Топан

ИСТОРИЯ ОБРАЗОВАНИЯ И ЗАСЕЛЕНИЯ

Владимирский сельсовет Воскресенского района Нижегородской области насчитывает немало деревень, находящихся на грани исчезновения: Аршиново, Большие Ключи, Быдрей, Зимарка, Мартьяново, Рассадино, Шишенино. Совсем канули в лету такие населенные пункты, как Александровка (Орловка), Владимировка (Новая деревня), Вязовая, Гришенино, Затишье (хутор), Красный Починок, Лиарово (хутор), Малые Ключи (Куликово), Малые Лобачи, Найденка (выселки), Никитино (Сопляково), Починки (выселки), Плесо, Светлояр (выселки), Чистяково (кордон).

Одна из самых малонаселенных деревень — Топан: согласно переписи 2010 года, здесь проживало всего 19 человек. До 1922 года село принадлежало Овсяновской волости Варнавинского уезда Костромской (с 1922 — Нижегородской) губернии. В 1923-м Варнавинский уезд упразднили, и Топан в составе Овсяновской волости вошел в Краснобаковский уезд. В 1924-м Овсяновскую волость ликвидировали, и Топан влился в Шадринскую волость, в которой находился до июня 1929 года, причем до августа 1924-го входил в Топанский сельсовет, затем — Шадринский, а с 26 октября 1959-го — Владимирский. В июне 1929-го Топан стал частью нового Воскресенского района.

Согласно исторической летописи «Воскресенский район. Годы и судьбы», Топан образовался в 1771 году. Вероятно, это действительно так: в 4-й ревизии (1782) отмечается, что крестьяне, принадлежавшие наследникам помещика капитана-поручика Петра Васильевича Дурова, переселились сюда из Асташихи, Попихи и Стрелицы.

Существует мнение, что слово «Топан» происходит от марийского мужского имени Топай. В 4, 5, 6 и 7 переписях деревня фигурирует сразу под двумя названиями — «Топан, Дмитревская то ж» (в 7-й ревизии — Дмитревка). В 1834 году деревня упоминается только под первым наименованием. Вероятно, второй топоним исчез во избежание путаницы: в 6 километрах к западу от Топана к тому времени появилась деревня Дмитриевская (позже — Дмитриевка, Порубка). Можно заметить некоторое «пристрастие» местного населения к имени «Дмитрий»: так, Лобачи, расположенные недалеко от Шадрина, на старых картах обозначаются еще и Дмитриевой, деревню Хмелёвку, соседствующую с Люнда-Шиповом, официально называют Ново-Дмитриевкой (причем в ранних метриках Покровской церкви села Овсянки деревня именуется просто Дмитриевкой, без «ново», а в 10-й ревизии 1857 года — Новой Дмитровкой).

Если обратиться к одноверстной карте 1798 года («Геометрическому генеральному плану города Варнавина и его уезда, состоящему в Костромской губернии», составленному в Оренбургской межевой конторе), недалеко от Быдрея, на границе с Нижегородской губернией, можно увидеть деревню Топан с отметкой — «вновь поселившаяся». Со всех сторон — пашня, на северо-востоке — речка Котопан (в переводе с греческого слово означает «предводитель, зачинщик»; возможно, от этого гидронима и образовалось наименование деревни), на западе — речка Липовка (обе вливаются в речку Быдрей, и обе исчезли из-за лесной вырубки), на севере — деревня Быдрей. На этой старой карте еще нет ни Владимировки, ни Малиновки, ни Малых Ключей, ни Николаевки, ни Поломки, ни Порубок, ни Софиловки, позже вошедших в топанский приход. По мнению Виктора Алексеевича Басова, чьи предки из Топана, появление Софиловки, Порубки, Поломки во второй четверти 19 века связано с лесопилением: чем больше вырубали деревьев, тем дальше уходили в лес — так появлялись поселения для ночёвок, позже превратившиеся в деревни.

Согласно 5-й ревизии (1795), владельцем топанских крестьян являлся помещик Александр Никонорович Анненков, причем в переписи отмечалось, что в 1788 году он купил их у Петра Никитовича Хомутова. К 1795 году новые семьи прибыли сюда из Знаменского, Аносова и Левихи.

Во время 6-й ревизии (1811) крестьяне принадлежали действительному статскому советнику и кавалеру Михаилу Ивановичу Бравину, надворному советнику и кавалеру Семену Алексеевичу Викулину (крепостные достались ему «в 1806-м году от госпожи прапорщицы Евгеньи Яковлевны Дуровой по закладной, обращенной в купчую, из числа писанных по пятой ревизии за ней же, Дуровой») и прапорщице Евгении Яковлевне Дуровой.

В 1816-м, на момент 7-й переписи, топанскими крестьянами владели действительный статский советник и кавалер Михаил Иванович Бравин, надворный советник Андрей Алексеевич Викулин, помещица 9 класса Евгенья Яковлевна Дурова. На жительство сюда приехали крестьяне из Погатихи, Рассадина, Львова и Попихи.

