Экс-ры VIII 10 гл Переодевание

Глава десятая

На прогулку в двадцатый век — переодевание — убийство штабс-капитана Хаматова — Тылай и Тыпыл — жалко бросать лошадей — пароль Струмок — золотая галя отца Исраэля

Переодевание

- Бог мой вы это видели! – сказал Лебедев. - Колчаковцы!
- А может это просто бывшая царская кавалерия, - возразил Кельдюшев.
- Да у них погоны красивые, - брякнул ни к месту Палыч
- Как-то не обратил на это внимание, - ответил Кельдюшев.
- Я сразу понял что офицерьё, по выправке, - сказал Палыч.
- Ага, и по форме одежды, - усмехнулся Лебедев.
Убедившись, что по тропе больше никто не двигается эксы прошли до края леса, где и увидели тех всадников скачущих вдоль обмелевшего берега.
- Ну, куда теперь, у берега ни кустика и всё видно как на ладони? - спросил Палыч.

Чемякин достал бинокль и стал смотреть за удаляющимися всадниками. Минуты три спустя он поднял друзей и приказал следовать за ним.
- А ты чего это тут раскомандовался, - заявил Палыч.
- Если хочешь ты командовать, мы тебя слушаем, - сказал Чемякин.
- Сказано идти, так иди и не болтай, - сказал Кельдюшев
- Они там решили искупаться, а мы врасплох, нам форма нужна, а то ходим как цыгане, - сказал Чемякин.

Услышав это, Палыч всё понял и сказал тихо.
- Ура Сильверу! Сильвера в капитаны!
- Ну, это мы ещё посмотрим, кто будет капитаном, а кто в ефрейторах погуляет.
И они, прячась за деревьями и кустарником, побежали вдоль берега. Оставив свои рюкзаки в коряжнике, эксы взяли карабины за ремни и как заправские разведчики поползли среди низких кустов тальника и мелкого чапыжника. Наконец они добрались да небольшого полуострова с ровной террасой, где находились офицерские лошади, а на сёдлах лежала офицерская форма. Чемякин осторожно приблизился к лошадям и, погладив их, успокоил. Осмотрев форму, переброшенную через седло, он вытащил из нашедшейся кобуры револьвер и, проверив его на боезаряд, позвал знаком к себе остальных.

В это время на берег выбрался первый офицер и, шлёпая себя по белому обнажённому телу сорванной веткой, стал греться на солнце. Скоро накупавшись в реке на берег вышли остальные такие же белозадые с загаром на лице и груди. Четверо улеглись на мелкий галечник, а двое отмахиваясь от вальсирующих вокруг них оводов, весело посмеиваясь, ругались, на пикирующих насекомых.
Чемякин стоял за кустом чапыжника и прислушивался к разговору офицеров. Вдруг рядом стоящий Палыч сам того не желая громко чихнул от залетевшей в его нос мошки и этого было достаточно чтобы один из стоящих бросился к своему лежащему исподнему.

- Стоять на месте, кто лежит, не вставать, - негромко сказал Чемякин, выставляя вперёд из-за сосны реквизированный им револьвер.
Кельдюшев подскочил к Чемякин и, передёрнув для наглядности затвор карабина выставяя его вперёд. Стоявшие на береговом пляже голые офицеры стали беспомощно оглядываться.
- Кто будет вертеть головой, получит пулю, - сказал Чемякин.
Те, кто стоял, повернулись к нему лицом.
- Вы господа лучше лягте пока, - сказал Чемякин и знаком показал Лебедеву, чтобы тот осмотрел лежащее исподнее и не ошибся, там нашлось четыре револьвера.
Забрав оружие, Лебедев раздал его остальным.
- А сейчас господа вы можете одеться, а то эти изверги вас совсем сожрут, да и чего голо задыми, тут торчать у всех навиду, - сказал Палыч.
Чемякин показал, куда пройти пленникам и где сесть.
- И ещё ребята только без резких движений, забирайтесь сюда и присаживайтесь в теньке, а то вы вон, какие нервные и мы тоже все в беспокойстве. Нам это надо? Так что давайте договоримся сидеть спокойно можно сказать душевно. Убивать мы вас не собираемся, и допрашивать тоже.

