Библиотекарь. Глава 32. Серьёзный разговор

 БИБЛИОТЕКАРЬ.    ГЛАВА 32.СЕРЬЁЗНЫЙ РАЗГОВОР.

   И вот однажды после всех их разговоров, отец Пахомий пришёл к Михеичу но-
чью, прямо после всенощной. Вид у него был тревожный. Михеич зажёг свет, про-
вел гостя в кабинет. Усадил в кресло.
- Чаю?
- Нет. Хотя, пожалуй, а то я уже полсуток как ничего не ел.
- Яишенку?
- Можно и яишенку! – не отказался отец Пахомий. Михеич прошёл на кухню и
пригласил батюшку с собой.
- Ты садись вот здесь на табуреточку. Вижу, разговор у нас будет серьёзным и
долгим! – отец Пахомий утвердительно кивнул. Михеич включил электроплитку.
Достал из холодильника яйца, налил масла. Сковорода одобрительно заскворчала.
По кухне разнесся аппетитный запах.
- Ну, выкладывай свои опасения!
- Степан Михеич! Меня заботит судьба Православия!
- О как! Это серьезно! Я ожидал такого разговора давно. А ты только что созрел.
- Да я тоже давно хотел его начать, но не знал, как. А тут вот что-то допекло! Всё
это новое учение о Троице, о Замысле Божьем, о Его Имени… - всё это так рас-
ходится с каноническим представлением! Это же может разрушить Православие!
Или, по крайней мере, внести раскол!

- Разрушить не может! А вот внести раскол… - есть такая опасность. Вот как ты
думаешь, кто был прав, тогда при Никоне, патриарх или раскольники? Может, и не
нужно было вносить никаких изменений в богослужения? Может, спокойней было
следовать сложившейся традиции, оправдывая себя лозунгом «Русь, храни веру
Православную!».
- А что, разве лозунг неправильный?!
- Вот тут закавыка! Русь не сама породила веру христианскую, а переняла её от
Византии. Спорить не будешь? – Отец Пахомий помотал головой.
- Вообще, на первоначальном этапе развития России, на этапе «детства и отроче-
ства» (это бо’льшая часть исторической хронологии развития, вплоть до середины
19 века) роль России была в том, чтобы принимать что-то с Запада, что-то с Восто-
ка, усваивать, сохранять… Россия исторически ходила в подмастерьях. Но просто
копировать и хранить – это только одна часть задачи. Помнишь, что говорила нам
Глаша, как она проводит аналогию на уроках истории между судьбой Кутузова и
России?
- Помню.
- Она говорит, что раз Бог спасал много раз Россию, стоявшую на грани развала
и гибели, то она зачем-то нужна Богу!?
- Я верю, что нужна!
- Это хорошо! Ну, а теперь вспомним притчу евангельскую о рабе лукавом и ле-
нивом. Хорошо помнишь?
- Разумеется!
- Как думаешь, в чём её главный смысл и посыл?
- Нельзя зарывать свой талант!
- НЕЛЬЗЯ ПРОСТО ХРАНИТЬ, НУЖНО РАЗВИВАТЬ И ПРЕУМНОЖАТЬ! Вот главное ожи-
дание Бога и от человека, и от страны, от народа в данном случае. Россия брала на
Западе лучшие образцы искусства, культуры, науки и умела их не только копиро-
вать, но развивать так, что добивалась высших, порой значительно лучших, чем на
Западе, образцов и результатов! В литературе, музыке, живописи, в театре, балете,
кино… в некоторых отраслях науки. Это когда она начала входить в «зрелый твор-
ческий возраст». Такую способность дал Господь России! Согласен?
- Конечно, согласен!
- Но вот в отношении религии Россия оставалась на позиции «раба лукавого и
ленивого». Не было религиозного развития. Была только неуклюжая попытка Ни-
кона, и то, чем она обернулась, мы знаем. Впрочем, как и во всём остальном, разви-
тия не могло быть, по крайней мере, до середины 19 века. Но потом… Прежде чем
сказать про «потом», давай обсудим пророчества, ведь мы пытаемся вести разговор
о Божьем Замысле по отношению к России, а тут без пророчеств от Него Самого не
обойтись, не будем же мы сами выдумывать этот Замысел? Согласен?
- Ну, разумеется!
- Ты же изучал многие пророчества? Помнишь, я давал тебе ссылки в интернете?
И просил распечатать и принести.

- Я принёс, – отец Пахомий достал папочку, в которой лежало немало распеча-
танных листов текста. Михеич взял папочку с названием «ПРОРОЧЕСТВА О РОССИИ».
- Дай-ка гляну! А ты пока поешь.
- Я тут источники разделил на православные и не православные, – уплетая яич-
ницу, сообщил батюшка.
- Эк же вас в семинарии муштруют! «Православные» и «неправославные» – это
как «достоверные» и «недостоверные», так что ли понимать? – Михеич взглянул в
глаза отцу Пахомию своим пристальным, чуть насмешливым взглядом. Батюшка
отвёл глаза. Он почувствовал некое неудобство, понимая, что в этом постоянном
делении на «своих» и «чужих» есть какая-то доля лукавства.

