Старинные часы. Глава 30

Глава 30

Пытаясь прочитать старый дневник, в какой-то момент Сергей стал чувствовать, что всё время натыкается на преграду. Эта преграда, как казалось ему поначалу, возникла по причине неправильно подобранного ключа к зашифрованному тексту. Однако позже оценив возможность использования других глав Нового Завета, он, так или иначе, возвращался ко второму соборному посланию Апостола Петра. Ибо только с его помощью Сергей сумел прочитать отдельные части текста, обнаружив тем самым путь к шифру.

Почему возникла эта преграда, он долго не мог понять. Что мешало ему собрать те небольшие разрозненные куски текста в единое гладкое описание? Ведь если бы к шифру существовал другой первичный материал, Добролюбов непременно указал бы на это. Однако никаких данных Сергей в дневнике не обнаружил. Зато в расшифрованных отрывках он прочитал фразы, которые при переписывании на современный русский язык выглядели так: «остановившись среди древних камней храма Его, прикоснётесь к тому, что кажется настоящим. Но оно обманчиво, как время, и реально, как сохранившиеся руины башни». Из этого совершенно определённо Сергей понял только то, что «среди древних камней храма Его» обозначает буквально найденную древнюю святыню на месте, где по сей день сохранился фундамент более позднего храма, входившего в комплекс Новогрудской крепости. Ведь не зря же Добролюбов упомянул о нём в своём письме к сыну.

А вот, что он скрыл под определением «оно обманчиво, как время, и реально, как сохранившиеся руины башни» Сергей понять не мог. Вначале он решил, что так ювелир описывает свои ощущения от пребывания там, но тут же был сбит с толку другой расшифрованной фразой. На современном русском языке она выглядела так: «в нём грани преломляют свет и танец вечности под ним».

Выписав всю прочитанную информацию, Сергей попытался соединить её в один кусок текста, но не сумел. И только потом на встрече с Жанной, когда Эмма распечатала конверт, переданный ей Дмитрием Васильевичем, Сергей увидел, что в нём находился листок по качеству бумаги и характерным для всего дневника записям, совпадающий с его другими страницами. В пояснительной записке Дмитрий Васильевич отметил, что нашёл его в неотправленном письме своего отца. Получателем на старом конверте значился англичанин Джон Фитч. Наведя справки, он выяснил, что полвека назад последний был известен в Англии, как классный шифровщик.
«Видимо не сумев прочитать дневник, отец решил обратиться за помощью к специалистам, – писал в записке Дмитрий Васильевич, – но по неизвестной причине не сделал этого. Могу предположить, что отца остановило нежелание «засвечивать» дневник. Правда, почему отец потом не вернул изъятую страницу на место, я объяснить не могу. Но в любом случае, сейчас я рад, что мне удалось обнаружить её. Надеюсь, она поможет вам прочитать дневник. С наилучшими пожеланиями Добролюбов Д.В.»

Сергей почувствовал воодушевление и в тот же вечер попытался определить, где должна находиться недостающая часть зашифрованного текста. Ведь ювелир Добролюбов не нумеровал страницы. Не был дневник и цельной сшитой тетрадью, из которой можно вырвать страницу и по краю отрыва определить, где было её место. Он представлял собой стопку листов, перевязанных втянутой с правого края тесьмой. Когда из неё вынимали лист, тесьму, скорее всего, просто развязали, чтобы потом завязать снова. Именно поэтому, Сергею нужно будет разобраться, куда логически вписывается найденный кусочек шифра. На то, чтобы прочитать эту страничку ему понадобилось много времени, ибо, используя тот же ключ, что и раньше, Сергей получил бессмысленный набор перевёрнутых букв. Они были написаны «вверх ногами» и при развороте на сто восемьдесят градусов текст на странице, как бы переворачивался с «головы на ноги». Однако даже перевёрнутый текст оказался нечитабельным. Как в детской игре, Сергей пытался сложить из них слова, перебирая варианты, но раз за разом у него выходила абракадабра.
– Может быть, к этой единственной странице существует ещё один ключ? – спрашивал себя Сергей. – Если да, то почему Добролюбов не указал на него?

