Пропавший тампон. Часть вторая

                Дела цивильные (гражданские)
    
     Справедливости ради следует сказать, что Кузьмича поразила отлаженная работа медперсонала «инфекции».
    
     Четко отлаженный процесс приема-лечения больных здесь был поставлен на поток.
    
     Прием больного по документам, измерение его антропометрических данных, артериального давления, температуры тела, сатурации (насыщение крови кислородом), взятие общего анализа крови, составление соответствующего договора – все это заняло не более десяти-пятнадцати минут.
    
     Кузьмичу впервые довелось находиться на лечении в подобных учреждениях.
    
     Новый больничный корпус под ковид-госпиталь, с его боксами-палатами для больных, лабораториями, рентген-аппаратурой, медоборудованием и прочее, и прочее радовал взгляд больного.
    
     Порадовал Кузьмича и больничный сервис.
    
     Его поместили в двухместный бокс-палату за № 11.

     А в палате – отдельный душ, туалет, умывальник, специализированные кровати с белоснежным бельем.
    
     И это все – помимо «умной» аппаратуры, включавшей, в том числе, медицинскую консоль, с подключением к ней аппарата ИВЛ, подачу кислорода, влажного воздуха к легким больного.
    
     Помимо общего (дневного) освещения и подогрева воздуха, его обеззараживания ультрафиолетом, присутствовала возможность и индивидуального освещения, в головах больного.
    
     Была и кнопка экстренного вызова к больному медицинского персонала.
    
     Увидев все эти «навороты», Кузьмич даже подумал: «Нет, здесь я не погибну!»
    
     Буквально сразу же ему внутримышечно (в пятую точку) ввели кровеостанавливающее и «обезбол».
    
     В вену правой руки установили катетер, через который три раза в день вливали «лошадиные» (нужные) дозы антибиотиков и нестероидные противовоспалительные препараты.
   
     Причем, назначены были препараты в таблетках (одновременно, семи видов), и в том числе – 4 таблетки по 200 мг антивирусного средства.
    
     Постоянный контроль за артериальным давлением больного, температурой его тела, сатурацией – возымели свое предназначение: температура тела и артериальное давление спустя три дня приведены были в норму.
    
     Вот только кровеостанавливающие в пятую точку нестерпимо, как и нос Кузьмича, болели. 
    
     Помимо всего прочего, Кузьмич под действием препаратов ужасно потел: больничное постельное белье становилось за пол часа совершенно мокрым.
    
     И, если мокрое постельное белье можно было сразу поменять при вызове санитаров, то боли в пятой точке от инъекций доставили хлопот ветерану.
    
     Короче, ночью от болей спать он просто не мог.
    
     За две недели, стесняясь беспокоить медперсонал, он лишь два раза попросил сделать ему укол от «укола».
    
     Все остальные ночи он, подложив на спинку кровати две подушки и опершись в них головой и грудью, сидел у кровати на стуле, встречая долгожданный рассвет.
    
     Впрочем, однажды он все-таки забылся тревожным сном, и проводившая обход зав отделением, узнав о его мучениях, распорядилась сделать ему компресс на больное место.
    
     И уже после этого боли после уколов его покинули.
    
     Снижение уровня тромбоцитов заставили врачей вводить внутривенно Кузьмичу уже и Дексаметазон (гормональный препарат).
      
     Нужно сказать честно, что питание для больных в отделении, как посчитал Кузьмич, было организовано «щадяще» для бюджета государства.
    
     Словом, за две недели лечения в стационаре ветеран похудел почти на семь килограмм.
    
     Но это его сильно не «парило»: лишний килограмм из тела – лишь пользы организма для!
    
     Пошли седьмые сутки тампонады носа.
    
     Есть смысл уточнить, что тампон должен быть извлечен из носа не позднее пятых суток.
    
     В противном случае, существовала опасность распространения-разрастания инфекции организма.
    
     Кузьмич понимал, что лишь лошадиные дозы антибиотиков пока поддерживали хрупкий статус-кво его больного организма.
    
     К тому же, из носа пошли кровянисто-гнойные выделения.
    
     И что тут делать?
    
     Ждать, когда воспаление перейдет на среднее ухо, на оболочку головного мозга?
    
     Ждать его величество менингит?
    
     Ну, уж нет.
    
     Кузьмич забил тревогу, требуя от врачей извлечь тампон.
    
     Пришли врачи, лечащий врач и зав отделением, с медсестрой, инструментами.
    
     Передний тампон извлекли, но задний, почему-то, извлекать не решились.
    
     А время шло.
    
     Выделения из носа Кузьмича стали носить гнилостный запах.
    
     Опять Кузьмич потребовал к себе специалиста, уже сообщив о всем своим детям.
    
     Дочери его Лариса и Анастасия подняли шум и обратились в департамент здравоохранения и на Гос услуги с жалобой на неоказание надлежащей медицинской помощи сложному больному.
    
     И тут все завертелось.
    
     В ковидное отделение к Кузьмичу был вызван тот военный варвар-хирург, который совершил врачебную ошибку при тампонаде носа.
    
