быть, она сможет сообщить что-то важное для следствия. Могу ли я узнать её фамилию, имя, отчество, адрес и телефон?
Рива Нисовна смотрела на меня растерянно и молчала. Наконец махнула рукой, как будто разговор закончен.

— Что-то узнать от сестры моего мужа вам уже не получится. Она уехала из Кишинева в Израиль к детям и, представьте себе, какое несчастье, буквально через месяц там и умерла. Вы знаете, я почти уверена, что она поехала туда не столько к детям, сколько умереть на своей исторической Родине! Ведь и я мечтала о том же, только у нас с мужем в России не было детей, а уж тем более их не могло быть в Израиле… Представляете, ехать в Израиль не к кому, тем более теперь, одной, без мужа! — на глазах у неё навернулись слезы.

— Я вам очень сочувствую! — как можно деликатнее прервал я беседу. Мне её действительно было искренне жалко.

Я попрощался и уже вышел из квартиры на лестничную площадку, когда Рива Нисовна из прихожей почти шепотом спросила: — Скажите, только не поймите меня правильно, вы или ваши сотрудники уже больше не приедете ко мне?

— Не думаю, — ответил я полушепотом — вы и так нам уже очень помогли!

Раздосадованный, я вернулся в управление. Войдя в отдел, увидел Сергея, который, сидя на столе, с довольным лицом разговаривал с кем-то по телефону. Очередные амуры с кем-то крутит, шельмец, подумал я. Понятно, дело молодое, и сам был таким. Пока я снимал куртку он быстро свернул разговор и вопрошающе уставился на меня.

— Командировка отменяется! — обреченно произнес я. — Двоюродная сестра из Кишинева эмигрировала в Израиль и там благополучно скончалась.  Finita la commedia — потенциальный конец потерян.

По нему было видно, что позитива от сообщения об отмене командировки он испытывает больше, чем негатива от потерянного конца. Но я его в общем-то понимал.

Чего я пока не понимал, это где тот конец, за который можно ухватиться, в каком направлении нужно двигаться? Так, нужно сделать паузу. Хороший повод позвонить эксперту, Ольге Алексеевне.

***

                НАРКОМУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР тов. Г. Г. ЯГОДЕ
                ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

Группа советских ученых «АНДРОГЕН» успешно работает по направлению исследования алхимических трактатов и манускриптов известных алхимиков с целью разобраться и понять, каким образом древние алхимики получали золото.

Нами исследованы несколько тайных манускриптов и трактатов, из которых следует примерно одно и то же, что древние алхимики умели превращать неблагородные металлы в ценные путем добавления в них в расплавленном состоянии мощного катализатора — так называемого порошка философского камня, который изготавливается тайным способом, известным лишь для посвященных лиц или адептов.
Алхимиков содержали в основном при дворах у знатных вельмож, королей и священников для пополнения казны. Из книг мы видим, в какой тайной процессии проходило это действие (...)

На текущий момент мы примерно представляем себе, что при получении порошка философского камня алхимики использовали минерал сурьмячного железа, который очищался винным уксусом или камнем, затем размягчался при помощи солей какого-то минерала, именуемого философским огнем, а затем длительное время варился в специальной печи с серой и ртутью до выработки камня характерного красного цвета, который при просушке и измельчении в качестве катализатора добавляли в расплавленные металлы: в олово, свинец, а также в ртуть, медь, получая тем самым золото высшей пробы и по качеству лучше и гибче, чем обычное (...) Нам нужна специальная литература.

Многие книги есть в специальных хранилищах в европейских библиотеках (...) Таким образом, наша группа нуждается в закордонных командировках. Есть ключи, которые мы не найдем в наших фолиантах. Основные знания по алхимии накоплены в Европе и хранятся за семью печатями. Однако научный мир солидарен в открытиях, и мы полагаем, что в Европе найдем сподвижников и единомышленников в исследованиях.
В Германии, Франции, Англии работают группы алхимиков. По нашим предположениям, они имеют кое-какие результаты и прогресс в исследованиях. Докладывается на ваше рассмотрение.

 
Руководитель группы, академик                С. Савельев 10/XII 1934 г.

***

Глава 6. Случайностей не бывает

Прежде, чем позвонить Ольге Алексеевне, я довольно долго моделировал возможный сценарий нашего разговора. Со мной такое иногда бывает, когда я ожидаю услышать возможный ответ «нет». В торговле и маркетинге такой прием называется «работа с возражениями».
 
— Добрый день, Ольга Алексеевна! Это — следователь. Вы разрешили позвонить вам при необходимости, вот я и звоню.

— Да, я узнала, слушаю вас! — голос звучал вполне приветливо, что придало мне уверенности в себе.
 
— Мне очень нужно встретиться с вами и задать еще несколько вопросов, поэтому хотел бы пригласить вас в кафе или ресторан, если это возможно?

Установилась некая пауза. Мне стало понятно, что у неё возникли какие-то сомнения, которые сразу, не обдумав, она озвучить не может. Я ждал…

— В принципе, я готова, но, простите за прямоту… Наша встреча — это приглашение на свидание, или деловая встреча с целью получить консультацию по интересующим вас вопросам?

Мне сразу стало понятно, что во время нашей первой встречи Ольга Алексеевна почувствовала мой интерес к ней, не только, как к эксперту, но и как к женщине, но вопрос был задан настолько прямо…, я даже почувствовал, что покраснел, и впал в ступор. Сам привык брать быка за рога, но ожидать такой прямоты от женщины…

— Пожалуй…, первое, ну и совсем немного… второе, — выдавил я. Ответ получился довольно неуклюжий.

— Ну, хорошо, не возражаю, но я — не большая поклонница ресторанов. Если вас устроит, готова встретиться с вами у себя дома.
 
— Да, да, конечно, если это удобно! — чему-то обрадовался я. По-моему, я стал даже заикаться? А когда вам будет удобно?

— Если устраивает, то в субботу в 18.00.

— Да, конечно, очень устраивает!

— Хорошо, тогда запишите адрес…

— Вот это сюжет? — подумал я, одновременно не только обрадовался, но и почему-то немного испугался.

Прежде чем навестить Ольгу Алексеевну, решил основательно подготовиться к встрече, ну не спрашивать же её про друидов и розенкрейцеров! Источник — все тот же, ненавистный мне Интернет.

Суббота, шестой день расследования

Ровно в 18.00 я позвонил в её дверь.
 
— Добрый вечер, Ольга Алексеевна! — я вручил ей букет цветов.

— Добрый вечер, спасибо! Лучше просто Ольга. Разуваться не надо, пожалуйста проходите в комнату, — ладонью она указала направление.

Квартира была однокомнатной, обставленной с большим вкусом, свет был слегка приглушенным. Пахло чем-то очень приятным. Я внимательно осмотрел комнату и вспомнил цитату из известного фильма: «Так, ну мужа-то никакого нет!».
 
— Присаживайтесь, пожалуйста — Ольга пригласила меня к столу. — Наверняка проголодались: готовить то себе, наверное, каждый день лень?

Я в очередной раз смутился: — Почему вы так решили?

— Да простая женская интуиция, — кокетливо ответила она.

Должен признаться, её легкое кокетство не раздражало меня, а даже забавляло.
На маленьком столе посредине комнаты уютно расположились несколько изящных тарелок с неизвестными мне закусками. Салата оливье и сельди под шубой не было. Спиртного не было тоже. Ольга, как будто прочитала мои мысли: — Я была уверена, что алкоголь вы принесете с собой, так что не стесняйтесь, доставайте, что вы там припасли?

Внутренне я усмехнулся и достал бутылку шампанского, а вслед, чуть помедлив, — бутылку коньяка: — Извините, я пока не знаю ваши предпочтения!

Некоторое время мы поднимали бокалы, закусывали необычными, очень вкусными кулинарными шедеврами, говорили на пустячные темы. Наконец, она перестала улыбаться и поставила бокал на стол.
 
— Как вы оригинально сформулировали по телефону, у нас с вами свидание — тире — деловая встреча! Прежде чем вы начнете задавать вопросы, должна сообщить следующее. При нашей первой встрече в музее на ваш вопрос об источнике моих познаний в химии я немного слукавила, я умышленно не рассказала вам, что по первому образованию я — химик, даже планировала поступать в аспирантуру. В студенческие годы, да и сейчас, была очень увлечена историей алхимии. Историей именно с точки зрения философии, а не технологией трансмутации металлов в золото. Увлечена настолько, что многие мои друзья начали шарахаться от меня, как от сумасшедшей. Тогда я решила, что говорить на эту тему больше ни с кем из своих друзей и знакомых не буду. Более того, я решила вообще порвать с химией и сменила профессию. Но вот при нашей первой встрече с вами опять слегка сорвалась. Так, что могу оказаться редкостной занудой!

— Ну, это вряд ли, будем считать, что мне просто повезло! — улыбнулся я.

— Ольга, у меня к вам будет просьба. Тема нашего разговора для меня мало знакома, вопросов может быть много, а ваши ответы — очень важны. Вы не будете возражать, если я кое-что буду записывать на диктофон?

— Нет, не буду, пожалуйста, записывайте! — охотно согласилась Ольга.
Я начал задавать вопросы.

— Ольга, а что, по вашему мнению, имеется ввиду, когда упоминают «философский камень»?

— Под «философским камнем» древние алхимики подразумевали «научный камень», поскольку слово «философия» в Средние века означало науку вообще. Ars totum requirit hominem! – парадоксальное изречение алхимиков, говорящее о том, что главным объектом работы над философским камнем являлся сам алхимик — «Искусство требует всего человека!». То есть алхимик — одновременно и сосуд Великого Делания, и материал, заключенный в этом сосуде.

— Ольга, пожалуй, это для меня слишком сложно! — рассмеялся я.

— Вы действительно считаете, что алхимики в России существуют и сегодня?

— Конечно же существуют! Ну, например, в Интернет есть ресурс «Российское Алхимическое Братство». Через Интернет можно купить даже атанор, но не старинный, а выполненный с использованием современных технологий, не говоря уже о перегонных кубах, колбах, химреактивах и прочее.

После этих слов она осеклась и, по всему было видно, смутилась: — Вот видите, меня опять понесло…

— Нет-нет, мне правда интересно! Так что такое атанор?

— Лабораторию алхимика трудно себе представить без специальной печи, ведь нагревание и поддержание огня играли важную роль в алхимических процессах. Такая печь называлась «атанор», в переводе с латинского — бессмертный, бесконечный. Атанор — не только инструмент, но и уникальный символ Великого Делания, являющийся и средством применения определенных процедур по нагреванию, и представляющий собой своеобразный аналог земных недр, где зарождаются природные металлы и минералы. Задача алхимика — повторить в атаноре те процессы, которые происходят в природе при зарождении металлов и минералов. Самым сложным является контроль за температурой огня, и достижение ее постоянства в течение часов и даже дней.

— Впечатляет! Но логика, по-моему, в этом есть!

Я продолжил: — Еще один вопрос, а кто такие архимисты?

— Ну, ответ на этот вопрос можно считать продолжением ответа на вопрос о существовании алхимиков сегодня. Архимисты — это независимые современные исследователи, которые и в наши дни, то есть уже по прошествии XX века, все еще уверены, что трансмутация металлов возможна средствами одной лишь химии, то есть «без освобождения огромных ядерных энергий, как учит современная физика». Так описывает архимистов современный французский исследователь алхимии Жак Садуль в книге «Алхимики и золото: Жизнеописания, гипотезы, факты истории».

— А это что, дань современной моде такая? — искренне удивился я.

— Да нет, я бы не сказала. Еще начиная с XVI века у всех российских правителей были свои придворные алхимики: у царя Ивана Грозного был Елисей Бомелий, у Михаила Романова — Артур Ди, у Петра I — Яков Брюс и Генрих Апфельбаум. Правда Петр I считал, что «изготовители золота» — либо обманщики, либо невежды. При его дворе были алхимики, которые золота не добывали, но изучали разные химические реакции.

— Доморощенные алхимики появились и в России в XVII веке. Это были монахи-старообрядцы Выговской пустыни, расположенной у Онежского озера, которые перевели на русский язык труд знаменитого алхимика XIII века Раймонда Луллия «Великое Искусство». Правда староверов привлекала не столько возможность получения философского камня, сколько «великая наука каббалистичная», объяснявшая единство божественного творения.

— Даже Михаил Ломоносов занимал официальную должность придворного алхимика империи. Интересно, что должность придворного алхимика в Российской империи сохранялась вплоть до Февральской революции 1917 года. Последним алхимиком, занимавшим эту должность в начале 20 века, был граф Александр Владимирович Толстой, приходившийся дальним родственником великому писателю Льву Толстому.

— Что и у Сталина тоже были свои алхимики? — рассмеялся я.

Ольга ответила вполне серьезно: — Конечно! Только руководили ими сотрудники НКВД и работали они не по одиночке, а в команде. Возможно вам покажется странным, но в послереволюционной России с марксисткой идеологией находились люди, занимавшие высокие посты, полагавшие, что занятия оккультизмом могут способствовать укреплению социалистической государственности. Этими людьми был создан Специальный отдел ОГПУ—НКВД, который стал базой для проведения оккультных экспериментов под непосредственным руководством чекистов. Специальный отдел, возглавляемый заслуженным большевиком Глебом Ивановичем Бокием, находился при ВЧК—ОГПУ—НКВД, то есть пользовался автономией. Это значит, что Бокий передавал информацию непосредственно в Политбюро, минуя руководство своего ведомства.
Наверное, на моем лице отразилось недоверие, хотя я и молчал? Ольга продолжила.
— Наиболее известные люди из этой среды, во-первых, Яков Блюмкин — сотрудник ОГПУ, который ездил в Лхасу (Тибет), во-вторых, первый руководитель известного проекта «Андроген» — Михаил Зубакин, а впоследствии — академик, он же капитан госбезопасности, Савельев.

Мне показалось, что я ослышался: — Кто-кто, Зубакин?

— Да, Михаил Борисович Зубакин, очень известная личность! — ответила она.

— Не может быть? Михаил Зубакин — алхимик, работающий на НКВД? Он же трижды НКВД арестовывался, а в конце концов был расстрелян! — не сдержался я.

— Ну вот, видите, и вы о Зубакине слышали!

— Ольга! А откуда эти сведения про «Андроген»? — изумился я.

— Да из архивных материалов, доступных сегодня. Насколько я знаю, рабочая группа «Андроген» была создана в 1933 году для выявления перспективных направлений совместных исследований с коллегами из Германии. В «Андрогене» изучались алхимические технологии древних цивилизаций, но, как мне кажется, скрытой целью изучения алхимических технологий было, во-первых, разработка так называемого философского камня, который мог бы превращать свинец и любые другие металлы в золото, а во-вторых, создание живой воды, которая бы значительно продлевала срок жизни принявшего ее человека. Я думаю, что многие материалы до сих пор еще находятся под грифом «секретно».

