Несенца Огороди. Часть 9. Счастье

     "В хрупкую вазу поставлю цветок
     Лунная дорожка блестит и тревожит
     Сакуры благоуханье в ночи."

          (Акихико Танака)


     Много ли надо силиконовой кукле? Был бы милый рядом! Ну а больше? А больше ей ничего не надо.
     Это вам не японская живая женщина, каждый день чего-то требующая и заточенная, как меч-катана, на ссору или даже на скандал. Кукла-няша - это другое. Это мягкотелое и трепетное сознание, вздрагивающее при каждом очередном толчке, счастливого и небедного обладателя. Такие высокие отношения уже настоящее и ближайшее будущее древней цивилизации, а может и всего человечества...

     Каждый новый день Несенца проживала радостно и бодро, как "день сурка" или премьерный выход из прессформы для горячей отливки под давлением. Её переполняли эмоции и чувства к Акихико.
     Наверное на работе он был суров с однопартийцами, а к врагам клана строг и беспощаден, но рядом с ней он становился предупредительным и нежным мужем и даже обходительным любовником.
     Утро начиналось с чашечки божественного кофе с молоком аргентинской мраморной коровы элитной породы, который мужчина приносил ей прямо в постель. Удобно усаживал её, подкладывая под спину подушку-шиацу, чтобы няша, во время кофепития, не чебурахнулась головой о вощёный дубовый пол.
     Оябун наслаждался её прекрасными чертами лица, боготворил её внутренний мир и наружные половые органы. С осторожностью, боясь обляпать прозрачный шёлковый халатик, он подносил крошечную керамическую чашечку, с нежно-коричневой жижей, к розовым губам няши, созданных для безумных поцелуев.
     К кофе подавались пирожные бизе, взбитые из нежных белков яичек  морских коньков, выращенных заводчиками на обширных подводных конефермах в  тёплом Южно-Китайском море. Или булочки, по форме напоминающие зуб демона-дракона, которого, по преданию, убил герой японского эпоса самурай-одиночка Кинтаро, наполненые лепестками горной сакуры, запечёнными в сахарной пудре и обсыпанные натертым заморским шоколадом "Алёнка".
     Каждое утро было прекрасным, дающим позитивный настрой на весь день.
     На четвёртое утро, поднося кружку к губам Несенцы и целуя её в расслабленное ушко, Акихико заметил на виске няши, под прядью чёрных  волос, маленькое рыжее пятнышко. Оно оттеняло прозрачный силикон ржавой чужеродностью.
     Крёстный отец, сильно раздосадованный подсунутым некачественным товаром, взревел как Амурский тигр в бамбуковой клетке у китайских товарищей и приказал привести Насиро Иходо - главного несуна куклы.
    Но Насиро, даже под страхом ампутации пальца без наркоза, не смог объяснить происхождение брака под идеальной поверхностью.
     Тайна, появления пятна, была раскрыта и объяснена Главным инженером фирмы "Мисабася" Пацаёно Доширака, которого, за длинные космы, приволокли к Танаке его гуманные телохранители.
     После путанного рассказа специалиста, о внутреннем состоянии изделия и о недополученных Тайваньских чипах, всё встало на свои места. Несенцу повезли на ремонт или, даже, на доработку.
     В голову и в другие шаловливые места, были вживлены правильные японские чипы, вместо быстроржавеющих гаек.
     - Заработало! - радовался, как ребёнок, главный инженер, когда увидел, что Танака прячет катану в ножны. Пацаёно  обрадовался ещё и потому, что очередной раз пронесло рачительно и экономно -  без употребления слабительного.
     Вечером он сходил в главный Токийский храм Асакуса Каннон и обещал богу Амэ-но Минакануси но Ками больше никогда не делать бракованных кукол-няш...

     А на другом конце большого города в небольшой квартире, сидел несчастный Тукитука. Пока Несенца лежала на пыльной полке в его кладовке, он, бывало, неделями не вспоминал о ней. Не трогал нежно и не протирал от пыли. Даже электрическим светом, китайского фонарика на батарейках, радовал её редко. Теперь же, потеряв, как он считал, свою силиконовую самурайскую половинку, сильно огорчился и даже разозлился.
     По-мужски поговорил с Насиро, но с оттенком простой человеческой любознательности, - Куда ты девал мою куклу, извращенец?
    Иходо, сперва отнекивался, говоря, что Несенца сама, видимо, сбежала из дома, не получая достаточно должной крепкой мужской нежности. Но потом, после некоторого воздействия на его болевые точки горячим утюгом, рассказал всю правду-матку.
     Тукитука был шокирован несамурайским поступком самурайского товарища и настоятельно посоветовал ему, исключительно, как благородному войну и уже бывшему коллеге по работе, но не очень порядочному японцу, сделать харакири, в ближайшие полчаса в своей ванной комнате...

     Так пролилась первая кровь. Но это было только начало обильного кровопролития. Тукитука, как ниндзя в отставке, (а бывших ниндзь, как известно не бывает), начал подготовку к штурму "гнезда" клана Танаки. Он, на крови Иходо, поклялся освободить Несенцу из потных и похотливых рук мафии.

         (Продолжение следует)



              17.3.23.