Победы и достижения стоящих в очереди на казнь

Малиновый закат упал на утомлённую землю, расплавленное солнце скрылось за убегающий горизонт, густая тишина повисла по всем сторонам света, мир остановился, оглянулся по сторонам, сладко зевнул, притих и замер.
Бездонная темнота неба, бриллиантовые горошины звёзд, вкрученные в поднебесье, бледноликой луны растаявший след, смуглая ночь расстелила по земле сплетенное из черного бархата полотно, безликие сумеречные тени покинули чердаки, подвалы, щели, просочились сквозь облупленные стены и начали самостоятельно существовать до рассвета.
Погасли окна домов, опустели заснувшие улицы, глаза вечности наполнились одинокими мерцающими звёздами.
Вдыхаю густую ночь, скольжу по спирали, по циферблату времени, жизнь скомкана, смята, побита старостью, изнуряющими болезнями и страхом.
Неотвратимое время, отражающееся в моих зрачках, взгляд солнца, прячущийся за ширмой облаков, череда мгновений, перечень минут, заплаканная измученная жизнь, прошедшая россыпью трещинок по битому стеклу судьбы.
Горечь обреченного прощанья, опадающие листья, тихие аллеи, печальная улыбка под моросящим дождем, время, ползущее обрывками крестообразных линий на руке, жизнь натягивается отчаянно дрожащей тетивой и рвётся на обессиленном сердце.
Парусник минувших лет, с каждым новым днем, с каждым новым шагом, с каждым новым вздохом боль, страх и одиночество становятся всё сильнее, а безнадежность — всё привычнее.
Смотрю с тоской на осень, на одинокие опадающие листья, на моросящий за окном дождь, на поседевшее, как и я, небо, на беспокойных кричащих птиц, сбивающихся в стаи и улетающих в далекие края, скован, связан, скручен тесным одномерным пространством мира смерти, под ногами пропасть, над головой пятно стремительно тускнеющего неба.
Моё отражение в зеркале не больше, чем размытый набросок, скомканный неудачами жизни, написанный рукой неизвестного Мастера на бездонном полотне вечности, с замерзших деревьев опала листва, голые ветви беззащитно покачиваются на холодном осеннем ветру.
Всё вижу, всё чувствую, всё понимаю, но не могу убежать, не могу увернуться, не могу остановить вращающиеся жернова колеса времени, безжалостно размалывающие меня.
Время бьется, рвется, бежит, я безнадежно отстаю, шагая по стеклам утраченных лет.
Но я не эта разлагающаяся плоть, я тот, кто попал в эту сломанную, разваливающуюся машину, я также молод, также смел, также нетерпелив, также устремлен, также полон надежд, любовных желаний, но ограничен, связан, обременен этой распадающейся конструкцией, которая словно раковая опухоль вплелась, вросла, вгрызлась в моё вечное естество.

Шримад Бхагаватам книга 3, глава 21
Стремителен бег колеса времени, с каждым оборотом которого сокращается срок, отпущенный вселенной в целом и отдельным её живым тварям.
Но лишь вручивший Тебе свою жизнь без остатка не будет стерт в колёсах вечного времени.

Юность, прошлого для неё не существует, вся жизнь впереди, мечты, надежды, влюблённости, переживания, развлечения и ещё остаётся уйма свободного времени на романтические приключения и непредвиденные передряги.
Ещё один шаг и вот она прагматичная и расчётливая взрослая жизнь, кладбище, где умирают розовые мечты и рушатся дождевые замки, я ещё как-то пытаюсь оставаться молодым, но с гораздо большими усилиями.
Работа, офис, семья, нетерпеливые избалованные дети, каждодневные обязанности, депрессии, ощущаемое бессилие, ворчливая располневшая жена, неприятности на службе, любовь, смытая совместным коммунальным хозяйством.
И это всё, конец романтической истории, перед вами я, пришибленный временем и растерянный человек без мечты!
Что меня ждёт дальше, в этом направлении движения - антидепрессанты, импотенция, запоры, изнурительные болезни, неопределённость и страх.

