Мы из Синьцзяна?

МЫ ИЗ СИНЬЦЗЯНА?

Анализ монгольский лексики в аварском, чеченском и даргинском языках указывает на особенности монгольской лексики Синьцзян-Уйгурского населения КНР. В принципе мы такой результат и предпологали с учётом генетических показателей отцовской линии происхождения: Сев. Кавказ (кавказоязычные и ираноязычные популяции) - пул персидской провинции Хорасан. При этом три популяции Дагhестана показывают редкий маркер,характерный лишь для кубачинцев (ближайшая родня уйгуров), кайтагцев, аваров, узбеков и хазара Афганистана. Хазара (не путать со средневековыми хазарами)- монгольский народ, сменивший свой язык на персидский.

Для того чтобы получить более точную картину следует взять заборы генетического материала заново и сконцетрировать внимание именно на населении Синьцзяна. Возможно,что с масштабом работ появятся и новые ланные.Напомним, что местное современное население, называющее себя уйгурами (кит. вэйуэр) слабо связаны с древними тюркоязычными уйгурами хуэйхэ (в хотаносакском - hayhura),мигрировавшие в Синьцзян, а затем покинувшие его.  В указанной провинции зафиксирован довольный высокий показатель наличия гапплогруп J1, J2.

Тяготение кавказоязычных и ираноязычных популяций Сев. Кавказа к персидскому Хорасану тоже должно быть связано с фактором Синьцзяна.

В аварском языке заметен процесс постепенного отхода от монг. лексики, так как микротопонимика явно монгольского происхождения, очень близкая монг. языкам, современные же формы начали дистанцироваться от прежних более монгольских форм,а некоторые элементы аварской микротопоними сегодня вообще непонятны, хотя и узнаваемы в монг. языках.Монг. лексика охватывает не менее 75-80 % современной аварской лексики, вероятно, примерно так может обстоять ситуация с монголизмами и в чеченском языке. При этом кавказские смычные,абруптивы, а также классные показатели чужды монгольским языкам. Латералы и фрикатив однако присутствуют как и лёгкое придыхание согласных. Одной из заметных особенностью монг. языков явл. удлинение гласных в монгольских языках как своего рода ответ на удлинение согласных в нахско-дагестанских языках. Кроме того, в монг. языках представлены и те гласные, которые присутствуют в лезгинском и лакском языках.

Для уточнения всех деталей требуется скрупулёзная и длительная работа в этом направлении. Пока же то, что мы видим - вопиющее противоречие между тем как реально обстоит дело и тем, что декларировалось до сих пор лингвистами. Всю их бесполезную работу на ниве нахско-дагестанских языков можно оценить как - наукообразный вздор. Нахско-дагестанская лексика просто не читается без примения данных монгольских языков.

Нахско-дагестанские языки создают впечатление устных диалектов оторванных от первоначалього языка источника. В языках, видимо, существуют два пласта лексики- одна из них типа условно pre-para-mongolic, другая же - нам видится более поздней. Она легко узнаётся,например, как в аварском, так и чеченском языках. Дать правдивую характеристику нахско-дагестанским языкам без использования при этом данных монгольских языков практически нереально. Нахско-дагестанские языки оказались намного более монгольскими, чем нам это казалось прежде. К сожалению, подключить к нашим исследованиям лакский и лезгинские языки ввиду технической сложности не удалось.Это отняло бы много времени.

Так называемые "тюркизмы в дагестанских языках" от конторы ДНЦ РАН, так как большая часть этих т.н. "тюркизмов" представляют собой монгольские (хонские, сяньбийские) слова в нахско-дагестанских языках, которые ошибочно рассматривалист как "тюркизмы". В целом, проделанная нами работа позволит взглянуть новыми глазами на внешние связи нахско-дагестанских языков в иом числе с хурро-урартскими и шумерским языками.