Перепутье. Зарисовки. Алл

***
Мальчишку подобрали в лесу. Был он лет трех, испуганный, оборванный, голодный. Собаки выскочили на него с лаем, но он не плакал, жался к дереву, будто хотел влезть, и не смог. Могли и порвать сгоряча, но перестали лаять, удивленно остановились, принюхиваясь. Охотники подбежали, развели руками – откуда в лесу, где и деревень-то три в округе, незнакомый никому ребенок. Впрочем, долго думать не стали, принесли в деревню. По пути малыш, согревшись, задремал на руках у Кора, да так и остался у него в доме – никто мальчонку не признал, а отвезти в город да пристроить в приют так и не собрались мужики.
У Кора семья была небольшая, он, да жена, сварливая, но не злая, красивая баба, хозяйство было справное, Кор - мужик деловитый, расторопный. Приютили пацана, а вскоре и свои детки пошли, было, кому приглядывать за малышнёй. Рассказать о себе малый не смог, но имя назвал – Алл, так его и звать стали в деревне. Мальчик рос добрый, приветливый, но непонятный какой-то. Порой надо косить, пахать, а его нет, спрячется в уголке и думает о чем-то о своем. Впрочем, по хозяйству помогал, хотя Кор не часто хвалил его, да и сыном называть так и не стал.
Как-то прибилась ко двору кошка – странная, не похожая на мордастых местных мышеловов – изящная, тонкая, грациозная, хлеб свой отрабатывала, исправно нося по ночам к крыльцу задушенных мышей, хвалилась, какая ловкая, видать. С Аллом кошка сдружилась крепко, ходила за ним по пятам, утешала, если всплакнуть случалось тайком мальчишке, песни пела, пробравшись вечером в каморку, где Кор поселил приемыша. Имя ей мальчик не дал, называл ее просто Кошка, но произносил это так, будто красивее этого имени в мире ничего не было.
Эти двое понимали друг – друга без слов. Вернее, без ее слов. Алл говорил с ней, а Кошка мявом и мурканием отвечала ему, словно понимала. Беседы порой были длинными, и Алл всерьез утверждал, что понимает,  чем Кошка ему хочет сказать.
Подрастая, Алл все чаще задумывался о своем прошлом.  Он не помнил почти ничего, лишь смутные образы, но уверен был, что жил когда-то в лесу.  Вместе с Кошкой он бродил по лесным полянам, словно искал давние следы, но не находил. Что-то происходило с ним необычное, объяснить он не мог – порой все тело ломило от боли, порой голова кружилась, раздражали громкие звуки, особенно семейные скандалы, на которые Кор с женой были известными мастерами. Скандалы были привычной музыкой этой семьи, они происходили без повода, и, всласть наоравшись, довольные супруги уходили спать, а Алл, опустошенный, долго еще не мог найти себе места. Нередко  объектом скандалов становился он сам, его лень, нерасторопность, мечтательность, и прочее, и прочее, сложно ли найти причину, если очень хочется. Тогда Алл уходил из дому, пережидая бурю.
Однако сыт был, и одет не хуже остальных детей в деревне, так что вряд ли можно было упрекнуть Кора в жестокости по отношению к приемышу, а что не понимали его – ну, ничего не поделаешь. Алл все сильнее ощущал, что он иной. Он видел мир другими глазами, слышал его музыку, как никто вокруг.
За то не любили Алла в деревне, кто ж любит таких, странных и непохожих.
Потом пришла беда.
В тот вечер Алл долго не ложился спать. Огромная луна сияла, тревожила, звала куда-то. Молодежь в деревне гулянку затеяла, костры жечь, да через них прыгать. Алла-то не звали, мал еще, но сидеть дома было не под силу, и вышел он на улицу, и побрел к кострищам. Голова болела все сильнее. Казалось, мир взрывается от этой огромной, сияющей луны….
Алл плохо помнил, как он оказался у костров, и как от него с криком «Оборотень» - ринулись парни и девки – да и он сам в страхе побежал в спасительный лес. Кошка, мяукая, неслась следом…
Это был странный бег, бег не от людей, которые, вооружившись вилами, гнались по пятам, чтобы воткнуть остриё в трепещущее мальчишеское тело, уничтожить оборотня, пока он не стал опасен, нет, это был бег от самого себя, от странных изменений собственного, предавшего тела, от ужаса и безумия, охватившего разум.
Черный лес, такой знакомый, принял Алла в спасительные объятия, повел неразличимыми тропинками к поляне, той самой, на которой 12 лет назад охотники обнаружили одинокого ребенка. Эту поляну Алл считал своей единственной родиной, единственным местом, которое, возможно, помнило неизвестных, но желанных родичей, помнило его детство, первое появлений в этом мире.