— Кстати, а вы знаете, что на языке алхимиков означает «андроген»?

— Да, откуда же? — пожал я плечами.

— Мне кажется, проект «Андроген» получил свое название не случайно! Только правильнее, наверное, все же было бы назвать его «Андрогин». Дело в том, что, как писал Фулканелли, андрогин — это «материальное выражение двух естеств, внешне схожих, но с противоположными свойствами, именно их алхимик должен избрать, приступая к работе. От их соединения с учётом некоторых тайных правил рождается двойное смешанное вещество, которое мудрецы называли андрогином, гермафродитом или Зерцалом Исскуства. Именно эта сущность, наделенная одновременно положительными и отрицательными качествами и содержащая в себе свой собственный реагент, лежит в основе «Великого Делания».

— Да, лихо загнул этот Фулканелли! — впечатлился я.

Видя мою реакцию, Ольга, похоже, решила добить меня.

— Кстати, Фулканелли — это псевдоним известного алхимика начала XX века, подлинная личность которого так и не была установлена. Его публикации выходили в Парижских журналах, а единственным его настоящим учеником считается Эжен Канселье, получивший от него богатое письменное наследие. Тот самый, который расшифровал смысл ваших гравюр «12 ключей мудрости». Помните, я рассказывала вам о нем во время нашей первой встречи в музее?

— Конечно, помню! — с готовностью поддержал я.

— Хотите, чтобы я рассказала все, что мне известно, подробнее?

— Нет-нет, Ольга! Только основные факты: не хочу тратить ваше время. Подробный отчет поручу подготовить сотрудникам, пусть прошерстят архивы.

И все равно, мы проговорили почти полночи. Я слушал её, не скрою, открыв рот, про Якова Блюмкина, Зубакина и группы «Андроген» и «Аргус», про фашистский проект «Аненербе» (Аненербе (Ahnenerbe - "Наследие предков") – главная научно-исследовательская структура в рамках СС, имеющая в своем подчинении несколько сотен исследовательских институтов), и еще много про что? Она нравилась мне все больше, и больше.

В какой-то момент я улыбнулся: — Вы знаете, Ольга, мне кажется, что наша с вами встреча произошла не случайно! Определенно, она была запланирована кем-то свыше!

В ответ она засмеялась: — Ну вот, уже и вы, благодаря моей агитации, стали адептом алхимии!

Заметив недоумение на моем лице, продолжила.

— Шестой закон Гермеса Трисмегиста, автора теософского учения герметизма, утверждает, что во Вселенной нет ничего случайного: «Всякая причина имеет своё следствие; следствие в свою очередь становится причиной для следующего следствия. Случайность — не что иное, как названный так людьми Закон Кармы — причинно-следственной связи. Существует много уровней причинно-следственной связи, но обойти данный закон невозможно, ни на одном из них».

Я в очередной раз улыбнулся: — Пожалуй, я с ним соглашусь! А про себя подумал — надо бы и с другими законами этого Трисмегиста познакомиться ради интереса, может и они согласуются с моими жизненными установками?

Не знаю, как это получилось, но я допустил явную бестактность: — Ольга, а почему вы не замужем? Вы ведь не замужем?

Некоторое время она молчала. Потом ответила: — Наверное, потому, что я умею быть одна! Надеюсь, такой ответ вас устроит?

Чем закончилась консультация… я описывать не буду! Можно не сомневаться в одном — в моей жизни что-что изменилось, надеюсь, в лучшую сторону! Настроение было отличное! А еще радовало, что впереди целый воскресный день!

Вечером, вернувшись домой, сел анализировать диктофонную запись, чтобы сформулировать задачи Сергею и Николаю Петровичу на совещании утром в понедельник.

***

Пролетарии всех стран соединяйтесь!
Всесоюзная Коммунистическая Партия (большевиков). ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ
№_______________
30 декабря 1934 г.

Выписка из протокола №1118 заседания Политбюро ЦК от 30 декабря 1934 г.

О группе тов. Савельева

ЦК ВКП(б) заслушав доклад тов. Савельева о работе его направления, считает перспективным развитие таких научных исследований.
Учитывая пожелания тов. Савельева, ЦК, -

                п о с т а н о в л я е т

I). Передать в хоз. пользование НКВД СССР дачный комплекс на ст. Мамонтовка для размещения группы тов. Савельева.
2). НКВД принять на баланс имущество дачного комплекса и осуществить перемещение группы научных работников до конца 1935 года.
3). Закрепить за группой представителя ЦК тов. Миненкова.
4). НКВД и Наркомфину разрешить и организовать передачу в научных целях необходимого об”ема, для постановки опытов золота и серебра высшей пробы и других редких минералов в распоряжение тов. Савельева.


                СЕКРЕТАРЬ ЦК                И. Сталин

***

Глава 7. Алхимики в погонах

Понедельник. Восьмой день расследования, управление, кабинет, совещание…

— Сергей, срочно нужна архивная информация! Ключевые слова: Яков Блюмкин, его возможное знакомство с Борисом Зубакиным, проекты НКВД «Андроген» и «Аргус».

В поисках информации, согласно поставленной задаче, Сергей провел в архивах пару дней. Я терпеливо ждал, руководство нервничало, ожидая от меня скорейших результатов расследования или хотя бы весомых подвижек.

Наконец, Сергей сообщил о готовности проинформировать о полученных результатах.
 
— Докладывать подробно или коротко, только самое важное? – задал вопрос Сергей. Он давно знал, что обычно я выслушиваю краткую информацию — квинтэссенцию, а затем все-равно внимательно читаю подробный доклад, но каждый раз задавал этот вопрос.

— Коротко! Подробности я прочитаю в твоем отчете. Начни с Якова Блюмкина — попросил я. Детство, юношеские и молодые годы, а также сексуальные предпочтения можешь опустить.

— Про Зубакина коротко можно, про Блюмкина — не получится! — вздохнул Сергей.

— Ладно, давай, как получится! — согласился я.

Сергей закивал и продолжил.

— Яков Григорьевич Блюмкин, настоящее имя —  Симха-Янкев Гершевич Блюмкин, родился в Одессе 12.02.1900 года. Российский революционер и террорист, член партии эсеров, советский разведчик и государственный деятель, авантюрист, один из создателей советской разведки.  Старшие братья — Лев (анархист) и Исай были журналистами одесских газет, сестра Роза — социал-демократка. Был еще брат Натан — драматург.

— В мае 1918 года Блюмкин приезжает в Москву. Руководство Партии левых эсеров направило Блюмкина в ВЧК заведующим отдела по борьбе с международным шпионажем. 6 июля 1918 года он явился в немецкое посольство и убил посла Германии графа фон Мирбаха, ответственности за что ему посчастливилось избежать. Позднее занимал должность начальника личной охраны Льва Троцкого.

Сергей вдруг остановился: — Нет, кое-что придется опустить, а то до утра докладывать буду. Там была еще и Персия, Монголия, и расследование хищений в Гохране, Палестина, Афганистан, Турция… Если коротко, биография у Якова Блюмкина совершенно исключительная, и к 29 годам он прошел столько, сколько хватило бы не на одну сотню других биографий.

— Надо же какой многогранный персонаж! — подумал я.

— Жена — Татьяна Исааковна Файнерман, 1887 года рождения.
 
— В 1925 году Татьяна Файнерман и Яков Блюмкин разошлись после шести лет совместной жизни. В момент ухода от Блюмкина Татьяна Файнерман находилась в положении и 23 апреля 1926 года родила сына Мартина. Имя сыну придумал именно Блюмкин, назвав его в честь Мартина Идена, героя одной из книг горячо любимого им Джека Лондона. Блюмкин принимал посильное участие в судьбе сына, посылал Татьяне деньги и помогал им по мере возможности. В сентябре 1928 года, он даже составил завещание, в котором попросил в случае его гибели назначить пенсию его бывшей жене и сыну. Спустя несколько месяцев после написания завещания Яков Блюмкин был арестован и расстрелян. После этого Татьяна Исааковна Файнерман-Блюмкина сменила фамилию на Исакова, а отчество — на Исаевну, однако это не помогло ей избежать ареста.

В Великую Отечественную на фронте была медсестрой в военно-санитарных поездах и на санитарных пароходах, которые курсировали по Волге. Награждена медалями «За оборону Сталинграда» и «За участие в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Однако в 1951 году она была осуждена за то, что состояла в браке с «врагом народа» и контактировала с левыми эсерами. Татьяну Исаевну приговорили к 10 годам заключения. За решеткой она провела всего 4 года: в 1955 году Татьяна Файнерман была реабилитирована.

— В личном деле сохранилось её заявление в райсобес:

«Настоятельно прошу поместить меня в один из Московских Инвалидных Домов. Я живу в Москве свыше 40 лет. Я была незаконно обвинена по 58 статье, 4 года провела в заключении и в 1955 году полностью реабилитирована.
В настоящее время я проживаю совместно с сыном в комнате 9 метров. Сын мой находится на учете психиатра по поводу шизофрении. Сын и его жена работают, и я в течение всего дня лишена всякого ухода.
Между тем после всего перенесенного мною в тюремном заключении я по возвращении тяжело больна гипертонией III степени, а в последние годы — резко выраженным общим склерозом и являюсь тяжелым инвалидом.
Прошу поместить меня в Московский инвалидный дом, т. к. в противном случае я буду лишена всякого общения с близкими.
Т. Исакова».

— Точная дата ее смерти неизвестна, предположительно, она скончалась в 70-х годах прошлого века.

— О сыне Блюмкина, Мартине, известно совсем мало. По словам его матери, записанным в протоколе допроса, в 1950 году он служил офицером в армии. По некоторым данным, женат он был дважды и от первого брака у него имелся сын — внук Якова Блюмкина. Дожил Мартин Блюмкин как минимум до 70-х годов прошлого века.

— Теперь о работе Блюмкина, — Сергей напряженно смотрел, пытаясь понять, какое впечатление произвело на меня вышеизложенное? Я одобрительно кивнул.

— В соответствии с личным распоряжением председателя ОГПУ, Ф.Э. Дзержинского, в сентябре 1925 г. была организована экспедиция в количестве 10 человек в Лхасу (Тибет). Руководителем был назначен Яков Блюмкин, работавший в то время в научной лаборатории в Красково под руководством Е.Е. Гоппиуса. Лаборатория входила в состав Спецотдела, возглавляемого заслуженным большевиком Глебом Ивановичем Бокием.

— Ага, опять Красково, но персонажи новые! — отметил для себя я.

— Гоппиус Евгений Евгеньевич русский, год рождения 1897, образование —  реальное училище (1916 г., Арзамас), 2 курса физмата 1 МГУ (1926 г.), член ВКП(б) c 04.1917. С 09.1921 по 06.1936 — чекистская работа в ВЧК—ОГПУ—НКВД, Москва. Арестован 04.06.1937.   До ареста — сотрудник химической лаборатории НКВД СССР. До 08.07.1937 г. старший лейтенант госбезопасности. 30.12.1937 в особом порядке приговорен к высшей мере наказания, расстрелян в тот же день.

— Основные цели экспедиции Блюмкина: получение технологии ранее неизвестного оружия, а также революционно-агитационная пропаганда, что, как следует из докладов Блюмкина, не нашло «соответствующей востребованности» среди властей Тибета. Блюмкину был выдан мандат за подписью Дзержинского с обращением к Далай-ламе, встречи с которым он ожидал в течение трех месяцев.

— Из доклада Блюмкина следует, что в январе 1926 года во дворце в Лхаса его принял Далай-лама 13-й, который воспринял послание Дзержинского как добрый знак, а далее, по приглашению правительства Тибета он, Блюмкин, становится важным гостем. Тибетские монахи, якобы, открыли ему некоторые тайны, хранящиеся в глубоком подземелье под дворцом Потала — самом высоком здании средневекового мира, который возвел «Великий Пятый» далай-лама.

— Среди прочего Блюмкину, якобы, были показаны два зала. В одном из них монахи хранят древнее оружие богов — ваджару — гигантские щипцы, с помощью которых в 8-10 тысячелетии до н.э. вожди древних цивилизаций осуществляли широкомасштабное выпаривание золота при температуре, равной температуре поверхности солнца, примерно 6-7 тысяч градусов С;.
 
— Указанная информация о Тибете, известная нам, стала достоянием германских и японских военных властей в результате нескольких зарубежных поездок Блюмкина за кордон весной и летом 1929 года, после которых Блюмкин пытался осуществить бегство из СССР, но был арестован.

— После возвращения из экспедиции на Тибет начались загадочные события, постепенно уничтожившие всех участников. В НКВД поступила информация, что отчёты по экспедиции Яков Блюмкин передал представителям германской военной разведки во время командировки в Рейх за астрономическую, по тем временам, сумму в 2,5 миллиона долларов, которые и были обнаружены во время обыска на его квартире. По мнению следователей, сомнений в виновности Якова Блюмкина нет.

— В его деле № 86441 хранится ордер № 744, «выданный сотруднику Оперативного отдела ОГПУ тов. Соловьеву на производство ареста т. Блюмкина Якова Григорьевича, находящегося в комендатуре ОГПУ». Ордер на арест любимца самого Дзержинского подписал заместитель председателя ОГПУ Ягода. В тот же день Блюмкина перевели во внутреннюю тюрьму ОГПУ. Там он первым делом заполнил анкету арестованного, сообщив о себе основные биографические данные.

— Однако допросы Блюмкина начались гораздо раньше его формального ареста. Уже 19 октября его допрашивал Яков Агранов — тогда еще заместитель начальника Секретного отдела ОГПУ, ставший через неделю его руководителем. Агранов беседовал с Блюмкиным шесть дней. Его показания составили 35 страниц машинописного текста.

— Связь Блюмкина с Зубакиным, исходя из изученных мной архивных материалов, пока не просматривается.

— Так, давай прервемся, все что касается Зубакина, прочту в твоем отчете.
 Отчет у Сергея получился весьма и весьма объемным, а мне было нужно вычленить из него все самое главное, что могло бы помочь расследованию.

Больше всего в его отчете меня поразило, что в то время дипломатическими службами двух стран шла подготовка к подписанию странного «Генерального Соглашения о сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности между Главным управлением государственной безопасности НКВД СССР и Главным управлением безопасности Национал-социалистической рабочей партии Германии (Гестапо)». Поэтому сотрудники «Аргуса» открыто сотрудничали с немецкими учеными.
 
Выписывая важные факты из его отчета, и возникающие при этом вопросы на бумагу, я очень скоро понял, что точно могу запутаться. Нет, информацию нужно как-то структурировать. Разбил лист на три части: первые две колонки слева — известные факты, справа — возникшие вопросы или возможные выводы и заключения.

