Операция!

         В этом небольшом повествовании я не буду упоминать название лечебного учреждения, в котором находился, а также постараюсь избежать нудных медицинских терминов, описывающих мой диагноз. Речь пойдёт непосредственно о моём нахождении в больнице и конечно же об операции, которую мне довелось пережить.
         Теперь я хочу поведать читателям историю, чтобы было понятно, почему собственно решение об операции стало для меня и моих близких таким серьёзным шагом. Три года назад, во время прохождения УЗИ, врач, проводившая исследование, воскликнула с ужасом в голосе: «Вот это «щитовидка»! Всё, осенью на ОПЕРАЦИЮ!» До осени оставались каких-нибудь 1,5-2 месяца, но, если бы речь шла о годах, для меня всё равно бы это прозвучало как приговор. С каменным лицом я вернулся в палату.
- Что с Вами? – спросила меня лечащая врач-кардиолог во время обхода.
- Меня отправляют на операцию, - со слезами в голосе ответил я.
- Успокойтесь сейчас же!
После этого доктор взяла мою историю болезни и углубилась в чтение. Через пару минут она сказала, улыбнувшись:
- Никто Вас никуда не отправляет! Просто эта врач у нас такая эмоциональная!
- Вы бы слышали, как она это произнесла! – проговорил я тихим голосом.
- Слушайте её поменьше! Мы с Вами сделаем другое УЗИ, его проведёт другой доктор и тогда…
- Будет операция? – спросил я, не дав ей закончить фразу.
- Успокойтесь и не раскисайте! – сейчас Вас никто оперировать не будет, для этого нет никаких показаний. Да, «щитовидка» увеличена, мы будем за ней наблюдать, и тогда уже будет принято какое-либо решение, но в любом случае, без Вашего согласия никто ничего делать не станет. После этого врач вышла из палаты.
              Вскоре было сделано другое УЗИ. Врач, куда более сдержанная молодая женщина, сообщила, что есть узлы, узлы увеличенные, но для того, чтобы быть уверенными в том, что они не содержат злокачественных клеток, необходимо сделать пункцию этих самых узлов.
              «ПУНКЦИЯ» - я очень боялся этого слова. Мне казалось, что если не будет нестерпимо больно, то очень страшно, и, как я думал, это – автоматическое согласие на операцию. Но, собрав волю в кулак, я отправился на эту процедуру. Идя по коридору, я старался думать о чём-нибудь более приятном, но у меня плохо получалось. Весьма симпатичная молодая женщина - врач в бело-зелёном халате попросила подождать в холле. У меня было желание уйти из этого холла и больше не возвращаться. Время тянулось медленно. Прошло всего пять или десять минут, но мне они показались вечностью. И вот я был приглашён в кабинет с надписью «Смотровая». Там мне было предложено постелить простынку и лечь на кушетку.
               Я развернул простынь, начал её стелить, и тут врач бросила на меня взгляд:
- Что с Вами?! Вы боитесь?
- Да, - ответил я.
 Укола я не боялся, но у меня к тому времени все вены на руках были исколоты и казалось, что ещё одной серии уколов я не выдержу. К тому же я ждал и не мог дождаться, когда же наконец меня оставят в покое и дадут просто отдохнуть в палате, собраться с мыслями.
- В таком состоянии я Вам ничего делать не буду, - сказала врач, - успокойтесь, потом приходите и не забудьте взять с собой коробку из-под конфет «Ферреро Роше».
Я был готов купить десяток коробок конфет, чтобы больше к ней не приходить!
 Конечно же никакой коробки у меня не было, я даже понять не мог, для чего она может понадобиться. Неожиданно мне вспомнился случай из школьной жизни. На уроке труда преподаватель велел всем в последний день перед зимними каникулами купить конфеты в коробках. «Конфеты съесть! Коробки будут нужны в качестве корпусов для электрической викторины», - сказал он.
Обо всём я рассказал медсестре на посту. «Я не знаю, зачем ей нужна коробка, но, возможно, в качестве контейнера для образцов», - сказала медсестра.
Я вернулся в палату.