- Ладно. Я-то считаю так, что время показало, какой пророк действительно че-
го-то стоит и говорил правду, а какой – так себе, трепач или «в прелести», как вы
говорите. Так вот, по этому показателю достоверности одно из первых мест по до-
стоверности занимает ЭДГАР КЕЙСИ. Американец. Никакого прямого отношения ни
к православию, ни к России не имел, тем более нужно прислушиваться к таким лю-
дям, ибо личный мотив, который часто искажает даже информацию высших про-
роков, здесь явно отсутствует. Пророк должен быть беспристрастен! Что же писал
Кейси? Ага! Вот. Кейси говорил: «В религиозном развитии России - великая надежда
для мира. Народ или группа народов, которые будут наиболее близки в отношени-
ях с Россией, смогут жить лучше, постепенно меняя условия жизни во всём мире»
(чтение 3976-10, 8 февраля 1932 г.). 29 ноября 1932 года Кейси сказал: «Изменения
грядут, можете быть уверены, будет эволюция или революция в идеях религиозной
мысли. Основы этого для всего мира в конечном счёте придут из России; это будет
не коммунизм, но то, чему учил Христос — его вид коммунизма». Кейси утверждал,
что Россия будет новым центром мира.(Источник: Какое будущее предсказал России американский пророк Эдгар Кейси? Русская Семёрка russian7.ru)

- Понимаешь? Здесь сказано именно «религиозное развитие(!) России». Теперь
возьмём Вангу. Не морщись! Много, конечно, о ней наговорили всякого, но ведь
очень многие её предсказания были точными, а это главный критерий. Правда,
есть одна разница между Кейси и Вангой, очень существенная. У Кейси всё точно
записывалось, была специальная стенографистка. Все записи хранятся в библио-
теке конгресса США. Тут всё документально точно. С другими же пророчествами
придётся в большинстве случаев, как говорится в следственной практике, доволь-
ствоваться показаниями свидетелей. Я прочту то, что писатель Валентин Сидоров
воспроизвёл в своей книге. Тут я не сомневаюсь. Сидорова знал лично. Он ко мне
приезжал. Правда, я не дал ему добро на статью обо мне. Мужик порядочный, чест-
ный. Вот что он писал в книге «Людмила и Вангелия», цитируя Вангу: “Новый че-
ловек под знаком Нового Учения явится в России, и он будет править Русью всю
жизнь… Новое учение придёт из России - это самое древнее и самое истинное уче-
ние - распространится по всему миру и придёт день, когда все религии в мире ис-
чезнут, и их заменит это новое философское учение Огненной Библии».

- Опять говорится о новом учении. По крайней мере, не о том старом право-
славии, за которое так стеной стоят многие наши священники и прихожане. Вот и
православные пророки уже в ХХ веке предрекали (Святитель Феофан Полтавский,
1930 г.): «Вы меня спрашиваете о ближайшем будущем и о грядущих последних вре-
менах. Я не говорю об этом от себя, но то, что мне было открыто старцами. Приход
антихриста приближается и уже очень близок. Время, разделяющее нас от его при-
шествия, можно измерить годами, самое большое – десятилетиями. Но перед его
приходом Россия должна возродиться, хотя и на короткий срок. И царь там будет
избранный Самим Господом. И будет он человеком горячей веры, глубокого ума и
железной воли. Это то, что о нём нам было открыто, мы будем ждать исполнения
этого откровения. Судя по многим знамениям, оно приближается; разве что из-за
грехов наших Господь отменит его и изменит Свое обещание. В России будет вос-
становлена монархия, самодержавная власть. Господь предызбрал будущего царя.
Это будет человек пламенной веры, гениального ума и железной воли. Он прежде
всего наведёт порядок в Церкви Православной, удалив всех неистинных, еретиче-
ствующих и теплохладных архиереев. И многие, очень многие, за малыми исклю-
чениями, почти все будут устранены, а новые, истинные, непоколебимые архиереи
станут на их место... Произойдет то, чего никто не ожидает. Россия воскреснет из
мёртвых, и весь мир удивится. Православие в ней возродится и восторжествует. Но
того Православия, что прежде было, уже не будет. Самим Богом будет поставлен
сильный царь на престоле».
- Про царя Православного…
- Про это мы поговорим немного позже, сейчас я хочу остановиться на судь-
бе Православия. Чем хуже, например, православие греческое? Оно древнее и, так
сказать, автохтоннее. Его тоже можно просто хранить, а Грецию сделать центром
мирового духовного возрождения. Почему бы и нет, если дело только в том, чтобы
хранить веру?! Но ничего такого о греческом православии мы в пророчествах не
найдём. Можно прочесть еще много подобных пророчеств. Главная мысль такая:
Россия может и должна создать новую духовную цивилизацию, которая даст ори-
ентир развития всего человечества на несколько веков вперёд (может, и меньше, до
прихода антихриста). Но, понимаешь, новый порядок должен сначала родиться в
головах. Чтобы создать новую цивилизацию, новый уклад жизни, в котором духов-
ность будет пронизывать все сферы существования, нужно сначала новое учение.

