Коса

- Мам! Я красивая?
Вера усмехнулась и снова провела расческой по длинным волосам дочери.
- Очень!
- Ай! Больно!
- Потерпи немного!
- Ты так говоришь, потому, что я твой ребенок?
- И поэтому тоже! А еще потому, что я тебя очень хорошо вижу в зеркало.
- Тогда, ладно!
Семилетняя Алинка крутанулась на стуле и заглянула в глаза матери:
- А ты меня любишь?
- Ну и вопросы у тебя! А как ты думаешь?
- Конечно, любишь! – Алина уверенно кивнула и длинные пряди, которые Вера так тщательно разбирала уже добрых десять минут, снова перепутались.
- Аленький! Не вертись! Опоздаешь в школу!
Алина глянула на часы и тут же шмыгнула носом. Разбирать время она научилась уже давно, но иногда все-таки путалась. Признаваться в этом она стеснялась, и потому, украдкой глянув на маму, спросила:
- А нам через сколько минуток выходить?
- Через пять. Замри! Красивую косу плести уже некогда, поэтому буду делать простую, а красоты добавим бантиком.
- Тем, что бабушка подарила?
- Ага. Согласна?
Алина хотела было кивнуть, но передумала. Мало ли! Опять все перепутается и тогда они точно опоздают, а этого Алинка боялась. Пашка, ее сосед по парте, уже как-то раз опаздывал на урок. И Алина отлично помнила, как несчастный Павлик стоял целых три минуты у доски, пока Елена Владимировна качала головой и спрашивала о причинах опоздания. А причина была смешной. Пашка просто проспал. Но Алине вовсе не было весело, когда над ним смеялись все одноклассники. Она видела, что Паша чуть не плачет от досады и ей стало его отчаянно жаль. Да так, что, когда Елена Владимировна все-таки разрешила ему сесть, Алинка вытащила из пенала новый ластик, который купила ей накануне мама, и тихонько положила перед соседом.
- Это мне?
Алина кивнула и скосила глаза, чтобы увидеть, как тут же высохли непрошенные слезы, а ластик, в форме смешной машинки, перекочевал в пенал Паши.
Как просто сделать некоторых людей счастливыми…
Вера дернула непослушную прядь, и Алина снова взвыла, напугав толстого степенного кота Бориса.
- Боренька! Помоги!
- Не трогай Борю! – Вера ловко закрутила резинку на кончике косы и ласково провела по волосам дочери. – Какая же красота, Аленький!
- Конечно! Столько растили! И даже крапивой и ромашкой мыли, как бабушка велела.
Алина сидела на низеньком стульчике, и коса, сбегая толстенькой упругой змейкой по ее спине, свивала свой кончик в уютный бублик на ковре у Вериных ног.
- Ой, мам! Побежали! А то меня ругать будут!
- И меня тоже! – Вера со вздохом встала и пошла вслед за дочкой.
Как же не хочется на работу! На дворе весна, а ты сиди в душном офисе с противными бумажками. Не то, чтобы Вера не любила свою работу, нет. Сама же ее выбрала – чего жаловаться?
Просто она вдруг представила парк, в который они иногда ездили гулять с Алинкой. Там сейчас так хорошо! Первоцветы уже вовсю тянутся к солнышку. Бросить бы все и рвануть туда, чтобы бродить по дорожкам и дышать, дышать…
Но, сегодня, увы, никак. У Алины контрольная, у самой Веры – отчет.
Эх! Ладно! Скоро выходные и тогда они точно поедут в парк и Алинка будет носиться по полянкам, удивленно ахая над каждым подснежником.
- Мам!
- Иду!
Высадив дочь у школы, Вера поехала на работу. Дежурный звонок родителям, свекрови, мужу. Плохо одной. Но у Сергея экспедиция и раньше, чем через месяц, он точно не вернется. А это значит, что пока они сами с усами. Вера усмехнулась и притормозила перед очередным светофором. Только усов ей еще и не хватало!
Она вдруг вспомнила, как готовилась к очередной процедуре ЭКО, надеясь, что после нее станет матерью. Именно после этой процедуры она решила прекратить попытки, а после на свет появилась Алина.
Вот где были усы! И брови! И вообще волосы росли так, словно организм сошел с ума.
К тому времени они с Сергеем уже отчаялись стать родителями. Проблемы у нее, проблемы у него… Врачи разводили руками, а Вера твердо стояла на своем – хочу ребенка!
