Высшие реальности - Cупраметальный корабль

  3 февраля 1958 AGENDA, v.1, p. 137-143

 (следующее переживание было позднее прочитано вслух, на занятии в среду 19 февраля 1958 г.)

  Между существами супраментального мира и людьми существует примерно такая же пропасть, как между людьми и животными. Когда-то я имела переживание отождествления с животной жизнью, и факт, что животные не понимают нас; их сознание так устроено, что мы почти полностью ускользаем от них. И все же я знала домашних животных – кошек и собак, особенно кошек – которые делали почти йогическое усилие сознания, чтобы понять нас. Но, вообще, когда они наблюдают за нашей жизнью и действиями, то они не понимают, не ВИДЯТ нас такими, какие мы есть, и из-за этого страдают. Мы для них постоянная загадка. Только микроскопическая част их сознания соединена с нами. И то же относится и к нам, когда мы пытаемся взглянуть на супраментальный мир. Только когда будет построено соответствующее звено сознания, сможем мы увидеть супраментальный мир – и даже тогда лишь та часть нашего существа, которая прошла через трансформацию, будет способна видеть этот мир таким, каков он есть – иначе эти два мира будут оставаться столь же разделенными, как животный мир и человеческий мир.

  Переживание, которое я имела 3 февраля, доказывает это. Прежде я имела индивидуальный, субъективный контакт с супраментальным миром, тогда как 3 февраля я странствовала там самым конкретным образом – также конкретно, как я бродила по Парижу – в мире, который СУЩЕСТВУЕТ В СЕБЕ, за пределами всякой субъективности.

(молчание)

  Супраментальный мир существует неизменным образом, и я неизменно нахожусь там в супраментальном теле. Я имела тому доказательство, когда мое земное сознание ушло туда и сознательно оставалось там в течение 2-3 часов: я теперь знаю, что сейчас физический и супраментальный миры не находятся в постоянной и сознательной связи из-за того, что между ними недостает некоторой промежуточной зоны. Эта зона еще должна быть построена, как в индивидуальном сознании, так и в объективном мире, и она строится. Когда я говорю о новом мире, который должен быть построен и который строится, то имею в виду эту промежуточную зону. И так же, когда я на "этой" стороне – то есть, в царстве физического сознания – и я вижу супраментальную мощность, супраментальный свет и субстанцию, постоянно пронизывающую материю, тогда я вижу и участвую в построении этой зоны.

  Я оказалась на громадном корабле – это символическое представление того места, где проводится работа. Этот корабль, большой как город, тщательно организован, и он, определенно, уже работал довольно продолжительное время, потому что его организация была полностью развита. Это место, где тренировались люди, предназначенные для супраментальной жизни. Эти люди (или, по меньшей мере, часть их существа) уже подверглись супраментальной трансформации, потому что сам корабль и все, что находилось на борту, было ни материальным, ни тонко-физическим, а также не витальным или ментальным: это была супраментальная субстанция. Эта субстанция была наиболее материальной из рода супраментальной субстанции, это супраментальная субстанция, наиболее близкая к физическому миру, первая для проявления. Свет был смесью красного с золотым, образуя однородную субстанцию светящегося оранжевого цвета. Все было подобно этому – свет был таким, люди были такими – все имело этот цвет, менялся только оттенок, что позволяло отличать одну вещь от другой. Этот мир производил впечатление мира без теней: были оттенки, но не было теней. Атмосфера была полна радости, покоя, порядка; все работало слаженно и тихо. В то же время я могла видеть все детали обучения, тренировки во всех областях, в ходе которых подготавливались люди на борту.

