Глава шестнадцатая. Сергей не ошибся

Глава шестнадцатая.Сергей не ошибся.

 Сергей не ошибся. Михаил Ильич Литвинов, действительно, направлялся на заседание в обком партии, членом которого он являлся. Рассматривался вопрос по созданию подсобных хозяйств на предприятиях. И здесь Михаилу Ильичу было чем похвастаться. Сельскохозяйственный цех металлургического комбината уже насчитывал более тысячи голов свиней, имел два больших свинарника, маточник для свиней с маленькими поросятами.
 Все помещения были оборудованы по последнему слову техники, механизированы умельцами комбината. Все операции по обслуживанию свиней не только механизированы, но и полы, в помещениях для них, были сделаны с электрическом подогревом.
 В бетонных полах проложены трубы, а внутри них заложены электрические спирали, так что и в свинарниках теперь было тепло и сухо, чистота исключительная. Как любил говорить Литвинов: "Убирается всё здесь под метёлочку!".
 Кормление и поение тоже было всё механизировано. На комбинате имеется молочное стадо крупного рогатого скота, более чем ста голов. Закуплен элитный бык-производитель, так что теперь стадо будет развиваться и дальше, но уже и в направлении по производству мяса.
 С весны стадо коров будет находиться на круглосуточном, без привязном содержании на свежем воздухе. Пастись будет стадо вначале на одном из огороженных участков луга, затем, по мере скармливания травы, на другом и так будет перегоняться дальше и дальше, на третье, четвёртое и пятое.
 Там же будет производится автоматизированное доение коров, кормление и поение. Для этого закуплены специальные доильные установки, которые установлены на пастбище и коровы сами в них заходят для доения. Привыкли.
 Водопой в реке или в специальных автопоилках. Также здесь организовано и дополнительное кормление.
 Для обслуживающего персонала тоже здесь всё продуманно и учтено, созданы все условия для труда и отдыха людей. Есть временные летние бытовые помещения. Они сделаны со вкусом и любовью.
 Но более всего, что является гордостью Михаила Ильича, закончилось строительство большой теплицы за рекой Вароньей для выращивания овощей и различной зелени. Задумано строительство ещё двух теплиц. Есть у директора ещё одна заветная мечта по разведению кроликов, индоуток на той же территории тепличного хозяйства, которую он ещё не обнародовал, но обдумывание которой он уже начал. А также мечтал он создать на "горячке", то есть, в техническом пруду после охлаждения доменных печей, рыбного хозяйства комбината. И потому политику партии по созданию подсобных хозяйств на предприятиях Литвинов считает очень своевременной и правильной, был горячим её поборником.
 Во-первых, такой опыт организации подсобного хозяйства у них на предприятии уже был во время войны. И этот опыт неплохо себя показал тогда по рабочему снабжению работников предприятия. Многие ещё помнили то время, как и сам Литвинов, он мальчишкой проходил здесь тогда студенческую практику от липецкого металлургического техникума.
 Во-вторых, он считал, что это и есть единственный путь сближения города и деревни. Учитывая, конечно, имеющийся уже опыт современного шефства промышленных предприятиями над сельскими хозяйствами.
 И вообще он считал, что как в городе, так и на селе, должно быть единое руководство. Административное и партийное. Это и стало бы хорошей скрепой между городом и деревней.
 Вот о чём думал сейчас Литвинов, направляясь в областной центр на заседание обкома. Увидев сейчас Сергея на трамвайной остановке он приказал водителю остановился и пригласил его к себе в машину, чтобы получше его расспросить: что же у него произошло с женой?
 Ему понравилось село, в котором живут её родители. Понравились его люди, в том числе, и они сами Сизовы. Понравились чистота и порядок в Медунах, история этого села, как районного центра, всё то, что он увидел в музее и что ему рассказал о  сегодняшней жизни села сам Василий Иванович Сизов.
 Ему теперь стала небезразлична судьба этих двух молодых людей, работников его комбината. Но Сергей молчал, отвечал односложно, пока они его ни высадили у самой типографии.
 Литвинову вспомнилось письмо Василия Ивановича и его просьба разобраться с Сергеем. А как разобраться? Коли это уже только его с женой личное дело? Семейное. Ему было даже несколько и неловко за это не только перед Сергеем, но и перед перед самим Василием Ивановичем, отыскавшего место гибели-захоронения его отца во время Великой Отечественной войны. За невозможность ему здесь чем-то помочь.