Это учение должно быть тотальным в хорошем смысле этого слова, то есть всеобъ-
емлющим, охватывающим все сферы познания, творчества и жизни. Это и будет
новым Православием. Старое Православие, за которое вы так держитесь, не спас-
ло Россию от трагедии 1917 года. Потом громили церкви, преследовали и убивали
священников, да просто верующих. Откуда такое богоборчество в народе, который
ещё вчера считался почти сплошь и рядом православным?
- Тёмные силы постарались!
- Так ведь они всегда старались, но что-то до этого не очень получалось!
- Интеллигенция наша русская подлила масла в огонь!
- Но как интеллигенция, которая в основном была страшно далека от народа,
смогла внушить огромным массам, воспитанным(!) в Православии, это жесткое бо-
гоборчество, этот воинствующий атеизм, эту ненависть к религии, попам, церквям,
иконам…?! Жил-жил народ православный, и вдруг в его значительную часть вошли
бесы! Как так случилось!? Как произошел такой перелом? Должны быть какие-то
скрытые причины, какие-то приводные ремни и пружины этого движения, этих пе-
ремен! Если мы не поймем этих причин, то простое восстановление Православия
в его дореволюционном виде, простая реставрация, не даст никаких гарантий от
повторения этой трагедии! Это ты понимаешь?
- Понимаю!
- А многие ли в церкви это тоже понимают?
- Увы, мало кто об этом размышляет. Вот восстановили храм или построили
новый, освятили, службы начали – и хорошо, и слава Богу! А вообще-то, многие
батюшки с тревогой наблюдают, что народу-то приходит на службы мало, храмы
– полупустые. Многие архиереи увлеклись стяжательством. Доход их больше вол-
нует, чем стяжание Духа Святого.

- То-то и оно. Но продолжу о причинах. Я раньше говорил о том, что Россия до
19 века всё ходила в подмастерьях, но и народ, и правители её чувствовали, что не
зря стране дан такой размах, такие потенции, такая вера. Понимали они смутно,
что есть какая-то миссия от Бога, миссия всемирная. Недаром Бог не давал нашей
цивилизации слиться ни с какой из существующих, пусть более совершенных, так
как у России предполагался свой путь. Чувствовали это руководители, политиче-
ские и общественные деятели из числа родомыслов, – Михеич увидел на лице отца
Пахомия вопрос и начал пояснять:
- Ну, вспомни! У каждого крупного народа есть Богом данный Дух-народоводи-
тель – Демиург. Он определяет исторические пути развития народа так, чтобы тот
осуществлялся в соответствии с планом Провидения Божьего. Демиург посылает
родомыслов, как людей, которые наиболее чувствительны к его инспирациям. Вы-
водит их на ведущие роли в политике, науке, культуре…
- Ах, да – «пассионарии» по Гумилеву.
- Ну, называй как хочешь, суть от этого не меняется. У простого же народа, ко-
торый за сохой, который занят повседневным трудом почти беспросветно, у него
голос Демиурга звучит в душе бессознательно, точнее, в виде надсознания. Чтобы
понятно было, приведу такой исторический пример. Сам, кстати, прочитал недав-
но, изучая биографию Канта. Оказывается, когда Пруссию первый раз покорили
русские при Екатерине Второй, то весь взрослый народ Кенигсберга во главе с бур-
гомистром был приглашён на городскую площадь для принятия присяги Её Вели-
честву и принятия православия. Они дисциплинированно вышли. Немцы любят
порядок. Если курфюрст какого-либо княжества решил сменить веру, то ее безро-
потно меняли подданные. Это для них было не предательством, а нормой жизни!
А когда Кенигсберг вернулся в подданство прусскому королю, то они снова дисци-
плинировано вышли и приняли опять присягу Фридриху и протестантизму. А у
нас как ?!
- Да, уж у нас не так!
- Верно! Когда Никон внёс свои поправки в богослужебные книги и практику
богослужения, то тут, сам знаешь, какая буча поднялась. И ведь шли за веру на ко-
стры! Сейчас для нас не так важно, правы были или нет, но у них было ощущение,
что на народе лежит религиозная миссия!

- Да, я тоже замечал странную разницу, например, изучая наполеоновские войны
в Европе и Отечественную войну в России. Там народ не воевал. Воевали только
профессиональные военные. Разве в Испании было не совсем так. Но в целом на-
род мирно принимал новых правителей и новые порядки, лишь бы давали им жить
тоже. Поворчат, да и в избушки на клюшки! У нас же народ поднялся! Наш затю-
канный крепостничеством народ. Неграмотный, сирый и убогий, безоружный взял
дубину и пошёл!
- Верно, очень верно подмечено, батюшка. Наш народ многое может стерпеть,
только в вопросах веры и миссии идёт до конца! Вот и нашли мы первую «зацепоч-
ку», чтобы попытаться объяснить, что же произошло с народом нашим в 1917 году.
Здесь нужно говорить именно о миссии.
- И как же Вы это объясните?

