Истории Открытого Сознания

ИСТОРИИ ОТКРЫТОГО СОЗНАНИЯ

В этом сборнике представлены реальные земные истории, которые произошли с Автором в разные времена. Имена героев изменены.
Но прежде, чем начнём повествование, упомянем про Ваш возраст – знайте, что это время Вашей командировки на данную планету, в данном случае на Землю. И вот почему. На самом деле мы столь древние, что не хватило бы никаких цифр для его обозначения.

ИСТОРИЯ № 1.   НА ПРОЛЁТКАХ ПО БАШКИРИИ

«На пролётках по Башкирии» - так назывался туристический тур, которым меня премировали родители сразу после окончания школы.
Здесь было всё – и романтика, и природа, и лошади, к которым я испытывала  искренний  интерес. Плюс удобное средство передвижения, как успокоили себя родители. И отправили меня в путешествие, собрав рюкзак со всем необходимым, которое было перечислено в памятке путешествующего в первый раз. А я как раз и была им.
Это было первое настоящее путешествие без родителей.
В аэропорту нас собрали с помощью таблички с тем же названием – «на пролётках по Башкирии». Мы чувствовали себя первооткрывателями далёких земель. Трепет и волнение переполняли нас и некоторые невольно подпрыгивали, я вместе с ними.
Благополучно долетели до Уфы. Потом нас пересадили на местный рейс. Надо здесь упомянуть – потом будет не до этого – что моя мама, как врач, снабдила меня серьёзной аптечкой, и обучила пользованию содержимым. Был даже выдан маленький флакон спирта. Но поскольку мы не являлись опытными путешественниками, то эту ёмкость для верности – чтобы не разбилась – спрятали в металлическую кружку, обернув стекло большим носовым платком. На трассе «дом – метро – трамвай – аэропорт – Уфа» всё было хорошо. Однако горная погода в Башкирии внесла свои коррективы.
 Среди грохота и болтанки в небольшом салоне местного самолётика сначала робко, а потом всё уверенней стало пахнуть спиртом. Мы все дружно принюхались – откуда? К тому времени я уже успела забыть про свою аптечку.
Из кабины вышел пилот, и, перекрывая шум двигателей, громко крикнул: «Кто?!»
Мы молчали, не менее потрясённые, чем он.
- Всё равно узнаю, кто. Такую ценность разбили.
Ещё несколько болтанок и самолёт пошёл на посадку. Подали трап, похожий на обыкновенную деревянную лестницу и мы, наполовину оглохшие, с трудом спустились на потрескавшийся бетон. Из форточки кабины высунулась небритая физиономия и рявкнула:
- Вам, что, особое приглашение требуется?
И для уверенности куда-то назад показала рукой. Мы оглянулись и увидели, что открыт грузовой отсек и оттуда кто-то призывно машет.
Нам нужно было забрать свой багаж.  Тем временем запах спирта уже нахально витал в салоне, и подошедшие техники с интересом заглядывали внутрь.
- А что это у вас тут такое?
- …, - ответили им.
- Странно, как вы вообще сели!
- …, - ответ был тот же.
- Дайте тогда хоть понюхать!
- … !!
Я не спешила подходить, предчувствуя разоблачение.
Наконец был извлечён и мой рюкзак.
- Эй, доктор, выходи! – крикнули из самолётного чрева, помахивая моим багажом в воздухе.
- Выходи, бить не будем, - подтвердили техники.
- … !!!, - откровенно констатировал экипаж.
К тому времени я единственная была без багажа, так что определить бывшего спиртового владельца не составляло труда.
- Это ты и есть доктор?!
Понимаю, что ростом и комплекцией я была не самого мощного телосложения. У меня вместо телосложения было теловычитание.
- Цыплёнок, - потрясённо высказались из самолётного чрева.
- Домашний цыплёнок, - уточнили техники.
- Отважный цыплёнок, - выдали вердикт из форточки кабины.
 И аккуратно передали рюкзак, насквозь пропахший спиртом.

… потом была долгая дорога и на невероятном автобусе до узкоколейки и паровозика с теплушкой, потом ещё на каком-то транспорте до турбазы. Мы прибыли туда оглохшие и тихие от бурных приключений. И – да, от нас тоже пахло спиртом.
Но местные никак не среагировали на этот аромат, мол, дорога долгая, тяжёлая, всухомятку просто никак. И стали расселять по большим палаткам, объяснив так:
- Сначала вы немного отдохнёте, а завтра мы распределим вас по отрядам, вы пройдёте обучение. Потом на маршрут.
Кто-то решил уточнить:
- Мы поедем на пролётках?
В ответ был до неприличия громкий смех: «Ага, вам понравится!»
На следующий день нашу группу разделили на два отряда по 12 человек. В нашей группе по неведомой нам прихоти Провидения оказались 12 барышень разного возраста, от 18 до 70.
Вместо пролёток и возницы мы увидели обыкновенную деревенскую телегу, которая опиралась на старый пень, потому что у неё не было колеса. Шок был невероятный. Мы поедем на ЭТОМ?!
- …?! - уточнила наша женская группа.
- … !! – согласились учителя.
- ЭТА телега вместо пролётки?
- Нет, это тренировочное средство.
- А наша будет такого же качества?
- Конечно, нет, - был ответ, - ещё хуже.
- На полозьях, что ли? – страшная мысль созрела одновременно во многих головах.
Наше молчание выразило всё, что мы думали.
- Что вы хотите? – последовало возмущение – вы же можете сломать всё, что угодно!
Короче, наша городская группа не сразу нашла общий язык с тренерами. Но это было не тем, на чём следовало заострять внимание.
Лошади.
Их надо было САМОСТОЯТЕЛЬНО запрягать. И выпрягать. И пасти. И ходить в ночное. Среди общего шума я тихо радовалась тому, что мои мысли остаются в моей голове – предстоящее общение с лошадями не пугало, а радовало.
Дальше мы прошли обучение упряжи, и всем её «комплектующим». С тех пор запомнила, что ЗГА – это маленькое колечко на дуге, через которое продеваются вожжи, чтобы не болтались. И выражение «ни зги не видно» обозначает темноту.
С теорией было относительно просто, мы быстро разобрались с хомутом, дугой, и прочими приспособлениями, тренируясь на деревянном муляже. В положенное время сдали экзамен по теории.
На вопрос о практике нам ответили – а это вы уже сами!
Конечно, нам объяснили кое-что. Например, про обувь.  В лагере выдали кирзовые сапоги невероятного размера и жёсткие, как камень. Их носить было нереально. НО, как оказалось, местные лошади имели привычку во время запрягания наступать на ногу запрягающего. Не очень-то и дёрнешься. А чтобы это прошло безболезненно, негнущийся кирзовый сапог был кстати.
На шерстяной носок нужно наматывать огромную страшную от многократного употребления портянку. Для меня это оказалось невозможно и вот почему. Размер ноги 37,5, у сапога – 45 или 47. И моя нога болталась там, как «пестик в колоколе». Я умудрялась эти сапоги терять самым банальным образом, нога выскальзывала из этой ёмкости, и тело, почуяв облегчение, старалось подальше удрать, если получится.
И однажды, когда местным тренерам надоело находить мои сапоги и потом меня же засовывать туда, нашли прочную верёвку. Привязав её к ушкам на сапогах, под всеобщий гомерический хохот эту верёвку перекинули по моим плечам. Если вспомните, раньше подобным образом так перекидывали тесёмку детских варежек.
Конечно, в процессе ношения эти огромные сапоги переворачивались задом наперёд. На моём передвижении это почти не сказывалось, не считая взрывов хохота рядом. Для чёткого представления – кадр из мультфильма «Бременские музыканты», когда звери давали представление на площади перед дворцом. Там в страшных туфлях ходил пёс, а туфли, которые были ему велики, переворачивались задом наперёд. Пса это не смущало. Как и меня.
День практических занятий с лошадьми совпал, разумеется, с днём выхода на маршрут. Шесть телег («пролёток»), по два человека с поклажей на одну телегу плюс одна кобыла. Да, наш отряд оказался целиком женским – нас 12 барышень, шесть кобыл, и «телега» тоже была женского рода.
Процесс запрягания у всех прошёл спокойно, кроме нашего «экипажа». Нам полагалась буланая кобыла со своенравным характером. Она отказывалась идти между оглоблями к телеге и бурно выражала своё отношение к этому. Её подруги поддерживали звонким ржанием. Постепенно пять телег ушли по дороге, мы остались одни на этой поляне.
Девушки попробовали пододвинуть телегу, но она отказалась двигаться. Инструктор, утирая слёзы, смеялся невдалеке, отказываясь помогать – «ну вы и городские!». Было обидно, да.
Мне поручили держать лошадь. Меня она периодически приподнимала над травой (я вцепилась в уздечку как клещ, не скинешь!), показывая всем мою беспомощность. Зрителей прибывало.
В очередной раз моего вынужденного «прыжка» в неудачной попытке стряхнуть, лошадь переступила ногами и в момент моего приземления наступила копытом на мой сапог. Глаза лошади светились радостью – наконец-то я тебя скину и буду отдыхать.
Я тоже устала «прыгать» и с радостью вылезла из сапог. Надо сказать, что вместо портянок носила шерстяные носки и чешки (были такие удобные лёгкие тапочки с гибкой кожаной подошвой). У лошади округлились глаза, она такого никогда не видела! После наступления на сапог двигаться нельзя, нереально. Вес лошади под семь центнеров.
Лошадь уставилась на меня, а я поднимаю ногу в чешке перед её мордой – на, смотри! Дальше был цирк.
Я то залезала ногой в сапог, то доставала ногу обратно. Лошадь обнюхивала и сапог, и ногу, и чешку. Потом тоже самое проделывалось с другой ногой. Потом копыта встали на два сапога сразу. Эффект тот же.
- Ну, ты даёшь! – говорила на своём языке лошадь, - давай ещё раз!
Потом, после просмотра и участия в обязательной программе, лошадь прониклась ко мне огромным уважением … и стала сама запрягаться. Она подсказывала нам, что надо брать и в какой последовательности. Задней ногой подкидывала оглоблю, мои подруги ловили подкиданное, потом носом дотрагивалась то до вожжей, то до хомута.
Зрителей прибывало, пока весь лагерь не собрался на поляне. Когда телега и лошадь образовали единое целое с помощью лошади, нам аплодировали все. Наша буланая кобылка гордо подняла голову и звонкое ржание рассыпалось многоголосым эхом. Её стати мог позавидовать любой рысак.
Но рацию нам всё равно не дали по предполагаемой причине быстрого схода с маршрута. Причина была в отсутствии умения обращаться с топором, которое мы знали теоретически – топор нам показали с ехидным смехом: «Эта штуковина называется топор, барышни!». Насчёт разведения костра вообще отказались давать рекомендации. Ну, а установка палаток была нам поведана как небывальщина.
Зато в группе был свой доктор! Московский доктор, между прочим. Тот самый, чей спирт разлился в самолёте, вызвав бурную реакцию экипажа. И инструктор-проводник, конечно. Правда, проводник в самый последний момент отказался идти с нами (только время терять!), заменив себя студенткой. Позже оказалось, что у нас с ней одинаковые познания в ориентировании на местности. То есть, никакого умения прочтения карты. Её, карту, можно было переворачивать в любом направлении и что самое удивительное, тут же находились тропинки изучаемой местности, совпадающие с карточными линиями. Это невероятное открытие мы сделали, пройдя уже порядочное расстояние от лагеря по протоптанной дороге. Перед нами оказалась развилка.
- Хоть бы указатель какой поставили, - сокрушались мы.
- Или камень, - добавила наша старшая барышня Лена.
- Ага, и написАть на нём, - подхватили с усмешкой мы.
- Эти могут только напИсать, - проворчала инструктор.
Решение выбора маршрута выбиралось коллегиально. Инструктор, тоже Лена, призналась, что ей вообще ничего не рассказали про маршрут. Наверное, тренеры были совершенно уверены в том, что мы сразу же сойдём с маршрута, остановившись на отдых на ближайшей поляне. Потом выяснилось, что наши поиски начали именно с той поляны. Но по порядку.
Сверившись по карте, мы всё-таки выяснили, что любая дорога идёт по низменности (условной, конечно). Значит, решили мы, погуляем вокруг горы (все маршруты были закольцованы) и вернёмся к базе. Не сидеть же на поляне всё время. И мы ушли … на свой маршрут.
Свернув, мы двигались по проторенной дороге. В лагере нам сказали, что на телегах ехать нельзя, лошадям и так тяжело. И мы шли рядом почти прогулочным шагом. Когда дошли до места первой ночёвки, удивительно споро поставили и палатки, и развели огонь, и с дровами разобрались (каждая группа оставляла после себя наколотые дрова и воду). И лошадей распрягли, подлечили им стёртости на коже лечебным аэрозолем, назначили дежурных на ночное. Мне нравились ночные дежурства, специально выбирала самые тёмные, с полуночи до двух часов, когда звёздный купол открывался полностью.
Зачем ходить в ночное? Ночное – удивительное время. Один на один с Природой, когда рядом с тобой только костёр, конь и звёзды в ночном бархатном пространстве. Звёзды казались невероятно близкими и какими-то лохматыми из-за призрачного ореола, их окружавшего. Это даже не романтика, это сказка наяву.
Ночи в тех краях холодные, климат резко-континентальный.  То есть днём очень жарко, а ночью очень холодно. В ночном мы одевали толстый свитер и кутались в тёплую  куртку (мама специально сшила мне куртку из овчины). И ласковое пламя костерка было весьма кстати.
Мы берегли наших лошадок, волею судьбы ставших нам помощниками. Следили, чтобы они не запутались в своей привязи. И переводили их на новое место с сочной травой, когда предыдущая была съедена. 

