Витёк, как наваждение

        Наша небольшая компания рыбаков-любителей, а затем и рыбаков-охотников, выезжала ежегодно, а затем и дважды в год на лоно природы, где-то недели на две. Основным местом нашего активного отдыха осенью мы выбрали  окрестности казахского посёлка Суткент, расположенный на берегу второй по величине реки Средней Азии – Сыр-Дарьи. Нам эти места нравились по многим причинам. Но самой главной причиной мы считали достаточно большое удаление посёлка от крупных городов. Посещаемость этой местности «чужаками» была небольшая. Через несколько лет после нашего первого приезда в эти края, мы уже считали себя, если не своими, то, во всяком случае, завсегдатаями. Были в посёлке и недовольные нами. Но по большей части, я бы даже сказал - все причины этих недовольств были надуманными. Нам очень повезло, когда мы в самый первый приезд сюда в 1975-ом году свели знакомство с Петром Витковским. И даже подружились с ним. А затем стали нашими друзьями и  члены его семьи. В посёлке Петра уважали не только за его «золотые» руки, но и за характер, которым он просто располагал к себе. Нет, были и у него некоторые слабости. Ну, а кто же их не имеет… Его жена Катя была с несколько иными чертами характера. И нельзя сказать, что она держала его в ежовых рукавицах, но мягкими эти рукавицы, тоже, не назовёшь. Поэтому в его семье был пусть неполный, но порядок. А вот Катин брат, Володей, был уважаем всеми, и уважение это было не простым. Он был человеком с характером жёстким и поэтому не очень легко сходился с людьми. И, как мы уже потом узнали,  был он очень опытным и потому удачливым рыбаком и, пожалуй, самым крутым охотником в округе. Познакомились мы с ним не сразу, зато в последние годы нашего посещения Суткента, встречались с ним достаточно часто, и наш опыт общения с природой вырос неимоверно. Встречи закончились в 1995 году из-за того, что стало трудно пересекать государственную границу. Развал Союза мы прочувствовали во всей своей дикой нелепости именно в конце указанного года.               
      
 Я как-то упоминал, что были в посёлке и недовольные нами. Один местный  широко распространял байку о том, что на противоположный берег периодически приезжает машина и увозит, и увозит рыбу, которую мы добываем. Создаваемая  о нас легенда для нас была очень лестной, но абсолютна лживой. Другой утверждал, что мы снимаем рыбу с чужих снастей. Это была ещё одна легенда, и не легенда, а полное враньё. Мы никогда не трогали чужие снасти. Впрочем, тут я  сказал маленькую неправду, однажды это всё-таки случилось. Выходит, что я попросту соврал. Нехорошо.
         
 А вот сейчас я с удовольствием расскажу, как и почему это произошло.     В один из наших приездов мы столкнулись с тремя субъектами, не являющимися жителями посёлка.  Один из них прибыл, аж из Сибири, скрываясь от алиментов, в этом он признался сам. Жил на противоположном берегу около какой-то кошары и помогал хозяевам с выпасом скота. С ним мы встретились, когда он рыбачил на Дарье. На берегу в песке была выкопана яма, наполненная водой, и в ней копошился  улов. Рядом на песке лежала кривая половина недоеденной дыни. Я чувствовал, что он очень хотел угостить нас дыней, но ножа у него не было. Снасти  были равноценны его «садку». Какая-то кривая палка заменяла  удилище. О поплавке я промолчу, отдав должное его фантазии. У вас тут бешено клюёт – пожаловался он. А у нас, в Сибири, приходиться для этого красить червей. И нам сразу очень захотелось поближе ознакомиться  с накопленным им у себя опытом. Но время поджимало. С ним мы организовали  товарный обмен. Он кладёт на берегу под крутым обрывом дыню. Каким образом он добывал эти дыни, нас  не волновало.  Мы забираем подношение, оставляя «огненную воду». Это работало и успешно.  Второй из этой троицы - ни рыба, ни мясо. Вроде приличный парень, ещё не спившийся. Кто он, откуда? Мы даже хотели чем – нибудь ему помочь.  Но он исчез. Пытались узнать, где он может быть. Но никто ничего путного сказать не мог. А вот третьим был рыжий Витёк. «Грязно-рыжий Витёк», так я его окрестил, но это уже позже. Появился он как- то внезапно. В чём-то нас обвинил. Сказал, чтобы мы убирались, иначе обещал, что будет хуже. Мы не поняли, хуже чего. Отчаянный парень. Припёрся и на следующий день. Опять чем-то нас пугал, а в конце сказал, что мы не понимаем, с кем имеем дело. Кто-то спокойно заметил, что с тобой мы дел никаких не имеем и не собираемся иметь. Ну, тогда будете иметь дело  с Володеем и вот тогда пожалеете о многом. Говорил он складно и красиво. При последних его словах все мы как один сдержались, чтобы «сохранить всю серьёзность момента». И всё  же, где-то глубоко во мне бродила мысль, которая выражала жалость, что не было с нами нашего славного Лютого. При нём бы не было у нас  и в помине этой ситуации: деликатность, нужна не везде и не со всеми.
         