Офицеры не стали заставлять себя подталкивать и поднялись на террасу полуострова, где и расселись так, им было приказано.
- Ну и чем же всё кончится? - спросил пленник с седыми усами и бородкой клинышком.
- Для начала вы хоть представьтесь, - вмешался Палыч.
Чемякин хотел дать вечно спешащему Палычу тычка, но сдержался при таком собрании.
- Имена можно не озвучивать только звание так мне будет легче с вами разговаривать, - сказал Чемякин.
- Ну, поскольку я самый старший по чину и по возрасту то господа извините, придётся представиться мне. Подполковник добровольческой дивизии адмирала Колчака Багно Александр Данилович.
- Господа я же сказал, мне ваши имена не нужны только звания, - сказал Чемякин.
- А какая вам разница господин большевик есть у нас звания или нет, вы же нас всё равно шлёпните, - подал голос самый молодой из всех сидящих.
- Вот вы, в каком звании? - спросил Чемякин молодого выскочку.
- Я отвечать на наш вопрос не стану.
Тогда Чемякин перебрал всю форму и, найдя погоны хорунжего, как он предположил, сказал ему об этом.
- Мы не казаки, он зауряд-прапорщик, - сказал вдруг сидящий офицер. – У нас та форма, которая нашлась на складах по случаю и применительно к званиям. Большевики тоже носят, какую заблагорассудится униформу, порой и не поймёшь толи они за Антанту толи за буров.

Сидящие засмеялись.
- Вы какого звания будете? - спросил Чемякин.
- Росин Вячеслав штабс-капитан добровольческой дивизии адмирала Колчака мы с Александром Даниловичем из одной дивизии будем, остальные кто откуда.
Остальные сидящие представились уже только по званиям.
Чемякин отошёл посоветоваться к своим друзьям.
- Ну что забираем у них униформу и сваливаем, а до своих приятелей пусть сами добираются пешком, - сказал Лебедев.
Подойдя к пленникам, Чемякин и сказал им, чтобы они перебирались на другой берег, это будет для их же безопасности. Там пройдя по берегу, они найдут своих.
- А наша форма? - спросил подполковник.
- Насчёт формы вы извините, ребята, она нам самим пригодится, а то нам так до Екатеринбурга не добраться. Мы вот и так сами видите тоже раздетые, нас тоже подраздели такие же, как вы гусары.

Чемякин надел форму подпоковника ведь он был руководитель группы. Правда китель ему был немного великоват и он как его новый владелец  решил что его можно намочить чтобы ткань села в подходящий размер. Капитаном стал Лебедев, а Кельдюшев зауряд-прапорщиком потому что для поручика он был уже староват.
Переодевшись в форму офицеров, эксы кроме Палыча затянули на себе ремни и, видя, как тот мучается с новым для него обмундированием стали ему помогать.

Сидящие офицеры наблюдали за этим процессом не без улыбки. Палыч ни в одни брюки своим пузом не влезал и тогда подполковник посоветовал эксам подрезать с боков галифе в поясе, чем только облегчил им всю задачу с переодеванием.
- Вообще-то я думал что похудел, ползая по пещерам да по горам, а тут вон как всё, - сказал расстроенный Палыч.
- Простите у вас какой вес, - подал голос штабс-капитан видя как Палыч подрезает пояс его галифе.
- Вначале был 110-ть, кажется...
- Ну, а я ие мею 85 килограммов потому вы и не влезаете. Режьте пояс чего уж теперь.