… однажды меня рано утром бесцеремонно вытряхнули из спального мешка, я больно ударилась головой обо что-то твёрдое. Смотрю – бледные лица, окровавленный лист подорожника. Бормочут странное. Тормошат, иди быстрее, ты же врач. На то, чтобы объяснять, что врач моя мама, но не я, времени не было. Выскакиваю.
Стоит бледная Лена (не инструктор), с её руки капает кровь. Я и эта Лена (ей было 70 лет) потом удивительно сдружились.
… в спокойной жизни я боялась вида крови, но в критические моменты соображаю быстро, дельно и без паники. Сразу вспомнились мамины наставления (она была хирургом).
Чётко и спокойным голосом говорю, что достать и что сделать. Резко обрываю попытки чужой паники. Первым делом дала обезболивающее Лене, одновременно шла дезинфекция – раствор марганцовки, куда обмакнула её большой палец с почти отрубленной фалангой. Последствие неумелой колки дров.

Аккуратно соединила края раны, густо обмазала мазью (мама дала мазь Конькова, основа мёд с рыбьим жиром), перевязала, сверху закрыла полиэтиленом (чтобы повязка не пачкалась). И потом перевязки минимум два раза в день на протяжении всего маршрута. Сразу расскажу конец истории про ранение.
Когда мы вернулись в Уфу, нас отвезли в больницу к хирургу. Пока Лена была у врача, я ждала её в коридоре на топчане. И тут мне реально стало плохо, адреналин, на котором шла весь маршрут, закончился. Пришла в себя от резкого запаха нашатыря. Открываю глаза, вижу доктора. Он говорит:
- Да всё в порядке, ты всё правильно делала, никакой заразы, даже удивительно. Мягкие ткани срослись, кость нормально. Ты в каком «меде» учишься? Какой курс? Говори, отзыв напишу!
- М-е-е-е-е …, - ответила я.
- Понятно, - удовлетворённо кивнул доктор, - молодчина!

… теперь продолжу про маршрут.
На своём пути мы встретили группу, которая возвращалась обратно на базу. Все группы шли с интервалом между собой в три дня. Фельдшер группы осмотрел палец Лены, предлагал забрать Лену с собой. Она отказалась:
- Я верю ей (мне), а она знает, что делает.

А однажды встали перед большой развилкой – две дороги, налево и направо. Посмотрели карту, увы, две дороги одинаково шли в гору. Уже по возвращению в лагерь мы узнали, что одна вела вокруг горы, а вторая принадлежала верховому маршруту. Но тогда нам было всё равно.
Поняли, что идём не туда, когда дорога стала довольно круто подниматься, а под ногами мелкое каменное крошево не давало твёрдой опоры.
Подумали, посовещались. Решили, что двое поведут лошадь, а остальные будут толкать и поддерживать телегу (разгруженную), не позволяя ей скатываться.
Утром мы вышли к этому тягуну, вечером втянули последнюю телегу. Конечно, первая забота о лошадках. Часть занималась лошадьми, остальные носили вещи. Уже в темноте ставили палатки. Так получилось, что раненая Лена и я – в три руки - занимались разведением костра и варили сытную похлёбку. По какому-то наитию мы взяли с предыдущей стоянки наколотые дрова, тут они и пригодились. Помнится, мы с Леной и отдежурили всю ту ночь, чтобы девушки наши отдохнули.
 Мы выбрали место на берегу каменной реки, рождённой древним ледником. Каменная река – это огромные плоские жёлтые валуны размером с обеденный стол и больше, отполированные ветрами. Под валунами текла вода, ледяная и прозрачная. В горную тишину вплеталась незатейливая мелодия воды на невидимых перекатах, будто далёкие колокольчики с тихим серебряным перезвоном.
Нашли место с сочной травой для лошадок, грамотно привязали их к огромным древесным стволам. Согрев воду, напоили. Вычистили, смазали ранки. Благодарили словами и действиями. Лошадки слушали, кивали головами, тихонько отвечали, клали головы нам на плечи.
На следующий день мы никуда не пошли. И на следующий тоже. Лена – инструктор сказала, что мы, скорее всего, пошли по верховому маршруту. Теперь нам идти по этому плато. И что мы невольно сэкономили несколько дней, можем спокойно отдыхать. А потом в свой срок придём на базу.
Вечером к нам пришёл гость – очень старый башкир. Более-менее мы смогли объясниться. Оказывается, он увидел наш костёр в неположенном месте и пришёл узнать, что случилось. Увидев наши телеги, всё понял и долго цокал языком. Удивлялся, что нам не дали рацию. Горный маршрут только для верхового пути. Но получилось так, как получилось. И башкир стал нашим проводником.
Он водил нас по удивительным местам, мраморные пещеры, невероятной красоты водопады. Рассказывал предания, показывал очертания далёких гор. Говорил о них, как о своих близких. Впрочем, так оно и было. Как мы понимали его? Сначала мы просто расслабленно слушали его, а потом неожиданно для себя стали понимать его.

… через положенные три дня в лагере забеспокоились. Первой весточкой было известие от групп с телегами, что они не встречали нас на маршруте. Беседа шла по рации, разумеется. А мы оказались вне зоны действия. Местные поиски вблизи лагеря не дали никаких результатов. То, что мы всё-таки ушли по маршруту, сначала озадачила искателей. Позже – испугала. Пропала с маршрута группа туристов в полном составе и экипировке, исчезла, испарилась! То, что рацию нам не дали, стало совсем не смешно.
Вызвали отряд егерей. Группы, которые возвращались с маршрута, утверждали в один голос, что не видели нас. Обыскали весь «тележный» маршрут – никого.
Вначале никто и не думал о том, что «эти барышни» пройдут с телегами тягун и двинутся по верховому конному маршруту.