Не могла же она рассказать всем этим докторам, что уже несколько лет по ночам ей снится девочка с очень длинной, растрепанной немного, косой. Иногда она в смешном джинсовом комбинезоне, а иногда в красивом платьице. И каждую деталь этих одежек Вера помнит так, словно сама выбирала их и покупала. Девочка бежит к ней по какой-то поляне, так похожей на ту, что есть в старом парке, где они любят гулять с мужем. Бежит и смеется. И ради этого смеха Вера готова на все что угодно. Потому, что откуда-то точно знает – эта девочка ее дочь!
Одна процедура, вторая, третья… И ничего!
Вера все больше замыкалась в себе, а Сергей мрачнел. Надежда угасала, не оставляя даже своей тени. И в какой-то момент Вера поняла – все… Больше она не может. Сил не осталось, а отчаяние стало таким всеобъемлющим, что казалось, будто противная холодная зима уже никогда не закончится.
Именно в тот момент Вера поняла, что в жизни далеко не все и не всегда получается. Иногда свою мечту приходится оставлять за порогом.
Она бросила тогда все и уехала в Кисловодск. Ей было так плохо, что она не хотела видеть никого. Даже Сергея. А он приехал… И они целую неделю молча бродили по дорожкам парка, потому, что сил разговаривать тоже не было. А по ночам она горько плакала, даже не пытаясь перевернуть промокшую насквозь подушку. И тогда он крепко обнимал ее, зарываясь носом в светлые тонкие волосы. И это была их общая боль. Одна на двоих. И никто на свете больше не мог разделить ее…
О том, что она беременна, Вера узнала чуть ли не случайно. На юбилее свекра она глянула на тарелку с рыбой, которую официант поставил перед ней на стол, и внутри все скрутилось в узел, мучительно и почти невыносимо. И Вера едва успела вылететь из-за стола, не обращая внимания на недоуменные взгляды, а потом долго ревела от счастья, вцепившись в ручку туалетной кабинки.
Алина родилась в срок. Горластой и крепкой. Вера, едва оправившись от родов, почти отказалась от помощи, и занималась дочерью сама, подпуская к ребенку только Сергея, да и то ненадолго.
- Тигрица! Отдай мне дочь! – Сергей смеялся, глядя на жену, которая меняла памперс Алине.
- Хочешь поучаствовать?
- Хочу заняться воспитанием своего ребенка!
- Обойдешься! – Вера прижимала к себе младенца и показывала язык мужу. – Она еще маленькая! А пока она маленькая – она моя!
Связь у Веры с Алиной была очень сильной. Даже когда детская была готова и двухгодовалую Алину переселили туда из родительской спальни, Вера всегда просыпалась за мгновение до того, как тонкий голосок звал ее:
- Мама!
Сад, простуды, дни рождения, поездки на море… Столько всего! И все это наполнено было нескончаемым, огромным таким, счастьем…
День, как маленький старательный пони, шагал по своему обычному кругу, когда у Веры зазвонил телефон.
- Да. Это я. Что?!
Папка с бумагами в одну сторону, калькулятор в другую. Сумка! Да где она, окаянная?! Ах, вот! А теперь – бегом!
В школу Вера примчалась так быстро, что сама не поняла, как оказалась там, ведь вспомнить, как заводила машину и выгоняла ее со стоянки, она потом так и не смогла.
- Мама!
- Господи, Аленький! Как это случилось?
Нос Алины, заклеенный пластырем, с торчащими из него ватными турундами, выглядел впечатляюще, что и говорить. Но дочь уже не ревела, и это Веру немного успокоило.
- Мамочка, ты только не волнуйся! Мы просто играли в мяч на физкультуре, и Настя мне по носу заехала. Ничего страшного!
Вера обняла дочку и прижала к себе.
- Не пугайся, говоришь? Ага, сейчас! Мне, когда из школы позвонили – я чуть с ума не сошла!
- Мам, ты же умная женщина! А пугаешься как маленькая!
- Я на тебя посмотрю, когда у тебя дети будут! – проворчала Вера, кивнув классному руководителю дочери.
- Трое! У меня будет трое детей! – объявила Алина, вывернулась из рук матери и подбежала к зеркалу. – Красота! Только такой пластырь мне не нравится! Мам! Заклей мне дома цветным! С котами!
- Любым! По твоему желанию! А теперь - поехали!
- Куда?
- В травмпункт! Мало ли что там? Нужно снимок сделать!
К счастью все обошлось.
А у Алины появилась первая подружка в классе. Когда-то Вера мечтала, что у дочери будет много друзей, но так получилось, что перед тем, как Алина пошла в школу, у них с Сергеем появилась возможность обменять свою небольшую двухкомнатную квартиру на просторную "трешку". Друзья Веры собрались переезжать и искали покупателей для своей квартиры.