Через несколько дней, незадолго перед выпиской, я всё же решился на пункцию. Оказалось, что это совсем не страшно. Только один раз было немного больно и неприятно, когда игла чиркнула по кости.
          Врач перед тем, как уколоть с улыбкой предупреждала: «Сейчас больно сделаю!» И так несколько раз. Результаты меня обнадёжили. Надо было просто наблюдать.
           Это меня немного успокоило. Вскоре я выписался, вернулся к работе и постепенно начал забывать о том, что произошло в больнице.
Прошло три года. Когда я снова оказался там же, с осложнениями после перенесённого «Ковида», снова встал вопрос о щитовидке. Врач – эндокринолог, та, которая говорила, что «будем наблюдать», увидев результаты УЗИ произнесла, словно вынося приговор: «Вот, сейчас есть все показания к операции!»
— Значит всё, других вариантов нет? – спросил я, глядя ей в лицо и как бы мысленно моля о пощаде.
- Есть вариант, - ответила она совершенно серьёзно, - Вы сейчас поедете домой и будете ожидать пока узлы не станут злокачественными и не превратятся в неоперабельный рак. Вот тогда других вариантов действительно не будет, кроме как медленно и мучительно умирать!
Сделав небольшую паузу, она продолжила:
- Считайте, что Вам повезло! Вам сделают операцию, операция, как правило, проходит без осложнений, и Вы будете жить как прежде, только принимать лекарства, которые мы подберём, то есть заместительную терапию.
- Хорошо, - ответил я.
Но в действительности, если сказать, что у меня в душе царило беспокойство – значит не сказать ничего. Одна мысль наталкивалась на другую, и я почувствовал, что покрываюсь холодным потом.
А врач, тем временем, кому-то позвонила, сказав: «Сейчас он к Вам поднимется…» После этого она вручила мне «историю болезни» и сказала идти на консультацию к хирургу.
Пройдя по коридору в другой корпус, и, поднявшись на лифте, я оказался в 1-ом Хирургическом отделении. Женщина-хирург осмотрела меня, прочитала что-то из «истории» и сказала, что сможет взять меня 1-го числа, то есть через пять дней. После этого она пошла со мной в ту же Смотровую, где брали пункцию, велела лечь на кушетку и, прикоснувшись датчиком к моему горлу, стала внимательно смотреть на изображение в мониторе. Я не знал, как себя вести и что говорить. Она ещё что-то рассказывала, но я её не слушал, мне было действительно страшно, казалось, что через эти пять дней закончится ВСЁ.
          Я вернулся в палату. Через несколько секунд зазвонил телефон. Это была ОНА, Валечка, моя дорогая жена. Выслушав мой рассказ, не обращая совершенно внимания на мои эмоции, она сказала: «Мы сделаем это! Я знаю, ты сильный, я верю, ты сможешь взять себя в руки и согласишься на операцию!»
Отложив телефон, я стал собираться домой, так как через день должен был уже приступить к работе. Но ещё через минут десять снова раздалась мелодия звонка на телефоне.
           - Я только что разговаривала с С.И., он – наш ведущий хирург, заведующий 2-м Хирургическим отделением. Бери «историю» и быстро иди к нему, он ждёт тебя! – сказала Валечка.
           - А как же эта врач? -  спросил я с неуверенностью в голосе.
           - Я не знаю кто она такая, а С.И. – большой специалист и добавила, - поверь, это самый лучший наш хирург. Через пять минут я, пройдя по коридору, остановился перед кабинетом заведующего отделением.                С.И. принял меня в своём кабинете. Взял в руки «историю», немного полистал, ненадолго остановился на странице, где были результаты УЗИ, потом подошёл ко мне и прикоснулся руками к верхней части моей грудины, чуть ниже шеи, практически на уровне плеч. «Он действительно профессионал», - подумал я. После этого врач вернулся на своё место в кресле за столом и тихим спокойным голосом начал говорить:
             - Я возьму Вас на операцию через два дня. Обещать увеселительную прогулку я не могу, так как это всё же операция, но уверяю, что всё будет нормально.
