Гастроном под шпилем и не только

Не знаю, что способствовало тому, но сегодня меня «торкнуло»! За живое меня задел клип на песню «Гастроном под шпилем», в котором есть он, Новый мост, Нагорный парк, бывший раньше ВДНХ, Ленинский проспект с находящимися на нем различными зданиями и другие красивости.
Можно сбиться со счета, сколько раз я слышал эту песню, да и сам ее пел.  Различных   клипов  на  нее  тоже  видел  достаточно.  Но  сегодня как-то это все воспринялось иначе.
Всплыл в памяти этот Гастроном вообще и то, как я покупал там по «блату» водку на свою свадьбу. Кинотеатры «Россия», «Родина», «Октябрь», «Мир» и, конечно, «родная» «Юность». «Родным» он назван из-за того, что, если пройти через детский сад во дворе, потом по тропинке за сарайками, пересечь «40 лет Октября» и, либо через двор интерната, либо через двор детского сада, расположенного на углу улиц «Эмилии Алексеевой» и «40 лет Октября», попадаешь практически ко входу в кинотеатр, и займет это всего-то минут семь. Но его территориальная близость – это хоть и основная, но только одна из причин. Другая причина – туда нас водили классом или даже всей школой на просмотр «Войны и Мира» или «А зори здесь тихие». Также туда можно было добежать, когда прогуливаешь уроки. А какое там было мороженноеееееее! А еще, благодаря любви к кино, я завоевал там уважение двух пацанов – Кости и Сереги. Получилось это так.
Я пришел в кино. Какой фильм должен был быть и почему оказался в тот раз один, я не помню, но на входе меня встретили трое сверстников, про которых я знал, что они живут в 56 доме  и один из них – Б-о.
Семья Б-о состояла из отца, матери и их пятерых детей. При этом на описываемый момент папаша и два старших сына находились в исправительно-трудовых учреждениях, а отбывшая срок мамаша «воспитывала» двух дочерей, из которых одна страдала болезнью Дауна и сына, уже стоящего на учете в детской комнате милиции.
Вот он-то как раз и изложил весьма часто звучавшую тогда просьбу: «Дай двадцать копеек»! В ответ на это я буркнул: «Нет» и вьюном обогнув троицу, проскочил в фойе. Но сеанс был утренний, а значит нашкулять денег на билеты у приходящей детворы, троица не святых вполне могла и сделала. Я их увидел, входящих в зал, еще до начала киножурнала «Хочу всё знать!», но экранное действие отвлекло меня от их созерцания. Однако, когда я свернул в калитку детского сада, меня окликнули. Если бы я бросился наутек, то, скорее всего, успел бы пробежать через территорию детсада и выскочить на улицу, но я продолжал идти и очень скоро меня обступили те самые три пацана. Наезд , как и положено главарю шайки начал Б-о. Но, видя, что я не спасовал, мне было предложено стукнуться до первой крови  с любым из троих, а по достижении результата продолжить свой путь. Естественно, что мой отказ от такого «рыцарского» предложения принят не был бы, и я согласился. После чего Б-о сразу же прыгнул ко мне, толкнул, опрокинув через подлегшего под мои ноги сзади Костю, и, насев на меня, стал пытаться наносить удары по лицу. Однако, когда я падал, пола зимнего толстого пальто, закрыла мое лицо и его удары были неэффективны. Мои же, хоть и выкидываемые наугад, но, видимо, были почувствованы, и его напор ослаб. После чего я вывернулся из-под него и вскочил на ноги.
Теперь диспозиция была иной. Они с одной стороны, а я напротив. У Б0о разбита губа, у Кости нос, скорее всего я попал ему ногой в момент падения, Серега без видимых повреждений. У меня разбит нос и саднят ребра справа, скорее всего это Серега несколько раз пнул по ним.
До сих пор не понимаю, что остановило Болтенко от повторного нападения, так как в его джентльментство я не верю, да и вы, скорее всего, тоже, но, тем не менее, он, глядя на меня с ненавистью, процедил сквозь зубы: «Ладно, пацан, иди. Встретимся еще».
Однако подобной встречи у нас не состоялось. Примерно через полгода после нашей встречи самый младший Б-о также был направлен в места лишения свободы, а Костя и Серега, оставшись без главаря, опять превратились в обычных пацанов со двора и немного позже стали моими товарищами.
Ну и, конечно же, «Юность», это первые попытки общения с девочками.
Воооот сколько всего связано с этим местом! Увы. Нынешним подросткам это уже не светит. Теперь там торгуют всякой всячиной!
Ладно. Вернусь к былому.
Вспомнились походы на ВДНХ . Тогда там была уйма всяческих павильонов, была своя особая атмосфера и, хотя и не так красиво, как сейчас, но ощущение было похоже на то, что ты приходишь хоть и на праздник, но домой. Там готовили очень вкусные шашлыки и беляши. Можно было покататься по пруду на лодках. Посетителям выставки предоставлялись велосипеды, педальные тракторы, детские аттракционы, бильярдный зал, игровые автоматы. А какие виды открывались по мере подъема по лестнице! А перспектива с берега! Это все было даже круче чем посещения горпарка с катанием на колесе обозрения.
