К новой премьере Титаника

К выходу картины «Титаник» в формате 3D и новой премьере в кинотеатрах.


– В 1997-м «Титаник» вовсе не воспринимался будущей классикой – это просто очень кассовый фильм, поскольку режиссёр Джеймс Кэмерон угадал с темой и кастингом – все предыдущие экранизации кораблекрушения века выглядели наивным ретро уже по причине объективной невозможности детально воспроизвести катастрофу теми средствами съёмки, что существовали до начала цифровой эры.

– Ровно та же история с трилогией Толкина – я почти убеждён, что доживи профессор до наших дней и имей возможность ощутить арсенал цифровой эры, он бы дал добро Питеру Джексону на экранизацию, пусть и строго консультируя режиссёра в процессе съёмок. Для 1997 года «Титаник», если говорить о технике съёмок и детализации катастрофы – само совершенство, и в наше более искушённое технологиями время он смотрится так, словно отснят недавно.

– Но в достаточно романтичную в моей жизни вторую половину 90-х я вовсе не восторгался «Титаником», а Леонардо ди Каприо казался мне актёром весьма средних способностей, которому невероятно повезло с ролью и режиссёром. Девушки – по понятным причинам – произносили мне ровно то же о Кейт Уинслет (я злился, считая её очень талантливой)* и восторгались Лео «рядом с этой красивой пустышкой». Вечная гендерная перепалка без намёка на тень истины.

– Однако, в те годы, разделяя настроения «Голливуд уже не тот», я обожал совсем иное кино – мистический «Адвокат дьявола», «Свой человек» (и по сей день, в моих глазах, лучшая драма за всю историю Голливуда), а в более лёгком жанре – «От заката до рассвета», потому что они там все невероятно органичные и крутые, от Джорджа Клуни с Тарантино до группы Тито и Тарантула, с которой мне однажды посчастливилось поболтать ни о чём в эфире. А Лео и Кейт будили во мне циника: я не стану вешать тот самый постер, где они стоят на носу «Титаника» и обязательно произнесу поклонникам, что вообще-то на той доске было достаточно места для двоих, если хоть немного знать законы физики, но для миллиардных кассовых сборов несчастный ди Каприо должен был замёрзнуть и пойти ко дну.

– Я пересмотрел фильм, а если честно – впервые посмотрел по-настоящему, а не по принципу «все посмотрели, и я тоже гляну» – в 2004 году, с началом моей личной цифровой эры (DVD-плеер, и всё, что из этого следует). В 30+ я постарел, оброс сентиментальностью и стал смотреть на многое чуть иначе. С тех пор я признал «Титаник» классикой, о которой как-то неловко произносить юморные пошлости. Что произошло не под давлением группы фанатов, чьи голоса к тому времени меня уже не интересовали, а добровольно и естественно.

– Я неоднократно читал, что Кэмерон снял фильм в угоду левацкой публике – аристократия, по воспоминаниям выживших, при всех извечных пороках знати, проявляла куда больше достоинств при ощущении неизбежного финала, чем пассажиры третьего класса, ведущие животную драку за право выжить. Может, и так. Но меня глубоко тронуло совсем иное, и эти ощущения, три главных нерва фильма, не меняются по сей день.

– В истории встречи Джека и Розы – та истина, которая не поддаётся самому умному психоанализу с выстраиванием причинно-следственных связей. Тот самый «финский нож из-за угла»: не только любовь, но и влюблённость – дар, что не стяжать никакими земными добродетелями. Книжники говорят об этой встрече с неизменным скепсисом – как вы будете жить, когда романтичный период закончится? Отверженные палят по этой встрече из всех орудий мести, в том числе и буквально, как состоятельный жених Розы в финале фильма. И предсказуемо – мимо.

– В истории крушения «Титаника» – мама, укладывающая спать дитя перед скорым затоплением каюты. Они не выживут в этой животной борьбе, и никто им не поможет. Здесь только Христос и Его царствие, уже вне всякого суда. Как и в сцене с музыкантами, играющими на тонущей огромной палубе без дрожи в руках и ноты фальши. Я как-то живо представляю их истории. Хотя они и не прописаны режиссёром: личные жизни – так себе, дар любви, как у Джека и Розы, не случился, а «Титаник» – шанс хорошо подзаработать на жизнь, играя перед высшим обществом. И вот всё буквально идёт ко дну, остаётся лишь музыка. И она не умолкает.

– И третье – финал, который идеален, на мой вкус. Там, в толще воды, где навсегда покоится Вавилон инженерии начала ХХ века, всё по-прежнему: скучающая знать со светскими беседами и безупречным дресс-кодом, простолюдины, для которых это путешествие – единственная возможность поглазеть на Мир и Джек, которого ни с кем не спутать даже издали и со спины. Он жив – потому что они с Розой немногие живые на том судне, вместе с музыкантами оркестра и тем парнем, что пил виски, не покидая судно до последнего, выжив в ледяной воде без шлюпки. И хотя эта катастрофа никого ничему предсказуемо не научила, оставила вполне библейскую истину: непостыдный финал с твёрдостью духа при самых внешне унизительных обстоятельствах насущней физического выживания. А в дни и часы катастроф духовность в том, чтобы не кричать ежесекундно «караул!», констатируя неизбежное, а сохранять, насколько возможно, полноту жизни, даже утратив надежды.


*Мои любимые роли у Кейт – «Дорога Перемен» (2008) и «Чтец» (2009). Но при всех личных предпочтениях, без роли Розы в «Титанике» вспомнить о ней невозможно.