… а мы хорошо отдохнули, и мы и лошадки. Башкир показал нам дорогу – она единственная в этом месте, заблудиться нереально при всём желании. И мы спокойно шли, никто нас не беспокоил. То, что мы волей Случая оказались на другом маршруте, воспринималось нами без страха – потому что самое тяжёлое мы прошли. Обсуждали это происшествие, конечно, но к Лене-инструктору у нас не было никаких претензий. Если будут «наезжать», мы сумеем её отстоять. Так потом и случилось.
Нас нашли с вертолёта, который последние дни всё чаще кружил над горами. Потом примчался отряд егерей, злых, как шершни. Ясно, что они были злы не на нас, девчонок. Егеря рассадили нас по телегам, так мы и ехали. Но в таком конвоировании был плюс. Парни кололи дрова, доверяя нам самим варить еду, помогали ставить палатки. Сами спали в гамаках, завернувшись в большой кусок полиэтилена – по очереди. В ночное мы выходили вместе. 
Под конец маршрута мы относились к ним, всё время молчащим, как к лошадкам. У нас был один баллончик аэрозоля для заживления ранок – это сгодилось и нам, и лошадкам, и егерям. Их возражения мы игнорировали. И скоро на их лицах и руках исчезли ранки и порезы.
На турбазе нас встречали все, кто там жил в это время – туристы, персонал, собаки, лошади. Принесли огромный торт из сгущёнки и печенья в старом помятом алюминиевом тазу. Мы хорошо знали этот таз, его стыдливо повернули, спрятав надпись «для ног» от глаз.
Встречали нас как героев. Было весело и немного жаль, что наше путешествие так быстро завершилось. Егеря стояли за нами молча и сдержанно. Тоже круто, не каждая группа могла похвастаться таким сопровождением. Мы вообще были первыми.
Когда завершилась торжественная часть, началась официальная. Сначала были попытки «наехать» на нас, на инструктора – «карту не знаешь!». Но мы оказались готовы к этому и в свою очередь «наехали» на местное руководство, которое быстро сдалось и стало умолять не «предавать огласке» случившееся.
Поэтому в этом повествовании нет имён, кроме Лен. Может, этих барышень звали Катями, или Галями – это уже не принципиально. В любом случае это было крутым путешествием, и запомнилось с теплом и благодарностью.


ИСТОРИЯ № 2.  ОДНАЖДЫ ЛЕТОМ

Однажды летом мы с родителями поехали в Геленджик. Поселились в маленьком домике по курсовке и стали осваивать окрестности. В один из дней решили сходить в горы за кизилом. Нам рассказали дорогу и мы пошли. Взобрались на вершину, вид с неё был великолепен. Синяя подкова моря, с двух сторон залив обнимает двумя крылами гористая земля, море сливается с небом. Жарко, солнце миновало полдень и неспешно тянулось к горизонту. Громко звучат цикады, пахнет нагретыми травами, пряностями и камнями. Мы полюбовались видом и стали собираться вниз, путь предстоял неблизкий.
На очередном повороте горной тропинки-серпантина у меня вдруг заболел живот. Отпросилась у мамы «в кустики». Родители пошли вперёд, сказав, что подождут меня за поворотом.
Сделав свои дела, я решила немного посидеть на огромном, отполированном ветрами, камне. Минут пять или семь можно было задержаться. Залезла на горячую поверхность, устроилась. Вокруг, в звенящей летней тишине, наполненной песней цикад, вдруг стало рождаться – проявляться некое волшебство, нереально реальное чувство слияния и единения. Море, тишина, зной, горы и я. Время остановилось.
Сколько я там просидела, в этом остановленном времени, не ведаю до сих пор. А тогда краешком сознания услышала, как меня зовут родители. Подумала – ну чего они волнуются? Я же тут, рядом, куда денусь-то с тропы. Увидела родителей, поднимающихся по дорожке ко мне, их лица были встревожены. Насторожилась и я – кого это они там увидели?
Издалека мама закричала мне, что нельзя так делать! Зачем я ушла и ничего им не сказала?!
- Ушла? Я – ушла?! Да я с этого камня и не сходила!
Ещё ничего не понимая, но чувствуя, что разговор лучше не продолжать, замолчала. Меня отругали как следует, а я, внешне делая вид, что слушаю, внутренне снова погрузилась в недавнее чувство мощного единения. Получилось, что я, сидя на горячем камне, оказалась в другой Реальности, там, где не было родителей – а они, между прочим, в поисках меня несколько раз проходили по этой тропинке, мимо камня. Но меня на этом камне не было. Это они знали точно, потому что становились на него в поисках меня и лучшем обзоре окрестностей.
Потом, спустя много времени, мама вернулась к этому эпизоду и мы долго говорили о том, что случилось. Как бы это ни было, но оно было в нашей жизни.
Моё отношение к тому эпизоду самое нормальное, даже благодарственное – за возможность прикоснуться к глубине Природы.


ИСТОРИЯ № 3.  ОРИЕНТИРОВАНИЕ НА МЕСТНОСТИ

Этот случай произошёл однажды в начале лета, на предприятии, когда на котором я трудилась (сразу после окончания института). Однажды комсорг нашего отдела сказал, что нам нужно сдавать нормы ГТО. Я к этому оповещению отнеслась скептически, зная свою откровенную «любовь» к спорту вообще. Смотря на меня, комсорг добавил, что все попытки к побегу будут пресекаться на корню. А бег, то есть, ориентирование на местности, очень даже будет поощряться. Мысленно я скривилась. Ну ладно, посмотрим, что из этого получится.
И вот вся молодёжь нашего отдела вместе с другими стоят около старта, в начале широкой тропы. Надо сказать, что вокруг нашего предприятия раскинулся на километры Филёвский лес, он же парк. На ветвях деревьев, которые стояли поближе к нам,  игриво развевались по ветру разноцветные ленты, значение которых для меня было совершенно не понятно. Наблюдая за мимикой сотоварищей, становилось ясно, что аналогичный вывод посетил и их головы. И это есть то самое ориентирование на местности?
  Товарищ с рупором, стоявший рядом с плакатом «старт», периодически выкрикивал имена «счастливчиков». Потом одевал на подошедших номер и давал в руки карту. Я, в свою очередь, подойдя к товарищу, получила ещё и компас. Хорошо бы ещё знать, для чего. Ибо для меня что компас, что барометр примерно одно и тоже.
Возможно именно поэтому – видя недоумевающее выражение моего лица – товарищ с рупором снизошёл до объяснений:
- Это компас, видишь, вот стрелочка, она показывает на север.
Ха! Она показывала куда угодно, вертелась во все стороны, только не на север.
- Вот побежишь по этой тропе, - показал рукой в неопределённом направлении товарищ, - потом сверишься с картой и компасом и уточнишь направление.
Мои попытки сказать, что компас и карта не входят в перечень необходимых предметов для меня, ни к чему не привели. Нет, вообще-то привели, потому что товарищ с рупором как-то весьма активно вытолкал меня на эту самую тропу и придал начальное ускорение. То есть, говоря простым языком, дал направляющий пинок.
Довольно бодро я проскакала по тропке и оказалась в густом подлеске. Кустарник скрывал меня от стартовой позиции, и я точно не просматривалась оттуда. Продолжая следовать заданному направлению, я в нехорошем предчувствии углубилась в парк. Где-то гуляли мамы с детишками, чьи радостные голоса доносились вперемежку с пением птиц. Их точно не волновали нормы ГТО и прочей  организационной компании.
Когда приданное мне заботливым товарищем изначальное ускорение завершилось, я остановилась и развернула карту. Невольно сделанное открытие повергло меня в глубокое размышление. Листок разрисованной цветной бумаги можно было поворачивать в разные стороны, рассматривая с разных ракурсов. И каждый раз находилась тропинка на земле, точь в точь, как нарисованная. Это, конечно, радовало. Но и напрягало – а  которая из них нужна мне? И кто вообще в таком случае рисовал эти карты?
Несколько раз повернув налево-направо, и смотря в удивлении на компас, мне стало понятно, что уже при всём желании я не смогу найти дорогу обратно. Везде деревья, и уже никаких троп под ногами нет и в помине. Продираясь, как лось, сквозь густой орешник, я была готова завопить: «Ау, люди!»
И тут на моё счастье, послышался хруст веток. Ого! – обрадовалась я, - да тут похлеще меня кто-то есть! Без раздумий ломанулась сквозь ветки, активно (даже радостно) перепрыгивая через поваленные стволики.