Про себя подумал: почти напоминает формат силлогизмов Аристотеля, главное не ошибиться с выводами и заключениями.

Факт 1                Факт 2               Вопросы/Выводы/Заключения
осень1922 Зубакин
переезжает в Москву
30.12.1922 Зубакин -      Пробыл под арестом        Поему освобожден так быстро?
первый арест                меньше 1,5 месяцев         Завербован НКВД?
08.02.1923 Зубакин
освобожден под подп.
о невыезде из Москвы
27.09.1929 Зубакин        Отбывал наказание а
арестован вторично        Архангельске,
14.10.1929 Зубакин         в Холмогорах, в селе
выслан в Северный         Ломоносово
край сроком на 3 года
29.07.1932 Зубакин         Лишен прав проживать       Почему после освобождения
освобожден                в Москве,                выбрал
                местом жительства         Архангельск?
                выбрал Архангельск
02.02.1933 Зубакин         Под проект выделена         Почему через 6 месяцев
назначен                госдача НКВД в                после освоб.?
руководителем                Красково                Кто принял
группы "Андроген"                решение?
27.12.1934 Савельев        Зубакин перестает быть      Почему доклад поручен
получает указание            руководителем группы        Савельеву?
сделать доклад в              "Андроген". Проект        Почему группа переведена
Кремле                переименован в "Аргус"      в Мамонтовку?
                Группа переезжает в
                Мамонтовку
10.02.1934 Савельев
делает доклад
в Кремле
март 1935 Зубакин           Савельев - новый             Почему Зубакин
еще в составе группы        руководитель группы "Аргус"   отстранен от
"Аргус", в штатном          в штатном списке под          руководства, но
списке под номером 4        под номером 1                оставлен в её составе?


Таблица полностью не отображается по техническим причинам, будет сформирована в ближайшее время.

Таблица получилась довольно большая. Уже в который раз я просматривал её и по горизонтали, и по вертикали, да и по диагонали тоже, пытаясь понять, за что можно зацепиться, повторяя про себя: «случайностей не бывает»! В результате решил, что работу следует продолжить «в поле»: т.е. возможные концы нужно попробовать поискать в Мамонтовке или Красково. Другие варианты пока не просматривались.

Ожидал вызов «на ковер», поэтому поездку решил запланировать на следующий день. Вечером навестил сотрудников своей группы.

— Сергей! Завтра едем в Мамонтовку — объявил я. — Встречаемся на Ярославском вокзале у касс в 10.00.

— А почему в Мамонтовку, а не в Красково?

Аргументированного ответа у меня не было, поэтому я ответил просто: — Потому, что Мамонтовка ближе!
 
— Что, едем на электричке? — удивился он.  — А зачем?
 
— А затем, чтобы знать, чем в стране живет народ! — пошутил я. Точнее, хочу погрузиться в состояние убитого Зубакина, понять, что он видел и ощущал во время своих поездок. Да так и быстрее будет.

— Ну, тогда надо ехать в Мамонтовку, как он — на ночь глядя! — съехидничал Сергей.
 
— Ты не борзей, а то поедешь один. И не забудь взять ксерокопию паспорта убитого, все его фото и, на всякий случай, ключи, обнаруженные на съемной квартире.

— Мне ехать с вами? — отозвался Николай Петрович.
 
— Да пока не вижу смысла, неизвестно, нароем ли мы там что-нибудь? Если что, подъедите на служебной машине.

***


   ОГПУ Дело №99762
     при
СОВНАРКОМЕ
“30” сентября 1929 г. Народный комиссариат финансов СССР
                Москва, Ильинка 9

Прошу принять для хранения при деле сумму
в ин.валюте в разм. 2млн.440 тыс. амер.долларов,
из”ятую при обыске на квартире у шпиона Блюмкина.
Вопрос о передаче денег в наркомфин согласован
                с руководством ОГПУ.

Ст. уполномоченный        (Черток)

***

Глава 8. Москва – Мамонтовка

Вторник. Девятый день расследования

Ярославский вокзал меня по-хорошему удивил. Из девяти действующих на сегодня железнодорожных вокзалов, он — единственно для меня родной, поскольку появился я на свет в городе Щелково, что по Ярославскому направлению. Вокзал, с моего последнего визита, похорошел необыкновенно!

Сергей уже ждал меня у касс. Билеты нам были не нужны, поскольку сотрудники полиции в служебных целях обеспечиваются проездными документами на все виды транспорта общего пользования. Расстояние в 28 км. между станциями Москва Ярославская и Мамонтовская электричка пробегает минут за 45.
 
Как только сели в вагон, Сергей тут же уперся в мобильный телефон. Вагон был почти пустой, потому что основной поток пассажиров в это время направляется в Москву, а не из неё.
 
Электричка тронулась, а я стал глядеть в окно, наблюдая проплывающие мимо пакгаузы, транспортные развязки, жилые строения, ж/д станции, мимо которых электричка пролетала без остановки. Как же быстро она летит, подумал я, почти как пролетели прожитые мной годы.
 
Последний раз на своей Родине, в Щелково, я был несколько лет назад, когда организовывал похороны нашего погибшего сотрудника. Была зима, мороз, поздний вечер… Уже почти выезжая из города, вдруг почувствовал непреодолимое желание увидеть свой трехэтажный кирпичный дом в 1-ом Советском переулке, что стоял напротив Литейного завода, рядом с Химическим техникумом, где училась моя мама. Дом, где я родился и рос до семи лет. На месте ли он, или, может быть, уже снесен, так же, как и мой второй дом в Москве по улице Генерала Глаголева?
Еще вспомнилось, что напротив Химического техникума меня с мамой сбил мотоцикл с коляской. Мама тогда прилично пострадала, а я отделался только испугом. Как я это помню, мне ведь тогда было всего-то года четыре?

Размышляя ехать, или нет, я чуть не проскочил поворот с Пролетарского проспекта в родной переулок, но повернуть все же успел. Надо же, вот он, дом родной, стоит как ни в чем не бывало, выкрашен только в другой цвет! Я вышел из машины и закурил, глядя на балкон на третьем этаже в торце дома, с которого пускал мыльные пузыри, а бабушка все боялась, что я свалюсь с него.
 
В этом доме я жил вместе с отцом, мамой, бабушкой и дедом. Отец научил меня шахматным правилам, а я научил играть бабушку и деда, после чего они забросили общедворовые посиделки, собиравшие полдома для игры в лото, конечно же на деньги, отдав предпочтение игре интеллектуальной. Играли в шахматы они часто и азартно, постоянно переругиваясь: «Взялся за фигуру — ходи!».

Я даже подумал, а не подняться ли мне на третий этаж, не позвонить ли в квартиру, и не сообщить ли радостно живущим там ныне людям: «Здравствуйте! А я когда-то в этой квартире жил!». Слава богу, эта мысль быстро покинула меня.
Вот совсем рядом стояла средняя школа №9, куда я пошел в первый класс, где моя первая учительница купила мне пирожок с повидлом за хорошую успеваемость. И пирожок, и его вкус, и учительницу хорошо помню, а вот имя её, к своему стыду, забыл!

А еще, сидя в электричке, я подумал: — Жаль, что проезжать Щелково не придется, потому что дорога на Мамонтовку после Мытищ ответвляется в сторону Пушкино. Да и Щелково дальше Мамонтовки на 8 км.
 
Мои воспоминания, а также сон задремавшего Сергея, прервались после громкого объявления: «Следующая остановка — платформа Мамонтовская”.

Сегодня Мамонтовка — это район подмосковного Пушкино, в основном — дачный сектор. Дачи здесь стали активно строиться после открытия железной дороги Москва — Сергиев Посад, выстроенной московскими купцами и промышленниками в 1860 – 1862 гг. В строительство активно вкладывался и Иван Фёдорович Мамонтов. Сегодня, как и до революции, здесь обитают в основном люди непростые.
 
Мы вышли на платформу Мамонтовская, открытую в 1897 году, в 10.52.
 
— Опрашивать кассиров и показывать фото Зубакина, думаю, бессмысленно? — я вопросительно взглянул на Сергея и пояснил.

— Во-первых, билет на электричку можно приобрести и в автомате, а, во-вторых, вообще можно приобрести проездной на месяц. Поэтому поедем сразу в участковый пункт полиции, я вчера позвонил начальнику, он обещал к нашему прибытию прислать дежурную машину.
 
Полицейская машина действительно уже ждала нас рядом с платформой на площади.
— Начальник участкового пункта полиции, предпенсионного возраста, но подтянутый, встретил нас приветливо, хотя и несколько настороженно. Понятно, не каждый день гости из столицы жалуют, тем более, что цель нашего визита я не обозначил.

— Чай, кофе? – радушно предложил он.

— Спасибо, если можно позднее.

— Тогда разрешите узнать цель вашего визита? — его лицо стало серьезным.

Я почему-то решил сразу не озвучивать наши цели, а зайти издалека: — Конечно-конечно, но для начала несколько вопросов.

— Давно здесь командуете?

— Давно, вот скоро уже на пенсию, да я и сам в Мамонтовке родился, так что знаю здесь все, как свои пять пальцев.

— Это здорово! А дореволюционные дачи еще остались?

— Да есть еще, хотя на месте старых дореволюционных дач как грибы растут современные коттеджи. Интересует какая-то конкретная?

— Да вроде бы здесь когда-то был дачный комплекс НКВД, спецдача №18, не знаете?

— Да я так думаю, что и тогда не знали, а уж сегодня — тем более.

— А как криминальная обстановка в поселке?

— Да вы и сами, наверное, знаете! Если раньше на звание криминальной столицы Подмосковья претендовал Пушкино, то после большой чистки в маленьком городе преступности осталось мало, вычистили. В целом, Мамонтовка — тихий поселок. Есть, конечно жители, так сказать, непролетарского происхождения, не ученые, и не артисты. Ну, вы сами понимаете, о ком я. Но ведут себя тихо. Даже драки — большая редкость. Вон последняя чуть не случилась где-то полгода назад, но пресекли, я сам по вызову выезжал! — с гордостью сообщил он.

— А что за драка? — машинально спросил я.

— Да соседи чуть не подрались, считая, что по вине одного из них постоянно происходит отключение электричества. Ну, мы их растащили, а я посоветовал не заниматься линчеванием, а написать коллективное обращение в местное управление энергоучета, что они и сделали. После этого инцидент был, насколько мне известно, исчерпан.

— А вот этот человек в поле вашего зрения не попадал? — я повернулся к Сергею, он достал и показал фотографию Зубакина.

— Так вот он и был основным участников конфликта! Только я его потом уже не видел.

— Что-то нам с Сергеем неожиданно быстро поперло! — удивленно подумал я.

— А что с ним не в порядке? — насторожился начальник участкового пункта.

— Он убит в Москве на прошлой неделе.

Некоторое время начальник растерянно молчал, потом произнес: — Надеюсь, не из-за той драки?

— Будем разбираться, ответил я.

— А дом его показать можете?

— Могу, конечно, давайте, подъедем!

— Спасибо, только сначала съездим вместе с вами, если не возражаете, в местное управление энергоучета, — интуиция подсказывала мне, что это нужно обязательно сделать.

Главный специалист службы учета электроэнергии оказался на месте, в своем кабинете.

— Да, было такое заявление от жителей, примерно несколько месяцев назад. Точную дату не помню, но, если необходимо, могу поднять. Мы даже не выезжали на участок, поскольку сразу поняли, что по указанному адресу, работает   майнинговое   оборудование, что и стало причиной превышения нагрузки и отключения других потребителей.

— А как же вы это поняли, если даже не выезжали на участок? — спросил я.

— Ну, этот вопрос у нас уже отработан! — уверенно и улыбаясь сообщил он.
 
— Майнеры обычно базируются в зоне малоэтажной застройки — в садоводческих товариществах и населенных пунктах в пригороде, обустраивая под добычу криптовалюты дачи или нежилые помещения, что иногда и приводит к аварийным отключениям электричества из-за выхода оборудования из строя. При этом явным признаком майнинга, в первую очередь, является рост нагрузки по уже существующим потребителям. А самое главное — у майнеров круглые сутки потребление энергии происходит в одинаковом объеме, как, например, на алюминиевом заводе.

— Стоп! — я вдруг четко вспомнил слова Ольги: «… нагревание и поддержание огня играли важную роль в алхимических процессах. Самым сложным является контроль за температурой огня, и достижение ее постоянства в течение часов и даже дней».
А что, если электричество жрала не майнинговая ферма, а атанор? — подумал я, и даже мурашки пробежали по телу. — Хотя нет, не может быть, абсурд!

— И что было потом? — спросил я, хотя думал уже о другом.

¬— Да ничего особенного? Вызвали хозяина, провели профилактическую беседу, выдали предписание на устранение нарушений и оформили штраф. Он воспринял все правильно, принял меры по снижению потребления. Так что инцидент был исчерпан. Потерпевшие потом даже заявление забрали.

— Этого вызывали? — я показал фото, взяв у Сергея?
 
— Этого! А что, ведь состава преступления в его действиях, как у вас говорят, не было? — он, с некоторой тревогой и сомнением, ждал моего ответа.

Поскольку я не ответил, размышляя об услышанном, он продолжил: — А обращений больше не было!

Начальник участкового пункта тоже молчал и в беседу не вмешивался.

— Ну, что, проедем по адресу? — обратился я к нему, и тихо шепнул Сергею: — Вызывай Николая Петровича, и пусть срочно запросит через руководство ордер на обыск, адрес отправишь по СМС. Пусть скажет, что я очень-очень просил, есть веские, обнадеживающий причины; мне не должны отказать!

К интересующему нас дому подъехали в 14.05. Вопреки моим ожиданиям, дом, куда наведывался Зубакин, оказался не старой дореволюционной постройки, а вполне современным двухэтажным, хотя по периметру его сплошь окружали старинные особняки, надо думать, еще дореволюционной постройки. Сквозь щели в заборе, хотя и очень добротном, был виден большой огороженный участок, засаженный газоном, сохранившиеся старые, можно сказать, реликтовые сосны. Я насчитал их шесть.
 
— Да, богато, — подумал я, — потянет миллионов на сорок, а то и больше.
На территорию решили пока не входить, дождаться приезда Николая Петровича. Он как раз отзвонился и сообщил, что скоро выезжает, ждет только решение по ордеру на обыск. Учитывая, что дорога более или менее свободна, планирует прибыть часа через полтора — два.

Ожидая приезда эксперта, решили перекусить где-нибудь. Начальник участкового пункта подбросил нас до кафе, что находилось минутах в пятнадцати ходьбы, а сам уехал, сославшись на дела и сообщив, что в случае необходимости готов подъехать. По всему было видно, что завершение общения с нами принесло ему явное облегчение.