Согласно 8-й ревизии (1834), топанцы принадлежали покойному действительному тайному советнику и кавалеру Михаилу Ивановичу Бравину и помещице генерал-лейтенантше Марье Ивановне Турчаниновой. К тому времени крепостных перевели сюда из Левихи, Аносова, Малехина, Зимарки, Рассадина и Львова.

В 1850 году, при проведении 9-й переписи, деревней владело четверо помещиков: статский советник и кавалер Андрей Алексеевич Викулин (крестьяне перешли к нему от Марьи Ивановны Турчаниновой), майорша Анна Иосифовна Гернер (по 8-й ревизии крепостные числились за М.И. Бравиным, затем по разделу достались майорше А.И. Гернер), а также брат и сестра Турчаниновы — отставной поручик гвардии Дмитрий Павлович и Евгения Павловна. В 1835 году здесь поселилась семья из Аносова, в 1842-м — из Чемоданихи.

В 1858-м, во время 10-й переписи, Топан принадлежал двум владельцам: подполковнице Анне Иосифовне Гернер и Марье Андреевне Филатьевой. Два помещика — отставной поручик конной гвардии Дмитрий Павлович Турчанинов и статская советница Анна Сергеевна Викулина — перевели из Топана всех своих крестьян: первый — в Софийское (Софиловку) (в 1852-м), вторая — в Рассадино (в 1851, 1852 и 1856 годах). В 1853-м М.А. Филатьева перемещает в Топан из Рассадина 6 хозяйств. В 1856-м сюда переводят еще две семьи (из Гришенина и Чемоданихи).

Потомки первопоселенцев носили такие фамилии, как Агафоновы, Базановы, Бариновы, Басовы, Беловы, Борисовы, Ботовы, Бугровы, Бушуевы, Валтуховы, Веселовы, Гайбины, Галкины, Голины, Головановы, Грызловы, Гудовы, Зайцевы, Замысловы, Зироновы, Ивановы, Киселёвы, Кирюхины, Ковалевы, Колобовы, Комаровы, Коноваловы, Конторины, Коротковы, Кудряшовы, Кустовы, Лебедевы, Лучины, Любомировы, Мекошины, Мигуновы, Молотовы, Мольковы, Морозовы, Пакуевы, Пауковы, Песковы, Платоновы, Потехины, Пуховы, Рябинины, Самойловы, Сизовы, Смирновы, Соболевы, Субботины, Сулоевы, Сумерины, Тихомировы, Торицыны, Тороповы, Трошины, Угловы, Филофановы, Цветковы, Цыганковы, Шадруновы, Шестаковы, Шиловы, Шумилины, Ярунины.


НАСЕЛЕНИЕ И ХОЗЯЙСТВО

Уже до Октябрьской революции Топан представлял собой большой населенный пункт. Так, в 1858 году в нем проживало 326 человек (92 — у А.И. Гернер и 234 — у М.А. Филатьевой), в 1870-м — 353, в 1907-м — 531 (в Топане-1 — 135, в Топане-2 — 396; деление на 2 части восходит, видимо, к последней, 10-й ревизии, когда крепостные принадлежали двум помещицам). Общее количество крестьянских хозяйств также увеличивается от 60 в 1858 году до 119 в 1916-м.

Согласно «Списку населенных мест по сведениям 1870 — 1872 годов», Топан — «при колодцах», от уездного города — в 73 верстах, от станового квартала — в 35. В «Списке населенных мест» 1907 года отмечается, что в селе имеется пруд, действуют маслобойный завод и ветряная мельница, преобладающий промысел — плотничество (топанцы занимались домостроительством, нередко — в самом Нижнем Новгороде, кроме того, до сих пор почти каждый деревенский дом украшают необыкновенной красоты наличники, изготовленные местными мастерами). Кстати, о маслобойном заводе В.А. Басов вспоминает следующее: «Фактически это была простая рубленая постройка с деревянным прессом, давившим масло».

Из «Списка населенных мест» за 1916 год узнаём, что до ближайшего города Семенова — 30 верст, до волостного правления в Овсянке — 7, до ближайшей пристани в Воскресенском — 27, до железнодорожной станции в Нижнем Новгороде — 90.

Сборник «Кустарно-ремесленные промыслы Костромской губернии. Выпуск I. Варнавинский уезд» (1913) отмечает развитие в Топане кузнечно-слесарного дела.

Ежегодно 29 июня (12 июля по новому стилю), в престольный праздник — Петров день — в Топане устраивали базар, куда съезжались жители со всех окрестных деревень.

Отдельные эпизоды хозяйственной жизни топанцев отразились в «Сборниках постановлений Варнавинского уездного земского собрания» и «Отчетах Варнавинской уездной земской управы». Так, на заседании 22-го сентября 1887 года заведующим Овсяновским военно-конским участком избрали топанского крестьянина Кузьму Васильева Тихомирова, которого в следующем, 1888-м, году называли уже почему-то Любомировым. В своем докладе «Об избрании заведующего Овсяновским военно-конским участком» уездная управа сообщала: «Земским собранием в прошлогоднюю сессию, вместо уволенного по слабости здоровья от заведывания Овсяновским военно-конским участком мещанина Галицкого [Якова Никифоровича], был избран на эту должность проживающий в селе Топане семеновский мещанин Кузьма Васильев Любомиров, об объявлении коему о таковом избрании с подпискою от управы сообщено было Овсяновскому волостному правлению, которое рапортом от 25 ноября того же года донесло, что Кузьма Любомиров переселился на постоянное место жительство в Макарьевский уезд Нижегородской губернии, но в какую волость, правлением не дознано. Вследствие сего, впредь до выбора собранием другого лица вместо мещанина Любомирова, заведывание Овсяновским военно-конским участком возложено управою временно на местного волостного старшину Кузнецова».