- Народ наш чувствовал, что лежит на нём миссия обновления духовной жизни,
и не только для себя, но и для всего мира. Идея «всемирной революции», таким
образом, имела почву не просто в учении большевиков, а в подсознании (надсо-
знании) народа. И этим же подсознанием, этой же народной «чуечкой», ощущали
люди, что церковь и самодержавие свою работу в направлении осуществления мис-
сии не выполняет. Извините за выражение, но «затхлость» того православия и са-
модержавия, которые существовали в России накануне революции, чувствовала не
только передовая интеллигенция, но значительная часть народа так же, как потом
затхлость коммунистической идеи в СССР 80-х почувствовал советский народ. Но
Провидению было видно, что в недрах церкви нет такого движения, которое могло
бы изменить её изнутри. Предпринимались попытки изменить контекст мировоз-
зрения извне. Усилился интерес к восточным духовным учениям, возникли идеи
«русского космизма». Однако в эту бучу, конечно, не могли не вмешиваться тёмные
силы. Они посылали своих вестников и темных миссионеров. Это интересно про-
следить на судьбах двух Владимиров. Владимиру Соловьёву был противопоставлен
Владимир Ульянов-Ленин.

  Сначала о Владимире Соловьёве. Вот что пишет Даниил Андреев в «Розе Мира»
(прошу извинить за длинную цитату): («Роза Мира» книга XI «Миссии и судьбы-3»)