После нашего возвращения к дому Зубакина минут через двадцать на служебной машине подъехал Николай Петрович.

— Как с ордером, Николай Петрович? — поздоровавшись спросил я.

— Ну, если бы не ваше поручительство! Даже и не знаю… А, так — все получилось.

— Отлично, тогда начнем!

Ворота открыли ключом, найденным экспертом в квартире, снимаемой Зубакиным, — чутье меня не подвело. Ключей было несколько. Первым на участок вошел я, затем Сергей и последним — Николай Петрович.

— Сергей! — обернулся я, давай не будем терять время. Пока мы делаем осмотр, опроси соседей. Вопросы:

— кто владелец дома и где он в настоящее время?

— для опознания покажи всем фото Зубакина;

— выясни его отношения с соседями после конфликта;

— часто ли приезжал, чем занимался?

— В общем, дальше сам, по обстоятельствам. Расположить к себе ты умеешь!

Вместе с Николаем Петровичем вошли в дом, приступили к осмотру: разводка отопления по всему дому, теплый пол по первому этажу и во всех санузлах. Первый этаж: коридор, кухня-гостиная с панорамными окнами и выходом на террасу, санузел с душевой кабиной, спальня, бойлерная с дополнительным санузлом. Второй этаж: три изолированные спальни, с выходом на балкон, санузел. В отделке использованы только качественные материалы. Видно, что дом очень тёплый, сухой и светлый. Никакого намека на беспорядок: как будто Рива Нисовна и здесь убирала тоже! В бойлерной — дверь, по-видимому, в подвальный этаж.

После осмотра первого и второго этажа решили осмотреть подвал. Дверь некоторое время не могли открыть — импортный замок, довольно редкий, оказался с секретом. Однако Николай Петрович и не такие замки открывал, как заправcкий «шнифер» ! На то он и супер-эксперт!
 
В подвал вела довольно крутая и длинная лестница — я насчитал 17 ступенек. При свете фонаря аккуратно спустились, справа на стене я нащупал выключатель и включил свет.

Увиденная нами картина реально потрясала.

Это была даже не комната, а целый, хотя и небольшой, зал. Одна часть его вдоль стены была выгорожена толстым стеклом — в голову сразу пришла ассоциация — «бронекамера». Внутри неё стоял невысокий стол из нержавейки. На всех трех стенах и в бронекамере были закреплены порошковые огнетушители, а на двух — кислородные аппараты. Несколько шкафов со стеклянными дверцами были заполнены многочисленными керамическими и стеклянными ретортами и колбами. В углу, рядом с бронекамерой расположилась морозильная камера. Еще я увидел микроскоп, электронные микровесы, дистиллятор и много другого оборудования, на нижних полках шкафов — упаковки с химреактивами.
 
— Ничего себе — изумился Николай Петрович, даже мое рабочее место эксперта-криминалиста оснащено победнее!

Однако самое необычное располагалось посредине зала. Даже не возьмусь описывать этот агрегат. Из верхней его части выходила металлизированная труба, которая уходила в отверстие в потолке.

— Вот он — атанор! — произнес я вслух.

— Николай Петрович вопросительно посмотрел на меня: — Что за атанор?

— Давай попозже, Николай Петрович! Пока займись сбором пальчиков, больше тебе пока здесь делать, наверное, нечего. Площадь большая, может нужна помощь?

— Да ничего, справлюсь! Начнем, помолясь! — ответил Николай Петрович, открывая унифицированный чемодан эксперта-криминалиста.
 
Я поднялся из подвала и направился к выходу, доставая из кармана пиджака пачку сигарет: — Все-таки алхимия! У самой входной двери столкнулся с Сергеем.

— Ну что, Серега, как наши дела?

— Да, вроде нормально.

— Ну, тогда докладывай! — я закурил.

— Начну с Зубакина. Побеседовал почти со всеми соседями. По фото они его опознали. Приезжал по выходным, редко на неделе, иногда на такси. Из дома почти не выходил. Отношение к нему у соседей в общем негативное, но про конфликт никто из них вспоминать не захотел. Сначала я не мог понять почему, потом один орел, который празднует что-то уже третий день, проболтался. Оказывается, Зубакин пообещал в каждом их доме бесплатно заменить все старые распределительные электрощиты и прочее на современные новые, если они заберут свое коллективное заявление. При этом гарантировал, что отключений электричества больше не будет. И действительно, пригнал какую-то бригаду, которая все заменила. В одном из домов видел, например, распределительный щит ABB. Шведско-швейцарская корпорация, между прочим, не дешевая. Но при этом со всех взял расписки. Кто владелец дома — никто толком не знает? Они с ним почти не общались. Дом куплен не так давно. Будто бы ходили слухи, что хозяин уехал на ПМЖ в Германию, но оставил доверенность на дом Зубакину.

— Ну, это мы проверим! — отметил я.

— Вот, вкратце все, а подробнее — как всегда, в отчете, — закончил Сергей. — А что у вас?

— Осмотрели первый и второй этаж — ничего особо примечательного. Николай Петрович сейчас по пальчикам работает. А в подвале… Да что рассказывать? Спустись и сам посмотри!

Сергей ушел и отсутствовал минут 15. Я даже рассмеялся, когда увидел выражение его лица после возвращения.

— Что за хрень? — удивленно спросил он.

— Алхимия, Сергей, алхимия! — я продолжал улыбаться.

— Какая алхимия? Над нами же все управление ржать будет из-за того, что мы погрязли в какой-то бесовщине!

— Ну, придется потерпеть! — резонно заключил я.

Через некоторое время вышел и Николай Петрович.

— Ну, что имеет сообщить нам гений криминалистической экспертизы?
 
— Новостей, как всегда, две!

— Ясное дело — плохая и хорошая? — отреагировал я.

— Не совсем. Что плохо, а что хорошо — это вы сами решите. На первом, втором этаже дома и в подвале обнаружены отпечатки нескольких лиц — это первое; владельцев пальчиков смогу или не смогу идентифицировать после экспертизы завтра. Второе: этот, как вы его назвали, атанор, никогда не эксплуатировался, можно сказать пребывает «в заводской смазке». Хотя, судя по всему, к работе готов, питание от силового щитка подведено, рванул рубильник и за работу! Ясное дело, я проверять не стал. Думаю, что нужна техническая экспертиза наших специалистов. Набор химреактивов впечатляет. Чего там только нет!

Мы опечатали дачу и сели в машину. До Москвы ехали молча. В этот раз я ехал на переднем сидении, рядом с водителем — на том самом «халуйском» месте.

Уже переехав кольцевую, я обернулся к Сергею и Николаю Петровичу.

— Сергей, первое! Завтра сделай запрос в Единый государственный реестр недвижимости и запроси информацию о владельцах участка и дома. Второе, запроси билинг у мобильного оператора Зубакина, проверь были ли звонки за границу, в частности в Германию, или СМС-сообщения по мобильной связи за последний год. Данные о соединениях с базовыми станциями могут дать много информации, даже если Зубакин не пользовался голосовыми звонками и СМС.

— Николай Петрович, жду от вас завтра информацию по пальчикам с дачи, обо всех, кого удастся идентифицировать. Организуйте также осмотр нашими специалистами «алхимической лаборатории», назовем её пока так. А то они может там взрывчатку производить планировали?

— И последнее… От всех жду большей инициативы: предложения, версии… Информацией обладаем одинаковой! Жду всех в 9.00.

И далее к водителю: — Высади, пожалуйста, на Комсомольской площади, домой доеду на метро.

— Всем хорошего вечера, до завтра!

Придя домой, позвонил Ольге, узнать, как дела! Говорили недолго, но чувствовалось, что разговор доставляет радость обоим. Спать лег опять после часа ночи, всё мысленно прокручивал события прошедшего дня. Интересно, кто же владелец дачи, и что его связывало с убитым Зубакиным. А может быть «связывает»? Может он не в курсе, что Зубакин убит? Может он не имеет никакого отношения к убийству? Очень много этих «может быть»!

***

                ПРИМЕРНЫЙ ПЛАН ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ
             ПРОВЕДЕНИЯ ОПЫТОВ ПО АЛХИМИИ ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ЛАБОРАТОРНЫМ
            СПОСОБОМ КАТАЛИЗАТОРА, так называемого ФИЛОСОФСКОГО КАМНЯ”

                План составлен в марте 1935 года
                в Красково в спецлаборатории НКВД
                группой ученых под рук. ак. глав.
                науки наркомпроса тов. Савельева
                (группа “Аргус”)

отпечатано в 5 экземплярах по 5 копий каждый
Четвертый экземпляр
состав группы:               
                1. Савельев С.А.
                2. Франк-Каменский И.Г.
                3. Шкура Б.Н.
                4. Зубакин Б.М.
                5. Фляробский В.И.
                6. Игнатьев Б.С.
                7. Дрозд П.Я.

                План составлен на основании изучения и
                исследования алхимических трактатов и
                и манускриптов и др. материалов, имевшихся в
                распоряжении группы ученых в этой области.

Заказчик:             НКВД СССР

***

Глава 9. Тов. Савельев

Среда. Девятый день расследования

Несмотря на то, что пришел в отдел раньше назначенного времени, обнаружил коллег уже на рабочих местах. Сергей пил кофе, Николай Петрович смотрел по Интернет новости с фронтов специальной военной операции.

— Как дела, коллеги? — ободряюще спросил я.

— Все согласно Уставу! — первым бодро отозвался Николай Петрович.

Сергей промолчал — по всему было видно, что не выспался. Все блудом занимается! — подумал я.

Я тоже налил себе кофе, отхлебнул пару раз и обратился к Сергею.

— Дополнительно посмотри внимательно, не было ли звонков или сообщений от владельца дачи Михаилу Зубакину после даты убийства. И еще…

— Придется тебе, Серёга, опять нырнуть в Архивный фонд и прошерстить дела специального производства. Очень меня интересует фигура этого капитана НКВД, а по совместительству — самозванца академика Савельева. Уж больно темная лошадка!

— Вестимо! — отреагировал Сергей. — И имя мне отныне и во веки веков — «книжный червь!»  — встав в артистическую позу продекламировал он.

— Ты, давай, без пафоса и иронии! Вот посуди сам: цепочка Зубакиных выстроилась, цепочка по линии Аси Цветаевой — тоже, Блюмкины — более или менее понятно, как и связи между цепочками. Стали от этого более понятны возможные направления поиска? Ну, может быть, отчасти.

 Кстати, хорошо бы все эти цепочки и связи прорисовать для наглядности — отметил я для себя.

— А тов. Савельев никак не вписывается ни в эти цепочки, ни в эти взаимосвязи. А может тов. Савельев — джокер, то есть человек с двойным дном, способный казаться, кем угодно, и заставить других поверить в то, что он тот, кем на самом деле не является? — сделал я предположение.

— Прошу расшифровать, а то поутру это для меня слишком сложно!

— Глядя на тебя, верю! — посочувствовал я с некоторым сарказмом.

— Оборотень, что ли? — Сергей вопрошающе посмотрел на меня.

— Ну, можно сказать и так! — согласился я. Главное, что джокер — это козырная карта. А нам нужно понять, в какой игре!

— Он даже по всем архивным документам проходит как «тов. Савельев», без имени отчества, или как «академик Савельев». Почему и как он оказался в группе «Андроген»? Почему вдруг он — «академик», за какие заслуги, где его научные труды? Я вдруг усмехнулся: — Прямо как в фильме «Ликвидация» — «человек без лица, он может быть любым»! Почему от руководства группы «Андроген» отстранили Михаила Зубакина и назначили его? Какова его дальнейшая судьба после ликвидации группы «Андроген» и «Аргус»? Был ли расстрелян, как все члены группы? А может он успел кому-нибудь передать какую-либо информацию, полученную в «Андроген» и «Аргус», до своего возможного ареста и расстрела?

— Так что вся надежда на тебя, Сергей! — ободряюще напутствовал я.
 
Он кивнул, молча оделся и отправился в архив.

— Что у тебя, Николай Петрович? — обратился я к эксперту.

— Нашу техническую группу на дачу отправил. По пальчикам работаю, к вечеру доложу.

После совещания в отделе направился на доклад к руководству. Больших похвал по результатам расследования не ожидал, да их и не последовало, впрочем, как и грандиозной выволочки тоже. Обычно руководство начинает «драть» меня на второй-третий день, если речь идет о резонансном деле. Нынешнее к таковому не относится, так что некоторое время можно будет дышать почти свободно. Но недолго, уж я-то свое руководство хорошо знаю!

На этот раз Сергей вернулся из архива довольно быстро, уже к вечеру. Выглядел он не просто расстроенным, но даже каким-то поникшим.

— Похоже, чашечку кофе в этот раз ты не потребуешь? — попытался пошутить я.

— Нет, не потребую! А стакан коньяка, на нервной почве, вы же не нальете, если попрошу?

— Ну, смотря по результатам, а то и два налью! — подыграл я.

— В общем так. Информацию или уничтожили, или зарыли настолько глубоко, что только экскаватором откопать можно.

— Что, вообще ничего? — поинтересовался я.

— Ну, почти! — таким потерянным я его давно не видел.

— Это вполне понятно и объяснимо — это же НКВД, — я сделал паузу и взглянул на Сергея. — Документы, связанные с внешнеполитической деятельностью, доклады Сталину от руководителей органов МГБ, его переписка с этими инстанциями из так называемого «Фонда Сталина» до сих пор остаются суперзакрытыми.

— Я вообще не уверен, что нашел того, кого искал! — развел руками Сергей.

— Хорошо, давай разбираться вместе! — я попытался ободрить его.

— Я, если не возражаете, все-таки кофе выпью?

— Валяй! — закурив миролюбиво согласился я.
 
В этот раз кофе он пил не спеша, видимо, собирался с мыслями. Наконец, Сергей созрел, но энтузиазма в его голосе не чувствовалось.

— Савельев Сергей Алексеевич, родился 25.09.1905 года. Место рождения — Орловская область, Мценский район, деревня Фотьяново. В РККА с 03.11.1927 года. Служил в МГБ. Закончил службу 27.06.1952 в чине майора.

— Награды: медаль «За оборону Москвы», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».
 
— С боевыми наградами — не густо! — отметил я для себя. Явно не фронтовик!

Сергей продолжил.

— Информации о семейном положении и дате смерти нет. До 04.04.1939 года — сержант государственной безопасности, с 04.04.1939 года — младший лейтенант государственной безопасности. Савельев, который «наш», уже в 1938 году был капитаном, а этот — «мой», только в начале апреля 1939 стал младшим лейтенантом!

— Все? — поинтересовался я.

— Все! — ответил Сергей. — Понимаю, что и на рюмку коньяка не наработал! Это — не тот Савельев!

