Сон в зимнюю ночь

Предисловие
     Я не сразу решился  переложить на бумагу эту небольшую историю. Во-первых, потому что не уверен в своей абсолютной объективности: у каждого своё восприятие событий. Во-вторых, потому что уверен, вряд ли эта история интересна даже тем, кто является участником этих событий, не говоря об остальных. У нас были и гораздо более интересные и содержательные истории. В-третьих, потому что не уверен, понравится ли мой неокрепший слог большим любителям словесности, если такие вдруг, к моему несчастью, найдутся. В-четвёртых, потому что я даже в примитивной форме не знаю, как  вообще создаётся архитектура повествования. В-пятых, я хочу попробовать…
Глава 1
     Мой дед, достопочтимый Аполлинарий Владимирович, был для меня кумиром во всём, что бы он ни делал, во всём, что бы ни говорил. Он много работал, и все его уважали где-то там, куда путь был заказан не только детям, но и всем домочадцам. И дома он снискал такое же почитание. Но было у него одно маленькое увлечение, которое неизбывно заполняло часть его короткого отдыха в кругу семьи. И началось оно как-то неожиданно. В один из зимних вечеров при свете коптилки, которую зажигали, когда выключался свет (дело было в послевоенное время в конце сороковых годов прошлого века), мой дед рассказал про свой сон, который ему приснился накануне. Сон, по его мнению, был очень интересный – я, правда, уже и не помню его содержания. Помню только, что этот рассказ произвёл на всех неизгладимое впечатление. Дед увидел в лицах домочадцев такую гамму чувств – от скуки до неприкрытой заинтересованности, что решил чаще баловать своих близких пересказами своих снов. Лиц со скукой каждый раз прибавлялось, и это подтолкнуло деда разукрашивать свои сны, а в дальнейшем и просто выдумывать их. Через некоторое время я остался один, кто с удовольствием слушал эти россказни. Воображение моё разыгрывалось, и я уже сам стал придумывать сны. Единственно, что меня порядком волновало и даже беспокоило – это невозможность кому бы то ни было их рассказывать. Даже таких, как у деда, «благодарных» слушателей у меня не было. И только потом я понял, мне просто повезло: сны, которые я выдумывал, были настолько бездарны и скучны, что было даже какой-то удачей, что их никто так и не услышал. Я понял – это не моё. Ну, не пошёл я в деда! Не пошёл! Всё, что я достиг в области писанины, так я называю моё увлечением литературой, это пересказывать чужие фантазии, в том числе и чужие сны. Но здесь-то я добился удивительных успехов. Ни одной капли лжи, то есть ни малейшего отхода от полученной мной информации – вот мой конёк, я бы даже смело сказал: конь с … Не помню с чем. Впрочем, это не важно. Сон Геннадия Николаевича я, правда, услышал не от него самого, а от одного его знакомого, который, как и я был неимоверно правдивым и не мог внести в свой рассказ, что-либо своё и которому Геннадий Николаевич очень доверял, как самому себе. В этом я был очень похож на моего рассказчика – я такой же честный, правдивый и немного наивный человек, что доставляло мне, и не один раз, неприятные минуты. Но прежде чем приступить к основной теме моего рассказа я хотел бы ознакомить моего читателя, если таковой на свою голову найдётся, с теми персонажами, которые так или иначе будут присутствовать в этом опусе.

Глава 2
     Начнём с главного героя: Геннадия Николаевича. Он вошёл в нашу «шайку» рыбаков и охотников всего несколько лет назад и как-то быстро вписался в наш коллектив. Когда-то Геннадий Николаевич был, как это обычно говорят, значительной персоной. Однако ни в его поведении, ни в разговорах это почти не проявлялось. Видимо долгая и насыщенная жизнь среди непростого народа научила его превосходно разбираться в психологии окружающих, и умение строить свои отношения с людьми достигло у него наивысшего уровня. Моё первое знакомство с ним привело к тому, что моё уважение к себе сделало гигантский скачок, и некоторое время я искренне верил в свою исключительность, которую так легко внушил мне новый знакомый. Однако наблюдательность моя, это нахально-любознательное чувство, тут же подсказала мне, что в таком же положении оказались и все остальные, так что моё самоуважение как-то само собой померкло. По большому секрету признаюсь вам, что я большой любитель аббревиатур и тут же из первых букв имени и отчества я составил слово – ГЕНИ, которое прекрасно превращается в слово – ГЕНИЙ, что по всем статьям подходит  Геннадию Николаевичу – гению взаимодействий с людьми, по - большей частью, мужского пола. Я полностью не уверен, но мне чертовски кажется, что логика поведения женщин, если такая вообще существует, делает абсолютно никчемным его богатейший опыт общения. Но – это беда многих мужчин, если они не п…ы. Впрочем – это из другой области общения. В дополнение к образу Геннадия Николаевича скажу, что он с удовольствием занимается и охотой и рыбалкой, то есть теми занятиями, которые раскрепощают, вовлечённых в их круговерть, любителей природы.
