Глава 19. Речь старца

- Максим закончил, и не обращая внимания на выразительные усмешки Василия и своего родителя, искоса поглядев на старца, спросил: - Ну как, дедок, понравилась, тебе, моя проза?
- Да во общем не плохо, - ответил старец, не отводя взгляда от открытого окна, откуда беспрерывно слышались голоса прохожих. - Но видишь ли в чем дело, Максимушка, это не для меня. Не понимаю, во имя чего это было написано. Наверное, хотел рассмешить людей? Ну что же, считай, что это тебе удалось, не более того. Но я хочу, чтобы ты меня правильно понял. Каждый человек должен быть на своем месте. Не занимать чужого. Не брать на свою душу такой страшный грех. У тебя получаются хорошие стихи, вот и сконцентрируйся на них. Я тебе хочу сказать самое главное, в чем заключаются основные функции поэтов. Они веками расшифровывают то, что когда-то говорил Господь наш Иисус Христос. И потому каждый читатель видит в их стихах себя, невольно начинает вспоминать свои старые ошибки, а то и грехи. И со страшенной тоской в сердце, кается. Тем самым становится ближе к Богу. Но пришел враг и стал искушать поэтов, чтобы они искали не истину, а благополучие для себя. Вот и появились графоманы, да писаки. После их виршей, вряд ли какой-нибудь молодой человек, возьмет в руки сборник даже самого прекрасного поэта, считая, что поэзия вся такая, да эдакая и читать ее не стоит. Потому интеллект начинает падать и души человеческие истощаться. А как различить поэта от графомана, писателя от писаки — подсказать должно сердце, если там змеи не завелись, образно говоря. Это зависть, обида, ненависть и прочее все такое нехорошее. Во общем не хотел я заводить разговор о этих бессовестных людях, что работают не во славу Божию, а во славу себе. Лукавый им платит, пусть он с ними и разбирается. Точнее говоря, дает в долг. Когда-нибудь они это поймут, да только, боюсь, поздно будет. Тяжело придется их потомкам. Князь тьмы долгов не прощает. И однажды вернется за ними. Какую цену заломит не знает никто, но мало не покажется. И я еще хочу тебе добавить к сказанному: Запомни великих и менее великих поэтов не бывает. Возвышая одного, невольно унижаешь другого. А это грех и грех не малый. Но есть весьма ограниченные люди, что этого не понимают. И начинают разглагольствовать, что умнее и прекраснее, Пушкина, другого поэта нет. Это большое заблуждение. Я не спорю, то что Пушкин, внес большой вклад в литературу, но и он, как каждый смертный ошибался и делал не точные высказывания. Кто из нас не читал «Евгения Онегина», наверняка таких людей по пальцам можно пересчитать. Вспомни прекрасные на первый взгляд строчки из этой поэмы: «Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил и лучше выдумать не смог». Когда я это прочитал, был изумлен. Ведь можно благодаря такому образу написать рассказ, а то и целую повесть. Но вдруг меня осенила такая мысль: я знаю, что такое честная игра, но что такое самая честная игра... Понятие не имею. Не один критик на свете не сможет объяснить это. Значит, что? Шутка гения? Хотя в поэзии не было и не будет гениев никогда. Это я говорю с полной ответственностью. И таких не точных выражений у Пушкина предостаточно. Не хочу их перечислять, дабы не обидеть этого большого поэта, которому досталась нелегкая судьба. Поэты, это есть ветви одного дерева, на которых висят сладкие сочные плоды. До одного плода человек дотянулся, а до другого, еще не дорос. Ну и в чем же величие Пушкина. Если его плод висит невысоко над землей и каждый может его испробовать на вкус. Поэзия не стоит на месте, она движется все дальше и дальше, раскрывает все новые и новые тайны нашего бытия. Она учит глядеть на мир душой, а не глазами. Но к истокам возвращаться надо. Без них современной поэзии не понять. Христос сказал, что мы часто забываем о Боге. Вот и сейчас, говоря о поэзии, никто не вспомнил о Господе нашем. Ведь это Его дар людям. А графоманы, невольно, но служат лукавому, так как в их виршах человек не видит себя, а потому и каяться не будет, старые грехи забываются. Только истиной поэзией можно растопить сердце даже великого грешника. Запомни, Максимушка, мои слова крепко накрепко: Ищи истину, и тебе воздастся.