В 1889 году в Овсяновской волости насчитывалось 23 сельских общества. У первого Топановского общества было 527 десятин земли, у второго — 1192.

В «Сборнике...» за 1890 год отмечается, что «при производстве взысканий за продовольствие на счет земства лиц, содержавшихся в городском арестном доме, по произведенным дознаниям и собранным справкам» оказался несостоятельным к платежу крестьянин Овсяновской волости села Топана Иван Славин — с него причиталось 32 копейки.

В неурожайный 1891 год крестьянам обоих топановских обществ выдали хлебные ссуды: первому — 180 пудов, второму — 565.

Из «Сборников...» также известно, что в 1892 году обязанности старосты 2-го топановского общества исполнял Федор Васильев.

В «Отчете...» за 1895 год крупным землевладельцем 2-го Топана назван Василий Федотов, у которого было 25 десятин земли ценностью 33 рубля 33 1/3  копейки. В 1896 году упоминается крестьянин того же 2-го Топана Кузьма Лебедев, имевший 14 десятин 63 сажени.

В «Списке землевладельцев Варнавинского уезда, в имениях которых в 1896/7 годах произошли некоторые изменения» сообщается, что Кузьма Васильев Любомиров, семеновский мещанин из крестьян села Топана, обладал землей следующих площадей: усадебной — 940 саженей, пахотной 3 разряда  — 6 десятин, сенокосной 3 разряда — 6 десятин 1110 саженей, всего — 12 десятин 2050 саженей.

В «Сборнике...» за 1904 год упоминается владелец кузницы — крестьянин 1-го Топана Матвей Иванов.


ЦЕРКОВЬ

В 1863 году Топан становится селом: на средства прихожан и вдовой коллежской советницы Марии Андреевны Филатьевой была возведена Тихвинская церковь. Немалую роль в появлении храма сыграл священник Благовещенской церкви села Благовещенского Василий Михайлович Беляев. Газета «Костромские епархиальные ведомости» (далее — «КЕВ») 25 апреля 1897 года в очерке, посвященном 50-летию его священнической деятельности, отмечала: «Заслугою отца Василия было устройство церквей в двух селах — Топане и Шалдежине, с особыми причтами».

В сохранившихся клировых ведомостях за 1877 — 1918 годы о Тихвинской церкви сообщается следующее: зданием деревянная, снаружи обшита тесом, с таковою же колокольнею, крепка; внутри оштукатурена в 1900 году, вокруг храма — деревянная ограда. Вне села имелось особо отведенное кладбище, также обнесенное деревянным забором. Рядом с церковью находилась сторожка.

Престол в храме был один: во имя Пресвятой Богородицы в честь празднования ее Тихвинской иконы. Утварью церковь была «достаточна» (с 1914 — «недостаточна»), богослужебные книги имелись все и хранились в надлежащем порядке.

По штатам, утвержденным в 1887 году Святейшим Синодом, причт состоял из священника, диакона и псаломщика.

Церкви принадлежала усадебная земля вместе с погостом — 3 десятины, пахотной — 30 (на расстоянии 1 версты), всего — 33. Особый план участка и межевая книга отсутствовали, и земля значилась на общем плане с крестьянскими наделами. Местоположение земельного участка для причта было неудобным, во-первых, из-за дальности расстояния, во-вторых, все тридцать десятин находились в середине одного крестьянского поля. Частью земли священно- церковнослужители пользовались сами, а оставшейся — крестьяне, которые взамен нее давали землю в двух других полях. В «Сборнике постановлений Варнавинского уездного земского собрания» за 1913 год сообщается, что Тихвинская церковь сдавала в аренду 3 десятины «посредственной» пахотной земли. Чистый годовой доход от сдачи 1 десятины составлял 3 рубля 25 копеек. На церковной земле были возведены и деревянные дома причта. Здания и какие-либо угодья, принадлежащие храму (дома-лавки, мельницы, рыбные ловли), отсутствовали.