  Этот грандиозный корабль только что прибыл на берег супраментального мира, и первая группа людей, которым было предначертано стать будущими обитателями мира, была готова высадиться. Все было подготовлено для этой первой высадки. Несколько очень высоких существ находились на причале. Они не были человеческими существами, и никогда не были ими прежде. А также они не были постоянными обитателями супраментального мира. Они были посланы свыше и находились здесь для того, чтобы контролировать и наблюдать за высадкой. Я возглавляла все это с самого начала и повсеместно. Я сама подготавливала все группы. Я стояла на мостике корабля, поочередно вызывая группы, и отправляла их на высадку. Высокие существа осматривали тех, кто высаживался, позволяя высаживаться только тем, кто был готов, и отсылая назад тех, кто не был готов и кто должен был продолжить тренировку на борту корабля. Находясь там и наблюдая за всеми, та часть моего сознания, которая пришла отсюда, была чрезвычайно заинтересована: я хотела видеть, идентифицировать всех людей, увидеть, как они изменились, и найти тех, кто мог высадиться сразу же, как и тех, кому предстояло остаться и продолжить свою тренировку. Тем временем, пока я наблюдала, я начала чувствовать, что что-то тянет меня назад и что мое тело пробудилось под действием сознания или личности отсюда 1 – и в своем сознании я запротестовала: "Нет, нет, не сейчас! Не сейчас! Я хочу увидеть, кто там!". Я наблюдала за всем этим и отмечала все с неослабевающим интересом... Это продолжалось до тех пор, пока, внезапно, часы здесь пробили "три", что насильственно сдернуло меня назад. Это было ощущение внезапного падения в мое тело, я вернулась в потрясении, но поскольку вернулась очень быстро, внезапно, то вся моя память осталась нетронутой. Я оставалась тихой и спокойной до тех пор, пока не смогла принести назад все переживание и сохранить его.

  Природа объектов этого корабля была не такой, какой мы знаем ее на земле; например, одежда не была сделана из какой-либо ткани, и та вещь, которая напоминала одежду, не была соткана – она была частью тела, сделанной из той же субстанции, принимающей разные формы. Эта была некая пластичность. Когда нужно было что-либо изменить, то это изменение осуществлялось не искусственными или внешними средствами, а в ходе внутренней работы, путем работы сознания, которая придавала субстанции форму и внешний вид. Жизнь создавала собственные формы. Была ОДНА ЕДИНСТВЕННАЯ субстанция во всех вещах; она меняла природу своей вибрации в соответствии с потребностями и использованием.

  Те, кто были отправлены назад для дальнейшей тренировки, не имели однородный цвет; казалось, что на их телах есть пятна сернистой непрозрачности, участки субстанции, напоминающей земную. Эти части тела были тусклыми, как если бы они не были пронизаны светом или полностью трансформированы. Не все их тело было таким тусклым, а только местами.

  Высокие существа, находившиеся на берегу, имели не совсем тот же цвет, по крайней мере, у них не было этого оранжевого оттенка; они были бледнее, более прозрачными. За исключением лишь некоторых частей, виден был только контур их тела. Они были очень высокими, у них не было скелетной структуры, и они могли принимать любую форму в соответствии со своими потребностями. Только от "талии" до "ступней" было их тело ощутимо плотным, что не чувствовалось в остальной части тела. Их цвет был гораздо более бледным и содержал очень мало красного, скорее он приближался к золотому или даже белому. Части тела светлого оттенка просвечивали; они были не абсолютно прозрачными, а менее плотными, более тонкими, чем оранжевая субстанция.

  Как только меня позвали назад, когда я сказала "Не сейчас...", я мельком увидела саму себя, мою форму в супраментальном мире. Мой цвет был смесью цвета этих высоких существ и существ на борту корабля. Моя верхняя часть, особенно голова, имела силуэт светлого цвета с оранжевой каймой. Чем ближе к ступням, тем больше цвет моего тела походил на цвет людей на борту, то есть, на оранжевый; чем ближе к верху тела, тем больше прозрачным и светлым было мое тело, и красный цвет угасал. У головы вырисовывался только силуэт с бриллиантовым солнцем в центре; из него исходили лучи света, которые были действием воли.

  Что касается людей на борту, я распознала их всех. Некоторые были отсюда, из Ашрама, некоторые пришли откуда-то еще, но я тоже их знала. Я видела каждого, но поскольку понимала, что не смогу припомнить всех, когда вернусь назад, то решила не давать никаких имен. Кроме того, это не необходимо. Три или четыре лица были очень ясно видны, и когда я увидела их, то поняла то чувство, которое наполняло меня здесь, на земле, когда я смотрела в их глаза: это была такая исключительная радость... В целом, люди были юны; было совсем немного детей, им было примерно четырнадцать или тринадцать лет, но точно не меньше десяти-двенадцати лет (у меня не было достаточно много времени, чтобы разглядеть все детали). Не было стариков, за исключением нескольких. Большинство людей из сошедших на берег были среднего возраста–опять же, за редким исключением. Прежде чем сойти на берег, некоторые люди по нескольку раз проверялись; тогда я заметила несколько неожиданных вещей – я даже разговаривала с некоторыми людьми. Но тех, кто высадился в тот день, я видела очень отчетливо. Они были среднего возраста, не дети и не старики, лишь с очень редким исключением, и это вполне соответствовало тому, что я ожидала. Я решила не говорить ничего, не давать никаких имен. Поскольку я не оставалась до самого конца, то не могу нарисовать точную картину, ведь она не была абсолютно ясной и полной. Я не могу говорить какие-то вещи одним людям, и не говорить их другим.