   Теперь о том, кто негласно считается атаманом «шайки» - это Иван Дмитриевич Кульбатич Он не отличается мягкостью характера, но вполне разумно пользуется его особенностями. Авторитет его, как руководителя крупного предприятия энергетики, достаточно весом и автоматически распространяется на внеслужебные дела. По его редкой фамилии и не догадаешься о его корнях. В них проглядывает цыганская хитринка и полная свобода самовыражения. Еврейская практическая мудрость обозначена невыразительно, но зато непримиримость и не всегда оправданная настойчивость – это от поляков, Хохлятская особенность быть абсолютно уверенным, что он всегда и всех умнее как-то временами проявляется, но не определяет особенность Ивана Дмитриевича, хотя фамилия его, на мой взгляд, близка украинским западникам. Но остальное, если для этого есть место, от русской широкой души, но без той бесшабашности и даже  безбашенности, так характерной для них. Организаторские способности Ивана Дмитриевича вне всякой критики, а его трудолюбие и просто разумное использование времени – это уже «притча во языцах». Приведу для примера -типичную картину послеобеденного отдыха на природе, когда некоторые спят, или делают вид, что спят, он трудится, не покладая рук, что-то клеит, вырезает, ремонтирует, проверяет. И это хорошо, потому что всё сделанное не его руками его обычно не устраивает. А так претензий почти не бывает.
     Заместитель Ивана Дмитриевича по службе – Азимов Борис Анварович, постоянно выручающий своего шефа от абсолютно правильных шагов местных властей, тоже был большим любителем природы. И совсем не потому, что  хотел подражать своему начальнику, а по какому - то внутреннему зову. Он никогда не брал, и по - видимому, никогда не возьмёт в руки охотничье ружьё. Мне почему - то кажется, что этим он как - то походил на меня, которому тоже всегда было птичек… жалко. По характеру Боря, как его называли самые близкие ему люди, был очень общительным пусть и не совсем мягким человеком: положение обязывало. На нём висела и очень большая ответственность за материальные ценности, возможно, поэтому и всё то, что лежало даже короткое время как бы бесхозно оказывалось на строгом учёте в его многочисленных складах и холодильниках. Он был известен как большой любитель ловли мелкой рыбы. Этим он, безусловно, отличался от нас, которые могли похвастаться и очень крупными экземплярами своих трофеев. Однако, Боря считал, что в крупной рыбе, которая слишком долго живёт на свете, накапливается очень много вредных веществ, а попросту ядов. Это он где-то прочитал и свято этому верил. Насчёт рыбы я сомневаюсь, потому что об этом читать не приходилось, но вот относительно людей, которые прожили достаточно долго, сомневаться не приходится. На вид Боря фигурой не выделялся, но был сухожильным и поэтому очень выносливым, что является явным признаком, как хорошего обмена веществ, так и постоянного желания поглощать высокоэнергетические продукты – в простонародье, сладости.  Правда, свою страсть к сладкому он всегда пытался скрывать. Например, сладкую выпечку он мог скрыть под большим куском сала. Я думаю это не очень правильно. Впрочем, у каждого своё мнение. Ещё о нескольких штрихах к портрету нашего героя. Боря великолепно играет на бильярде, у него удачно деформированные и очень сильные пальцы. И, когда он двумя из них берёт кий, ему удаётся   в девяти случаях из десяти забивать дули!  Или как там у них это называется? По всей видимости, в бурной молодости он кому-то насолил своими пальцами и ему немножко отомстили, чуть изменив их форму. Нет! Нет! Я нисколько не хочу создавать неправильное представление о себе, я не сплетник – просто сорвалось. Боря чрезвычайно аккуратен и дисциплинирован. А такие люди обычно хорошие коллекционеры. Когда я побывал в его квартире, то обратил внимание на его коллекцию носков, которая занимала чуть ли не половину его комнаты. Обращаю ваше внимание на то, что они все были парными, то есть новенькие, с иголочки. Коллекция подразумевает индивидуальность каждого образца. А здесь было много одинаковых экземпляров. Я обратил на это внимание хозяина. Но он спокойно объяснил мне, что это просто собрание носков, которые он выиграл за прошедший год у одного из наших, и даже у того, кто попал в этот рассказ. Этого героя вы определите сами. И ещё об одной неразгаданной тайне Бори я хотел бы сообщить терпеливому читателю. Когда он плавает в каком – нибудь водоёме нагишом (ещё бы, с такой фигурой!) он воодружает, уму не постижимо, последний предмет интимного туалета на голову. Единственное объяснение этому: он бережёт свою голову от солнечного удара. Другому объяснению не верьте. Врут.