На содержание духовенства выделялось 150 рублей (с 1904 года — 550), из них священнику — 90 (с 1904-го — 300), диакону — 24 (в 1903-м — «не получает», с 1904-го — 150), псаломщику — 36 (с 1904-го — 100). Процентов с банковых билетов не было (в 1909-м имелся вклад на вечное поминовение, состоявший из свидетельства государственной 4% ренты в 100 рублей, из которых 50 — на причт и 50 — в пользу церкви («а билет находится в целости в Семеновском уездном казначействе Нижегородской губернии»). Кружечные доходы за 1914 год составили 460 рублей, за 1915-й — 400. Деньги хранились в кладовой, ключ от которой находился у церковного старосты. В 1909 году «КЕВ» опубликовали список приславших пожертвования обществу вспомоществования бедным семинаристам, среди которых названа Топанская церковь (№ 7 от 29.03.1901, сумма пожертвования — 40 копеек, №№ 8 - 9 от 25.04.1902 — 25 копеек). Священно- церковнослужителям прихожане доставляли содержание, по оценке большинства лет, «весьма» или «очень» скудное; в 1878 — «посредственное», в 1880 — «порядочное», в 1884, 1886, 1888, 1889, 1890 — «довольно порядочное».

От Костромской духовной консистории церковь находилась в 280 верстах, от местного благочинного в селе Баках — в 42 (в 1915-м благочинный проживал в Варнавине), от уездного города — в 80, от почтового отделения в селе Овсянке — в 7. Почтовый адрес — станция Баки, Овсяновское волостное правление. Ближайшие церкви — Покровская в Овсянке (в 6 верстах) и Христорождественская села Шалдежина (в 9).

Копии с метрических книг и обыскные книги хранились при церкви с 1863 года (до наших дней дошли только метрики с конца 1881-го), исповедные росписи — с 1864-го (сейчас утрачены полностью).

Приходского попечительства, попечительного Совета, православного церковного братства, приписной церкви, часовен при храме не было.

В церковной библиотеке, существовавшей с 1863 года, насчитывалось 88 книг духовно-нравственного содержания, 14 — исторического, 9 — о расколе Попова, Соловьева, Нильского и Предтеченского. Из духовных газет и журналов — «Воскресные беседы», «Воскресный день», «Душеполезное чтение», «Костромские епархиальные ведомости», «Проповеднический листок», «Руководство для сельских пастырей», «Русский паломник», «Странник», «Труды Киевской Духовной Академии», «Христианское чтение», «Церковные ведомости», «Церковный вестник». Этой литературой пользовались причт и некоторые прихожане.

В клировой ведомости за 1914 год сообщается, что в приходе действовали четыре земских школы (Больше-Ключевская, Николаевская, Софиловская, Топанская), где обучалось 122 мальчика и 63 девочки (в 1915 — соответственно 93 и 70).

В апреле 1891-го церковным старостой утвердили крестьянина Симеона Климовича Зарокова (вероятно, опечатка, правильно — Зиронова, см. «КЕВ», № 12 от 15.06.1891). В 1899 — 1901 годах эту должность исполнял отставной рядовой А.А. Субботин, в 1914 и в 1915 — крестьянин Григорий Михайлович Колпаков, в 1917 и 1918 — Александр Кузьмич Любомиров.

В Топанском приходе проживали раскольники беспоповщинской секты. Этот факт неоднократно отмечался в клировых ведомостях (в 1877 году — 14 человек (в Николаевке и Порубке), в 1891 — 22 (в Топане, Быдрее, Порубке, Николаевке), в 1901 — 7 (в Быдрее и Порубке), в 1904 — 2 (в Быдрее). Говорилось об этом и в «Костромских епархиальных ведомостях»: в № 13 от 1 июля 1895 года указывалось, что в окрестных деревнях проживало 14 раскольников (8 мужчин и 6 женщин). В 1905-м и последующих годах «официальных» беспоповцев уже не было.
 
В «Отчете о состоянии и деятельности православного Костромского Феодоровско-Сергиевского братства за 1907 год» («КЕВ», № 17 от 01.09.1908) сообщалось, что «в отчетном году, как и ранее, миссионерами были ведены как публичные, так и частные беседы с раскольниками и сектантами». С 9 по 16 февраля епархиальный миссионер священник Евфимий Зубарев посетил для бесед сёла: Шалдежино, Овсянку и Топан Варнавинского уезда, где во время встреч с сектантами, «немолеными» (немоляками) говорилось «о необходимости внешних церковных обрядов, о Боге и богочеловечестве Иисуса Христа», а также о том, что «Сын Божий реально воплотился и вочеловечился и был на земле однажды, а во второй раз явится судить живых и мертвых (некоторые из «немоленых» склонны к атеизму). Такие темы для бесед избраны были миссионером потому, что «немоленые» учат: «Есть в тебе слово, дух и жизнь» — вот в тебе и слово плоть бысть, воплотился Христос, и тут вся троица». Однако нельзя «немоленых» назвать толстовцами, потому что они в большинстве не отвергают крещения во имя Святой Троицы; читая Библию, разумеют ее духовно. Нельзя назвать их и хлыстами, потому что они отвергают всякую наружную молитву, в том числе и хлыстовские радения, не имеют и специальных «христов», «богородиц», «пророков» и «апостолов». В то же время они — не молокане, ибо не имеют ясной и определенной веры во Святую Троицу и личное существование Бога. В чем состоит их спасение, они еще и сами того не знают, а потому говорят, что можно спастись во всякой и каждой вере».