  Я могу сказать лишь то, что критерий или оценка базировалась ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО на субстанции, из которой состояли люди – полностью или нет принадлежали они супраментальному миру, была ли у них эта особенная субстанция. Принятый критерий не был ни моральным, ни психологическим. Это наподобие того, как если бы их телесная субстанция была следствием некоего внутреннего закона или внутреннего движения, которое в тот момент не подвергалось рассмотрению. По крайней мере, совершенно ясно, что ценности другие.

  Когда я вернулась, сохранив память переживания, я знала, что супраментальный мир неизменно существует, что мое присутствие там неизменно, и что требуется только одно пропущенное звено, чтобы соединить сознание и субстанцию – и именно это звено строится. В то же время я была под впечатлением (это впечатление оставалось довольно долго, почти весь день) крайней относительности – нет, не в точности этого, а под впечатлением того, что связь между этим миром и тем полностью меняет критерий оценки вещей. Этот критерий не имел в себе ничего ментального и давал то странное внутреннее ощущение, что так много вещей, которые мы считаем хорошими или плохими, на самом деле таковыми не являются. Было совершенно ясно, что все зависело от возможности и способности вещей выражать супраментальный мир или быть в связи с ним. Это полностью отличалось от нашего привычного взгляда на вещи, а иногда было противоположно ему! Я припоминаю одну маленькую вещь, которую мы обычно считаем плохой... в действительности, как забавно было видеть, что это нечто великолепное! А другие вещи, которые мы считали важными, были в действительности совершенно не важны там! Не имели там вообще никакого значения. Было совершенно очевидно, что наша оценка того, что божественно, а что нет – неправильна. Я даже смеялась над некоторыми вещами... Наше обычное ощущение того, что анти-божественно, оказалось искусственным, основанным на чем-то неверном, нежизненном (кроме того, то, что мы считали жизнью здесь, безжизненно в сравнении с тем миром); в любом случае, это ощущение должно основываться на связи этих двух миров и в соответствии с тем, более легкой или более сложной делают связь миров эти вещи. Поэтому должна полностью измениться наша оценка того, что приводит нас ближе к Божественному или отдаляет нас от Него. С людьми так же: я видела, что, то, что помогает им становиться супраментальными или препятствует этому, очень сильно отличается от наших моральных представлений. Я ощутила... насколько мы смехотворны.

   Есть продолжение всего этого, это следствие переживания 3 февраля, но, по-видимому, преждевременно зачитывать его сейчас. Оно появится в февральском номере [Бюллетня].

  Упомяну лишь одну вещь – и хочу подчеркнуть ее для вас – которая кажется мне сейчас наиболее существенной разницей между нашим миром и супраментальным миром (и лишь после того, как я побывала в супраментальном мире с сознанием, которое обычно работает здесь, эта разница кажется мне ужасающе громадной): все здесь, за исключением того, что происходит внутри и на очень глубоком уровне, кажется мне абсолютно искусственным. Ни одна из ценностей обычной физической жизни не базируется на истине. Точно также, как мы вынуждены покупать ткань, затем сшивать ее и надевать на себя, подобно тому, как мы должны брать вещи снаружи и помещать их внутрь наших тел, чтобы питаться. И так во всем, наша жизнь искусственна.

  Настоящая, искренняя, спонтанная жизнь, как в супраментальном мире, это движение вещей под действием сознательной воли, власть над субстанцией, которая придает этой субстанции форму в соответствии с тем, что мы решили, чем она должна быть. И тот, кто обладает этой мощью и этим знанием, может получить все, что хочет, тогда как тот, кто не обладает этим, не имеет никаких искусственных средств получить то, что хочет.