Я не знал, что отвечать, но голос врача и его манера говорить внушала уверенность. Он говорил таким твёрдым и спокойным тоном, словно Рафал Вильчур из культового польского фильма «Знахарь».
               Через день я вышел на работу. Нужно было успеть сделать много, но у меня всё валилось из рук. Мысль о предстоящей операции не давала мне возможности сосредоточиться. И вот наступил тот понедельник, который навсегда у меня останется в памяти. Мы с Валечкой, наскоро собрав вещи, отправились на её машине в больницу. В приёмном покое нам встретилась знакомая Валечкина медсестра. Оказалось, что она работает в том отделении, куда меня собирались положить.
- Я пройду с ним? – спросила её Валечка.
- Нет, ты нам там не нужна, мы сами справимся, - ответила медсестра и взглянула на меня с улыбкой.
«Я тогда посижу здесь на стуле», - сказала мне Валечка с грустью в голосе, - а ты, как придёшь в палату, позвони. Крепко поцеловав мою любимую, я отправился вслед за медсестрой к лифту. «Уж лучше бы я остался сидеть на стуле в приёмном…» - подумал я.
                Мы поднялись на лифте на нужный этаж и остановились у поста медсестёр. Должен сказать, что данное больничное отделение напоминало скорее отель, чем больницу. По дороге в палату я обратил внимание на стены с портретами космонавтов, просторный телевизионный холл, пол в котором был устлан коврами, а также стоящие большие вазоны с тропическими растениями.
                Одноместная палата тоже приятно меня удивила. Там было всё, что нужно для проживания, включая телевизор и холодильник. А в санузле была оборудована душевая кабина.
Через какое-то время ко мне зашла симпатичная молодая женщина в красивой лиловой обтягивающей униформе с белым передником и пригласила меня на завтрак. Это была буфетчица.
- Какая красивая униформа! Она Вам очень к лицу! – воскликнул я.
- Спасибо, хоть прямо сейчас можно идти на дискотеку! – ответила она и рассмеялась. Должен сообщить моим читателям, что в этом отделении царила очень позитивная атмосфера. Все, от санитарки до старшей медсестры излучали необыкновенную доброту и желание прийти на помощь.
Я даже стал забывать о том, где нахожусь, и о том, что мне вскоре предстоит.
После обеда я прилёг на койку и начал засыпать…
                Вскоре зашёл мой лечащий врач и он же заведующий отделением.
- Как Вы здесь обустроились? – спросил он спокойным вежливым тоном.
- Всё хорошо, - ответил я.
- Мы поставили Вас в план, скорее всего завтра проведём операцию, а пока отдыхайте, - сказал он и вышел из палаты.
                Я старался гнать весь негатив прочь, но у меня плохо получалось. Тогда я взял журнал японских кроссвордов и начал решать, пытаясь сосредоточиться на них, но у меня быстро устали глаза. Включил телевизор, тоже не было ничего интересного, но сообщили, что вечером в рамках чемпионата мира по футболу, который проходил в то время, будет транслироваться матч Аргентина – Польша.
                Так прошёл первый день. Ближе к вечеру, когда начало смеркаться, а я решил прилечь на койку, зашёл доктор со своим коллегой и сообщил, что завтра операции не будет, она перенесена по независящим от них причинам на следующий день, то есть на среду. Меня это немного успокоило. «Судьба подарила мне ещё один день!» - подумал я и постарался как можно быстрее выгнать это из головы.
Ночь прошла спокойно, утром меня разбудила медсестра, чтобы померить температуру.
День прошёл без особенных происшествий. В больнице кормили хорошо, чувствовал я себя нормально, решил несколько японских кроссвордов. Пришёл анестезиолог. Рассказал, как и что будет проходить. По возможности успокоил меня, сказав, что мне «только захочется спать», а проснусь я уже в реанимации, когда всё будет сделано.               
         Ближе к вечеру, в палату зашла дневная сестра и с улыбкой сообщила:
- Завтра Вам предстоит операция, а сегодня Вас пригласят на «Белый танец», - и, увидев мой смущённый взгляд, добавила, - на клизму, с абсолютно серьёзным лицом.
- Может быть на «кружку Эсмарха», - спросил я.