Пришли на память поездки на речном трамвайчике в Затон на рыбалку и на Невестин остров, где организовали городской пляж. Велопробеги с «Потока» до «Старого базара» , когда туда ехали по одной дороге, а   обратно  возвращались  другим  путем.  Причем  вспомнились   они   не из-за того, что расстояние было значительным, хотя проехать около двадцати километров по улицам города – это немало для пацанов, а по причине их авантюрности. Велосипеды могли украсть, пока мы наворачивали картофельное пюре, за пять копеек порция, с бесплатным хлебом, стоявшим на столах, в столовой на «Старом Базаре» или просто отобрать, когда мы проезжали по «Осипенко» .
А гонки на велосипедах по трассе мотокросса в карьере за 62 школой!  Ах, какие это были соревнования, какие эмоции, какой восторг! Мы ходили почти на все соревнования, проходившие там, а иногда бегали и смотреть на тренировки команды треста «Стройгаз», базировавшейся рядом со стрелковым тиром на улице Петра Сухова .
Честно сознаюсь, что ни разу мне не удалось заехать на обратный склон, как я ни старался крутить педали при спуске. Впрочем, и не только мне.
Но катались мы там летом и осенью, а вот весной на подступах к карьеру, выкопанному на пригорке и пригорком, на котором стояла школа, в ложбине разливалось практически озеро. Длиной оно доходило метров до пятисот, а в ширину – до шестидесяти. И скажите мне, разве могла тогдашняя пацанва спокойно проходить мимо такого Моооря?! Вооот! Не могли и мы. Поэтому, как только лед начинал таять и отходил от берега, мы бегали туда кататься на льдинах, а когда подходящих льдин не оставалось, то приспосабливали для этого любые предметы, способные удержать тридцать килограмм живого веса на поверхности воды. Чаще всего это были какие-то доски, но притаскивали туда и жестяные детские ванночки, и двери. А однажды нашелся кто-то, кто где-то отодрал кусок деревянного забора из штакетника! Это был «Настоящий» Плот!!! Потому вполне естественно, что из желающих на нем покататься возникала очередь. Там же, где есть очередь, рано или поздно, но обязательно возникнут «прения сторон». Так случилось и в один, не самый счастливый для непосредственных участников, день.
Два пацана заспорили, кто из них первый и разом кинулись к плоту. Но один оказался чуть проворнее и заскочил на «палубу» первым. Второй же, чуть замешкавшись, попал ногами на самый край плота, чем придал ему ускорение в направление от берега к середине озера, однако не смог сохранить равновесие и шлепнулся спиной в воду. После чего вынырнул и по пояс в воде побрел к берегу.
Вы выдохнули со словами: «Фууу! Намок, но жив». Рано.
Дело в том, что в момент толчка плавсредство не только резво устремилось по акватории, удаляясь от берега, но и прислоненное к его «борту» одним концом «весло» осталось плавать у покинутого «причала». Из-за чего резвый плотогон оказался на неуправляемом куске забора, отдалившегося от берега метров на пятнадцать.
Он попытался грести руками, но из этого ничего не вышло. Мы попробовали подгрести «весло» к себе, чтобы потом переправить его гребцу, но оно стояло как вкопанное.
Все! Что мы могли, сделали. Оставалось только одно – бежать за взрослыми. И туууут!
И тут на резиновой одноместной лодочке появляется мужик, который, оказывается, рыбачил (чего уж он там пытался ловить, ума не приложу) в конце озера, и услышал наш шум-гам. Уяснив суть дела, он подгреб к «плоту» и помог мальчишке перелезть в лодчонку, а потом потихонечку направился в нашу сторону.
Вслед за этим эпизодом вспомнилось, как мы с Чирькой  (его родители – дядя Паша и тетя Маша, соседствовали с моими, еще когда мы жили на улице Промышленной), оказались почти в такой же ситуации.
Когда стали сносить бараки в квартале, находящемся напротив нашего дома, то между тем местом, где сейчас стоит многоэтажка  и бывшей тогда трехэтажкой  (на окне и в комнате одной из квартир на первом этаже этого домишки стояло штук десять аквариумов с самыми разными рыбками, которых мы по пути из школы любили разглядывать), располагался небольшой овражек, заполнявшийся по весне талой водой. И вот как-то так совпало, что когда мы перестали бегать на озеро к 62 школе, здесь, в углубленном, видимо, в процессе геодезических работ для строительства, овраге, стал образовываться достаточно приличный прудик, в котором мальчишки опять же стали реализовывать свои «пиратские» замыслы.
Здесь тоже использовались различные плавсредства: двери, оконные рамы и жестяные корыта, приносимые из ломаемых бараков, а один раз    кто-то притаранил деревянный поддон  из-под кирпича.
Так как Чирька учился на два класса ниже меня, то у нас совпадали смены , а значит и большинство досугового времени. Следствием этого стало то, что в один из апрельский дней, мы пошли покататься на «плотах». Оказавшись в овражке, мы кинулись захватить наиболее привлекательное «судно», но Чиря чуть припозднился, и ему досталось что-то слабо подходящее для покорения водных стихий. Его плавсредство пошло ко дну буквально метрах в двух от берега и он, взяв в руки полы зимнего пальто, стараясь сберечь его от намокания, степенной походкой побрел к берегу, а мы потом еще достаточно долго дразнили его, подсмеиваясь, что он брел как, пехотинец преодолевавший Сиваш .