Затянув на брюках ремень, Палыч покосился на лошадей, опасливо обходя их сзади.
- Штабс-капитан не надо заходить туда, конь может что-то заподозрить не ладное и ударить копытом, вы лучше хлебом его угостите, - подсказал сидящий штабс-капитан Палычу.
Палыч сначала не понял к кому тот обращается и спросил об этом Кельдюшева.
- У тебя Палыч погоны штабс-капитана тебе и конь капитанский, дуй-ка ты за рюкзаками.
Чемякин попросил Кельдюшева, чтобы он сходил с ним, а то ещё тот потеряется в лесу.
- Сейчас перекусим, а то вроде познакомились и разбегаться, - сказал Чемякин.
- А вы-то нам так и не представились, - сказал подполковник.

Чемякин замешкался и сказал, что придут другие двое, а он такие дела с кондачка не решает. Поручик сказал, что Палыча они уже знают.
Подождав когда Палыч с Кельдюшевым придут, Чемякин стал выкладывать из рюкзаков всего понемногу, проявляя, однако, известную осторожность с пленниками. Палыч нарезал сало, сыр, колбасу и лепёшки. И положил, как оторвал от сердца плитку горького шоколада. Лебедев пустил по кругу среди пленных один из термосов с чаем и кулёк с амальдинами.

Поручик попробовал на вкус один амальдин и посоветовал зауряд-прапорщику сделать то же самое.
- Василий Захарович попробуйте это вроде персика, но не персик, а какой аромат закачаетесь. Зауряд-прапорщик откусил часть мякоти от протянутого ему фрукта и тоже удивился.
- Да вкусно, а что это такое.
- Эта слива называется амальдин, - сказал Палыч, и хотел было сказать, где они растут, как тут же получил от Чемякина коленом под зад. Отчего сидевшие офицеры заулыбались, поняв это по-своему.
- Не болтай, а собирайся мы скоро уходим, - сказал ему Чемякин.
Подождав пока пленники насытятся, Чемякин посматривая по сторонам сказал.
- Ну, всё мы господа вас не задерживаем, сейчас перейдёте реку и дальше в лес, это всё что мы для вас можем сделать и спасибо вам за форму.
- Мы пойдём, а вы нас перестреляете и рыбам на корм, - сказал, поднимаясь, поручик.
- Не надо так плохо о нас думать разве мы вас не угостили  перекусом, а могли бы и в расход без всего этого пустить. Но нам этого не нужно. Всё равно вас скоро красные будут гонять по лесам, и вот вам мой совет мотайте пока не поздно в Китай, - сказал, подойдя к нему Палыч.

Офицеры по одному спустились с полуострова на берег.
- Позвольте господа вас же четверо зачем вам ещё два коплекта формы? - спросил подполковник.
- А чтобы впрок, - ответил Кельдюшев.
- Хоть бы куртку дали, - посетовал поручик, сходя на пляж последним.
- Палыч дай ему что-нибудь из нашего тряпья, - сказал Чемякин, осматривая копыта приглянувшегося ему коня.
Палыч поднял из общего вороха старую куртку и, спустившись на пляж  отдал поручику.
- Потом вернёшь, кинешь в коряжник.
- Наш штабс не штабс, а капитан контрразведки опасайтесь его, -  быстро прошептал ему поручик.
Палыч мигнул ему глазами и отошёл от него.

Пока офицеры по одному переходили бурлящую на середине реку, Чемякин с обступившими его друзьями изучал содержимое планшета штабс-капитана. Палыч поднялся к ним и тоже стал рассматривать эти бумаги.
- Это всё для краеведческого музея сгодится, - сказал Лебедев.

Когда офицеры перебрались на другую сторону реки и скрылись в лесу эксы стали разбирать их вещи, раскладывая по рюкзакам. Когда всё было готово, Чемякин с рассеянным видом осматривал поляну, ничего не понимая, потом спустился на пляжи и осмотрел подмытый водой берег полуострова.
- Что-то я ничего не понимаю, у меня такое впечатление, что я или схожу с ума или куртка осталась в коряжнике, где мы оставляли рюкзаки, - сказал он.
- А может ты был без куртки, смотри какая жара, - сказал Палыч  и тоже стал высматривать, куда могла деться куртка Чемякина.
- Ладно, поехали, - сказал Чемякин, посматривая подозрительно в разные стороны. – Ничего не понимаю, вроде надевал, а вроде не надевал.