- По-Вашему может быть это «Эсмарх», а по-моему, просто клизма.
- А когда обычно проводятся такие операции? – спросил я с волнением в голосе.
- В 10.00, Вы поставлены в первую очередь.
После чего она пожелала мне спокойной ночи и закрыла за собой дверь палаты. Я посмотрел на часы, было около восьми часов вечера. На меня нашла тоска; ведь я ещё никогда не переносил ничего подобного, как это будет проходить я себе не представлял. Да и как можно такое представить?! По телевизору шёл очередной футбольный матч. Я ни за кого не болел, просто надо было себя как-то отвлечь, проходивший в это время чемпионат мира очень в этом помогал, но тут раздался телефонный звонок. Звонила любимая доченька.
- Папа! Скажи, что передумал, а если нет – беги оттуда!
— Это почему? – спросил я.
- Я говорила со «знающими людьми», и они в один голос утверждают, что, во-первых, операция эта слишком рискованная, а во-вторых, она может быть абсолютно бесполезная. Надо было не соглашаться сразу! Надо было посоветоваться с несколькими врачами! Так что, ты подумай…
После разговора с дочерью, я решил абсолютно твёрдо: «Сделаю это!» К тому же мне уже надоело бояться. Вскоре пришла ночная медсестра и пригласила меня…
После того как всё закончилось, я хотел рассказать ей один старый еврейский анекдот, но медсестра сказала: «Мне сейчас некогда, после операции расскажете». Я боялся, что в эту последнюю ночь не усну, но я быстро уснул под очередной футбольный матч и проснулся утром.
         На часах было 8.00. Никто ко мне не приходил, не было никаких указаний. «Есть ещё 2 часа,» - подумал я. В 9.00 пришла утренняя медсестра, внимательно и придирчиво меня осмотрела, сбрила несколько волосков на груди одноразовым станком и обмотала мне ноги эластичными бинтами. Примерно через полчаса она привезла каталку, велела снять с себя абсолютно всё, кроме бинтов и лечь на каталку, накрывшись простынкой. Я повиновался и подумал: «Неужели это всё?!», но быстро отогнал от себя эту мысль. Медсестра и санитарка вывезли каталку из палаты и повезли по коридору. «Везут головой вперёд,» - отметил я, и это меня немного успокоило. Так я и ехал по коридору, глядя в потолок, и не зная куда меня везут. Но вот каталка остановилась перед лифтом. Через несколько секунд её завезли в лифт, и он тронулся. Я даже не помню, куда он поехал, то ли вверх, то ли вниз. Лифт остановился, лифтёр открыл дверцы, и каталка выехала, развернулась в коридоре и застучала колёсами по напольной кафельной плитке. А мне ничего другого не оставалось, кроме как смотреть в потолок. Пока потолок был ровный, я был спокоен, но вскоре впереди появились какие-то балки. «Сейчас каталка остановится и повернёт, ведь не может же она двигаться, перепрыгивая через балки», - предположил я. Но каталка тем временем, не сбавляя скорости, ехала прямо, как будто эти балки, напоминающие мне корабельные отсеки, ей совсем не мешали. Конечно же я понимал, что это на потолке балки, словно коридор был разделён на отсеки, а пол ровный, раз каталка по нему спокойно едет, но ощущение было странное. И вот мы въехали в операционную. Никакой вывески я не видел, как только каталка остановилась, медсестра скомандовала: «Перекатывайтесь на стол!» Я переполз, и каталка уехала.
               И вот я лежу на операционном столе, вижу впереди приборную стойку с аппаратурой. Снизу к стойке тянется жёлто-зелёный провод большого сечения, где-то 50, а может быть и все 70 «квадратов» в сечении. «Током не ударит! Это уже хорошо", - решил я про себя. И тут слева ко мне подошёл молодой парень:
«Я анестезист», - сказал он, после чего стал подключать трубки, провода и датчики. Он был одет в белую медицинскую куртку, а на голове – чёрная бандана с жёлтыми черепушками. Признаюсь, что от этого вида мне стало не по себе, но парень со знанием дела всё подключал, щёлкал какими-то тумблерами, и я даже не заметил, как он пододвинул стойку для капельниц и установил на мою левую руку катетер. Проделал он это виртуозно!