15 июля 1908 года «КЕВ» опубликовали выписку из «Журнала Костромской духовной консистории» — «Об отлучках священно-церковнослужителей из своих приходов»: «Костромская духовная консистория имела суждение по поводу донесения Костромского епархиального миссионера священника Евфимия Зубарева от 25 мая сего года за № 92 о поездке его в село Шалдежино для бесед с местными сектантами и, между прочим, об отлучках некоторых священников Варнавинского сектантского района, вследствие чего занимаемые ими приходы оставались в воскресные и праздничные дни без церковного богослужения, и ему, священнику Зубареву, приходилось, за отсутствием священников, совершать таинства крещения приносимых из прихода младенцев, и последовавшей на сем донесении резолюции епархиального Преосвященного: «В Консисторию. Рассмотреть без умедления, причем обратить внимание на несвоевременные отлучки священников из приходов, что вообще широко практикуется в Костромской епархии, и сделать для искоренения сего общие постановления». Приказали: из рапорта миссионера священника Евфимия Зубарева видно, что во время посещения им, по поручению Его Преосвященства, церкви села Шалдежина, как в церкви этого села, так и в соседних церквах села Овсянки и Топана в воскресный день (18 мая сего года) не было богослужения за отсутствием из приходов местных священников, отлучившихся по своим нуждам. Таким образом, жители трех соседних раскольнических и сектантских приходов лишены были молитвенного церковного утешения и пастырских поучений в воскресный день».

Заметка эта интересна следующим: во-первых, в ней сообщается, что 18 мая 1908 года священник Евфимий Зубарев крестил младенцев в церквях Топана, Шалдежина и Овсянки. Однако в метрических книгах двух последних церквей за май 1908 года записей, сделанных от его имени, нет. Значит, крещение (а следовательно — и рождение) нескольких детей не было документально зафиксировано, что впоследствии могло стать причиной неувязок в оформлении справок и свидетельств о рождении. Во-вторых, в мае 1908-го священники, видимо, в самом деле отсутствовали на местах: в метриках Покровской церкви села Овсянки за май 1908 года есть только одна запись — от 31 числа (о рождении Константина Абрамовича Слесарева из деревни Боковой), а в книгах Христорождественской церкви села Шалдежина — лишь 4 записи за весь месяц. В-третьих, этим, вероятно, объясняется наличие отметок о рождении, появившихся в метрических книгах уже в советское время. (Стоит сказать, что в послереволюционные годы метрики «совершенствовали» по-разному: зачеркивали первоначальные имена и фамилии и вместо них вписывали новые, счищали лезвием имена родившихся, вырывали фрагменты листов и целые страницы...).

В 1915 году социальный состав Топанского прихода выглядел следующим образом: духовного звания проживало 22 человека (5 семей), мещан — 22 (3 семьи), крестьян — 2600 (418 семей).

В № 12 от 15 июня 1916 года «КЕВ» опубликовали «Маршрут поездки Преосвященнейшего Севастиана, Епископа Кинешемского, Викария Костромской епархии, по обозрению ее в июне и июле месяцах 1916 года». Согласно плану, 3 — 4 июля 1916 года Преосвященнейший должен был побывать в селах Заводи, Староустье, Благовещенском, Погатихе, Знаменском, а 4 — 5 числа приехать в Топан и остановиться там на ночлег. Оттуда на следующий день направиться в Шалдежино, затем — Овсянку, Медведиху, Ильинское и другие сёла.


ПРОСВЕЩЕНИЕ

1. Школа грамоты

История народного просвещения в Топане восходит, видимо, к 1892 году: до 1891-го включительно в клировых ведомостях отмечалось: «Приходского училища при сей церкви нет, по неимению средств и помещения для оного и неусердия прихожан»; за 1892-й клировые ведомости не сохранились, но в «Отчете Костромского епархиального училищного совета о состоянии церковно-приходских школ и школ грамоты Костромской епархии за 1892/3 учебный год» сообщается, что в Топане существовала школа грамоты, где училось 9 мальчиков («КЕВ», № 5 от 01.03.1894). С 12 октября 1892 года учителем Топанской школы грамоты работал местный диакон Михаил Федорович Нигрицкий, «из причетнической школы» («КЕВ», № 12 от 15.06.1894), в 1898 — священническая дочь Александра Ивановна Тарелкина. (Отметим, что школы грамоты — в дореволюционной  России 1-, 2-годичные школы элементарного обучения. Первоначально находились в ведении различных ведомств и частных лиц. В 1891 году были переданы Синоду. Обучение в них ограничивалось заучиванием молитв, начатками чтения, письма и счета. После Октябрьской революции школы грамоты были ликвидированы.)