  В обычной жизни ВСЕ искусственно. В зависимости от случая вашего рождения или обстоятельств вы занимаете более или менее высокое положение или ведете более или менее комфортабельную жизнь, и не из-за того, что это спонтанное, естественное и искреннее выражения вашего способа бытия и вашей внутренней потребности, а из-за того, что фортуна жизненных обстоятельств соединила вас с этими вещами. Абсолютно никчемный человек может занимать очень высокое положение, а человек с чудесными способностями творца и организатора может оказаться в совершенно ограниченном и низшем положении, тогда как он был бы необычайно полезен, если мир был бы искренен.

  Именно эта искусственность, эта неискренность, эта полная утрата истины настолько меня шокирует, что... остается только удивляться, как в таком ложном мире можно прийти к сколь-нибудь истинной оценке вещей.

  Но вместо того, чтобы чувствовать себя опечаленной, мрачной, недовольной, мятежной, я ощущала то, о чем говорила в конце: я ощущала такую смехотворную абсурдность, что несколько дней была охвачена безудержным смехом, когда видела вещи и людей! Такой потрясающий смех, столь необъяснимый (кроме меня), из-за нелепости этих ситуаций.

  Когда я пригласила вас на путешествие в неизвестное, на путешествие-приключение, я еще не знала, насколько верными были мои слова! И я могу обещать всем, кто готов пуститься в это приключение, что вы сделаете ряд совершенно потрясающих открытий.


  В тот день Вы также говорили, что моральные ценности потеряли всякое свое значение.

  Но наши понятия о Добре и Зле столь нелепы! Наши представления о том, что ближе к Божественному или дальше от Него, столь абсурдны! Переживания того дня [3 февраля] были откровением для меня, и я вышла из него крайне измененной. Я внезапно поняла великое множество вещей из прошлого – определенные действия, некоторые фрагменты моей жизни, которые оставались необъяснимыми – воистину, кратчайший путь от одной точки до другой – это не прямая линия, как мы себе это представляем!

  И все время, пока длилось это переживание, один час (час ТОГО времени длинен!), я была в чрезвычайно радостном, почти опьяненном состоянии... Разница между этими двумя сознаниями такова, что когда вы находитесь в одном, то другое кажется нереальным, как сон. Когда я вернулась, то была поначалу поражена никчемностью жизни здесь; наши бедные представления кажутся столь комичными, столь смешными... Мы говорим, что какие-то люди – сумасшедшие, но их сумасшествие является, возможно, великой мудростью с супраментальной точки зрения, и их поведение, возможно, находится очень близко от истины вещей – я говорю не о душевнобольных с расстройством мозга, а о многих других непонятых сумасшедших, озаренных сумасшедших: они хотели слишком быстро перепрыгнуть через границу, и остальные не последовали за ними.

  Когда смотришь на мир людей из супраментального сознания, то преобладает ощущение странности, искусственности–это абсурдный мир, потому что он искусственный. Этот мир ложен, поскольку его материальная видимость вовсе не выражает глубокую истину вещей. Есть как бы расхождение между видимостью и тем, что лежит внутри. Так, человек с божественной мощностью, заключенной внутри него, может на внешнем плане оказаться в положении раба. Это нелепо! Тогда как в супраментальном мире воля непосредственно воздействует на субстанцию, и субстанция подчиняется этой воле. Когда вы хотите одеться, то субстанция, в которой вы живете, немедленно принимает форму одежды, чтобы укрыть вас. Когда вам нужно переместиться из одного места в другое, то вашей воли достаточно, чтобы перевести вас без какого-либо транспортного средства или каких-либо других искусственных средств. Так, например, кораблю в моем переживании не требовался какой-либо механизм, чтобы двигаться; сама воля лепила субстанцию в соответствии со своими потребностями. Когда нужно было высаживаться, то причал возник сам собой. Когда я захотела, чтобы группы сошли на берег, то те, кто должен был высаживаться, автоматически знали об этом, при этом я не говорила ни слова, и они сходили в правильном порядке. Все происходило молча, не было нужды говорить, чтобы тебя поняли; но на борту корабля молчание не производило того искусственного впечатления, которое оно оказывает здесь. Здесь, когда мы хотим тишины, то должны держать рот на замке: тишина – противоположность шуму. Там же тишина была вибрирующей, живой, активной и понятной, исчерпывающей.