Справа подошла девушка, я не видел её лица, так как оно было скрыто под маской.
- Вы волнуетесь? – спросила она.
- Да.
- Перестаньте волноваться, а то у Вас давление растёт!
Что я мог поделать? Девушка тем временем поднесла какую-то маску к моему лицу и сказала: «Сейчас дадим Вам немного подышать кислородом». Я почувствовал лёгкое дуновение. По прошествии нескольких секунд сказала ласковым голосом: «А сейчас, подумайте о том, что бы Вы хотели увидеть, когда проснётесь». Я стал мысленно рисовать картину и провалился…
            В следующее мгновенье почувствовал, что кто-то трясёт меня за плечо и говорит: «Владимир Евгеньевич, проснитесь!» Я приоткрыл веки и увидел огромные глаза родственницы моей жены, которая работала медсестрой в Кардиологическом отделении. Должен сказать, что у неё большие красивые глаза, но в этот момент они показались мне огромными, словно фары автомобиля. И тут раздался голос откуда-то со стороны:
- Ну как самочувствие?
- Никуда не годится! – ответил я. Мне показалось, судя по голосу, что это – с работы, начальник нашего Управления.
- От чего же так? Операция прошла успешно. Мы уложились вовремя. Всё у Вас хорошо…
Оказалось, что это был врач, хирург, который проводил операцию. Мне стало не по себе! Я хотел было извиниться, но опять провалился в сон.
        Когда я снова открыл глаза, то не понял, где нахожусь. Огромное помещение напомнило мне полутёмный зал кинотеатра. Я вспомнил, что это должна быть реанимация. Осмотревшись по сторонам, я увидел нескольких людей, лежащих на кроватях. Слева и справа от меня стояли табло с меняющимися цифрами. Ко мне подошёл молодой сотрудник в белом халате.
- Скажите «и», - предложил он.
- и…
- Хорошо, - сказал он и направился к другому больному.
А я снова погрузился в сон.
Когда в очередной раз открыл глаза, то мне показалось, что я нахожусь в зале ожидания то ли на вокзале, то ли в аэропорту.
Подошла медсестра и сделала внутривенный укол.
- Мне ещё долго здесь находиться? – спросил я.
- Ещё 2 часа, а потом вернётесь в свою палату.
После этого подошёл тот же сотрудник:
- Скажите «и-и-и»
- и-и-и…
- Триста тридцать три,
- триста тридцать три…
- хорошо, - сказал он и направился к другому больному.
И вскоре после этого зажёгся яркий дневной свет. Медсестра, которая делала укол, принесла большое влажное полотенце.
— Это Вам вместо умывания, оботритесь пожалуйста.
- А высморкаться можно?
- Пожалуйста, - ответила она и подала другую белую тряпицу.
После этого нам подали завтрак.
Вскоре после завтрака за мной приехала всё та же каталка.
        Медсестра реанимации отсоединила трубки и датчики, а её коллега из нашего отделения, та, которая везла меня на операцию, тем временем спросила меня: «Ну что, поедем домой?» И не дождавшись ответа предложила мне в очередной раз перелечь на каталку. И снова каталка застучала колёсами по кафельной плитке, а я также лёжа смотрел в потолок и боялся, что ударюсь головой об эти самые балки, которые напоминали корабельные шпангоуты. И казалось, временами, что каталка неведомым образом обходит все стоящие препятствия и неровности. И вот она въехала в отделение, а затем в мою палату. Перед тем как перелечь на койку, медсестра подала нижнее бельё и помогла мне его надеть.
«А сейчас к тебе придёт Валентина!» - торжественно произнесла она.
Радости моей не было предела! К сожаленью, я тогда ещё не полностью отошёл от наркоза, и всё происшедшее со мной казалось сном. После этого были ещё врачебные консультации, перевязки, ожидание результатов гистологии. Но самое главное – это то, что мы все дружными усилиями, несмотря ни на что, СДЕЛАЛИ ЭТО!