Эксы ещё раз осмотрели весь полуостров,  потом сели на коней и, забрав двух лошадей, потихоньку поехали обратно к тропинке.
- Палыч ты не разваливайся, а то конь тебя сбросит, привставай на стременах дай коняге разгрузку, - сказал Лебедев.
- Без сопливых, я на Алтае уже поездил, будь здоров как, - ответил Палыч, с опаской посматривая вниз.
- Наш ковбой не только на Алтае альпаков пас, но и бобров на Северном полюсе охотился, - сказал Кельдюшев.
Вдруг Чемякин остановился и посмотрел на Палыча.
- Кому ты там сказал что-то вернуть.
- Ну так сам сказал чтобы я отдал какую-нибудь тряпку я и отдал.
Палыч понял, что его сейчас будут бить и возможно ногами, но сделав   беспечный вид продолжил ехать.

Чемякин с сомнением посмотрел на Палыча, от чего тот покрылся красными пятнами.
- Ну и жара, я в этих сапогах, сейчас, кажется, испекусь, может, я ботинки надену, - сказал Палыч, продолжая дурковать.
Чемякин опять что-то стал про себя думать, но ни к чему не пришёл.
- Странно было, и нет, - сказал он сам себе вслух. - Наверно перегреваюсь.
Осмотрев коряжник, где они оставляли свои рюкзаки, Чемякин недоумённо посмотрел на товарищей.
- Но ведь я был в куртке, я это отлично помню!
- А может ты её в землянке оставил, - сказал Кельдюшев, вспоминая, как был одет Чемякин.

Они проехали к дороге, где Чемякин подал знак, остановится.
- Ёканый бабай, а пароль-то мы не знаем!
Эксы переглянулись.
- Вот же гады я им куртку, а они… - Палыч осёкся на полуслове и застыл, выпучив глаза.
Лицо Чемякина стало наливаться кровью и он  медленно расстегнув кобуру  достал револьвер.
- Слазь с коня шкура, я тебя сейчас расстреливать буду. Нет, ну вы видели, этот гад мою лётную куртку этим… поганцам отдал!
- Володя бес попутал, не ту отдал! Ну, правду говорю, что не ту отдал, что под руку подвернулось, - жалобно заскулил Палыч.

Кельдюшев видя, с какой ненавистью Чемякин смотрит на Палыча, машинально вырвал поводья из руки Чемякина и рванул их к себе. И в этой суматохе Палыч вдруг ударил коня под бока и тот, поднявшись на дыбы, помчался к дороге.
- Держите его! - крикнул Лебедев и бросив верёвку привязанную к поводьям двух лошадей погнался за Палычем.
- Стой куда там же казаки! - крикнул ему вдогонку Кельдюшев.
- Да отдай же поводья дурак, - крикнул ему Чемякин.
И тут возникает живописная картина. Казаки, несущие охранение возле двух перегородивших дорогу рогаток слышат приближающийся топот и недоумённо смотрят в ту сторону. И вот из-за поворота появляется скачущий всадник, а после за ним на удалении второй.

Первый всадник с разгону перескакивает через обе рогатки и, едва не задевая их, скачет дальше. Вслед ему слышится запоздавший крик охранения.
- Пароль, пароль!..
Второй всадник, размахивая шашкой, кричит страшные слова, отчего казаки начинают разбегаться кто куда.
- Красные, красные…
Следом за всадниками огибая рогатки, проносятся ещё два всадника по форме вроде как свои и скачут дальше. Казаки с перепуга бегут к реке с криками «красные, красные…» где стоит их отряд и где как они думают, им будет спасение.
Скоро дорога пустеет и только клубы серой пыли застилают мчащихся прочь всадников.