Только сейчас он понял, почему всё время казалось, что он натыкается на преграду. Её не смогли преодолеть ни Дмитрий Васильевич, ни его отец. Последний даже хотел просить помощи у специалиста, хоть потом и не довёл дело до конца. И вот на эту преграду натыкался и Сергей. Заключается она в отсутствии второго ключа к изъятой из дневника странице. Похоже, что именно она содержит наиболее важную часть текста, ибо позволит прояснить суть уже расшифрованных фраз и свести их к общему смыслу.

Разложив на столе страницы, однажды бессонной ночью Сергей вновь прислушался к тому, как в гостиной били часы.

Тик-так-дон-дили-дон-тик-так.

В этот момент он держал в руках письмо ювелира Добролюбова к сыну и его внимание привлекли такие слова: «Знай, сынок, что эти часы навсегда должны остаться в нашей семье. Я завещаю передавать их из поколения в поколение, с тем, чтобы никогда не прервалась связь наша друг с другом, куда бы в будущем каждого из нас не забросила жизнь. Эти часы бесценны, поскольку созданы в согласии с древними знаниями и верованиями в Высшую Истину, частью которой являемся мы тоже. В них заложена таинственная сила, способная беречь тебя и время твоё. Видел я, как отражаются они в зеркалах. Увидишь и ты».

Два последних предложения Сергей перечитывал несколько раз: «Видел я, как отражаются они в зеркалах. Увидишь и ты».

«А что, если второй ключ спрятан в этом кусочке письма? – спросил себя Сергей. – Ведь ювелир наверняка пишет о загадке отражения. Но как это может быть связано с зашифрованной страницей? И существует ли вообще такая связь? Что если я двигаюсь по неправильному пути?»

Сергей пошёл в гостиную, где долго смотрел, как отражаются часы в зеркале.
«Nehets rhU eid nnew, hcua theg tieZ eiD» виделась ему фраза Ганса Урбана.
Она казалась бессмысленным набором перевёрнутых букв, но Сергей знал, что в действительности за ним скрывается: Die Zeit geht auch, wenn die Uhr stehen – Время идёт даже тогда, когда часы стоят. И вдруг его осенило: текст на изъятой из дневника странице – его зеркальное отражение! На это указывало то, что цифры шифра и, найденные по исходному тексту второго соборного послания буквы, были перевёрнуты, как и отражение этой надписи на часах. Ведь ошибки здесь быть не могло, поскольку любое отражение читается задом наперёд, хоть и не всегда оно может быть перевёрнутым.

Слова ювелира Добролюбова – «видел я, как отражаются они в зеркалах» и есть второй ключ! Поняв это, Сергей вернулся к расшифровке. Он снова попробовал читать текст, записывая буквы в обратном порядке. Так у него получилась фраза, переделанная на современный русский язык: «иди туда, где связь времён сильней, где «танец вечности». Под ним не всё является таким, как кажется вначале».

Сергей долго думал над этими словами. Добролюбов снова возвращался к своим ощущениям в храме. То, что речь шла именно о нём, у Сергея не было сомнений. Ведь он писал: «В Новогрудском уезде на высоком холме, окружённые земляными валами и рвом с водой, сохранились руины замка. В комплекс некогда входил и храм, построенный на месте древней святыни. На камнях её высечена схема петроглифов, символизирующая представления древних людей о тайнах времени».
Или ещё вот это: «Но как бы глубока не была моя печаль, я знаю одно – «Щит времени» связывает нас прочной нитью».

Как в письме к сыну, так и в дневнике, включая эту особенно зашифрованную страницу, он предпочёл оставить послания неконкретные, завуалированные поэтическими формами построения предложений. Но главное, что Сергей понял: он указал путь в храм. «Иди туда, где связь времён сильней».

А вот над второй половиной текста Сергей размышлял немало. Что могло означать: «не всё является таким, как кажется вначале»? А ещё вот это «танец вечности»? Неужели Добролюбов писал о представлениях древних о времени? Об этом он хотел рассказать сыну, да ещё в зашифрованном виде? Едва ли.