  Абсурдность здесь заключается во всех искусственных средствах, которые должны быть использованы. Любой дурак имеет больше мощи, если у него больше средств, чтобы проделать нужные махинации. Тогда как в супраментальном мире чем более ты сознателен и чем больше ты находишься в контакте с истиной вещей, тем большую власть имеет воля над субстанцией. Эта власть настоящая. Если вам нужна одежда: вы должны обладать мощью сделать ее, настоящей мощью. Если у вас нет этой мощи, что же, останитесь голыми. Нет искусственных средств компенсировать эту нехватку мощности. Здесь, ни в одном из миллиона случаев, власть не является выражением чего-то истинного. Все колоссально глупо.

  Когда я вернулась назад ("вернулась назад" – это способ выражаться, ведь это не где-то высоко или низко, ни внутри, ни снаружи, это... где-то), мне потребовалось снова приспосабливаться. Припоминаю, что сказала кому-то: "Сейчас мы погрузимся в нашу обычную глупость". Но я поняла множество вещей и вернулась оттуда с окончательной силой. Теперь я знаю, что наш способ видения вещей здесь, наши бедные моральные ценности не имеют ничего общего с ценностями материального мира.


Без даты, 1958 AGENDA, v.1, p.146-147


  Для меня тонкий физический мир гораздо более реален, чем этот искаженный мир, но чтобы видеть тонкий физический, вы должны быть сознательны там, тогда как люди хотят получить некое впечатление об изумительном и чудесном и хотят, чтобы тонкое физическое стало видимым в материальном мире НЕСМОТРЯ НА фальш и ложь. Столь большая разница для обычного физического сознания состоит в том, что оно хочет вступить в контакт с тонким физическим, несмотря на ложь, тогда как универсальный закон состоит в следующем: избавтесь ото лжи, и тонкое физическое станет настоящим для вас.

Для меня тонкий мир гораздо более реален, чем материальный мир – гораздо более истинен, гораздо более осязаем, конкретен, реален – но чтобы остальные, живущие в этом материальном мире, поверили в тонкие миры, надо, чтобы они либо получили некоторое начальное переживание, либо прониклись доверием и сказали: "Хорошо, раз они говорят, что это так, значит, это должно быть так". Иначе, чтобы убедиться, они хотят, чтобы истина проявилась в мире лжи, несмотря на ложь. Их позиция примерно такова: "Мы допускаем, что это возможно, что это реально, но пока это не проявлено здесь, мы не вполне верим в это".

Ты имеешь в виду супраментальный мир?

Это применимо ко всему: ко всякой истинной вещи в мире, включая легендарные чудеса. Вещи, кажущиеся чудом для физического сознания, происходят совершенно другим путем, но для физического сознания это действительно чудо, поскольку не зависит от какого-либо физического процесса. Как я уже говорила 2 , чтобы передвигаться с одного места на другое, не требуется какое-либо транспортное средство; чтобы питаться, не требуется поглощать внешние вещи; чтобы одеться, не требуется напяливать на себя что-то внешнее и т.д…. Игра сил является спонтанным выражением Истины и истинной Воли, истинного видения.

Остается вопрос: для тех, кто видел и для кого вещи происходили этим образом (например, как для маленького ребенка, который играл с феями), как для них: то ли они вступают в это сознание и затем вспоминают, когда покидают его, то ли это сознание реально проявляется здесь? Для меня это еще остается под вопросом.

Поскольку этот опыт часто приходит к людям с простым сердцем и простым разумом, то очень возможно, что они даже не представляют себе, что какое-то время они жили в другом сознании и в другом мире, и затем вернулись в обычные условия, в котором помнят другие вещи. Для них нет разницы.



15 февраля 1958 AGENDA, v.1, p. 147


Прошлой ночью я имела видение того, чем супраментальный мир мог бы стать, если бы люди не были достаточно подготовлены. Путаница, существующая на земле в настоящее время–ничто по сравнению с тем, что могло бы произойти. Представьте, что любая мощная воля имеет силу трансформировать материю так, как пожелает! Если ощущение коллективного тождества не растет в той же пропорции, как развитие мощности, то возникающий конфликт становится еще более острым и все более хаотичным, чем наши материальные конфликты





958 AGENDA, v.1,