"Какая странная фигура - Владимир Соловьёв на горизонте русской культуры!
- Не гений - но и не просто талант; то есть как поэт, пожалуй, талант, и даже не
из очень крупных, но есть нечто в его стихах, понятием таланта не покрываемое.
- Праведник? - Да, этический облик Соловьёва был исключительным, но всё же из-
вестно, что от многих своих слабостей Соловьёв при жизни так и не освободился.
- Философ? - Да, это единственный русский философ, заслуживающий этого наиме-
нования безо всякой натяжки, но система его оказалась недостроенной, большого
значения в истории русской культуры не имела, а за границей осталась почти не
известной. - Кто же он? Пророк? - Но где же, собственно, в каких формах он про-
рочествовал и о чём? Может быть, наконец, «молчаливый пророк», как назвал его
Мережковский, - пророк, знаменующий некие духовные реальности не словами, а
всем обликом своей личности? Пожалуй, последнее предположение к действитель-
ности ближе всего, и всё-таки с действительностью оно не совпадает.
Философская деятельность Соловьёва диктовалась намерением, которое он
очень рано для себя определил: подвести под богословское учение Православия ба-
зис современной положительной философии. Часто, конечно, он выходил далеко
за пределы этого задания; на некоторых этапах жизни даже уклонялся от строгой
ортодоксии, вследствие чего, например, его капитальная работа «La Russie et l’Eglise
universelle»* даже не могла быть опубликована в России. Но он постоянно был оза-
бочен тем, чтобы не оказаться в религиозных отщепенцах, и вряд ли что-нибудь
рисовалось ему в более отталкивающем виде, чем судьба ересиарха.
И всё же он оказался - не ересиархом, конечно, но предтечей того движения,
которому в будущем предстоит ещё определиться до конца и к которому право-
славная ортодоксия, во всяком случае сначала, быть может, отнесётся как к чему-то,
недалёкому от ереси.
ВЕЛИКИМ ДУХОВИДЦЕМ -вот кем был Владимир Соловьёв. У него был некий ду-
ховный опыт, не очень, кажется, широкий, но по высоте открывшихся ему слоёв
Шаданакара превосходящий, мне думается, опыт Экхарта, Бёме, Сведенборга, Ра-
макришны, Рамануджи, Патанджали, а для России - прямо-таки беспримерный.
Это - три видения, или, как назвал их сам Соловьёв в своей поэме об этом, «три
свидания»: первое из них он имел в восьмилетнем возрасте во время посещения
церкви со своею бонной, второе - молодым человеком в библиотеке Британского
музея в Лондоне, а третье -самое грандиозное -вскоре после второго, ночью, в пу-
стыне близ Каира, куда он устремился из Англии, преодолевая множество преград,
по зову внутреннего голоса. Отсылаю интересующихся и ещё незнакомых с этим
уникальным религиозным документом к поэме «ТРИ СВИДАНИЯ»: она говорит сама
за себя. Цитировать её в настоящее время я лишён возможности, а передавать её
содержание собственными словами не дерзаю. Осмелюсь констатировать только,
что Соловьёв пережил трижды, и в третий раз с особенной полнотой, откровение
Звенты-Свентаны, то есть восхищение в Раорис, один из наивысших слоёв Шада-
накара, где Звента-Свентана пребывала тогда. Это откровение было им пережито в
форме видения, воспринятого им через духовное зрение, духовный слух, духовное
обоняние, органы созерцания космических панорам и метаисторических перспек-
тив - то есть почти через все высшие органы восприятия, внезапно в нём раскрыв-
шиеся. Ища в истории религии европейского круга какой-нибудь аналог или, лучше
сказать, предварение такого духовного опыта, Соловьёв не смог остановиться ни на
чём, кроме гностической идеи Софии Премудрости Божией. Но идея эта у гностика
Валентина осложнена многоярусными спекулятивными построениями, с опытом
Соловьёва, по-видимому, почти ни в чём не совпадавшими, тем более, что он сам
считал какие бы то ни было спекуляции на эту тему недопустимыми и даже кощун-
ственными. Идея эта не получила в историческом христианстве ни дальнейшего
развития, ни, тем более, богословской разработки и догматизации. Это естествен-
но, если учесть, что эманация в Шаданакар великой богорождённой женственной
монады совершилась только на рубеже XIX века, - метаисторическое событие, весь-
ма смутно уловленное тогда Гёте, Новалисом и, может быть, Жуковским. Поэтому
до XIX века никакого мистического опыта, подобного опыту Соловьёва, просто не
могло быть: объекта такого опыта в Шаданакаре ещё не существовало. В эпоху гно-
стицизма воспринималось другое: происшедшее незадолго до Христа низлияние в
Шаданакар сил Мировой Женственности, не имевшее никакого личного выраже-
ния, никакой сосредоточенности в определённой богорождённой монаде. Эхо этого
события достигло сознания великих гностиков и отлилось в идею Софии. В вос-
точном христианстве образ Софии Премудрости Божией всё-таки удержался, хотя
и остался никак не связанным с православною богословскою доктриной и даже
как-то глухо ей противореча. Слабые попытки увязать одно с другим приводили
только к абсурду, вроде понимания Софии как условно-символического выраже-
ния Логоса, Христа.
Сам Соловьёв считал, что в девяностых годах прошлого века для открытой по-
становки вопроса о связи идеи Софии с православным учением время ещё не при-
шло. Он хорошо понимал, что вторжение столь колоссальной высшей реальности в
окостеневший круг христианской догматики может сломать этот круг и вызвать но-
вый раскол в церкви; раскол же рисовался ему великим злом, помощью грядущему
антихристу, и он хлопотал, как известно, больше всего о противоположном: о вос-
соединении церквей. Поэтому он до конца своей рано оборванной жизни так и не
выступил с провозвестием нового откровения. Он разрешил себе сообщить о нём
лишь в лёгком, ни на что не претендующем поэтическом произведении. Личная же
скромность его и глубокое целомудрие, сказывающиеся, между прочим, в кристаль-
ной ясности языка даже чисто философских его работ, подсказали ему окружить по-
весть о трёх свиданиях, трёх самых значительных событиях его жизни, шутливым,
непритязательно-бытописующим обрамлением. Поэма осталась мало известной вне
круга людей, специально интересующихся подобными документами, - круга, у нас
немногочисленного даже и перед революцией, а ныне и вовсе лишённого возмож-
ности как-либо проявлять себя вне стен своих уединённых комнат. Но влияние этой
поэмы и некоторых других лирических стихотворений Соловьёва, посвящённых той
же теме, сказалось и на идеалистической философии начала века - Трубецком, Фло-
ренском, Булгакове - и на поэзии символистов, в особенности Блока.
Из всего только что сказанного как будто бы ясно, что грядущее рождение Звен-
ты-Свентаны в Небесной России силами демиурга Яросвета и Навны имеет к идеям
Соловьёва самое прямое отношение, ибо Звента-Свентана - это не что иное, как
