Грибовница

Грибовница.
Дело было, конечно, осенью, но сами грибы тут ни при чём. Вернее, они при том, что обожаю их во всех видах. В тот год их в лесу было много и по выходным все наши соседи  - кто на автобусах, кто на электричках (своих автомобилей ни в одной из двадцати семи квартир нашего уютного трёхэтажного дома не было) - ездили в лес за грибами. Вокруг дома номер 6 по Правде стоял густой грибной дух.

Мне было лет пять, ближе к шести, папа вместе с грибами принёс мне камыш. Совершенно естественно, что я носилась по двору и размахивала этим коричневым «шоколадным эскимо на палочке» — на зелёной камышовой палочке, а мой друг Костик бегал за мной, пытаясь эту «мороженку» отобрать. В общем, мы весело скакали по двору, как и полагается салажне, в тот момент, когда мимо нашего дома прошёл Он.

Я забыла сказать, что я была влюблена. Уже целых два дня. В приятеля моего старшего брата. У него была такая красивая цыплячье-жёлтого цвета курточка, из тоненькой болоньи, что не заметить его было невозможно. Вроде бы к куртке ещё прилагались голубые глаза, но разве это важно в мои-то молодые годы?

Я остановилась, как моментально замороженная, Костька врезался в меня на полном ходу, и мы оба грохнулись на песок.
- На, я больше не играю.
Вручив другану потрепаный камыш, пошла за Светкой.
План был такой. Ну, как он узнает о любви и обратит на меня внимание, если он и знать не знает не только о моём большом чувстве, но, может, и обо мне?
Писать печатно кое-как я умела, но без подружкиной поддержки мне не хватило бы смелости. А со Светкой нам любая филейская лужа по колено, не то что море любви. Выдрала я из альбома для рисования лист и написала:
«Я тебя люблю».
По-моему, вышло очень красиво. То, что буквы не в те стороны, я и не заметила.
- Не-а, надо подписать от кого, - посоветовала  подруга.
- Имя писать не буду.
Логически помыслив, мы нашли выход.
- Ты его любишь, значит ты его любовница, - резюмировала Светка.
-Точно, — подтвердила я, в очередной раз убедившись женской находчивости. Тем более, что это слово от старших девчонок во дворе я уже слышала.
Всё логично. Любовь, значит любовница.
Так и подписала. А потом мы сбегали в Его дом, зашли в Его подъезд и просунули в почтовый ящик Его предполагаемой квартиры.

На следующий день вечером пришли в тот же двор покачаться на качелях. Естественно, в надежде, что после такого признания Он снова пройдёт в своей жёлтой куртке и помашет нам рукой, а, может, даже улыбнётся. А вы думаете мы на что-то другое рассчитывали? Не забывайте, нам около шести лет, и представления о любви ограничивались сказками про принцесс.
Он и вышел, но не обращая внимания на двух мелких дурёх на скрипучей качели, прошёл мимо.
- Может засмущался? - в надежде предположила Светка шёпотом, чтобы не услышали две старушки лет под пятьдесят на соседней скамейке.
- Хорошо бы, - вздохнула я.
 И мы снова заскрипели.

- Да и не говори. Совсем распустились, то ли ещё будет, - донесся до меня обрывок старушечьего разговора. Они обе встали, взяли вёдра и пошли навстречу вечерней мусоровозке. 
- Свет, погоди, бабки уронили. Тётень...
 Я соскочила и подняла под скамейкой смятую бумагу.
Полслова застряли у меня в гландах. Это было то самое «любовное письмо», а внизу корявенькими в разные стороны буковками подпись:
«Твоя грибовница».