22 августа 1892 года из Ведомства православного исповедания Костромского епархиального архиерея от епископа Виссариона на имя председателя Варнавинской земской управы Александра Александровича Алалыкина было направлено письмо с просьбой открыть церковно-приходские школы в приходах, зараженных расколом; в частности, речь шла о селах Шалдежино и Топан: «Существующее в городе Костроме православное Федоровско-Сергиевское братство имеет целью, между прочим, противодействие расколу. Общим собранием членов оного братства, бывшим 1 марта сего 1892 года, для ослабления раскола, довольно распространенного в епархии, признано необходимым открывать церковно-приходские школы в приходах, зараженных расколом, в коих нет ни таковых школ, ни начальных народных училищ. По собрании нужных сведений, совет Федоровско-Сергиевского братства признал крайне необходимым открыть церковно-приходские школы при церквах: Покровской села Темты, Тихвинской села Топана, Христорождественской села Шалдежина и в починке Пакали Варнавинского уезда. Означенные села находятся на значительном расстоянии от других сел, в которых существуют или церковно-приходские школы, или начальные народные училища. В приходах означенных сел весьма распространен грубый и невежественный раскол. <...> Сёла Топан и Шалдежино — на границе Нижегородской губернии и в весьма близком расстоянии от известного в истории раскола Керженца. В настоящее время в ведении Федоровско-Сергиевского братства состоит 54 книжных склада для распространения книг и брошюр религиозно-нравственного содержания и 10 противораскольнических библиотек, открытых при церквах епархии. <...> Средств на содержание церковно-приходских школ <...> братство не имеет. Посему нахожусь вынужденным обратиться к Вашему высокородию с покорнейшею просьбой, не найдете ли возможным употребить зависящие от Вас меры к тому, чтобы потребная на содержание церковно-приходских школ при церквах сел Темты, Шалдежина, Топана и починка Пакалей сумма назначена была из земских средств, или же, если это окажется обременительным для земства, оказано было оным из земских средств ежегодное по возможности значительное пособие. Смею надеяться, что земство, всегда отзывчивое на всякого рода благие начинания, не откажется содействовать просвещению светом истины заблудших братий наших, именуемых старообрядцами».

В «Сборнике постановлений Варнавинского уездного земского собрания» за 1893 год содержатся сведения об ответных действиях управы на письмо епископа Виссариона: «...что же касается предположенных к открытию школ Топанской, Шалдежинской <...>, то комиссия полагала бы назначить им, пока как школам грамоты, по 25 рублей на каждую, <...>  с тем, что когда они будут церковно-приходскими школами, назначить пособие по 50 рублей, как и на прочие церковно-приходские школы Варнавинского уезда».

В «Отчетах Варнавинской уездной земской управы» за 1894 и 1896 годы сообщается, что в Топане на средства земства (25 рублей в год) функционирует Топановская школа грамоты. Этот факт подтверждается и в «Костромских епархиальных ведомостях» (№ 13 за 01.07.1895): в двух приходах — Знаменском и Беберине — «существуют церковно-приходские школы», а в приходах сел «Топана и Шалдежки — школы грамоты...».

2. Топанская церковно-приходская школа

«Костромской календарь на 1899 год» отмечает наличие в Топане церковно-приходской школы, заведующим и законоучителем которой являлся священник Иоанн Васильевич Тарелкин, а учителем — местный диакон Михаил Федорович Нигрицкий.

В своей учебной работе церковно-приходские школы главное место отводили «Закону Божьему», церковно-славянскому чтению и церковному пению. По сравнению с другими типами начальных школ они давали недостаточные знания по русскому языку и арифметике. Срок обучения в одноклассных школах был установлен двухлетний, в двухклассных — четырехлетний и лишь в ХХ веке повысился в одноклассных — до 3 лет, в двухклассных — до 5. Родители учащихся несли значительные расходы на содержание школ под видом «доброхотных пожертвований». Ученики нередко использовались приходским духовенством для домашних услуг.

После победы Октябрьской революции церковно-приходские школы отделили от церкви и заменили общеобразовательной светской школой.

3. Земское училище

В 1900 году в Топане открывается земское училище. Все начальные народные училища, находившиеся в ведении Варнавинского училищного совета, устраивались с трехгодичным курсом обучения. В земских школах преподавались «Закон Божий», чтение, письмо, четыре арифметических действия и, по возможности, пение. Иногда учителя давали элементарные сведения по природоведению, географии, истории. 16 октября 1918 года начальным и средним школам присвоили наименование «единая трудовая школа», и земские школы упразднили.

В 1902 — 1908 годах попечителем Топанского училища назначали земского начальника 3 участка Сергея Александровича Поливанова (попечитель — выборное лицо, заботившееся о материальном благосостоянии учебных заведений, следившее за их хозяйственной частью и ходом управления), в 1910 и 1911 попечителем был Иван Петрович Сарапин — запасной унтер-офицер, фельдшер Овсяновского амбулаторного пункта (об этом сообщают «Справочные книжки Костромской губернии и календари» на 1910 и 1911 годы, однако в «Сборниках постановлений Варнавинского уездного земского собрания» отмечается, что в 1910 и 1913 годах попечителем Топанского земского начального училища на трехлетие избирался Вадим Андреевич Федоров (отставной полковник, бывший, согласно «Справочным книжкам Костромской губернии» на 1910 —1915 годы, земским начальником 3 участка, проживал в имении «Лесное» близ деревни Чудова)). Представителем земства в школьное попечительство на трехлетие с 1910 года в Топанское училище был назначен Александр Александрович Реми, владевший усадьбой Александрией близ того же Чудова. Выборным от населения в школьное попечительство на трехлетие с 1910 года стал топанский крестьянин Федор Дмитриевич Ярунин.