        А сейчас перейдём к описанию очень колоритной фигуры – нашего Николо. Николо Мартынович – это самый молодой член нашей банды. Заметили, что я уже негласно даже для самого себя начинаю называть вещи своими именами. Молодой , да удалой. Пусть не очень этим бахвалится. Он молод по отношению к нам, условно назовём,   старичкам. А сам по себе … Впрочем, что объяснять?! Все прекрасно понимаем, что  уже не молоды, но ещё, если нас прислонить к тёплой….(.Как говаривал Райкин) стенке, то…Что–то…? У каждого это то…своё, а для нас пока ещё общее и это радует. Что-то я  расслабился. Так вот – о Николо. Он всегда относился к любительскому рыболовству очень и очень профессионально. Если хотя бы краешком глаза посмотреть на его техническое обеспечение в части рыболовных снастей, то, я думаю, удивятся даже бывалые рыбаки. Чего там только нет! Каждая катушка пронумерована, каждый груз взвешен с точностью до второго знака после запятой, каждый крючок имеет своё забронированное место. Каждое звено удилища имеет своё место. Каждая деталь походной кроватки имеет своё место. Всё имеет своё место в этом крутом хранилище. Всё это вызвало бы восхищение и зависть у настоящих рыбаков. Хорошо, что среди нас таких не было и, конечно, уже не будет. А сколько постельных и носильных вещей! Я имею в виду совершенно ненужных и совершенно лишних. Я сам большой любитель набирать лишние вещи, так, на всякий случай. Но я махровый дилетант по сравнению с Николо. А Иван Дмитриевич даже решился на ликвидацию одного спального места в нашем вагончике, чтобы как-то спрятать многочисленное верхнее шмотьё своего постоянного соохотника и сорыбака. Что ж, нам старичкам, приходится как-то заигрывать с молодёжью, чтобы сохранить, как сказал один подвыпивший остряк, морду лица. Рос Николо, как охотник и сетевик, не по дням, а по часам. И весь этот бурный рост был спровоцирован самими старичками (меня в расчёт не берите). Они чрезмерно бахвалились своими достижениями. Так, кто сегодня чемпион? Этим вопросом постоянно изматывали нашего самолюбивого, в хорошем смысле этого слова, Николо. Недальновидные! Очень недальновидные! Безумно недальновидные! Теперь этот вопрос задаёт каждый раз великолепный Николо. Ответ, как вы догадываетесь, - однозначен. Многое можно было ещё рассказывать и рассказывать  о Николо. Но я закончу тем, что я и Иван Дмитриевич так и не смогли научиться завязывать цыганский узел, который много раз показывал нам Николо. Дальше некуда! А может быть мы в чём-то и сами виноваты?
        Вот, наконец, очередь дошла, не побоюсь этих слов, до нашего общего любимца, Кондрата Валерьевича Степашкина. Человек с бешеной харизмой, умница, великий умелец всего и вся, Валерий Кондратьевич как-то и чем то существенно отличается  от среднего - «мы» Он всем хорош, но иногда, похоже, где-то на молекулярном уровне, его биологическая система даёт сбой – руки совершают какие то действия, и только потом подключается голова. Этот странный порядок, слава Богу, случается не часто. Вообще мы все им довольны, с ним весело, но и хлопотно. А что! Разве должно быть по- иному? Избыток энергии – это зло или благо? Вопрос, конечно, неоднозначен. Взять, к примеру, розыгрыши. Невозможно себе представить, что их творят спокойные или даже занудные люди, а тем более те, в которых юмора или нет вовсе или его с «гулькин нос». Розыгрыши нашего великолепного Кондрата похожи на брызги остроумия, потоки выдумки и водопады… последствий. Многие из них на грани приличия, но никогда не переходят эту невидимую черту. Если собрать воедино все сведения о его розыгрышах, которые ему удались – это составит многотонное издание. Ошибка в слове «многотомное», как вы поняли, неслучайна. Но кто возьмётся за подобный труд?! Нет таких! В завершении скажу, что я тоже попал под его розыгрыш, но это был один из его самых неудачных. У гениев тоже случаются проколы. Помню, что в тот вечер он был немного «не в себе», а я остался с целой кучей стеклянных бутылок в своём спальнике. Интересно, где он их насобирал? Этот вопрос мучает меня до сих пор.
