Прозрачность прозы

                Прозрачность прозы

  Друзья называли его «доктор Пауст». Действительно, проза его - поистине волшебная. С детства всем нам, так или иначе, помнятся чудные рассказы о Мещере, лирическая новелла о старинной музыкальной шкатулке и другие простые и трогательные сочинения.
  Проходят годы, и мы, увлеченные новинками словесности не всегда изящной, сюжетами детективов и перипетиями фантастики не всегда научной, понемногу забываем дивную поэтическую прозу Константина Георгиевича Паустовского.
  Однажды по радио прозвучало интервью с американской журналисткой. Она призналась, что один из любимых ее писателей - Паустовский. К сожалению, не припомню ее имени, но думаю, она состоит в рядах «внутреннего Востока» США, к которому можно причислить таких честных людей Северной Америки, как Теодор Драйзер, Эптон Синклер, Джон Стейнбек, Марк Твен, Уильям Фолкнер.

  Известен  случай, когда великая немецкая актриса Марлен Дитрих, приезжавшая в   Москву в  период «оттепели», изъявила желание  увидеть среди прочих чудес России   Константина Георгиевича Паустовского.
  Когда же старый писатель поднялся на сцену, то Марлен, не медля ни секунды,   встала перед ним на колени.
  Когда-то в юности она прочитала в переводе рассказ Паустовского «Телеграмма».  С тех пор она мечтала поцеловать руку писателя.
Мечта её сбылась через много лет.
После услышанного стало стыдно. Проняло, что называется, до глубины души. Подумал сердцем - а читал ли я, как следует, Паустовского? И вот передо мной собрание сочинений в 9 томах, изданное в 1981-1984 гг. На страницах книг в темно-зеленом, каком-то природном, лесном переплете раскинулись просторы Черного моря и пространства северных лесов, пески Каракумов и дебри Колхиды.
   В третьем томе «распустилась» великолепная «Золотая роза» - мудрое наставление начинающим писателям. Повести о Тарасе Шевченко, Исааке Левитане, Оресте Кипренском, Михаиле Юрьевиче Лермонтове завершают книгу.
  Последующие, четвёртый и пятый тома заполнила лирическая, волнующая душу «Повесть о жизни». Сколько раз писатель мог безвременно умереть!
 В годы первой мировой, служа санитаром, будущий мастер Слова мог заразиться холерой.
 В те же суровые времена его едва не загрыз бульдог знакомого офицера.
После революции, живя в Одессе, бывшей тогда неким литературным заповедником, молодой журналист чуть не задохнулся в парах эфира, разлитого в соседней квартире, занимаемой аптекарем.

  Начинающий автор мог утонуть, оказавшись осенней ночью один на низменном речном острове, но его спасла женщина, случайно проплывавшая на лодке...
А случайно ли все происходит на свете? Разве может сгинуть в небытие человек, не создавший то, что должен?
 ...Сделайте прекрасное усилие, оторвитесь от «мыльных» сериалов и болотных блокбастеров, окунитесь умом и сердцем в прозрачную прозу настоящего Мастера. Воз¬вращение шаг за шагом к отечественной культуре - тоже маленький подвиг. Чтение - труд созидания личности, а из личностей должно сложиться общество, не открытое и не закрытое, а настоящее, человеческое...

                Сергей  Жуков. 2007