     Опять, в присутствии лор врача, буквально на «коленке» он пытался отыскать потерявшийся в носу больного тампон.
    
     И это все – при отсутствии специального налобного зеркала, без «обезбола».
    
     Включив фонарик на своем смарфоне, он провел ряд манипуляций в носу больного каким-то инструментом и со словами «У меня – все» в адрес лор врача, покинул палату.
    
     Но тампон в носу больного так и не нашел.
    
     Сделали повторный рентген пазух носа, который ничего лишнего в них не показал.
    
     Следующей ночью Кузьмич вызвал врача, с жалобой на сильные боли в носу.
    
     Было принято решение извлечь тампон из носа больного с помощью хирурга профильной больницы.
    
     На машине скорой помощи, «буханке», Кузьмича привезли в больницу профильную к дежурному хирургу.
    
     Опять, на первом этаже перевязочной, Кузьмич познал на себе все «прелести» скорой мед помощи (в отдельно взятом городке).
    
     Буквально на табуретке, при страшных сквозняках, с использованием прямых щипцов-пинцета и жесткого пластикового катетера толщиной до 8 мм, без обезболивания, старенький врач-хирург попытался за торчащие нитки извлечь тампон.
    
     Но не смог.
    
     Ничего лучшего не придумал, как запихать нити тампона в нос.
    
     Достав из носа больного катетер, наполненный кровью, он произнес: «Ну, вот. Теперь ты у нас сможешь дышать!»
    
     И все.
    
     Кузьмича вновь уложили в палате.
    
     Днем наш болезный, да и его дочери, по телефону, потребовали от врача показать больного лору.
    
     Опять «по скорой» Кузьмича повезли в больницу к лору.
    
     Лор врач, по возрасту гораздо старше шестидесяти пяти, на «табурете» тщательно осмотрел нос больного, так ничего в нем и не обнаружив.
    
     Выписал Кузьмичу лечебный спрей и капли в нос.
    
     Причем, в ходе беседы с больным он даже нарисовал на клочке бумаги, как должен был выглядеть задний тампон, и как должна 
выходить изо рта больного капроновая нить, для его извлечения.
    
     Он даже мысли допустить не мог, что Кузьмич – жертва врачебной ошибки.
      
     Опять Кузьмич лежал в палате.
      
     Вновь он боролся с тампоном в носу, уже вторую неделю.
    
     А ведь процесс воспаления продолжался.
    
     Но не было повышения температуры тела, давление было в норме.
    
     Где же тампон?
    
     Опять Кузьмич потребовал врача, с тем, чтобы извлечь тампон.
    
     Прошло почти две недели.
    
     В ходе бессонной ночи Кузьмич неоднократно наблюдал гнойные выделения из носа (с вонью гнили, извините).
    
     Превозмогая боль в носу, он все-таки решился «на совесть» высморкаться, уже не думая, что может хлынуть кровь.
    
     Сморкнулся так, что зазвенело в голове.
    
     И, о, чудо: из правой половины носа, помимо коричневого гноя, появились четыре капроновые нити!
    
     Дети его вновь запустили в дело жалобы.
    
     Маховик бюрократии все-таки завращался.
    
     Кузьмич уже понимал, что лишь благодаря стараньям его любимых деток, врачи ему умудрились оказать так нужную для жизни помощь!
      
     В тот же день на обходе Кузьмич предъявил врачу висящие у него из носа нитки.
    
     «Не может быть! Я просто в шоке!» – всплеснула руками врач.
    
     «А я-то в каком шоке!» – горестно улыбнулся старичок.
    
     Ему вновь был сделан рентген придаточных пазух носа.
    
     И снова рентген не показал инородного тела в носу пациента.
    
     Кузьмич, да и его дети, потребовали вновь посещения лор врача, но врача – специалиста.
    
     Лечащий врач, горестно вздохнул, сказав: «Нет у нас в городе нужных врачей!»
    
     И, по скорой помощи, отправил Кузьмича к лор врачу, у которого тот был неделю назад.
    
     Опять, на «табурете» якобы лор врач осмотрел Кузьмича.
      
     Но нити капроновые из носа больного извлекать не стал, а выписал Кузьмичу направление на срочную госпитализацию в областную клиническую больницу.
    
     Причем, по телефону лор врач позвонил лечащему врачу Кузьмича о необходимости срочной госпитализации в областной специализированной больнице.
   
     Пошли пятнадцатые сутки нахождения тампона в носу больного.
   
     Отрицательный тест на ковид-19, позволил выписать Кузьмича из «инфекции».
   
     Около девяти часов утра машина скорой помощи (спасибо деткам Кузьмича!) отвезла больного в Городскую клиническую больницу города Волгограда, по ул. Ангарской, 13.
   
     Через три часа Кузьмич, подрагивая мышцами всего тела от перенесенной транспортировки, уже был в больнице.
   
     Здесь долго приема врача не ждал.
   
     Буквально через двадцать минут он уже полулежал в медицинском кресле перевязочно-операционной больницы.
      
     Солидное, на первый взгляд, медицинское оснащение кабинета несколько успокоили боли в носу Кузьмича.
    