Хруст и топот был уже близок. Через миг я оказалась в толпе бегущих тел, и эти потные бегущие тела меня чуть было не смахнули с тропинки. Им пришлось остановиться. Теперь ясно видела недоумение на их лицах и грязные майки с привязанными легкомысленными ленточками с номерами. НО! Это оказалась мужская тропа. И на резонный вопрос мужчин: «Ты что здесь делаешь?» ответила честно и коротко:
- Заблудилась!
- При компасе и карте? – недоверчиво спросили меня.
Кратко пояснила ситуацию. Группа спортсменов уже откровенно смеялась, подкалывая меня, и друг друга. Потом спохватились, что упускают время и предложили бежать вместе с ними.
- Ты давно на тропе? – спросили меня бегуны на ходу.
- М-м-м, - ответила я.
- А на тропе войны? – продолжали веселиться бегущие.
- Почему войны? – уточнили соседи бегуна.
- Так не по своей воле она оказалась здесь!
- Это точно!
Через некоторое время мы добежали до финиша. Этот бег оказался для меня совсем не утомительным, потому что я возвращалась домой. И это радовало.
Мы протрусили под ярким плакатом и остановились. Мои спасители поинтересовались, из какого я отдела, чтобы знать, кого в следующий раз брать в попутчики.
- Кашу там сварит, сказками подбодрит, талисманом будет.
Там меня и нашёл комсорг. В его глазах было столько вопросов, что он мог только открыть рот, словно эти вопросы сами себя озвучили бы. Но случилось лучшее – мои бегуны всё рассказали в красках, я даже заслушалась их повествованию.
- Представляешь, мы ещё конкурс спасателей выиграли! Вы где её нашли?
Пока комсорг разбирался с ними, я тихо растворилась среди толпы. Также тихо возникла у столика с плакатом «старт», положив на белую поверхность карту с компасом. И с чувством великого облегчения направилась к выходу, где меня и отловил товарищ с рупором.
- Что мне с тобой делать? – воскликнул он.
- Как что? – отвечаю, - поставить галочку или крестик, ведь я же пробежала!
- О! – схватился товарищ за голову.
- Я предупреждала, что компас и карта для меня чужеродные предметы.
- Да, ты говорила. Ну, хорошо, поставлю тебе зачёт.
И мы довольно мирно расстались.
Что было потом? В смысле, как я проходила дистанции в других соревнованиях? А мне нашли другое применение – вместо товарища с рупором, чему он, в смысле товарищ, был очень рад.


ИСТОРИЯ № 4.  ПРЕОБРАЖЕНИЕ ИЛИ ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЭЛЬБРУС

Я «летняя», мой день рождения в «макушке» лета. И мне никогда не удавалось (за редким исключением) собрать знакомых и друзей на день рождения – у кого-то отпуск, дача, свидание, долгожданная поездка за границу. Долгие годы праздновала с родителями и близкими родственниками на нашей подмосковной даче. Хорошо, конечно, но не то. А хотелось чего-то большего, настоящего, что ли.
Как-то раз знакомая пригласила приехать к себе в обсерваторию на Эльбрусе, вроде как в гости. Сказала, что места у них волшебные; приедешь, мол, и сама всё поймёшь. Мы беседовали в 1990 г. и тогда для меня поездка на Эльбрус выглядела так: «будешь пролетать мимо Марса, заходи, чайку попьём». Конечно, я с лёгкостью согласилась, ибо всё это выглядело абсолютно нереально.
А с раннего детства, примерно лет с пяти-шести, с завидной регулярностью мне снился один и тот же сон. Лето, я иду по горной тропе, которая петляет серпантином. Вроде бы пологим, но нужно останавливаться, чтобы передохнуть. Места удивительные – и горы вдалеке, и ледники, искрящиеся на солнце. И корявый ствол сосны, выросшей на изгибе тропы. Я знаю, зачем иду вверх. Мне нужно к обрыву. Ибо там начинается действительно невероятное. Удивительное. Непостижимое. Огромный шар света, притягивающий и зовущий….
И я просыпалась. Сон знала наизусть. Иногда старалась представить, может, пофантазировать на тему «что там, за обрывом». Ничего не получалось. Только однажды, мельком, в лёгком полусне увиделось, как я в сполохах нежного света удаляюсь от обрыва и вижу его с высоты птичьего полёта.
Прошло время и множество событий. Настал 2012г. Сон продолжал упорно сниться. В мае подруга предложила поехать в Пятигорск, отдохнуть. И я сразу вспомнила про давнишнее приглашение в гости и, конечно, Эльбрус. Однако так уж получилось, что мне нужно было ехать одной. Вспомнила, как называлась та обсерватория на Эльбрусе – «Пик Терскола». Стала искать в Интернете гостиницу поближе к ней. Нашла, это оказался «Пик Европы», ещё одно имя Эльбруса. Так получилось, что я попала на последний день бронирования в этой горной гостинице. Пишу администратору, что хотела бы пожить у них с 5 по 25 июля, что это мой подарок самой себе на день рождения. Первый настоящий. И номер был забронирован. Цены обговорены. Питание заказано. Даже с инструктором проблем не будет.
… а потом накатил страх – «ох» и «ах». Но ехать-то надо! Обязательно надо! Это глубинное знание. И как-то под вечер, стоя у окна, вижу на небе в южном направлении шикарное золотое облако, которое на глазах меняет очертания. Вот уже это двуглавая гора. Быстро беру бумагу, акварельные карандаши, делаю наброски. Вскоре этюд с небесной горой готов. Надо отметить, что она терпеливо ждала, пока каждая её чёрточка не отразилась на бумаге. Потом облако пропало, и почти сразу на небе зажглись звёзды. Потом поняла, что это был Эльбрус. Под рисунком рука вывела надпись Минги тау, гора мудрости. Он ждал и звал. По-другому не скажешь.
Через пару дней дома меня разбудила утром … нежная шаровая молния. Никакой грозы не было, погода летняя, замечательная. Просто сквозь сон почувствовала чьё-то присутствие и открыла глаза. Она висела надо мной на расстоянии вытянутой руки, размером с шарик пинг-понга. Серебряная с голубой спиралью внутри. Спираль неспешно оборачивалась вокруг себя, меняя цвет. А ещё от гостьи разливалась неземная нежность, вселенская любовь. Мягко окутывала, гладила, звучала на высочайших обертонах. Через миг гостья ушла, оставив невероятное блаженство. Все сомнения пропали сразу. И в тот же день заказала билеты до Пятигорска.
Блаженство началось, когда села на утренний поезд. В полдень следующего дня я уже в Пятигорске. На вокзале по договорённости встречает таксист из отеля. К двум часам дня я уже в гостинице. Это небольшое здание на двадцать мест особенно популярно у туристов зимой, поскольку близко от Поляны Азау, горнолыжных трасс и фуникулёра на Эльбрус. А летом – полная тишина, вот и жила я в гордом одиночестве весь свой отпуск. Личный повар, личный администратор….
На следующий день ушла на берег горной реки Баксан (с кабардино-балкарского языка означает «потоп»), стремительной и ледяной. Там камни разной формы и цвета. Забегая вперёд, скажу, что камни хранили письмена в виде линий – тибетские буквы, санскрит, арабская вязь в виде мха «Бог един во всём» (именно так рос мох). Рисунки животных, цифры, невиданные растения среди камней.
… итак, вхожу на территорию тайны. Мысленно здороваюсь с Эльбрусом, благодарю его за приглашение – или Зов? Присаживаюсь на огромный круглый чёрный и ноздреватый камень, доисторическое извержение Эльбруса. И тут же ощущаю из его каменных недр глубинный толчок в ответ – «и Моё Сердце всегда тебе открыто». Хорошо, что никто не видел меня, я плакала.
Потом вытерла слёзы, встала и пошла вдоль течения реки, куда глаза глядят. Надо сказать, что приходила туда почти две недели, отдыхая в диком, ревущем грохоте Баксана, в его «тишине». Загорала на огромных плоских камнях. Но не только. За это время была успешно стёрта моя натальная звуковая карта, нарабатываемая с рождения как «звук-опыт». Тогда я не знала об этом, наслаждалась тишиной – природные звуки всегда чисты, это не звук людских мыслей – в грохоте и рёве ледниковой реки (для сравнения, грохот как у самолёта с включёнными двигателями).
Ещё в первый день нашла на берегу Баксана домик. У меня с детства была страсть строить домики, залезть и зажечь там свечку, радости не было предела. И ещё дома, в городе, упаковывая дорожную сумку, по наитию положила коробок спичек; посмеялась, но оставила. Домик – это невероятным образом вставшие камни (без крыши, конечно); с очагом (так легли камни поменьше), а в нём сосновые веточки (сосны росли в изобилии из камней, как из горшков). Мне только осталось воскурить благовония. Кстати, у тамошних сосен (коры и шишек) удивительный запах ладана.
Каждый день приходила в домик, разжигала огонь, окуривая себя. Однажды по тропе, что выше домика, увидела идущую группу туристов. Меня научили здороваться со встречными, чтобы не возникало лишних проблем – приложить руку к сердцу и поклониться. Так и сделала. Но группа шла, словно меня не было. Удивилась, помахала им рукой. Ноль внимания. Прошли и не обратили на меня никакого внимания. Даже дым от очага не привлёк их. Задумалась – как же так?
Пришлось лезть на крутой берег, на ту тропу. Посмотрела вниз – вот же они, камни домика, догорающий костерок. Ничего не понимаю. Прошла немного вперёд, вернулась обратно и … где домик?! Его нет. Слезаю вниз. Даже камней широких нет. Вообще никаких следов. И дымом не пахнет.
… нет, моя «крыша не поехала». Наоборот, проснулся исследователь. Первая мысль была о параллельной реальности. Чтобы проверить, пошла назад к «точке входа» на берегу, поверху, через сосновый бор – к каменистому участку, откуда я всегда начинала свой утренний путь. Дошла и снова направилась к домику, как обычно. И увидела его издали, и аромат сгорающих веточек учуяла. Значит, верно, что мой домик находился в параллельной реальности. Рядышком, на полстука сердца. Потом научилась определять эти «точки входа».          Кстати, там, в той Новой Реальности, совсем другой Кавказский Хребет. Здесь можно попасть на море, только пройдя по перевалу. Там море было видно, и добираться намного легче. Лёгкая пробежка с полотенцем на плече, чтобы поплескаться перед завтраком. Сразу оговорюсь, что там я была в обыкновенном плотном физическом теле. Всё намного проще, дело в сознании, в осознании происходящего. Ну, и далеко не ходила, хотя соблазн был огромный. Понимала, что не смогу вернуться. Вообще, порталов на Эльбрусе очень много, не зря его в древности называли Алатырь, трон Света.
Ещё помогали вернуться беркуты – появлялась их тень. Очень часто без самой птицы. Тень сама по себе, к тому времени я уже понимала, что птица в это время летит там. А здесь – её тень. Бывало и наоборот. Со мной эти удивительные создания были почти ручными. Потому что мы все – Дети Единого Света.
… и вот в последний день моего отпуска (25 июля по календарю майя значился как «день вне времени») администратор гостиницы повёл показать ущелье Терскола, а именно обсерваторию. И мы пошли втроём – я, он и его семилетняя дочка. Тропа начиналась среди местных развалин бывшего посёлка, застроенного старыми коровниками и заросшего бурьяном. А потом началась та тропа из детского сна. Всё было наяву, и я знала, что растёт там, за поворотом. Этим и развлекала попутчиков. Пока девочка не сказала мне, что я иду по своей тропе к самой себе. Ещё через несколько метров меня отпустили одну, сказав, что сакральный путь складывается в одиночку.
И я пошла. Узнавая травинки и сосны, камни и небо с далёкими горами. Сон разворачивался наяву. Сердце билось в грудную клетку как колокол; часто садилась отдыхать, и не потому, что устала. Хотя и это было тоже. Сорок три года видеть эти места во сне, и пойти там на самом деле. Я шла к обрыву. Мне было тогда 49 лет.
Тропа закончилась. Впереди моё «место назначения». Чуть правее тропы высилась огромная чёрная базальтовая глыба с росшими на ней фиолетовыми колокольчиками. Внутри меня что-то взорвалось, и я бросилась к ней, чтобы обнять; древний базальт монолитом реально всколыхнулся навстречу, … и меня захлестнула горячая волна встречи. Мы обнялись старыми друзьями после очень долгой разлуки. И долго стояли так, радуясь нашей Встрече.
И вот он, обрыв. Далеко внизу холмы, речка. А впереди Кавказский хребет. Между горными вершинами, как в ладони, клубится белый свет. Так и хочется написать – как в купели. Солнце бьёт в глаза. Контуры резкие, фотографические. Но смотреть не больно. Вижу, как из купели поднимается ввысь свет в виде гигантского веретена. Через миг «веретено» раскрывается-распахивается, а у меня перехватывает дыхание.
Передо мной в синем небе высокогорья трепещут крылья ослепительного Ангела, из ярчайшего золотого света. Он держит равновесие крыльями, находясь над горами. Время остановилось, мой взор прикован к Нему. Смотрю на одежду – лёгкая туника с красивым плетёным поясом; сандалии с ремешками до колен; вьющиеся волосы; тонкие вскинутые ввысь руки … и лицо … я знаю это лицо очень хорошо.
Вокруг струится благодать, которая выше слов. Первая мысль – как же такое хрупкое создание сумело проявиться здесь?! Вторая мысль – я его знаю. Третья мысль – это моё лицо. А четвёртой мыслью был громовой раскат космического юмора – неплохо смотришься! Потому что рядом был Учитель.
Краешком рассудка понимаю, что моё (наше?!) время истекает, и прошу Вселенную позволить мне сделать два снимка. Отторжения нет. Фотографирую в самый последний момент, когда Золотой Ангел начал таять, оявив себя ещё раз в виде громадного серебряного облака. Позже на снимке увидела, что позади раскрыто ещё одно «облако» в виде сидящего мужчины с пёрышком в руке – шла запись.
… а дальше я ощутила себя свободной от всего, никаких отягощений, даже мимолётных. Впрочем, в таком состоянии соврать невозможно в принципе. Необычайная лёгкость в теле. Вокруг пульсирует то, что люди называют светом. Пространство расступается, вижу иное. И откуда-то из «прошлого» далёка то ли зов, то ли чьё-то присутствие, неуверенное во вмешательстве в происходящее.
Сложное время для принятия решения. Но оно принято. Соглашаюсь вернуться в своё очередное «рождение». Начинаю заново осознавать себя после слияния с Золотым Ангелом, фактически, проявления своей истинной сути, слияния с собственной высшей Божественностью. Все чувства не только обострены, они стали другие. Видение, слышание, осознавание – всё иное. Мгновенно проявляется новое тело. И я, вся ещё нереально-земная, окутанная бликами и сполохами того Света, вновь встала на ту тропу. Но уже спиной к обрыву.
Теперь понимаю, почему тот мой сон заканчивался на обрыве – потому что в другой реальности я ушла с земного плотного плана. Соединилась со своим Золотым Ангелом в полном осознании. Для оставшихся – «пропала без вести». Кстати говоря, знакомый, провожавший меня на вокзале, потом признался. Он, оказывается, знал, что я еду в один конец. И мужественно держал себя в руках, уважая выбор моей Души.
… передо мной на тропе стоит маленькая дочка администратора. Её лицо пыльное, в потёках пота и грязи. Она тяжело дышит, словно после бега по горной тропе. За ней вижу отца, он поднимается следом за ней. Девочка смотрит распахнутыми глазами, и я понимаю, что она видела, как я, растворяясь, уходила в свет и возвращалась обратно. Её сознание смогло принять увиденное, ибо она из тех детей, которых называют звёздными.
- И зачем нужно было так спешить? – задыхаясь, проговорил укоризненно отец, окончательно выбираясь на тропу, - вот она стоит здесь, никуда не делась.
Он садится на камни, чтобы отдохнуть. Я тоже сажусь. Девочка отвечает отцу:
- Папа, ты не понимаешь, вышедшие из света возвращаются домой. Она уходила на самом деле, а я могла не успеть, и позвать не могла.
Чувствую её растерянность, боль, смятение и предлагаю сесть рядом. Девочка садится, прижимается к боку, обнимает меня, успокаивается.