Сергей выглядел довольно плачевно. Я смотрел на него и поначалу просто улыбался, но в какой-то момент просто сорвался на смех. На его лице отразился целый букет эмоций: недоумение, обида, досада и бог знает, что еще. Он был почти готов перейти к вербализации своего плачевного внутреннего психического состояния, но я вовремя остановил его.

— Ладно, ладно, давай разбираться вместе! Начнем с «нашего» Савельева. Никаких объективных данных кадрового учета НКВД у нас нет, это — факт.

— Начнем с его звания — «капитан НКВД».
 
— Чтобы ты понял логику моих рассуждений, придется прочитать тебе короткую лекцию.

— После введения в РККА персональных воинских званий 22 сентября 1935 г. встал вопрос о замене существующей в НКВД с февраля 1934 г. системы служебно-должностных категорий аналогичными специальными званиями. Первоначальным проектом предусматривалось принятие системы званий, полностью идентичной званиям армейского командного состава РККА, но с добавлением слов «государственной безопасности», например, — старший лейтенант государственной безопасности. Однако командирские звания не отражали функций начсостава органов госбезопасности. В конечном итоге этот проект отклонили.

— Вместо него постановлением ЦИК и СНК СССР №20/2256 от 7 октября 1935 г. «О специальных званиях для начальствующего состава ГУГБ НКВД СССР» были введены следующие категории и специальные звания начсостава:

высший начсостав:

— Комиссар ГБ 1-го ранга;
— Комиссар ГБ 2-го ранга;
— Комиссар ГБ 3-го ранга;
— Старший майор ГБ;
— Майор ГБ;

старший начсостав:

— Капитан ГБ;
— Старший лейтенант ГБ;
— Лейтенант ГБ;

средний начсостав:

— Младший лейтенант ГБ;
— Сержант ГБ;
— Кандидат на специальное звание.

Установленные сроки пребывания в каждом звании:

— Сержант государственной безопасности — 2 года;
— Младший лейтенант государственной безопасности — 2 года;
— Лейтенант государственной безопасности — 3 года;
— Старший лейтенант государственной безопасности — 3 года;
— Капитан государственной безопасности — 4 года;
— Майор государственной безопасности — 5 лет.

— То есть, чтобы дослужиться от сержанта до звания капитана госбезопасности нужно было как минимум 10 лет. Следовательно, в 1934 году, исходя из архивных документов, «наш» Савельев должен был прослужить в составе НКВД более 10 лет, а значит службу начал не позднее 1924 года, если, конечно, какое-либо звание не получил досрочно. Если предположить, что на службу в НКВД он поступил лет в 20, то год его рождения – где-то 1904, то есть в 1934 году ему было около 30 лет.
— Еще один важный момент! Звания от сержанта до майора ГБ, несмотря на созвучие с общевойсковыми званиями, фактически были на две ступени выше: так, сержанту ГБ соответствовало звание лейтенанта РККА, капитану государственной безопасности — аж полковник РККА. Ты спросишь, а почему не подполковник? А потому, что звания подполковник в тот момент в РККА просто не было. Кстати, звание комиссара госбезопасности 1 ранга имел Лаврентий Берия.

— Годы рождения «нашего» и «твоего» Савельев, можно сказать, совпадают. А вот звания, согласно справке кадрового учета, — нет: «наш» Савельев в 1934 уже капитан, а «твой» Савельев только с апреля 1939 года — младший лейтенант госбезопасности! Однако представленная тобой служебная карточка сотрудника составлена уж больно халтурно — случайно, или умышленно никто не знает. Не отражены ни семейное положение, ни этапы прохождения службы, ни год смерти, да почти ничего. Знаю точно, например, что с конца 1930-х годов служебная карточка сотрудника НКВД содержала аж 26 позиций. Вопрос: можно ли такой архивной справке абсолютно верить? Ответ очевиден! Вывод: то, что «твой» Савельев — не «наш» Савельев на 100% утверждать не могу. Впрочем, как не могу пока утверждать и обратного. Но посчитать вероятность можно.

— Выпей пока еще кофе, сейчас прикину и поясню, — я сел за стол и углубился в расчет оценки вероятности. Сергей сначала просто с интересом, затем с изумлением, а потом, как мне показалось, уже и с ужасом наблюдал за тем, что я пишу на стандартном листе бумаги.
Наконец я закончил: — Ну, вот смотри и слушай.

— Вот исходные параметры:
     Обозначение   Наименование   Значение для        Значение для 
№    параметра     параметра          персоны 1             персоны 2
                (модель 1)       (модель 2)
1.    х1                Фамилия           Савельев         Савельев
2.    х2                Имя                Сергей            Сергей
3.    х3                Отчество           Алексеевич     Алексеевич
4.    х4                Год рождения     1904–1905         1905
5.    х5                Место работы      НКВД             НКВД
6.    х6                Звание               Капитан         Ст.лейтен.

— Вероятностная оценка того, что персоны совпадают по ограниченным наборам параметров, в отношении которых возможны искажения их действительных значений, имеет смысл характеризовать общим понятием адекватности моделей персон, как степени соответствия их параметров. Предполагается также, что искажения в значениях взаимно независимых параметров возникают случайным образом ввиду проявления человеческого фактора, например, при заполнении различных документов вручную, или умышленно. При этом, в качестве допущения — предельное искажение не должно превосходить плюс-минус одной единицы от значения наблюдаемой величины, т.е. плюс-минус один год рождения, или плюс-минус одна ступень звания. А может и «наш» Савельев в действительности не капитан? Для более устойчивой оценки уровня адекватности математической модели имеет смысл использовать оценку в виде среднего геометрического, детали я опускаю:

                Формула для оценки вероятности не отображается
 
— То есть адекватность моделей, описывающих персону 1 и персону 2, составляет примерно 94%. Другими словами, вероятность того, что «наш» Савельев и «твой» — один и тот же человек лежит в интервале от 0,863 до 0,935, то есть очень близка к единице.

— Ну, ты понял что-нибудь?

Мне показалось, что Сергей смотрит на формулу, как «баран на новые ворота», а на меня, как на Бога: — Ну как…, откуда…? — он никак не мог до конца сформулировать свой вопрос.

Я, тем не менее, понял его: — Сергей! Не забывай, что я получил образование в высшей школе СССР! И мне, лично, посчастливилось изучать такой интереснейший предмет, как «Теория вероятности и математическая статистика».

Похоже, мой ответ вполне удовлетворил его.

— Теперь о научном звании «академик».
 
— Я вот подумал, а как ему было называть себя, если подчиненные вокруг так, или иначе, сплошь ученые, а некоторые со степенями и высокими научными званиями? Ну, не подписываться же скромно «капитан НКВД, С.А. Савельев»! Он должен был быть беспрекословным научным авторитетом для своих подчиненных!

— Так что, Серега, пока расслабься!

— Ну, что, выпьешь рюмку коньяка? – закончил я лекцию.

— Иншалла! — закивал он.

— Запомнил, засранец! — отметил я.

Сергей вроде бы приободрился и полез доставать рюмки, а я поймал себя на мысли, что убеждал больше не столько его, сколько самого себя. И мысли о Савельеве не давали мне покоя.
 
С докладными записками Савельев обращался напрямую к Ягоде и секретарю Особого совещания НКВД, старшему майору государственной безопасности Буланову, решение о выделение территории в Мамонтовке группе Савельева принимал лично Сталин. Да и арестом Якова Блюмкина — любимца Дзержинского — тоже руководил Савельев. Ну, уж точно, очень непростая это фигура, это — действительно джокер! Куда же он растворился после ликвидации группы «Аргус» и расстрела всех её сотрудников?

Николай Петров вошел в кабинет, когда Сергей разливал коньяк по рюмкам.
 
— О! Это я вовремя! Что празднуем? — заулыбался эксперт.

— Локальные достижения, Николай Петрович, присоединяйтесь!

— Всегда готов, как пионер, только сначала доложу про пальчики. Их очень много, но на всех этажах присутствуют отпечатки убитого Зубакина!

 — Да, это было ожидаемо, Николай Петрович! А другие отпечатки нигде по нашей картотеке не засветились?

— Больше пока по этому вопросу сказать ничего не могу, работаю — ответил эксперт. Еще: наши технари выдали заключение по атанору. Агрегат собран вручную, на очень высоком техническом уровне. Промышленно, если можно так выразиться, действительно пока не эксплуатировался. Может быть запускался пару раз в тестовом режиме… В нем установлен таймер общего отработанного времени, а также датчики максимальной, минимальной и средней температуры. Кто и где мог его изготовить сказать затрудняются, но с уверенностью отметили, что при его изготовлении использовались элементы, характерные для производства военной техники и вооружения.

— Понял, Николай Петрович!

Выпили по рюмке коньяка, я закурил и вернулся к своим мыслям.

Товарищ Савельев! Я интуитивно чувствую, ты — важный элемент мозаики большого размера! Но крайне сложно сложить элементы пазла, не видя конечную картинку, да еще и не имея главных её элементов.
 
Официальный рабочий день закончился. Мы быстро разобрались с бутылкой коньяка и Николай Петрович поспешил к семье, а Сергей, надо думать, — по текущим амурным делам. Я решил задержаться в отделе.

Внезапно вспомнились слова Савельева из докладной записки Наркому внутренних дел Ягоде: «Наша группа нуждается в закордонных командировках. Есть ключи, которые мы не найдем в наших фолиантах... научный мир солидарен в открытиях и, мы полагаем, в Европе найдем сподвижников и единомышленников в исследованиях».
Действительно ли сотрудники «Аргуса» открыто сотрудничали с немецкими учеными, в том числе из НСДАП. Вот и Блюмин передал отчёты по экспедиции на Тибет представителям германской военной разведки, правда за очень большие деньги. Значит надежные выходы на разведку у него были?

Надо бы повнимательнее изучить возможности контактов НКВД и НСДАП. А почему это невозможно? Ведь Вермахт и РККА сотрудничали с 1922 по 1933 год.

***

Первой на территории СССР открылась авиационная школа «Липецк» в 1925 году. Здесь обучались будущие летчики. Вся техника была завезена на территорию Советского Союза под видом коммерческих грузов. Курсанты и стажеры приезжали в гражданской одежде по фальшивым документам.

В 1926 году под Казанью открылась танковая школа «Кама» для обучения солдат рейхсвера и красноармейцев. Советское командование было напрямую заинтересовано в создании подобного объекта, поскольку советская танкостроительная промышленность существенно отставала от европейской. Это позволило советским инженерам перенять опыт и впоследствии создать собственную легенду — танк Т-34. Центр был законспирирован, все немцы носили форму РККА. Летом 1932 года в танковую школу «Кама» даже приезжал с инспекцией создатель германских танковых войск Гудериан.

В 1928 году в Саратовской области в поселке Шиханы был открыт секретный центр «Томка». Здесь проводились испытания химического оружия, а также изучались методы очистки зараженных территорий.

В 1933 году Германия прекратила сотрудничество с СССР: на территории «Липецк» стала действовать Высшая школа ВВС СССР, танковая школа «Кама» была передана Казанскому пехотному училищу, а на территории «Томка» сформирован ЦНИИ химических войск Минобороны.

***

Почему же такое сотрудничество возникло?

В 1920-е годы и Германия, и СССР были своего рода государствами-изгоями: Германия — за то, что была побеждённым противником, а Советская Россия — как «очаг мирового коммунизма». Поэтому обе страны быстро нашли общий язык.
Если сотрудничали Вермахт и РККА, то почему не могли сотрудничать НКВД и НСДАП?
Начать решил с изучения открытых источников — Интернет. Основной вопрос — возможно ли было научное сотрудничество НКВД и Аненербе?

Первое, на что наткнулся, — это, так называемое, «Генеральное соглашение о сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности между Главным управлением государственной безопасности НКВД СССР и Главным управлением безопасности Национал-социалистической рабочей партии Германии (Гестапо )» от 11 ноября 1938 г, подписанное начальником главного управления ГБ НКВД СССР комиссаром госбезопасности 1 ранга Лаврентием Берия и  начальником четвертого управления  (Гестапо) главного управления безопасности НСДАП бригаденфюрером СС Генрихом Мюллером.

Особенно заинтересовали следующие пункты генерального соглашения:

— §5, п.1. Стороны придают важное значение развитию и углублению профессиональной деятельности. Обмен опытом и встречи, командировки сотрудников обоих ведомств будут осуществляться на постоянной основе.

— §6, п.1. Стороны будут способствовать расширению и углублению сотрудничества между нашими странами:

— в области сокровенных тайн, теозоологии, теософии, паранормальных и аномальных явлений, влияющих на социальные процессы и внутреннюю жизнь государств.
Прочитав убедительные аргументы авторитетных экспертов о том, что это соглашение — грубая и стопроцентная фальшивка, решил, что с их доводами готов согласиться. Но тут же наткнулся на изображения эмблем НКВД и Аненербе, и просто изумился: наверняка, это случайность, но как же они похожи!
 
   Технические возможности ресурса не позволяют отобразить более одного рисунка

                Эмблема НКВД        Эмблема Аненербе

С маниакальным упорством распахивал интернет-просторы еще часа три, делая запросы в различных вариантах и сочетаниях, пока не убедился, что это — сизифов труд! Архивы Аненербе достались странам-победительницам во Второй мировой войне, в том числе СССР. Какие знания дали они миру и почему до сих пор засекречены?
Хотя оно и понятно: если и были какие-то контакты между НКВД и НСДАП, то эта информация должна была быть строго засекречена, причем до сих пор.

Перед уходом домой позвонил Ольге. Наше ежедневное общение для меня стало приятным ритуалом!

Глава 10. Версии

Четверг. Десятый день расследования

Сергей ворвался в кабинет шумно, с улыбкой. Сразу было видно, есть новости.

— Что предложить на этот раз — кофе, коньяк? — пошутил я.

— Если не возражаете, и то, и другое, но позднее! — он картинно вытянул правую руку с открытой ладонью, отвергая предложение, как это было на советских агитационных плакатах против пьянства.
 
— Из него мог бы получиться неплохой актер! — подумал я.

— Готов доложить информацию о владельце мамонтовской дачи!

— Ждем с нетерпением, докладывай! — я закурил, уже понимая, что информация будет содержательной.

— Начну с конца! Нынешний владелец купил дачу два года назад у художника, народного артиста РФ. Нотариальную доверенность на управление и распоряжение земельным участком и домом позднее оформил на Зубакина Михаила Азича, а сам уехал на постоянное место жительства в Германию.

— Ну, и как же его зовут –– спросит любознательный читатель? — Сергей обвел торжествующим взглядом меня и Николая Петровича, наливая кофе в чашку. — Минута на размышление, время пошло!

Николай Петрович молчал.

— Досрочный ответ! — выпалил я. — Его фамилия — Савельев!

