Морские козявки

 По берегу, от одной раковины к другой, между умытых камушков, бегают какие то козявки. На камушки похожие, но деловые, быстрые. Блестят на солнце, снуют туда-сюда. Ребёнок лет шести, увидел их, подбежал и давай топтать!
- Ты что, Павлик!? Что ты делаешь? - подбегает старшая сестра.
- Я фашистов давлю, Лиза! Видишь, какие они чёрные!?
Сестра Лиза не знает, что и говорить. А козявки, которые совсем никакие не фашисты, сказать об этом Павлику не могут. Только по раковинам спрятаться успевают. Павлик устаёт - много фашистов чёрных перебил, но двум последним до раковины добежать не позволяет. Переводит дух Павлик,вытирает лоб, хватает раковину.
- Не трогай ракушку, Павлик! - кричит Лиза.
- Там фашисты! - отвечает брат и начинает трясти раковину.
Но козявки там надёжно схоронились, ни одна не вывалилась.
- Павлик, брось ракушку! - подскакивает к брату Лиза.
- Они там! - спорит с сестрой Павлик, но Лиза решительно выхватывает у него из ладоней раковину.
- Там фашисты! - кричит раздосадованный Павлик, пытаясь отнять у Лизы ракушку.
- Ну и пусть! Пусть они живут! - отвечает Лиза, сильно отталкивая Павлика.
Брат с трудом удерживается на ногах, вновь хочет схватится за логово фашистов, но видит Лизины глаза - из обычных серых стальными они сделались. А ракушка Лиза к самой груди прижала, там где сердце у всех людей. Не может Павлик сестру ударить, словами обидными обозвать... Права Лиза, и глазами, и сердцем.

- Пусть здесь лежит, - кладёт Лиза ракушку на прежнее место.
Павлик не возражает, молчит. Лиза берёт его за руку и они уходят прочь с пляжа. Павлик глядит на свои сандалии. Присохли к ним раздавленные козявки - много фашистов Павлик только что передавил. Уже не чёрные они, а пегие какие то - от прилипшего берегового песка.