- Спасибо, дедок, за добрый совет. Я это обязательно учту, - угрюмо произнес юноша. - Сказать по правде я никогда не задумывался над этим. Теперь понял, почему плакал тот, человек, чьего имени и фамилии к сожалению, не помню. Я рассказывал вам о нем. Вместе с ним лежал в псих диспансере. Он себя увидел в моих стихах, - и Лыков младший склонив голову, еле слышно пробурчал: - «Меня иль снегом занесло, иль укачало.» - Максим, глубоко вздохнув, печально поглядел на странника. Интересно, где он теперь? Жив ли?
- А почему, ты, не ешь-то ничего? Ни котлет, ни колбасы? - издал свой грозный баритон, Григорий Александрович, обращаясь к старцу. - Что же, моя жена старалась, старалась, готовила и все зря что ли?
- Так ведь, пост. Вы уж не обижайтесь на меня, старика.
- Да ешь ты, дедок, ешь. Не бойся. Мы Богу не скажем, - усмехнулся Максим.
- Не Богохульствуй, - сурово пригрозил старец.
- Ладно, дедок, извини, это я так, пошутил. Больше не буду. Однако, мы с отцом долго толковали над твоими речами и ничегошеньки не поняли. Помнишь, как ты говорил, что Божьих денег нет, но есть благодать Божья. Так вот, мы никак в толк не возьмем, что это такое? Объясни, пожалуйста, если тебе не трудно.
- Ну чего же здесь трудного, Максимушка. Мы в этот мир пришли без ничего, так же и уйдем ни с чем. Ничегошеньки с собой не захватим. Но пока живы, с нами прибывает благодать Божья. Бойтесь променять ее на деньги, на славу или на власть. Ибо все это души людские истощает. Так задумано князем тьмы. Подумай сам, если долго не кормить тело, оно ослабеет и человек не сможет и шагу ступить, ибо все мы смертны и тела наши подлежат тлению, а вот душа бессмертна. Жить будет вечно, но как? Она же не сможет долететь до Господа нашего, если она ослаблена. Как камень рухнет в бездну. Там и сгорит. Лукавый не помилует. Хоть деньги печатаем мы, но они нам не принадлежат. И он, именно, он, распоряжается ими. Благодаря им лукавый основал свое царство на земле. И чтобы закрепить его издал закон и люди с большой радостью приняли его. И Божье царство покинуло нас, когда был распят Христос. Кто работает в поте лица, во славу Божию, то есть бескорыстно, да с любовью к ближнему своему, тому князь тьмы не страшен и ему приходится платить за труды скорбные, но тот, кто чужими руками загребает жар, тому лукавый дает в долг, а долгов, как я уже говорил, он не прощает. Вот, к примеру, взять тебя, Максимушка. Ты работаешь слесарем, ремонтируешь, станки. Все делаешь на совесть. Но деньги, ты думаешь, тебе платит государство наше? Нет, дорогой мой, нет! Платит тебе лукавый. Но с тобой прибывает благодать Божья, так как ты все это делаешь с любовью к своему ближнему. Помогаешь, скажем, токарю, прокормить свою семью. Тот, в свою очередь, обрабатывает детали, и дает возможность и фрезеровщику заработать, а тот шлифовщику и так далее. Это и называется благодатью Божьей. А те люди, что сидят в креслах и не помогают своему народу, а только заботятся о своей прибыли, они находятся не на своих местах. Им лучше было бы и вовсе не рождаться, чтобы избежать адских мук, которые их ожидают в будущем. И тем не менее, мне жалко этих людей, они бессовестно берут взятки, или как Василий скажет, обворовывают свой народ, и не думают о том, чтобы хоть как-то облегчить их труд, повысить уровень жизни. Потому долги за них будут отдавать их дети. Так как души самих родителей и так уже принадлежат лукавому. Максимушка, это нетрудно понять, если крепко задуматься над этим. Поверь мне. Я не желаю тебе вреда.
- Игнатий, я всегда с тобой во многом был согласен, - сурово молвил Лыков старший. - Но сейчас ты такую чепуху несешь, что просто смешно. Ну при чем здесь, скажи на милость, князь тьмы? Деньги печатаем мы, и хранятся они не у него, а в наших банках. Получаем за свои труды и тратим по-своему усмотрению. А лукавый, на сколько мне известно, живет в гиене огненной, и пусть себе там живет, мы его не касаемся, да и он пускай к нам не лезет, без него разберемся как-нибудь. Кто ворует, тот все равно рано или поздно будет пойман и наказан нашими правоохранительными органами. За это они и получают зарплату. И платит им наше государство, а никакой-нибудь лукавый.
          - Я понимаю твое негодование, Григорий Александрович. Но придет время, ты многое узнаешь. Ох, и удивишься же!..