выражение Женственной ипостаси Божества для Шаданакара. Всякому ясно, сле-
довательно, что такие идеи, вытекающие из откровения Вечной Женственности,
не совпадают с пониманием Троичности в ортодоксальном христианстве. И не
удивительно, что В. Соловьёв, пёкшийся о воссоединении христианства, а не о его
дальнейшем дроблении на конфессии и секты, не торопился оглашать свой проро-
ческий духовный опыт.
Была, вероятно, и вторая причина. Хорошо знакомому с историей религии Со-
ловьёву не могли быть неизвестны факты, показывающие, что вторжение в рели-
гиозные организации и в культ представлений о различии божественно-мужского
и божественно-женского начал чревато исключительными опасностями. Понятые
недостаточно духовно, недостаточно строго отделённые от сексуальной сферы
человечества, вторжения эти ведут к замутнению духовности именно сексуаль-
ной стихией, к кощунственному отождествлению космического духовного брака
с чувственной любовью и, в конечном счёте, к ритуальному разврату. Насколько
можно судить, положительный опыт - лицезрение Звенты-Свентаны в этом обли-
ке сверхчеловеческой и сверхмирской женственной красоты - был для Соловьёва
настолько потрясающим, настолько несовместимым ни с чем человеческим или
стихийным, что духовидца с тех пор отталкивали какие бы то ни было спуски в
слои противоположных начал. Он знал, и хорошо знал, о существовании Великой
Блудницы и о возможных страшных подменах, подстерегающих всякое недостаточ-
но чёткое, недостаточно окрепшее сознание, уловившее зов Вечно-Женственного
сквозь замутняющие слои страстных, противоречивых эмоций. Но существование
великой стихиали человечества - Лилит, ваятельницы и блюстительницы плоти
народов, осталось, по-видимому, для него неясным. Он употребляет раза два или
три выражение «простонародная Афродита», но, очевидно, разумеет при этом не-
определённое смешение двух начал: стихиального и сатанинского. Их спутанность,
нерасчленённость в представлениях Соловьёва - несомненна. Но указание на под-
стерегающую в этом направлении опасность, сделанное хотя бы в такой неотчёт-
ливой форме, было всё же необходимо в высшей степени. После происшедшего с
Александром Блоком можно только пожалеть, что это предупреждение Соловьёва
не было сделано с большею разработанностью.
В том, что миссия Соловьёва осталась недовершённой, нет ни капли его соб-
ственной вины. От перехода со ступени духовидения на ступень пророчества его
не отделяло уже ничто, кроме преодоления некоторых мелких человеческих слабо-
стей, и вряд ли может быть сомнение в том, что, продлись его жизнь ещё несколько
лет, эти слабости были бы преодолены. Именно в пророчестве о Звенте-Свентане
и в создании исторических и религиозных предпосылок для возникновения Розы
Мира заключалась его миссия. Тогда Роза Мира, вернее, её зерно, могло бы возник-
нуть ещё внутри православия, его изменяя и сближая со всеми духовными течени-
ями правой руки. Это могло бы произойти в России даже в условиях конституци-
онной монархии. Соловьёв должен был бы принять духовный сан и, поднимая его
в глазах народа на небывалую высоту авторитетом духовидца, праведника и чудо-
творца, стать руководителем и преобразователем церкви. Известно, что в послед-
ние годы жизни перед внутренним взором Соловьёва всё отчётливее раскрывались
перспективы последних катаклизмов истории и панорама грядущего царства Про-
тивобога, и он сосредоточился на мечте о воссоединении церквей и даже о будущей
унии иудаизма и ислама с христианством для борьбы с общим врагом - уже недале-
ко во времени рисовавшимся пришествием антихриста. В его письмах имеются бес-
спорные доказательства, что в подготовке общественно-религиозного сознания к
этой борьбе он видел в последние годы своё призвание. Мы не можем знать, в каких
организационных и структурных формах религиозности совместил бы он пресле-
дование этой задачи с пророческим служением Вечной Женственности. Формы эти
зависели бы не от него одного, но и от объективных условий русской и всемирной
истории. Но и само течение этой истории было бы иным, если бы первые тридцать
лет двадцатого столетия были бы озарены сиянием этого светлейшего человеческо-
го образа, шедшего прямой дорогой к тому, чтобы стать чудотворцем и величай-
шим визионером всех времён.
Призвание осталось недовершённым, проповедь - недоговорённой, духовное
знание - не переданным до конца никому: Соловьёв был вырван из Энрофа в рас-
цвете лет и сил тою демонической волей, которая правильно видела в нём неприми-
римого и опасного врага.
Обаяние его моральной личности, его идей и даже его внешнего облика - пря-
мо-таки идеального облика пророка в настоящем смысле этого слова - воздей-
ствовало на известным образом преднастроенные круги его современников чрез-
вычайно, и это несмотря на всю недоговорённость его религиозного учения. За 15
лет, протёкшие от его смерти до революции, было издано многотомное собрание
его сочинений и появилась уже целая литература о Соловьёве и его философии.
Работа эта была оборвана на сорок с лишним лет с приходом предшественников
того, о ком он предупреждал. Подобно завесе гробового молчания, опущенной на
весь отрезок жизни Александра Благословенного после Таганрога, глухая вода без-
молвия сомкнулась и над именем Владимира Соловьёва. Его сочинения и работы о
нём были сделаны почти недоступными, и имя философа проскальзывало только
в подстрочных примечаниях к стихам Александра Блока, как имя незадачливого
идеолога реакции, внушившего молодому поэту кое-какие из наиболее регрессив-
ных его идей. Философская бедность России повела к провозглашению вершинами
философии таких деятелей XIX столетия, в активе которых числятся только публи-
цистические, литературно-критические или научно-популярные статьи да два-три
художественно беспомощных романа. Единственный же в России философ, создав-
ший методологически безупречный и совершенно самостоятельный труд «Критика
отвлечённых начал», замечательную теодицею «Оправдание добра» и ряд прови-
дческих концепций в «Чтениях о богочеловечестве», «Трёх разговорах», «России
и Вселенской церкви», - оказался как бы не существовавшим. Дошло до того, что
целые интеллигентные поколения не слыхали даже имени Владимира Соловьёва,
покоящегося на московском Новодевичьем кладбище под обескрещенной плитой.
Что в Синклите России могуч Пушкин, велик Достоевский, славен Лермонтов,
подобен солнцу Толстой - это кажется естественным и закономерным. Как изуми-
лись бы миллионы и миллионы, если бы им было показано, что тот, кто был поза-
бытым философом-идеалистом в России, теперь досягает и творит в таких мирах,
куда ещё не поднялись даже многие из светил Синклита».