Чашку с кофе Сергей не уронил каким-то чудом. Разочарование и удивление на его лице отразились одновременно. — Ну, нет, я так не играю, даже не интересно!

— Да я просто угадал, продолжай! — смеясь сознался я, а про себя подумал, что теория вероятности — великая наука: Савельева мы просчитали все-таки грамотно.
— Как всегда, коротко? — поинтересовался он. Я утвердительно кивнул.

— Савельев Игорь Борисович, 1974 года рождения, отец — Савельев Борис Сергеевич, 1947 года рождения. Игорь Борисович закончил школу с золотой медалью в 1991 году и сразу же поступил на Кафедру физической химии  Химического факультет МГУ. Тут я проверил точно, лично по архивным данным. Последние десять лет работал там же, где и убитый Зубакин, в лаборатории Института физической химии и электрохимии, но чуть больше года назад уволился.

— С биллингом  возникла ожидаемая задержка: ждал решение суда после ходатайства прокурора. Если коротко, за день до убийства Зубакин получил от Савельева сообщение: «Паша зайдет завтра в 19.00 забрать папки». Подробное содержания переписки, которая может иметь отношение к делу, подготовлю позже и доложу.

— А Михаил Азич был убит около 21.00, если не ошибаюсь? — обратился я к Николаю Петровичу.

— Совершенно верно, — подтвердил он.

— Итак, у нас появился новый персонаж, некто «Паша»! То есть на все про все у этого Паши, если он — убийца, было порядка двух часов. Никаких папок мы не нашли, значит их мог забрать он!

— Ну, что, пора ехать в институт к начальнику лаборатории, где работали Зубакин и Савельев! — подвел итоги я.
 
— Мне с вами?

— Да нет, Сергей, работай! Не будем тратить время. Я зайду к руководству, а ты, если не сложно, договорись пока о встрече с начальником лаборатории Института.
Начальник лаборатории оказался вполне приветливым мужчиной примерно моего возраста.

— Кравцов Владимир Николаевич, заведующий лабораторией, — представился он.

— Вы, конечно же по поводу… — он замялся, было видно, что подбирает слова — … убитого Зубакина? — наконец закончил вопрос он.

Его мимолетное замешательство, в общем, мне было понятно: смерть — не самая приятная и безоблачная тема для беседы.

— Не только! Меня также интересует ваш бывший сотрудник Савельев, а также их взаимоотношения? Они ведь оба работали под вашим руководством?

— А вы думаете, что Савельев как-то причастен к убийству? — с сомнением спросил Кравцов.

Ожидаемый вопрос, отметил я про себя.
 
— Владимир Николаевич, у меня пока нет оснований так думать! Но вы же понимаете, мы должны отработать все версии!

— Да, конечно, понимаю! Тогда все по порядку…

— Зубакина мне рекомендовал Савельев: как раз тогда в лаборатории открылась вакансия. Они знали друг друга, как я предполагаю, еще с детства. Как-то раз Савельев обмолвился, что их отцы были хорошо знакомы. Оба — прекрасные специалисты и нареканий у меня почти не было.
 
— Почему почти? — удивился я.

— Как-то раз я зашел в лабораторию, а Савельев сидел за столом и что-то читал. Он настолько увлекся, что даже не заметил моего прихода. Я подошел и увидел, что он читает какой-то, как мне показалось, манускрипт. Мы в тот момент сильно опаздывали с подготовкой одного научного отчета и меня, естественно, его поведение сильно возмутило. Я сделал ему замечание, ну, возможно, в чрезмерно резкой форме; он также эмоционально отреагировал… В общем, инцидент случился неприятный.

— А какие у Савельева и Зубакина были взаимоотношения?

— Долгое время очень хорошие. Савельев, по характеру — экстраверт, Зубакин — интроверт, но это не мешало их общению. Они постоянно что-то обсуждали, даже на обед всегда вместе ходили. Но потом, наверное, около года назад, вроде кошка какая-то между ними пробежала. Здороваться здоровались, но не более того. Обедать ходили уже раздельно.

— А причины вы не знаете?

— Нет, не интересовался.

— Владимир Николаевич, а почему Савельев уволился?

— Я бы не хотел об этом рассказывать… В общем, это я ему предложил уволиться.

— Были веские причины?

— Примерно год назад с Савельевым что-то произошло. Он потерял интерес к работе, задерживал подготовку научных отчетов, по-прежнему продолжал на рабочем месте читать какой-то антиквариат. Я был вынужден вызвать его на беседу, хотел выяснить причины... То, что я от него услышал, если вкратце, повергло меня в шок.

— Меня больше не привлекает физическая химия. Есть вещи и поважнее, и поинтереснее! — заявил он.

— Какие же, например? — удивился я.
 
— Алхимия! — уверенно заявил он.

— То, насколько я был поражен услышанным, даже не смогу донести до вас! — по всему было видно, что и сейчас завлаб пребывает в некоторой растерянности.
 
— Единственное, что мне тогда пришло в голову: — Так вы что, верите в возможность создания «философского камня»?

— После его ответа я не знал, то ли хохотать, то ли вызвать психушку?

Савельев ответил: — А почему вы не допускаете возможность существования некоего порошка-катализатора, дающего «команду» одной кристаллической структуре элемента перестроиться в другую? Да, никто теоретически не доказал, что это возможно, но ведь никто не доказал и обратного!

— А вы считаете, что вам это удастся и вас ожидает Нобелевская премия? — я уже смотрел на него, как на сумасшедшего.

— Мне это уже почти удалось, а никакие премии мне не нужны! Кроме того, мне недостаточно найти философский камень и решить проблему трансмутации металлов. Я хочу найти способ получения нужного вещества из любого другого! — с каким-то остервенением ответил он.

— Савельев! Вы же дипломированный химик! Если не секрет, что с вами случилось? — я все же попытался вразумить его.

— Алхимики превратились в химиков, когда перестали хранить секреты! — ехидно заявил он.

— После этого обсуждать что-либо было бессмысленно, и я предложил ему уволиться по собственному желанию. К моему удивлению, он, не раздумывая, согласился.

— Понятно! А как вы думаете, Зубакин разделял его псевдонаучные взгляды? — спросил я.

— Не знаю. С Зубакиным ни тему алхимии, ни причины увольнения Савельева я не обсуждал. А нареканий на работу Зубакина у меня никогда не было!

— Да, случай тяжелый! — подытожил я.

— Владимир Николаевич, еще вопрос! Если отбросить эти странности Савельева, я имею ввиду увлечение алхимией, то как бы вы могли охарактеризовать его кратко, как человека?

— Ну, если совсем кратко, то — сибарит  и гедонист , причем проявляться эти наклонности стали только в последние год-два нашего сотрудничества! Одевался дорого, явно не по нашей зарплате, отдыхал за границей, но не в Турции, даже обедали они с Зубакиным не в нашей столовой или в кафе, а в ресторане. Не в моих правилах залезать в чужой карман, но жил он явно не на одну зарплату!

— А Зубакин был такой же?

— Вы знаете, как было сказано в одном известном американском боевике: «Он — не совсем такой, но он — почти такой».

На этом с Владимиром Николаевичем мы расстались, и я вернулся в управление.

— Ну, как результаты? — Сергей и Николай Петрович смотрели на меня с любопытством.

— Феноменально! Савельев оказался параноидальным алхимиком, — я рассказал о беседе с начальником лаборатории.

— Надо же, Савельевы–Зубакины — прямо семейный подряд какой-то, отреагировал Сергей и продолжил: — А может это Савельев замочил Зубакина на почве параноидального психоза?

Я неодобрительно взглянул на Сергея: — Давай-ка без необоснованных фантазий! На момент убийства Савельев все же находился в Германии!

— Попытаемся выстроить в цепочку известные факты и на их основе – возможные версии. Могут ли причиной убийства быть некие документы по алхимии?

— Сын Анастасии Ивановны Цветаевой, Андрей Трухачёв, называл Бориса Зубакина «своим названным отцом».  Учитывая это, могли ли Аза Зубакин и Андрей Трухачев быть незнакомы? Очень маловероятно. Возможно ли, что стенограммы по герметическим знаниям Бориса Зубакина Анастасия Ивановна не уничтожила, как утверждала на следствии, а впоследствии передала сыну? Вполне! Может быть, поэтому и через 16 лет после первого ареста Анастасию Ивановну Цветаеву продолжало долбать НКВД? Мог ли Андрей Трухачёв поделиться имеющейся информацией с Азой Зубакиным? Вполне! Мог ли Борис Зубакин проинформировать сына Азу об исследованиях в группе «Андроген»? Мог, а дальше информация от Азы Зубакина попала к сыну Михаилу. То есть «все они могли»!

Свои умозаключения я отразил на бумаге.

— Вот возможная цепочка унаследования информации Михаилом Зубакиным:

Борис Зубакин > Ася Цветаева > Андрей Трухачев > Аза Зубакин > Михаил Зубакин

                Борис Зубакин > Аза Зубакин > Михаил Зубакин

— Я продолжил: Савельев Игорь Борисович и Зубакин Михаил Азич, предположительно, были знакомы, поскольку их отцы работали в одном проекте «Андроген». Боле того, они одного, 1974 года рождения. Могли они получить какую-либо информацию от своих отцов, а те, в свою очередь, от дедов? Да, возможно!

— Тогда вот еще варианты:

Сергей Савельев > Борис Савельев > Игорь Савельев

Борис Зубакин > Аза Зубакин > Михаил Зубакин

— Где могли бы пересечься эти две цепочки? Только по линии Михаил Азич Зубакин — Игорь Борисович Савельев. Зубакин уже ничего не скажет, остается Савельев. Не исключено, что Игорь Савельев косвенно, возможно, и причастен к убийству!

Мои размышления прервал звонок на мобильный телефон с неизвестного городского номера.

— Слушаю вас!

— Здравствуйте, извините, что отвлекаю, но вы сами просили перезвонить.

Этот голос я сразу же узнал — звонила хозяйка квартиры на Большой Садовой.

— Да-да, слушаю вас, Рива Нисовна! — я понял, что что-то случилось.

— Долго думала, звонить или не звонить. Мне показалось, что вчера вечером видела в квартире слабый свет. Подняться побоялась. А вот сегодня утром обнаружила, что ваша печать на входной двери сорвана! — она явно была взволнована и говорила очень громко.

— Спасибо за звонок, Рива Нисовна! Не волнуйтесь, сейчас подошлю к вам сотрудников.

— Слышали? — обратился я к коллегам. Оба кивнули.

— Николай Петрович! Первое, я попрошу тебя вместе с Сергеем съездить на квартиру для повторного осмотра. Второе, я позвоню начальнику участкового пункта полиции в Мамонтовку, попрошу съездить на дачу Савельева и проверить целостность печати. Если печать сорвана и там, придется вам слетать еще и в Мамонтовку.

— Да, и еще… Сергей, подготовь как можно быстрее всю переписку и, если есть, запись телефонных разговоров Зубакина и Савельева. Особо обрати внимание на этого «Пашу». Попытайся пробить номер его телефона, ведь должен же он был как-то сообщить Савельеву о дате и времени своего визита к Зубакину.

— Если успеете обернуться достаточно быстро, то буду ждать вас здесь для доклада. Если нет, то отложим до утра. В общем, держите меня в курсе!
Начальник участкового пункта полиции отзвонился и подтвердил, что печать на входной двери дома Савельева также нарушена. Сергей и Николай Петрович отправились в Мамонтовку. Через некоторое время они позвонили и сообщили, что уже едут в управление.

Вернулись они около 21.00. Я вопросительно смотрел на них.

— Ну, все самое главное — у Николая Петровича! — поймав мой взгляд сказал Сергей.

 — Давай, Николай Петрович, излагай! — устало обратился я к эксперту.

— Печать квартиры, где совершено убийство, действительно нарушена. Внешне, с момента нашего осмотра, ничего явно не изменилось. Однако удалось обнаружить след от обуви и отпечаток целой ладони в прихожей. Такое впечатление, что посетитель торопился, упал на колено, опершись на ладонь, а следы почему-то не устранил, может торопился. На входной двери в Мамонтовке печать также нарушена, а в доме обнаружены следы, предположительно аналогичные следам на Большой Садовой. Точно смогу сообщить завтра. Печать на двери в подвал также нарушена, но новых следов в подвале не обнаружено.

— В общем, понятно. Всем отдыхать!

—У меня жена с детьми в отъезде, так что я, если не возражаете, задержусь на пару часов, поработаю? — Конечно, Николай Петрович! — согласился я.

Глава 11. Акценты смещаются

Пятница. Одиннадцатый день расследования

Зайдя в кабинет, застал только эксперта. Он стоял у окна и пил традиционный утренний кофе, рассматривая что-то за стеклом. Николай Петрович обернулся, и мы поздоровались. Как ни странно, выглядел он бодрым и отдохнувшим.

— Вот что значит старая школа! — отметил я.

— Готов доложить результаты вчерашней поездки!

— Готов все внимательно выслушать! — улыбнулся я.
 
— Как я и предполагал, следы от обуви на квартире и даче совпадают. Дактилоскопия результатов не дала, по нашей базе пальчики не числятся. При этом все замки открыты без насилия, предположительно, родными ключами! Цель проникновения в обоих случаях установить не удалось!

Минут через пять вошел Сергей.

— Что у тебя нового, Сергей?

— Вчера сделал соответствующие запросы и проанализировал телефонные контакты между Зубакиным — Савельевым, Савельевым — «Пашей» и «Пашей» — Зубакиным.
— Звонков и голосовых сообщений от этого «Паши» Савельеву не было, только СМС, причем всегда с разных номеров. Очевидно, что наш «Паша», маскируя себя, использовал, так называемый метод, Caller ID Spoofing . Связь была всегда односторонняя — от «Паши к Савельеву». Вот его последнее сообщение через день после убийства Зубакина: «Папки забрал. Приз при личной встрече в Москве. Дату сообщу». Очевидно речь идет о дате вылета Савельева в Москву. Контакты между Зубакиным и «Пашей» не просматриваются.

— А может Савельев уже в Москве, и это он побывал и на квартире Зубакина, и на своей даче? — оживился Николай Петрович.

— Как версия, заслуживает внимания! — отреагировал я на реплику Николая Петровича.

— Сергей! Подумай, как можно узнать в наших международных аэропортах не прилетел ли Игорь Борисович Савельев в течение последних 7-9 дней в Москву?

Во второй половине дня меня неожиданно вызвал начальник управления.

— Ну, что хорошего можно ожидать от пятницы? — подумал я, впрочем, не особо беспокоясь, поскольку кое-что раскопать нам все же удалось, так что доложить было что.

