Мысли на заметку. 20 ноября 2010 года

       Снега так и нет.

       Сегодня в 6.05 минуло сто лет, как умер Лев Николаевич. Столетие без Толстого. Утром смотрел ток-шоу о Толстом и расстроился. Опять появилось желание «отстаивать» Толстого. Шевкунов обвинял его в том, что он «был во многом одной из основных причин революции». Другого попа читаю (Ореханова), просто невозможно: Толстой, да, великий писатель, но дальше в сравнении с Александрин Толстой, даже со Львом Львовичем, какой-то просто недоумок. Да и художники: Нестеров говорил, что это просто барин-озорник. (Тем не менее, начал изложение мировоззрения Толстого. Не учения. Не дай бог. Не религии, не философии, а миросозерцания, что и есть самое важное, что можно узнать о другом человеке.)

       Потом я, правда, остыл. Я почувствовал не крикливое, но явное сопротивление думающих людей. Александров сказал, что толстовская жизнь — это духовный подвиг.

       К 100-летию клерикалы подготовились. Причём, прочитывается единая выверенная позиция: «Толстой великий, гениальнейший писатель, но никакой не мыслитель, не философ, не религиозный человек». Зачем они это делают, непонятно. У меня раньше было лояльное отношение к церкви. Больше того, когда выходил на берег Серой в Александрове, например, видел монастырь на том берегу, сердце заходилось: это как у Бродского, «человек — это то, на что он смотрит». В сравнении с «мирской» действительностью на это стоило смотреть. И на разрушенные церкви смотреть было тяжело. А теперь, когда эти церкви заполнились шевкуновыми и орехановыми, хочется бороться с православием.

       Кстати, Толстой, вопреки их словам никогда не был агрессивен по отношению к церкви. Он просто не мог лицемерить и искренне и честно высказывал своё мнение. От Толстого церковь никогда бы не пострадала. Как бороться с церковью, нам показали сразу после Толстого — большевики. Толстой, не мало тому примеров, одобрял поход какой-нибудь крестьянки в церковь и т. д. и т. п.

        А вот обвинять вместе с Львом Львовичем Толстого в революции, это либо крайнее невежество, либо подлость. Я склоняюсь ко второму. Совсем церковь это не красит.

       Лев Толстой из церкви ушёл. Бог ему в помощь.

       Отрицать можно снизу, сбоку, сверху. Толстой прошёл весь этот путь. И не церкви (общественной организации) его судить. Толстой ушёл и от С. А.

       Постфактум возвращать его в лоно церкви и в семью — глупо. В этом смысле церковь права, что констатирует его отпадение.
       Они были бы хороши, если бы сказали, вот толстовское учение, а вот наше, православное. Пускай каждый сам судит. Но они так не говорят, а нападают сварой, используя подлые методы спора.

       Говорят, у Толстого нет ни учения, ни тем более религии. Но это совсем не так. Не собранное воедино, но учение как раз таки и есть. И что удивительно, это «учение» работает, хотя его все отрицают. Достаточно вспомнить время, когда Толстой начал мыслить. Что тогда было? Казни, постоянные войны, бесправие женщин и бытовое насилие, открытое физическое насилие над детьми в школах и т. д. и т. п. И что сейчас? Невзирая на невиданный всплеск насилия в XX веке (мировые войны и всякого рода тирании), гуманизация общества налицо. То есть отказ от противления злу насилием. Люди отрицают учение Толстого, краеугольным камнем которого является непротивление, но исполняют его, тратят невероятные силы и средства на него. Я думаю, Толстой бы был этому рад. Пускай отрицают на словах, а жизнь своё возьмёт. Утверждение, что Толстой не создал «религии», полностью уличает церковь. Религию нельзя создать. Религия это способность человека соотнести конечное и бесконечное, вечное и временное, добро и зло и т. д. и т. п. Она существует в человеке, а не в какой угодной общественной организации или собрании людей.



       [...] Ночью «Андрея Рублёва» смотрел в полной версии.