Однако помнили об этой поляне и мужики, и потому, не найдя Алла на опушке леса, решительно отправились туда, толпой, с факелами, громкими криками подбадривая друг друга, слегка робея - кто его знает, ночной лес преподносит всякие сюрпризы.
Впрочем, ни чудищ, ни хищников в лесу не обнаружилось. Сюрприз их ожидал в лице невысокого бородатого человека, подхватившего на руки теряющего сознание мальчика.
- Ну, - спросил он, усмехаясь,  - а если не на ребенка, на меня в драку пойдете? Толпой, или по одному? Или так договоримся?
Драться желающих не нашлось, уж больно уверенным в себе выглядел незнакомец, крепкий, одетый по-иностранному, наверняка, с парочкой фокусов в рукаве. Договориться показалось проще, тем более, что и оружие, и деньжата у него явно имелись, и конь, сразу видно, обученный, боевой, хозяина в обиду бы не дал. Да и кошка, вставшая в боевую стойку, уже приготовилась полосовать когтями обидчиков  ненаглядного Алла. Получив по серебрянику, и заручившись обещанием увезти ЭТОГО куда подальше, мужики отправились по домам.
***
…Очнулся Алл в незнакомой комнате, наполненной чужими запахами и звуками, но страшно не было, ведь не могла же Кошка, мирно мурлыкающая в ногах, спокойно спать там, где опасно. Незнакомый человек, сидя спиной к мальчику, спокойно писал что-то, громко тикали большие часы. Услышав, что мальчик зашевелился, незнакомец повернулся, посмотрел, мягко улыбаясь.
- Проснулся, герой? Ну, давай знакомиться! Меня Андрей зовут. Андрей Людов. Это мой дом, и ты можешь здесь ничего не бояться.
- Меня – Алл. А фамилии нет, я не знаю. Я у Кора живу… жил… - Ужас пережитой ночи обрушился, как холодный ливень, смывая утренний покой. Сейчас этот улыбчивый незнакомец  спросит, что произошло. Что Алл скажет ему? Он и сам едва догадывается, что произошло. Понимает лишь, что произошло что-то страшное. И что жизнь его висит на волоске…
Кошка, потянувшись, подлезла поближе, обняла, замурчала, успокаивая.
Андрей усмехнулся.
- Мудрая она у тебя. Знает. Ничего тебе не угрожает здесь, малыш, поверь. Встать можешь?
 Алл кивнул.
-Тогда – обедать. Разговоры потом! И Андрей, повернувшись, вышел из комнаты.
День пролетел, наполненный заботами, устройством для мальчика  отдельной – СВОЕЙ! Комнаты – впервые в жизни Алл стал обладателем настоящей комнаты, с окном, выходящим в зеленый двор, мягким диваном с пушистым коричневым пледом, столом и круглой печкой,  Время для разговоров нашлось только вечером.
– Поговорим, малыш? – Людов ласково взъерошил мальчику волосы,  подтолкнул к уютному креслу, устраиваясь в таком же напротив. Маленькая комната освещалась только играющим в приоткрытой дверке голландки огнем, и в теплой темноте ночи Аллу стало казаться, что страшное уже позади.  Неожиданно для себя он расплакался, словно пытался слезами смыть весь ужас пережитого вчера кошмара, но привычно взял себя в руки – плакать можно только тогда, когда никто не видит. Вытер слезы, молча покачал головой. – Я не знаю, что сказать…
– Еще бы – усмехнулся Людов. – Голова кругом, верно? Не бойся. Когда я рядом, ничего не бойся. Кто ты, малыш?
– Не знаю. Мужики нашли меня в лесу.  – и вдруг, с запоздалым ужасом  – Кто я? Я монстр какой-то, да? Что со мной было?
– Ну, положим на монстра ты не тянешь, мелковат, – усмехнулся Людов. – Скорее всего ты из оборотней. Да не смотри ты так, никто тебе не обидит. Некоторые миры… Ты же знаешь, что миров много, и иногда они соприкасаются между собой? Нет? Чему тебя там учили, в твоей деревне? В школу то ходил?
В школу Ал не ходил. Не было в дерене школы, а посылать бесплатного работника в город Кору совсем не хотелось. Буквы выучить и считать кое-как Кор мальчишку научил сам, а большее безродному приёмышу и не светило.
– Ладно… – нахмурился Людов, – решим вопрос…
В ту ночь они говорили почти до рассвета. Теперь уже ничто не удивляло Алла, пытливый ум быстро освоился с новыми знаниями, а через некоторое время, гуляя с Людовым по лесу, Ал уже и сам научился отличать простые тропки от тропинок, ведущих в разные миры.
Должно быть, где-то высоко Боги вспомнили о милосердии. Безродный мальчишка-оборотень, заблудившийся в тропах миров, остался в старом доме, хозяин которого стал ему и отцом, и другом, да и сам привязался к мальчишке, как к собственному сыну.