        Теперь немного о себе: я тоже участник тех событий. Нет! О себе рассказывать не буду, потому что я патологически правдив и вы услышите обо мне только хорошее. А я почему-то уверен, что вы этому не поверите, и это меня заранее огорчает.
         Поскольку в этой главе даются характеристики тех, кто в большей или в меньшей степени являются участниками этих событий, то я обязан ознакомить читателя с одной из героинь – Адель. Это не её настоящее имя, под этим именем обольстительница живёт в сердце нашего Геннадия Николаевича. Но, если быть откровенным, только из-за этого она стоила того, чтобы о ней узнали более подробно. Адель, женщина средних лет, но об этом не знает только она. Но выглядит  великолепно. Она стройна, вызывает симпатию с первого взгляда, и это восприятие остаётся надолго, а для некоторых, видимо, навсегда. Красивы глаза, излучающие какой-то непостижимый свет. С ней интересно беседовать. Как-то я случайно узнал, что она с интересом смотрит Дом-2. Но об этом Геннадию Николаевичу я никогда не сообщу, даже если мы с ним поссоримся. До этого не дойдёт никогда. Обещаю. Если только её описание справедливо, то вполне понятно и её поведение. А ведёт она себя как королева. Она нисколько не опасается окружать себя молодыми и красивыми подругами. И эти подруги негласно выполняют роль «фрейлин». Она, по-своему, гостеприимна и приветлива. Приближённые Адель не будут принимать активного участия в описываемом событии, поэтому подробно вас с ними знакомить смысла не имеет. Впрочем, об одной из них мне хотелось бы рассказать подробно, я ведь тоже из мужского сословия. Но! Угомонись, старый дурень!

Глава 3
      День начинался скверно. Скверно было пробуждение, остатки какого-то сна не давали покоя Геннадию Николаевичу, и он лежал, пытаясь хотя бы немного разобраться во всем этом. Никогда ничего подобного с ним не происходило. Всегда он вставал бодро и, после небольшой зарядки и каких-то процедур с водой, был готов к хлопотам наступающего дня. Он знал, что впереди беспокойный день. Сборы на охоту и рыбалку обещали отнять массу времени. Кроме всего прочего, он не был дома месяца два, и это серьёзно осложняло дело. А ещё надо было сделать фирменный салат: он обещал; отдать распоряжение Гайрату - это его «палочка-выручалочка», приобрести какую-то необыкновенную брынзу, именно козью. В год синей козы – это очень символично, а символы – слабость Геннадия Николаевича. А самое главное, ему обещали достать чуть ли не из-под полы (это в наше-то время!)  необычайные сапоги - не сапоги, боты – не боты, в общем, что-то запредельное. Тот, кто  ему их посоветовал, признался, что, будучи в них на охоте, он ни разу не промазал. Правда, при этом он не сказал - сколько сделал выстрелов. Ох, уж эти мне охотники! Видно у них у всех есть общий предок, какой-нибудь - Gomo fantastic.