- Вер, мы уступим, если вы ее заберете. Я так много вложила сюда. Так хотела, чтобы она стала гнездышком. Да ты знаешь, что я тебе рассказываю! Только-только ремонт закончили и тут на тебе! Переезд! Но, ты же понимаешь, от таких возможностей и должностей не отказываются.
- Понимаю.
- Здесь школа отличная! Я с директором договорюсь, чтобы Алинку взяли. Как-никак двоих детей здесь выучила, так что могу с уверенностью утверждать, что Алине здесь понравится. Мне так хочется, чтобы мои труды достались томУ, кто их оценит по достоинству.
Так Вера с мужем стали обладателями новой квартиры, а Алина распрощалась со своим садиком. Правда, слишком сильно она не переживала.
- Мамочка, у меня здесь были только простые подружки. А лучшей не было.
- А, нужна?
- Очень! Вот пойду в школу и будет у меня самая лучшая-прелучшая подружка.
И Алина принялась искать ее. Выбирала долго, тщательно, чем очень озадачила Веру.
- Доченька, а ты не слишком перебираешь?
- Мам, она же станет единственной!
- А почему так? Разве не может быть несколько лучших друзей?
Алина растерялась.
- Не знаю. Я об этом подумаю. А пока – мне хотя бы одну…
С Настей Алина подружилась очень быстро. У них было много общего. Обе ходили в музыкальную школу и в бассейн. И скоро у Веры вместо одной девочки, появилась вторая.
Родители Настены работали спасателями в МЧС, а девочка росла под бдительным контролем бабушки. Правда, Валентине Леонидовне становилось все сложнее водить внучку на занятия. Болели ноги.
- Верочка! Вы – фея! Спасибо вам огромное! – бабушка Насти выпроваживала внучку за дверь прямо в руки Веры.
Алина, приплясывающая рядом с матерью, обнимала подружку, и Вера спешила вслед за девочками к машине.
А год спустя Настя и вовсе почти поселилась у Веры в доме. В детской появилась еще одна кровать, ведь Валентине Леонидовне пришлось уехать к младшей дочери.
- Там уход, Верочка, и тоже внуки. А здесь мне уже тяжело. Вот приступ был, так я и Настену перепугала, и соседей. Мои-то опять кого-то спасают далеко. Дома только я, да внучка.
- Куда в этот раз отправили?
- Ой, даже и не выговорю! А что делать? Если надо. Только ребенка им на меня уже не оставить. Страшно.
- Скажете тоже! Вы еще – ух!
Валентина Леонидовна, грустно улыбнувшись, обняла Веру на прощание.
С тех пор Настя почти жила у Веры. Маша, ее мать, хотела уже было уволиться с работы, чтобы сидеть с дочерью дома, но Вера отговорила ее.
- С ума сошла! Да таких специалистов как вы – еще поискать! Даже не думай! Настену к нам и работайте!
- Верочка, спасибо тебе, конечно, но так же нельзя!
- Почему? Какая мне разница – один ребенок или два? Или боишься, что я не справлюсь?
- Ты?! Уж кому-кому, а тебе своего ребенка я доверю с закрытыми глазами.
- Вот и не выдумывай проблем там, где их нет! Все! Решили! И нечего тут мне реверансы отпускать! Я же сама предложила.
Вопрос был решен, и Настя теперь какое-то время проводила в доме Веры.
Школа, секции, занятия… Жизнь шла своим чередом, пока Вера не стала замечать что-то странное за Настеной.
- Машунь, она мне не нравится. Устает быстро, жалуется, что голова часто болит.
- Я тоже заметила. Обследуем ее пока. И... Верка, мне страшно!
- Мне тоже. Но от того, что мы с тобой панику поднимем, что-то изменится?
- Нет…
- Вот и нечего ахать. Дело делать надо! Помощь нужна?
- Пока нет.
А спустя неделю Маша пришла вечером к Вере, молча развернула за плечи Алину, которая выскочила ей навстречу, чтобы спросить о подруге, и прохрипела:
- Вер, водички мне налей, а?
Новости были плохими.
- Откуда это, Вера? А, главное, за что?
- Если бы это давалось людям за что-то, то в мире была бы хоть какая-то справедливость. Что делать теперь, Маша?
- Лечить. Это не приговор, но столько всего надо сделать... Верочка, где сил взять? Муж как с ума сошел. Винит во всем себя. Да и я не лучше.
- А, ну-ка – хватит! – Вера прикрыла дверь на кухню поплотнее, достала из шкафчика пузатую бутылку и налила коньяк в кофейную чашку. Подумав, долила почти доверху и достала вторую – для себя.