 Во второй половине дня в нашем лагере появился Пётр, он ехал разведать места для возможной охоты на кабана. Мы поинтересовались у него, кто этот нахальный парень и, как могли, описали его. И вкратце рассказали ему о стычке с ним. Так это же Витёк, «сто восьмой», он уже года два как здесь. А, что же вы ему рожу не раскрасили. Мы не художники, мы только учимся …  Это всё, что мы успели сказать Петру. На обратном пути я заеду к вам и с этими словами  «умчался» на разведку. Часа через два он вернулся и, похоже, был собой очень доволен. За столом Пётр рассказал, что там – то и  там – то он увидел свежие следы свиньи и рядом следы поросят. И завтра с Володеем приедут к вечеру, чтоб  «посидеть на кабана». С этими словами он уже  садился в лодку, чтобы успеть домой засветло. Мы хорошо знали это место со следами и даже видели их сегодня, когда искали свал для постановки рядом с ним новой соминой снасти. Видели следы взрослого кабана и массу более мелких следов. Но они нам ни о чём не говорили. А опытные «кабанятники» по этим следам определили место, где можно устроить удобную и скрытую засаду. 
          
 К вечеру, прямо против нас на противоположном берегу, мы увидели нашего грязно-рыжего задиру, который, как бы напоказ, устанавливал перетяг – снасть на ловлю сома. Был он в какой-то лодчонке, видимо, где-то здесь, недалеко, у него была «лёжка». Ночь прошла как всегда спокойно. Просыпались мы рано. Но в этот раз нас разбудили ещё раньше какие-то громкие всплески. И мы даже увидели их в районе Витьковской снасти. Они и не собирались успокаиваться. Кто-то уже заводил мотор, кто-то торопливо  искал свои белые перчатки – кто это, вы, конечно, знаете или догадываетесь. Нельзя всем в лодку, раздался рык командора: для сома места не останется. Вот я и рассказал уважаемому читателю эту непритязательную историю «нашего хождения по чужим снастям». И, знайте, этим «позорным фактом» мы до сих пор, если не гордимся, то просто  довольны. И сом был килограмм за двадцать и «грязно-рыжий» остался с носом. Но вся эта история ещё не кончена. Наш задира на следующий день появился при очень интересных обстоятельствах. Как и обещал Пётр, во второй половине дня, ближе к вечеру, «на пути к охоте на кабана», подъехали Пётр с Володеем. Похоже, они слишком рано выехали и решили у нас выждать нужное время.  Мы  рады были нашей встречи с Володеем: В этом году мы ещё не видели его. И, конечно, сейчас мы и не хотели рассказывать ему о Витьке, не стоил он того. Но получилось всё как-то для нас слишком неожиданно. Вдруг на воде появилась лодка и к нам грёб, хмуро грёб наш грязно – рыжий Витёк. Я до сих пор не знаю, можно ли вообще хмуро грести. Хмуро смотреть можно. Именно этим я сейчас и занимался. Я хмуро смотрел, как кто-то, горбатясь, вылез из лодки и пополз, буквально пополз по нескольким ступенькам, ведущим от берега к нам в лагерь. Видел брезгливую гримасу на лице Володея. И  была тишина.  И было гадко… И гадко, и тошно …
      
 Куда-то, «как сквозь воду», провалился грязно - рыжий Витёк. Ушла  лодка с Петром и Володеем. Их  ожидали только к утру. А мы продолжали сидеть за столом, о чём-то вяло переговариваясь. Делать ничего не хотелось. И так мы просидели часа два. Услышали шум мотора. Были сумерки, но темнота ещё не наступила. Кто же это? Неужели наши возвращаются? Не случилось ли чего? Случилось! Случилась быстрая и удачная охота. В лодке рядком лежали «две грязно – рыжие» тушки кабанчиков – подростков, весом  килограмм по 35, так объяснили нам удачливые охотники. Они с охотой после охоты, простите за каламбур, посидели с нами за столом. Поговорить было о чём.  И было весьма хорошее настроение. И всё, что здесь недавно  произошло, ушло куда-то далеко и стало мелким и никому не нужным.