«Закон Божий» в Топанском училище преподавали следующие священники: в 1900 — 1904 годах — Иоанн Васильевич Тарелкин (назначен на эту должность 16.10.1900 года указом Костромской духовной консистории, умер 08.12.1904), в 1905 — 1907 — Иоанн Павлович Преображенский (назначен 01.11.1905, перемещен к Николаевской церкви в село Ногино Нерехтского уезда 17.05.1907), в 1907 — 1908 — Александр Андреевич Воскресенский (рукоположен во священника к Тихвинской церкви села Топана 10.10.1907, умер 07.09.1908), в 1908 — 1912 — Вячеслав Михайлович Сорокин (рукоположен во священника к Топанской церкви 02.11.1908, в 1912-м перемещен к Николаевской церкви села Грудево Костромского уезда), с 01.02.1913 до 01.03.1918 — Иоанн Павлович Гангрский.
 
Учителями Топанского училища работали: в 1901 — 1906 годах — Петр Николаевич Горчаков, в 1907 и 1910 — Константин Федорович Ширяев (в 1908-м он одновременно был и законоучителем, и учителем), в 1911 и в 1915 — Анастасия Ивановна Княжевская.

28 сентября 1906 года Варнавинское очередное уездное земское собрание рассмотрело прошение учителя Топанского училища П.Н. Горчакова о денежном пособии для возмещения затрат, понесенных из-за недостоверной информации о необходимости переезжать на новое место. В ходатайстве, поступившем в управу еще 30 сентября 1905 года, учитель Горчаков объяснил, что «постановлением Варнавинского уездного училищного совета от 20 августа 1905 года он был перемещен из Топанского в Щелочихинское училище. Получивши извещение о таком постановлении, он продал многое из имущества с большим убытком, а необходимое, в количестве 70 — 80 пудов, взял с собою. Приехавши в город Ветлугу, узнал, что перемещение не состоялось, и приходится возвращаться в Топанское училище. По возвращении снова пришлось покупать по дорогой цене то, что было продано за бесценок. Кроме этих убытков, пришлось израсходовать в оба пути 53 рубля 55 копеек на проезд себе и на провоз семьи и имущества. Так как при ограниченном учительском жаловании понесенные убытки являются для него разорительными, то господин Горчаков просит оказать ему вспомоществование.

Докладывая о вышеизложенном уездному собранию, управа присовокупляет, что Горчаков 15 апреля сего года умер, оставив без всяких средств к существованию жену и дочь 10 лет, почему управа высказывается за выдачу вдове Горчаковой путевых расходов 53 рубля 55 копеек, а равно и о назначении ей какого-либо пособия.

Горчаков находился на службе уездного земства учителем с 1893 года по день смерти, то есть по 15 апреля сего года».

Земское собрание постановило: выдать пособие вдове учителя Горчаковой сто рублей.

29 сентября 1908 года Топановское школьное попечительство просит управу нанять второго учителя и подыскать отдельное помещение для его занятий. Собрание передало ходатайство в ревизионно-приготовительную комиссию.

В этом же году учитель Топановского училища Константин Федорович Ширяев обращается в управу с просьбой о пособии на лечение: «Находясь на должности учителя в Варнавинском земстве, я, в январе месяце сего года сильно захворал горлом. Обращался я с этой болезнью к врачам, находящимся поблизости от моей школы, они находили болезнь упорной и требующей систематического лечения. Живя в селе в большом расстоянии от врачей и, кроме того, находясь на службе, я не мог подвергнуться такому лечению и решил по окончании занятий в школе ехать в Казань к специалисту для лечения под его постоянным надзором за ходом болезни. Приехавши в Казань, я обратился к доктору медицины господину Гликману. Гликман определил болезнь хроническим катаром горла, задней стенки глотки и носоглотки и на совершенное излечение 5 недель. Запустить болезнь — значит приобресть разные осложнения ее и в результате — горловую чахотку. Специальное лечение требует много средств, это всякому известно. Варнавинская уездная земская управа знает, какие средства у земского учителя. А при горловой болезни дальнейшая работа учителя невозможна. В виду всего вышеизложенного я обращаюсь к земству с покорнейшей просьбой оказать мне помощь на лечение в количестве 50 рублей, хотя затраты на него будут гораздо большие. При прошении прилагаю докторское удостоверение о болезни.

1908 года. Мая 19 дня. Учитель Топановского земского народного училища К. Ширяев. Мой адрес: Казань, Академическая вторая, дом Александрова, квартира Лебедева».

Лечебница
врачей-специалистов.
г. Казань.
17 мая 1908 года.
Удостоверение.
Дано сие К.Ф. Ширяеву, что он в настоящее время страдает хроническим катаром горла, задней стенки глотки и носоглотки и находится в моем пользовании. Означенное заболевание требует продолжительного и специального лечения. Доктор медицины Гликман.