Папа тем временем отдышался и рассказал, как после моего ухода дочка вдруг всполошилась и заторопилась мне вслед. Всё твердила, что «она уходит». А куда можно уйти с тропы, которая в единственном числе? И помчалась серной по альпинистской тропе.
Мы сидели втроём в пыли. Говорить было не о чём. Вернее, о происшедшем невозможно рассказать, слов не было. Однако начинаю их подбирать о бывшем сне, и чем он закончился.
- Тогда понимаю, - кивает отец.

… вот такой День Рождения, один на всю жизнь, как до, так и после. Дома, в городе, ощущала необычайную тоску и боль – только тогда поняла, что весь мой опыт «до» Эльбруса стёрт полностью, а новый предстояло нажить. Начиналась совершенно другая жизнь осознанного и осознаваемого многомерия.

В ноябре 2012г Бог дал очередное поручение и ввёл меня в официальные научные «круги» – я стала академинессой, действительным членом академии МА ЭНИН, уже имея к этому времени в глубинах своего сердца синтез всех базовых знаний, называемых оккультизмом, со знаниями  современными, научными. А перед этим овладев равновесием, научившись фильтровать информацию и многому ещё чему нужному на Пути.
P.S. Сон больше не приходил, он свершился.


ИСТОРИЯ №  5.    НЕРЕАЛЬНЫЕ РЕАЛЬНОСТИ

События, к которым повезло прикоснуться мне, произошли в ночь с 16 на 17 сентября 2014г. Нужно было мне поехать на дачу, чтобы слить дождевую воду из бочек и забрать кое-какие вещи. Повёз меня знакомый во вторник 16-го, после работы. На дорогах пробки. Приехали на дачу поздно вечером (Барыбино, Павелецкое направление).
    Нас встречает поднятый в воротах садоводства шлагбаум. Едем к моему дому. И видим в стороне огромное зарево, горит чей-то дом. Ярко освещены соседние дома, искры летят вверх. Решаем вызвать МЧС, но нас опережают подъезжающие пожарные машины. Они сворачивают туда, а мы едем дальше к себе.
    Приехали, занялись делами. Поглядываем на зарево. На улице темень. Но что-то не так. Поняли – мы НЕ слышим пожара! Ни гула пламени, ни грохота взрывающегося шифера, ничего! Только тихие голоса пожарников там. И всё. Но так не бывает! Не должно быть. Тихие голоса слышны, даже ответы по телефону, а гул пожара – нет.
    Когда мы сделали все дела, поехали обратно. Час ночи. Зарево поутихло, но ещё есть. У ворот садоводства пропускаем пожарные машины. Мы их заметили ТОЛЬКО по габаритным огням и синим «вертушкам» на крышах. Пропускаем. Машины едут беззвучно. И это по дороге из щебня, который летит из-под колёс! А по щебню переваливаются громадины красного цвета. Даже выхлоп без звука. Тишина не прерывается НИЧЕМ. Пожарные машины, ехавшие перед нами, пропали в тишине и темноте небольшого леска, словно растворились.
    Мы едем дальше. Садоводческое товарищество осталось позади. Дорога пуста, темно. Иногда нас обгоняют машины, но также без звука. Наш путь шёл в объезд аэропорта Домодедово. Хорошо видно, как садились и взлетали самолёты, по их бортовым огням (спереди белый, сзади красный, и по бокам проблесковые белые фонари). Один за одним, как конвейер. Аэропорт был справа от нас.
И тут, в стороне (слева от нас), высоко в небе видим самолёт, он удаляется от нас (виден красный фонарь). Но этот самолёт не должен быть здесь. Чёткое ощущение зеркального положения. Дикая мысль – он что, с кукурузного поля стартовал?! Но это же «Боинг». И тут замечаю, что позади этого самолёта тянется длинный яркий огненный шлейф. Неведомый нам самолёт взорвался. Секунду назад этого шлейфа не было. И опять – тишина.
    Это было видно, пока деревья на обочине не загородили собой обзор. Когда проехали деревья (секунд пять, максимум) – в небе уже ничего не было. Ни шлейфа, ни обломков. Никакого самолёта. Знакомый очень удивился. Мы не знали, как нам быть. Ибо если самолёту падать впереди, то там городок лётчиков при аэродроме. Жилые дома, магазины …. Или сразу вызывать МЧС. Но куда? В небе ничего не было в этой стороне. Городок лётчиков проехали спокойно, обыкновенный ночной городок. Никаких намёков на то, что мы вдвоём видели в небе совсем недавно. Но нам всё равно было неуютно.
    Едем дальше. Машин на дороге нет, едем одни. Вокруг темнота и бескрайние поля. И тут вижу луну, убывающий толстый месяц. Совсем в другом месте. В это время ему бы сиять на небе во всей красе, а не цепляться за верхушки деревьев! А цвет – кроваво-красный, как сгустки запекшейся крови. И размер …. Раз в десять больше привычного. Он «тянул» на чужую планету, вдруг оказавшуюся рядом с Землей.
    На следующий день «залезла» в интернет, набрала «кровавая луна» и узнала, что это редкое лунное затмение. Было 15 апреля 2014г и будет 8 октября 2014г. Но сейчас сентябрь. В принципе, большая и красная (или тёмно оранжевая) луна бывает ещё на юге. Получается, что на какое-то время южные широты «наложились» на наши северные. Сопоставив всё, что знаю о Квантовом Переходе и хорошенько подумав – делаю вывод: так меняются реальности. Мы ехали, образно говоря, по некоему нейтральному коридору «между».
    Да, мы видели, но НЕ слышали! Действия разворачивались, словно в телевизоре при выключенном звуке. И мы «попадали» на окончание события, то есть, когда оно заканчивалось. Сам конец события оставался где-то там. Мы его не заставали, ехали мимо.
    Возвращаясь к ТОЙ луне, добавлю, что там, в дороге, луна снова возникла на небе, но уже там, где ей полагалось быть. Привычная, ярко-жёлтая. Маленькая (по отношению к тому, что мы увидели ранее). Обыкновенная.
    Звуки вернулись, когда подъезжали к жилому дому в черте города.

