Курьёзный случай

С тех пор, как я вышел самостоятельно на охоту, прошло немало лет, но по-прежнему живы в памяти моменты, когда были добыты первые охотничьи трофеи. В те годы, когда в стране было спокойно, о террористических актах и криминальных разборках мы не знали и не слышали, ружья открыто висели на стене в доме. Мы, мальчишки-подростки, могли смело брать в руки отцовские охотничьи ружья, (конечно с их разрешения), бродить по полям, лесополосам, виноградникам, выходить к морю и заливу, в поисках дичи. Задумываться о том, что кто-нибудь отберёт ружьё, даже в голову не приходило. Законодательная база за последние годы очень сильно изменилась, ужесточились требования к хранению оружия. Обязательно должен быть сейф, ограниченный доступ к нему, порядок приобретения и другие нормы. Это веление времени, в котором мы живём. Поэтому сегодняшние мальчишки, не могут себе позволить того, что могли в своё время мы.

А тогда по выходным дням, рано утром, мы собирались у только что построенного на окраине посёлка Дома культуры, и выдвигались на охоту. Прямо от него начинались поля с озимыми, виноградниками и садом. Маршрут движения у нас практически всегда был один: к «обрыву». Обрывом называли склон к морю протяжённостью от ста до трёхсот метров, поросший кустарниками боярышника, терновника и травой. В обрывах всегда водилась лисица, а на полях, которые примыкали к склону, было много зайца-русака. Так что, в большинстве случаев, мы возвращались с охоты усталыми, но довольными, а за спиной на ремне висел добытый трофей.

Вот на такой охоте я добыл своего первого зайца. В тот день я чувствовал себя героем! Иду по посёлку, за спиной болтается заяц, мне кажется, что все только и смотрят на меня, завидуют. А я, не чувствуя усталости от километров по бездорожью, с высоко поднятой головой, гордо прохожу мимо.

Были в юности и курьёзные случаи. В год окончания школы я поступил в сельскохозяйственный техникум на заочное отделение. Правда, учиться не стал, решил на следующий год поступать в институт, что, собственно, у меня и получилось.

Друзья мои, братья Петя и Толик, жившие по соседству, ещё учились в школе, я же работал в совхозе, вечером посещал школу, готовился к поступлению в институт.

Дело было зимой, в то время пролив был во льдах. Местами с берега вода не замёрзла, на её поверхности скопилось много перелётной северной утки. Местные охотники выходили к берегу в белых маскировочных халатах, устраивались поудобнее и ждали когда птица взлетит.

Вот и мы вышли втроём на вечернюю охоту, взяв с собой отцовские ружья. Выбрав подходящее для стрельбы место, ждём, когда начнётся лёт. Подул холодный ветер. Посыпал мелкий снежок. Начался хаотичный полёт уток. Первым же выстрелом мне удалось сбить утку, к сожалению, она упала на воду. Мы надеялись, что её прибьёт к берегу, а пока охота продолжалась. После второго выстрела всё повторилось. Нижнее течение воды уносило битых уток вглубь. Расстроиться было от чего. Решение было принято неожиданно и быстро. На берегу стояли несколько деревянных лодок. Мы столкнули одну из них в воду, взяли деревянный шест и поплыли. Нам удалось подобрать двух уток, Пётр успел поразить ещё одну, сидящую на воде. Когда мы подобрали и её, решили возвращаться. Но не тут-то было: лодку продолжало нести течением ко льдам. А когда вода закончилась, то оказалось, что впереди нас ожидают новые серьёзные испытания.

До твёрдого льда надо было ещё пробиваться через ледяную кашицу. Лодка попала в ледяной плен. Пётр сидел на носу лодки, пробивая сапогами путь. Я изо всех сил, упираясь в шест, пытался протолкнуть её вперёд. Надо сказать, удавалось это нам с большим трудом. Мы отвоёвывали по два-три метра в час, а если учесть, что до крепкого льда было не менее десяти метров, то можно посчитать, сколько потребовалось времени, чтобы мы достигли заветной цели.

Толик, самый младший среди нас, начал кричать, просить о помощи. На берегу видели всё происходящее, но никто не решился «на подвиг». Оставалось надеяться только на себя и на бога.

Наступила ночь. Небо было ещё с вечера затянуто серыми тучами. Вокруг было темно, только впереди виднелась полоска белого льда, которая давала нам надежду на спасение. Наступали моменты, когда казалось, что всё, конец, сил больше нет, но желание выжить было больше.

И вот, наконец-то, лодка упёрлась в твёрдый лёд. Пётр, так как сидел на носу, первым оказался на льду, я ему передал ружья, добытые трофеи, затем ступил на лёд сам. От напряжения и усталости ноги отказывались идти, но необходимо было ещё преодолеть уже по льду не менее трёхсот метров.

А впереди нас ожидали новые испытания. Мы отошли от лодки вглубь залива и двинулись к берегу по льду. Он был усеян трещинами, приходилось с трудом преодолевать их, чтобы не свалиться в воду.

В конечном итоге, мы победили - выбрались на берег. Оставалось пройти по суше через посёлок ещё километра три. Добрались домой за полночь.

Оставив на веранде ружьё и уток, я вошёл в дом. Родители и гости, которые задержались у нас, вышли мне навстречу. «Наконец-то дождались,» - сказала мать. Отец нервно пробормотал: «Какая может быть охота в такой поздний час?». Я пояснил, что мы ходили далеко за посёлок, долго добирались, а в подтверждение сказанного показал на лежащие трофеи. Кажется, после этого, все успокоились, поверив в сказанное.

Уже взрослым я рассказал родителям всю правду о той охоте.

Должен сказать, что испытание не прошло даром. Оно научило меня думать и принимать взвешенные решения, особенно на охоте.