Шримад Бхагаватам книга 7, глава 7
Не ищите радости ни на земле, ни на небесах, ибо они длятся один лишь миг, но ищите радость в преданном служении и любви к вечному прекрасному Господу в Его нетленной обители и тогда страх и смерть не будут иметь над вами никакой власти.
Стяжание временного несет разочарование,
власть оборачивается - бессилием,
земная любовь - ненавистью,
признание - презрением,
богатство - нищетой и над всем бренным веет страх потерь.
Мы прикладываем неимоверные усилия чтобы избавится от страданий и обрести счастье обладания чем-либо, но стоит нам заполучить что-либо, как в тот же миг начинается утрачивание этого.
Ибо, достигнув вершины, следующий шаг ты непременно делаешь вниз.

Грустное «вчера» вмещает в себя многообещающее «сегодня», простая арифметика, против цифр не попрёшь, если вчера было скверно, сегодня беспросветно, а завтра ты умер, значит ситуация для тебя более или менее стабилизировалась. 
Всё течёт, всё изменяется, ничего не остаётся бессрочно и навсегда, скомкалось, скорчилось, почернело, распалось, рассыпалось и смешалось с землёй.
Сколько сыновей и сколько дочерей, сколько матерей и сколько отцов, сколько безгрешных младенцев и сколько испуганных стариков, сколько виновных и сколько невинных, и все они уже заранее приговорены дыханием смерти.
И какая разница как долго ты жил, десять или восемьдесят лет, чёрточка на надгробии между двумя датами у всех одинаковой длины, такая небольшая чёрточка, длинною в чью-то жизнь.

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 11
Переселяясь из тела в тело душа, увлекается в круговорот перерождений.
Если мысленный образ желанного предмета перемещается в сферу чувственного опыта — душа называет это исполнением желаний и испытывает от этого радость.
Если же образ вожделенного предмета так и остаётся в уме — душа считает это крушением надежд и испытывает страдания.
Так свободная по природе душа — наблюдатель, попадает в зависимость от образов, которые рисует сама себе в мыслях.

Смерть давит своей костлявой рукой на чашу весов, непродолжительная передышка между одной историей и другой, трава всходит на пепелище, новая особь пробивается к свету сквозь толщу земли.
Какая-то жизнь исчезает с видимой поверхности бытия, другие жизни ещё продолжают свои мелодрамы, нет ничего обыкновеннее и привычнее смерти.
Всё замерло, часы неподвижны, маятник колеблется, время излечивает всех, решительно продвигаясь вперед по телам и костям вчера ещё живущих.
Стержневая проблема человека в том, что бренное тело, в котором он пребывает, не может ему предложить вечность, оно временно, обреченно, подвержено болезням, стрессам, страхам, старению и рано или поздно распадется на первоэлементы.
У кого-то это происходит быстрее, у кого-то медленнее, но в самом процессе распада исключений не бывает, траектория движения упорно направляется вниз, вопрос только в длине дистанции, в количестве прожитых лет. 
Неизбежный приговор оглашен ещё в утробе матери, песочные часы жизни не перевернуть назад. 
С самого своего рождения душа устремляется в свой смертельный забег, кто-то, подкошенный неумолимым временем добегает до своего финиша значительно быстрее, а кому-то повезет чуть больше и его путешествие по миру смерти на какое-то время отсрочит неумолимый приговор, не аннулирует, не амортизирует, не смягчит, а только лишь на время отсрочит. 
Мы полны энтузиазма и не обращаем внимание на этот неумолимый аспект нашей жизни, мы всегда открываем, мы всегда достигаем, мы обнаруживаем, мы преодолеваем, мы покоряем, мы пробуриваемся глубоко в недра планеты, мы со сверхзвуковой скоростью врываемся в бездонные космические глубины.
Но это всё уже есть, оно было до нас и прибудет в полной мере после нашего исчезновения с поверхности земли, мало того все наши открытия, достижения, свершения, прыжки с препятствиями никак не спасут нас из разверзнутой пасти смерти.
Какой смысл во всех этих открытиях, прорывах, преодолениях, если мы не можем одолеть нашего главного, непобедимого врага?
Вещественные предметы которые нас окружают, что сегодня нам кажутся стабильными, осязаемыми, постоянными, жизненно необходимыми, не могут нам дать фиксированного прибежища, поскольку их положение зыбко, неустойчиво и крайне ограниченно, нам непременно когда-то с болью придется расстаться с ними.
Взаимодействие с миром смерти не может принести умиротворение вечной душе, оно может привести только к потере времени, энергии и сил. 
То, что мы с таким трудом собираем на одной стороне, неизбежно исчезает на другой в виде потерь, разочарований, старости, хронических болезней, безысходности, безнадежности и смерти.
Пролог, эпилог, священник и остальные присутствующие активно принимают участие в после смертной дискуссии.
Как тесен мир особенно на кладбище, гробовщик, скорбные лица, молчаливое надгробие, длина и пышность некролога!
Победы, достижения, спортивные и военные подвиги, открытия, диссертации стоящих в очередь на казнь.
Вчера сожгли одного великого героя, первооткрывателя, мизантропа, лауреата, политического деятеля, самого большого ученого, главного спортсмена, лучшего хирурга, сегодня моя очередь, завтра твоя, обнаженная реальность!
Вместо того чтобы бежать из царства смерти мы пытаемся утвердится, закрепиться, зафиксироваться, отыскать формулу счастья в обители ложных искривленных образов, выжать, выпросить, выклянчить, выторговать у смерти ещё двадцать лет.