Неожиданно понять всё Сергею помогла фраза Эммы, сказанная однажды за завтраком:
– Я вспоминаю один наш разговор. Тогда ты объяснял мне, что петроглиф, который стал рисунком циферблата часов, означает «танец мгновений». А что такое вечность? Множество мгновений, разве не так? Вот тебе и «танец вечности».
– Дорогая ты моя! – ударил себя ладонью в лоб Сергей. – Как просто и гениально ты это сказала! Как я не додумался до этого сам, когда ответ находился буквально на поверхности! Ведь ты понимаешь, твой прапрадед указывает именно на этот петроглиф, а если быть совсем уж точным на некое место «под ним». Он ведь так и пишет «где «танец вечности». Под ним…».
– «Не всё является таким, как кажется вначале», – добавила Эмма. – Что это может быть?
– Пока не знаю. Думаю, мы это поймём только в храме. Мы ведь хотели поехать туда, помнишь? Как только закончится зима, и ты почувствуешь, что сможешь совершить путешествие, мы поедим туда.

В общем, боли в спине Эмма больше не ощущала, но поездку в Новогрудскую крепость всё равно отложили на несколько месяцев. За это время Сергей закончил свою книгу о храме, а новый петроглиф, послуживший рисунком циферблата, внесли в каталог и теперь он занял своё место в ряду всех найденных на его стенах наскальных изображений. В качестве эпиграфа к книге Сергей привёл слова Добролюбова о храме, указав, что принадлежат они человеку, лишённому Родины: «Дорога к нему – словно тайная тропа Богов не имеет ни начала, ни конца. Идя вперёд, вы идёте назад. Здесь время материально, и вы невольно понимаете, что жизнь ваша – только петелька в кружеве. Мгновение, сцепленное с миллионами ему подобными в один рисунок».

За эти месяцы Сергей привёл в порядок дневник, связав тесьмой его пожелтевшие листы, и вместе со своими записями отдал Эмме. Она написала письмо Дмитрию Васильевичу, в котором поблагодарила за подарки к Новому году и отправила свои. Сообщать ему о том, что Сергею удалось расшифровать дневник, Эмма не стала, решив сделать это при личной встрече и после посещения храма.

Это посещение произошло в начале июля. Стоя на самом верху обрывистого холма, они видели, как солнечные блики играют в листве деревьев. Облака, похожие на клочья ваты, словно путаются, цепляясь за руины замка, а над горой Миндовга шумит ветер. Только поднявшись на самый верх горы, они почувствовали, что само место здесь дышит древней историей. А позже присмотревшись внимательнее к наскальным изображениям на камнях, они поняли значение фразы «Не всё является таким, как кажется вначале».

Поняли, когда обнаружили под петроглифом часов небольшое изображение. Само по себе оно было непримечательным. Наверно поэтому историки описали его в каталоге кратко. В прошлый раз, когда Сергей пришёл сюда с Шишкиным и хромым, их вниманием завладел петроглиф часов выбитый чуть выше. Ради него они отправлялись в поход и им были заняты мысли всех троих. Поэтому только сейчас Сергей заметил, что каменный участок в том месте, где выбито это более низкое изображение, уходит чуточку внутрь, образуя углубление. Да и сам петроглиф при более тщательном изучении в действительности оказался подделкой!
– Я не могу поверить своим глазам! – поразился Сергей. – В древнем храме подделка!
– Зачем Добролюбову указывать на неё? – недоумевала Эмма.
– Теперь понимаешь, что значит «Не всё является таким, как кажется вначале»? Посвети-ка мне ещё и своим фонариком.

Сделав это, Эмма прислушалась к тому, как в тишине каркают вороны. Конусовидный луч светы выхватил из темноты знакомое изображение часов, и на мгновение ей показалось, что две переплетенные фигурки начинают двигаться. Они бегают по кругу в своём загадочном танце, растянувшемся на века. Эмме даже почудился шёпот, как будто прорвавшийся в наши дни из глубины столетия. Может быть, это её прапрадед говорит с прапрабабкой? К примеру, объясняется в любви? Ведь, кто знает, может танец вечности и правда крепко-накрепко связывает души живущих и души ушедших?