       Геннадий Николаевич неохотно поднялся, размял заспанные члены и, вдруг, в его ещё затуманенном мозгу, ярким светом вспыхнуло – Адель. Ведь очень скоро он её увидит! Утреннюю слабость сдуло ураганом. Он опять был прежним: энергичным, моложавым и даже где-то молодцеватым. Настроение сделало резкий рывок куда-то вверх. Всё вокруг завертелось и закрутилось. Он даже не был раздосадован, когда Гайрат принёс не ту брынзу. Пусть такую едят дилетанты, такими немудреными словами предварил он просьбу к Гайрату, всё – таки, привезти брынзу ту, которую нужно. Но ещё выше скакнуло вверх настроение Геннадия Николаевича, когда принесли ему охотничью обновку – его заранее любимые сапоги. Увы! В нашем возрасте женщины уже не занимают первые места. Всё дальнейшее пошло своим, заранее определённым путём. Была недолгая поездка в комфортной машине в компании друзей и приятелей. В машине из числа тех, с которыми я ознакомил моего читателя, не было только Бори: он уехал на «мелкую» рыбалку. Его отговаривали, объясняли, что в холодной воде мелкие рыбы уже спят –« детей играться не пускают ». Это не помогло. Ну что ж! Счастливого пути! Однако вернёмся к нашей поездке. Каждый проезд через посты ГБДД отмечался глотком (или тремя) великолепного вина, которое нам презентовал Геннадий Николаевич. Но, неблагодарные, мы пили не за него, а за этих беспокойных тружеников на дороге, которые обеспечивали нашу безопасность в пути. По дороге мы ласково проинспектировали яблоневый сад Геннадия Николаевича. Геннадий Николаевич ласково посмотрел на нас. Пили за «наш» сад. Проезжали Кривой Столб. Геннадий Николаевич неласково посмотрел на Степашкина. Пили за энергетиков. Чтобы читатель со стороны всё-таки понял, откуда взялся этот кривой столб, я поясню. Один из столбов высоковольтной линии, мимо которого мы проезжаем, действительно стоял с большим наклоном. Кто-то, уже не помню кто, сказал мимоходом, что этот столб ставил Степашкин – хозяин и руководитель предприятия по прокладке высоковольтных линий. Никто не был в этом уверен, но Степашкин с этим согласился, чтобы от него отстали. Не отстали, а заставили в это поверить всех, в том числе и представителей следующих поколений, идущих нам на смену. Да! Вот, что может натворить минутная слабость!
       Время в дороге пролетело незаметно. И вот мы уже разгружаемся. Наш вагончик будто бы ждёт нас. Это наш надёжный приют, особенно в суровые ночи, когда за окном сечёт промозглый дождь или подвывает редкая в наших краях снежная вьюга. Летом в самую иссушающую жару он спасает нас комфортной прохладой. Однако эти удобства теснейшим образом связаны с присутствием такого пустячка, как электроэнергия. А ею в этих краях не слишком балуют местных жителей, а, следовательно, и нас. Особенно тяжело переживать отсутствие электричества зимой. Охотники нередко возвращаются после утрянок и вечёрок, насквозь промокшие. И вот, наконец, совсем недавно поставили печурку под общим и обидным названием «буржуйка». Геннадий Николаевич, который давно не был с нами, высоко оценил роскошное приобретение.
      Разгрузившись и, перетаскав всё необходимое в вагончик, занялись привычными для всех делами. Кто-то занимался лодками, кто-то готовил нехитрую закуску, для того, чтобы отметить прибытие, и пожелать успеха охотникам. Наскоро перекусили и, услышав шум мотора, вышли наружу. Это прикатила Адель со своими фрейлинами. Переобнимались и перецеловались. Особенно старался Геннадий Николаевич… скрыть свою непомерную радость. В общем шуме и гвалте ему это удалось. На вечер мы были приглашены в гости. Приглашение на званый ужин  приняли с благодарностью.
      Охотники разъехались, а мы С Геннадием Николаевичем вновь занялись какими-то нужными делами. На охоту Геннадий Николаевич не поехал, видно хотел лишний раз увидеть Адель. Не получилось. Нам надо было подготовить нехитрый стол к прибытию охотников. Зимой темнеет рано, и  уже оставалось мало времени до их приезда. Одно маленькое событие произошло за это время. Причиной ему послужила брынза. Я хотел на стол выставить свою, а Геннадий Николаевич непременно хотел, чтобы на столе была козья. Я уступил и выставил её на стол, а свою спрятал в холодильник. Я не успел сказать, что во дворе было не меньше четырёх собачек. И с нашим приездом все они махали хвостами у наших дверей. Они были обучены не входить внутрь, но большая конкуренция заставила одну из них нарушить этот запрет. И надо же было такому случиться, что именно в этот момент я нечаянно смахнул свёрток с брынзой на пол. Собачка воспользовалась моей оплошностью. Почему же я так много времени уделил этому, казалось бы, незначительному эпизоду? Дело в том, что ко мне Геннадий Николаевич не имел значительных претензий, а тут - такая находка! Вам ли, мой мудрый читатель, растолковывать эти причуды! Время пролетело незаметно, вернулись охотники и вагончик заполнили «космические пришельцы». Сбросив ворох одежд, они опять стали походить на людей, жаждущих  поделиться со всеми и друг с другом перипетиями на охоте. Долго спорили, кто же из них чемпион. Из трофеев в эту вечёрку были два красивых селезня Николы и одна несчастная уточка Кондрата. Вроде бы вопрос ясный. Ан, нет! Кондрат уверял, что обоих селезней подстрелил он, а Николо их только поднял. А ещё Кондрат доказывал, что он в самок не стреляет.- Так, как же твоя уточка? - Она старая: я обожаю их – с гордостью ответствовал он. Спор быстро утих. Последних слов Кондрата, «я больше не буду стрелять для тебя», Николо уже не слышал. До званого ужина оставался час. На этот час я вышел на свежий воздух и отошёл от вагончика: его бока то сжимались, то разжимались – вагон храпел.