В 1908 году уездная земская управа сообщала в своем докладе о недостатках школьных помещений: «О постройке собственных зданий под училища ходатайствуют школьные попечительства Заводское, Кирилловское и Топановское.

По случаю стесненного положения земства в средствах управа полагает вопрос о постройке зданий для этих училищ оставить открытым до будущего года, поручив управе составить сметы к будущему очередному собранию и войти в соглашение с крестьянами об уступке земли, необходимой под школьные участки».

Тогда же Топановское школьное попечительство просило управу ассигновать 50 рублей на учреждение народной библиотеки при училище. Вопрос этот был представлен «на благоусмотрение собрания».

В 1909 году при Топанском училище открылась воскресная мужская школа для взрослых, которые не смогли получить образование в детские годы. Во всех воскресных школах курс обучения и объем преподавания соответствовал программе тех училищ, при которых они действовали. (Всего к 1-му января 1910 года в Костромской губернии работало 13 воскресных школ.) Заведующим Топанской воскресной школой стал священник Вячеслав Михайлович Сорокин.

В «Отчете по дирекции народных училищ Костромской губернии за 1909 гражданский год» о школе сообщалось следующее: «...скромно и незаметно открылась в отчетном году воскресная школа в селе Топане Варнавинского уезда при местном начальном училище. Но также скромно и незаметно она сходит со сцены. В первое время население живо откликнулось на новое начинание; на первый урок явилось до 40 человек желающих учиться. Взялись за дело горячо, но когда увидели, что грамота дается не так легко, как предполагалось, и что для ее усвоения необходима затрата энергии и терпения, — рвение пропало, и уже к декабрю на воскресные занятия явилось всего 4 — 5 человек. А между тем заведывающий этою школою и инициатор живого дела, местный священник и его жена с необычайной любовью и верой взялись за дело». (Супруга В.М. Сорокина — Людмила Ивановна, дочь священника села Гзина, Нерехтского уезда, получившая образование в Костромском епархиальном женском училище.) В «Отчете по дирекции народных училищ Костромской губернии за 1910 гражданский год» отмечалось, что в течение отчетного года мужская воскресная школа при Топанском начальном училище закрылась.

В 1909 году, на заседании Варнавинского уездного земского собрания рассматривался вопрос об открытии бесплатной народной библиотеки при Топанском училище:
 
«В текущем году об учреждении библиотеки при Топанском училище просят учитель этой школы и местный священник.

Находя весьма желательным учреждение бесплатной народной библиотеки в селе Топане ввиду отсутствия в том районе поблизости подобных учреждений, откуда бы население могло пользоваться книгами для чтения, управа просит очередное земское собрание уполномочить ее с надлежащего разрешения на открытие бесплатной народной библиотеки при Топанском училище с возложением заведывания ею на учителя школы.

На оборудование библиотеки управа предполагает ходатайствовать перед губернской земской управой об отпуске пособия 100 рублей из ассигновки губернского земства на 1909 год на выдачу пособий вновь открываемым библиотекам, и просит уездное собрание назначить ежегодное пособие от земства 50 рублей по примеру других библиотек, из коих половину в вознаграждение заведывающего библиотекою, а вторую на пополнение ее».

Ревизионно-приготовительная комиссия по этому поводу отмечала, что необходимо «<...> ходатайствовать перед губернским земством об ассигновании пособия на открытие библиотек при Топанском, Туранском, Погатихинском и Петушихинском земских училищах по 25 рублей на каждую, всего 100 рублей, так как средств у уездного земства нет».

В 1910 году эта же комиссия «полагает просить» губернское земство об отпуске пособия на открытие народной библиотеки при Топанском училище в размере 100 рублей, а в вознаграждении за заведывание библиотекой отказать.

На содержание Топанского народного училища в 1904 и 1907 годах выделялось по 445 рублей, в 1909 и 1910 — по 480, в 1911 — 495, в 1912 — 565 (на пополнение книгами Топанской библиотеки — 25), в 1913 — 565, в 1915 — 625 (из них: зарплата учителю — 360, дополнительное жалованье за выслугу лет и временные прибавки — 60, жалованье законоучителям — 60, на отопление, освещение, примывку полов, чистку труб и ретирадов и прочие хозяйственные расходы — 15, на квартиру училища — 130); на закупку книг для библиотеки — 25.

***

Накануне Октябрьской революции Топан входил в «пятерку» самых больших населенных пунктов Овсяновской волости: по данным сельскохозяйственной переписи 1916 года, первое место по числу жителей занимал Быдрей (в нем насчитывалось 577 человек), второе — Топан (Топан 1-й и 2-й вместе — 571), третье — Люнда-Шипово (432), четвертое — Боковая (370) и пятое — Николаевка (360). К сожалению, в наши дни Топан представляет собой лишенную перспектив деревню, обреченную, вероятнее всего, на скорое забвение.


* Примечание: в документах отсутствует единообразие в написании прилагательного, образованного от существительного «Топан»: встречается и «Топановский», и «Топанский». В данной статье в каждом случае сохранялось написание, зафиксированное в документе-источнике.


1 — 10 марта 2023

На снимке — Тихвинская церковь села Топана. Фото конца 1970-х годов.