     Молоденькая лор врач, доброжелательно взглянув на ветерана, улыбнулась ровными зубками: «Ну, где тут у вас исчезнувший тампон?»
    
     В манипуляциях у кресла ей ассистировали две медицинские сестры.
    
     Используя налобный фонарь, необходимые инструменты, в том числе, и смотровое зеркало, расширители, шпатель и пинцеты, обезболивающее Лидокаин, она внимательно и тщательно осмотрела больного.
    
     Но, ни в рото - глотке внутри, ни в правой половине носа (носоглотке) так и не смогла обнаружить тампон.
    
     Прекратив осмотр, она некоторое время размышляла, как и где обнаружить пресловутый тампон.
    
     «Он у меня здесь, наверное, его загнали в пазуху!» – Кузьмич указательным пальцем правой руки показал на больное место.
    
     «Ну да, больные у меня еще и диагнозы сами ставят!» – улыбнулась врач.
    
     «Здесь - здесь!» – несколько раз повторил старичок.
    
     Врач взяла марлевую турунду и, смочив ее физраствором, ввела ее в носоглотку больного.
    
     Подождав некоторое время, она извлекла турунду и вновь осмотрела носоглотку, потянув за нитку.
    
     «Обезбольте, прошу вас!» – взмолился Кузьмич.
    
     Боль в носу ему «дала прикурить».
    
     «Так, адреналин!» – обратилась она к одной из медсестер.
    
     «Нет у нас адреналина!» – смущенно улыбнулась та.
      
     «А у вас адреналин есть?» – спросила она вторую медсестру.
      
     «Увы, у нас тоже пусто!» – развела девушка руками.
    
     «Ну, ладно. Попробуем и так!» – решилась врач.
    
     И, чтобы ясно было нашему читателю, адреналин нужен был для того, чтобы при его нанесении (введении) кровеносные сосуды сузились, чтобы избежать обильного кровотечения.
    
     Врач, осматривая нос больного, потянула за нитки.
    
     Молнии полетели из глаз Кузьмича.
    
     Он прохрипел: «Обезбольте!».
    
     «Так, все-все! Нашелся ваш тампон, потерпите немножко!» – резко потянула врач за нити.
      
     Пара секунд прошли, и грязно-коричневый тампон, с противным гнилостным запахом, болтался у нее на пинцете в руках.
    
     Слезы лились ручьем из глаз Кузьмича, нос страшно болел.
    
     «Возьмите, это вам, наверное, пригодится!» – протянула она на чистейшей марлевой салфетке противный тампон.
    
     «Хорошенько высморкайтесь в салфетку, дедушка!» – произнесла врач, подав Кузьмичу новую салфетку.
    
     Кузьмич сморкнулся (извините) что есть мочи, и натуральная грязь из его носа запачкала белизну марли.
    
     Пока он приходил в чувство, вошла еще одна медсестра и сделала ему укол Кеторола.
    
     Боль поутихла.
    
     Врач выписала ему рецепт для лечения травмированного носа и рекомендовала обратиться к лор врачу по месту жительства.
    
     Через три часа машина скорой помощи доставила Кузьмича в «инфекцию», откуда он через пятнадцать минут на своем «Дастере» убыл домой.
      
     Тампона в носу не было, но проявилось воспаление пазух носа.
    
     На дворе – исход 7 марта.
    
     Восьмого марта его никто, как врач не примет, посчитал Кузьмич.
    
     Дождавшись утра 9 марта, с семи утра он был уже в поликлинике.
    
     Ему тогда несказанно повезло: лор врач принимал только во вторник и четверг.
    
     И его визит в врачу совпал с четвергом.
    
     В регистратуре ему отказали в приеме, не было талонов.
    
     Работница регистратуры рекомендовала ему, как придет лор врач, подойти к ней с просьбой его принять.
    
     С большущим чувством сомнения на успех, он все же зашел к врачу и обрисовал сложившуюся с ним историю тампона.
    
     Лор врач, молоденькая дамочка, к его удивлению, внимательно его выслушала.
    
     «Конечно, я приму вас, дедушка! Зайдете ко мне «между талонами!» – ободряюще улыбнулась врач.
    
     Через полчаса, после осмотра врача, Кузьмич уже по ее рецепту приобрел необходимые лекарства и был дома.
    
     С тех пор уже прошло пять суток, гнойные выделения из носа старичка прекратились, боль почти пропала.
    
     Кузьмич частенько думал: «Не смотря ни на что, ведь есть в России доктора, Доктора, с большой буквы. Но есть и проходимцы, увы, неучи!»

                Вместо заключения
    
     Через три дня Кузьмичу идти вновь на прием к Доктору.
    
     Он верит ей, с ее пока еще шестилетним стажем.
    
     Как говорится, он «маленьким язычком» ругает-костерит того горе-врача, лор – профана, с его сорока четырехлетним бездушным стажем!
    
     Не пожелал бы никому Кузьмич попасть в его варварские руки.
    
     Тот маленький тампон, что затерялся в лабиринтах носа старца, как индикатор лакмуса в кислоте, проявил все недостатки хваленой русской гражданской, да и военной медицины.