    … на даче помимо разных дел нужно было очистить картошку от проросших «глазков». Убрать толстые стебельки. А картошку увезти домой, в город. Что и было сделано. Накануне этой поездки я решила постирать любимую куртку и положила её в стиральную машину. Предварительно вывернув карманы. Подумала, что постираю вместе с другими вещами с дачи.
    Вернулась. Днём включила стиральную машину. Достала чистое. Заглянула в машинку и … обомлела. Там, в барабане, лежали картофельные стебельки, которые были выброшены в дачную компостную кучу! Ночью. Космический юмор, не иначе! Да, ещё в кармане любимой куртки нашла 10 рублей и опять стебельки картошки. Насчёт монеты можно поспорить – невнимательность и т.п. Но уж картофельные стебельки … извините.


ИСТОРИЯ № 6.   ЛЕТНЯЯ БЫЛЬ ИЛИ ЯЗЫК ПРИРОДЫ

Всё это произошло на самом деле, и в этом повествовании нет лишних или придуманных слов.
Этот удивительный эпизод жизни случился с нами летом 2018 года, в одном небольшом горном хуторе.
Своё хозяйство поселян – огород, корова (у некоторых было и по две коровы), куры, гуси, а на дальних пастбищах паслись лошади. Конечно, разномастные местные собаки и вездесущие коты, да.
В тот год было много яблок. Не знаю, как насчёт «яблочного» года повсеместно по Краснодарскому краю, но в нашей местности урожай сочных плодов случился отменный. Местные справлялись, как умели – и сушили, и варили, и делали вино, и скармливали коровам. Но запас яблок не иссякал. Мы тоже скоро исчерпали наши «яблочные» возможности. И встал извечный вопрос – что делать? Можно сказать, что встал вопрос «ребром».
Вариант оставить всё, как есть, то есть в виде падалицы, отпал сразу. И дело не только в яблочной гнили. Яблони, они же живые и всё прекрасно понимают и чувствуют, только на своём, яблочном, языке.
И оставить плоды брошенными, не нужными – было оскорблением этих удивительных Существ. Они же растили – творили – их с несказуемой любовью, до которой роду человеческому ещё расти и расти. Ранней весной набухали тугие почки, впитывали в себя музыку горнего пространства, напитывались теплом матери-Яблони. Жмурились в солнечных лучах, вбирали в себя птичье многоголосье.
Потом раскрывались восхитительными бутонами, и крона Яблони превращалась в волшебный Храм, чей купол сливался с небом, если смотреть снизу. Запах тонкий, едва уловимый для человечьего обоняния, сводил с ума бесчисленных пчёл, слетавшихся на весеннее угощение – нектар жизни.
А потом вызревали тугие сочные плоды. Невероятные в своём естестве, и на просвет виднелись маленькие чёрточки-семена.
И это всё унизить?!
Вот тогда и появилось решение собирать упавшие яблоки – в некоторые дни мы собирали до 10 вёдер! – и выносить их за забор.
 А за забором пролегала неистребимая Коровья Тропа. Узкая, утоптанная до каменной твёрдости, остававшаяся сухой даже в самый сильный дождь, неизменная Тропа бесчисленных коровьих поколений. Они по этой Тропе уходили пастись ранним утром и возвращались вечером. Шли неторопливо, одна за другой или в одиночестве, покачивая головами и обмахиваясь хвостом.
Эта тропа проходила через наш палисадник, дом стоял первым при въезде на хутор. В палисаднике ничего не росло, кроме колючего розового куста да местных невкусных для всеядных коров растений. Остальное всё безжалостно ими съедалось. Но так думали мы, люди. С точки зрения коров было всё наоборот, разумеется. В конце концов, был найден общий язык.
Небольшое отступление про коров на дороге. Рядом пролегала автомобильная дорога, которая в нашем месте изгибалась невероятным образом – горная речка вносила свои коррективы. А посередине дороги, точно по разделительной линии, ходили коровы. И не просто ходили, они точно знали, что являются самыми главными «пешеходами». Едешь так на машине, а за поворотом видишь, как навстречу величественно шествует корова, а сзади робко выглядывает испуганный молодняк – а вдруг это грохочущее железо поедет прямо на них?
Ведущая корова даже веселилась, слушая молодняк, и в её карих умных глазах читалась весёлая усмешка.

 … итак, Коровья Тропа. Каждый день мы выносили туда вёдрами собранные яблоки и высыпали на обочину. Яблони не возражали, плодоносили ещё сильнее. На следующий день плоды исчезали. Мы радовались, что плоды не будут гнить, коровы радовались неожиданному угощению, яблони радовались, что их угощению рады все.
Так продолжалось до окончания яблочного сезона. И вот однажды ….
… однажды, сидя на скамеечке и жмурясь в лучах заходящего солнца, я услышала «разговор» коровы с её хозяйкой, нашей соседкой. Это была именно беседа, и корова что-то настойчиво говорила ей.  На своём, коровьем, языке. Соседка ей вроде бы отвечала, но не то, что хотела корова. Откуда я это знаю? Просто было ощущение – очувствование, что корове нечто было очень нужно.
И она старалась донести это до своей хозяйки. Я тоже не поняла, что именно хотела корова. Соседка, видимо, тоже.  И тогда корова решила вопрос по-своему, но это стало понятно на следующий день.

Утро выдалось солнечным, ярким и обещавшим жаркий день. Я вышла во двор и на чистой дорожке увидела мышку. Это была не живая мышка. Её маленькая упитанная тушка была освежёвана только что. Головы, как и внутренностей, не было. Было видно, что мышка поймана совсем недавно.
Чуть поодаль сидел большой серый пушистый кот и лениво наблюдал за мной. Моя реакция была абсолютно адекватной с кошачьей точки зрения – я поблагодарила за угощение, и нагнувшись, сорвала лист лопуха и переложила на него мышку. Потому что сталкивалась с подобным раньше, много лет назад – тогда это было своего рода признание в любви и уважении от чужого кота.
И вот держу на ладонях лист с ещё тёплой тушкой мышки и понимаю всю неординарность подношения. Оборачиваюсь к серому коту, кланяюсь ему и ещё раз благодарю за подарок. На тот момент я совсем не понимаю, что это означает – с чего вдруг местные кошки решили преподнести такой ДАР?
Серый кот встал, чуть кивнул лохматой головой и, удовлетворённый моим поведением, гордо подошёл к калитке, пролез под ней и скрылся в местных зарослях.
Язык Природы, знакомый с детства, стоит лишь чуточку прислушаться, и приходит ответ – это коровы обратились к котам, чтобы те передали от них, коров, нам человекам, свою огромную благодарность за яблочное угощение. То, что накануне хотела добиться у своей хозяйки соседская корова, и чего её хозяйка не поняла. Собак просить нечего, они не смогут выразить это на понятном языке. Нет, конечно, могут, только не в этом случае. Согласились кошки – а именно серый пушистый кот, который и принёс мышку как угощение.
 Верх кошачьего уважения – принести чисто освежёванную и обезглавленную мышку.  Что мы сделали с мышкой? Приняли этот ДАР с достоинством и пониманием. Ведь дело не в самой мышке – это на самом деле была коровья благодарность, выраженная по-кошачьи. Это и есть тот самый язык Духа, язык Природы.
И жизнь обогащается новым пониманием.