Глава 4
      Однако через час все уже были в сборе и готовы посетить женскую компанию. Захватив какие-то сладости из коллекции Николо и весьма элитный, по нашему мнению, алкоголь, мы отправились в гости на званый ужин. Встретили нас прекрасно, великолепен был стол, великолепны были женщины. Но вдруг что-то изменилось. Видно мы, уже не молодые,  слишком расслабились и, вероятно, меньше стали обращать внимание на женщин. Этого они не любят. Но это только предположение. Истинную причину всего, что случилось в дальнейшем, мы до сих пор не знаем. Лично я увлёкся тем, что происходило на экране телевизора, что само по себе в той обстановке совершенно недопустимо. Именно поэтому я и не помню начала этого непонятного разлада. Помню только её слова: «мы приходим к ней и никогда не вымоем даже посуду за собой». Интеллигентные люди, очень даже немолодые, слушали всё это молча, как будто бы в шоке. А вы, мой читатель, моете посуду в гостях? У нас после этого вечера изменилось мировоззрение. Неужели мы всю жизнь прожили неправильно?! Ушли мы молча. Правда Геннадий Николаевич всё порывался перемыть всю посуду и даже дважды. Мы догадывались о причине такого желания, но в дальнейшем никогда не напоминали ему об этом инциденте. Крепкие руки увели этого несчастного, впервые в жизни разочарованного и как-то по-особенному скукоженного, тайно влюблённого славного человека. Вернувшись к себе, обнаружили, что свет выключили, пока мы возвращались. Было холодно, неуютно и гадко. Разбрелись по своим местам. Через час свет включили. Все спали кроме меня и Геннадия Николаевича. Я читал какой-то убийственный и жуткий детектив: что-то нормальное не читалось. Геннадий Николаевич лежал, уставившись в потолок, и страдал, да так, что две осы с появлением света ставшие жужжать, замолчали. Сдохли до срока, паскуды! Вдруг скрипнула дверь и в вагончик вспорхнула Адель, одетая очень легко. Увидев её, Геннадий Николаевич отвернулся к стене и как будто окаменел. Она подбежала к нему. О! Как она просила прощения! Какие ласковые слова она произносила! Ещё недавно - бывшая мегера - была само очарование. Она попыталась повернуть к себе это мрачно лежащее тело, но тело было каменным. Она пошла на хитрость. Ну, посмотри какой у меня животик, оголив его, верещала она. Я родила двоих детей, но нисколько не изменилась. Много мы с Геннадием Николаевичем услышали хвалебных слов в адрес самой себе. Я лишний раз убедился, что женщины нутром чувствуют, кто в них тайно влюблён. Она была умна. Рассчитывая загладить свою вину перед Геннадием Николаевичем, она, таким образом, извинилась бы и перед нами всеми. Подарить Геннадию Николаевичу примирительный поцелуй ей так и не удалось. Чмокнув меня, проходя мимо, куда-то в ухо она выпорхнула в ночь. Особенного раскаяния я, всё равно, в ней не заметил. Но этот визит подействовал на Геннадия Николаевича волшебным образом. Он моментально уснул, молодцевато похрапывая. 
И тут началось!