Начальник управления, генерал-майор юстиции, сидел за своим столом. Слева от него за длинным столом совещаний сидел весьма представительный мужчина, крепкого телосложения, гораздо моложе меня, в коричневом костюме. Перед ним лежала кожаная папка.

— Знакомься — полковник ФСБ, Смирнов Виктор Владимирович, — представил нас начальник управления.

— Многообещающее начало! — подумал я, но внешне никакого удивления не выказал.

Мы поздоровались за руку.
 
— Ну, надо же, такой молодой, а уже полковник! — с некоторой долей ревности отметил я.

Начальник выглядел абсолютно спокойным, полковник тоже, похоже, что чувствовал себя не в своей тарелке только я.
 
Начал беседу начальник управления: — Наши коллеги обратились к нам с просьбой и предложением о сотрудничестве. Однако суть вопроса, я думаю, лучше изложит Виктор Владимирович!
 
— Дело в том, что вчера ваш сотрудник попытался пробить по номеру телефона одного нашего подопечного, который уже около двух лет находится в поле нашего зрения, — я напрягся еще больше.

— Конечно же, наши спецы оперативно вычислили вашего подчиненного, а сегодня в первой половине дня я вкратце познакомился с материалами дела, по которому ваш отдел работает в последнее время.

— Вот это скорость? — с неподдельным восхищением подумал я.

— Но прежде, чем изложить причину моего визита, я попросил бы вас более детально ознакомить меня с результатами вашего расследования. Думаю, вы понимаете, что это — не простое любопытство? Забегая вперед, хочу сразу сообщить, что речь идет не столько о возможном изменении подследственности  данного уголовного дела, сколько о перспективах и целесообразности нашей совместной работы. Было бы желательно, чтобы в нашей беседе приняли участие и все ваши сотрудники, если не возражаете?

Я взглянул на начальника управления. Он кивнул: — Я согласен с Виктором Владимирович, тем более, что вопрос на уровне руководства ведомств уже согласован!

— Так! Как всегда, без меня меня женили! — подумал я и, стараясь быть максимально спокойным, предложил: — Хорошо, давайте пройдем в отдел, все мои сотрудники на месте.

В присутствии Сергея и Николая Петровича я рассказал о ходе и результатах расследования. Даже опуская некоторые детали, излагать мне пришлось довольно долго. Фсбэшник, время от времени, делал какие-то пометки в блокноте.

— У меня все! — сообщил я, закончив доклад.

— Спасибо! Теперь моя очередь — Виктор Владимирович задумался довольно надолго.
 
— Извините за вынужденную паузу, думал, с чего лучше начать? Пожалуй, правильнее будет начать с информации о субъекте, который проходит у вас, как «Паша». Именно он уже порядка дух лет находится в поле зрения нашей службы. Прошу проявить терпение, возможно, мое изложение покажется вам затянутым, а некоторые мои заключения — абсурдными, но я постараюсь убедить вас, что это не так!

— Его настоящее имя — Пол Патрик Уайлен, гражданин США. Помимо гражданства США у Уайлена есть паспорта еще двух стран: Великобритании и Канады. Уайлен периодически посещает Россию, прекрасно владеет русским языком, ведет страницу в социальной сети, где общается со своими российскими подписчиками. В России Уайлен работает в качестве сотрудника одной известной консалтинговой фирмы. Однако, по нашим данным, Уайлен является кадровым разведчиком ЦРУ, специализирующимся на организации провокаций на территории других государств. Засветился он еще в Ираке. При этом американская разведка не участвует в провокациях непосредственно, не работает напрямую: ЦРУ, как правило, только координирует и контролирует акции. В поле нашего зрения Уайлен попал после того, как начал проявлять интерес к Институту физической химии и электрохимии, и, в частности, к Игорю Савельеву.

— Поначалу причина интереса Уайлена к Савельеву нам была не совсем понятна. Вербовка — не его профиль! Конечно, некоторые версии у нас были, а после того, как я ознакомился с результатами вашего расследования, многое, как мне кажется, встало на свои места.

— Уверен, что Савельев не интересовал Уайлена, как объект вербовки, и уж точно, ему не были нужны никакие материалы, связанные с загадками алхимии? Позволю предположить, что Уайлен уже давно занимается подготовкой элементарной политической провокации на территории РФ. Роль агента-провокатора отведена Игорю Савельеву, а его кукловодом является Пол Уайлен, или, как он проходит у вас, — «Паша».

— Политическая провокация — это прием политического противоборства, который включает в себя специально организованные акции подрывного характера с целью использования их последствий для дестабилизации обстановки, дискредитации политики государства, партий, лидеров, дезинформации общественного мнения. Функционально-ролевое предназначении данной провокации — дискредитация РФ и президента.
 
— Детали провокации пока доподлинно не известны, но канва, предположительно, может быть такой:

— В западной прессе широко освещаются проекты «Андроген» и «Аргус»; информация подтверждается архивными документами и подчеркивается, что безжалостный сталинский режим расстрелял всех его участников, репрессировал их родственников и знакомых.

— Одновременно поднимается шумиха, связанная с убийством Михаила Зубакина — российского архимиста. Вина возлагается на бесчеловечный режим Путина с целью убедить международную общественность, что наш президент ничем не отличается от душегуба Сталина.

— Можно предположить, что проникновение в дом Савельева и квартиру убитого Зубакина также организовано Полом Уайленом с целью получения фотоматериалов для публикаций в западной прессе, придающих большую убедительность провокации.
— Почти уверен, что вишенкой на торте будет убийство Игоря Савельева, так сказать, для усиления эффекта. Думаю, что именно с этой целью «Паша» планирует вытащить его из Германии в Москву. Ни о каком вручении «приза» Савельеву в Москве речь не идет.

— Вот в общих чертах все, жду ваши вопросы и, возможно, возражения!

Первым отреагировал на предложение я: — Виктор Владимирович! Признаться, для меня описанный вами сценарий провокации выглядит несколько абсурдным!

— Возможно! А провокация, связанная с мнимым «отравлением» Алексея Навального, организованная при поддержке иностранных спецслужб, не казалась абсурдом? А провокации с отравлением Литвиненко и Скрипалей, сфабрикованные британцами для подготовки населения и союзников к конфронтации с Москвой? Наконец, обвинения в наш адрес по поводу взрыва «Северных потоков» — разве это не абсурд?
 
— Повторюсь еще раз, если мои умозаключения и показались вам абсурдными, то это лишь потому, что вы не сталкивались с делами подобного рода! Именно с абсурдных провокации начались первая и вторая мировые войны, а также большинство военных конфликтов современности. После начала специальной военной операции существенно возросли масштабы вмешательства, воздействия на наши внутренние дела из-за рубежа. Именно поэтому и растет число провокаций.

Обсуждение продолжил Сергей: — Товарищ полковник! Хорошо, а почему тогда процесс не запущен до сих пор, ведь с момента убийства прошло уже более десяти дней?

— Думаю, здесь может быть несколько причин. Во-первых, чтобы не возникло впечатление, что СМИ заранее были проинформированы о готовящейся провокации: не поднимать же шумиху на следующий день после убийства? Нужна иллюзия того, что инцидент тщательно расследовался. Во-вторых, до сих пор жив Игорь Савельев. Возможно и наличие каких-то других причин, не учтенных нами.

Обмен мнениями длился довольно долго, наконец, консенсус был достигнут. Виктор Владимирович удовлетворенно кивнул.

— Я рад, что мы пришли к взаимопониманию. Руководство считает, что дальнейшую работу мы должны проводить совместно, координация взаимодействия поручена мне.
Полковник продолжил: — Без показаний Игоря Савельева прижать Пола Уайлена будет сложно, даже если мы докажем его проникновение в квартиру убитого и на дачу в Мамонтовке. Так что нужно срочно планировать свою операцию «Синдикат-2».
Николай Петрович рассмеялся, а Сергей, было видно, ничего не понял. Я опередил полковника.

— Сергей! «Синдикат-2» — это разработанная и проведенная ГПУ оперативная игра, с целью выманивания из-за границы видного антисоветчика, Бориса Савинкова, направленная на ликвидацию антисоветского подполья. Так что выманивать будем Игоря Борисовича Савельева из Германии, дабы предотвратить провокацию.
Похоже, что Сергей обиделся, поскольку буркнул себе под нос: — Хорошо, что не «Операция Ы»!

— Первоочередными мероприятиями считаю следующие, — продолжил Виктор Владимирович:

— получить отпечатки пальцев Пола Уайлена и сравнить их с полученными на квартире убитого на Большой Садовой после проникновения; снять их будет несложно в гостинице, где он проживает;

— направить Савельеву сообщение якобы от Пола Уайлена о необходимости срочного приезда в Москву; судя по имеющейся характеристике, Савельев слишком сильно и бескорыстно любит денежные знаки и за «призом» обязательно приедет;

— отслеживать факт покупки авиабилета Савельевым будут наши сотрудники; как только это случится, я проинформирую вас, и будем готовиться к встрече;
— заблокировать возможность получения Савельевым любых сообщений от Пола Уайлена; этим также займемся мы;

— направить Савельеву от имени Зубакина сообщение примерно такого содержания — «Подхватил ковид, в реанимация, на ИВЛ ”, чтобы Савельев не пытался связаться с ним до отъезда в Москву; это также послужит объяснением того, почему Зубакин инициативно не выходит на связь более десяти дней;

— текущий контроль мобильной связи будет осуществляться сотрудниками спецподразделения ФСБ.

— Вопросы?

— Для передачи сообщений между «Пашей» и Савельевым может использоваться некий шифр, — отметил я.

— Вы правы, и он уже установлен: в сообщении после слова с нечетным количеством букв следует один пробел, с четным – два пробела. Достаточно примитивно, но Игорь Борисович Савельев ведь не кадровый разведчик?

— Виктор Владимирович! — обратился я к полковнику. — В этой игре нам отведена весьма скромная роль. Мне даже кажется, что сотрудники ФСБ могли бы справиться и без нас?

— Могли бы, могли бы! — согласился он, задумавшись, и продолжил.

— Первое. Думаю, что Савельева следует принять сразу после прилета. Уайлен — опытный разведчик. Он может отслеживать Савельева по прилету в аэропорту сам, или через кого-то еще. Поэтому важно, чтобы Савельева приняли сотрудники Московского уголовного розыска на служебной машине. Уверен, что все номера служебных машин МУРа Уайлену известны. Это и логично — вы просто обязаны допросить Савельева в связи с убийством Михаила Зубакина!

— Второе. Уверен, что Савельев не знает об убийстве Зубакина, а узнав будет потрясен и деморализован. Важно сразу убедить Савельева, что по делу об убийстве Зубакина он будет проходить, как свидетель. Не мне вам объяснять, что, согласно УПК РФ , подозреваемые и обвиняемые могут отказаться от дачи показаний по делу, а вот свидетели отказаться от дачи показаний не вправе, иначе отказ от показаний грозит свидетелю привлечением к уголовной ответственности. Кроме того, следователи не обязаны обеспечивать свидетелей адвокатами, поэтому Савельев, оставшись один на один с представителями правоохранительных органов, вполне может «наговорить лишнего», что значительно упростит предварительное расследование, как и нашу задачу.

— Товарищ полковник! — обратился я к Смирнову — После допроса Савельева в качестве свидетеля мы не сможем законно взять с него подписку о невыезде и он, с перепугу, сможет улететь в Германию.

— Согласен, по этой причине попросил бы вас лично провести первичный допрос Савельева в качестве свидетеля, — обратился полковник ко мне. — Дальше будет видно, сможем ли мы переквалифицировать статус свидетеля в подозреваемого. Никакой процессуальной сложности в этом я пока не вижу.

— Я уверен, что Савельев использовался Полом Уайленом втемную, поэтому ничего не знал о готовящейся провокации. Его задержание в качестве свидетеля связано только с убийством Зубакина, поэтому и поручено сотрудникам Московского уголовного розыска. Участие сотрудников ФСБ на этапе снятия свидетельских показаний на начальном этапе пока не требуется. В этой связи, допрашивать Савельева относительно Уайлена предлагаю в самом конце. А уже на завершающем этапе готов подключиться к допросу и я, если вы не возражаете?

Я не возражал.

— Разрешите вопрос? — оживился Сергей. — А как Уайлен может узнать дату прилета Савельева, если ее назначим мы своим «ложным» сообщением?

— Может и не узнает, но не стоит недооценивать возможности ЦРУ: вполне вероятно, что в Германии за Савельевым кто-то присматривает! — отреагировал полковник.
— На этом наше совместное совещание закончилось, а для себя я отметил, что Смирнов Виктор Владимирович, несмотря на молодость, — вполне вменяемый и приятный в общении человек, хотя и полковник ФСБ.

На следующий день Виктор Владимирович позвонил и сообщил, что все запланированные мероприятия выполнены. Отпечатки пальцев, снятые Николаем Петровичем при последнем посещении квартиры убитого Михаила Зубакина, совпали с отпечатками Пола Уайлена.

Оставалось только ждать прилета Савельева.

Глава 12. Свидетель

Понедельник. Четырнадцатый день расследования.

Аэропорт Внуково, где нам предстояло встретить Савельева, выглядел пустым. Редкие авиапассажиры грузились в такси, или стояли в очереди на рейсовые автобусы. Из всех основных московских аэропортов, по сравнению с Домодедово или Шереметьево, он — самый немноголюдный и удобный. Да и до моего дома от него менее 20 км.
 
Игорь Борисович Савельев прибыл во Внуково авиарейсом Гамбург — Москва с пересадкой в турецком аэропорту Анталья. Прилетел он налегке: только с кожаной дорожной сумкой Brioni через плечо. По внешнему виду было понятно, что он пребывает в хорошем настроении.

Я сидел и наблюдал за ним из машины.

— Действительно, щёголь! — я вспомнил характеристику начальника лаборатории Кравцова.

Сразу после выхода на улицу из зала прилета его «принял» Сергей и сразу испортил ему настроение. Сергей представился, предъявил служебное удостоверение, обратился с просьбой дать свидетельские показания в связи с убийством Михаила Зубакина, предложил сесть в машину и проехать в управление. Было ожидаемо, что после известия об убийстве Михаила Зубакина и предложения дать свидетельские показания по этому поводу настроение Савельева ухудшится, но что он впадет в почти в полуобморочное состояние… Но возражений от него не последовало.
До конторы добрались достаточно быстро, ехали молча. Я, сидя на том самом «халуйском» месте, в зеркало изредка посматривая на Савельева. Было видно, что он по-прежнему очень напуган.

Допрос Савельева проходил в нашем кабинете.
 
— Чай, кофе? — предложил я, чтобы как-то расположить его.

— Нет, спасибо! Я очень устал после перелета, давайте сразу по существу вопроса.

— Хорошо! — согласился я, и, выполнив все формальности, предусмотренные УПК, приступил к допросу.