Аккуратно зацепив ножом углубление, Сергей почувствовал, как под нажимом щёлкнула пластина, замаскированная под петроглиф. Когда он повторил это движение, она вдруг неожиданно легко отскочила от стены и, упав на пол, покатилась по камням. На её месте в стене появилась небольшая ниша. Заложив в неё руку, Сергей нащупал какой-то предмет. Им была маленькая коробочка, покрывшаяся плесенью. Покрутив её несколько секунд вверх-вниз, Сергей нашёл, наконец, железную ржавую кнопочку. Нажать на неё с первого раза не получилось, и он попробовал подцепить её ножом. Раздался слабый щелчок, и крышка слегка приоткрылась. Протянув коробочку Эмме, он посветил на неё фонариком. Когда она откинула крышку, оба ахнули. Внутри лежал очень крупный голубой бриллиант.
Сергей присвистнул.
– Так вот, что означало: «в нём грани преломляют свет»! Я считал, что он пишет о храме. Думал «грани» – камни в лучах солнца.
– Боже, ты только представь: мой прапрадед сумел как-то спрятать здесь бриллиант перед тем, как навсегда покинуть Родину! И всё, чтобы помочь своему покинутому сыну.
– Да. Вот только хотел помочь сыну, а помог его потомкам.

Эту находку Эмма и Сергей позже передали в Национальный исторический музей в Минске, где провели научную экспертизу. Там он и остался. На полученное вознаграждение Эмма, по примеру, Марианны построила больницу и социальный приют в Западной Беларуси.

Эмма и Сергей поженились. Свадьба состоялась в семейном кругу, где Добролюбов был посажённым отцом. Они потом не однажды ещё собирались за большим столом все вместе.

Жизнь Дмитрия Васильевича так и проходила в стенах кабинета за книгами и старыми письмами отца. Он ещё много раз сидел на могиле Барбары и читал ей стихи. Со временем он почти утратил связь с реальным миром, не выходившим для него за пределы кабинета и могилы жены. Он дожил до девяноста семи лет и был похоронен дочерями рядом с Барбарой.

Жанна и Алехандро провели свою последнюю счастливую неделю на островах Фиджи. По возвращении в Мехико их роман начал угасать и уже в конце января они расстались навсегда.
После у Жанны был ещё один любовник, но через три года она вышла замуж за английского писателя, романы которого переводила на русский и испанский языки. У них родился сын. Много лет спустя он заменил Марианну в управлении компанией. Продолжил он и благотворительную деятельность своей тёти, хотя такого размаха, как при ней уже не было.
Семья Жанны прожила в Лондоне более двадцати лет, но после смерти мужа они с сыном вернулись в Мехико. Этот брак сложился вполне удачно, но только в конце жизни Жанна поняла, что так и не узнала настоящей любви, какая была у отца и матери. Судьба не преподнесла ей такого подарка.

Марианна прожила долгую жизнь. У неё не было ни мужа, ни детей, ибо всю себя она отдала однажды выбранному делу. Результатом её деятельности стали больницы, школы, магазины для бедняков, приюты и юридическая контора. Её адвокаты за много лет работы оказали помощь сотням людей, совершившим преступления от безысходности, а также обвинённым ложно по факту своей принадлежности к числу живущих за чертой бедности.
Марианна умерла в глубокой старости. Она была похоронена рядом с отцом и матерью. На её памятнике написали по-русски: «Ты жила для нас, ты жива для нас».
И хоть не смогла Марианна изменить мир, жизнь многих людей она сделала лучше.

Эмма оплатила операцию по пересадке сердца и длительное восстановление в Германии Мери. Они дружили всю жизнь. Мери стала прекрасной тётей её девочкам -близнецам.

Эмма не раз приносила цветы на могилу её мужа и своего двоюродного брата. Она держала под руку деда, который с трудом опускаясь на колени, набирал в мешочек горсть земли, чтобы отвезти её на могилки жены и дочери. Эту процедуру он повторил несколько раз. Через пять лет он воссоединился с женой, дочерью и внуком в лучшем мире.

Маленькая Юля осталась единственной ученицей Эммы. Со временем она стала одной из самых знаменитых балерин мира. Музыкальные критики называли её Ангелом с перебитым крылом.

Старинные часы и сейчас висят в доме Эммы и Сергея, отражаясь в зеркале. Однако вскоре после смерти деда они остановились навсегда. Больше никто и никогда не услышит их тик-так-дон-дили-дон-тик-так и не увидит загадочных видений. Но надпись на циферблате по-прежнему напоминает, что Die Zeit geht auch, wenn die Uhr stehen.
Время идёт даже тогда, когда часы стоят.

Конец.