 С Василием Ивановичем они были почти ровесниками. С разницей всего лишь в один год. Сизов с двадцать пятого, а он с двадцать шестого года рождения. Но Василий Иванович успел повоевать с фашистами и с японцами, а он всё это военное время учился в липецком металлургическом техникуме.
 На металлургов тогда была особая "броня", в том числе, и на обучающихся в техникуме. И потому Михаил Ильич с уважением смотрел на Сизова, особенно на его воинские награды, что висели в торжественные дни на лацкане его пиджака, вместе с орденом "Знак Почёта" за мирную его педагогическую деятельность.
 Впрочем, наград и у самого Литвинова было немало. И даже во много раз большего достоинства. Он был награждён орденом Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени и Знак Почёта. Не хватало лишь Литвинову только Звезды Героя Социалистического труда. К чему он и стремился, отдаваясь весь работе, не щадя себя и людей.
 Его комбинат гремел на всю область. Производственные планы всегда выполнялись и перевыполнялись. Металл лили на комбинате самых различных видов и марок, самого высочайшего качества. Комбинат из передовиков никогда не выходил. Крутой Яр, в бытность его директором, превратился в один из лучших посёлков не только области, но и России.
 Улицы посёлка благоухали все в цветах и зелени. Блистали чистотой и радовали крепостью асфальта. Зимой все улицы были расчищены от снега и посыпаны мелко дроблённым шлаком. Для этого на комбинате, по его указанию, была приобретена специальная установка.
 Литвинов желал иметь на комбинате и в посёлке всё своё, чтобы ни от кого не зависеть. Таким образом, для жителей Крутого Яра были созданы все условия для нормального труда и отдыха, как в самом посёлке, так и на предприятии.
 Это заботу о трудящихся Литвинов перенял у предыдущего директора Ивана Степановича Беличенко, вспоминать о котором ему было всегда неприятно. Хотя в вслух он об этом никогда не говорил. Но все это чувствовали, когда кто-то поминал хорошо предыдущего директора.
 Литвинов был человеком амбициозным, самолюбивым и честолюбивым. И это все знали, стараясь не вспоминать имени Беличенко. Вот и сейчас, перед тем как поехать в обком, Литвинов проехался по всему посёлку, с начала и до конца. Эту привычку он тоже перенял у предыдущего директора. И сегодня он остался доволен его состоянием.
  Михаил Ильич просмотрел все улицы, заехал на заводской стадион, где недавно был построен металлургическим комбинатом замечательный двухэтажный спортивный комплекс. С большим и малым спортивными залами, да ещё с пятидесяти метровым тиром в подвале. Весь Крутой Яр был доволен таким подарком ко Дню металлурга.
 Побывал Литвинов также и в Доме культуры, построенном ещё в 1960 году. Но он и ему постоянно уделял внимание. Здесь проходили все торжества комбината и посёлка. Посмотрел: нет ли в чём необходимость его поддержки?
 Побывал также в клубе юного техника, в профсоюзной библиотеке комбината. Поговорил там с их работниками. Особых просьб не было. Помещения в прекрасном состоянии. Везде чисто и аккуратно, кружки работают, проводятся читательские конференции, встречи с писателями.
 Но особенной гордостью директора было построенное, не так давно, в семьдесят первом году, в лесу на окраине Крутого Яра, четырёхэтажное здание санатория-профилактория. Предназначено оно было не только для работников комбината, но и для работников всех предприятий и организаций посёлка.
 Его, в последнее время, он никак не мог не посетить. Вот там он несколько и задержался, любуясь интерьерами и процедурными кабинетами. Сам Михаил Ильич в оздоровлении пока не нуждался, несмотря на свои пятьдесят пять лет. Он совершенно не чувствовал приближения старости. Делал по утрам зарядку, причём с пудовой гирей, которые, кстати, как и всякие другие гантели-тяжести, отливались  на его комбинате.
 Любил Литвинов копаться в своём саду-огороде, что в одном из дачных коллективных садов комбината. Он стремился к тому, чтобы на комбинате, как и в самом Крутом Яру, было всё своё. От обеспечения жилищно-бытовых условий жизни, до культурно-спортивных. В том числе, выращенным самими жителями в своих садах и на огородах. Быть самостоятельными во всех отношениях, самодостаточными, как бы отдельным быть государством в государстве. Вот во что Литвинов стремился превратить посёлок.
 Он чувствовал себя создателем этого государства. И поощрял всякую заботу о Крутом Яре. По сути, это так и было. Литвинов любил независимость и потому в обкоме он намеревался выступать, впрочем, как и всегда, резко и критично, не чуждался он и самокритики, но всегда выступал конструктивно, поражая слушателей успехами своей деятельности и планами на будущее. Так что и до Звезды Героя ему было недалеко.