- Давай! Залпом! Как лекарство. Вот так! А теперь слушай меня! Маша, от того, что вы сейчас ударитесь в панику, Настене легче не станет. Она маленькая и не понимает, что происходит. Ждет помощи, а тут мама с папой, которым самим помощь нужна. А Насте, что делать? Где искать того, кто справится с этой бедой? Вот и перестань себя жалеть. Мужу твоему я этого сказать не могу, а тебе – запросто. Ты – мать, Машка! И у тебя болен ребенок. Мы справимся с этим, слышишь меня?
- Слышу… - Маша уронила голову на руки и расплакалась.
Вера ей не мешала. Подождала немного, а потом налила воды в стакан, обняла за плечи и прижала к себе.
- Все будет хорошо, Машенька! Я помогу.
И они боролись. Как могли, как получалось. Вера взяла подработку, потому, что понимала – деньги сейчас могут решить многие вопросы. А потом, через своего бывшего однокурсника, нашла врача, который согласился принять Настю в Москве.
- Поезжайте! Это шанс, Машуня! А нам нужно использовать их все.
И результат, к счастью, не заставил себя долго ждать. Маша очень осторожно дала понять, что есть сдвиги и Вера каждый вечер, возвращаясь с работы домой, заходила в храм, чтобы поставить свечи и помолиться. Делать это она совершенно не умела, но решила, что Богу совершенно все равно, какие именно слова она говорит. Главное, ведь не это, а то, какой смысл она в них вкладывает.
Маша с Настей вернулись домой, и Вера тихо ахнула, когда увидела изменившуюся донельзя девочку.
- Мамочка…
Алина, которая радостно обнимала подружку на вокзале, в ужасе смотрела на Настену, которая стянула с головы косынку, как только они зашли в детскую.
- Тихо, Алина! Потом объясню. Покажи Насте свою новую игру. Ту, что тебе бабушка подарила. Мне кажется, она ей очень понравится. Ты поняла меня?
Алина, кивнув, потянулась за коробкой, а Вера поманила за собой Машу.
- Пойдем. Я тебе кофе сделаю.
Они долго сидели в тот вечер на кухне и такое желанное слово – «ремиссия», звучало пока только шепотом.
А утром Вера поговорила с дочерью.
- Испугалась, когда Настену увидела?
- Мамочка, а куда ее волосы делись?
- Так бывает, доченька. Это от лекарств. Таких, специальных, которыми лечат Настю.
- И теперь ей придется ходить в платочке?
- Да. Или шапочке.
Алина задумалась.
- Это не так красиво, как с волосами.
- Да. Не так.
В спальне запел телефон, и Вера отвлеклась. А, когда вернулась в детскую, ахнула от увиденного.
Алина стояла у зеркала и старательно пилила косу ножницами, которые достала из своей школьной папки.
- Алина! Что ты делаешь?
- Мама, помоги!
В голосе дочери было столько мольбы и решимости, что Вера молча развернулась и вышла из комнаты. А через минуту уже равняла криво остриженные волосы там, где по ним прошлись детские ножницы Алины.
- Мам?
- Что, родная?
- Этого хватит на парик? Ну, такой, как у бабушки?
- Не знаю. Коса у тебя длинная и, я думаю, этого будет достаточно.
Вера все-таки не выдержала и расплакалась.
- Мама, ты что? Не жалей! Ты же сама говорила, что волосы отрастут, если их обрезать! Они и у Настены отрастут, но это же еще не скоро будет. А как она в школу лысая придет? Не хочу, чтобы над ней смеялись! А так, ее же никто пока не видел, а тетя Маша говорила, что у нас волосы похожи, только у меня длиннее коса. Вот и пусть все думают, что мы просто одинаковые прически сделали.
- Так, парик еще изготовить надо.
- Значит, я пока в школу тоже ходить не буду.
- Очень интересная информация!
- Мама, я так решила! – Алина погладила свою бывшую косу, которая свернулась на столике. – Красивая… И волосы для Насти тоже получатся красивые, да?
- Очень красивые, доченька. Такие же, как и ты.
Вера обняла дочь и зарылась носом в легкие завитки на ее макушке.
Парик для Насти получился на славу. И никто из одноклассников так и не догадался, чья же коса крепко-накрепко сплела в одно две маленьких пока еще судьбы.
А спустя несколько недель на школьное крыльцо церемонным шагом выйдут две девчушки. Одинаковые заколки на русых волосах, чуть спущенные гольфы и рюкзаки, закинутые на одно плечо.
- И где она? – покрутив головой по сторонам, Алина нашла глазами мать и радостно замахала рукой.
- Привет, двоечницы!
- Мам! Вообще-то у нас пятерки за контрольную.
- Вообще-то, я знаю, что вы далеко не глупые девицы! Это я так, вредничаю. Мне можно. Я – мама. Ну как? Готовы? Тогда – поехали!