Шримад Бхагаватам книга 1, глава 13 
Каких ещё радостей ждешь ты от бренного мира? 
Неужели надеешься удержать в своих руках то, что никогда не принадлежало тебе? 
Вышло твоё время, неимущим ты пришел в мир смерти и неимущим покинешь его.
Судьба уже лишила тебя царства, развеяла радужные грезы, так чего же ты медлишь?
Неужели мечтаешь вернуть себе унесенное в бездну временем?
Всякий из нас суть послушный раб времени, время, что невидимая рука Всевышнего, коей он отнимает богатство, почёт, землю, имущество, родичей, да и жизнь саму отбирает, когда сочтёт, что час наш пробил.
О сколько надежд возлагает человек на своё бренное тело, как силится продлить существование того, что однозначно обречено на погибель...
Знай же скупец, тело твоё, что вешающее платье, всё равно обратится в прах и будет размолото, развеяно по лицу земли. 
Стойкий духом не тот, кто до последнего держится за своё имя, тело, положение, место, но тот, кто презрел мирской долг, оставил дом свой дабы шагнуть в вечность, в бессмертие, в неведанную бездну. 
Воистину достойнейший из людей тот, кто, очнувшись от грез неведения порывает узы ничтожного бытия, узы семьи, общества и бесстрашно вручает себя, своё сердце воле Вседержителя. 

Неудержимая кавалерия смерти: расчётливый судья, вероломный доносчик, жестокосердный тюремщик, проворный священник за твои же деньги, лживый обвинитель и расторопный палач,
сердца, пронзенные пылающим свинцом, натянутая веревка виселицы, вчерашние герои, повисшие в петле, сапфировые небеса, сочувствующие звёзды, свежие могилы.
Время плоти конечно, настал мой час отправиться в обитель смерти, я оставляю позади ещё одну проигранную жизнь и перешагиваю в другую.
Вы спрашиваете, изменился ли я или нет? Да я изменился.
Я стал лучше? Вовсе нет, просто время, потери, страхи и старость сломали хребет моему самодовольству, высокомерию и гордыне.
Я застрял меж спиц вращающегося колеса и не выбраться мне самому из петли перерождений!
Спасет меня лишь тот, кого боится неодолимое время, что истребляет всё сущее по всем сторонам света.
Он повелевает всеми силами и стихиями, над Ним нет закона и промысел Его непостижим, в Его руках все пути счастья.
Одних Он оберегает от смерти, других хладнокровно отдаёт в её кровавые руки, 
Многомерный, разящий надменных гордецов колесом времени, пред Ним трепещет малое и великое, Его я хочу возвести на алтарь моего сердца!