 И потому, увидев сейчас Сергея на остановке, решив подвезти его к типографии, он никак не мог избавиться от какого-то неприятного чувства вины не только перед Сизовым, но и перед ним, Гончаровым.
 Высадив Сергея у типографии, Литвинов испытал даже какое-то чувство облегчения. Но продолжал думать о нём: "Какое же он, директор, имел право вмешиваться в судьбу этого молодого человека? Вот он в ответ и слова ему не сказал. Замкнулся весь и молчит!..".
 Пусть он ещё молод, не опытен и слеп. По сути, ещё мальчишка, хоть несколько и постарше его сына. Но у каждого из них, молодых, своя жизнь и в ней тоже всякое может быть. Так вправе ли он сам, директор, вмешиваться в личную жизнь не только Сергея, но и своего своего собственного сына?
 Не всё ему нравилось в сегодняшней жизни Алексея. Мало того, что он не пошёл работать к нему на комбинат, так он ещё до сих пор не женат. И, наверное, не думает об этом. Пропадает по вечерам с друзьями в ресторанах. Как инженер он неплохой, Литвинов потихоньку интересовался этим по месту работы сына в научно-производственном объединении "СПЛАВ".
 Добрые слова там говорят об его сыне. И это льстило его самолюбию. Но годы идут, а Литвинову хотелось внуков. И такое отношение к жизни не раз служили причиной для их с сыном очень серьёзных разговоров и ссор.   
 Конечно, каждый волен жить, как хочет. Но такое его отношение к жизни Михаилу Ильичу совершенно не нравилось. Ему не нравилось его общение с ресторанными девицами. А и то, что он замыкался, сидел после работы дома, читал, а то занимался вязанием и шитьём. Вот это совсем нехорошо.
 Шил себе модные рубашки, джинсы, вязал модные свитера. Но вправе ли он, отец, лезть в его личную жизнь? А кто же тогда, если не он? С матерью Алексей предпочитал вообще не разговаривать. Замыкался и молчал. Ну, точно также, как сейчас Сергей.
 Было не всё гладко, конечно, и в молодой семейной жизни самого Литвинова. Были и у него увлечения. Но разве он кому-то позволял лезть в его семейную жизнь? Никому. Да и сейчас он не просит ни у кого совета в его сложных отношениях с сыном.
 Пусть живёт, как хочет. Также пусть разбирается сам в своей личной жизни Сергей. Он, Михаил Ильич, сделал всё что мог. Совесть его чиста.
 Да, конечно, ему сейчас неудобно перед Василием Ивановичем, человеком интеллигентным и всеми уважаемым. Во всём внешнем облике которого любой сразу же определит достоинство и личную непогрешимость его в мирских делах. Но таков ли он на самом деле? Ведь он мало про него чего знает!
 Точно также он мало знает про этого мальчишку-журналиста, имеет ли он, директор, право быть судьёй в его отношениях с женой? Конечно, нет. Они пусть сами разбираться в своих взаимоотношениях.
 Взглянув в след Сергею, который уже скрылся в дверях типографии, Литвинов с досадой подумал: "Как он, паршивец, смог так вот быстро окрутить его дочку? Да ещё и женится на ней, сделать ей ребёнка!". А вот теперь, директор и партком разбирайтесь ним, как будто нам больше делать нечего. Ему же, юнцу, грозит теперь не только развод и всякие там неприятности, но и, возможно, ещё   увольнение с работы. Поломал, бедолага, жизнь себе, да и жене тоже...
 Если честно сказать, то жена Сергея, дочка Василия Ивановича, ему тоже очень нравилась. Красивая девушка. Также как понравились ему сам Василий Иванович с его женой Клавдией Максимовной.
 Грешным делом он вначале даже и подумал: "Неплохо бы заиметь, нам с женой, такую вот невестку, да и таких же приветливых сватов". Красоты, у дочки ихней, не отнять, да и ума тоже. Видная, так сразу и бросается в глаза.
 Школа у неё с золотой медалью окончена, образование высшее, экономическое. Чего же ещё надо для жизни?
 "Достойная была бы она парой моему Алексею,- размышлял он под рокот мотора своей персональной "Волги"- а то он всё мотается с какими-то друзьями, да непутёвые подружками. Так он никогда и не женится. До добра гулянки не доведут. Всё рестораны да кафе всякие...".