— Игорь Борисович, как давно вы знаете Михаила Ильича Зубахина, и при каких обстоятельствах познакомились?

— Познакомились, если не ошибаюсь, в сентябре 2018 года в Туапсе на Международной конференции по физической химии. С тех пор довольно тесно общались, а позднее, как вы, наверное, знаете, даже работали вместе.

— Это вы помогли Зубахину с трудоустройством в ваш институт?

— В общем, можно сказать и так: когда открылась вакансия в нашей лаборатории я порекомендовал его своему начальнику.

— Работая вместе, вы сохраняли теплые отношения с Михаилом Зубахиным?

— Да, я бы даже сказал дружеские, поэтому известие о его убийстве — для меня страшный удар!

— А у Зубахина не было врагов?

— Ну, что вы! Михаил был человеком бесконфликтным и интеллигентным! Мне, во всяком случае, ничего такого не известно!

Было видно, что в ходе беседы Савельев начинает обретать некоторое спокойствие и уверенность.

— Может быть все-таки чашку кофе? — предложил я.

— Ну, если вы настаиваете, то… — пожалуй!

— Сергей, не сочти за труд, сделай нам по чашке кофе.

Игорь Борисович сделал глоток кофе, поставил чашку на стол и стал вопросительно смотреть на меня. Я выдержал театральную паузу. В тот момент, когда Савельев делал следующий глоток кофе, задал очередной вопрос.

— А как давно вы знакомы с Михаилом Азичем Зубакиным?

Я предполагал, что этот вопрос должен вывести его из равновесия, но последовавшая реакция даже меня сильно напугала. Савельев разлил кофе на брюки, его руки тряслись, лицо исказилось гримасой отчаяния. Он молчал, вяло вытирая протянутой салфеткой брюки, наконец произнес.

— Вы и это знаете…

— И это, и многое другое! — решил добить его я.

Повторять вопрос не пришлось. Савельев поставил чашку на стол и, упершись взглядом в пол, продолжил.

— Мы знакомы с детства. Наши отцы тесно общались, а деды работали вместе в НКВД.

— Проекты «Андроген» и «Аргус»? — задал вопрос я, впрочем, зная ответ.

— Да, отец мне рассказывал об этом, — удивленно подтвердил он.

— Вы конечно же знали, что Зубакин живет по поддельному паспорту?

— Да, знал, — поморщился Савельев.

— А почему он подделал его и уехал из Архангельска?

— Мы оба были сильно увлечены алхимией. А Михаил вообще испытывал благоговейное отношение к золоту, называя его «Величайшим чудом Вселенной». Первое золото в низовьях реки Онеги нашли православные монахи ещё в XVI веке при царе Фёдоре Ивановиче, сыне Ивана Грозного. Во времена Советского Союза золото в Архангельской области добывала «Онега-золото», а после распада — ЗАО «Онежское золото».

— Но предприятия, которые имеют лицензию на добычу драгоценного металла, часто фактически горных работ не проводят, а занимаются скупкой незаконно добытого золота на месторождениях, на которые не выдана лицензия. Там добывают металл так называемые «черные копатели». Борис, по своей дурости, связался вот с такими черными копателями и долгое время что-то мутил с ними, пока об этом не стало известно руководству «Онежского золота». Служба безопасности компании так сильно наехала на него, что он с перепугу через кого-то подделал паспорт и срочно рванул из Архангельска. Я, как вы знаете, помог ему устроиться в Москве.

— Скажите, а какие-нибудь материалы, связанные с проектами «Андроген» и «Аргус» вам по наследству от вашего деда достались?

Савельев выглядел уже несколько спокойнее.

— А какое это отношение имеет к убийству Зубакина?

— Да вот я и пытаюсь разобраться в мотивах убийства!

— Не помню, может быть какие-то письма…

— А почему вы уехали на ПМЖ в Германию?

— Да потому же, почему и все уезжают… — он осекся и фразу продолжать не стал. Я решил пока не настаивать.

— Зубакин проживал в вашем доме в Мамонтовке?

— Нет, только приезжал изредка, я оформил не него доверенность, чтобы он присматривал за домом.

О лаборатории в подвале его дома я решил пока не спрашивать.

— Игорь Борисович, я должен довести до вас некоторую важную информацию. Постараюсь донести её максимально доходчиво, не захламляя юридической казуистикой. Использование поддельных документов УК РФ относит к преступлениям. Стало быть, Зубакин — преступник. Укрывательство преступника — это сокрытие лица, совершившего преступление, предоставление ему убежища и тому подобное. Статьей 316 УК РФ за это предусмотрено, если по-максимуму, лишение свободы на срок до двух лет. Таким образом, мы имеем полное основание переквалифицировать вас из свидетеля в подозреваемого.

Как ни странно, на этот раз мои слова не вызвали у Савельева каких-либо бурных эмоций.

— Да я давно уже понял, к чему все клонится! Решили наказать меня за отъезд на ПМЖ в Германию? — вяло отреагировал он.

Мои слова и реакцию на них слышал вошедший в кабинет полковник Смирнов.

— Зря вы так реагируете, Игорь Борисович! Никто здесь не ставит своей целью непременно посадить вас! — сказал он, глядя на Савельева.

— Не возражаете, если я продолжу беседу? — обращение было адресовано уже мне.

— Да, конечно! — согласился я, согласно ранее проговоренному сценарию.

Савельев с любопытством смотрел на полковника.

— Для начала представлюсь — полковник ФСБ, Смирнов Виктор Владимирович.

Я увидел, что после этих слов Савельев опять «поплыл», причем еще сильнее.

— Прежде, чем объяснить свое присутствие на вашем допросе, хотел бы задать несколько вопросов. Не возражаете?

— Да, как я могу возражать?  — обреченно ответил Савельев.

— Ну, и хорошо! Вопрос первый: где и при каких обстоятельствах вы познакомились с «Пашей»?

Задаваемые вопросы наконец перестали вызывать у Савельева проявление каких-либо эмоций. Он начал понимать, что информации о нем собрано достаточно много.

— Чуть более двух лет назад он сам позвонил мне, представился другом Жака Садуля — это известный французский исследователь алхимии — и предложил встретиться. Естественно, я согласился. После знакомства мы довольно часто встречались в ресторанах, много говорили об алхимии. Он даже подарил мне книгу Садуля с автографом. Платил всегда он. Я понял, что человек он более, чем обеспеченный. Однажды по пьяни я проболтался, что обладаю некоторыми материалами по проектам «Андроген» и «Аргус». Он предложил купить их у меня, пояснив, что потомки Садуля, следуя его завещанию, продолжают собирать коллекцию материалов по алхимии. Я бы никогда их не продал, но предложенная сумма для меня была астрономической. Я знал, что Зубакину от его деда тоже достались материалы по этим проектам и предложил продать их Паше, поэтому познакомил их. Но Зубакин, поначалу, категорически отказался.

— Через некоторое время он пригласил меня и Зубакина в ресторан, где сделал нам весьма интересное предложение: на свои средства он покупает дом в Подмосковье, где оборудует для нас исследовательскую лабораторию. Свои доли по финансовым вложениям мы должны были бы гасить по мере получения конкретных результатов.
— Он что, действительно надеялся на ваши успехи в решении вопроса трансмутации металлов? — задал вопрос полковник.

— Может быть! Но главная цель, как я понял потом, была другая. Он каким-то образом узнал о художествах Зубакина с золотом в Архангельске, и за моей спиной предложил ему, помимо алхимических исследований, заняться еще и аффинажем  золота в комфортных условиях и промышленных объемах. Естественно, Михаил был в восторге от этого предложения. Но я узнал об этом уже после того, когда дом в Мамонтовке был оформлен на мое имя и оборудована лаборатория.
 
— Вам, конечно же, известно содержание статьи 192 УК РФ? — поинтересовался Виктор Владимирович.

— Да! «Нарушение правил сдачи государству драгоценных металлов и драгоценных камней», — если в крупном размере, то до пяти лет лишения свободы.

— Продолжайте, Игорь Борисович!

— На этой почве мы довольно серьезно разругались с Зубакиным. Я заявил, что участвовать в этом не буду и вообще давно планирую уехать в Германию. К моему удивлению, Пауль — это настоящее имя «Паши» — отнесся к моему решению спокойно и даже помог мне ускорить процедуру оформления документов по каким-то своим каналам. Он ведь родом из Германии!

— Ну, пожалуй, настало время сообщить вам, Игорь Борисович, кто такой на самом деле этот ваш Пауль, и в какую непростую ситуацию вы оказались втянуты! Его настоящее имя Пол Патрик Уайлен — кадровый разведчик ЦРУ.

Услышав слово ЦРУ, Савельев совсем сник.
 
Далее Виктор Владимирович в общих чертах рассказал о готовящейся провокации и возможной роли Савельева в её реализации. Во время его рассказа тот ерзал на стуле, продолжая машинально вытирать намоченные брюки салфеткой.
 
Закончил изложение Смирнов следующим: — Вы хоть и уехали из России, но, я уверен, что продолжаете оставаться патриотом своей страны!

— Ведь продолжаете? — он строго посмотрел на Савельева; тот с готовностью закивал.

— Поэтому надеюсь, что вы согласитесь помощь ФСБ и примите участие в срыве провокации, направленной против нашего государства и лично президента?
 
— Еще кое-что, чтобы помочь вам принять верное решение! — полковник вплотную подошел к сидящему Савельеву, так что тому пришлось смотреть на Смирнова снизу вверх, сильно задрать голову.

— В дополнение к статье УК об укрывательстве преступника мы могли бы вменить вам в вину еще и статью о неоконченном покушении на преступление, то есть когда не сделано все, что необходимо для его завершения. Например, преступник вскрыл сейф, но денег там не оказалось, вроде как и кражи никакой не было. Ваш случай — вы участвовали в создании технической базы с целью незаконного аффинажа золота, но до практической реализации дело не дошло.

— Срок наказания за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей. Но, думаю, что вам и этого срока было бы достаточно.
Лично я видел некоторые неявные юридические изъяны в трактовке Смирнова, но Савельев их заметить не мог.

— Если вы согласитесь оказать помощь в изобличении Уайлена, мы готовы оставить вас в статусе свидетеля, а после завершения запланированных мероприятий вы сможете спокойно вернуться в Гамбург.

— Ждем ваше решение! — Смирнов внимательно смотрел на Савельева.

— И я действительно могу вам верить? — выдавил Савельев.

— Я ведь сделал предложение вам в присутствии нескольких сотрудников, не правда ли? Если вы сомневаетесь в моей порядочности, и всех присутствующих здесь офицеров, то вам лучше отказаться! Больше мне добавить нечего.

— Сказано весьма убедительно! — отметил я.

— Да, я согласен! — выдавил Савельев.

— Я и не ожидал другого ответа! Сейчас наши сотрудники отвезут вас на нашу квартиру, где вы сможете отдохнуть и поесть, а позднее мы обсудим дальнейший план действий. Могу также заверить, что вашей безопасности ничего не угрожает!

После того, как Савельев вышел, Виктор Владимирович обратился к нам: — А ведь мы опередили Уайлена всего на два дня! — улыбаясь заявил он.

Мы смотрели на полковника с непониманием.

— Сегодня от Уайлена перехватили сообщение с указанием Савельеву вылететь послезавтра в Москву. Видимо, готовы к началу провокации!

— Всем большое спасибо за сотрудничество! — он попрощался с нами за руку и вышел из кабинета.

— Ну, что, голуби мои сизокрылые! Похоже для нас с вами дальнейшее расследование дела закрыто? Пойду доложу о результатах генералу. Все свободны, до свидания, до завтра!

Сергей и Николай Петрович уходить не торопились. Похоже, все мы испытывали какую-то неудовлетворенность тем, как завершилось наше расследование.

— Если не возражаете, мы хотели бы дождаться вашего возвращения! — с какой-то особой теплотой заявил Николай Петрович.

— Спасибо, коллеги! Но если не будете настаивать, лучше обсудим все завтра.

Доклад начальнику управления был достаточно коротким. Мне показалось, что и генерал чувствует себя не совсем комфортно, слушая мой доклад. Впрочем, завершилось все стандартно: — Благодарю за службу!

После доклада позвонил Ольге: — Привет, красавица, сегодня буду пораньше. Надеюсь, как всегда, на вкусный ужин, а с меня бутылка марочного сухого красного вина!

Вернувшись в кабинет, подумал о следующем.

Скорее всего, Сталин почувствовал обман и ликвидировал «Аргус» вместе со всеми участниками спецгруппы Бокия и Гоппиуса, а их трупы приказал сжечь    в топках московской ГЭС-1 вместе с их   личными делами и актами о расстреле. Сталин не прощал попытки обманывать себя никогда и никому! А в этой связи, интересно: как же деду Игоря Савельева, Сергею, удалось избежать расстрела?

Сохранила ли Ася Цветаева стенограммы Бориса Зубакина, а если да, то передала ли их сыну Андрею, а он, возможно, кому-то еще?

Был ли Зубакин Михаил Азич истинным архимистом, или, как сказал Игорь Савельев, просто так любил золото, что считал его «Величайшим чудом Вселенной»?

Про себя ухмыльнулся: — Впрочем отвечать на эти вопросы будет уже кто-то другой!

И еще: — Все же чертовски интересная это тема — алхимия. Теперь мне понятно, почему Ольга так увлечена ей!

***

Посольство Великобритании в РФ ожидает одобрения консульского доступа к Полу Уайлену, находящимся под арестом в московском СИЗО «Лефортово», который был задержан в Москве сотрудниками ФСБ по подозрению в подготовке провокации, направленной против РФ, а также организацию убийства и покушение на убийство граждан РФ.
Сотрудники ФСБ задержали его в одном из отелей российской столицы.  Сообщается, что Пол Уайлен отказался признать свою вину.

***

Эпилог

Вчера купил себе новый костюм, галстук и чудесное обручальное кольцо для Ольги. Сегодня — пятница — не самый любимый мной день, поэтому свадебное платье едем заказывать завтра.




Всем, кто интересуется глубинными вопросами алхимии:

1. Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада: Сост., коммент., пер. с др.-греч., лат., фр., англ., нем., польск. К. Богуцкого. — М.: Издательство «Новый Акрополь», 2012. — 632 с.

2. Герберт Стэнли Редгроув. Алхимия: древняя и современная.

3. Герберт Стэнли Редгроув. Алхимия и Верования прошлого. — М.: Arbor Vitae, 2019. — 386 с.

4. Канселье Эжен. Алхимия. — Энигма, 2002. — 304 с.

5. Садуль Жак. Сокровище алхимиков.

6. Рохмистров Владимир Геннадьевич. Книга алхимии. История, символы, практика Александрийская библиотека. — Амфора, Санкт-Петербург; 2008.


10.03.2023