- Получается, что Провидение предпринимало попытки изменить Православие
российское изнутри. «Соловьев должен был стать величайшим чудотворцем и ду-
ховидцем, принять сан, а затем и возглавить Православную Церковь. Тогда бы не
произошло революции, ибо идеи преображения веры были реализованы в услови-
ях конституционной монархии», – Михеич закончил чтение, посмотрел на батюш-
ку, тот с удивлением произнес:
- Интересный поворот истории! Я много думал о корнях этой революции. О
страшном изломе русской жизни.
- Да, но в 1900 году 47 лет от роду, Владимир Соловьев умер от непонятной болез-
ни. Как поясняет Даниил Андреев, он был вырван тёмными силами из нашего мира.

 А силу набирать начал другой Владимир – Ульянов-Ленин. С его помощью тёмные
сумели подменить в сознании народа представление о путях осуществления своей
всемирно исторической задачи. Было внушено, что церковь и самодержавие только
мешают этим задачам, их нужно смести. Значительная часть масс, наиболее актив-
ных, восприняла эти идеи с энтузиазмом, тем более, что они оправдывались совер-
шенно благими намерениями (не идей господства над миром, как в нацисткой Гер-
мании), а идеей всемирного братства народов на базе коммунистического учения.
Идей всеобщего благосостояния и процветания, развития и совершенствования,
как отдельного человека, так и всего человечества. Но для этого: долой царя! Круши
церковь! «И пошли они, солнцем палимы…»
- Да, об этом я как-то не задумывался.
- Это называется тонкая подмена, тёмные силы – специалисты в таких делах.
- Ну, это нам ведомо.
- Они сыграли на самом сокровенном в русской душе.
- Выходит, что сыграли. Об этом же было Фатимское предупреждение.
- Да, ещё весной 1917 года в Португалии.
- Всё сходится.
- Но теперь, почему был попущен такой погром Православной церкви в России,
ведь, может быть, можно было как-то смягчить? - Русская душа, если берёт что-то,
то идёт до конца, до исступления. Такова её особенность. Почему мы более Запа-
да преуспели в литературе, музыке, балете, живописи…? Мы же брали их формы,
вполне аккуратные, сдержанные, законченные, оформленные, ограниченные – и
начинали их расширять, шли до конца, до «Черного квадрата» Малевича. От того
всё получалось грандиозней, масштабней, величественней, шире и глубже. «Широк
русский человек, я бы сузил» - помните, у Достоевского.
- А как же!
- Легкий Западный атеизм, в форме интеллектуального сомнения, нам нужно
было довести до края, до тотального воинствующего массового навязанного атеиз-
ма. Почему у нас был так популярен Ницше ещё до революции, причём более, чем в
Европе? Потому что он, со своей «сумасшедшинкой» в учении, со своими крайностя-
ми нам очень подходил!
- Да, эта странность тоже бросается в глаза.
- Если машина не едет, то её нужно сначала разобрать, а потом собрать по-ново-
му. Вы поняли, о чем сейчас я?!
- Догадываюсь, кажется, о Православии в России?
- Верно! Была попущена разборка «машины» со страшными крайностями, но не
для того, чтобы снова собрать как было! Так она снова не поедет! Здесь, как у раба
лукавого и ленивого, закопать талант – не выйдет! С нас спросят! Ещё как спросят!
Нужно талант пускать в рост. Иначе отнимется у того, кто не имеет или стыдливо
прячет.
- Теперь я, кажется, понимаю. Но ведь какая работа предстоит, сколь трудная
работа. По-моему, большинство не готово к ней. Особенно в церкви.

- Наша главная задача — показать, что мы не противопоставляем новое учение
Православию, а видим его как развитие, новую ступень совершенствования старой
доброй веры. Основы остаются основами.

- Тяжело это донести до клира церковного, ох, как тяжело! Все очень недоверчи-
вы, подозрительны ко всяким изменениям. Везде им мерещится антихрист.
- Именно он и мерещится, не давая дорогу позитивным изменениям! Они, чрез-
вычайно боясь его, становятся им одержимы! Он их запугал и взял тем самым в
плен, это известная тактика террористов, взять на испуг и тем заставить выполнять
свою волю. На этом сыграли тёмные силы ещё во времена пришествия Христа. Они
упорно насаждали мнение, что сила Христа от дьявола, а Сам Он – лжепророк, со-
блазнитель народных масс. Но давайте же не бояться! Остерегаться нужно, но не
бояться! Страх парализует волю и притупляет разум. Лучше укрепимся пророче-
ствами о будущем. Почитайте их вслух, чтобы окреп наш дух! О! Стих нарисовался!