ИСТОРИЯ № 7.  ХОЗЯИН ЛЕСА

Однажды летом я одна отдыхала на родительской даче. Июнь, всё расцветает. Дивные ароматы ткали невидимый полог, который тонким куполом раскинулся над лесом и окрестными полями. Тишина сплеталась из пения птиц, шелеста листвы и благодатного тепла начинающегося лета. Вокруг дачи с трёх сторон стоял лес, который был частично диким. Потому что со всех сторон этот лес окружали колхозные поля. По краю поля рос прозрачный березняк, глубину стерегли дубы и высокие сосны, чей смолистый дух пронизывал все окрестности. Я далеко уходила гулять.
В один из таких дней собралась за таволгой, он же лабазник. Душистый и целительный кустарник. Пошла к речке, чей крутой изгиб проложил русло совсем близко от домика. Вышла из калитки, обошла забор и направилась в лес, светлый и ясный, как солнечный день. Звенели птицы, стрекотали кузнечики, благодать разлилась вокруг. Через несколько метров мне внезапно захотелось оглянуться – и что же я вижу? За моей спиной виднелся такой же светлый и безмятежный лес. Только дачного домика нигде не было видно.
Первый импульс испуга был подавлен «на корню». Второй был уже разумным и спокойным. Так, где я оказалась? Возможно, что здесь, где и была. Третий импульс шёл от Интуиции и по внезапному наитию спрашиваю:
- Батюшка Хозяин Леса! Не гневись, что гостьей незваной вошла под полог твоего священного леса. Прости неразумную, что день тихий нарушила присутствием своим. Отпусти меня, я подарок тебе принесу!
Руку быстрей в карман сарафанчика, а в кармане верёвочка тонкая была. Вынимаю её, на травку около дерева кладу. Мысленно представляю, как дома достаю из рукодельного «мешочка» ленту красивую, атласную – взамен верёвочки этой. И снова кто-то обернуться мне велит. Оборачиваюсь, а дом-то почти рядом стоит! Словно и не ходила я в лес.
Почти бегом до калитки, по дорожке к ступеням, по ступеням в дом, там – в комнату. Достаю «мешочек», вытряхнула содержимое на стол, беру ленту и в карман прячу. Закрываю дверь, поворачиваю ключ в замке, и вижу, как в калитку соседка входит.
- Куда торопишься? – спрашивает. Рассказываю, что и как.
- Да ты что! – восклицает соседка, - а не боишься?
- Некогда, - отвечаю, - я же обещала!
- Тогда я подожду тебя.
А я уже забор обхожу, в лес вхожу. Он не то, чтобы незнакомый, а какой-то другой. Добрый, приветливый, да, но просто другой. Снова обращаюсь к Хозяину Леса:
- Подскажи, Батюшка Лесной Хозяин, куда мне дальше идти?
Просто тогда, при первой встрече, мне запомнилось большое дерево, почему-то к нему хотелось и сейчас прийти. Но случилось всё не так. Лёгкий порыв ветра объял меня, и ленточка почему-то вырвалась их моих рук, увлекаемая в глубину леса. А я осталась стоять. Постояла немного и вернулась домой.
Соседка ждала меня, сидя на ступенях крылечка.
- Ну, как, отдала?
Рассказала. Она лишь головой качает и говорит:
- Я тебе огурчиков принесла, ты ведь ничего и не вырастила. Да вот травки ещё захватила, таволги, заваришь чаю, попьёшь.
Моему удивлению не было границ – откуда ты знаешь про таволгу? Честно говоря, совсем я забыла про цель своего похода. Соседка отвечает:
- А что? Шла берегом реки, нарвать захотелось, так и представилось, как ты чай завариваешь на ночь.
Поблагодарила соседку и Хозяина Леса. Чай получился на редкость душистым и волшебным. Целебным.


ИСТОРИЯ № 8.  МЯСО ПО-УЙГУРСКИ

В то время я гостила у своих друзей на Северном Кавказе. И вот пришлось мне однажды приехать в Москву по делам. Готовить для себя одной было лень, и я нашла поблизости от гостиницы, в которой остановилась на несколько дней, маленький ресторанчик восточной кухни. Он располагался в полуподвале большого дома, и оформление помещения было необыкновенно уютным. Приглушённое освещение, занавеси и мягкие диваны, фотографии восточных дворцов. Стены кирпичные, над ними поработал хороший дизайнер. При входе – рядом со ступенями, ведущими вниз, стояло искусственное дерево, заботливо закрывшее своей кроной ступени. Создавалось впечатление, словно вы попадаете в сказку. Уютный холл с большим зеркалом. Арочные проходы вели в зал. Там, за стеклянной стеной виднелся мангал, при вас могли приготовить что-то по желанию. Пахло необыкновенно вкусными лепёшками. И конечно, там были вкусные все блюда, но особенно мне пришлось по вкусу мясо по-уйгурски с жареным картофелем и овощами.
В результате частого посещения официанты запомнили меня, а я – их. И каждый раз, когда я приезжала в Москву, останавливалась в «своей» гостинице и приходила покушать мясо по-уйгурски. И вот однажды я снова оказалась в Москве и, закончив дела, в радостном предвкушении отправилась поужинать в «мой» ресторанчик.
Меня встретили приветливо, но равнодушно. Кто-то был новым для меня из персонала. Я устроилась в уютном уголке, обживаясь или, вернее сказать, возвращаясь в место, в котором можно было отдохнуть по-настоящему.
Принесли меню. Пробежалась глазами и удивилась, не найдя в меню своего любимого блюда. Подошла приветливая девушка-официантка с блокнотом, и я спросила у неё про уйгурское блюдо.
- Мы не делаем его! – удивилась не меньше моего она и позвала другого официанта. Он тоже удивился моему заказу. Удивление выросло ещё больше, когда я всё рассказала им. Позвали директора. Через пару минут к нам подошла красивая женщина средних лет. Выслушав меня, она сказала, что наверняка я что-то перепутала, потому что они никогда не готовили такого блюда. А ресторанчику около двух лет.
Конечно, мне был ведом срок этого уютного места. Но и остальное тоже. Чтобы не смущать персонал, я сделала заказ. Пока сидела в ожидании, вспоминала и сопоставляла. Получается, что я и ресторан каким-то удивительным образом стали существовать в разных реальностях. В том ресторанчике готовили то лакомое блюдо, а в этом – нет. Больше отличий не нашла, хотя придирчиво оглядывала детали интерьера.
В конце моей трапезы снова подошла девушка и тихо спросила:
- А как готовили это блюдо?
Ответила, что там было тушёное говяжье мясо, жареный ломтиками картофель и тушёные овощи.
Девушка покачала головой и удалилась, чтобы принести мне чек. Когда вернулась, сказала, что такого рецепта нет и что это странная история. Не верить мне она не могла, потому что я постаралась как можно точнее описать блюдо.
Я уже не стала уточнять, почему нет тех ребят, которые работали в ресторанчике, когда я кушала там в последний раз,  чтобы не расстраивать добрую девушку.
Потом судьба изменилась, в тот ресторанчик я больше не приезжала, хотя уже снова жила в Москве.


ИСТОРИЯ № 9.  ПОХОД В ТРЕТЬЯКОВСКУЮ ГАЛЕРЕЮ

Началось всё с утренних размышлений – а не пойти ли мне в Третьяковскую галерею? Лето, теплынь, тем более воскресенье, раннее утро. Думаю, приду к девяти часам, никого не будет, никаких очередей, спокойно похожу, посмотрю. Так и сделала. В районе девяти часов подхожу к ажурным воротам. Действительно, всё спокойно, тихо и умиротворённо. Спускаюсь по ступеням, подхожу к кассе, прошу дать мне один билет. Кассирша странно смотрит на меня, но билет даёт. На мой вопрос, сколько он стоит, отвечает, что без оплаты. Потом меня встречает служительница и вежливо рассказывает, с чего начать смотреть. Что-то вроде личного экскурсовода.
- Вы у нас давно не были? – спрашивает.
- Стыдно сказать, но вообще не была, - отвечаю.
- Вы из другого города приехали? – снова вопрос.
- Нет, я из Москвы.
- А! Тогда понятно! Вы очень занятые люди.
И ни тени насмешки.
Проведя краткий ликбез, она удалилась. И я пошла туда, куда повела интуиция. Она далеко не вела, походила в залах, которые ближе ко входу в галерею. В общем, ходила около получаса. Поняв, что устала, засобиралась на выход. Народу к этому времени уже набралось, хотя вначале посетителей было очень мало. Моё удивление вырастало по мере продвижения к выходу.
Потому что там было очень много людей. Но их было ещё больше на улице – там к входу в галерею тянулась огромная, в несколько человек «толщиной» очередь. Она простиралась по переулку и дальше, к метро. Пока я шла вдоль этой колонны, услышала беседу двух женщин. Они радовались тому, что пришли к девяти утра и были почти у ворот. «Почти» - это довольно далеко, судя по тому месту, где они стояли. Я была потрясена тем, что в моей реальности в девять часов НИКОГО не было у ворот! И, соответственно, НИКАКОЙ очереди тоже не было.
Что же получается? Что реальности действительно есть и они могут «открываться» по желанию человека. Вернее, по тому настрою, который в данный момент есть. Путешествие в Третьяковскую Галерею многое мне показало, особенно разговоры в очереди, этой огромной человеческой колонны.
А какой был мой настрой перед походом в галерею? Простой. Я была уверена, что в выходной день все «нормальные» люди должны отдыхать, тем более, ранним утром. И получила то, что хотела. Более того, в чём была уверена.
А то, что творилось в действительности – познакомилась после выхода.
Это был очень интересный опыт.