 Михаил Ильич вспомнил, как встретили его Сизовы в Медунах. На большой привокзальной площади, где установлен мемориал погибшим воинам. Как было тогда на ней многолюдно. Здесь и состоялось большое праздничное торжество, посвящённое Дню Победы.
 Попросили и его выступить, рассказать об отце и о себе тоже. Выступать Литвинов  умел и любил: громко, мощно, всегда по сути и по делу. Выступил так он и на сей раз. Вначале, он поздравил всех жителей села, собравшихся на площади, с праздником. Потом поблагодарил их за память об его отце. Особенно много тёплых слов он сказал в адрес Василия Ивановича и его школьников-искателей. За ту большую работу по увековечивания памяти павших солдат при защите Родины во время Великой Отечественной войны, в том числе и его отца.
 Похвалил также он и сам Мемориал, то есть, само место поклонения памяти павших сельчан на фронтах Великой Отечественной войны, на этой вот прекрасной площади в центре большого села. И всех собравшихся на этой площади он назвал своими земляками.
 Так как сам он родился и вырос в городе Грязи Липецкой области, что не очень даже и далеко отсюда. Подчеркнул и то, что он учился профессии металлурга, именно, в Липецком металлургическом металлургическом техникуме.
 Рассказывая о своём отце, он упомянул и о том, что его отец работал лесничим и любил сельскую жизнь и природу, и что он сам, Михаил Ильич, тоже хотел было пойти учиться в лесной институт, даже подавал документы, но металлургия пересилила.
 Потом Литвинов начал рассказывать о своём металлургическом комбинате и Крутом Яре, об истории возникновения комбината и посёлка, в котором он оказался в юношеском возрасте, в годы войны, вначале на производственной практике. А через год, после окончания техникума, обосновался в нём жить и работать навсегда. 
 Это был первый послевоенный год. Начинал он работать с горнового, затем помощником мастера печи, прошёл все доменные ступени и специальности, все должности, окончил в Москве заочно институт Стали и сплавов и много лет вот уже работает директором крупного металлургического комбината, одного из самых старейших в стране.
 С такой же любовью, как о посёлке и комбинате, Литвинов стал говорить о людях, работающих на нем, о жителях Крутого Яра. Говорил также, с точно таким же подъёмом и воодушевлением, что собравшиеся его заслушались и часто ему аплодировали. 
 Поделился Литвинов и своими дальнейшими планами развития комбината, посёлка, что сам в них поверил. Ему было радостно оттого, что так его люди внимательно слушают. Особенно было приятно оттого, что он говорил чистую правду, всё как было в реальности.
 Под его руководством комбинат и посёлок достигли, по нынешним временам, небывалых успехов в своём развитии. Литвинов любил свое предприятие и Крутой Яр и эта любовь была взаимной. Он отдавал людям все свои силы, все знания и энергию, а она у него была нескончаемой.
 По сути, предприятие включало в себя три различных вида производства: металлургическое, цементное и машиностроительное. То есть, производство фитингов, цемента и чугуна. Попутно комбинат производил ещё и стройматериалы, тепло и электроэнергию.
 Но ещё большее впечатление на жителей Медунов произвели достижения металлургов в социально-культурном сфере: в строительстве жилья и объектов социально-бытового и культурного назначения. В развитии образования, культуры и спорта. И это тоже всё было настоящей правдой.
 - Я сегодня успел посетить ваш музей,- сказал Литвинов в конце своего выступления,- с большим интересом познакомился там с историей вашего села, как и района в целом. Спасибо, Василию Ивановичу, замечательному педагогу-историку, основателю этого музея, ветерану войны и труда, краеведу. И должен сказать, что музей ваш просто замечательный. К этому хочу добавить, что и у нас, в Крутом Яру, тоже есть такой же свой музей. И он тоже служит делу воспитания молодёжи и всех жителей посёлка. Мы тоже придаём большое значение воспитанию чувства любви к своей малой родине, к родной земле. Спасибо, вам всем, за память обо всех павших защитниках нашей земли, в том числе, и за память о моём отце.
 Откинувшись сейчас на спинку сидения персонального своего автомобиля, Литвинов сейчас был благодарен Василию Ивановичу Сизову и его жене, Клавдии Максимовне, за тот приём, который он получил в их доме. И ему было немного не по себе за то, что он не полностью выполнил их просьбу: дать их дочери путёвку в жизнь, после окончания ею университета, не смог удержать её на его предприятии. И за её неудавшуюся здесь семейную жизнь.
А.Бочаров.
2020.