Социальный лифт, национальный вопрос и историческа

Социальный лифт, национальный вопрос и историческая память



Наш гостевой дом помимо горстки европейцев заселяли в основном молодые люди из Юго-Восточной Азии. Малайцы, вьетнамцы, бирманцы, тайцы, кхмеры и жители Бангладеш за неимением общего языка разговаривали между собой на том самом пиджин-инглиш, про который так интересно было читать в приключенческих романах детства. И который, как выяснилось, плохо резонировал с европейскими версиями того же языка.

Азиатские ребята учились по различным студенческим и аспирантским программам в основном на японские деньги. А японские компании присматривались к ним на предмет выявления людей “генки”.

Формально, слово “генки” означает здоровье. Но человек-генки это тот, кто обладает харизмой и взрывной энергией, способен сохранять оптимизм в любых обстоятельствах и, случай чего, повести окружающих за собой. Компании нанимают таких людей, невзирая на наличие соответствующего образования и опыта или отсутствиe таковых. На моей памяти был выбран один вьетнамский студент. Я только раз видел его издалека, но мне про него рассказали. Учился парень на эколога, а стал руководителем дилершипа “Хонда” в городе Хо-Ши-Мин.

Впрочем, не уверен, что каждый из студентов принял бы предложение от японской компании.

В тот день, возвращаясь с работы домой, я задержался возле лифта. На первом этаже нашего гостевого дома была коммунальная комната c телевизором и диванами. Из-за закрытой двери слышались взрывы веселого смеха. Предполагая очутиться на просмотре комедии, я заглянул внутрь.

Четверо низкорослых смуглых азиатских парней сидели перед телевизором, возбужденно показывая друг-другу что-то на экране. Я присмотрелся. Это была не кинокомедия. Передавали кадры разрушений, вызванных случившимся на днях Большим Ханшинским землетрясением. На экране спасатели вытащили из развалин недвижное тело и после краткого осмотра положили его рядом с несколькими такими же. “Смотри, шестого придавило,” - захлебываясь от смеха выкрикнул один из парней, и три его товарища присоединились к веселью с непосредственной детской радостью.

Похоже, историческая память о японской агрессии в Юго-Восточной Азии не выветрилась за три прошедших с тех пор поколения. Безадресные извинения князя Масахито успеха пока не возымели.