 Михеич подал папку отцу Пахомию: «Ну, давайте как на службе, там же читают
древние пророчества вслух. А мы почитаем пророчества более близкие к нашим
временам и тем укрепим свой дух, ибо они нам дают почувствовать, что с нами Бог!
Итак, начинайте».
Отец Пахомий начал читать листки из папки:

   Святой праведный отец Иоанн Кронштадтский. 1906–1908 гг.
«Я предвижу восстановление мощной России, еще более сильной и могучей. На
костях мучеников, как на крепком фундаменте, будет воздвигнута Русь новая – по
старому образцу; крепкая своей верою во Христа Бога и во Святую Троицу! И будет
по завету святого князя Владимира – как единая Церковь! Перестали понимать рус-
ские люди, что такое Русь: она есть подножие Престола Господня! Русский человек
должен понять это и благодарить Бога за то, что он русский».

  Преподобный Анатолий Оптинский. 1917 г.
"Будет шторм. И русский корабль будет разбит. Но ведь и на щепках и обломках
люди спасаются. И всё же не все погибнут. Надо молиться, надо всем каяться и мо-
литься горячо… Явлено будет великое чудо Божие… И все щепки и обломки, волею
Божией и силой Его, соберутся и соединятся, и воссоздастся корабль во всей красе
и пойдет своим путем, Богом предназначенным…
А Россия будет спасена. Много страдания, много мучения. Надо много и мно-
го перестрадать и глубоко каяться всем. Только покаяние через страдание спасет
Россию. Вся Россия сделается тюрьмой, и надо много умолять Господа о прощении.
Каяться в грехах и бояться творить и малейшие грехи, а стараться творить добро,
хотя бы самое малое. Ведь и крыло мухи имеет вес, а у Бога весы точные. И когда
малейшее на чаше добра перевесит, тогда явит Бог милость Свою над Россией…
Но сперва Бог отнимет всех вождей, чтобы только на Него взирали русские
люди. Все бросят Россию, откажутся от нее другие державы, предоставив ее себе са-
мой. Это чтобы на помощь Господню уповали русские люди. Услышите, что в других
странах начнутся беспорядки и подобное тому, что и в России (во время революции
– ред.), и о войнах услышите, и будут войны – вот, уже время близко. Но не бойтесь
ничего. Господь будет являет Свою чудесную милость."

    Схииеромонах Аристоклий Афонский. 1917-18 гг.
"Конец будет через Китай. Какой-то необычный взрыв будет, и явится чудо Бо-
жие. И будет жизнь совсем другая на земле, но не на очень долго. Крест Христов
засияет над всем миром, потому что возвеличится наша Родина и будет как маяк
во тьме для всех".

    Преподобный Нектарий Оптинский, 1920 г.
«Россия воспрянет и будет материально не богата, но духом богата, и в Оптиной
будет еще 7 светильников, 7 столпов. Если в России сохранится хоть немного вер-
ных православных, Бог её помилует. А у нас такие праведники есть».

- Пока остановитесь!
- Но тут ещё много есть.
- Давайте, я добавлю еще пару индийских пророков, для полноты картины, хотя
там тоже больше, чем только пара, давали подобные предсказания, – Михеич начал
читать материалы из другой папки, которая была у него в руках:

 "Баба Вирса Сингх с детских лет имел видения о том, что Русь имеет высокое
предназначение духовного водителя человечества. Во время своего первого визита
в Россию в 1989 году, выступая по центральному телевидению, он предупреждал,
что если ход реформ будет таким, какой он есть, то СССР развалится. Предсказа-
ние сбылось. Вот его слова: «В России будет много духовных людей… Россия много
страдала, народ много страдал, и это страдание сменится радостью и любовью. Бо-
гом решено, что счастье будет дано России. Россия снова станет великой, экономи-
чески развитой державой, обладающей огромными запасами природных ресурсов».

«Историческое предназначение России – стать духовным лидером человечества,
– говорил Махараджи. – Эти времена для вашей страны приближаются».

  Вивекананда был солидарен со своим учителем. Он сделал предсказание, в кото-
ром говорилось о том, что в будущем Россия станет духовным оплотом мира. Это-
му будут предшествовать тяжёлые времена, и спасительный путь русскому народу
укажет Индия. Другое пророчество гуру уже сбылось: он предсказал революцию
1917-го года.
- Давайте до остальных наших участников доведём всю эту информацию, назо-
вем всю эту беседу «Судьбы России и Православия в 21-м веке».

 За окном уже встало утро. Михеич с отцом Пахомием вышли на крыльцо. Пахло
сырым садом. Свежий воздух какой-то вдохновенной силой наполнял грудь. Отцу
Пахомию стало легко на сердце. «Бог всё устроит лучшим образом, чаянья наши не
напрасны!» - подумал он.
- А что Вы, Степан Михеич, думаете по поводу царя православного и восстанов-
ления монархии в России?
- О! Это большая тема. Позвольте, сейчас я не буду отвечать на этот вопрос, вы-
берем время, а Вы пока сами подкопите материал, пособирайте мнения не только из
интернета, но и у своих коллег.
- Соберу. Но тему очень хотелось бы обсудить.
- Обсудим, – Михеич подал руку батюшке. Тот крепко пожал ее с благодарной
улыбкой и отправился восвояси.
         ***          ***          ***