Глава   5
    Заговорили человеческим голосом с китайским акцентом часы у Ивана Дмитриевича, объявив всем, что уже пять часов утра и пора собираться на утрянку. Через минуту то же самое повторили часы у Николо.  В вагончике было холодно. Накануне печь не разжигали. Не то было настроение. Геннадию Николаевичу вставать не хотелось. Настроение было какое-то необычное. Не плохое. Нет. Оно было с какими-то элементами ожидания чего-то необыкновенного. Свет уже был включён. Сквозь полуприкрытые веки он отметил в этом свете какую-то всеобъемлющую мягкость и как бы волнообразность. Вдруг, что-то стукнуло у двери и в прихожую влетел, сидя на каком-то сучковатом куске дерева Борис  Анварович. Саксаул – подумал Геннадий Николаевич. И действительно, что-то крепкое было в этом суховатом жилистом теле. Взяв двумя пальцами нож, Боря быстро настрогал целую кучу «разжижки». Потом также ловко разделил бревно саксаула на мерные чурки. И в одно мгновение разжёг и раскалил печь. Ловкий кастратор - подумал Геннадий Николаевич, забыв, что повторяет давно избитую шутку. Он даже и не задумался о том, как здесь появился Боря. Мелочь, но приятна. Стало тепло и он решил встать. Но что он увидел? Внутренность вагончика как бы увеличилась и была похожа на салон самолёта. Все углы стали округлыми, окна напоминали иллюминаторы. Занавески на окнах закрывали черноту ночи, но сами были весёленькими с изображениями охотничьих сцен. На одной из них Геннадий Николаевич узнал себя. Обвешанный дичью с головы до ног, удачливый охотник победно улыбается. Колышущие занавески создавали впечатление, что он лукаво подмигивает. А, взглянув в кают-компанию - это место, где стоит стол, и располагаются спальные места Николо и Ивана Дмитриевича, Геннадий Николаевич с удивлением увидел кабину пилота. Торцевая стена, вся прежде увешанная полками, на которых располагались сотни нужных и ненужных предметов, удивительно преобразилась. Лобовое стекло и приборная панель создавали фантастическую картину. Он с трудом оторвал взгляд от этого удивительного зрелища. Внимательно осмотрев это, для него непривычное, помещение, Геннадий Николаевич обнаружил двух обитателей технической обители. Иван Дмитриевич сидел. Нет! Он восседал за столом. Рядом расположилось квадратное ведро, несколько диссонирующее с окружающей обстановкой своими прямыми непримиримыми углами. Местные эстеты несколько раз обращали на это внимание, но Иван Дмитриевич неизменно отметал эти справедливые замечания. – В квадратное ведро больше влазит, неизменно отвечал он. И, действительно, чего только не было в этом вместилище: приборы, инструменты, материалы и прочее, и прочая. А сколько забытых и ненужных штучек - дрючек!? Увидев Геннадия Николаевича, Иван Дмитриевич с некоторым сожалением сказал ему, что не успел к его пробуждению отремонтировать робота, и показал ему этого симпатягу. У нас этот трудяга, продолжал Иван Дмитриевич, выполняет очень много самых разнообразных работ: во время будит трудовой народ, готовит утренний кофе для Николы, разливает вино для остальных, растапливает печь, если это необходимо, произносит привычные тосты вместо меня, при этом в голосе Ивана Дмитриевича проскользнула нотка обиды. (Геннадий Николаевич тактично сделал вид, что этого не заметил). Вот и приходиться отдуваться. Наш Кондрат Валерьевич, нехороший человек, вытащил из робота самую тяжёлую штуковину: ему срочно понадобился груз для сетки. Но не было в голосе Ивана Дмитриевича и тени огорчения. Видимо, привык к чудачествам Кондрата. Иван Дмитриевич поделился с Геннадием Николаевичем вновь появившейся проблемой: пристрастилось это чудо техники к алкоголю. С кого он берёт пример, ума не приложу – пожаловался Иван Дмитриевич. – Все по утрам пьют вино, а этому наливай водку и, даже, маслом не закусывает.  Научился у Бориса Анваровича, шутливо заметил Николо. Даже в шутливой форме он был не прав. Эти беззлобные тычки очень нравились Геннадию Николаевичу в нашей компании.  Я ещё хочу, с восторгом продолжал Иван Дмитриевич, доработать робота, чтобы он вместо меня мог ездить на охоту, рыбалку и даже по ба…, впрочем, нет – это уже лишнее. Я просто научу его говорить: О-ХО-ХО! Всё, решено! Геннадий Николаевич снова взглянул в сторону лобового стекла и,  вдруг, увидел, что оно смотрит на домик, где спала Адель, его Адель!   Мягкое тепло окутало тело Геннадия Николаевича. Он её простил за вчерашнее и даже за возможное завтрашнее. Он был милостив и счастлив. Давно он не испытывал таких, ставших уже редкими для него, чувств.