Жили дружно. Хотя проблем хватало – а куда же без них. Все подростки порой бунтуют и  вредничают, и Людов спокойно относился к этому.
Вечерами порой собирались друзья Людова, странные, веселые и грустные, суровые и ласковые, люди и существа совсем не похожие на людей. Скоро Алл уже знал , что его спаситель – один из тех загадочных хранителей, легенды о которых он не раз слышал в детстве... 
Выяснить, в каком из миров жили родственники Алла, никак не получалось. Миров, населенных оборотнями, немало, да вот беда – все оборотни, как один, невысокого роста, смуглые и черноволосые, шумные и драчливые. Голубоглазый, со светло-русыми вьющимися волосами, спокойный и мечтательный, Алл под это описание никак не подходил. Прожив год у Людова, мальчишка внезапно вытянулся, дорос почти до двух метров, и теперь возвышался надо всеми, как башня. Да и умение оборачиваться в две ипостаси, в зависимости от обстоятельств, в льва и серого кудлатого волкодава, было совсем уж не типичным явлением. Волкодав приходил легко, а во со лювом получалось хуже, мальчишке нелегко было контролировать оборот, и, порой, на лесной поляне, куда Алл убегал тренироваться, оказывалось невероятное существо, с головой льва и ногами долговязого щенка, а то и вовсе с разными ногами. Та что чаще всего Людов с друзьями играли в мяч с ловким молодым псом гигантского размера.
В одном из миров, населенном оборотнями, Алла устроили в школу. С  учебой Алл не дружил, откровенно скучая на уроках, и не проявлял к знаниям никакого интереса, усваивал выборочно, больше уделяя внимание развитию силы, ловкости и быстроты. Однако в разговоре глупцом отнюдь не выглядел, много знал об окружающем мире, видимо, находил себе другие источники информации.
Дом Людова, хранителя равновесия миров, выходил дверями в место, называемое Перепутьем. Сюда сходились множество дорог и тропинок, ведущих в разные миры.
Утром Алл выскакивал из дверей, и, перевоплотившись, бежал к знакомой тропе, по которой добирался до школы. Он любил эти утренние пробежки, наполненные красотой пробуждающейся природы. Кошка, обычно сопровождавшая его, стремительной тенью неслась рядом с Аллом, а иногда забиралась ему на спину и гордо ехала на нем, нахально поглядывая по сторонам. Бывало, до школы и не добегали. Просто носились наперегонки по лесным полянкам, или сидели в обнимку на берегу ручья,  думая о чем-то своем. В такие дни Алл возвращался домой поздно, смотрел хмуро, молча ужинал, или, отказавшись от еды, уходил в свою комнату воевать с угрызениями совести. 
Людов ни о чем не спрашивал. Давал возможность совести пожевать душу мальчишки,  но, если чувствовал, что у совести разыгрался аппетит и парню совсем плохо, приходил с гитарой, садился в углу комнаты и лечил покусанную душу мальчишки песнями. 
Людов хорошо помнил свое сиротское детство, боль одиночества, помнил, как уходил вот также, с уроков и молча сидел на берегу залива, слушая волны. Помнил, как возвращался после таких побегов домой, где его никто не ждал, слушал ворчанье присматривающей за ним тетушки, или крики матери, если она оказывалась дома. Поэтому понимал и не наказывал Алла за его приключения.
Порой Людов уходил – мальчишку с собой не брал, говорил – мал еще, опасно. В такие дни Алл оставался под защитой старого дома. Одиночества он не боялся, хозяйничать умел, да и Кошка скучать не давала.
Раннее утро радовало солнцем, обещало хороший денек. Кошка настойчиво будила хозяина, тыкалась ему в ухо, щекотала нос. Алл потянулся, сграбастал Кошку в охапку. Привычная утренняя возня прогнала остаток ночи, развеяла мрак тревожного и непонятного сна. Снилось какое-то незнакомое место, много темных домов, какие-то тени, которые тянулись со всех сторон, угрожая… Хорошо, что есть Кошка, верный друг, который и сны разгонит, и в школу проспать не даст.
При мысли о школе Алл загрустил. В такой хороший день совсем не хотелось сидеть на уроках. Великий соблазн вместо школы помчаться по лесным полянам, искупаться в ручье, водопадом срывающемся с обрыва в небольшое озерко, недавно обнаруженном и еще не исследованном до конца. Правда, потом будут тяжелые моменты раскаяния, обещания никогда больше…, грустные глаза Людова… Но противостоять соблазнам Алл не умел.
…Кошка воды не любила, и к привычке друга бултыхаться в ручьях относилась с неодобрением. А уж непонятно откуда взявшееся озерко и вовсе считала источником опасности. Но слушать ее настойчивое мяуканье Алл не захотел, и, протяжно тявкнув в ответ, серой тенью летел в берега вводу. И мир исчез…