ИСТОРИЯ № 10.  СОПРИКОСНОВЕНИЕ

Гуляли мы однажды вдоль реки Курджипс (Северный Кавказ) с друзьями. Стоял летний пригожий день. Река несла свои воды из пещер, которые были заполнены талой водой с ледников. Температура воды горных рек около четырёх градусов тепла по Цельсию. Поэтому купаться желающих не находилось.
Мы шли вдоль реки вверх по течению по обкатанным водой камням – летом русло реки уменьшалось. Берега живописные. Природа Кавказа всегда прекрасна, а около воды буйство красок просто сказочное. Я залюбовалась видами, друзья ушли вперёд и скрылись за очередным поворотом реки. Раскидистые кроны скрывали обзор.
Поскольку заблудиться там нереально, я не спешила к компании. Да и друзья знали мою особенность останавливаться около очередного «чуда» - округлого камня, искусно, даже филигранно обкатанного водой или такой же отполированной коряги в виде немыслимого зверя.
Когда я поднялась с колен после изучения очередного камушка, удивление моё было невероятным. И вот почему.
В нескольких метрах от меня берег довольно резко уходил вверх, а там стояло огромное дерево, в несколько обхватов. Давным-давно ствол пронзила такая же гигантская молния, которая выжгла почти весь ствол изнутри. Время, ветер и дожди смыли черноту и обугленность древесины, превратив глубину дерева в тёмно-коричневую поверхность. А вершина дерева упрямо зеленела, наперекор своей судьбе, неся копну листвы, словно корону.
Но это было не всё. Когда мой взор опустился ниже, к основанию этого гиганта и глаза рассмотрели то, что скрывалось в глубине дерева, у меня перехватило дыхание.
Трон. Там стоял Трон. Древняя молния сотворила чудо, а ветер довершил его.
Мне открылось поистине невероятное зрелище. О подобном я никогда и не слышала, и не предполагала. Забыв о фотоаппарате, забыв дышать, смотрела и смотрела, просто впитывая каждой клеточкой это чудо и ощущая неизречённую благодарность за позволение прикоснуться к увиденному.
Но это ещё не все. Вскоре ощутила Импульс, который приглашал рассмотреть всё поближе.  Через некоторое время я уже стояла на высоком берегу рядом с Деревом (это была Липа). Трон вблизи был ещё величественнее, чем снизу. И гладкие деревянные ступени, позволявшие подняться к самому Трону, потому что Трон словно бы нависал над кручей берега. И подлокотники, и сидение, и высокая спинка, уходящая куда-то ввысь ствола.

Я ощущала себя маленькой девочкой, которую царственные родители пригласили полюбоваться Троном и незаметно прикоснуться к Величию Природы.
Снова глубинный импульс пронзил моё тело, и удивительное тепло разлилось по нему. Сознание «перевело» импульс на понятные слова – «Посиди здесь!».
Невероятно. Но ослушаться нельзя.
Осторожно, потерев подошвы туфель по жёсткой травке, с благоговением вступаю на ступени. Потом на подножие, маленькую площадку непосредственно перед троном. И, обернувшись спиной к Трону, медленно опускаюсь на прогретое солнцем сидение. Замираю.
 
… прошло уже очень много лет с времени той встречи, но до сих пор я ощущаю ту самую благодарность за возможность встречи с чем-то реально запредельным.
Передо мной, далеко внизу и впереди нёс свои воды горный Курджипс, его русло окаймляли причудливые кроны деревьев и кустарников. Дальше виднелись горные склоны, поросшие дикими яблонями, грушами и кизилом. Ещё дальше снежные пики величаво несли свои ослепительные ледяные короны. А выше простиралось огромное Небо, голубое над горами и постепенно темнеющее к зениту, доходя до густого фиолетового оттенка.
Ощущение, будто я воспарила над всем этим. Трон возносил всё выше и выше, пока соприкосновение с земным временем не пропало вовсе. Зато открылось истинное Соприкосновение с такой Глубиной Природы, с такой Чистотой и Нежностью, что невольно и я раскрылась навстречу этому Запределью.
Потом Трон аккуратно вернул меня, с материнской лаской ввёл в земную память. Краешком сознания я понимала, что сейчас мне невозможно с кем-то встречаться из компании. И надо тихо идти по берегу к дому.
Так и сделала.
Через некоторое время компания навестила меня, и мы разговорились за чашкой чая. Очень аккуратно я стала расспрашивать их, что они видели, что запомнилось и много ли ягод они собрали. Разумеется, мне хотелось собрать побольше информации о Том Дереве. Но, увы, друзья ничего не могли мне поведать по одной простой причине – никаких подобных деревьев на берегу реки не было в принципе.
И посейчас мне нечего добавить к этому невероятному повествованию, к встрече с поистине Запредельным.
Это была Сказка наяву.


ИСТОРИЯ № 11.  НОВЫЙ ГОД В МЕЩЁРЕ

Тот Новый Год мне посчастливилось встретить в Мещёрском заповеднике. С детства мечталось – покушать гречневую кашу, приготовленную в чугунке из русской печи и потом поспать на горячих печных кирпичах, на мягкой овчине. И этой мечта исполнилась, но и не только она.
Приглашение на встречу Нового Года звучало так: «Хотите попасть в сказку?»
Конечно, хотим!
И вот мы в дороге. Выехали очень рано, чтобы попасть к празднованию новогоднего волшебства. До заповедника нас бодро вёл навигатор, но дальше его услуги оказались бессильными. Ориентироваться на бесконечных тропинках, проложенных снегокатом, оказалось нелёгким делом. Даже несмотря на то, что нас вёл по телефону хозяин избушки.
Тем временем смеркалось. Декабрьский день короток, и вскоре лиловые тени уже протянулись вдоль нашего пути. А там и вовсе закрыли собой лесную дорогу – к тому времени мы уже углубились в заповедник. Наша машинка была с низкой посадкой, и совсем скоро мы уверенно застряли  в снегу, хотя ехали по колее.
Хозяин избушки снова вышел на связь и, узнав про нашу невольную посадку, велел ждать – «сейчас приеду и вытащу вас, никуда не уезжайте!»
А куда мы денемся? Даже если бы и хотели.
Тем временем стемнело окончательно. В салоне тепло, играет негромкая музыка. Захотелось мне выйти по естественной надобности. Открываю дверь, вылезаю и тут же проваливаюсь в снег по колено. Снег лёгкий, пушистый. Получив указания, чтобы далеко не уходила, обхожу машину. При всём желании это сделать просто не реально.
Потом осматриваюсь. Здесь, за машинкой, метрах в трёх, тишина властвует полностью. Высоченные ели и сосны где-то наверху своими зелёными лапами ласкают звёзды, и те в ответ переливаются всеми цветами радуги. Невероятно красиво. Внизу снег ловит отблески этого перелива и оттеняет синевой. Настоящее волшебство.
Тем временем лес вокруг нас наполняется неким присутствием. Кто-то невидимый для наших глаз рассматривает с интересом и некой настороженностью. Посылаю в ответ мысль, что мы здесь гости и просим приюта и позволения побывать тут.
Настороженность сменяется доброй улыбкой и пониманием. И почти сразу слышится шум мотора – сначала вдалеке, а потом и ближе. И вот из-за поворота показывается снегокат, водитель уверенно подъезжает к нам, заглушая мотор.
Мужчины осматривают колею, разговаривают, достают трос, короче, заняты своими делами. Я уже в тёплом салоне, чтобы не мешать. Вскоре нужное было сделано и уже через полчаса мы въезжаем во двор, вылезаем из салона. Нас шумно приветствуют друзья, приехавшие раньше.
Потом баня и ужин. Потом встретили Новый Год.
Это было удивительное и волшебное время. Избушка большая с двумя русскими печами, их топили раз в два дня. Там сбылась моя детская мечта – покушать гречневую кашу в чугунке из печки. И на печке полежала на старой овечьей шкуре. И красивые экскурсии были по зимнему лесу и окрестностям. Но это ещё не всё.
Однажды к вечеру, когда я сидела за стеной дровяного сарая, наслаждаясь тишиной и зимним простором, почувствовала лёгкий импульс. Будто некто обращается ко мне мысленно и сам не уверен в творимом.
Осторожно открываюсь навстречу, также мысленно. Показываю, что слышу и понимаю обратившегося ко мне. Потом была короткая тишина «в эфире», а потом перед моим внутренним взором предстал большой волк в зимней богатой шубе. А за ним чувствовалось некое шевеление, словно кто-то тоже хотел мысленно прикоснуться к нам. Волк помедлил и разрешил. Увидела волчицу, красавицу лесную и их детишек.
Это было время не просто общения, а мудрого слияния под куполом звёздным, на земле древней, исконно прекрасной. Мы говорили обо всём, показывали друг дружке картинки разные, объясняли, если что непонятное было.
Такой экскурсии человеку не под силу провести. Это мудрость вела нас по тропам нехоженным, под корягою проложенным. Подныривала под кусты, показывала бобров мосты. Поляны цветов, спрятанных под снежный покров. Были мы и на высокой круче, где семье волков жить будет лучше. Потому что уходить они собрались рано на рассвете, чтобы радовались их дети. А уходят из-за охотников, те облаву хотят устроить.
Потом волк разрешил – всё мысленно, на тонком плане – погладить себя, и моя ладонь утонула в густом шикарном мехе. Волчата подростки пристроились рядом, телами согревая. Подошла волчица, улыбнулась в ответ.
Сколько мы так пробыли вместе, в их доме-логове, не ведаю. Это одновременно была и встреча, и прощание. Вскоре они стали собираться в путь-дорогу. Логово опустело. Я долго чувствовала их, пока меня не позвали в дом ужинать. Мне ещё пришлось некоторое время посидеть на лавке, чтобы начать осязать человечий мир. И только потом вошла в избу.
Чудеса всегда рядом, нужно только позволить им войти в свой мир. И всё сразу расцвечивается удивительностью.