      Геннадий Николаевич правильно делал, что верил в Ивана Дмитриевича. Только накануне он высказал свою идею поставить вагончик на колёса, чтобы была возможность ездить и выбирать лучшие охотничьи и рыбацкие места, а уже сегодня располагается чуть ли не в звездолёте. Его старый друг не подвёл. Но Геннадий Николаевич всегда был благодарным: ведь он привёз в подарок великолепный мобильный примус, работающий на спиртовых растворах – мечта Ивана Дмитриевича. Мини-примус был особенно экономичным, работая на лучших марках водки, к радости Бориса Анваровича, на выдержанных коньяках, к великой радости Николо, и на кальвадосе, к неописуемой радости Ивана Дмитриевича. Но самым необыкновенным качеством этого чудо-примуса является его способность во время выполнения своих основных функций - готовить и кипятить, ещё и обволакивать парами алкоголя с приятными ароматами окружающих его любителей природы. Горячие пары быстро вводят клиентов в благодушное состояние, но это состояние длится, слава Богу, недолго: на охоте просто необходимо быть адекватными. Поделившись своими впечатлениями об обновлённом  вагончике и выпив по грамульке великолепного вина за удачу на грядущей утрянке, охотники пошли одеваться. Все как-то не заметили долгого отсутствия Валерия Кондратьевича. И это не удивительно, все привыкли, что он гуляет, как кот, сам по себе. И вдруг раздались хрипловатые стоны отчаяния - это Геннадий Николаевич с удивлением рассматривал какие-то старые сапоги внешним контуром похожие на его «очаровашки». Он вспомнил, что одевал их, когда ночью выходил «посмотреть на звёзды». А теперь их нет, как нет в вагончике Валерия Кондратьевича. Не надо большой сообразительности, чтобы увязать эти два события. Все были очень огорчены случившимся и приняли единственно правильное решение, во что бы то ни стало отыскать этого обидчика Геннадия Николаевича, пусть даже жертвуя утрянкой. Все были единодушны и воодушевлены. Задраили двери. Управление «звездолётом» взял  на себя, конечно же, Николо, а управлять Николо неохотно согласился Иван Дмитриевич. Аппарат поднялся в воздух. В свете вспыхнувших прожекторов тут же увидели Валерия Кондратьевича Степашкина. Он бежал в новых сапогах на босу ногу, почему-то с рыболовной сетью в руках в сторону противоположную реке, периодически прячась за кривыми столбами…..

Глава 6
         Заговорили человеческим голосом с китайским акцентом часы у Ивана Дмитриевича, объявив всем, что уже пять часов утра и пора собираться на утрянку. Через минуту то же самое повторили часы Николо. В вагончике было холодно. Накануне печь не разжигали. Не то было настроение. Геннадию Николаевичу вставать не хотелось. Настроение было необычным. Плохим. Очень плохим. И ещё оно было с какими то элементами ожидания, ожидания чего-то мрачного. Он скинул одеяло, опустил ноги, нащупывая свои сапоги. Но вместо них на его ноги наползло что-то жуткое и непонятное. Это были чьи-то старые, раздрызганные сапоги. Где Кондрат? Почти закричал Геннадий Николаевич. А он уехал в город, за ним пришла машина и он должен улететь в срочную командировку – ответили ему, и Геннадию Николаевичу показалась нотка жалости в этих словах.
Я плакал….

Послесловие
      Если Вы, мой бесценный читатель, набрались терпения и дошли до конца этого непрезентабельного рассказа, то я вынужден признаться, что все действующие персонажи выдуманы. Любые возможные сходства с реальными людьми являются случайными. И любые желания посчитаться за них какими либо возмездиями не совместимы с вами -  интеллигентными представителями рода человеческого. 
Я недоволен своим первым литературным опытом. Но если вы на меня не в обиде, я прошу сообщить мне - правильны ли у меня синтаксис и пунктуация, и не подвёл ли меня выбор точки бифуркации. Последнее для меня чрезвычайно важно.
С глубоким уважением. Автор.