Анафема

Улица была забита зрителями, которые соблюдали угрюмое молчание Фулона сильно и неумолимо ненавидели, и популярные ораторы в Пале-Рояле отдали его на растерзание парижанам. Голодающие люди, которые в течение последних нескольких дней сильно страдали из-за растущего дефицита продовольствия,
не могли забыть, что этот человек был одним из крупнейших фермеров, приносивших доход, сколотил огромное состояние на договоре о голоде и на протяжении всей своей жизни был бессердечен к бедствиям из бедных. Его речь в Берне: "Подождите, пока я не стану министром, тогда люди будут есть
сено, мои лошади будут есть его", - была повторена в столице.

Если бы Фулон появился на улицах живым, окруженный отрядом солдат, разъяренная толпа прорвалась бы сквозь железное кольцо и лишила бы его жизни. Теперь, когда он был мертв, они уважали его тело.

Мадам Бертье, наблюдая за толпой у входа в церковь, повернулась к тем, кто был к ней ближе всех, и спросила,- Вы пришли посмотреть, как хоронят моего отца? Я его дочь, и они
никогда не говорили мне о его смерти. Но это дело рук Бертье.'Никто не ответил ей, кроме хмурых взглядов.-"Дайте мне пройти, - сказала она швейцару у ворот. - Вы знаете, что моего
отца хоронят, а мне не сказали, что он болен или умер? Разве это не было жестоко? Не то чтобы я его сильно любила. Как я мог? Он никогда не любил меня. Но я хочу его увидеть. Дай мне пройти, добрый человек. Её впустили, и она поднялась по нескольким ступенькам. В этот момент
из двери вынесли гроб, над которым была подвешена черная драпировка, усыпанная
маленькими серебряными огоньками.
Её положение в сравнительной изоляции перед мрачными атрибутами и гроб- немые с одной стороны, и толпа зрителей с другой, взволновали ум мадам Бертье, и, вскочив на помост, на котором покоилось тело её отца, она повернулась к народу иобратилась к ним, одновременно откинув вуаль и обнажив
свои отвратительные свинцовые глаза и лицо. Видение вызвало ропот ужаса и отвращения.
"Ах-ха! добрые души, - закричала она, - молитесь за несчастных. Любили ли вы мертвых? Ответь мне.
Несколько мгновений ответа не было. Она повторила свой вопрос, и тогда один мужчина крикнул: "Кукурузе нравится колесо, которое её вращает и сокрушает его? Нет, мы ненавидим его".
Стон ярости и отвращения был общим ответом.
"Ну, - сказала мадам Бертье, - он мне не нравится. Я не любила его, и я не люблю его сейчас. Он обращался со мной очень плохо; он высмеивал меня за мой свинцовый вид и предлагал мне купить любовь, так как я не могла завоевать её своей красотой. Заставят ли такие шутки ребенка полюбить своих родителей? И все же я не ненавижу его; я сохраняю всю свою ненависть к своему мужу.
Вы знаете Бертье де Sauvigny?'-Ответом был рёв.  "Он мой муж. Ах-ха! ты ненавидишь его, не так ли?
"Ненавидьте его, как мы ненавидим ад", - проревели.- Ты ненавидишь его больше, чем я?
- В десять раз больше.- Нет, это невозможно. Вы можете убить его, вы можете похоронить его, и я буду
танцевать над его могилой. Он запер меня в Бастилии и держал там как пленника. Ах, бедный отец! - воскликнула она, возвращаясь к гробу. - Ах! за вас будут молиться после смерти, потому что вам придется ответить за многое, что вы совершили при жизни ". Она повернулась к толпе, протянула
руки и воскликнула: "Вы хорошие, вы, парижане. Когда мой отец и мой муж заперли меня в той ужасной темнице, ты пришёл и разорвал её спустился вниз и освободил меня. Фулон причинил тебе зло. Но он перешел на свой счёт. Молитесь за несчастных!"  -Она подняла руки над головой и начала танцевать мелкими шажками по камню мостовой, на котором стояла, не сходя с него. Внезапно
она разразилась смехом и воскликнула: "Знаете ли вы, добрые парижане, что я сделала с Бертье?"

Некоторые из церковных чиновников и те, кто принадлежал к похоронному бюро, выступили вперед, чтобы убрать ее. Но толпа была в настроении слушать ее и наблюдать за ней, и они кричали им, чтобы они прикоснулись к леди на свой страх и риск.
- Знаете ли вы, добрые люди, что я сделала? - снова спросила она. - Нет, вы
не можете догадаться. Он пришел навестить меня в моей камере, и я бросила своего желтого
ангела - моего кота - ему в лицо, и он разорвал его. Я видел полосы крови. Ах-ха! Я ненавижу его.
Она сцепила руки; ее глаза сверкали, как у тигрицы, она напряглась всем телом. - Обещайте мне, добрые
люди, что, если вы найдете его, вы убьете его. Подвесьте его к фонарю и сделайте его синим, как я. Я видел мертвеца, свисающего с балки, и его лицо было похоже на мое. Пусть Бертье станет месье Пломбом. Обещайте мне не щадить его - поклянись мне. - Ответ прогремел несколькими тысячами голосов: "Мы клянемся". -"Ты проклянешь его? Смотри! - она подбежала к церковным дверям, оторвала
длинную полоску крепа, усыпанную серебряными огоньками, и набросила
ее на себя, как покрывало. - Смотри! - воскликнула она. - Я буду твоей жрицей, руководящей
твоими проклятиями и твоими молитвами. Будь проклят за меня, Бертье де Совиньи! - Она
подняла руку. Ее шляпка упала, и пепельно-серые волосы растрепались, падая на испещренное пламенем одеяние, которое она придерживала другой рукой. - Будь он проклят, где бы он ни был. Выкрикни анафему!" Она взобрался на носилки и встал перед гробом. - Будь проклят тот, кто бодрствует, и
будь проклят тот, кто спит. Люди, проникшиеся её безумным юмором или увлеченные
дикостью сцены и ее действиями, откликнулись,-"Анафема!"-"Будь проклят тот, кто ест, и будь проклят тот, кто пьет".-"Анафема!"- Будь он проклят в минуты смеха и веселья, а также во времена
печали и страхов.-"Анафема!"  -"Прокляни его, когда он бежит от своих врагов. Закрой ему путь
проклятиями, чтобы он не мог убежать". - "Анафема!" -"Ослепи ему глаза, чтобы он не мог ясно видеть, куда бежать". -"Анафема!" -"Заткни ему уши для добрых советов и открой их только для того, что есть
зло, для совета Ахитофела". -"Анафема!" -"Будь прокляты его руки, чтобы они подвели его в последней борьбе за жизнь".  И люди взревели: "Анафема!" - "Будь прокляты его ноги, чтобы они подвели его, когда он обратится в полет". - "Анафема!"  - "А теперь, - продолжала она, опуская руку и спускаясь с
носилок, - вы добры, молитесь за несчастных". Она встала перед гробом, повернулась к нему лицом и, протянув обе руки, как священник в начале "Кредо", воскликнула: "Молитесь за несчастных". мертв, что его грехи могут быть изглажены, и его беззакония будут прощены, Miserere! "
- ответила разношерстная толпа, падая на колени:--'Miserere!'-"Вечный покой дай ему, Господи, и пусть вечный свет сияет над ним!" -'Miserere!'-'Anathema!'--'Miserere!'